Нетронутая дьяволица 2

Отключив эмоции, я пытаюсь верить, что всё в порядке.

      — Ва-ау, какая красота, Ади, посмотри, — протягивает Мими, стоя где-то позади меня. — Сколько снега!              Я нехотя разлепляю отёкшие глаза, голос подруги эхом отдаётся в голове, хотя она говорит едва слышно, видимо, чтобы не разбудить меня. Голова невероятно раскалывается, и произошедшее вчерашней ночью кажется ужасным сном, только вот ноющая боль в перевязанной руке говорит об обратном.              Не знаю, как так вышло, но Ади вернулся совсем скоро после меня. Он нашёл меня в ужасном и даже жалком состоянии — я, пытаясь собрать осколки зеркала, хватала стекло кончиками ногтей, чтобы не порезаться. Друг без лишних вопросов сделал эту работу за меня, а потом заботливо наложил бинт на разбитые костяшки.              Повернувшись в сторону друзей, я замечаю, как они восторженно глядят в окно, любуясь видом. Светло-синие шторы открыты, и даже мне с кровати хорошо видно, как снег продолжает валить огромными хлопьями. Тихо встаю с кровати и подхожу к ним со слабой улыбкой.              — Ви, ты как? — Мими сразу же меняется в настроении и волнительно вглядывается в моё лицо. Ади сдвигает брови к переносице, глубоко вздохнув.              — Порядок, — отстранённо отвечаю я.              Яркие воспоминания о том, чем закончился вчерашний вечер, непрошено возникают в сознании, заставив меня схватиться за виски. Я совру, если скажу, что мне не стыдно за свою уязвимость. Мне ни за что не хотелось бы снова пережить момент, безвозвратно разбивший меня. Но, если бы это означало, что у меня будет шанс достойно принять расставание, не пролив ни единой слезинки, я бы, не раздумывая, согласилась.              Вчера я позволила себе быть слабой, но сегодня — новый день. Я скорее выпью из унитаза, чем позволю себе показывать боль снова.              Мими была права. Он — просто опыт. И, если у него получилось так легко остыть ко мне, значит, это получится и у меня.              Даже если это будет наглой ложью.              Я не собираюсь и дальше жалеть себя. Того, что теперь мне придётся компенсировать зеркало в нашей ванной, предостаточно. Если мне нужно будет врать окружающим и себе, чтобы все вокруг поверили, что я действительно в порядке, я готова. По крайней мере, гораздо лучше, что это произошло сейчас. Брось он меня позже, это могло бы быть гораздо больнее.              Я справлюсь, просто… просто нужно убедить в этом саму себя. Никто не поможет мне, кроме меня самой. И даже то, что я на время без сомнений доверилась ему, не отменяет этого факта.              — Ни хрена, — качает головой Ади, споря с моими словами. — Рука как?              — Порядок, — повторяю я, пытаясь придать своему тону максимальной убедительности.              — Вики, всё будет хорошо, мы рядом, — Мими сочувственно поджимает губы, а я немного раздражённо прикрываю глаза, хоть и ценю её поддержку.              — Это просто расставание, незачем меня жалеть, — отведя взгляд, вздыхаю я. Наверное, эти слова совсем не вяжутся с моим вчерашним поведением, но прошла уже целая ночь с того момента.              Кто бы что ни говорил, наутро эмоции утихают. Ночью люди всегда куда более эмоциональны, чем в дневное время суток, а потому теперь я готова выйти из комнаты с высоко поднятой головой. Я пережила смерть друга, разве во мне не хватит сил, чтобы справиться с его потерей?              Я не из тех, кто после расставания закрывается на замок и безостановочно плачет, прожигая недели в одиночестве. Я из тех, кто, падая, поднимается выше прежнего. Я из тех, кто, выплеснув эмоции один раз, не позволит себе сделать это снова.              — Который час? — спрашиваю я и включаю телефон, уведомляющий меня о низком заряде. Разумеется, ночью мне было не до него. При виде больших цифр на главном экране мои глаза почти что лезут на лоб. — Сколько?! Почему вы меня не разбудили? Я проспала семинар!              — Мы думали, ты не пойдёшь сегодня на занятия, — виновато оправдывается Мими, пока я бегу в ванную и снимаю с себя ночную одежду.              — Ещё чего! Думаете, я совсем умом тронулась и собираюсь лишиться стипендии из-за этого индюка? — недовольно спрашиваю я и выбегаю из ванной, попутно натягивая на себя джинсы.              — Наша девочка, — усмехается Ади, определённо довольный моей позицией.              Я знаю, что сегодня у нас совместная лекция, но даже не задумываюсь над тем, придёт ли он.       Хотя кому я вру… Задумываюсь. Но лишь на мгновение.              — Да, и… после занятий схожу в торговый центр, выберу нам новое зеркало. Старое всё равно выглядело убого.              — Могу добавить, если у тебя не очень с деньгами, — пожимая плечами, предлагает Ади.              — Я тоже могу, — кивает Мими.              Но я благодарно отказываюсь от их предложения. Я слишком часто повторяю маме, что мне не пять лет. Теперь нужно вести себя соответствующе и понимать, что у каждого поступка есть свои последствия. Прежде чем что-то сделать, нужно подумать дважды — а иногда и трижды. Даже если это импульсивный всплеск эмоций. Никто больше не будет разгребать моё дерьмо, я в ответе сама за себя.              Спешно выхожу из общежития, захлопнув за собой входную дверь. Снег продолжает сыпать, и я со сдавленной улыбкой смотрю на белоснежное покрывало, хрустящее под ногами. Но, к сожалению, сейчас у меня нет ни времени, ни настроения для того, чтобы наслаждаться погодой, а потому, в последний раз посмотрев на серое небо, я продолжаю движение к учебному корпусу.              В университете не смотрю по сторонам в попытке увидеть знакомые лица и поздороваться с кем-то — просто иду вперёд, делая вид, что рядом никого не существует. Только вот, стоит мне зайти в лекционную аудиторию, я сиюминутно встречаюсь взглядом с ним. В горле пересыхает, в животе завязывается неприятный узел, и я с силой сжимаю кулаки, запрещая себе показывать эмоции. Нет уж, вчерашнего достаточно.              Он зачем-то провожает меня взглядом, когда я направляюсь к самому последнему столу и вываливаю на него содержимое сумки. Положив пальто, шапку и шарф рядом с собой, я ясно даю понять, что сегодня намерена сидеть одна.              Вскоре в аудиторию заходит и Асмодей, который сразу же натыкается на меня взглядом. Он без любых эмоций машет мне рукой в знак приветствия, но я отвечаю лишь кивком, наблюдая за его движением в сторону своего друга.              Даже жаль, что, скорее всего, теперь наше общение окончено, как и его — с Мими и Ади. Думаю, теперь наш контакт будет ограничен равнодушными кивками, если мы будем случайно пересекаться где-нибудь. Мне кажется, это негласное правило всех друзей — переставать общаться с партнёром друга после их расставания, хотя определённо найдутся те, кто решит поспорить.              Я стараюсь не зацикливаться на этом, утыкаясь в экран телефона, для которого не забыла предусмотрительно взять беспроводную зарядку, и начиная перебирать пальцами по клавиатуре. Из-за огромного количества событий у меня не было ни единой минуты, чтобы работать над своей книгой, а потому сейчас я полностью отдаюсь этому процессу, не обращая внимания на монотонный голос профессора, звучащий как будто вдалеке.              И пусть главный герой слишком сильно напоминает мне его, я всё равно продолжаю писать без остановки. Напряжение собирается в кончиках дрожащих пальцев, я спускаю его в текст и чувствую, как душа на время, но всё-таки освобождается. Слишком много произошло. Слишком много боли, которую жизненно необходимо выплеснуть.              Я погружаюсь в собственный мир с головой, наплевав на то, что сбегать от реальности — определённо не лучшее, что можно сделать в моей ситуации. Но какая к чёрту разница, если так мне становится лучше?              — Эй, Вики, — окликает меня однокурсник, — все уже ушли, ты тут собираешься оставаться?              Осмотрев аудиторию, я понимаю, что он прав: за партами действительно больше никого нет. Кивнув в знак благодарности за то, что проинформировал, я поднимаюсь на ноги и вслед за ним выхожу в коридор.              В остальном учебный день проходит без особых событий. Сердце всё так же предательски ёкает в груди, когда я по пути в кабинет, высоко задрав подбородок, натыкаюсь взглядом на него.              Может, уехать будет не такой уж и плохой идеей? Смена обстановки должна помочь.              У меня осталось всего четыре дня на принятие решения, и этого катастрофически мало. Я боюсь сделать неправильный выбор, боюсь испортить своё будущее и пожалеть о том, как расставила приоритеты.              От этого голова кругом идёт.              По окончании занятий я сразу же направляюсь в торговый центр, намеренно игнорируя все знакомые лица, встречающиеся мне по пути. Настроения общаться с кем-либо совершенно нет, а Ади и Мими, единственные, кому я готова уделять сейчас внимание, заняты своими делами. Так что, всунув в уши наушники и включив первую попавшуюся песню, я двигаюсь в нужном направлении. Сегодня хочется прогуляться, а не заказывать такси, тем более после вчерашнего вечера это навевает не лучшие воспоминания.              Мой взгляд цепляется за прямоугольное зеркало, висящее на одной из стен в мебельном отделе. Визуально кажется, что оно должно идеально подойти к нашей раковине — подсветка сзади подкупает лишь сильнее, и я сразу же отправляю фото в наш общий чат.

вики

как вам? ади, сможешь его повесить?

             Ответ приходит сразу от обоих, чему я, по правде говоря, несказанно рада.              мими       какое классное!       я теперь даже рада, что ты старое разбила              ади       ага, правда, классное       там подсветка ещё есть?       

вики

да

      ади       хм, не уверен, что справлюсь       но, по крайней мере, обещаю постараться              Его слова звучат не очень-то обнадёживающе, но я всё же искренне продолжаю надеяться, что всё получится — денег в моём кошельке не так уж и много, чтобы можно было потратиться ещё и на установку зеркала, а просить у друзей неудобно.              Я расплачиваюсь за покупку, натянуто улыбнувшись продавцу, и хватаю зеркало под мышку, крепко удерживая его рукой снизу. Поводов задерживаться здесь больше нет — так что я сразу же направляюсь в сторону выхода.              Звук шагов по снегу позади меня звучит подозрительно долго, чтобы не привлечь моё внимание, и всего через несколько минут я оборачиваюсь, с удивлением заметив, что всё это время за мной шла Ости. Похоже, она не ожидала, что я повернусь, ведь, стоит мне увидеть её, как она тут же достаёт из кармана куртки телефон и делает вид, что не заинтересована во мне. По правде говоря, ей было бы неплохо поработать над своей актёрской игрой.              — Привет, — Ости без стеснения приближается ко мне, когда понимает, что не осталась незамеченной. — Слышала, вы с Люцифером расстались. Соболезную.              Я кривлюсь от его имени. Не знаю, почему так произошло, но после нашего расставания у меня не получается произнести это имя даже в собственных мыслях. Забавно, что при моём бесстрашии называть вещи своими именами я никак не могу найти в себе силы перестать заменять всего несколько букв на местоимения.              — Насколько искренне по шкале от одного до десяти? — с недоверчивой усмешкой спрашиваю я.              Ости задумывается лишь на мгновение, выпятив губы вперёд.              — Два.              Короткий смешок выходит из груди после её признания:              — Спасибо за честность.              Впрочем, другого я и не ожидала. Я более чем уверена, что Ости не только не сочувствует, но и радуется такому повороту событий. Хотя мне всё равно не нужна её жалость. Ни её, ни чья-либо ещё.              — Чего ты хочешь? — напрямую спрашиваю я, не желая дальше вести этот диалог. Огонёк интереса и предвкушения в её глазах говорит о том, что так просто она от меня не отстанет.              — Почему сразу чего-то хочу? — с наигранной обидой спрашивает Ости, сложив руки на груди. — Может, я хочу тебя поддержать.              — На двойку, — напоминаю я, удобнее устроив под мышкой зеркало и начиная жалеть, что отказалась от доставки.              — Ладно, подловила, — она закатывает глаза, махнув рукой. — В общем, если вы расстались, ты ведь не против, чтобы я снова сближалась с Люци? Не то чтобы я спрашивала разрешения, это, скорее, просто формальность…              Удивлённо подняв брови, я останавливаюсь на тротуаре и смотрю на Ости, откровенно говоря, как на умалишённую. Мне кажется, у неё не всё в порядке с головой, если она задаёт мне подобные вопросы. И, конечно, наш диалог в лифте никак не помог ей, хотя, должна признать, я надеялась, что после этого она перестанет так зависеть от него.              — Ты издеваешься надо мной? — гневно спрашиваю я, и единственное, что останавливает меня от активных жестикуляций, — зеркало, которое мне не очень хочется разбивать вновь. — Делай что хочешь. Думаешь, мне не плевать?              Я продолжаю движение, ускорив шаг. Мне больше не хочется слышать его имя, не хочется знать о нём что-либо. Ости, словно зная это, точно специально пытается сыпать соль на рану, а счастье в её глазах настолько яркое, будто она уже завоевала то, что хотела.              Но мне плевать. Меня не касается то, что связано с ним. Уже не касается.              Ости наконец-то ядовито прощается со мной и переходит на другую сторону улицы, но, даже если бы она продолжила попытки вести со мной этот жалкий диалог, я бы всё равно не ответила ей.              Ади и Мими почти сносят меня с ног, когда я возвращаюсь в комнату. Они забирают из моих рук зеркало, и это наталкивает меня на мысль о том, что друзья заботятся обо мне, прежде чем они начинают восторгаться покупке. Слабо улыбаясь их эмоциям, снимаю с себя верхнюю одежду и стряхиваю с ботинок снег, оставляя всё ненужное в прихожей.              — В жизни ещё лучше выглядит, — заворожённо протягивает Мими, не отрывая взгляда от своего отражения, и я даже не знаю, чему она рада больше: себе или зеркалу.              — Тут инструкция как будто на китайском, а не английском, — Ади закатывает глаза, внимательно вчитываясь в текст на бумаге. — Ничего не понятно.       — Может, потом с ним разберёшься? — поджав губы, спрашивает Мими. — Мы с Крисом собрались прогуляться, я хотела вас тоже позвать.       Её предложение, честно говоря, вдохновляет меня, хотя я уже успела представить, как сижу в комнате, изучая лекции и смотря на заснеженный город в окно. Но перспектива прогуляться кажется куда лучше, чем сидеть на месте, — так у меня будет ещё одна возможность отвлечься.       — В другой раз, — не отвлекаясь от инструкции, говорит Ади. — Я хочу побыстрее с ним разобраться, — ему всё же приходится поднять на меня взгляд, когда я подхожу к нему и обнимаю со спины, почти начиная уговаривать пойти с нами.       Но мы с Мими хорошо знаем: друга не так-то просто уговорить, так что, благодарно поцеловав его в щёки и оставив на них забавные следы от помады, оставляем в покое.       Прощаемся с Ади и, пообещав, что скоро вернёмся, снова выходим на улицу, на удивление, в приподнятом настроении. Мне даже нравится так часто оказываться снаружи — по крайней мере, это напоминает его не так сильно, как четыре неизменные стены. Мими надевает на руки перчатки, и улыбка удовлетворения расплывается на её губах. Даже не знала, что она так любит снег.       Кристофер подходит к нам, когда мы заказываем три порции горячего шоколада в вендинговом аппарате.       — Привет, Ви, — здоровается он со мной после того, как оставляет на румяной щеке Мими короткий поцелуй, и я отвечаю ему кивком с улыбкой.       Некомфортное молчание затягивается дольше положенного, и я перебираю в голове сотню вариантов, чем его можно заполнить. Мы проходим прямо по заснеженной тропинке, удерживая в руках горячие стаканчики. Должно быть, Кристофер уже всё знает, поэтому и не может найти нужных слов.       Но мне не нужна жалость и поддержка, будет гораздо лучше, если я отвлекусь с помощью глупых шуток, чем если каждый второй решит, что мне нужно сочувствие.       В конце концов, в этот раз никто не умер.       Похоже, Мими тоже не особо-то и нравится идти по парку в молчании, а потому подруга, посмотрев на меня хитрым взглядом, подмигивает мне и наклоняется, свободной рукой захватив горсть снега. Кристофер не замечает этого, и она формирует в ладони небольшой шарик, который в следующую секунду нещадно отправляет в него, попадая в спину.       Крис оборачивается к нам, определённо не ожидающий такого от своей девушки, и возмущённо, но одновременно с этим шутливо приподнимает брови.       — Ну точно стервочка! — хохочет он и так же наклоняется, чтобы бросить снежком в Мими.       — Ви, помогай! — она не обращает внимания на то, что своим снежком Кристофер попадает ей прямо в грудь, берёт ещё снега и вновь запускает в него.       Я, не сдерживая смех, присоединяюсь к их игре, и, хотя со стаканчиком горячего шоколада, из которого валит пар, и перебинтованной рукой это делать не так удобно, меня всё равно ничто не останавливает. Мы, подобно детям, играем в снежки, на время отвлекаясь от всех проблем и забот.       — Ты что, против меня решил пойти? — спрашивает Мими у Кристофера, формируя новый снежок.       — Тебе напомнить, кто начал первым? — он оказывается быстрее: бросает снег в подругу, но вместо этого попадает в меня и уже в следующую секунду получает то же в ответ.       Отряхиваясь от следов моей мести, Крис бросает на меня хитрый взгляд и решает не оставлять меня без ответного броска, только вот вновь промахивается и на этот раз попадает прямо в мой стаканчик.       Похоже, всё-таки нужно было сначала выпить напиток, а уже потом играть.       Но я не злюсь на Кристофера — напротив, начинаю громко смеяться, смотря на то, как по земле расплескался горячий шоколад. Хорошо, что он не попал на меня.       Мы все в снегу, который медленно начинает таять на наших с Мими пальто и куртке Кристофера, превращаясь в мокрые пятна и возвращая нас в реальность. Наверное, это то, что мне было нужно. Я отряхиваюсь от остатков снега и поднимаю руки в знак капитуляции.       — Предлагаю объявить перемирие, — выкидываю стаканчик с уже испорченным напитком в мусорку. — Нам нужно согреться.       Мими и Кристофер соглашаются со мной, и, когда мы направляемся дальше, рассматривая творения природы в виде заснеженных деревьев и фонарных столбов, подруга делится со мной своим горячим шоколадом. И, стоит отметить, не такой уж он теперь и горячий.       Мне вдруг становится жаль, что с нами нет Ади, но зима обещает быть долгой, так что я сильно не расстраиваюсь…       Пока не вспоминаю о том, что у меня, возможно, осталось здесь около месяца.       Стараясь избавиться от плохих мыслей, я натягиваю улыбку обратно и потуже затягиваю шарф, немного развязавшийся после нашей игры. Мими замечает резкую смену моего настроения, одним взглядом спрашивает, всё ли в порядке, на что я лишь киваю.       — Ви, я хотела кое-что спросить… — прокашлявшись, подруга меняет тему и выбрасывает пустой картонный стакан в урну, пока Кристофер идёт впереди. — По поводу твоей стажировки, ты ещё не приняла решение?       Я вижу, что ей тяжело даются эти слова. Знаю, Мими надеется, что я решу остаться и ничего не изменится, только вот проблема в том, что я даже на подсознательном уровне не знаю, к какому варианту больше склоняюсь. И мне, наверное, стоило бы выделить себе какое-то время, чтобы побыть в одиночестве и хорошенько всё обдумать, но вместо этого я лишь всеми силами пытаюсь убежать от тягот реальности.       Так что подруга не получает от меня конструктивного ответа — только отрицательное покачивание головой.       — Если что, знай: я поддержу любое твоё решение, — она берёт мою руку в свою, нежно проведя по внешней стороне ладони большим пальцем. — Даже если ты решишь уехать, мы всегда можем поддерживать связь. Век технологий, как никак.       Я благодарно обнимаю её, вдыхая морозный воздух. Многое в мире меняется, но одно, надеюсь, останется неизменным: поддержка моих друзей. Мы пережили страшные времена, и все последующие препятствия, уверена, ещё больше будут доказывать, насколько мы дорожим друг другом.       — Не знаю, чем заслужила тебя, но я очень рада, что в начале года именно ты стала моей соседкой, — с лёгкой улыбкой шепчу я ей на ухо, вызывая ещё больший румянец на и без того пунцовых щеках Мими.       — Я тоже, Ви, я тоже.

***

      Обратно мы возвращаемся уже вдвоём. У Астарота возникли какие-то проблемы, так что Кристофер, как хороший брат, рванул к нему, но не без закатанных глаз и раздражённого вздоха. Похоже, это не первая ситуация, в которой ему приходится спасать задницу близнеца.       Так странно заходить в общежитие с осознанием, что я не смогу по устоявшимся традициям прийти к нему в комнату, чтобы рассказать произошедшее за день. С другой стороны, как я уже говорила, хорошо, что мы расстались именно сейчас.       Чем раньше разочарование, тем быстрее восстановление.       — Надеюсь, Ади справился с зеркалом, — говорит Мими и на ходу стягивает с себя шапку, когда мы выходим из лифта на нашем этаже.       — Нужно будет потом отблагодарить его чем-то, — предлагаю я, на ум приходит лишь торт — Ади тот ещё сладкоежка, — и подруга соглашается.       По мере приближения к комнате голоса из неё становятся громче, и мы с Мими непонимающе переглядываемся, пытаясь к ним прислушаться, но из-за двери почти ничего не разобрать.       Зайдя внутрь, мы видим разбросанные по полу инструменты, уже раскрытую из-под зеркала коробку и открытую инструкцию. Похоже, Ади всерьёз занялся делом.       Только вот самого Ади мы обнаруживаем сидящим за столом и работающим в ноутбуке, что никак не вяжется с беспорядком в комнате.       — Что за погром? — спрашивает Мими, обходя немаленькую коробку.       Друг поворачивается к нам с каким-то встревоженным видом и бросает короткий взгляд на дверь в ванную. Ладно, видимо, я поспешила с выводами, и он всё же не повесил зеркало.       — Почему вы так рано вернулись? — спрашивает он, а вопросов в моей голове становится ещё больше.       — Думал, мы придём позже и ты успеешь всё закончить? — без какого-либо негатива в голосе спрашиваю я.       — Можно и так сказать, — друг встаёт из-за стола, пока мы снимаем с себя верхнюю одежду, и закрывает своей спиной дверь в ванную.       — Ади, дай пройти, мне нужно руки помыть, — Мими непонимающе выгибает бровь, указав ладонью на вход в санузел. — Что происходит, ты что, зеркало разбил?       Он ведёт себя слишком подозрительно, чтобы мы этого не заметили. Если с зеркалом что-то случилось, ему придётся покупать новое, потому что лишних денег у меня больше нет.       — Нет, тут такое дело… — друг почёсывает затылок, отведя взгляд, но не успевает объясниться.       В этот же момент дверь в ванную открывается с обратной стороны, и теперь мы с Мими понимаем, что так старательно пытался скрыть Ади. Точнее, кого.       — Я закончил, всё го…       Он обрывается на полуслове и смотрит на меня с нескрываемым удивлением в глазах, словно игнорируя присутствие подруги. Видимо, они действительно рассчитывали, что мы вернёмся позже. Внутри меня закипает злость, но не только на него. Ади позволил себе привести его в нашу комнату после того, как он растоптал мои чувства и заставил ненавидеть себя!       — Какого хрена он здесь делает? — я смотрю то на друга, то на него, не скрывая своего недовольства.       — Ади, это перебор, — Мими качает головой и уставляется на Ади осуждающим взглядом.       — Я уже ухожу, незачем так злиться, — его голос становится невольным напоминанием обо всём, что было. И да, о том, как я старательно пыталась скрыть свои эмоции и остановить слёзы, тоже.       Ненависть в моих глазах нисколько не цепляет его, равнодушие читается в каждом жесте и заставляет раздражение внутри меня усиливаться. Я хочу с силой оттолкнуть его, высказать всё, что думаю, рассказать о том, что чувствую, но вместо этого лишь сжимаю кулаки и прикрываю глаза в попытке успокоиться.       — Кажется, я просила не приближаться ко мне, какого чёрта ты здесь забыл? — на удивление спокойным тоном произношу я, хотя ненависть окутывает моё сердце всё сильнее.       — Не преувеличивай свою значимость в моей жизни, Непризнанная, — он машет инструментом перед моим лицом, и эти слова мгновенно стирают всё напускное спокойствие. — Я разбирался с подсветкой, — он наклоняется ко мне, приближает своё лицо к моему и шепчет это едва слышно.       Но я больше не могу оставаться спокойной.       Должно быть, Ади и Мими сейчас ощущают себя так, словно находятся на минном поле.       — В моей комнате! — кричу я, не пытаясь больше сдерживаться. Мой взгляд в этот момент опускается немного вниз, а глаза от увиденного почти что лезут на лоб.       — Я просто помогал Ади, — пожав плечами, он обходит друга стороной и кладёт отвёртку на тумбу.       — И у тебя не осталось другой одежды, кроме футболки, которую я тебе подарила за минуту до нашего расставания?       Я почти прожигаю его взглядом, отчаянно пытаясь увидеть в глазах что-то помимо безразличия, и на мгновение, лишь на короткое мгновение в них мелькает проблеск беспокойства, стоит ему заметить бинт на моей руке. Он ничего не отвечает, заставляя десятки новых вопросов впиваться в моё сознание острыми когтями. Когда-то я пыталась понять его, но только сейчас осознаю, насколько это было бесполезно.       Никто и никогда не поймёт, что у него в голове.       — Не злитесь, — Ади безуспешно пытается успокоить меня и стоящую в ступоре Мими. — Я хотел вас обрадовать, но никак не мог разобраться с этой грёбаной подсветкой. Попросил помощи у Асмодея, но он сказал, что в этом разбирается Люцифер. Я думал, мы успеем до вашего прихода.       — Спасибо, Ади, я очень рада, что ты пригласил на помощь его, ведь в общежитии больше нет ни одного человека, который разбирался бы в электрике, — я выливаю эмоции на друга, не стараясь быть дружелюбной. Почему я должна это делать, если он забывает о дружеской солидарности? — У тебя какая-то нездоровая любовь к бывшим, не находишь?       — Ади не виноват, не нужно переносить негатив из-за меня на своего друга, Уокер, — не дожидаясь ответа, он, кивнув другу на прощание, выходит из комнаты.       Я отхожу в сторону, показательно закатив глаза и желая уйти как можно дальше отсюда. Моя комната всегда была своеобразным убежищем от всего, а теперь? Теперь мой лучший друг привёл сюда того, от кого я навсегда хочу спрятаться.       — Ты чем думал? — подключается к моему возмущению Мими, но делает это громким шёпотом, видимо, надеясь, что я ничего не услышу.       Ади не отвечает, прекрасно понимая, что действительно провинился. С его стороны это было абсолютно опрометчивым решением.       До вечера мы не разговариваем друг с другом: Мими занята своими делами, я принимаюсь за редактирование книги, сидя за рабочим столом, а Ади, наверное, пишет программы, время от времени бросая на нас виноватые взгляды.       Спустя час работы откидываюсь на спинку мягкого стула и массирую шею круговыми движениями, когда чувствую на плечах внезапные прикосновения. Обернувшись, я понимаю, что руки принадлежат Ади, и пытаюсь недовольно оттолкнуть его от себя, но он специально кладёт подбородок мне на голову и обхватывает шею, прижимая к себе.       — Прости, Ви, — он оставляет поцелуй на моих волосах, не оставляя возможности выкарабкаться. — Я поступил по-идиотски, знаю, но посмотри, как Мими радуется теперь этому зеркалу! Один я вряд ли справился бы.       — Меня не впутывать! — кричит подруга из ванной, услышав его извинения, и на моём лице появляется слабая улыбка от этого.       — Прости, — снова просит Ади, отчего я вздыхаю. — В следующий раз буду просить кого угодно, но не его, — он чуть отстраняется, чтобы поцеловать меня в щёку и посмотреть на меня с виноватой улыбкой.       — В следующий раз я разберусь со всем сама, подлиза, — щёлкаю его по кончику носа, давая понять, что больше не держу зла. Работа над книгой действительно успокаивает, Ади повезло. — Ещё раз такое произойдёт — я обижусь очень и очень сильно, понял?       — Понял, понял, — он в последний раз сжимает меня в объятиях и окончательно отстраняется, смотря в экран планшета. — Мне кажется, я могу тебе помочь.       Вопросительно выгибаю бровь и со сложенными на груди руками поворачиваюсь к другу корпусом.       — Могу создать сайт, чтобы продвигать твою книгу. Тогда будет гораздо легче попасть в издательство.       Широкая улыбка заменяет все негативные эмоции, и воспоминания о глупом поведении Ади вмиг исчезают окончательно. Личный сайт может неплохо помочь мне в продвижении.       — Иногда поражаюсь, как в твоей голове появляются такие гениальные идеи! — восклицает Мими, выходя к нам из ванной. — Я смогу прорекламировать этот сайт на своём аккаунте, у меня есть небольшая аудитория.       Я бросаюсь к друзьям с объятиями, расцеловывая их щёки и предвкушая будущее для своего творчества. Однажды он сказал, что поможет мне с издательством, и после расставания я почти похоронила эту идею, но Мими с Ади легко смогли воскресить её.       Пусть моё сердце разбито на тысячи осколков, я совру, если скажу, что не счастлива рядом с такими людьми. Они переживают обо мне, как о себе, несмотря на то, что у самих багаж забот на плечах. Не это ли самое большое богатство?