Поменяться местами

Луны кричащей и плачущей толпой ввалилсь во внутреннюю часть Солнечной системы, перепугав планет. Всё новые спутники просачивались сквозь стену астероидов. Меркурий оставил часть Урано-Нептуновых лун Венере и отправился к вновь пришедшим. — Что случилось? — Спросила подлетевшая к ним первая планета системы. Только оказавшись в их толпе, он увидел, что спутники были расстроены, напуганы, заплаканы. Он был в не самом завидном положении: планета меньше, чем некоторые спутники, должна их успокоить. Луны наперебой кричали что-то про Юпитера, иногда проскакивало имя Урана. Первый ничего не понимал, а обступившая его толпа и громкий шум давили на нервы. Чья-то сильная гравитация вывела Меркурия из эпицентра криков перед тем, как с наименьшим из планет могло случиться что-то плохое. Венера прижал к себе своего партнёра, даже несмотря на то, что тот был не сильно рад этому. — Так, ребят, тише! — Попросил второй. — Я вас не понимаю! Вы все говорите вразнобой. Выберите кого-нибудь одного. Пусть он говорит. Сатурно-Юпитеровы спутники собрались вместе и стали рассуждать, кто пойдёт. Всё это было похоже на балаган, потому что они всё ещё говорили разные вещи в одно и то же время. По прошествии нескольких часов спутники немного успокоились и говорили уже более осознанно. Из толпы в конце концов вышли Ганимед и Европа. Их выбрали как наиболее уравновешенных и наименее предвзятых к газовым гигантам. Розовая и фисташковая луны приблизилась к Венере с Меркурием. — Давайте поговорим подальше от чужих ушей, — намекнула Европа на спутников ледяных гигантов, которые уже начали волноваться. --- — Т-то есть как "съели"? — Недоумевал Меркурий. — Юпитер... К сожалению, Юпитер начал первый, — вздохнул Ганимед. Он до сих пор не мог поверить в то, что это случилось и в то, что он об этом рассказывает. — Он... укусил Урана и начал трепать его. А Уран кричал. А... А потом он отпустил Урана и его почти сразу же начал трепать Сатурн. Они терзали его как игрушку! Просто брали в зубы и пытались оторвать кусок побольше... а Уран кричал и плакал. Венера нервно сглотнул и переглянулся с Меркурием. Первый вжался в поверхность более крупной планеты и крепко обнял её. В памяти второго появились неприятные воспоминания о пасти Сатурна. О его громадных зубах, которые могли одним движением раздавить Венеру. Вакуум холодил следы былых укусов. Он вспомнил, как захлёбывался в чужой слюне и всячески пытался не быть разжёванным и проглоченным. Как ему было страшно каждый миг нахождения в темноте гигантского рта голодной планеты, как его зажимало языком. Тело мелко задрожало. У Меркурия тоже. Первый видел, как умирает "полупереваренный" спутник и как Сатурн слопал Венеру. Как какую-то печеньку. Раз — и нету. Это был удар. У него почти отняли любимую планету, с которой он познакомился совсем недавно. — А перед этим Юпитер был вообще злой, — добавила Европа. — Его как будто подменили. О-он сказал, что нас всех сожрёт с потрохами! Ну, в смысле, спутников. И у него глаза тогда были такие... натуральные. — Хватит, — резко оборвал розовую луну второй. — Пожалуйста, хватит. Мы с Мерком поняли. — Н-но там дальше... — Европа осеклась, когда на неё серьёзным взглядом посмотрел фисташковый, предупреждая, что дальше рассказывать не надо. — Мы пока не настроены слушать, — мягко отчеканил Венера. Второй ощутил, что внутри на него словно что-то давит, но в то же время чувствовалось подобие невесомости. Перед глазами всё начало кружиться. И голова начала кружиться. — Ох... О-хо-хо... Щас... Подышу немножко... Ох... При всём уважении, но... — Венеру почти сожрал Сатурн! — Выпалил Меркурий, обнимая горячую планету. — Или ты забыла? А помнишь, как Юпитер проглотил Мимаса? А потом выплюнул кучу мёртвых и умирающих спутников? Один из них при мне отдал концы! — Мы с Меркурием боимся газовых гигантов, — Венера подвёл резюме словам первой планеты. Голос второго стал тихим и вялым, сам он тоже становился всё более вялым, рассеянным и сонным: глаза сами закрывались. Планету начало немного шатать из стороны в сторону. Первый с опаской глянул на своего шатающегося партнёра и шёпотом что-то спросил. Венера так же шёпотом поговорил с Меркурием, отправив того к Земле. — Ох... Что... Что случилось дальше? — Спросил второй у Европы и Ганимеда, когда Меркурий оказался вне зоны слышимости. — Они... они гонялись друг за другом и отнимали тело Урана один у второго, откусывали от него куски, а потом порвали на две части и... сожрали. — Проговорила розовая луна. Ганимед легонько тыкнул её в бок, уже не намекая, а явно объясняя, что уже хватит. Лицо второй планеты вытянулось от удивления и шока. Венера представил газовых гигантов, которые, оскалив свои исполинские зубы, рвут на части Урана под аккомпанемент визгов, криков боли, мольбы о пощаде и треска "плоти". А потом горячий снова вспомнил, как находился в пасти у Сатурна и как близко был к смерти тогда... Бурное воображение второго сыграло с ним злую шутку. — Мне... Мне нужно пространство... — Тихим голосом проговорил Венера. Его мелко трясло и слегка зашатало в вакууме. — Венера? Тебе плохо? — Спросила Европа, подлетев поближе к горячей планете. — Щас чуть оклемаюсь... Мне надо подышать... Щас... Мер-Меркурий... — Что с тобой? Мне позвать кого-нибудь? — Спросил Ганимед. — Венера, тише... Тебя никто не трогает. Всё хорошо. — Позови Землю, — пробубнил второй. — У него есть... таблеточки... И Мер... Ох... Плохо мне... — Венера? Венера! Ты чего? Что случилось? — Затараторила Европа, но планета не ответила, она лишь охала и ахала. Надо звать Землю и Меркурия — Европа, — серьёзно сказала первая по величине луна. — Ты быстрее меня. Слетай к Земле и приведи его сюда. Я побуду с Венерой и послежу за ним. — Хорошо, поняла. Туда и обратно, быстро. Одно полушарие здесь, другое там. Я-я скоро буду! --- — Юпитер не мог этого сделать. — Отрезал Земля. — Н-но спутники были так напуганы! И Европа с Ганимедом сказали это от лица всех! — Продолжал настаивать Меркурий. — Юпитер не мог убить Урана! — Отнекивался третий. — Он не такой. — Земля, ты это... не забывай, что Юпитер — самая большая планета в системе, — осторожно сказал Луна. — И что? — И... он ел своих лун. Он съел Мимаса. — Они маленькие, Луна! Он их не замечал! Сам же только что сказал, что Юпитер — самая большая планета системы. — А Урана Юпитер тоже не заметил? Он же тоже гигант! — Парировал белый спутник. — Пока я лично не узнаю, что произошло между Ураном и Юпитером, я не стану верить ни одному вашему слову! — Третий демонстративно отвернулся. — Земля, зачем нам дурачить тебя? Зачем лунам Юпитера выставлять его в плохом свете, особенно перед тобой? — Спросил Меркурий. — А ты сам-то веришь им? — Задал встречный вопрос Земля. — У них может быть много причин. Например, я им не нравлюсь. Или им не нравится, что я встречаюсь с их планетой или... или... Юпитер мог... мог изменить. И поэтому они придумали такую околесицу, чтобы я его не бросил. Третий погрустнел. Опустил взгляд вниз. Всё же было хорошо... Не мог Юпитер так поступить! Да никак не мог! Из рассуждений его вывел громкий голос. — Земля! — Позвала стремительно приближающаяся розовая луна Юпитера. — Европа! — К ней на полном ходу подлетел Земля и взял её своей гравитацией. — Европа, пожалуйста, скажи: Юпитер изменял мне? — Что? — Юпитер изменял мне с Сатурном или Ураном? Или... Нептуном? Да хоть с кем-нибудь? --- От такого напора и громкой речи и так шокированная Европа испугалась ещё больше. У неё задрожала нижняя губа, а в глазах заблестели прозрачные капельки. Розовая луна часто заморгала и шмыгнула "носом". Она сдавленно запищала и зажмурилась. По щекам потекли капельки слёз. — Вот же... дебил! — Шёпотом выругался Земля. — Европа, не плачь. Тише, моя хорошая, — третий аккуратно прижал к себе хныкающую луну и легонько погладил по "спине". — Всё хорошо, всё хорошо. Просто я дурачок. Не обижайся, ладно? На дурачков ведь не обижаются, так? — Не знаю... — Европа всё ещё плакала, но поглаживания планеты потихоньку успокаивали её. — Я дурачок, зря накричал. Понимаешь, я был на взводе. Я не знал, что ты заплачешь. Может, дать тебе платочек вытереть слёзы? — Д-дай, пожалуйста, — расстоенно ответила луна. Земля выпустил её из объятий и вытащил из-за своей "спины" краешек белого платочка. Третий по-быстрому создал его из космической пыли и тут же у него созрел план. — Держи, — планета высунула белый платочек и нахмурилась. — Или лучше этот? — Земля вытянул вслед за белым платком привязанный к нему красный. — А знаешь, думаю, лучше будет жёлтый. — Жизненосец вытянул из-за своей "спины" и третий платочек, выкрашенный в ярко-жёлтый цвет, уголок которого был привязан к красному платку. Он наблюдал за тем, как внимание луны постепенно концентрируется на фокусе. — Или розовый? Ты же любишь розовый? — Вслед за жёлтым платочком показался розовенький. Земля заметил, что Европа больше не всхлипывает и не хнычет, а наблюдает за представлением. — А знаешь, может, ты сама выберешь платочек, который хочешь? — Земля протянул луне Юпитера уголок самого первого, белого платочка и она потянула за него. Из-за "спины" третьей планеты показался голубой платок. Затем зелёный, оранжевый, снова розовый, фиолетовый, ещё один красный, синенький, салатовый, белый, лиловый, горчичный, зелёный, бирюзовый, коралловый... Чем больше разных платочков, связанных друг с другом, вытягивала Европа, тем меньше она была расстроена и больше следила за фокусом. Земля старался изо всех сил, чтобы платки были окрашены в самые разные цвета, какие только можно и, по возможности, делал меньше повторов. Ему не хотелось использовать коричневый, серый или чёрный цвета. Всё должно было быть ярко. Когда розовая луна, улыбаясь, вытянула ещё десятка три платков, у Земли кончилась фантазия и он закончил создавать из пыли ткань. Европа осталась довольная с кучей разноцветных тряпочек. Она разглядывала их и не заметила, как третий приблизился к ней. Она весьма удивилась, почувствовав на своей щеке поцелуй. Затем планета её обняла и поцеловала в "макушку". В таких нежных объятиях Европа была и раньше, когда ещё жила с Юпитером и когда он был... нормальным. Самим собой. Он тоже иногда обнимал своих спутников, но из-за разницы в размерах не целовал. Розовая луна не сразу пришла к своему умозаключению, но как только это случилось, Европа была совершенно уверена: она небезразлична Земле. Третий относится к ней как... как... Как родная планета. — Европа! — Идиллию разрушал громкий голос Ганимеда. — Где ты пропадаешь? Я тебе сказал привести Землю, а не тискать его. — Привести? — Переспросил Земля. — Зачем? Куда? — Венере поплохело. Он сказал, что ты сможешь помочь, — ответил первый по размеру спутник. — Говорил про какие-то таблетки-УОУ! Ганимеда чуть не сшиб Меркурий, нёсшийся на полном ходу к своей любимой планете. — Ганимед, расскажи подробно, что конкретно случилось с Венерой. Мне нужно знать, что с ним случилось, чтобы правильно помочь. — Мы рассказали ему о том, как Юпитер и Сатурн съели Урана, а потом Венера начал охать и его стало шатать. — Давление... Луна, ищи стакан. — Сейчас, — сказал белый. — А можно взять твою кружку? — Бери. --- — Раз, два, три, четыре, пять, шесть... Нет, ну надо же быть таким... Даже не знаю, как назвать его! Просто взял и сожрал собственного друга! Хорошо хоть, сказал, чтобы мы не выходили за границы пояса астероидов. Может, он... планировал это? Семь, восемь, девять, десять, одиннадцать... Я даже не знаю, стоит ли дальше считать его своим партнёром. Он говорил, что у него вроде бы тёмное прошлое и что он мне почти ничего не рассказывал, чтобы не шокировать меня. Сука... А я ему доверял! Как я мог? Как я мог быть таким глупым? Я о нём ничего не знаю, а он... а он обо мне знает абсолютно всё. Я помню Юпитера с самого детства. Он... он был со мной всю жизнь. Он знает каждый мой шаг. А я... Он никогда не рассказывал о себе. Только о том, что он убил моих динозавров. Он не говорил, что было до того, как он завёл спутников, а тогда наверняка что-то было. Я даже не знаю... Я не знаю, кто он. А вдруг он маньяк? — Земля, не отвлекайся, — напомнил ему Меркурий. Первый аккуратно поглаживал второго по щеке, пытаясь успокоить своего партнёра. — Двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать... Сколько там надо капель? — Двадцать пять, — ответил белый спутник. Земля накапал в стакан с водой ещё пять капель лекарства и разболтал его ложкой, чтобы всё перемешалось равномерно. Планета с жизнью аккуратно наклонила стакан и поднесла его к губам Венеры, чтобы он мог выпить средство. Земля следил, чтобы второй пил лекарство маленькими глотками, чтобы он не подавился. Когда жидкость кончилась, третий убрал стакан от влажных губ второго и последил за ним. Вроде лекарство начало работать, Венера потихоньку стал расслабляться, а потом умиротворённо засопел. Спит. — Европа, Венера у нас не такой молодой, как ты, я или Луна. У него давление скачет, если он слышит или видит что-то пугающее. К тому же он пережил нечто весьма травмирующее. Его пытались с... кхм... его восприняли как нечто съедобное, что, конечно же, в корне не так, а ты ему всякие страсти рассказываешь! — Земля аккуратно погладил вторую планету по щеке. — Ох, как же тебя подкосило... Хорошо, что это случилось, когда ты в безопасности. Ты у нас крепкий орешек, Венера. Ты столько натерпелся, да? Теперь нервишки расшалились, давление скачет... Ничего, ничего. С капельками будет легче. — Простите меня, пожалуйста! Я не знала! — Расстроенным и сиплым голосом пробормотала Европа. — Это тебе на будущее, — огрызнулся третий. — Я больше не буду! Честно! — Не вини себя, — вздохнул Земля. — Ты же не специально. Ты просто ошиблась, и последствия твоей ошибки, к счастью, оказались не такими страшными, какими могли бы быть. Все ошибаются. Без ошибок мы бы не были теми, кто мы есть. Только в следующий раз постарайся не доводить никого до скачков атмосферного давления. Нам, каменистым планетам, тяжело переносить такие штуки, особенно без препаратов. — Земля? — Обратился белый спутник беспокойным голосом. — Что такое? — А вдруг... А вдруг Юпитер и Плутон действуют заодно? — В смысле? — хором спросили Земля, Меркурий и Ганимед с Европой. — Ну... мне кажется, что он выдумал планету Икс. Ну сами посудите: у нас в системе никого не зовут подобным образом. Я к тому, что наши имена это имена, а не буквы. И "Икс" — это вообще банальщина. — Луна, об Иксе даже Солнце рассказывал, — парировал жизненосец. — Не может быть так, чтобы все сговорились о чём-то только ради того, чтобы мы не знали. Это глупо. — Если честно, — сказал Ганимед, — Сатурн тоже упоминал о ком-то таком. Я не знаю, Икс ли это, но когда у него ещё не началось всё это... с ядром, он плакал и говорил, что из-за него и Юпитера одну планету выкинуло за пояс Койпера. А перед приступом он сказал, что у него была запредельная гравитация, из-за которой он не по своей воле навредил куче других небесных тел. Может, это он про Икса говорил? — Не знаю. Может, — задумчиво сказал Земля. — И если скомпановать это с тем, что Сатурн постоянно занимался спортом, за несколько миллиардов лет не брал в рот и кусочка еды... — У него комплексы из-за массы, — закончил Луна. — Он пытался скинуть вес, а вместе с этим заработал... какое-то пищевое расстройство? — Расстройство пищевого поведения, — поправил третий. — Да. И из-за этого начал срываться. Сначала Венера, потом Уран. — Вроде сходится, — сказал Ганимед. — Хотя... А как же Юпитер? У него вроде нет пищевых расстройств. Он не забивал себе голову мыслями о похудении. Он наоборот, ест очень много. — С самого начала этого дурацкого обмена местами Юпитер тоже ничего не ел, — продолжила Европа. — Может, он голодный? — То есть, они оба были голодные? — Спросил Меркурий. — Тогда... если это правда так, то это всё объясняет. — Что объясняет? Убийство? — Спросила Европа. — Ну, справедливости ради, мои земляшки с голоду тоже не брезгуют каннибализмом и едят себе подобных. — Земля подумал, что его собеседники сделают что угодно, но не уставятся на него хмурыми осуждающими взглядами. — Эй, ну а что? Они не могут питаться светом или радиацией. Они состоят из белков, жиров и углеводов, их же они и едят. А достать их можно только из других земляшек. Люди едят свиней, коров и птиц, птицы едят жуков, жуки едят других жуков, которые меньше их. Не я виноват в том, что они стали такими. — Это дико! — Выпалил Меркурий. — Отвратительно! Есть себе подобных это ужасно! — Но я же не ем планет или спутников! — Ответил Земля. — Откуда мне знать? Вдруг пока ты был с Юпитером, вы оба баловались тушёными спутниками? Погодите... я знаю... это-это ты подговорил Юпитера убить Урана! Да! А ещё это ты науськал Сатурна на Венеру! Я так и знал, что здесь что-то нечисто! — Меркурий, ты чего? Не было такого! — Заявила Европа. — Мы были там, с Землёй и Юпитером. Всё, что они делали, это разговаривали, обнимались и целовались. — Значит... и вы с ними заодно? — Тише, тише, Меркурий, — успокаивал его Ганимед. Спутник оливкового цвета испугался. Похоже, психологическая травма Меркурия не прошла даром. Он... похоже, он потихоньку сходит с ума. — Расскажи нам, как по-твоему, всё происходило. — А зачем мне разговаривать с убийцами планет? Кыш от нас с Венерой! Вы и его хотели убить, да? И меня? Вы хотите нашей смерти? Земля понял, что разговаривать с таким товарищем сейчас бесполезно. Он убеждён в своей позиции и будет отстаивать её до последнего. Может, попробовать один вариант? Третий отодвинул Луну за свою "спину", где у людей сейчас была ночь. Луна не понял такого манёвра, пока свет огней в домах людей не начал мигать. Сначала свет долго был тусклым, огни городов еле светились. Затем они обратно стали яркими. Потом вовсе потухли, но быстро стали тусклыми, продержались так некоторое время и снова потухли, а потом снова стали яркими. Похоже, Земля управлял своим магнитным полем, чтобы имитировать звёздный код. Сначала был длинный. Потом короткий-длинный-короткий. "Т" и "Р". Дальше последовал короткий и длинный. "А". Что может начинаться на "тра"? В голову ничего не приходило. Но затем появился новый сигнал. Длинный и короткий — "Н". "Тран"? Транспорт? Трансляция? Что? Ещё одна буква дала подсказку. Длинный, короткий, длинный. "К". "Транк"? Это транквилизатор? Луна точно уверился в своей догадке, когда увидел короткий и два длинных сигнала — букву "В". Последующие два кратковременных выключения электричества означали букву "И". Это точно транквилизатор. — Ой, больно ты нам нужен, — сказал белый спутник. — Ты же каменюка, зачем нам есть камни? Об них зубы ломаются только так. И вообще, нам с Землёй пора на свои орбиты. У него земляшки до сих пор не пришли в себя после мороза. — Валите оба! — Крикнул Меркурий. Он наблюдал за тем, как Луна летит прочь. Луна, но не Земля. — А ты чего стоишь? Ждёшь, пока свидетелей не останется? — Я хочу поговорить, — спокойно сказал Земля. — Мои люди могут немного потерпеть. Меркурий, тебе страшно? — Конечно, мне страшно! — Взвопил первый, разбудив Венеру. — Ммм... Что тебе страшно? — Сонно спросил второй. — Мне страшно, что нас с тобой пустят на колбасу! — Не выдумывай... Газовые гиганты сейчас далеко. А если нам будет угрожать опасность, мы можем пожаловаться Солнцу. Он защитит. Я хочу спать, Меркурий. Я ужасно хочу спать. Пожалуйста, дай мне выспаться. — Может, тебе будет лучше спать на своей орбите? — Ммм... Нет. Мне и тут хорошо... — Вот именно, — шёпотом продолжил Земля. — Вы с Венерой — любимчики Солнца. Если с вами что-то случится здесь, во внутренней части системы, он увидит и надерёт полярные шапки вашим обидчикам, даже если это буду я, хотя я тоже его любимец. — Солнце сейчас летит незнамо куда, — так же шёпотом парировал Меркурий. — Сейчас, хотя бы, почти не трясёт... Солнце не увидит и не услышит нас, пока он в пути. Вы специально подгадали такой удачный момент? Вы всё это спланировали... Да, вы сговорились! Вы хотите нашей смерти! — Зачем? — Шёпотом спросил Ганимед. — Вы хотите нас сожрать! — Прошептал первый. — Зачем? — Снова прошептал Ганимед. — Потому что все хотят нас съесть! — Шёпотом отчеканил Меркурий. — Мы для всех — еда! — А почему мы не едим тебя сейчас? — Продолжал напирать Земля. — Вы ждёте, пока я потеряю бдительность! Вы как хищники! Сидите в засаде, запугиваете! — Меркурий огляделся, высматривая в округе Луну. Первый нашёл его на третьей орбите, ковыряющимся в каком-то механизме. А потом Луна уставился на Меркурия. Посмотрел прямо ему в глаза. — Ганимед, успокой его, — прошептал оливкового цвета луне Земля. — Я обратно на орбиту. Меня Луна заждался. — С этими словами третий развернулся и улетел к своему спутнику. — Вы... Вы... Вы укрепляетесь на позициях! — Яростно прошептал Меркурий. — Вы вдвоём нападающие, вы будете гнать меня как дичь! А Земля и Луна будут ловить! Ганимед и Европа... Я раскрыл ваш план! Я не куплюсь на ваши уловки! — Мне кажется, он сошёл с ума, — тихонько, еле слышно сказала Европа Ганимеду. — Бедняга. — Оливковая луна вздохнула. — Кажется, лучше оставить его.