Нетронутая дьяволица 2

Чтобы восстать из собственного пепла, Феникс должен сначала сгореть.

      Я могла ожидать от этого дня чего угодно. Восстание зомби кажется более реальным, чем то, что происходит со мной сейчас. Ости, с которой я поневоле застряла в лифте общежития, поднимаясь на нужный мне этаж, уже минут десять истошно кричит, чтобы оповестить хоть кого-то о том, что мы, мать вашу, застряли. Только вот незадача: в субботу почти никого из студентов здесь нет — все либо гуляют, либо возвращаются к родителям, если те живут недалеко.       Даже связь не ловит, делая мой телефон бесполезным кирпичом в руках. Да ладно! Мы живём в двадцать первом веке, а в лифтах до сих пор недоступна сеть!       — Перестань орать, это бесполезно, — я раздражённо опускаюсь на пол лифта и снимаю с себя пальто.       — Я хотя бы что-то пытаюсь сделать, — ворчит Ости так, словно это я во всём виновата.       Она поднимает руку с телефоном кверху, стараясь поймать связь, но я показательно усмехаюсь её действиям. Неужели за все прошедшие десять минут я занималась не тем же самым?       — Боже, лучше бы я пешком пошла, — раздражённо цыкает Ости и, приняв поражение, тоже садится на пол, но максимально далеко от меня.       «Господи, её безосновательная ненависть ко мне просто смешит. Она ещё и так явно демонстрирует её», — закатываю глаза.       — Поверь, я тоже не горю желанием находиться здесь с тобой взаперти, — усмехаюсь. Она точно надеялась, что это заденет меня.       Ости ничего не отвечает, но я вижу недосказанность в её взгляде, в воздухе повисает напряжение, и я решаю взять ситуацию в свои руки. Просыпается внезапное желание поговорить с ней. О кое-чём конкретном. О том, чего я не могу понять вот уже очень давно.       — За что ты так сильно ненавидишь меня? О, и давай не будем брать в счёт мою выходку на балу. Признай, я была хороша.       Мои слова вызывают не тот эффект, который мне нужен был: Ости кривит губы и скалится, но я не могу сдержаться от подобного высказывания. Я действительно была хороша, чего таить.       — Ты издеваешься? — спрашивает она так, словно я не понимаю действительно очевидных вещей. — Приехала непонятно откуда и всего за пару недель смогла сделать то, что я пыталась сделать второй год.       — Сделать что? — пусть говорит прямо. Я знаю, о чём она, но не люблю шарады.       — Ты правда не понимаешь? — она сжимает челюсти, на что я киваю с максимально непринуждённым видом. Пусть выскажется и, может, поймёт, насколько глупо со стороны выглядит её пустая ненависть. — Влюбила в себя Люцифера, вот что.       Что ж, после того, как она произнесла это вслух, видимо, всё равно не поняла, что не так. Тогда я без проблем объясню ей это. Достаточно враждовать, я не сделала ничего такого, чтобы она плевалась желчью при виде меня.       — Ты понимаешь, как это звучит? По-твоему, я поступила сюда, увидела тебя с Люцифером и подумала: «хм-м, самое время разрушить её жизнь и влюбить его в себя, где там моя тетрадка с приворотами?»? — я специально стараюсь гиперболизировать, чтобы Ости точно поняла всю абсурдность ситуации. — Насильно мил не будешь. Он никогда не был и не стал бы твоим.       — Почему ты? — в её завораживающих глазах блестят слёзы. Девчонка добилась бы в любви многого и притянула любого, если бы не была так зациклена на одном. — Он никогда не подпускал меня к себе близко. Всегда держал на расстоянии и позволял быть рядом только ради секса. Всё. Я думала, это хоть какой-то результат… Пока не появилась ты. Пока я пыталась быть всегда с ним рядом, пыталась быть идеальной для него, ты ему грубила, всем своим видом показывала незаинтересованность и стервозность. Я из кожи вон лезла, чтобы получить хоть толику его внимания, а тебе не пришлось прикладывать совершенно никаких усилий. Так какого чёрта ты?       — Может, ему это и надо было? — я пожимаю плечами. — Не девочка на побегушках, а кто-то самодостаточный. Хотя, знаешь, я считаю совсем иначе. Ты не можешь заставить человека полюбить себя, даже если будешь вести себя подобно его идеалу. Я просто была собой, и так сложилось, что наши чувства оказались взаимными. Было бы иначе — я бы никогда не опустилась до того, чтобы менять себя и подстраиваться под кого-то. Ты потеряла себя, Ости, пытаясь заполучить Люцифера.       Первая слеза срывается с глаза и течёт по её щеке, оставляя за собой дорожку потёкшей туши, но я не спешу успокаивать её. Мы не подружки, чтобы я делала это. Да и я знаю: Ости нужно, чтобы её успокаивала не я.       — И да, ненавидеть меня — очень глупо. Куда целесообразнее было бы испытывать те же чувства по отношению Люциферу. Не я делала тебе больно, а он.       Я специально говорю ей эти слова. Куда легче отпустить человека, когда на смену слепой любви приходит жгучая ненависть, хотя поначалу она, как бы ни парадоксально, может мешаться и с тёплыми чувствами.        — Что плохого в том, что я хочу быть любимой? — Ости закидывает голову назад, видимо, пытаясь остановить поток слёз. Но он не останавливается.       — Сначала сама полюби себя. Потом увидишь, как к тебе потянутся люди.       Она не успевает ничего ответить: шахта лифта заполняется громкими звуками, а кабина начинает дрожать. Когда лифт снова возвращается в движение, мы подскакиваем на ноги и хватаемся за поручни.       — Наконец-то, — бормочу я, взяв в руки пальто, и с облегчением в груди спешно выхожу из кабинки, когда раздвижные двери медленно открываются с характерным сигналом. В ближайшие месяца три — только по лестнице.       Мы благодарим администратора и собираемся расходиться, но я останавливаю Ости лишь на секунду.       — Помни мои слова, — произношу я и, не дожидаясь ответа, быстро иду в сторону нашей комнаты.       В темноте коридора я замечаю два силуэта, прижимающихся друг к другу, но стараюсь не обращать на них внимания, но делать это оказывается почти что невозможно, когда в парне и девушке, дарующих друг другу робкие поцелуи, узнаю Мими и Дино.       Чёрт.       Я не успеваю остаться незамеченной: они вмиг оборачиваются ко мне, отвлекаясь друг от друга и отстраняясь так резко, словно я — Лилу. Но я лезть в их дела не собираюсь — лишь скомкано здороваюсь и таким же быстрым шагом прохожу в нашу комнату, захлопнув за собой дверь.       Мими появляется несколькими секундами позже, её помада чуть смазана, и я едва заметно указываю ей на это. На щеках подруги проступает румянец, и она с лёгкой улыбкой избавляется от следов неуверенных поцелуев. Мы не обсуждаем то, что я увидела, да и незачем. Мими уже не пять лет, она сама всё решит.       — Идём в кино сегодня в семь? — внезапно спрашивает подруга, садясь на кровать. — Я, ты, Ади, Дино и Люцифер, если ты его позовёшь.       — Не боишься, что Дино и Люцифер поубивают друг друга? — усмехаюсь я, смеша её. — Я за, но надо спросить у Люци, — киваю, полагая, что к этому времени его тренировка должна быть окончена. — И Ади…       Мы обе понимаем, что вероятность согласия друга, учитывая, что он снова ушёл без предупреждения, крайне мала, но нам отчаянно хочется верить, что хотя бы сегодня повезёт.       Я достаю из сумки телефон, который теперь наконец-то работает, и без какой-либо надежды отправляю другу сообщение.

вики

ади, ты где?

      Удивительно, но звук уведомления раздаётся почти сразу же. Сначала я думаю, что написал кто-то другой, но при виде моментального ответа друга мои глаза почти что лезут на лоб.       ади       через пару минут буду, чё случилось?       Мы с Мими в неверии уставляемся на экран. Его, должно быть, взломали, потому что иначе я не понимаю, какое чудо произошло, что Ади ответил, — в последний месяц он почти ни разу не удостоил нас ответом в мессенджере.

вики

придёшь — расскажем

      Друг отправляет смайлик с закатанными глазами, вызывая у нас смех, и мёртвая надежда воскресает: неужели он возвращается к обычному ритму жизни? Я хоть и не верующая, но ради такого готова молиться всем богам.       Не сиюминутное сообщение по-настоящему удивляет нас с Мими — то, что Ади действительно пришёл после своего обещания через каких-то несколько минут заставляет смотреть на него как на восьмое чудо света. Мы даже не можем поздороваться с ним — молча стоим посреди комнаты в таком изумлении, словно только что случился апокалипсис.       — Нормально всё? — он щёлкает пальцами перед нашими лицами и, посмотрев на нас как на дурочек, проходит внутрь комнаты.       — Мы не ожидали, что ты действительно придёшь, — тихо говорит Мими, хотя я чувствую, что она хотела бы сказать больше. Но сейчас не время.       На губах друга появляется слабая, но всё же улыбка, и он садится на кровать, делая глоток воды из бутылки, оставленной на прикроватной тумбе.       — Я ходил в нашу с ним комнату.       В глазах Ади читается грусть, но он не отводит взгляд, — смотрит на нас в ожидании реакции. Не знаю, насколько это хорошая новость, но вызывает в моей груди слабое волнение: на моей памяти после смерти Сэми Ади был в их комнате лишь раз, и результатом его похода туда стала двухчасовая непрекращающаяся истерика. Слёзы, крики и непринятие разносились почти по всему общежитию, пока мы с Мими старательно пытались успокоить друга, выводя из помещения.       — Там уже не так невыносимо находиться, — он едва заметно усмехается, вернув бутылку на место. — Это всё ещё больно, но теперь я хотя бы не хочу выпрыгнуть в окно.       Кожа Мими бледнеет от этих слов, подруга громко сглатывает и отрицательно качает головой. Что её так напугало?       — Не надо так говорить, — просит она, и Ади согласно кивает. — Я рада, что тебе лучше.       — Мы рады, — исправляю её я и сажусь рядом с Ади, сгребая его в свои объятия. В нос бьёт еле ощутимый аромат его духов, и я наслаждённо прикрываю глаза, — это гораздо лучше уже приевшегося запаха спирта.       Проходит около минуты, прежде чем Мими решается робко спросить:       — Не хочешь сходить с нами в кино?       Ади только пожимает плечами, словно совершенно не заинтересован, но не говорит «нет». Кажется, это победа.       — С нами будет Дино и, возможно, Люцифер, — дополняю я, не зная зачем.       Внезапно тихий мужской смех заполняет комнату, и от этого звука наши с Мими улыбки растягиваются почти до ушей. Я думаю, это первый раз за прошедший месяц, когда Ади искренне смеётся. И я бы точно не соврала, если бы сказала, что это работает лучше всяких успокоительных.       — Я пойду только для того, чтобы посмотреть на их поединок, — довольно произносит Ади. — Ставлю на Люцифера.       — Вот-вот, я так же ей сказала! — смеюсь я и отстраняюсь от друга, уже заряженная позитивной энергией.       — Эй! — возмущается Мими и угрожающе бросает в друга одну из подушек, которую он умело ловит. — Я смотрю, неплохо вы спелись.       В кои-то веки наши стены новь слышат смех и радость. Не знаю, сколько это продлится, — может быть, завтра всё вернётся на круги своя и Ади вновь пропадёт, заставив Мими безостановочно измерять помещение шагами, — но точно знаю одно: я хочу как следует насладиться моментом, который не факт, что повторится в ближайшем будущем.       Я готова наблюдать за их шутливыми спорами часами.       Только вот, видимо, не суждено: нас перебивает внезапный стук в дверь. Мы переводим взгляды друг на друга, пытаясь понять, звали ли кого-то, но оказывается, что ни один из нас никого не ждёт. Я думаю, что это Люци или Дино, решившие неожиданно встретиться, только вот миловидное лицо, которое я вижу, как только открываю дверь, не похоже ни на одного из парней.       Это Ада. Но что она тут делает?       — Тебе чего? — непонимающе спрашиваю я и не тороплюсь пропускать девушку внутрь.       Она улыбается самой доброй на свете улыбкой, чтобы можно было подумать, что напротив меня — бывшая пассия моего лучшего друга, разбившая ему сердце пару лет назад, и складывает руки в замок.       — Хотела поговорить, — Ада заглядывает внутрь комнаты и обольстительно машет Ади и Мими, находящимся в том же негодовании, что и я. — О, вы как раз все в сборе!       По-детски похлопав в ладоши, Ада осторожно отодвигает меня от прохода и бесцеремонно проходит внутрь, даже не удосужившись снять обувь. Интересно, полы она будет мыть? Потому что снова я этого делать не собираюсь.       И да, если Ада думает, что я теперь благосклонна к ней, раз уж она помогла мне тогда с местью Ости, то пусть обломится.       — Какого хера? — Мими говорит на тон выше, но её подружка из прошлого не собирается отступать.       — Не горячись, я просто поговорить, — она примирительно поднимает руки, пока я, закатив глаза, закрываю за ней дверь.       — Ты идиотка, если думала, что мы захотим с тобой говорить, — равнодушно бросает Ади — он не кричит, но сталь, внезапно появившаяся в тоне друга, явно демонстрирует его неприязнь.       — Просто выслушайте.       По правде говоря, у каждого из нас слишком хорошее — сравнительно с предыдущими днями — настроение, так что не то чтобы мы хотели выталкивать Аду силой, тем более, зная её настойчивость. Объективно, гораздо легче выслушать её, нежели пытаться спорить и ругаться, так что мы, не сговариваясь, синхронно складываем руки на груди в ожидании пламенной речи.       — Я уже говорила Вики, что сожалею обо всём сделанном, но считаю, что и вам обязана сказать, — Ада проходится виноватым взглядом по Мими и Ади, которые, впрочем, абсолютно не заинтересованы в ней и в этом диалоге. — Я вела себя как идиотка — это правда, но сейчас стараюсь исправиться и думаю о том, как могу искупить вину перед вами. Вину за разрушенную дружбу, любовь… Знаю, вы меня ненавидите, и у вас есть право делать это. Но я правда хочу измениться, потому что увидела, как выглядела со стороны.       — На Ости посмотрела? — язвит Ади, всё ещё нисколько не доверяющий ей.       Уголок пухлых блестящих губ Ады чуть приподнимается, и она согласно кивает.       — Представляете, насколько глупо, — со смешком произносит она. — Я ведь даже волосы в рыжий ради тебя красила, лишь бы у нас было много общего. Стипендию эту выиграла только для того, чтобы вернуть тебя.       Пытаясь найти подтверждение слов Ады, я перевожу подозрительный взгляд на её макушку и, к счастью или к сожалению, замечаю на голове отросшие пшеничные корни, которых, готова поклясться, раньше никогда не было.       Она что, так часто использовала краску, лишь бы ни на день не было видно натурального цвета волос? Ненормальная.       — Ещё и веснушки эти рисовала постоянно, — только сейчас понимаю, что на всегда усыпанном солнечными пятнами лице не осталось ничего, кроме румян. — Только ничего не подумай — тебе идёт, — оправдывается она перед Ади. — И, наверное, мне не стоит этого говорить, но я чувствую, что должна. В последнее время я искренне желала вам с Сэми счастья, мне правда очень-очень жаль, что так случилось. Знаю, что вы не верите ни единому моему слову. Но как есть, — Ада пожимает плечами с поджатыми губами.       Молчание затягивается дольше положенного. Хоть я и, вроде как, тоже здесь нахожусь и участвую в обсуждении, всё равно почему-то считаю, что не должна вступать в диалог. По крайней мере, не первой.       — И-и… что? — Мими нарушает тишину всего через минуту. До этого, кажется, были слышны даже сердцебиения каждого из нас. — Мы, типа, должны поверить? Тогда, конечно, милая, мы снова лучшие подруги, — с нескрываемым сарказмом произносит она. — Я прекрасно помню, как искусно ты владеешь манипуляцией, так что на нас твои сладкие речи не подействуют.       Ади странно молчит, хотя обычно всегда вступает в подобные диалоги, яро отстаивая свою точку зрения.       — Нет, Мими, — жалобно произносит Ада. — Я не рассчитывала на то, что вы поверите. Действия, в любом случае, громче всяких слов, а у вас пока не было возможности их оценить. Я просто решила высказаться, и всё. Верить или нет — ваше дело.       — Спасибо за разрешение, — безэмоционально отвечает Ади. — Можешь идти.       Я продолжаю безмолвно наблюдать за ними: всё же, это не мои разборки. Ада прокашливается и стыдливо опускает голову вниз, а после, одарив нас последней виноватой улыбкой, покидает комнату.       — Как же красиво Ада умеет говорить, когда ей надо, — Мими всплёскивает руками и с громким вздохом плюхается на кровать, сминая под собой постельное бельё.       — Не то слово, — соглашаюсь я. — Я бы точно поверила, если бы не знала, что она делала.       — Будет смешно, если она правда изменилась и всё поняла, а мы не верим, — ухмыляется Ади.       Мы с Мими хоть и знаем, что эти слова он произносит в шутку, но то, что он уже успел рассмотреть этот вариант, настораживает, так что не спешим развивать тему.       Время близится к пяти — скоро Люцифер должен зайти за мной, так что я подхожу к платяному шкафу из белого дерева и старательно выбираю наряд. Мой взгляд падает на чёрное платье с высоким горлом и длинными рукавами, а воображение дорисовывает идеальный образ с моим пальто.       — Куда-то идёшь? — спрашивает Мими, не поднимая на меня взгляд, когда подпиливает свои и без того идеальные ногти.       Я не успеваю ответить, удерживая вешалку с платьем и в последний раз оценивая придуманный образ.       — К Люциферу, очевидно, — с хитрой ухмылкой спешит перебить мой даже не начавшийся ответ Ади.       — Да, — подтверждаю я. — У него сегодня тренировка, позвал меня. Мы, наверное, оттуда и придём к кино.       Мими откладывает маникюрную пилку и удивлённо открывает рот. Она переводит взгляд на такого же изумлённого Ади, который в ту же секунду даёт ей «пять» с абсолютно довольным выражением лица.       — Серьёзно? — на выдохе спрашивает подруга. — Позвал на тренировку? Сам?       — Да уж, Уокер, он явно запал, — Ади подмигивает мне. — Если у меня до этого были сомнения по поводу его чувств, то сейчас они все канули в Лету. Уверен, теперь он дрочит только на тебя.       — Дурак, — смеюсь я, и теперь приходит моя очередь бросать чем-то в Ади, так что первый попавшийся карандаш летит в его сторону, пока он старательно пригибается.       Но, несмотря на это, в груди всё же появляется приятное покалывание. Раз уж даже скептичные в этой теме Ади с Мими уверены в чувствах Люци ко мне, то я определённо не должна ни о чём переживать.

***

      В зале в этот раз присутствует куда больше боксёров, чем в прошлый. Похоже, тогда у Люцифера и Асмодея была индивидуальная тренировка, в отличие от сегодняшней. Среди немалого количества мужских лиц не замечаю ни одного знакомого, но меня это не особо волнует.       Люци, одетый в спортивные шорты и футболку, проводит меня в сторону трибун, пока его соперники усиленно готовятся к бою, размахивая кулаками в воздухе. Видимо, раз уж Люцифер не уделяет подготовке время, он уверен в победе.       Я снимаю верхнюю одежду и, сложив надвое, кладу себе на колени, когда мы устраиваемся на пластиковых стульях.       — Кстати, чуть не забыла, — вдруг вспоминаю я, прикусив губу. — Мими предложила нам всем сходить в кино около семи вечера, пойдём?       — «Нам всем» — это кому? — Люцифер не смотрит на меня — ищет кого-то в толпе взглядом.       — Мне, тебе, Ади, — я ненадолго замолкаю, читая в его глазах одобрение. — И Дино.       Люци останавливает свои поиски глазами и хмыкает, проведя рукой по густым волосам.       — Ангелок? Она уверена, что хочет брать с собой этого святошу с нимбом, который уже на ладан дышит? — он явно доволен собственным высказыванием, но я в ответ на это скрещиваю руки на груди и показательно выгибаю бровь. Хоть Люцифер, по сути, и прав, это всё ещё не отменяет того факта, что мы с Дино, пусть и редко, но общаемся.       — У них, похоже, действительно намечается что-то серьёзное. По крайне мере, до поцелуев уже точно дошли, так что привыкай. Мими — моя лучшая подруга, и ваша вражда с Дино будет всё только усложнять, — давно пора было поговорить об этом. Теперь мы все будем сталкиваться ещё чаще, и эти конфликты нужно как-то решать.       — Вражда? — в глазах Люцифера пляшут весёлые демоны. — Непризнанная, я же говорил, что Дино просто выдумал себе это. Он бесится из-за того, что я могу не скрывать свои пороки. У него внутри таится всё то, что у меня на виду, поэтому он терпеть меня не может.       Я ничего не отвечаю, но про себя признаю, что Люци, как всегда, прав.       — Ладно, — сдаётся он, понимая, что правильно донёс до меня свои мысли. — На деле, мне всё равно, с кем мы пойдём, если там будешь ты.       Такой итог нашего разговора меня более чем устраивает, поэтому обольстительная улыбка озаряет моё лицо, когда Люцифер вновь выискивает кого-то снизу. Он, кажется, замечает того, кто ему нужен, и временно прощается со мной, оставив на щеке лёгкий поцелуй.       Я слежу за движениями Люцифера — он направляется прямиком к тренеру, которого я уже видела раньше, но разговора их не слышу.       Первый спарринг начинается всего через несколько минут после ухода Люци, и в нём участвуют незнакомые мне парни. Может, это не особо правильно с моей стороны, но я не уделяю их бою внимания — достаю из сумки телефон и начинаю стучать по экрану, общаясь с друзьями, которые всё ещё пребывают в изумлении от решения Люцифера позвать меня на тренировку.       Под звук ударов, шлепков и команд рефери я записываю им подтверждение в качестве видео, но не поворачиваю камеру в сторону готовящегося к бою Люци. Всё же я помню, насколько для него это интимно.       Перед тем, как очередь доходит до Люцифера и его напарника, тренируются ещё несколько парней, на которых я стараюсь не смотреть. Разбитые губы и синяки под глазами — такое себе зрелище. Однако стоит тренеру командным голосом произнести имя Люци, и я сразу же убираю телефон подальше, устремляя взгляд на ринг.              Не отвожу взгляд даже тогда, когда Люцифер больно бьёт напарника в плечо.       Они умело уклоняются друг от друга, но хорошая подготовка позволяет время от времени наносить удары — иногда едва заметные, а иногда такие, что я невольно зажмуриваюсь. Мне никогда не импонировал этот вид спорта, но я рада, что Люци нашёл для себя занятие, куда может выплёскивать эмоции.       Люцифер так уверен в себе, что я не могу не заглядеться. Он легко обходит противника и хитро, словно хищник, играющий со своей добычей без шанса на проигрыш, наносит удары одним за другим, но одновременно с этим не переусердствует.       Всё идёт так хорошо, что я совсем не ожидаю каких-то проблем, поэтому, когда партнёр Люцифера неожиданно рассекает ему кулаком губу, вызывая на ней кровяную дорожку, я инстинктивно закрываю глаза руками и отворачиваюсь.       Ладно, кому я вру. Я всё равно не понимаю, как это может кому-то нравиться.       Благо, уже вскоре бой заканчивается, и Люцифер, пожав с напарником руки, направляется ко мне. Он не забывает захватить с собой полотенце и взъерошивает влажные от пота волосы махровой тканью, распушая их и придавая им хаотичный вид.       — Ты был великолепен, — говорю я и, сама того не замечая, лезу в сумку за салфетками. — Но мне это не нравится, — морщусь, взглядом указывая на свежую кровь, продолжающую течь из его раны.       — Это часть тренировок, — просто пожимает плечами Люци и чуть наклоняется, позволяя мне вытирать следы его увечий. — Без крови нет победы.       Я продолжаю молча проходиться по нижней губе Люцифера салфеткой, окончательно убирая кровь, и только тогда, когда заканчиваю делать это, замечаю, каким взглядом он смотрит на меня сверху-вниз.       Расслабленность и нежность, застывшие в его глазах, заставляют затаить дыхание и забиться сердце чаще. Не уверена, что я когда-либо видела такой мягкий взгляд в свою сторону. Точно не от Люцифера.       Честно говоря, я всё ещё не могу до конца признать, что мы наконец вместе, сумели признать чувства друг перед другом и теперь стоим в интимном для Люци месте, смотря друг на друга влюблёнными глазами.       Боже, Уокер, во что ты превратилась?       Уверена, увидь я себя месяц назад, с размаху дала бы пощёчину сама себе!       Но я уже успела понять, что ничего не бывает вечно, а потому я намерена брать от момента всё. Пока у меня нет повода думать о том, что что-то пойдёт не так, стараюсь не делать этого.       Мы стоим в зале ещё всего пару минут, после чего Люцифер прощается со всеми, включая тренера, и отправляется в душ и переодеваться. Он возвращается ко мне уже в джинсах и чёрном худи, и, надев верхнюю одежду, мы покидаем комплекс.       Узкая асфальтированная дорожка освещается лишь тусклым светом уличных фонарей, бросающих длинные тени на наши фигуры. Мы неспешно проходим по ней, направляясь к кинотеатру.       — Не боишься разочароваться во мне? — Люци крепко держит мою руку в своей, уверенно смотря вперёд, и его вопрос вгоняет меня в ступор. — Иногда мне кажется, что ты видишь во мне только хорошее.       Я неосознанно замедляю шаг, а мои мысли разбегаются по разным углам сознания. К чему это?       — Я вижу тебя таким, какой ты есть, никто не идеален, — честно признаюсь я и опускаю взгляд в землю. — Но, если я решила быть с тобой, значит, принимаю не только достоинства, но и все твои недостатки.       — Ты либо сумасшедшая, либо смелая, но мне это нравится, — Люци как-то обречённо вздыхает с приподнятыми уголками губ, и от этого из его рта вырывается облачко пара, растворяющееся в холодном воздухе.       — Знаешь, Люцифер, единственное, чего я боюсь, — подобных разговоров. Почему ты вообще спрашиваешь об этом?       Он хмурится, крепче сжимая мою руку своими пальцами.       — Просто проверяю, насколько далеко ты готова зайти со мной.       — Сомневаешься во мне? — я поворачиваю голову в сторону Люци, чтобы понять его мотивы и уловить каждый проблеск эмоций в его глазах, но в них отражается лишь яркая луна, освещающая наш путь.       — Не в тебе, — он наконец тоже поворачивается лицом ко мне, а серьёзность во взгляде сменяет привычная усмешка. — Всё никак не могу свыкнуться с мыслью, что кто-то безвозмездно принимает меня таким, какой я есть.       Эти слова заставляют меня непроизвольно поджать губы и, хоть я знаю, что Люцифер не любит этого, сочувственно погладить его большим пальцем по внешней стороне ладони.       — Тогда начинай привыкать, — после произнесённого предложения я чувствую на виске прикосновение обветренных губ, и слабая улыбка от этого лёгкого действия озаряет моё лицо.       Я понимаю, почему Люцифер начал этот разговор, и нисколько не обижена его сомнениями. Напротив, я даже рада, что он не сдерживает всё в себе, а старается находить ответы на волнующие его вопросы. Немудрено, что после такого детства и деспотичного отца Люци тяжело доверять себя кому-либо, но я искренне счастлива, что он открывается с каждым днём всё больше.       Теперь я вижу Люцифера абсолютно с других сторон — для меня он больше не равнодушный эгоист, я уже знаю, что это лишь попытка защититься от предательств и всего того дерьма, которым кишит наш мир. Только я хочу показать Люци, что здесь бывает не только плохое — светлых моментов тоже предостаточно, если, конечно, обращать на них внимание. И закрываться в себе, упуская возможности сблизиться с кем-либо, плохая идея.       Кинотеатр встречает нас красными кричащими буквами и яркими плакатами, подсвеченными в полумраке. Довольные люди выходят из здания после сеансов, громко обсуждая просмотренные фильмы и удерживая в руках всё ещё не доеденный попкорн. Смех и восторженные возгласы заполоняют всё вокруг, и нам с Люцифером даже приходится отходить в сторону, чтобы ненароком не врезаться в наполненных эмоциями людей.       Мими, Ади и Дино ждут нас у массивной чёрной двери, ведущей внутрь, и мы подходим к ребятам, обмениваясь с ними приветствиями. Благо, ни Люци, ни Дино пока не решаются обмениваться колкостями, но у нас впереди ещё целый сеанс, так что раньше времени я не радуюсь.       — Ещё пять минут — и мы бы ушли без вас, — ворчит Ади, но я стараюсь усмирить его пыл своими объятиями. Он, конечно, старательно пытается отстраниться, но в конечном итоге сдаётся и лишь слегка похлопывает меня по спине.       Медленными, но верными шагами наш мальчик возвращается.       Он справится. Чем чаще я повторяю это себе, тем больше начинаю верить.       Люци придерживает дверь в кинотеатр, чтобы мы могли пройти внутрь, и отпускает её как раз в тот момент, когда собирается заходить Дино. Ну вот, блять, началось.       — Прости, Ангелок, не заметил, — откровенно насмехается Люцифер, глядя на Дино с игривой ухмылкой. Это определённо доставляет ему радость. — Твой нимб сегодня тусклее прежнего, что случилось?       Мими и Ади не замечают этого, — они сразу же бегут выбирать фильм, их голоса сливаются с другими посетителями — но я смотрю на Люцифера таким гневным взглядом, что его уголки его губ, приподнятые до этого в довольной усмешке, сдавленно опускаются.       — Его просто затмила твоя тьма, — не остаётся в стороне Дино, а в интонации слышится лишь лёгкая ирония. Он обнажает ряд белых зубов, показывая, что выходки Люци нисколько не задевают его.       — Угомонитесь вы уже или нет? Мы ещё даже зайти не успели, — говорю я сквозь зубы, но не повышаю тон — нечего своим недовольством портить настроение Мими и Ади, шумно выбирающих фильм, который мы будем смотреть.       Люцифер властно притягивает меня к себе. Его крепкая рука по-свойски ложится на мои плечи, отнимая возможность уйти в сторону и заставляя поднять взгляд.       — Мы спокойны, Непризнанная, — он чуть наклоняется и оставляет у меня на лбу резкий поцелуй.       Боковым зрением я замечаю, как Дино качает головой из стороны в сторону при виде этого.       — Смотри, Вики, как бы его тьма не затмила и тебя, — он проходит вперёд и на ходу снимает своё пальто.       — Не отвечай, — шиплю я на Люцифера, видя, как он открывает рот, готовый вновь съязвить. Мы пришли весело провести время, а не плеваться желчью.       Как раз вовремя Мими и Ади возвращаются к нам с пятью билетами. Друг протягивает мне два картонных талона с названием фильма и нашими местами, которые я аккуратно складываю под телефонный чехол, чтобы не потерять. По правде говоря, я даже не знаю и не спрашивала, на какой сеанс мы идём, — для меня это не так важно, как компания. Но перед тем, как убрать билеты, я всё же изучаю название фильма — оказывается, выбор Мими и Ади пал на романтическую комедию.       Оставив верхнюю одежду в гардеробе, мы с Мими отправляемся к зеркалу в полный рост, чтобы поправить растрепавшиеся от нещадного ветра волосы, пока парни идут в кафетерий за снеками.       Когда мы с подругой остаёмся наедине, начиная использовать свои пальцы в качестве расчёсок, слишком знакомое отражение привлекает моё внимание больше остальных. Я оборачиваюсь в его сторону и, узнав в парне из очереди Кристофера, тяну Мими за рукав.       — Это не Кристофер там? — указываю на него подбородком, и, вероятно, от неожиданности встречи рука подруги останавливается прямо в её волосах.       — Он, — коротко отвечает она и тут же прочищает горло, поправляя воротник своей бордовой рубашки с V-образным вырезом. — Пойдём поздороваемся?       — Можешь сходить сама, — я поддерживающе похлопываю Мими по плечу и улыбаюсь тому, как резко она вновь стала застенчивой при появлении Кристофера. Как всё-таки много начинаешь замечать, если знаешь больше подробностей!       Какой Дино, Мими, какой Дино?       Спорить о том, чья кандидатура лучше, я не буду, но вот одно могу сказать точно: жаль, наверное, но, когда на горизонте появляется Дино, Мими не начинает лихорадочно поправлять одежду и вмиг терять все навыки актёрского мастерства, что происходит рядом с Кристофером. Она может отнекиваться и скрывать это сколько угодно, но меня не проведёшь.       Хотя, может, она наоборот ведёт себя так открыто именно потому, что теперь я в курсе их связи?       Подруга не успевает ответить — Кристофер замечает нас раньше, чем она открывает рот, и с хитрой улыбкой подходит к нам, шутливо обмахиваясь купленным билетом, словно держит в руках веер, а не картонку.       — Вот так встреча! — восклицает он, смотря только на Мими, которая, впрочем, при самом парне довольно неплохо скрывает свои эмоции. — Куда идёте?       Кристофер ловко выхватывает из руки растерянной подруги билет, зажатый меж её пальцев, и внимательно вчитывается. Мими смотрит на него со слабой полуулыбкой и сощуренными глазами, скрестив руки на груди и приподняв подбородок.       Что до меня? О, жаль, что я не успела оставить этих двоих наедине. Хотя я и так стою здесь словно призрак.       — Да ладно! Не иначе как судьба, стервочка, — он обращается к Мими, но всё же удосуживается показать билеты на один и тот же сеанс не только ей.       — Не судьба, — подруга указывает длинным ногтем в строчку под названием фильма. — Ряды разные, — она нарочито равнодушно возвращает билетик Кристоферу, и тот лишь издаёт смешок.       — Ты думаешь, для меня это проблема? — Кристофер, не сказав ни слова больше, возвращается на кассу, пока мы с Мими непонимающе хлопаем глазами.       Он приходит к нам всего через две минуты с таким довольным выражением лица, словно выиграл в лотерее миллион, и машет перед нашими глазами тем, за чем уходил. Вновь забрав у Мими билет, Кристофер сравнивает его со своим и, пока подруга пытается вернуть себе пропуск в зал, парень спешно складывает их в карман серых брюк.       — Ну всё, стервочка, теперь мы сидим рядом. А это, — он показательно хлопает по карману, демонстрируя, что добился своего, — побудет у меня на случай, если вдруг тебе сильно захочется поменять место.       Мими громко смеётся от его слов и смотрит в мою сторону, показывая Кристоферу, что я тоже тут ещё есть. И ведь это он ещё не знает, что мы не одни тут.       Как раз кстати — или же нет — к нам направляются парни. Видимо, устали ждать и решили проверить, почему нас так долго нет. Ади и Люцифер обмениваются рукопожатиями с Кристофером, пока Дино стоит сбоку и обходится лишь кивком. Он как будто знает или чувствует что-то, его небесно-голубые глаза постепенно принимают темнеющий оттенок и медленно движутся к Мими. Она, впрочем, уже успокоила свой эмоциональный порыв и выглядит теперь абсолютно безмятежной. Или приход Дино на неё так повлиял?       Чёрт, Мими, сколько же в ней загадок, я даже никогда не задумывалась над этим. Почему в один момент она ведёт себя уверенно и никого не стыдится, а в другой, стоит появиться определённому человеку, застенчиво прячет глаза и начинает прихорашиваться, хотя и без этого выглядит прекрасно?       — Я уж испугался, что вы передумали идти, — Ади удерживает в руках несколько бутылок, и я неосознанно начинаю осматривать их, боясь зацепиться взглядом за этикетку алкоголя. Но в его руках ничего такого нет — исключительно кола и содовая, что не может не радовать.       — Нет, просто девочки были шокированы шутками судьбы, — Кристофер легонько хлопает Мими по плечу, заставляя её резко обернуться с приподнятыми бровями. Странно, но, делая это простое движение, он смотрит именно на Дино. Выводит на эмоции?       Боже, ну уж нет, я не буду в это вмешиваться.       — Какими ещё шутками? — Дино скрещивает руки на груди и делает угрожающий шаг в сторону Мими и Кристофера, стараясь оставить это незаметным.              Но не я одна это вижу — Люцифер, стоящий напротив меня, точно обратил на это внимание, иначе как объяснить ухмылку на его губах? Сама же я кое-как сдерживаю улыбку, поджав губы, и перевожу взгляд на Ади, заинтересованного сейчас больше в том, что мы можем опоздать на сеанс.       — Я иду с вами, — Кристофер машет своим билетиком перед лицом Дино так же хвастливо, как и перед нами с Мими до этого.       — Давайте быстрее тогда, — Ади подходит сзади меня и начинает подталкивать за спину.       Я смеюсь его действиям и добровольно шагаю вперёд, остальные — за нами. Дино после появления Кристофера старается держаться к Мими ближе, не знаю, осознанно или нет, но, в любом случае…       Это не моё дело.       Мы проходим в кинозал, тусклый свет которого заставляет прищуриться и внимательнее смотреть под ноги в поисках необходимого ряда. Подсвеченные числа на крайних креслах ведут нас в нужное место, так что мы быстро устраиваемся на мягких сиденьях. По бокам от меня сидят Ади и Люцифер, справа от Люци — Дино и Кристофер, окружающие Мими.       Да уж, рассадка — мечта, ничего не скажешь.       — А ты почему один? — спрашивает Ади у Кристофера и забрасывает в рот попкорн, который открыл ещё до того, как мы успели зайти в зал.       — Потому что мой брат-близнец безответственный, — он чуть повышает тон — общаться, находясь в разных концах друг от друга, не очень-то удобно. — Мы должны были вместе пойти, но у него внезапно выпала возможность поехать в клуб с какой-то девчонкой.       Парни резко замолкают, когда и без того неяркое освещение медленно тускнеет, через пару секунд вовсе исчезнув, а огромный экран перед нами наоборот оживает цветными красками.       Я откидываюсь на спинку кресла, удерживая на коленях снеки, и спустя несколько минут рекламы начинается фильм. Сюжет, по правде говоря, затягивает почти с первых минут, и почти сразу тёмный зал заполняется смехом, так что я, погружённая в нереальный мир кино, даже не смотрю по сторонам, время от времени закидывая себе закуски в рот.       Только вот слишком долго у меня продержаться не получается — юмор сменяется чересчур откровенными постельными сценами. Для меня это нестыдно, но, как будущему сценаристу, мне кажется, что происходит это совсем не вовремя. А вот Ади и Люциферу, похоже, это нравится. Друг время от времени делится со мной эмоциями, порой слишком сильными, отчего я смеюсь, а Люци незаметно для остальных приобнимает меня одной рукой, позволяя положить голову ему на плечо.       Боковым зрением я вижу, как Мими встаёт из-за своего места на самом интересном моменте и покидает зал, удерживая в руках сумочку. Сначала не придаю этому особого значения, но Кристофер, вышедший вслед за подругой, заставляет меня задуматься.       — Ты видел? — шёпотом спрашиваю я у Люцифера, головой указывая на два пустых места справа от него и Дино. — Как думаешь, куда они пошли?       — Кристофер напился колы, а у Мими, наверное, опять тушь потекла, — усмехается он, прижимая меня к себе. — Вот и думай сама.       — Странно это, тебе не кажется?       Люцифер лишь отрицательно качает головой. На заднем плане слышны эмоциональные диалоги героев, но я уже потеряла нить повествования и почти ничего не понимаю. Люци завладевает остатками моего внимания: он поглаживает меня по волосам и оставляет на губах мягкий поцелуй.       — Потрахайтесь ещё тут, — недовольно ворчит Ади, слабо шлёпнув меня в бок. — Самое интересное пропускаете.       Не стоит перечить Ади, особенно, когда он так заинтересован в чём-то, поэтому я со смешком возвращаю внимание на экран, но лишь тогда, когда Мими и Кристофер возвращаются поочерёдно через минуту-две. Наверное, Люцифер был прав.       В остальном сеанс проходит без приключений: лишь Ади изредка настолько поражается поведению главных героев, что недовольно восклицает, и за это получает шиканья от остальных зрителей. Останавливает ли его это? Разумеется, нет.       — Что за кошмар, они что, не могут просто поговорить? — он тянет меня за рукав платья так, будто я могу на что-то повлиять. Видеть Ади в хорошем настроении — лучшее, что случалось со мной за последний месяц.       Я должна умиляться милым моментам и переживать за судьбу героев, но вместо этого лишь негромко смеюсь реакциям друга. Теперь он хотя бы не выглядит как живой труп, похоже, интересный фильм и весёлая компания творят настоящие чудеса.       По окончании фильма мы выходим из кинотеатра под шумный смех, обмениваясь впечатлениями от сюжета. На улице абсолютная темнота и практически нет людей, когда мы направляемся в сторону общежития. По тому, что Кристофер отправляется с нами, я понимаю, что он тоже живёт в кампусе, что довольно странно: раньше там мы с ним не встречались.       — Я думал, она выберет того, что побогаче, — разочарованно произносит Ади и пинает камень. Раньше просмотры кино не вызывали в нём таких эмоций, интересно, хороший ли это знак? — Но в остальном фильм классный.       — А мне не понравилось, — пожимает плечами Дино и подносит ко рту замёрзшие ладони, чтобы согреть их тёплым дыханием.       — Ну, конечно, куда тебе смотреть такое, если ты даже слово «секс» вслух боишься произнести, — Люцифер, как обычно, не упускает возможности подстрекнуть его. — Слишком порочит твою честь, да?       — Люцифер, — я угрожающе смотрю на него из-под опущенных ресниц, убрав чёлку в сторону, и показательно громко вздыхаю.       — Всё-всё, — Люци примирительно поднимает руки вверх, но что-то мне подсказывает, что на этом не конец. По крайней мере, не навсегда. — Прости, Непризнанная, подобное так и рвётся из моего рта, когда он рядом, ничего не могу с собой поделать, — он пожимает плечами и специально оставляет на моём виске слабый поцелуй в попытке успокоить.       — А тебе как фильм? — Кристофер переводит тему, обращаясь к Мими, за что я, наверное, обязана потом сказать ему спасибо.       Он стоит к ней, наверное, чересчур близко, но Дино слишком занят тем, что прожигает Люцифера взглядом, поэтому не замечает этого. Руки Кристофера и Мими лишь невесомо касаются друг друга в воздухе, но никто из них не отходит дальше.       — Классный, — отвечает она, выдержав слишком долгую паузу. — Надеюсь, будет вторая часть.       — Пойдём и на неё вместе, да, стервочка?       Двуцветные волосы Кристофера блестят под лунным светом, и он быстрее, чем доходит до остальных, понимает, что сказал.       — Все вместе, — исправляется он, и из груди Мими выходит искренний, чистый смех.       Уже у общежития мы расходимся в разные стороны: Кристофер идёт в неизвестном мне направлении, Дино — к себе в комнату, Мими и Ади — к нам, а мы с Люцифером остаёмся в коридоре, чтобы попрощаться. Благо, больше на нас не смотрят две пары осуждающих глаз, теперь они лишь прощаются с Люци и говорят, что ждут меня внутри.       Кажется, теперь всё на своих местах.       — Не хочу прощаться, — Люцифер крепко-крепко обнимает меня, словно я собираюсь раствориться в воздухе, и зарывается носом мне в волосы, вдыхая их запах.       — И я, — выдыхаю я, обхватив его торс. Мы сегодня слишком мало были наедине. Чёртово сердце требует ещё. Будет ли ему когда-то хватать Люцифера? Было бы славно, потому что иначе я не смогу думать о чём-либо другом.       — Останься сегодня у меня.       Внезапное предложение вызывает у меня неожиданный вздох, когда Люци покрывает моё лицо отрывистыми поцелуями. Ему не требуется ждать и двух секунд, чтобы получить моё согласие.       Я спешно собираю необходимые вещи, чувствуя, как внутри меня бабочки порхают сильнее прежнего, а друзья с забавой в глазах глядят на то, как я бегаю по комнате в поисках спальной одежды. Душ решаю принять у себя, чтобы не тратить у Люцифера драгоценного времени, и обещаю, что завтра мы с ними поговорим подольше, а с Мими беру слово, что она расскажет про Дино и Кристофера подробнее.       Почти парящей походкой выхожу из нашей комнаты, послав Ади и Мими воздушные поцелуи, и оказываюсь сразу же притянута Люцифером. Не помню, как мы приходим в его комнату, но по приходе, наверное, ни на секунду не отстраняемся друг от друга. Исключением становится лишь тот момент, когда я меняю своё платье на шёлковый ночной костюм, а сам Люци отправляется в душ.       — Всё никак не могу поверить, Уокер, что ты — моя, — говорит Люци, когда мы лежим в его тёплой кровати, уставшие после сегодняшнего дня, но невероятно счастливые в объятиях друг друга.       — Всё никак не могу поверить, что имею право касаться их, — улыбаюсь я, обводя татуировки Люцифера на груди по контуру.       Он освещён лишь отблесками лунного света, пробивающимися сквозь плотно закрытое окно, но я, тем не менее, хорошо вижу все очертания. А, может, моё воображение само дорисовывает их, но это не имеет значения.       Всё, что имеет значение, — Люцифер, обнимающий меня и время от времени целующий. Я дарю ему всю нежность, на которую способна, а он отдаёт мне в ответ ту ласку, которой был лишён в детстве. Что может быть лучше?       — Засыпай, — мягко произносит Люци и оставляет последний перед сном поцелуй у меня на макушке. — Пусть тебе приснится лучший сон. То есть я.       Я бы непременно оценила его шутку и даже ответила бы на неё, если бы только не провалилась в сон так быстро, что сама не заметила этого. Слова Люци в полудрёме звучат словно не здесь, словно фантазия, но я знаю: он рядом и никуда не уйдёт.