Пристанище

Пространство заполняли визги Акселя Роуза и возбужденное дыхание двух незнакомцев. — Я, кстати, Римус, если тебе интересно, — оборотень сжимал с трудом сдерживая в этот момент стоны. Его руки лежали на потных безволосых бедрах парня, которого он встретил час назад в баре. Ладонями Римус проскользнул на ягодицы незнакомца, сжал их посильнее, шлёпнул. Парень протяжно застонал, развратно целуя оборотня в губы, сплетая их языки, спускаясь губами на шею и обратно. — Сириус, — простонал теперь уже знакомый волшебник. Он запрыгал на члене чуть активнее, и Римус прижал его к себе покрепче. Оборотень чувствовал, что вот-вот и… Чужие ногти впились в плечи, вонзаясь в белесые шрамы. Они дарили боль и удовольствие одновременно. — Да, детка! Да! — восклицал Сириус, быстро двигая рукой на своем члене. Через пару мгновений на живот Римуса, уже ощутившего оргазм, брызнула горячая сперма. Они лежали теперь рядом, Аксель Роуз все ещё верещал, выла гитара Слэша. Сириус уложил косматую голову на плечо Римуса, который не мог думать ни о чем, кроме как о красоте любовника. Темные кудрявые волосы, серые глаза, да ещё и имя безумно красивое. Сказочный принц или даже принцесса. — Так, все, заткнись, — Принцесса взмахнула палочкой и Guns N' Roses заткнулись. Сириус повернулся в сторону оборотня и улыбнулся ему. — Как ты грубо. Говорил же, они тебе нравятся, — усмехнулся Римус, вводя «пальцы вглубь волос густых» («Вино и Феназепам» Сатана печет блины). — Нравятся до тех пор, пока не заебывают. Когда я лежал дома с затяжной депрессией, я слушал все альбомы на репите. Знаю каждое слово, — Сириус подмигнул. Он водил пальцами по шрамам, ерошил немногочисленные волосы на груди Римуса. Тот не мог налюбоваться. Пальцы нового знакомого были огрубевшими, все в мозолях. Это никак не вязалось с образом принцессы. Разве что Золушки. — У меня был похожий период, но я слушал Лану Дель Рей, — Римус взял мозолистую руку и переплел их пальцы. — О, она мне нравится, но долго слушать не могу совсем. Ты шаришь в музыке, да, мистер романтик? — Сириус кивнул на их руки, закинул ногу на Римуса. Тот только улыбался. Ему нравились разговоры после секса. Они сближали и иногда помогали поддерживать связь позже с некоторыми партнёрами. — Совсем немного. Начал слушать как раз тоже в период, когда лечился от депрессии. Мне в какой-то момент захотелось музыки, и я начал слушать, искать свое. Оборотень поймал поцелуй ненадолго, блаженно выдыхая. — А так я больше заинтересован работой. — Психиатр, да? — заметил Сириус, вальяжно растянувшись на кровати. — Да. — Выпишешь мне прегабалин, м? — Вообще не выписываю его, только в самых редких случаях, — Римус почувствовал, как его живот слегка царапают чужие ногти. У Сириуса они были заметно сгрызены под корень. — Ну а если я очень хорошо попрошу, мистер большой член? — рука спустила ниже, пальцы обхватили пенис, отдохнувший от предыдущего раза. Римус охотно откликнулся на плавные движения возбуждённым выдохом. — Даже если хорошо попросишь, — он взял Сириуса за подбородок и притянул к себе для долгого, сладкого поцелуя. Он чувствовал, как в к ноге прижался набухший член Сириуса, который медленно тёрся в ритм движения руки на члене оборотня. — А если очень хорошо? Как послушный мальчик. Если позволю тебе быть моим хозяином? От грязных слов по всему телу пробежалась мурашки. Сириус взял руку Римуса и положил ее на свою шею, прямо под челюстью. Возбуждение расходилось по всему телу, будто накрывая одеялом. Оборотень стиснул пальцы, слыша сдавленный стон. — Дай мне смачного леща, — Сириус смотрел так, что свободная рука сама собой ударила по щеке. Снова стон. Спустя пару минут щеки были красными, а сам он, повернувшись к лицу Римуса попой, глубоко взял его член в рот. Язык оборотня же раз за разом проходился по анусу партнёра, пока тот жадно сосал. Римус чувствовал, как слюна стекала по его члену, как быстро двигались руки и как возбуждённый член Сириуса туда-сюда ездил по крепкой груди Римуса, оставляя смазку. … Они снова лежали вместе. Пот покрывал тела, дыхание оставалось учащенным после яркого оргазма. Сириус теперь прижимался сильнее с Римусу, обхватив его за плечо. Носом уткнулся в щеку, покрытую шрамами. Сопел. — Спишь? — зашептал оборотень. Любовник покачал головой. — Давно уже бессонница, так что я даже не пытаюсь. Профессионального интереса эти слова не вызывали. Скорее, воспоминания о собственных пациентах. Когда-то, когда Римус не был таким популярным врачом, он писал каждому из пациентов, интересовался их самочувствием, но сейчас это было просто невозможно. — Я не жалуюсь, если тебя это вдруг напрягает, — разрушая тяжёлые мысли вставил Сириус. — Просто факт. У меня таких фактов хуева туча. Мне уже надоело о них рассказывать и страдать от них, пить таблетки. — Пропускаешь прием? — не хватало еще добавить официального тона, чтобы Римус ощутил себя на приеме. Он не любил лечить тех, с кем был плотно чем-то связан. — Бывает. Но я быстро к нему возвращаюсь, потому что, сам знаешь, это делает только хуже. Это, алкашка и… Кстати, ты же психиатр, тебе разве можно пить и, — Сириус раскрыл глаза в изумлении. — Ты траву курил! — Я человек прежде всего. Тем более что я здоров, мне можно, — Римус ущипнул партнёра за сосок, тот забавно взвизгнул и шлёпнул его по руке. — Ты не человек, а пикси с такими приколами, — очаровательно хихикнул Сириус. «Акцио» он призвал портсигар и закурил прямо в постели. Судя по запаху в его квартире, курение здесь было обычным делом, поэтому, не стесняясь своих желаний, Римус выловил из того же портсигара сигарету и прикурил волшебной палочкой. Сухость заполонила лёгкие. Оборотень не знал, сколько выкурил за этот вечер. Столько же, сколько этот парень напротив. Было удивительно, как они оба ещё не отравились. Хотя, может, последствия настигнут их позже. Римус спокойно полусидел, разглядывая маленькую комнату с пустыми стенами, валяющимися повсюду грязными носками и трусами. Кроме всего прочего, тут были упаковки от еды, вилки, ложки. Вообще-то все это совсем не ассоциировалось с образом принцессы. Здесь не хватало уюта и отсутствия горошин под прорвой матрасов. — Чо, — Сириус лежал на боку, смотря на Римуса, — бардак разглядываешь? — Да, — врать не было смысла. — Я сначала не замети- — Да, знаю, все вы так говорите. Но это правда, я бы тоже не отвлекался на все вокруг, если бы со мной трахался такой же красавчик, как я, — Сириус пожал плечом. Его лицо озаряла прекрасная улыбка. — Ну, согласен, — хихикнул Римус, поддаваясь желанию поправить прядь черных волос партнёра. Казалось, только от его вида можно было влюбиться. Тот тяжело вздохнул и лег спину, прикрыл глаза. — Говно, жопа. — Что? — усмехнулся Римус, но, заметив текущую по щеке слезу, сразу заткнулся. Сириус сделал глубокий вдох и заговорил на выдохе. — Ничо. Просто подумал о том, сколько дохуя вас всех было и как грустно, что даже звякнуть некому. Вам нужен от меня только секс, — всхлип за шуткой. Римус сполз. Он провел рукой по щеке Сириуса, не зная только, что делать, какой подход нужен к этому человеку, что может затриггерить ещё больше, а что нет. На сеансах он давал платки и время, чтобы хорошенько поплакать. Может, и тут.? — Прости, пожалуйста, я не хотел портить вечер. Ты можешь идти, если что. Типа, я вообще не против, у каждого свои беды, — говорил он с трудом, надрывным голосом. И теперь Римусу в голову пришла идея, что универсального можно сказать. — Что я могу для тебя сделать? — тон его был мягким, пальцы правой руки вновь зарылись в волосы, затрепали, загладили, распушили. — Включи Muse, пожалуйста, — уже спокойным голосом произнес Сириус, и Римус включил. Они лежали, слушали музыку. Оборотень провалился в сон, крепкий, прошедший будто за секунду. Открыв глаза, он обнаружил маячившего по комнате Сириуса с палочкой в руке. В воздухе висели вещи, ещё вчера лежавщие на полу. — Бля, — выругался любовник. — Я надеялся, ты проснешься после того, как я уберу здесь все. Он не остановился, продолжил маячить вокруг кровати, то и дело проговаривая некоторые заклинания. — Ты очень милый, — Римус усмехнулся. Это то, о чем он сейчас думал. — И сексуальный, — и об этом тоже. Как будто в этой комнате витала сама энергия секса. И речь была не о стоящих грудой елдаках, море смазки и гирлянд из презервативов. Энергия была в самом Сириусе: его движениях, кудрях, подпрыгивающих при каждом шаге, нежных женственных руках с мозолями рабочего, в его милых, розовых сосках и груды кривых татуировок. В нем. — Зовёшь потрахаться? — Сириус сделал руки-пушки и игриво подмигнул. — М, нет, не хочу. Просто ты сексуальный. — Факт! — хихикнул любовник, отправляя скомканные вещи в шкаф и запирая его заклинанием. Он плюхнулся на кровать, откинув палочку на тумбу и увлек оборотня в нежный поцелуй. Нежный и чувственный, будто они только встретились после долгой разлуки. Это даже частично порождало желание, но лишь частично, больше, скорее, обжигало сердце. Римус знал, что это могло значить. — Ты встречаешься с кем-то? — отстранился он, нервно сглотнув. Этот вопрос не вырвался, а плавно вытек в потоке рациональных мыслей и сформированной со временем уверенности в себе. Ещё несколько лет назад Римус не посмел даже подойти к Сириусу. — Я похож на того, кто с кем-то встречается? — почему-то нервно рассмеялся тот. — Я не удивлюсь, если у такого красивого парня кто-то есть. Разные отношения бывают. У меня был полиаморный пациент. Там причем у них такая, — Римус усмехнулся своей формулировке, — ветвистая семья была. — Нет, я не полиаморный, — любовник взял его руку, которой он спокойно почесывал бровь, и уложил на нее свою голову. — И вообще я не особо люблю отношения. Ну типа… Не «не люблю», а… я имею в виду, что я не склонен их заводить. — Какая досада, — оборотень тяжело вздохнул. — А почему? Просто аромантичный ил- — Ты такой дофига френдли, я ебу, — Сириус подполз ближе, обхватил плечо Римуса и уткнулся носом в его небритую теперь щеку. Видимо, ему нравилась это поза. — А как ты хотел? Я считаю своим долгом быть френдли, как иначе мне будут доверять? — Даже если я убил кого-то? — А ты не заводишь отношения, потому что ты кого-то убил? Сириус почему-то горько усмехнулся и посмотрел так, что казалось, он действительно это сделал. — Я просто не завожу отношений, короче, и все. Не бери в голову. Тяжелый вздох на пару мгновений заполнил комнату. Тема была исчерпана или испорчена. Римус ещё долгое время не мог отойти, или, скорее, оправиться от этой встречи. Он думал о Сириусе, об их спонтанном, потрясающем сексе, о разговоре ночью, о разговоре утром, о завтраке на балконе и болтовне ни о чем. Сириус был такой милый, но то, что он не заводил отношений разбивало сердце. Хотелось написать, спросить, как дела, чт… А почему нет? Как будто так могут делать только возлюбленные! Тем более, что они обменялись соцсетями. «Как дела?» … — Ну и короче тот чел, который продавал кота по итогу меня наебал. Никаких котов у него не было, только зачарованные камни. Они вновь встретились. Рядом с работой Римуса. Сириус, как и в первый раз, когда они встретились, был увешен украшениями: бусами, кольцами, которые старательно снимал перед сексом. Он выглядел стильно в своих полосатых чёрно-белых штанах и черном джемпере и при этом красиво со своими длинными кудрявыми волосами, серыми глазами… Да просто красивым. — Почему ты согласился вновь со мной встретиться? — Римус поблагодарил официанта, который принес ему кекс. На вопрос оборотень ждал конкретного ответа, обозначающее его положение, как единственного и неповторимого в жизни этого красавца с разбитым сердцем, но… — Да прост одиноко, — Сириус ковырял карбонару. — Лучшая подруга в отпуске, в отьезде, младший брат занят учебой, лучший друг возится с ребенком, или пропадает на соревнованиях по квиддичу, а я не хочу путаться сейчас под ногами, — он пожал плечами. Римус был раздосадован, но чего он ждал, что этот принц просится в его объятия желая быть единственным? Да, конечно же. — В целом, мне тоже одиноко. У меня друзья не заняты, но мы не часто общаемся и, к тому же, беда на личном фронте, — оборотень решил не скрывать своих чувств. — О, Мерлин! — Сириус всплеснул руками, откидываясь на спинку дивана. Римус чувствовал себя полным дураком, уши его ощутимо краснели. — Не говори мне, что ты влюбился, и это свидание. — Не хочу врать, — оборотень вытер влажные руки о штаны и принялся за кекс. Ему не впервые отказывали. Да, неприятно, но он знал, что дело не в нем. Годы терапии брали свое. — Теперь я чувствую себя дерьмом, блять, — Сириус заговорил тише и поджал губы. Он устало потер лоб. Кожа него была нежная, без изъянов, в то время как Римусу пришлось в свое время бороться с акне. — Это мои проблемы, Сириус. Я не заставляю тебя встречаться со мной. — Но ты позвал меня на свидание! Черт! Черт! Черт! Черт! — Сириус закрыл лицо руками. — Я не понимаю с чего ты так убиваешься. Для тебя это вполне может быть не свиданием. Повисла тишина, Сириус раздвинул пальцы, смотря одним глазом на Римуса. Тот поедал кекс несколько расстроенный. Он не понимал, что за драму развел знакомый-любовник. — Я не знаю, — Сириус пожал плечами, нервно глотая зелёный чай с жасмином. — Чувствую за это ответственность. Мы спали, и я типа… ну, знаешь… — Я понял. Просто… ты красивый, мне показался приятным, несмотря на то, что мы часто говорили о твоем заболевании, а не о тебе, как человеке. Кстати, ты не против, если я предположу, что у тебя за болезнь? — Давай. — Биполярное расстройство. — В точку! Первый тип. И я рад, что ты сменил тему. — Но я хотел бы вернуться к предыдущей, — рассмеялся Римус, смотря на Сириуса, как он думал, с нежностью. Тот тоже хихикнул, вернувшись к ковырянию еды, но уже с улыбкой. — Ты очень настойчивый, Римус… Твоя фамилия? — Сириус смотрел, прищурившись. Оборотень не знал, зачем это, но пожал плечами. — Люпин. — Римус Люпин, — Сириус протянул через стол руку Римус пожал ее. — Сириус Орион Блэк III Великолепный, — он манерно отбросил прядь волос. — Как официа– Погоди… — оборотень не верил своим ушам. Он сощурился. — тот самый Блэк? — Смотря что ты имеешь в виду. Тот самый Блэк, который ограбил несколько магазинов? Тот самый Блэк, несколько раз пойманный за хранение н… — Тот самый Блэк — сын своих родителей, скорее. Я не читаю новости, кроме тех, что относятся к работе. — А ты действительно живёшь этим, Римус. Имя красивое капец, — Сириус запихал в себя пасту, сердце оборотня дрогнуло. — Честно говоря, я бы предпочел быть барыгой, чем сыном своих родителей, чел. — Хочешь рассказать? Римус подумал, что закономерно так разрушительно вести себя, учитывая дурные отношения с родителями. — Да не, это, наверное, слишком личное. У всех родители в чем-то херовые, верно? — Сириус смотрел внимательно, но печально — знал, что это не так. — Ну, мой папа хотел, чтобы я учился в магическом направлении и был недоволен, что я пошел в психиатрию, — это действительно было обидно и породило много ссор, но… — Я до сих пор не учился и не работаю. Сижу на родительских плечах, и мы постоянно из-за этого сремся. Батя хочет, чтобы я пошел по его стопам, — откинутый на спинку бархатного дивана, Сириус сполз с нее так, что его живот был расположен почти горизонтально. Волосы задрались. Сириус был похож теперь на Медузу-Горгону. Это было действительно неожиданно. Римус думал, что сын таких состоятельных магов должен как минимум пойти по их стопам, но чтобы так… — Ну, хотя бы они о тебе заботятся. Сириус проигнорировал. Он заплатил за них, вышел на улице и сразу закурил, используя маггловкую зажигалку — они были не на территории магического мира. — Холодно, сука, — Блэк был в одном только джемпере. — Мне дать тебе свою куртку или это будет излишним знаком внимания? Сириус поправил волосы. Он недолго смотрел на Римуса, как будто выискивая что-то. — Нет, не нужно. Чего я действительно сейчас хочу — секса. Как ты с этим? Согласен? Только без лишних надежд. — Без лишних надежд, — согласился оборотень. … Капли пота катились по коже, падая на лицо красивого любовника, возгласы удовольствия которого звоном отзывались о кафель ванной. Парни не успели дойти до какой-нибудь комнаты. Римус изъявил желание вымыть руки и попался тут же, напротив раковины. Он не успел оглянуться, как его член был в чужих руках, а теперь… Теперь он занимался сексом на ковре в ванной с самым красивым парнем из всех, что знал. — Может, — стон, — останешься тут на, — вдох, — какое-то время? — На какое? — Римус покрывал шею Сириуса, пока тот обнимал его руками и ногами. Казалось, если бы у оборотня возникло желание встать, любовник бы так и повис на нем. — Не знаю, — череда стонов, — на пару дней? Римус остановился. Он поднялся на руках, изумлённо уставившись на Сириуса. — Что? — Ладно, забей, это идиотская затея. Давай просто продолжим. … — Ты из меня все соки выжал, — рассмеялся Римус, суша волосы полотенцем, которое после этого оказалось на его бедрах. Полуголые они переместились на кухню. — Прости, я люблю секс, когда доминирует гипомания или тем более мания. Вообще люблю, когда надо мной доминируют, — Сириус кокетливо подмигнул, кипятя в воздухе чай. — Да, я заметил. Ты бы поаккуратнее со мной в сл… — Римус заткнулся. И с чего он взял, что следующий раз будет? — Да, хорошо, буду, — как ни в чем не бывало ответил Сириус, ставя на стол две чашки чая. Он сел и очаровательно улыбнулся. Ты мне нравишься. Я бы хотел продолжить видеться, но я боюсь, что тебе будет тяжело. — Спасибо за заботу, но мои чувства — не твоя проблема, Сириус. Кстати, ты говорил, тебе нравится мое имя. — Да. Кстати, я погуглил, что значит Люпин, никогда подобного не слышал ранее, — в руках Римуса оказалась кружка, а рядом — любовник. — Волк, да? — Да, волк, — оборотень стиснул пальцы на горячей кружке. Об этом говорить точно не хотелось. — Вообще я хотел сделать взаимный комплимент. — Сделай, — Сириус улыбнулся. Его губы напоминали лепестки роз. Три: два сверху, слившись, один снизу. — У тебя очень красивое имя, Сириус Орион Блэк III Великолепный, — Римус коснулся игривых, распушившихся от влаги кудрей. Они подпрыгнули, Сириус обернулся. Сердце колотилось. — Я бы побыл у тебя пару дней, но мне надо съездить за вещами… … — У тебя гитара? — оборотень аккуратно раскладывал свои вещи на выделенной полке среди невыносимого беспорядка. Гитара, впрочем, аккуратно стояла в углу, не тронутая бардаком, будто на нее была наложена магия. А, впрочем, может, и была. — Как видишь. Она не одна, у меня ещё есть комната под инструменты с наложенным звукоподавлением. Я этому заклинанию учился месяц, — Сириус манерно махнул рукой и сел, смотря на Римуса так, будто будто ждал ещё вопросов. Вопросы были. — Инструментами? — изумился он. — На чем ты ещё играешь? — На фортепиано, бас-гитаре, немного на барабанах, немного на саксофоне, немного на домбре, лютне. Последние два (ну и фортепиано) ещё с детства остались. Я рос в богат… Да ты и без того знаешь, что я типа аристократ, — любовник снова сделал тот жест рукой и закатил глаза. — Короче эта малышка, — он указал на гитару в углу, на которой, теперь Римус видел, были потёртости, — моя фаворитка. Мне ее подарил дядя. Это его первая электронная и моя, соответственно. — Твой дядя? Это случайно не Альфа- — Альфард Блэк, да, да. Известный гитарист по скиллам близкий к Герману Ли, — Сириус упал на кровать, закрыв лицо руками. Похоже, что этот факт, что причастность к семье доставляли ему сильный дискомфорт. — А я гитарист близкий к пыли. Его соло невозможно повторить, — любовник раскинул руки. — Я просто хочу сдохнуть. — Ну, я думаю, — нужно было подойти к этому вопросу деликатнее, — что никогда не поздно пойти по своему пути. — Его имя всегда будет зат- — Так смени имя. Придумай любую фамилию и вперёд. Будешь Сириус Суперстар, — хихикнул Римус. Он с улыбкой сел на край кровати. — Твою мать, я не так стар, — рассмеялся Сириус в ответ. — Да, наверное, оно того стоит. Но, обещай, что будешь моим фанатом номер один, иначе тебе придется выйти из этой комнаты прямо сейчас, — любовник двинул бровями и это кокетство само собой потянуло оборотня к его губам. Они целовали друг друга долго, их ноги цеплялись одна за другую, эта путаница вызывала хихиканье. Руки Сириуса плотно сжимали ягодицы Римуса. Тот возбуждённо стонал, пихая колено между ног любовника, чтобы услышать довольные стоны и ощущать ответные движения, чувствовать чужую и свою эрекцию. Сердце затрепетало, когда руки любовника легли на грудь оборотня. Это было интимнее, чем ласки задницы. Едва Римус отстранился, чтобы рассказать о чувствах, Сириус уже начал снимать белую футболку, пришлось его остановить. — Не надо. Я понимаю, что ты уже завелся, но… — Ты хочешь сказать, что ты не завелся, Римус? — ловкая рука любовника скользнула между ними, вызывая возбуждённый выдох. Трение только провоцировало член крепнуть. Устоять было тяжело, но помимо этих, были и другие желания. — Я хочу сказать, Сириус, — оборотень сакцентировал внимание на имени, — что мне хотелось бы просто полежать с тобой. — Возбуждённым? — в голосе Сириуса слышался скептицизм. — Да. — Полежать, когда мне в бедро упирается огромный хер? — Так, прекрати это. Мне не нравится, что ты делаешь акцент на одной части моего тела и называешь мой пенис, блин, «хером»! — Римус отполз, по привычке поправляя набухший до предела член.— Это не романтично. Я хочу немного… черт, я насильно утягиваю тебя в водоворот своих чувств, — он почесал бровь. — Понимаю, что ты хочешь только заниматься сексом, а мне уже нужно больше. Это глупо, мы плохо знакомы, но ты мне безумно нравишься. — Бля, — Сириус сел, натягивая обратно футболку. — Ну типа, это нормально хотеть отношений после первой встречи. Всякие тиндеры-грайндеры-визловеры разве не для этого существуют? — Да, вроде того, — Римус усмехнулся. — У меня был подобный опыт, но ничего не получилось. Хочется уже стабильных прочных отношений. — Говоришь об этом, как о чем-то… не знаю… Как будто это что-то деловое. У моего отца бизнес, он так же говорит. — Правда? — Римус поднял голову и рассмеялся. — Я и не думал… Может, поэтому у меня ничего не получается, — он вновь лег на спину, ощущая голову на плече. Волосы с макушки щекотали щеку. — Я не понимаю, почему ты этого так хочешь. Это же заеба: встречаться постоянно, спать друг у друга, быть верными… — Мы буквально выполняем первые два пункта, –хихикнул Римус. — К тому же, ты пригласил меня погостить какое-то время. Это не похоже на отношения? Рука любовника легла на живот, заставляя сладко выдохнуть. — Похоже, но я это предложил, потому что мне просто одиноко. Я уже говорил. Римус умолк. Он слишком сильно надеялся для того, чтобы полностью принимать действительность. Оборотень думал, что долго это не продлиться. Своей идеей встречаться он скорее всего разрушит даже приятельские отношения. К тому же, Сириусу явно нужно много поддержки и понимания со стороны, от этого, оборотень знал, он сам явно утомится, не получая в ответ ничего. — Кстати, — прервал тяжелые мысли Сириус, — нифига не тактично, наверное, но хотел узнать, откуда такие шрамы. Не, я знаю долбаебов, которые себе шрамирование делают, встречался с таким, — ножом резануло по сердцу, — но мне почему-то кажется, что здесь абсолютно другое. — О таком не говорят, Сириус, иначе меня посадят, — отшутился Римус. — Ты когда-нибудь играл, как в кино, в игру, где если человеку задать вопрос, а он на него не ответит, то ему придется выпить шот? Что скажешь? — в серых глазах загорелись огоньки азарта. Сириус разулыбался. — Я не думаю, что это хорошая мысль. Не считаю такое употребление алкоголя правильным. Пью чисто в гастрономических целях, — Римус немного понтовался. Хотя в целом, он действительно пил очень мало и действительно только в гастрономических целях. Напился до беспамятства он только один раз в Хогвар– — Погоди-ка! — воскликнул оборотень, не понимая, как он сумел забыть об этом. — Мы же одногодками были в Хогвартсе! — А, да? Прости, я не помню, — скривился Сириус, вроде как стыдясь. Однако было нечему. — Ну, я был просто непримечательным закрытым в себе ботаном, так что не мудрено. Я тогда даже не пил, но тебя теперь вспомнил. Мародеры, да? Всегда немного завидовал. Странно, что не узнал тебя сразу. — Мародеры, да… — Сириус тяжело вздохнул. Лицо его сделалось задумчивым. — Да… — повторил Сириус. Он стал гладить Римуса по груди, что-то мурлыча под нос. Сириус был как будто трансе. — Все нормально? — оборотень перехватил руку любовника, мягко сжал ее. Собственная рука казалась нежнейшей на фоне этих мозолей, покусанной кожи вокруг пальцев, заусенцев, ногтей, которыми запросто можно было поцарапаться. — Ну, — Сириус замотал головой, — забей, ничего нового я не скажу. Меня больше интересует, почему ты завидовал. Знаешь, завидуют обычно потому что о чем-то мечтают, Римус Люпин. Чего не хватало? Сириус притянул руки в замке ко своим губам, прикрывая глаза и задерживаясь на пару мгновений в такой позе. Сердце колотилось. Почему он так себя ведет? — Я был стеснительным ребенком, у меня почти не было друзей, поэтому и завидовал. Мне казалось, у вас было очень весело, но я стеснялся и не видел смысла даже приходить на ваши вечеринки. — И не надо, — Сириус лег рядом и уставился в белый потолок. Руки любовники не разжимали. — Там все равно нихера интересного не было. Что может быть тупее и кринжевее, чем пьяные малолетки. Мне даже вспоминать это неприятно. Лютый балаган. — Вообще все? В этом, как ты говоришь, «балагане», не было ничего, что ты бы хотел оставить себе оттуда? Римус лег на бок. Он не мог оторвать взгляда от красивого лица Сириуса, такого совершенного, будто выточенного из мрамора. — Ну… нет, было, конечно, хорошее. Мои друзья, — Сириус пожал плечами. Его лицо окаменело. — Мне было весело с ними, мы много зависали вместе, они мне были, как семья. У тебя были люди, которых бы ты мог назвать семьей? — Как ни странно, — оборотень неловко хихикнул, — мои родители и были и есть для меня семьей, а дальше… Я бы хотел кого-то близкого, с кем можно было бы обустроить дом, завести собаку или жмыров. — Хех, собаку, — Сириус коротко посмотрел на Римуса, прежде, чем вновь уставиться в потолок. — Собаку. *** — Из Рейвенкло, со шрамами. Ты видел его? — Сириус сидел на подоконнике в одной из аудиторий Высшей Академии Магии. Белый пластик рядом со швом неприятно охлаждал попу. Регулус читал и выписывал что-то, сидя за столом. Братья были одни в кабинете. Сириус скучал. Реджи редко можно было поймать в последнее время — диплом, но и когда они виделись, общения толком не выходило. — Я понятия не имею, о ком ты. Почему я должен знать кого-то с Рейвенкло на два курса старше меня, объясни мне? — Регулус закрыл книгу. Он внимательно посмотрел на брата. Сириус пожал плечами. Ему надо было обсудить с кем-то то волшебство, которое он пережил. После того, как любовник уехал, все краски мира вновь обратились холодными. Сириус знал, почему, но всё-таки зачем Сириус такому чудесному, мягкому человеку? — Он сказал, что влюблен. — Начни с ним встречаться? Или этому что-то препятствует? — Регулус достал рюкзак, сложил туда книгу с блокнотом. Непосредственность и чистота суждений брата каждый раз приводила в ступор. Тут и не докопаешься. А как объяснить, что именно мешает? — Не могу. Я чувствую, что все разрушу, — Сириус слез с подоконника и проследовал за братом. Они собирались пойти взять кофе у академии. Студентов там всегда пруд пруди и дело было даже не в близости заведения. Кофе там был божественный и с разными сиропами, и куча разных кофейных напитков. И все это держалось на одной семейной паре, которые изобрели заклинания, помогающие справляться со всем сразу. — Например что? Я никогда не был в романтических отношениях, так что сужу по банально дружеским или семейным. Мне кажется, что ничего не мешает попробовать. Даже если не выйдет, что с того? — Я опять останусь один, — Сириус накинул на себя капюшон красного худи, как будто прячась собственных мыслей. — Ты не один. У тебя есть я, ребята, отец, ма… — запнулся младший брат, опустив взгляд. Сердце Сириуса сжалось. И не только потому что было больно брату. — Ее уже нет, Реджи. — Я знаю, — коротко ответил Регулус. Он шмыгнул носом, вытер одну единственную скупую слезу и вновь поднял голову. Брат был очень похож на отца. Не только внешне. Регулус был так же безэмоцнионален, как он, сдержан в общении, не имел много друзей, а если имел, то о них мало кому говорил. Обычно это были люди, с которыми он учился или преподаватели. Это были очень удобные люди, нужные, которых удобно было держать при себе. — Ты вообще по ней не скучаешь? Сердце обратилось в острый кусочек льда, живот стянули путы. Сириус пожал плечами. Он был рад, что сейчас подошла их очередь заказывать кофе и под шумок решил соскочить с этой темы. Только «большой латте, пожалуйста», и все на этом. Приятно запахло кофе. В отрыве от разговора Сириус ощутил голод. Но Регулус, тем не менее все еще смотрел на брата серьезно. Тема семьи у него, как и у отца была основополагающей. Сколько бы отец ни наказывал, сколько ерунды не делал, все равно всегда был рад помочь. — Сириус, — повторил Регулус, — ты скучаешь по ней? — Да, конечно, — в этом была толика правды. Сириус сделал глоток божественного кофе, который теперь не казался таким уж и восхитительным. *** — А-а-а ха-ха! — верещал Джеймс на весь паб над пошлой шуткой Питера. Он был в стельку пьян. Сириус лишь вежливо хихикнул. Это все не было заметно в шумном помещенит забитого по завязку паба. — Бля, брат, — успокоившись, Поттер похлопал Блэка по плечу, — ты почему так редко ходишь с нами? — Много проблем в башке, понимаешь, — говорить это было стыдно. Сколько раз Сириус рассказывал о своих бедах всем подряд? Легче от этого не становилось, а вот хуже — да, из-за накапливаемого чувства вины. — Я не хочу навязываться, сидеть тут, как говно. Хотя я люто соскучился, парни. — А чо раньше, когда мы зависали вместе? Что изменилось? — Джеймс закинул в рот брецель, и сделал несколько внушительных глотков пива. Такое влечение к алкоголю сегодня означало лишь одной: тренировок по квиддичу в ближайшее время не планировалось. — Мы же тебя всегда ждем, брат. — Н-да, — Сириус лег на стол, стал водить по запотевшему стакану своего пива. Нарисовал член и рядом подписал: «Жопа». Саму жопу изображать не стал. — Я скучаю, но как будто незнакомцы нужнее. Я за последнюю неделю трахнулся с пятью парнями. Некоторые из моих бывших партнеров. Не хочу их видеть, но в душе как будто совсем пусто. — Мне кажется, тебе стоит удалить визловер, — хрюкнул Питер, закидывая в рот несколько брецелей, перемалывая их крысиными зубами. — И чо тогда? — Сириус откинулся на спинку неудобного деревянного стула, сложив руки на груди. Блэк смотрел на друга выжидающее. С Питером они не были очень дружны, но команда была командой. Несмотря на толику негативных эмоций, Мародеры были сплоченными. Кто-то включил шанти. В зале хором начали петь Wellerman. Сириусу было совсем не весело, а Джеймс в свою очередь подхватил волну. Пел Поттер ужасно, но как он был весел! Сириус заулыбался и тоже начал подпевать. Разговор про любовников утонул в атмосфере веселье. Сириус ощущал полноту. Он не думал о том, как будет плохо после того, как он выйдет из паба. Было плохо. Раньше так плохо не было. Раньше… — А вы встречали парня со шрамами из Рейвенкло? — Бродяга шел, смотря под ноги. Асфальт был мокрым, кое-где валялся подтаявший, выпавший только что снег. — Я видел, да. Мы периодически встречались в библиотеке, обмолвились парой слов, — Хвост потер глаза. — И я видел. Он ужасно летал на метле и так же ужасно играл в футбол, — Джеймс вдохнул влажный холодный воздух и выдохнул паром. — Блять, а как я его пропустил? Просто не замечал? — Или забыл. У нас же физ-ра была вместе с Рейвенкло на последнем курсе. Сириус задумался. Ему казалось, он помнил всех красивых парней в Хогвартсе, но забыть такого… Или, может, Римус не был таким уж красавцем в юности. Да, пожалуй, некоторым людям идет возраст. — Что в нем такого? — Джеймс обнял друга за плечи. Оба слегка покачнулись. От друга пахло пивом. — Трахался с ним, позвал домой на несколько дней. Он охуенный в постели, — что-то теплилось в душе. Сириус наблюдал свет от придорожного фонаря, цвета грязного, как гадкий асфальт. У дороги снег был отвратительно коричневый. Кто-то снова включил шанти. В зале снова хором начали петь Wellerman. Сириусу было совсем не весело, но хотелось вернуться назад, в теплый паб, где все ещё орали песни. Но сил на это больше не было. — Ого! — Джеймс кашлянул. — Ты его прям в гости звал? Ты не думал, что это опасно? Вынесет все ценное или задушит, — Питер закурил, выдыхая дым в обратную сторону от Джеймса, который в силу профессии не курил. И в силу профессии (не) пил. — Да пусть всю хату обнесет, как будто у меня мало денег, — Сириус коротко поджал губы, нахмурился и махнул рукой. — Ну и задушить тоже можно. — Перестань, — Джеймс злился, когда друг говорил о самоубийстве или просто убийстве его самого. — Прости, брат, — Сириус потрепал друга по плечу и тоже закурил. — Ты очень сильно отдалился в последнее время. Я же вижу, что что-то происходит. Что-то действительно происходило. Происходило в голове, и Сириус никак не мог понять, что это. Он бы в жизни не стал так изолировать себя от лучших друзей, но каждый раз, когда он порывался к кому-то поехать, его останавливала мысль о том, что он навязывается и не достоин этого. — Бродяга? — от тяжелых дум отвлек Сохатый. — Брат, о чем ты думаешь? — Да я просто… *** Сириус лежал в ванне, смотря на пальцы своих ног, наполовину вытащенных из воды. Ноги Бродяги были безупречно ухожены, на случай, если ему попадется футфетишист. Сам Блэк был не против таких игр и предпочитал быть к этому готовым. Руки же… Сириус посмотрел на свои искусанные пальцы до крови, мозоли, корявые ногти и вздохнул. Никакой маникюр от этого не спасал. Нужно было, чтобы Сириуса ударяло током каждый раз, когда он подносил пальцы к губам. Еще один вид селфхарма. Постучались в дверь. Бродяга дрогнул и отозвался, вслушиваясь в короткое эхо, почти мгновенно заглушаемое полотенцами и ковром. — Сириус, ты хочешь брют? — поинтересовалась Лилс. Брют. Брют Сириус очень любил вне зависимости от бренда. Даже самый дешёвый. Это был его любимый напиток. Но разве можно пить еще? Сегодня Сириус выпил достаточно, пусть достаточным было бы не пить вообще. Но он же мог себя сдержать, в конце-концов. Ну, не совсем. — Да! — не раздумывая отозвался Бродяга. Он с трудом поднялся из ванны, чувствуя, как вода сходит с него. Шлепанье стоп по кафелю, а потом коврику, шуршание полотенца, шуршание волос. Везде витал запах шампуня Джеймса и это не был самый приятный запах для Сириуса. Бродяга прошел в гостиную. Гарри, слава Мерлину, спал, Лили с Джеймсом располагались на креслах из плотной ткани, как, собственно, и диван. На стеклянном столике стояла открытая черная бутылка шампанского и бокал на столе. Бродяга плюхнулся на диван. Он пил, не особо вслушиваясь в супружеский треп и рассказы о детских садах, о гадко ведущих себя родителях детей, о ценах на детские вещи… — Угу, — кивал Сириус и почти не вникал в это, а наслаждался. Он был дома. В доме, который был больше дом, чем своя квартира в Лондоне. Сириус думал о том, что, наверное, стоило бы попросить о переезде сюда, пусть даже не занимать комнату, а спать на коврике в прихожей. Но он не мог. Он не мог заставлять друзей видеть свое жалкое состояние. Его рыдания, его невозможность сейчас развиваться, невозможности идти на больший контакт, даваемый ему друзьями. — Ну что с тобой такое? — Лили пересела на диван, где развалился Сириус. Бродяга чувствовал себя разбито, он посмотрел на подругу расфокусированным взглядом и пожал плечами. — Я просто в депрессии, не бери в голову. Циклы сменяются каждую неделю. Позавчера был весел, оттрахал половину паба, в который ходил. Прям в измазанным говном туалете, — Сириусу хотелось быть мерзким. — Спермы было — охуеешь, — он рассказывал это так, будто в этом действе было что-то воспитательное, прекрасное. Лицо Лили было серьезным, лицо Джеймса — вдвойне. Он напрягся и подался в сторону друга, поместив подбородок на сложенные в замок руки. — Ты у врача-то был? — взволновалась Лили. — Это же серьёзно! — Да я, блять, был, — Сириус поднялся, отставил пустой бокал и потер руками лицо. — Как смешанный закончился и начались эти пляски. Все бесполезно, — Сириус дернул рукой. (Смешанный эпизод биполярного расстройства характеризуется сочетанием признаков гипо/мании и депрессии. Считается опасным, поскольку в этом состоянии повышен риск суицидального поведения.) — Сука, почему все постоянно сходится к говну в моей башке? Вы сами вообще не устали? — Мы редко тебя видим, а когда видим — ужасаемся, — Джеймс выпил содержимое бокала залпом. Ему уже точно не надо было наливать. — Брат, ты для меня брат, ты понимаешь? Мне охренеть как хочется тебе помочь. Поживи у нас в гостевой. Вдали от города. Ты для меня брат, понимаешь? Брат, –Джейс явно перебрал. Сириус поджал губы. Последняя фраза заставляла сердце растаять, снять напряжение. Дом, семья и их собака Сириус Орион Блэк III Великолепный. *** Было два часа ночи. Оборотень валялся в постели на серых полосатых простынях. Одеяло было откинуто в сторону и прикрывало одну лишь из разведенных в стороны ног. Римус смотрел в потолок. Завибрировало волшебное зеркало — аналог маггловского смартфона. Ничего, кроме сообщения о распродаже в его любимом книжном. И почему так поздно? Оборотень посмотрел на иконку мессенджера и, вздохнув, открыл. «Тебя давно не слышно. Ты в порядке?» Римус успел соскучиться и боялся, что возлюбленный нашел кого-то еще или вообще умер. Да, даже такие сценарии приходили в голову оборотня. Он беспокоился, что Сириус сам не выходил на контакт, думал о том, что, вероятно, сам Римус неинтересен ему. «Настроил себе облачных замков. Почти не знаешь его,» — подумал оборотень, отбросив магическое зеркало на вторую подушку. Печаль волнами окутывала оборотня. Он лег на другой бок, уставившись на ветви за окном, тронутые светом фонарей. Листьев почти не было. Зеркало дало о себе знать через минуту. Римус подскочил, схватил девайс и уставился в экран. Оборотень блаженно выдохнул. «Привет! Соре, что не пишу, я у друзей чилю. Они за городом. У тебя как дела?» «Бессонница, даже не знаю, почему,» — ложь. «Бля… ну ты ж психиатр, сделай с этим что-нибудь» «Не хочу. Мне нравится эта бессонница, она приятная, меланхоличная. Я же не сказал, что это что-то плохое. » Римус укрылся давно уже остывшим одеялом, поджал рукой теплую подушку, внимательно смотря за кружочками, означающими, что Сириус печатает. «Ты большой романтик, мистер Люпин;)» «Скорее мечтатель, я бы сказал. Мечтаю, например, о том, как мы лежим в моей постели и обнимаемся.» Руки были влажными, а сердце колотилось, как бешеное, Римус сжал край одеяла. Ему было неловко от того, насколько навязчиво он ухаживает за Сириусом. Он даже купил ему маленький подарок. Медиатор с нарисованным на нем чертиком. Банально, но все же подарок, как думал оборотень. «Ты меня убиваешь. Я не могу дать тебе того, что хочешь.» «Даже полежать под одеялом?» — глупый вопрос, Римус на пару секунд лицом зарылся в серую подушку, послышалось шуршание щетины. Ощущения было н из приятных из-за чувствительности кожи. «Римус, блин» «Ты ведь себя ранишь. Я дать не могу, больше того, чем есть у меня» (СБПЧ «Да/нет») «Я знаю, но это осознанные риски. Я прекрасно знаю, что меня ждет» «Ты дурак, Люпин. Я отказываюсь давать тебе то, что ты хочешь. Я не хочу приносить страдания.» Римус поджал губы. «Ладно. Спокойной ночи» *** Большая научная конференция. Что может быть лучше и интереснее, чем презентовать себя и послушать других? Римус много вкладывал в свою работу о корреляции психических заболеваний и анимагии с ликантропией. По понятным причинам для него это было важной темой для оборотня. Он сам прошел через многое, чтобы стоять сейчас здесь, уверенным в себе о в своем исследовании. — Для начала, — Римус стоял в большом зале за кафедрой, — мне хотелось бы выразить благодарность Мыши Боркуг, Селене Сперс, Касперу МакГольдману и… Он замер, устремляя взгляд в на самый последний ряд. Сириус Орион Блэк III Великолепный сидел прямо рядом с дверью. Неизвестно, когда он вошел и сколько сидел, пришел он ради кого-то или просто так? Ради Римуса? Да нет, скорее ради отца, который, сидел в первых рядах. Да нет, вряд ли, с ним явно сидел рядом младший его сын, Римус видел его и Сириуса на портретах в холле. — Коллега, прошу вас, продолжайте, — окликнул Римуса один из сидящих рядом с Блэком Старшим. Это были сооснователи довольно дорогой клиники психического здоровья за городом. Построил и теперь финансировал ее Орион Блэк. А двое рядом, в возрасте сухие господа — главврачи. Совсем рядом с Блэком Старшим сидел, если судить по портретам в холле, был младший его сын. Римус не помнил его имени и не был до конца уверен, что это он, но с Сириус они были похожи. Непонятно было, почему любовник был на задних рядах. Его прихоть? Непринятие родителей? *** Доклады были до черта душными, даже у Римуса. Сириус то и дело зевал не то от таблеток и зелий, не то от того, как сильно накрывала его скука. — Бля… — выругался Блэк, зачесывая густые кудрявые волосы назад. Пальцы путались, обволакивая мягкими локонами. Приятно. Очерередной доклад, очередные аплодисменты. Сириус откинул голову назад, смотря на чистый белый потолок, люстру-чашу и лепнину вокруг ее основания. — Бля-я-я, — выругался он чуть громче, но при этом хрипло. — Привет, — тихо послышалось со стороны. Это был Римус Люпин, садящийся рядом. За монотонным жжунанием грузного, полного мужчины на сцене его было почти не слышно. Сириус не сдержал улыбки, взглянув на любовника. — Привет, — зашептал он, тише, чем ругательства до этого. — Прикольный доклад, — надо же было выразить комплимент, хотя Сириус даже не слушал. — Держу пари, ты даже не слушал, зачем ты врешь? — тихо рассмеялся Римус. Он смотрел как-то по-особенному, не как в последний раз. В нем было столько… Какое-то сильное, положительное чувство. Сириус не мог знать наверняка. — Ладно, угадал. Хотел тебя впечатлить, наверное, — Сириус поморщился и машинально достал сигареты. Опомнился он только тогда, когда легким движением руки Римус выхватил сигарету из его рта, завел черные кудрявые волосы за ухо и туда же пропихнул сигарету. Она упала, но жест был оценен. — Спасибо, — улыбнулся Сириус, открывая пачку и запихивая туда несчастную, замученную сигарету. — Ты тут решил поиграть в папиного сына-бунтаря или пришел за мной? — Римус сидел через одно кресло и, опершись на одну руку, склонился к Сириусу. Это положение задавало более интимный тон. Блэк полуобернулся, наблюдая за этой позой. — Ты секси, — он решил не сдерживаться, несмотря на людей вокруг. Впрочем, два ряда перед ними были полностью свободы, а разговор шел шепотом. — А ты не имеешь стыда, — пожал плечами Римус, отстранившись. Отстранившись к сожалению. Казалось, Сириус готов поцеловать оборотня уже сейчас, при всех. Даже учитывая то, что в зале был отец. Несмотря ни на что. — А я даже не скучал по тебе, мистер учёный, — Сириус сел ближе. О, этот запах! Сириус не мог для себя определить парфюм (хоть он и разбирался), но пах Римус Люпин точно мужественно и точно как-то по-волчьи. Может быть он даже пах псиной. Прямо, как Сириус. Сириусу было неясно, почему, но его собственный запах псины никто не отмечал, кроме Сохатого однажды. Да и Хвост наверняка его слышал. А слышит ли Римус? *** — Пойдем под шумок комнату покажу? — Сириус потащил Римуса, схватив его за руку. Началась паника. Оборотень оглядывался. Никто их толком не замечал, но это же был дом человека, спонсировавшего его институт. — Мэрлин! Зачем? Я в этом доме вообще чужой! Сириус! — изнывал Люпин, упрямясь. В весовой категории Блэк уступал хотя бы потому что был ниже, но оборотень не хотел прикладывать к этому противостоянию силы, поэтому уступал. — Зато я не чужой, пойдем, покажу мою комнату, — Сириус гаденько улыбнулся, повернувшись в сторону Римуса и после этого очень по-дурацки столкнулся с отцом. Сердце заколотилось. Что если Блэк старший что-то узнает и Люпину будет из-за этого худо, вдруг он вылетит из института. — О! Вы знакомы с моим сыном, мистер Люпин? Впрочем, напряжения не было. Сириус предстал перед отцом, поправил черный свитер с рваными краями и металлическими колечками на рукавах. Колечки брякнули. — Привет, — Блэк младший облизал губы, смотря куда угодно, кроме как на родителя. — Здравствуйте, — вежливо улыбнулся Люпин, пожав старшему руку. — Отличный доклад, я был очень заинтересован. Подумал, может, вложиться в вашу кафедру? Как считаете? Диалог шел так, будто только что не происходило абсолютно неофициального, инфантильного действия, которое только мир мог придумать. Римус оторвал свою руку от стиснутых на ней пальцев Сириуса. Сириус стоял, как вкопанный, с испугом во взгляде. Все его тело казалось натянутой струной. — Был бы очень рад. У нас сейчас как раз некоторые трудности. Не хватает оборудования для выявления, так называемых аурных сияний, о которых я упоминал в своем докладе, — Римус улыбнулся, не спуская глаз с Блэка старшего. Впрочем, душой оборотень был ближе к любовнику, его теплу рядом. — Тогда я займусь этим вопросом в ближайшее время. Обговорите это с вашей научной руководительницей и пусть она пришлет мне список того, что требуется. — Спасибо, мистер Блэк! — Вам спасибо, мистер Люпин! Что ж, мне пора идти по делам. Будем на связи. И он ушел. Ничего не сказал по поводу проишествия ранее. Просто ушел. Римус перевел взгляд на Сириуса. Тот смотрел в одну точку. Все тело его дрожало. Оборотень и раньше замечал этот… он не уверен был, ажитация это была или тремор. Впрочем, сейчас это могло быть сочетание двух состояний. И это было совсем не важно. Римус аккуратно, стараясь сделать это незаметно, погладил Сириуса по тыльной стороне руки. — Он меня задушит, я идиот. Идиот потому что пришел, идиот потому что сделал только что, — любовник говорил так тихо, что разобрать было сложно, но оборотню это удавалось. — Ты пришел ради меня или кого-то еще? — сердце колотилось, Римусу хотелось услышать ответ в свою сторону. — Ну типа ради тебя. Мне вообще похуй на все это. Не хочется углубляться в психиатрию по, наверное, понятным причинам. Хотя твой доклад был интересным. Правда, несмотря на то, что я сказал. Я знаю пару анимагов. Не думал, что их психика в среднем крепче, чем у людей, — Сириус опустил взгляд на полерованный паркет и как-то совсем грустно усмехнулся. — Н-да. Короче… — начал он после короткой паузы, — ты идешь ко мне в комнату или нет, мистер Люпин? — Это странно, мистер Блэк. Странно, когда малознакомый человек приходит в твой дом и шарится по углам. И я про твоего отца сейчас, а не про тебя, — Римус тяжело вздохнул. Ему, может, и хотелось бы заглянуть в место, где рос Сириус, ведь это было так интимно и могло сблизить их, но здравый смысл перевешивал. — Да, верно, — Сириус вздохнул так, как будто в его легких накопилась вселенская боль. Он был милым, сексуальным даже сейчас, будучи, казалось, в невыносимом раздрае. Его искусанные губы растрескались, покраснели на грани рта и как будто ждали поцелуя. Точнее, так казалось Римусу, конечно же. Сириус зачесал густые волосы назад, локоны попадали на его лицо. Он вновь тяжело вздохнул и хотел было что-то сказать и не решался. Без конца смотрел в пол, чуть хмурился. — Может, хочешь прокатиться на байке? Довезу тебя до дома. Можем полетать, можем просто поехать, — Сириус наконец-то поднял взгляд, чуть озарённый приятной идеей. — Я бы предпочел поездку, полеты меня доканали. Полеты для Люпина были, наверное такой осточерчевшей обыденностью, как для магглов поездка на кэбе. Кто из магглов отказался бы от полета на метле, а уж тем более на заколдованном мотоцикле? И это было волшебно. Заклинание защищавшее голову от повреждений, защищало так же от ветра. На ладонях поскрипывала кожаная куртка Сириуса, его волосы то и дело падали не щеки и лоб. Они пахли шампунем и табаком. Хотелось курить. Поездка была прилично долгой. Руки немного устали от объятий. Зато голову дурманила такая близость. Когда Сириус завел растрепанные волосы за уши и посмотрел на Римуса, все внутри озарилось ярким теплым светом. Оборотень был уверен, что свет этот действительно был без всяких метафор. — Спасибо за поездку, — разулыбался Римус, думая лишь о том, какой Сириус красивый. Вся научная конференция была как будто три тысячи лет назад и ее итоги не имели никакого значения. Люпин попал в страшную западню, он это понимал, но не верил. Эйфория первого знакомства накладывлась на влюбленность и все это полыхало внутри. — Да не за что, — Сириус уселся на седло, прижав колени друг другу. Пальцем он поковырял край выглядывающего из-под куртки драного свитера, как будто бы чего-то ждал. — Ты хочешь ко мне? — Римус озвучил больше предположение, чем вопрос. Он был за. Они давно не встречались. Сириус пожал плечами, взглянув на Римуса. — Да, хочу. На ночь. *** — Откуда ты узнал, что я буду выступать сегодня? Сириус лежал на кровати в трусах и фотболке. Чистое постельное белье приятно шуршало и пахло розами. Блэк повернулся так, чтобы уткнуться носом в подушку. О! Она пахла прекрасно! Еще эти нотки запаха Римуса… — Мой брат, Регулус, сказал, что будет научная конференция и что будут спикеры из вашего института, — Сириус положил ноги на колени сидящего на краю кровати Римуса. Блэк смотрел из-под полуобущеных век, — Я удивлен тем не менее. Меня могло там не быть, — Люпин все же лег рядом. Его запах стал более явным, и Сириус, не смея противоречить мимолётному желанию, уткнулся носом в шею любовника, тот как-то блаженно вздохнул. Или Сириусу показалось? — Уебал бы домой, хули мне еще делать? Без разницы, как тратить бесконечное время. –Я так понял, родительский дом –не твой дом. Сириус закатил глаза, смотря в потолок. — Типа. Честно говоря, я не знаю, где мой дом. Я бы хотел найти его, но не выходит. У меня есть названный брат, Джеймс, я жил у него достаточно долгое время, но пришел момент, когда нужно было съебывать. У него родился ребенок, я только под ногами бы путался, тем более, что у меня была мания. Я тогда вообще на месте не сидел. Был громким, надоедливым, пытался ухаживать за малышом, меня отгоняли, как могли. Но вообще они и правда — мой дом, просто я не знаю… Я думаю, я там лишний. — Понятно. Я, конечно же, мечтаю, чтобы мой дом стал твоим домом, — Римус прижался головой к голове Сириуса. Это успокаивало, даже несмотря на душераздирающую печал о том, что все это, конечно же, кончится, как и все кончается в жизни Блэка. — У тебя слишком много надежд, мистер Люпин, — он поджал губы, чтобы выразить сожаление. — Это просто фантазии, мистер Блэк. Я мог бы надеяться, но мне слишком не везет в любви. К тому же, я не уверен, что, учитывая ваши привычки во время гипомании, эти отношения опять же могут меня ранить. Так что, — Римус пожал плечами, — всего лишь фантазии. *** — Да, отец? — первое, что сказал Сириус, телепортировавшись к отцу в приемную сразу после того получил приглашение старомодно отправленное совой. Блэк младший отряхнул самую его нейтрально выглядящую одежду: полосатую красную рубашку и черные брюки. Все серебряные серьги он снял, пушистые волосы завязал в хвост. — Садись, — отец указал на одно из бархатных зелёных кресел напротив его стола. Они были удобными, но не когда отец рядом. Раньше братья Блэки много играли тут. Регулусу нравилось изображать папу. Эта строгость в поведении так и осталась с ним. — Привет, — Сириус дежурно улыбнулся, стараясь не смотреть на отца. Он последовал указанию и стал наблюдать резьбу, сев несколько небрежнее, чем планировал. Резьбу с собаками, охотявшимися лисами можно было наблюдать бесконечно. Сириус знал ее наизусть, но иногда все рано находил для себя новую шерстинку или цветочек, принадлежавший к поясу с флористическими мотивами. — Откуда ты знаешь мистера Люпина? Напряжение сковало тело так, что тяжело было дышать. Дышать, если быть конкретнее, вообще прекратилось. Сириус насильно втянул в себя воздух, чтобы суметь дыша как может. — Да мы… Ну, типа, в баре встретились, а что? — Ты можешь не использовать слова-паразиты хотя бы при мне? — отец казался уставшим. Он снял очки и потер лицо руками. — Прости. — И после бара вы так сдружились, что без приличия хватаете друг друга за руки у толпы на глазах. На глазах людей, для которых я являюсь авторитетным лицом, — папа звучал скептически. Он никогда не кричал, вообще не повышал голос. Блэк старший был просто серьезным бизнесменом и почему-то внушал в младшего ужас. — К чему ты это? Было ясно к чему. Сириус чувствовал себя так, будто сейчас на него наложат непростительное, но отец лишь пожал плечами. Он встал, вызывая лишь дрожь, прошел мимо Сириуса, вжавшегося в кресло, и прошел к омуту памяти. Блэк старший приложил палочку к виску и вытянул из головы голубоватый дымок воспоминаний. — Подойди сюда, пожалуйста. И Сириус подошёл. Все его тело тряслось, он боялся увидеть самое страшное, что мог увидеть отец. То страшное, что поисходилось в этом доме. Но в омуте были Сириус с Римусом. Один тянул дорогого в сторону маленькой галереи с картинками по мере углубления в разные крылья, она становилась узким коридором. Римус препирался, оглядываясь. На его лице горел румянец и улыбка. Сириус тоже невольно забылся. Кто-то из толпы все же заметил их, посмотреть пару минут и ушел восвояси. Когда воспоминание закончился, стерев с лица улыбку, Сириус поднял голову. — Что дальше? — проговорил он несколько агрессивно. Агрессивнее, чем стоило. Орион потер глаза одной рукой. Только сейчас Сириус заметил, что они у него совсем красные. Отец наверняка снова работал всю ночь. Такую привычку у папы замечали оба брата. Регулусу, наверное, это было видеть больнее, тем не менее это были годы, когда Сириус все ещё чувствовал этот дом своим. Мама казалась любимее, папа смотрел не так холодно. — Я тебе демонстрирую, что видел все от и до, Сириус. Решил понаблюдать, к чему это все приведет. Тебе не кажется, что это слишком? Ты достаточно портил мою репутацию. И тут приходишь на очень важную для меня конференцию, чтобы флиртовать с одним из спикеров. Я очень на многое закрываю глаза, Сириус. Пытаюсь выруливать ситуацию так, чтобы моя компания никак с твоими действиями не ассоциировалась, но нет же, тебе надо все исп– — Это моя жизнь, блин! Неужели ты не понимаешь, что я уже слишком далек от дома Блэков? — Тогда почему ты приезжаешь сюда то якобы за остатками вещей, то, как, говорит Кричер, поесть, когда меня нет? Сириус замолчал. Это было правдой. Он иногда прилетал проведать комнату под предлогом увоза некоторых вещей, но в комнате лежало все, связанное с детством: альбомы, плакаты, безделушки вроде титановых колец и серег, фигурок с выдающимися игроками в квиддич, наклеек на мебели. — Потому что, — Сириус пожал плечами. Ему больше нечего было ответить. — Понятно, — Орион сам как будто все знал и никаких слов не было нужно. Папа вновь потер раскрасневшиеся глаза. Ему стоило бы назначить секретаря, но тотальный контроль и недоверие к людям давали о себе знать, а работы было много. — В общем-то я позвал тебя для этого. Я просто прошу тебя не появляться на моих важных встречах. За пределами дома можешь делать, что хочешь. Хоть нагим ходи, как показала практика, на мои отношения с научным сообществом это никак не влияет в отличие от светского. Сириус вновь ощутил себя лишним, ненужным. Он кивнул, шаркнув кроссовком по паркету. Блэк Младший знал, как сильно отцу тяжело далось отчуждение от сообщества. Несмотря на это, никакого разговора между ним и Старшим сыном не было. Сейчас, видимо, все было иначе. Отец наверняка держался за последний островок нормальной социальной жизни. — Я понял. Короче, мне вообще сюда нельзя? — так Сириус это интерпретировал. — Приходи, но веди себя прилично. Я думал позвать тебя на мой день рождения. Будут самые близкие родственники. Лестрейнджи, Малфои, Блэки. Как ты считаешь? Отец стоял ровно, держа по швам на уровне паха. Сириус не замечал, но так же ровно стоял и он сам. Предложение было странным, учитывая, что Блэк старший прекрасно знал отношения Сириуса с семьей. Блэков еще можно понять, но Лестрейнджи с Малфоями не были самыми близкими родственниками. Раньше они были партнерами по бизнесу Ориона, пока он не оставил дела и вместе с тем не потерял уйму денег, что, впрочем, не являлось проблемой. Вопрос тут, скорее, был в дальнейших взаимоотношениях. Не ясно было, зачем отец придерживася этих связей. — Идея так себе. Они же меня с гов… сожрут короче. Причем не за моей спиной, а в лицо. Когда в этой семье было дело до моих чувств? В груди тянуло и кололо, отдавая в руку. Сириус двинулся на ватных ногах к камину. Все разговоры с отцом вели к дрожи в коленях, энергия как будто покидала его. Регулус в этой семье был единственным, кто понимал Сириуса и принимал. — Тогда, может, ты придёшь посидеть втроем? Я, Регулус, ты. Сириус поджал губы. Такие вечера у них когда-то тоже были, и тело Блэка младшего тогда оставалось менее напряженным. До поры до времени и не всегда, впрочем. Вальбурга тогда была все еще жива. — Понял-принял, подумал, но не буду тебя больше беспокоить, отец. Прощай, — Сирирус шагнул в камин с ощущением того, что для отца он просто разочарование. Для Блэка младшего это было очевидно, но почему-то едва отец поманил бы его пальцем он, как пес с свистом в ушах побежал бы в отчий дом. Слезы навернулись на глаза, в рот прилила горечь, Сириус упал на колени как только трансгрессировал домой на этот раз без камина: когда он шел туда, хотелось оттянуть неизбежный момент, поэтому было приятно решение воспользоваться камином… но после разговора состояние Сириуса значительно ухудшилось и единственно верным способом зарыдать как можно быстрее, нужным было трансгрессировать. Сириус рыдал. Подушка мокла. Весь этот разговор, казался одним из худших, хотя по факту, если рассуждать логически, ничего толком не произошло, но Сириус чувствовал, как отец его стыдит, насмехается над ним. Над тем какой он (Сириус) нелепый, сумасшедший, насколько похож на Вальбургу своим безумием.