Song of the Dragon Queen / Песнь драконьей королевы

Как только пальцы Лейнора начали достаточно свободно проникать внутрь Лонмаута, первый откинул ласкающую его руку и приставил член к анусу своего любовника, принимаясь медленно насаживать парня на себя. Он позволил себе еле слышно выругаться, ощутив, как внутри горячо и туго, и игриво улыбнуться, заметив, как пошло отставляет задницу Джоффри. Не выдержав больше, мулат обнял того за торс, покрывая спину рыжеволосого лёгкими поцелуями и постепенно наращивая темп. Вскоре воспитанник мастера над кораблями задышал легче, повернул голову назад, затуманенными от желания глазами смотря на своего, если так можно выразиться, друга, медленно облизывая свои розовые губы. Обоюдные стоны продолжили наполнять комнату, звуки шлепков кожи о кожу лишь придавали большей пикантности происходящему, и любовники совсем не услышали стук в дверь, продолжая наслаждаться друг другом. А зря. В покои вошла кузина, думающая о деснице, на появление которого в данной части замка не могла рассчитывать. «Хм, возможно Хайтауэр навещал лорда Стронга, решив обсудить важное дело?» — предположила принцесса, быстро переступая порог, и нашла данную догадку весьма правдоподобной, ведь мастер над законами проживал в этом же крыле и его совет требовался практически всегда при принятии решения, — «Простой разговор государственной важности». Она невольно пожала плечами во время разговора с самой собой и совершенно не заметила, как оказалась в комнате Лейнора и прошла в его спальню, вероятно, надеясь найти того за письмом, как обычно; Лейя на долю секунды застыла, не в силах пошевелиться, наблюдая за действиями кузена, но закрыла глаза, быстро отвернулась. — Лейя, я... Пекло! — выругался Лейнор, резко переставший предаваться утехам и вскочивший с кровати. Лейя громко сглотнула и, не проронив ни слова, направилась к обеденному столу, пытаясь забыть увиденное, но... пекло! Она стыдливо прикусила губу, отодвигая стул и присаживаясь, пока в голове вновь возник образ обнаженного Лейнор. «Пекло!» — повторяла раз за разом про себя принцесса, перебирая бледными пальцами ткань платья. Она слышала, как за спиной копошатся, отыскивая свои вещи, а после наспех надевают их, путаясь во множественных шнуровках и ремешках, и как тихо ругается рыжеволосый, и чувствовала, как в её спину впиваются стыдливые взгляды кузена. — Прости, — извиняется парень, подходя к девушке и садясь напротив неё. Принцесса на пару секунд прикусывает нижнюю губу, когда поднимает сапфировые глаза и всматривается в лицо Велариона: он напряжен и смущен, и точно так же старается не смотреть на кузину. — Этого не должно было произойти... — Не стоит, — прервала его Лейя, наконец набравшись сил посмотреть Лейнору в глаза, — Я ворвалась к тебе и произошедшее моя вина. – Нет, — ответил Веларион, — Я виноват, ведь я не должен был... — парень сделал паузу, но Таргариен поняла о чем он, — ...следовало подождать до ночи и запереть двери. Лейя согласно кивнула: да, всё-таки в сложившейся ситуации виноваты оба. — Значит, впредь сделаем так, чтобы подобного не произошло, — спокойно проговорила принцесса, — До свидания, кузен, — поднявшись с места, сказала дочь Визериса и направилась к выходу. Лонмаут стоял у двери и, встретившись взглядом с Таргариен, кивнул, отойдя в сторону, позволяя той выйти; Валейна переступила через порог покоев, пока в голове вертелись нехорошие мысли. — Да раздерет тебя Балерион в пламени своём, Отто Хайтауэр, — прошипела со злостью на высоком валирийском Лейя. Ну, конечно, десница не мог просто так появиться здесь.

***

Ближе к закату чета Веларионов попросила об аудиенции в саду, где будут только они и никто более, в том числе и лорд-десница, не заслуживший особой любви от ближайших родственников правящего дома; ссоры и прочие препирания между Морским змеем и Хайтауэром нередкое явление. Совсем нередкое. Визерис, прибывший первым, посмотрел на спокойное, тихое море, его волны, редко бьющиеся об скалы и моментально превращающиеся в морскую пену, и мгновенно помрачнел. «Эймма любила море», — его покойная жена, любимая Эймма до того, как была ослаблена многочисленными родами часто проводила время у воды, любя сидеть на берегу или на одном из камней, опустив ноги в воду. Издав тяжёлый вздох, засевший у него в груди, государь обернулся, стараясь убрать скорбное выражение лица, наконец заметив приближающихся родственников. Кажется, Рейнис пребывала в хорошем расположении духа, а Корлис подуспокоился. — Ваша милость, — поприветствовал короля Морской змей, приближаясь к нему. Визерис слегка улыбнулся и качнул головой: — Я рад, что мы встретились, — Рейнис улыбнулась в ответ, и подошла ближе, махнув своими длинными волосами, — Сегодня кипели страсти, но хочу заверить вас, что я высоко ценю связь между нашими домами. В конце концов Рейнис — моя любимая кузина. Почти королева взяла младшего брата за руку и признательно кивнула, добро сузив глаза, тогда как её супруг молча согласился. — Я хочу извиниться, что вспылил на Малом совете, ваша милость, — Веларион сделал паузу, подбирая нужные слова, — Я не хотел никого оскорбить. Хотел, очень хотел. Особенно напыщенного хайтауэрского ублюдка. Визерис умело скрывает усмешку, спешащую появиться у него на лице: конечно же родственник врёт, каки многие, ведь не каждому по душе Отто в статусе лорда-десницы, но они должны смириться. — Ваш флот — одно из ключевых сил королевства, лорд Корлис, но вы должны понимать, что король обязан избегать войны, пока это возможно, — напомнил ему внук Джейхейриса. — Никто из нас не желает открытой войны, — понимающе ответил мужчина, — Могу я сказать прямо, кузен? — Я всегда рад, когда мои советники говорят открыто. Рейнис же, стоящая молчаливой статуей рядом с мужчинами, усмехнулась, прекрасно осознавая, что скажет её горячо любимый супруг. — Боюсь, взгляды наших врагов прикованы сейчас к Красному замку, — Визерис нахмурился, — Королева умерла, наследницей Железного трона стала девочка, весь замок обсуждает её сестру с опороченной честью; брат короля, лишенный наследства, занял замок Таргариенов на Драконьем камне без сопротивления. И теперь иностранная держава основала колонию на нашем важнейшем морском пути. Визерис явно помрачнел. Его возлюбленная жена и новорождённый сын умерли из-за него, а старшая дочь стала наследницей, чтобы избежать волнений и, теперь уже, беспочественных притязаний брата на престол, но... Он мог объяснить всё, но не свое нежелание спешить с браком младшей дочери; он считал её слишком юной и не хотел повторять своих ошибок, вспоминая о том, что именно в этом возрасте Эймма и вышла за него, и почти сразу лишилась здоровья и искры в глазах, проводя время сперва на родильном ложе, а после у погребального костра. Он не хотел потерять и Лейю. — Крайне унылая картина моего правления, Корлис, — прокомментировал Визерис, убирая светлые пряди со своего лица, и старался сделать более мягкий, непринуждённый тон, чтобы не показывать своего разочарования. Разочарования в самом себе. — Зато честная, кузен, — чётко ответила Рейнис, скрепив руки в замок, — В данный момент корона выглядит уязвимой. — И слепое вторжение на Ступени — единственный способ показать кто мы такие? — поинтересовался король. Веларион усмехнулся: — Чтобы пережить шторм, нужно либо плыть на него, либо обогнуть. Но нельзя ждать пока он придёт. — Вы предлагаете некое решение, милорд? — предположил Таргариен. Супруги заговорщицки переглянулись и кивнули друг другу. — Объединим наши семьи... — начал Морской змей. — Нет, моя дочь ещё слишком юна, — прервал его Таргариен, догадываясь о том, что кузены желают поговорить о браке их сына и его дочери. Тем более в свете последних событий им было бы лучше не тянуть с этим вопросом. — Нет, кузен, говорить о наших детях мы будем позже, — заверила его дочь Эймона Таргариена. Визерис перевёл удивленный взор на кузину. — Женитесь на нашей дочери, Лейне, и свяжите два валирийских дома, — продолжил Веларион, — Драконы Таргариенов и флот Веларионов, скованные кровью, покажут, что лучшие дни короны впереди. А не позади. Король скривился. Лейна Веларион чуть старше его дочерей и выросла на его глазах, нет, это слишком. Визерис не мог смотреть на мастера над кораблями, он обвел взглядом терассу, сад и морские воды, пытаясь сохранить самообладание. — Я признать… Ещё не думал о браке, — пытаясь сдерживаться, он делал паузы, дабы не вспылить и не обидеть родственников, — Не прошло и полугода со смерти Эйммы. — Государство ожидает, что рано или поздно вы женитесь, чтобы произвести больше наследников, — напомнила ему Рейнис, — И более выгодной партии, чем Лейна вам не найти.

***

И Визерис, и Рейнира награждали друг друга ожидающими взглядами, но тут же отводили их прочь, как только их взоры пересекались; в покоях жутко неуютно, только тишина, нарушаемая противным скрипом серебряных столовых приборов или не частыми ударами кубков об стол, но ни отец, ни дочь не решались начать разговор. Государь последовал совету Алисенты, надеясь поговорить обо всем с дочерьми, но не мог подобрать нужных слов, опасаясь задеть ещё не зажившие раны, и младшая дочь ещё не пришла, а Нира не желала говорить из-за обиды: на совете отец ясно дал понять, что не хочет слышать её, так чего он ждёт? Визерис перевёл взгляд на пустующее место в момент, когда двери открылись и порог покоев переступила младшая принцесса, прижав к груди маленькую, но судя по обложке ветхую книгу. «Простите», — тихо пробормотала та, быстро садясь за свободное место, и посмотрела сначала на отца, а после на сестру. Они всё так же молчали и продолжили трапезу, и Лейя присоединилась к ним, положив себе в тарелку рагу. Они молчали с минуту. — Мы очень мало общались после... — Лейя прикусила губу, поняв, что сделала неудачную попытку начать разговор и посмотрела к себе в тарелку. Послышался металлический стук со стороны Таргариена: он отложил вилку и нож и посмотрел на дочерей, согласно качая головой. — Сожалею об этом, — промолвил Визерис. Услышав его голос, девушки подняли головы и посмотрели на него, — Нам стоит говорить открыто друг с другом. Рейнира усмехнулась. Она взяла кубок с вином, поднесла к губам и сделала маленький глоток. — Ты можешь говорить о чём угодно, ведь ты король. — Нира, — шикнула младшая, кидая в сторону сестры неодобряющий взор. Правитель Семи королевств также усмехнулся, поняв, что обида дочери не прошла. — Я любил вашу мать, очень сильно, — проговорил король, пытаясь не обращать внимание на недовольство своей наследницы. При свете огня Визерис заметил, как блеснули сапфировые глаза Лейи, и грустно приподнялись вверх уголки губ Рейниры. — Мы тоже, — тихо прошептала последняя. Пальцы Рейниры тихо постукивали по столу, словно она делала очередную попытку обратить на себя внимание, но встретилась со взглядом сестры, просившим прекратить, и, печально вздохнув, потянулась к тарелке с фруктами, хватая с неё первое попавшееся. Она со скучающим видом очистила фрукт от кожуры и отделила одну дольку, крутя ту в пальцах. — Сир Гаррольд пригласил прекрасных турнирных рыцарей, — оповестила всех, как бы невзначай, Нира. — Да? — притворно удивился Визерис, посмотрев на дочь. Рейнира широко улыбнулась. — Но расспрашивая их, я поняла, что лишь сир Кристон обладает боевым опытом... — продолжила наследница. — ... достаточным для того, чтобы надрать зад нашему дядюшке, — перебив сестру, проговорила Лейя. Нира прикрыла рот рукой, пытаясь скрыть улыбку и не издать ни одного смешка, последнее очень плохо у неё получалось, тогда как правитель неодобряюще посмотрел на младшую из девушек, недовольно произнося имя последней, но сам тоже не прочь был посмеяться над редкой неудачей братца. — Не говори так больше, милая, — позже ласково добавил Визерис и перевёл взгляд на Рейниру, возвращаясь к главной теме их разговора — новый рыцарь в королевской гвардии, — Тогда ему самое место среди Белых плащей. Нира кивнула. — Сегодня на Малом совете... — Не думай об этом, — перебил дочь Визерис, не желая говорить об утреннем собрании. — Я думала, что могу... — Ты ещё юна, — более жёстче добавил Таргариен, — Но ты научишься. Рейнира иронично усмехнулась. Девушка откинулась на спинку кресла, вытирая руки и, подождав несколько минут, поднялась из-за стола. — Я покину вас. Спасибо за прекрасный ужин, — сообщила девушка. Лейя прикусила нижнюю губу, наблюдая за тем, как уходит сестра, а после посмотрела на отца; он устало вздохнул и посмотрел куда-то в сторону. Сребровласая поднялась из-за стола, положила книгу, все время лежавшую у неё на коленях, на стул, и подошла к отцу. Она несмело коснулась его плеча: — Она не хотела тебя задеть, — тихо произнесла младшая, — Ты же знаешь, отец, Нира всегда впадает в обиду, когда что-то идёт не так, как она хочет. — Я знаю, — он так же мягко коснулся её руку. Лейя широко открыла глаза, пошатываясь на месте и крепко сжимая ткань одеяния отца: мужская рука, а именно палец — мизинец — был обернут пожелтевшей повязкой, сквозь которую заметна ужасающая темная, почти чёрная корка крови или ещё чего-то. — Что с тобой, папа? — настороженно тихо пробормотала принцесса «Пекло!» — тихо выругался король, отдергивая руку. — Все хорошо, Лейя, — натянуто улыбнулся Визерис, — Простой порез, а Меллос зря поднял панику, даже какой-то дрянью помазал. «Порез?» — удивилась драконья всадница, пытаясь предположить где отец мог поранится. — Порез? — уже в слух спросила девушка. — Да, — и решил перевести тему, — Что за книгу ты принесла? Лейя сглотнула, подошла к своему месту и взяла старое писание в руки. — Я случайно нашла её в библиотеке на дальних полках, — ответила младшая дочь, — Книга написана на Валирийском и на некоторых страницах я нашла упоминания о нашей древней родине, и я подумала, что мы можем сегодня вместе почитать её... Если ты, конечно, позволишь. Визерис одобрительно кивнул. — Спасибо, но я, к сожалению, не смогу сегодня, — она заметно погрустнела, — Не беспокойся, обычный разговор с советниками, не терпящий отлагательств. Но ты можешь прийти завтра. Уголки губ Лейи слегка приподнялись вверх. — Я приду, — пообещала Лейя.

***

Твердыня Мейгора потеряла былой уют и привлекательность, по крайней мере, так было для Визериса, чьи покои спокойная и кроткая Эймма наполняла чем-то светлым и теплым, чем-то иным. Этого нельзя объяснить, но в самой комнате после трагической кончины королевы всё резко изменилось: шторы все чаще оставались задернутыми по несколько дней, многие зеркала, за ненадобностью, переданы во владение дочерей королевы, вещи оставленные покойной женой убраны по сундукам и отнесены в подвалы замка, а великолепные гобелены хранятся в королевской галерее. Теперь покои короля представляли собой лишь тускло затемненные комнаты, белокаменный макет Старой Валирии, ветхие книги разложенные повсюду и немногочисленную мебель. Конечно, без советов Отто не обошлось; Хайтауэр предложил изменить опочивальню, на что Визерис согласился, но после хмуро усмехнулся, сказав, что теперь спальня пригодна лишь для сна, принятия решений и строительства макета — большего он не желал видеть. Этой ночью в покоях собрались мейстры во главе с верховным и лорд-десница, присутствующий практически при каждом осмотре государя. Хайтауэр, к слову, разделял эмоции своего государя, когда старик Мэллос размотал больной палец Таргариена и перед всеми предстал вид гниющей плоти; оба поморщились, тогда как мейстер поставил на стол тарелку с кишащими в ней мелкими червями, от вида которых было ещё противнее. — Это лучший способ сохранить палец, Ваше Величество, — пояснил Меллос, заметив не очень радушные эмоции короля Семи королевств. Он взял больную руку и опустил в медную чашу, — Личинки удалят мертвую плоть и остановят гниение. Отто поморщился пуще прежнего, когда Меллос стал засыпать конечность короля этими гадами, быстро пристроившимися у больного места, и, судя по тихим вздохам, следующих с большим перерывом, процедура была малоприятна не только на вид, но и по ощущениям. — Сегодня днем я беседовал... — вновь перевёл дыхание Визерис, —... с лордом Корлисом и принцессой Рейнис. — Очень великодушно ваша милость, — отозвался десница, — Надеюсь, лорд Корлис оценил вашу терпимость. — Он предложил мне жениться. Хайтауэр изменился в лице; нахмурился, и в глазах промелькнуло неодобрение, а голос зазвучал жёстче прежнего: — На ком, ваша милость? — чуть ли не рыча произнес рыжеволосый. — На леди Лейне, — ответил Таргариен, не замечая изменений, — Чтобы объединить силы наших домов и показать, что лучшие дни моего правления ещё впереди, а не позади. — Лорд Корлис много на себя берет, ваша милость, — усмехнулся Отто, — Подобный вопрос должен решать малый совет. — Именно это и происходит! Меллос, отвлекшись от своих дел, подошёл ближе к королю и главному советнику, приготовившись внимательно выслушать и ответить. — Итак, каков ваш совет, дорогой Отто? — поинтересовался король. Отто скрыл в своей густой бороде злорадную усмешку: — Леди Лейна совсем юна. — Верно, но раны от решения Великого совета ещё не затянулись, мой король, — ответил мейстер, — Брак с их дочерью значительно поспособствует заживлению, — Визерис вопросительно посмотрел на десницу, — А объединение двух валирийских домов покажет нашу сплоченность всему королевству и соседям. Хайтауэр согласился. — Но как это воспримут Рейнира и Валейна? — обеспокоенно спросил Таргариен, прекрасно зная нрав своих дочерей. — Какая разница? — с абсолютно бесстрастным лицом промолвил мейстер, — Их мать умерла, и их отец должен продолжить королевский род. В покоях вновь воцарилась тишина, а государь погрузился в раздумья.

***

Множество раз оглянувшись назад, Лейна не смогла избавиться от пронзительного взгляда отца, наблюдавшего за ней и государем издали; и вот, очередной раз повернувшись назад, она опускает голову и борется сама с собой, чтобы не начать теребить юбки — она знает чего от неё ждут. И отец, и матушка рассчитывают на неё, а именно на день, когда она даст брачные клятвы и взойдёт на брачное ложе. В какой-то степени Лейна видела в этом попытку вернуть потерянное — право на Железный трон, но сама того не хотела. Ей не нужна груда мечей, ей не нужен столь неожиданный брак и ей не нужны дети, которые станут её погибелью, как только зародятся в её чреве. Лейна не хочет быть королевой. И всё же она должна подчиниться и сделать то, что так хотят родители. Но как? Его Величество молчаливо идёт рядом, не намереваясь заводить разговор, словно вышел на прогулку с дочерью кузины, чтобы не обидеть последнюю. Хотя, так и есть — и оба прекрасно понимали сей факт. — Каково было летать на Чёрном ужасе? — вдруг спросила девушка, — Вы — его последний всадник. Лейна посчитала, что начать разговор с темы о драконах будет самой удачной идей. И единственной. — Совсем не долго, — вежливо улыбнулся король, — Перед его смертью. И с Балерионом ушло последнее упоминание о Старой Валирии. Лейна нахмурилась. Ей не понравилось подобное пренебрежение её драконицей. — Но Вхагар ещё жива, — ответила Веларион, — Наверное, сейчас она где-то летает над Черноводной: она слишком огромна для Драконьего логова. — Но в тот день, когда вы стали её всадницей, она была именно там, — напомнил Таргариен, пытаясь закончить разговор. У него слишком много забот, чтобы вести беседы о драконах с юной девочкой, на которой он все равно никогда не женится. — Возможно, так хотели Боги или она почувствовала, что настал момент принять нового всадника, — отозвалась сребровласая, скрепив руки на животе и резко остановилась, не в силах продолжать бессмысленную беседу, — Ваша милость! — Визерис удивленно посмотрел на двоюродную племянницу, ожидая, что она скажет дальше, — Для меня будет большой честью объединить наши дома, как во времена Старой Валирии. Я рожу вам много детей чистой валирийской крови, мы укрепим королевский род и королевство. — Это тебе велел сказать отец? — Таргарена не изменился в лице, ведь подобное было вполне ожидаемо, но он не мог себе представить, чтобы он говорил подобное своим дочерям. Это слишком для него! В подтверждение его догадок, Лейна промолчала, — А что сказала мать? Тихо вздохнув, Лейна ответила честно: — Что мои сыновья продолжат род Дракона. Государь прищурился. — Но ты не хочешь брака. И снова молчание. — Может тогда ты знаешь, кто достоин быть королевой? На веранде же, нервно выглядывая на отца, меж высоких деревьев Рейнира расхаживала туда-сюда, не находя себе места. Она не желала, чтобы отец женился на кузине — да и вообще, чтобы он женился — и всячески отвергала данную затею тётушки, которая к слову, сидела расслабленно на скамье, откинувшись на мягкие подушки. Всадница Сиракс нервно дергала себя за шнуровки рукавов, за кольца на руках или непонимающе оглядывалась на сестру, разговаривающую о чем-то с Рейнис и сидевшую напротив неё. Нире казалось, что ещё чуть-чуть и сестра начнёт обнимать тётку, словно родную мать, и не удивилась бы — за последние месяцы младшая принцесса и Почти королева сильно сблизились, и вероятнее всего у Веларионов есть определённое влияние на Лейю, что очень не нравилось наследнице Железного трона. — Тебя это беспокоит? — окликнула племянница Рейнис, когда та в очередной раз собралась обходить веранду. Рейнира обернулась и, сохраняя последние крупицы спокойствия, ответила: — Мой отец — король. Долг велит ему взять новую жену и укрепить свой род. Рейнис усмехнулась: — То, о чем ты говоришь — политика, а я спросила о твоих чувствах. — Лейна ваша дочь, принцесса. Беспокоитесь ли вы? Лейя неодобряюще посмотрела на сестру. — Рейнира, не стоит... — принцесса остановилась, почувствовав пальцы тети, гладящие её серебряные волосы. — Разумеется, — ответила Почти королева, — Но я понимаю как устроен мир... — она посмотрела сначала на Лейю, а после на Рейниру, — А вот вы вряд ли — Всадница Сиракс отвернулась, тихо прошептав: «Если вы надеетесь разозлить меня, принцесса Рейнис, то ваши попытки тщетны». Валейна поднялась со своего места и подошла к сестре, беря ту за руку и крепко сжимая, заставляя посмотреть на себя. — Напротив, — ответила сребровласая, — Нира, сестра, тётя не провоцирует тебя, — Лейя наклонила голову в сторону, — Мне так же больно, как и тебе, но пойми, наш отец рано или поздно женится. И новая жена родит ему наследников и, вероятно, один из них окажется мальчиком — это неизбежно. Рейнис издала смешок, и потянулась за бокалом вина, позже добавляя: — И когда ваш отец умрёт, все захотят увидеть на троне его, а не тебя, Рейнира, — наследница кинула гневный взор на тётку, — Так устроен мир.

***

Визерис, задумчиво опустив голову, перебирал бруснику, перемещая ту по всей тарелке и пачкая серебро. Что ж, стоит сказать, что слова двоюродной племянницы знатно удивили его и заставили задуматься над своим выбором, ведь определённо Лейна умна, хоть и юна и всё же стоит принять её слова к сведению. «Пекло...» – выругался про себя король, почувствовав на себе взволнованный взор приглашенной на обед леди Алисент, ставшей ему другом по прошествии полугода; рыжеволосая внимательно наблюдала за его движениями, нервничая из-за затянувшегося молчания. — Малый совет побуждает меня снова жениться, — совсем неожиданно заговорил государь, посмотрев на сжавшуюся Хайтауэр. Он тяжело вздохнул, нехотя признавая очевидное, — Похоже стране нужна новая королева. Уголки розовых губ Алисент понимающе приподнялись вверх, прежде чем она произнесла: — Добрая королева принесет покой вашим подданным, — утешительным дружеским тоном проговорила рыжевласая. Визерис согласно кивнул. Покой — это то, чего сейчас так не хватает Вестеросу. — У Малого совета уже есть кандидатура? — спросила дочь десницы. Алисенте очень хотелось знать имя, возможно, будущей королевы: вероятнее всего и она, и Нира знают её, и у Хайтауэр получится показать подруге, что новый брак не отнимет у неё внимание и любовь отца. Визерис отложил вилку в сторону. — Лорд Корлис Веларион предложил руку своей дочери, — тихо отозвался король, — Леди Лейна. — Сильная партия, ваша милость, — ответила Алисента, понимая всю сложность сложившейся ситуации. Визерис отрицательно показал головой и продолжил: — Должен признать, я плохо знаю Лейну... — Ваша дочь, Валейна, имеет довольно крепкие отношения со своей кузиной, возможно, вам стоит спросить у неё? — предположила девушка, — Но я уверена, леди Лейна добра и будет наслаждаться вашим обществом, как наслаждалась и я, Ваше Величество, —ласково сказала ему Алисента. Визерис внимательно посмотрел на девушку, следя за каждым её движением. — Я принесла кое-что. Таргариен выглядит удивленным, когда Алисента протягивает ему шкатулку. Ей показалось хорошей идеей вручить ему подарок – нет, здесь не было расчёта, только дружеский подарок сделанный от чистого сердца, – и порадовать хмурого правителя. И кажется, она не ошиблась: король улыбается, сжимает и разжимает в предвкушении пальцы, прежде чем прикоснуться к деревянной крышке, которую приоткрывает нерешительно, будто дразня самого себя предположениями, а заодно и Алисент, ожидающей его реакции. — Я попросила каменщиков починить его, — видя растроганного правителя, бережно обхватывающего фигурку дракона пальцами и восхищенно осматривающего его. Визерис улыбается, мягко проводя по аккуратному шву. — Это очень добрый жест, Алисента. Очень добрый, — повторяет король. В покоях раздаётся стук, и Визерис быстро прячет в сундук дракона и устремляет свой взгляд на дверь. — Войдите! Первым в покоях появляется сир Гаррольд: — Десница, Ваше Величество. Таргарена обеспокоенно смотрит на советника: неужели, случилось что-то важно? — Ваша милость, я созвал Малый совет по срочному вопросу, — докладывает Отто. «Милостивые Боги».

***

Рейнира прошла в зал Малого совета, готовая в случае необходимости выполнить свои обязанности, но, кажется, в данный момент в роли виночерпия она не интересовала никого. Что ж, чем не случай набраться опыта? Если на присутствие наследницы не обратили внимания, то на вошедшую следом младшую дочь короля каждый позволил себе кинуть удивленный взор, на что девушка лишь улыбнулась, слабо кивнула в знак приветствия и скрестила руки на груди, внимательно, немного хитро и заинтересованно осмотрев всех присутствующих. «Семеро... Точно принц Блошиного конца» — подумал каждый из советников и их король. Сребровласая посмотрела и на старейшину Драконьего логова — главного драконоблюстителя, и позволила себе нахмуриться: «Старик принес настолько тревожные вести, что лорд-десница собрал совет?». К слову и он смотрел на девушку с не меньшим удивлением: конечно же, её же не должно здесь быть! — Мне интересна причина столь скорого собрания советников, старейшина, — на валирийском промолвила Лейя, обращаясь к драконоблюстителю, а после посмотрела на советников и на отца, — Извините за вторжение. Продолжайте. Визерис понимающе кивнул, и все перевели свое внимание на драконоблюстителя. — Это случилось ночь, в кромешной темноте, милорд, в Час летучей мыши. Вор ускользнул от нашей погони, — хриплым голосом поведал старик на Малому совету. Таргариен все ещё не понимал, что происходит — Отто не успел ничего объяснить — то и дело глядел на своих советников, ища в их лицах ответ на его вопрос. Но ничего, кроме особой хмурости десницы и мастера над монетой. Но было ясно одно — дому Дракона нанесли оскорбление. — Как яйцо дракона могли выкрасть из-под носа полусотни драконоблюстителей? — но ещё больше короля интересовало, кто осмелился на подобный поступок. На сей раз помрачнел и лорд Стронг. — Это был принц Деймон, ваша милость, — с горечью произнес старейший, и в зале повисла оглушающая тишина. Визерис надеялся, что хоть один из его советников опровергнет данные слова, но все молчали. — Деймон, дядя? — удивленно проговорила Рейнира и оглянулась на сестру, которая была заинтересована, как никогда. Нира не могла понять, куда делась та преданная, трепетная любовь сестры к их дядюшке: она испарилась в один миг! И даже сейчас сестра не волновалась за него, нет, она хотела узнать, чем же все закончится. — Принц оставил послание, которое многое объясняет, — проговорил Отто. «С большим удовольствием, Деймон Таргариен, принц Драконьего камня и законный наследник Железного Трона, сообщает, что берет вторую жену по традициям Старой Валирии. Она будет именоваться Мисарией, леди Драконьего камня. Её милость ждет дитя, и это драконье яйцо будет положено в колыбель младенца по обычаю дома Таргариенов.» — так говорилось в письме, зачитанном мейстером, позже добавившим: — Принц приглашает вас на свадьбу. Она через два дня. Губы Лейи разошлись в усмешке, благо этого никто не заметил: «Ублюдок». — Благие боги... — Кто такая леди Мисария? — поинтересовался Морской змей. — Шлюха. — Бунт против короны, не иначе, отец, — уверенно проговорила Лейя. — Полностью согласен, — кивнул мастер над законами. Все заговорили, озвучивая своё мнение и стараясь убедить короля в своей правоте, тогда как их будущая наследница задумалась и поняла одно: Деймон никогда не делает что-то просто так. — Чьё яйцо он забрал? — спросила Рейнира, перебив советников. Все вновь посмотрели на старейшину, тот замялся, громко сглотнул и с опаской посмотрел на младшую из принцесс, заставляя всех вытянуться и внимательно следить за происходящим, в том числе и Визериса, понявшего из чьей кладки было яйцо. Лейя наклонила голову в сторону и повторила вопрос Ниры: — Чьё яйцо он забрал? — тихо проговорила она в первый раз, не получив ответа, — Чьё яйцо похитил, Деймон?! Старейшина виновно опустил голову. — Яйцо вашей драконицы, Среброкрылой, то, что вы выбрали для колыбели вашего брата, покойного принца Бейлона...