Поменяться местами

— Мимас, у меня для тебя новость, — Земля подлетел поближе к одноглазому и мялся перед тем, как преподнести ему эту информацию. Не хотелось прямо в лоб говорить "в твоём подлёдном океане есть жизнь". Лучше будет, как-нибудь намекнуть. — К-какая? — Спросил одноглазый настороженно. Крики третьей планеты и Ганимеда во время их изучения воды из гейзеров напугали Мимаса и он уже знал, что то, что он услышит, как минимум, будет кошмарным. — Хорошая или плохая? Я почему-то склоняюсь ко второму варианту... — Послушай, Мимас, ты... эммм... В какой-то степени похож на меня, — деликатно проговорил Земля. — Ты имеешь такую же... эхм... особенность, что и я. — Что за "особенность"? — Серый спутник уже начал волноваться. — Ну, как минимум... океан? Ты знаешь, чем примечательны мои океаны? — Жидкой водой? — Одноглазый произнёс всего один вариант и застопорился. А какая ещё есть особенность у океанов Земли? — Мимас, ответь. Кхем. Кто проживает на дне океана? — Пропел третий нелепым голосом с хорошо различимой фальшью. — Губка Боб квадратные штаны? — Ответил серый. — Земля, я не понимаю тебя. Причём тут Спанч Боб? Зачем эти шарады? — Эмм... Понимаешь, Мимас, — третий попытался подобрать нужную фразу и закусил губу в раздумьях. — На дне твоего океана проживает, так скажем, двоюродный брат Спанч Боба. Одноглазая луна Сатурна ничего не понимала. На её лице застыло выражение абсолютного замешательства. — Какой такой двоюродный брат Спанч Боба? Ты что, рехнулся? На Солнце перегрелся? Что ты вообще несёшь? — Я боялся сказать это тебе прямо, чтобы не вызвать шока, поэтому решил так по-глупому намекнуть. Но, похоже, придётся не сказать, а показать тебе, потому что ты — настоящий Фома. Земля начал нажимать какие-то кнопочки на своём искусственном спутнике. Серый не был уверен, были ли там вообще кнопки, но третий что-то делал с панелью управления. А затем протянул этот спутник Мимасу. У луны Сатурна кора встала дыбом. Экранчик показывал, как в песке копошится какой-то полупрозрачный микроскопический червячок с разделенным на сегменты телом, от каждого из сегментов по бокам отходили подвижные щетинки, напоминающие ножки. Рядом с ним дрыгался какой-то мелкий прозрачный "рачок", с тёмными трубками и шариками внутри, что всё время махал своими "плавничками". Земля стал свидетелем появления на лице Мимаса выражения полнейшего ужаса, а затем чуть не оглох от его крика. — А-а-а-а-а! Фу! Фу! Фу-фу-фу! Фу! Что это такое? Какая же это гадость! Беее! Зачем ты мне это показываешь? Откуда вообще взялись эти штуки? О, Вселенная, какие же они противные! Да уж, не такой реакции третий ожидал от Мимаса. Вернее, примерно такой, но не прям с криками и воплями. — Дай-ка посмотрю, что там такого ужасного, — сказал Япет, мягко отодвигая Мимаса в сторону, чтобы получше рассмотреть то, что было показано на экране. — Фу! Иу, это отвратительно! Какая мерзость! — Да, точно! Мерзость! — Подтвердил Мимас, подвинувшись поближе к двухцветному, но тот его грубо толкнул, заставив серого отлететь в сторону. Мимас застыл. Он не понимал, что происходит. Почему Япет так с ним поступил? Они же вроде хорошо ладили раньше... Теперь на лице двухцветной луны появилось выражение отвращения, что сменилось презрением. Единственный глаз Мимаса был широко распахнут в непонимании. Почему? — Не приближайся ко мне. Эти твари взялись из твоих гейзеров! — С нескрываемым пренебрежением в голосе сказал Япет. — Фу, я испачкался в этих уродцах! Мне нужно избавиться от твоих паразитов, пока они не просверлили мне кору или ещё чего похуже! Не могу поверить, что ты вшивый! — Я-Япет, я сам не знал! — Испуганно пролепетал Мимас. — И как мне теперь вычистить свою поверхность от твоих мерзотных придурков?! — Рявкнул рассерженный Япет. — Вшивый! — Вшивый! — Повторил кто-то из малых каменных лун. — Мимас вшивый! Мимас вшивый! Вшивого на кольца! — Позор! — Крикнул Титан. — Ты тут всё загадил своими уродцами! Вшивого на кольца! На глазу навернулись слёзы. Мимас испуганно поворачивался то в одну сторону, то в другую и в скудное поле зрения попадали луны либо с отвращением на лице, либо с раздражением, либо смеющиеся паршивцы. Он не понимал, почему все обернулись против него. А хотя нет, Мимас прекрасно понимал, почему. Он эпилептик, у которого под поверхностью живёт невесть что, и он только что выпустил эту гадость в вакуум. Ядрышко стучало быстро-быстро. Вот именно. Позор. Позор всего лунного рода. Такому... такому не место здесь. Его место в кольцах Сатурна, рядом с вшивой Хризалидой. Обида разливалась холодом внутри, смешиваясь с ненавистью к себе. Тело бросило в мелкую дрожь. Неужели новая судорога? Но вместо неё снова задвигалась кора, причём довольно болезненно. Гейзеры выбрасывали в невесомость столбы водяного пара. — ХВАТИТ! — Громовым голосом прокричал Земля и послал на лун Сатурна гравитационную волну, заставившую их затихнуть. Волна встряхнула всех, кроме серой луны. Среди тишины стали различимы лишь тихие редкие всхлипы. Мимас еле слышно хныкал. — За что вы напали на Мимаса? За то, что под его корой, оказывается, существует целый мир, полный живых существ, каких больше нет нигде в целой Вселенной? Они такие же живые, как и мы с вами и они не виноваты, что выглядят так. Среди вас много лун с подлёдными океанами, в которых, тоже, возможно, есть жизнь. После этих слов Земля послал на спутников шестого ещё одну гравитационную волну, но уже послабее, чем предыдущую. Луны слегка колыхнулись в вакууме и вернувшись на место, разделились на группы. Вернее, одна группа выгнала нескольких лун, что составляли вторую группу: каменные луны, посчитав спутников с подлёдным океаном опасными, вытолкнули их из своего коллектива. Жизненосец вздохнул, понимая, что они поделились неправильно: не все спутники понимали, из чего они были созданы и поэтому в группе "каменных" наряду с Гиперионом, Янусом, Эпиметеем и Фебой, что составом и массой больше напоминала карликовую планету, нежели спутника, было полно ледяных, с жидкой водой под поверхностью. В группе "выгнанных" — лун с подлёдным океаном — оказались зарёванный Мимас, Титан и Энцелад. Но вскоре из группы каменных к ним небрежно вышвырнули и Япета. Ледяная группа выгнала "заразных" Мимаса с Япетом вон, а двухцветный отстранился от серого одноглазого спутника, в край расстроив его, и стоял особняком от всех. Луны Юпитера, Урана и Нептуна в большинстве своём располагались около Марса и судя по их виду, принимать участие в разборках спутников Сатурна они не хотели. Вместе с ними смотрели на этот сыр-бор и малые луны шестой планеты, не желавшие быть частью этого балагана с самого начала. Иджирак, Пан, Дафнис и несколько других лун ограждали малышей, чтобы они не наслушались ругани и не начали повторять за старшими их ошибки. — Вы что творите?! Быстро прекратили этот жизне-шовинизм! — С угрозой в голосе крикнул третий. — Или вы забыли, что на мне она тоже есть? — Ты не понимаешь! — Отрезал Япет. — На спутниках не может и не должно быть никакой жизни! На планетах — может, а на спутниках — нет! — С чего ты взял? — планета с жизнью притянула одноглазого к себе, чтобы он был на безопасном расстоянии от других лун и не попал под раздачу, если вдруг начнётся драка. Мимас, тихонько хныча, сам потянулся к более сильной гравитации и обнял Землю, уткнувшись в его озоновый слой. Земля стал потихоньку покачивать расстроенную луну и поглаживать её по "спине". — Сатурн так сказал, — продолжил двухцветный. — Сатурн мог заблуждаться, — вздохнул жизненосец. — При оптимальных условиях и капельке удачи жизнь может появиться везде. — Нам нельзя иметь жизнь. — Надтреснутым голосом сказал Мимас и шмыгнул "носом". — Мне нужно выпить какого-нибудь яда, чтобы потравить их... — Сатурн её не любит эту вашу "жизнь" и терпеть не может, когда на нас появляется эта мерзость... — Титан вздрогнул, когда вспомнил некоторые моменты из прошлого со своей планетой. — Когда-то давно среди нас была одна луна, у которой на поверхности появились странные существа. Сатурн сказал, что они опасны и заразны и что эти паразиты будут медленно и мучительно убивать своего хозяина, пока не высосут из него все соки и чтобы мы их не подцепили, он пустил эту луну на кольца. — Титан, я сожалею... — Земля погладил серого спутника по "макушке" и по его взгляду понял, что тот не хочет всё это слышать и в принципе находиться здесь, будучи жертвой дискриминации. После слов Титана третий вспомнил ярую нелюбовь Сатурна к землянам. Похоже, она распространялась на всё, что хоть как-то попадало под определение "живое". — Ребята, послушайте, пожалуйста. Я живу с жизнью более четырёх миллиардов лет, с разумной — пару сотен тысяч лет и они ещё не сделали мне чего-то... вот прям сильно плохого. Они только иногда досаждают мне. — Земля решил не упоминать то, что земляне выкачивают из него нефть каждый божий день, взрывают горные породы ради полезных ископаемых и отравляют воду, вызывая чувство головокружения и тошноты, обеспечивая ему всё новые и новые аллергии... и то, что в своё время разумная жизнь на Марсе чуть не убила его, выкачав все природные ресурсы. Действительно похоже на паразитов... Но его люди не такие. Не такие же, правда? — Ты планета, — обиженно произнёс одноглазый. — Ты большой и сильный и не замечаешь, как они копошатся на тебе. Земля был не согласен. Он чувствовал каждую кирку, что вгрызалась в каменные стены шахт, каждую сваю, которую люди вколачивали в его поверхность, чтобы она стала опорой для высотного дома. Со временем третий просто привык к постоянной тупой боли и перестал обращать на неё внимание. — Наоборот, я прекрасно их чувствую. Мимас, эти существа живут в твоём океане с древнейших времён и ты всё это время не ощущал от них никакого дискомфорта. Эти "паучки" тебе никак не вредили и ты их не замечал. Зачем тогда пытаться от них избавиться? — Они мерзкие! Они... — Слабые и беззащитные. Как ты. И как многие из вас, — сказал третий, глядя на спутников. — Вы же знаете, что эти маленькие "паучки" не могут дать вам сдачи, они умирают от холода и снега на вашей поверхности, они не приспособлены к ней и они задыхаются в вакууме без кислорода. Мои люди для самых первых исследований космоса отправляли на орбиту собак и поначалу они все погибали. Япет, если на тебя и попала пара "рачков" с Мимаса, то они уже давно мертвы. Они не могут жить без тёплой воды с особым газовым составом. Эти животные не могут никого заразить, они живут только в строго определённых условиях, и если их изменить, они погибнут. Жизнь с одного небесного тела не может жить на другом, если условия не совпадают. Мне печально это говорить, но Сатурн ошибался насчёт жизни и сильно запудрил вам мозги. — Зачем ты меня выгораживаешь? — Спросил одноглазый сквозь слёзы. Эта речь про "рачков-паучков" почему-то заставила его расчувствоваться, а зачинщиков травли задуматься над своим поведением. — Ты же видишь, что я УРОД! Я позорище! Они правильно делают, что смеются надо мной! Я заслуживаю только того, чтобы стать пылью! Либо... я вытравлю из себя пауков... — А... вот и... не... нет... — Все обернулись на тихий и хриплый голос. Марс проснулся. И, похоже, он всё слышал. — Ми-Угх! Мимас, лети ко мне. Серая луна пулей рванула к Марсу и попав в его гравитационное поле, в голос заревела. Оставшиеся спутники Сатурна были слегка напуганы наполненным злобой взглядом Марса, в котором читалось что-то в роде "вы ходите по тонкому льду, ОЧЕНЬ тонкому. И когда лёд треснет, под ним вас буду ждать я". Но как только взор красной планеты переместился на одноглазого спутника, то наполнился нежностью и заботой. — Не слушай их, тебе не нужно никого травить, — прошептал четвёртый. — Я так горжусь тобой, Мимас... — За что? За то, что я вшивый? — Расстроенно спросил спутник. — А почему бы мне не гордиться такой прекрасной луной, как ты? Я одинаково люблю тебя и с жизнью и без жизни, я... просто хочу поддержать тебя. Я же виду, что ты на грани. И ты не вшивый, ты — обитаемый. Я тоже раньше был обитаемым, и ты не представляешь, как я сейчас рад за тебя... сынок. Марс, услышав возобновившееся рыдание спутника Сатурна, заключил его в объятия и дал выплакаться, попутно проклиная зубную боль и эту дурацкую грызню среди лун шестого. Как он их только воспитывал? По принципу "разделяй и властвуй"? — Довели ребёнка, черти...

***

— Ёлки-палки, Марс, что с тобой? — Земля подлетел к четвёртому и аккуратно приобнял его, давая опору в виде своего притяжения. — М-меня... Меня потрепало... Зубы развалились... — Нежный прищур Марса превратился в настороженный взгляд, ищущий вокруг что-то. — Фобос? Деймос? — Фобос с Европой и Луной, — ответил третий. — Они на моей орбите. — А Деймос? — Обеспокоенно спросил красный. Земля только что понял, что сегодня за весь день он ни разу не видел Деймоса. Он не знал, что ответить. — Марс, ты только не волнуйся, он... — Титан начал успокаивать четвёртого, но это вообще не помогло, а только выбесило его. — ЧТО С ДЕЙМОСОМ?! — Взревел Марс, оглушив крупнейшего спутника Сатурна и заставив Мимаса в страхе улететь и спрятаться за Землю. — Он... потерялся, — ответил Титан и нервно хихикнул, как будто бы он сказал нечто само собой разумеющееся. — ПОТЕРЯЛСЯ?! — Марс, взбеленившись от гнева, притянул Титана к себе, крепко его держа. — ЗНАЧИТ ТАК, ЩЕНОК, У ТЕБЯ ЕСТЬ МЕСЯЦ, ЧТОБЫ НАЙТИ ДЕЙМОСА! — Басовитый голос красной планеты потряс вакуум на много астрономических единиц вокруг. От злости Марс не чувствовал боли и забрызгал всё лицо Титана слюной и каплями жгучей магмы, что нещадно дырявили его ледяную кору. — Иначе ты покойник. — Четвёртый проговорил это угрожающе тихим и низким голосом, от которого у свидетелей сего разговора нутро сжалось от холода. Земля по сравнению с Марсом теперь казался милым и пушистым. Четвёртый резко, без предупреждения сжал тело Титана с такой силой, что у того спёрло дыхание и потемнело в глазах. Наконец планета отпустила спутника и тот быстро воспользовался моментом, чтобы отдышаться. — Кха! Кха-кха-кха! Н-но Марс, как я его найду? — СДОХНИ, НО НАЙДИ! ЛЮБЫМИ СПОСОБАМИ! — Марс, при всём уважении... — Я ЧТО-ТО НЕ ПОНЯТНО СКАЗАЛ?! ВИДНО, МЕСЯЦА ДЛЯ ТЕБЯ СЛИШКОМ МНОГО! У ТЕБЯ НЕДЕЛЯ, ГАДЁНЫШ! Запомни: если через неделю ты не вернёшься с Деймосом, я сделаю так, что у тебя ядро из глаз вылезет. Ты меня понял? Титан ничего не ответил: Марс сдавил его так, что он не мог даже вдохнуть. Земле пришлось разнимать их, когда Титан начал синеть и беззвучно плакать. Своей гравитацией третий держал красную планету с одной стороны и спутника Сатурна — с другой. Титан сейчас жадно глотал ртом вакуум и его лицо постепенно вернуло прежний цвет. Дорожки от слёз на его поверхности постепенно высыхали и как только луна почувствовала свободу, сразу же улетела прочь. — Марс, хватит. Он всё понял. — А ты откуда знаешь, идиот? — Огрызнулся он на жизненосца. — Титан чуть не задохнулся, Марс. Так нельзя. — Жизни меня учишь, сопляк? Я про эту жизнь всё узнал ещё когда ты и твой спутник были двумя разными планетами! Отпусти меня, сволочь! — Нет. Не отпущу, пока не успокоишься. — Я СПОКОЕН! — Вижу, как ты "спокоен"! Я всё сказал. Ты успокаиваешься и я тебя отпускаю. Земля далее молча выслушивал крики и оры Марса, иногда даже с матами. Третий не знал, сколько времени прошло, прежде чем из четвёртого выветрился адреналин и он просто молча лёг на бок. Как и обещал, Земля отпустил его. — Тебе лучше? — Спросил жизненосец. — Мне так паршиво... — Одними губами произнёс красный. — Мои зубы болят... Всё вокруг... кружится. Я катался на карусели? — Нет, Марс. У тебя была вспышка агрессии. Ты чуть не задушил Титана. — Я ужасен, — прошептал Марс. Он посмотрел куда-то в сторону, когда из его глаз покатились слёзы. — Я не достоин своих спутников. Я не достоин Мимаса. Я ужасный отец. И я точно не заслуживаю такого друга как ты. — Марс, ты не ужасен, — Земля аккуратно притянул его к себе и уложил на своей мягкой атмосфере. — И тебе не нужно заслуживать друзей, это бред! Просто у тебя проблемы со здоровьем, поэтому у тебя появляются перепады настроения. — Я не замечаю, как отталкиваю всех вокруг себя... — Четвёртый взглянул на растерянного Мимаса и тут же отвёл взгляд в сторону, закусив губу. — Марс, не надо накручивать себя. — Земля невесомо, еле ощутимо погладил его по здоровой щеке, а затем вырисовывал затейливые узоры на его макушке. — Ты прекрасная планета. Когда у тебя нет вспышек агрессии, ты очень добрый, заботливый и понимающий. Ты отличный родитель и друг. Вот увидишь, когда ты выздоровеешь, у тебя прекратятся твои перепады настроения. Ты будешь лучше чувствовать себя. — Спасибо, — прошептал четвёртый. — За что? — За то, что не стал бить меня. Ты... ты просто... подождал, пока я успокоюсь... — четвёртого бросило в плач. Очередной перепад настроения. Земля не знал, сколько ещё "режимов" есть у Марса и знать не особо хотелось. — Мне кажется, это обычный и... нормальный поступок, — ответил третий, всё ещё поглаживая красную планету. Марс вздохнул. У него болело тело. Но не душа. Душа у него пела и щебетала при каждом прикосновении жизненосца. Неужели нужно было лишиться своего здоровья, быть избитым, истекать магмой и потерять спутника, чтобы... получить в свой адрес хорошее отношение? Четвёртый не хотел верить в то, что всё это так просто. За тёплыми словами и нежными касаниями обязано скрываться что-то... высокое. Воздушное. Нечто такое, от чего за "спиной" будто вырастают крылья. Рядом с Землёй Марс впервые почувствовал себя окрылённым. Не хотелось уходить от него. Хотелось остаться. Поговорить. Посмеяться вместе. Провести с Землёй время. Думая о планете с жизнью, Марс забыл про свою сломанную челюсть. — Земля? — Что такое, Марс? — Как думаешь, Деймос найдётся? — Обязательно найдётся. Хочешь, я отправлюсь его искать вместе со спутниками? — Нет! — Почти крикнул четвёртый. — Не уходи... Останься со мной... Пожалуйста, я хочу побыть с тобой хотя бы ещё немного! — Красная планета задышала рвано и с тихими всхлипами. — Ну что ты Марс, я никуда от тебя не уйду. Может, поищем Деймоса вместе? — Спасибо, но я не в лучшем состоянии для подобных "приключений". Я уверен, что эти ребята найдут моего сына. Иначе быть просто не должно. Я бы и сам отправился вместе с ними, но, боюсь, я развалюсь на ходу быстрее, чем вылечу за пределы пояса астероидов... — Тогда... полетим на мою орбиту? А то тут слегка прохладно. Там посмотрю твои зубки, поставлю новую шину. Крепкую. Сделаю всё с анестезией, ты не почувствуешь никакой боли. А потом приготовлю тебе чего-нибудь, поедим под какой-нибудь сериал, поболтаем. Ну, что думаешь? Земля зовёт его на прогулку, обещает вылечить и покормить. Марс не верил тому, что услышал. Он сможет поесть вместе с третьей планетой. Звучало заманчиво. Это явно приглашение на ужин. Интересно, Земля вкусно готовит? Даже несмотря на отсутствие аппетита было любопытно, какая на вкус стряпня Земли. Четвёртый начал догадываться. Это... это такое импровизированное первое свидание! Так сразу? Марс слегка покраснел от смущения, но из-за цвета его поверхности румянец остался незамеченным. Он даже не догадывался, что может кому-то нравиться. Как-то неловко идти на свидание без подарка, но на второе он обязательно приготовит что-нибудь особенное. — Я... Да. Да, отлично. Я согласен.