Инсулин

— Я почему-то думал, что ты сегодня не приедешь.  Тэхён отходит вглубь коридора, пропуская Чона в квартиру, наблюдает за тем, как тот медленно разувается. Он всё утро плохо себя чувствовал, и отпустило только к обеду, из-за чего сейчас Тэ ощущает себя очень уставшим и вымотанным. А ещё не самый удачный поход к врачу… Однако с Чонгуком точно должно стать легче. Буквально полчаса такой терапии, что заключается просто в пребывании рядом друг с другом, и Ким уже будет как огурчик. Наверное…  — Я не мог не приехать. — Чон тянется к нему и губами бегло прижимается к чужим. — Ужасно соскучился. Как ты вообще?  — Да я… всё хорошо.  Они направляются в спальню Тэхёна, и Чонгук буквально чувствует, как усталость, что скопилась за сегодняшний день, начинает постепенно растворяться. Однако то, как Тэ выглядит, его достаточно сильно беспокоит: Ким слегка бледный, взгляд будто бы тусклый, да и голос тише обычного.  — Так, я сейчас тебе расскажу, что было на лекции, — Чонгук говорит, доставая из рюкзака тетрадь. — Вот конспекты, посмотришь как раз. Там ничего сложного, но объём большой, поэтому лучше расскажу. К следующей паре нужно пройти тест, но он тоже лёгкий. Я взял распечатку и на тебя, может, фотографией скинешь преподу или через меня передашь… Как будет удобно.  Тэхён будто его не слушает, в голове нет ни одной мысли, связанной с учёбой, вернее, есть, но не совсем с учёбой… Он смотрит на Чона немного растерянно, неожиданно акцентирует внимание на том, что он всё ещё в рубашке.  — Ты чего не раздеваешься? — спрашивает негромко, видит, как Чонгук едва заметно напрягается. — В квартире жарковато, а ты в рубашке паришься.  Чон откашливается. Если он снимет рубашку, Тэхён увидит тейпы и точно начнёт задавать вопросы, может разнервничаться из-за этого, и он ужасно не хочет, чтобы это произошло.  — Да мне не жарко, всё отлично, — врёт. — Если что, я сниму потом.  Тэ взглядом буравит его тело, губы закусывает. Он чувствует, что его как будто обманывают, однако не может понять, где именно. Не самое хорошее предчувствие накладывается на достаточно сильную тревожность, что вот уже несколько дней не стихает.  Тэхён вдруг подходит, смотрит Чонгуку в глаза и осторожно пальцами цепляет его рубашку, тянет вниз с плеч, замирает, когда видит светящиеся сквозь ткань футболки оранжевые тейпы, что обтягивают плечевой сустав. Чон губы поджимает, старается на Тэ не смотреть, однако боковым зрением видит, что тот будто бы немного напуган.  — Чонгук, что это?  — На тренировке, — он снимает висящую уже на предплечьях рубашку, откладывает её в сторону. — Там ничего серьёзного, Тэ. Затянули на всякий случай.  — Тогда зачем скрывал? — Не хотел, чтобы ты беспокоился. Там ничего страшного. Пройдёт уже к утру, и я сниму всё.  Тэхён глядит на него неотрывно, сглатывает и носом втягивает воздух. Он пытается верить, зная, что даже если Чонгуку будет больно, он не скажет, а изо всех сил молча будет терпеть, стиснув зубы. Это раздражает, но, с другой стороны, Ким понимает, что он сам такой же. Точно так же молчит, когда плохо, терпит, когда больно, головой прекрасно понимая, что в этом нет никакой необходимости.  — Ладно, — Тэ выдыхает. — Пожалуйста, говори мне, если что-то подобное происходит, даже если это не серьёзно. Мне важно знать, Чонгук.  — Хорошо, прости. Буду говорить тебе обо всём, о каждой мелочи. Я люблю тебя.  Ким губы закусывает, не может сдержать улыбку.  — И я тебя люблю.  За разбором лекций и тестовых заданий незаметно пролетает полтора часа, но Чон почему-то ощущает чужое напряжение. Тэхён немного рассеян, часто переспрашивает, путается в вариантах ответов, что Чонгука очень беспокоит. Он постоянно вглядывается в его лицо, пытается хоть что-то уловить в пустом взгляде, тихом голосе и закусанных губах.  Что-то не так, и он это чувствует.  Беспокойство с каждой минутой усиливается.  Тэхён не может больше терпеть. Он ощущает себя виноватым из-за того, что молчит, не рассказывает, хотя должен… Однако рано или поздно придётся. Ким делает глубокий вдох, пальцами стискивает карандаш, что держит в руке.  Нет, молчать и дальше вообще не вариант.  — Чонгук, — Тэ зовёт Чона, заставляет голову повернуть. — Мне надо кое-что сказать.  — Я слушаю тебя.  Чонгук садится по-турецки, откладывает в сторону тетрадь. Да, он ждал этой фразы, знал, что рано или поздно Ким соберётся с мыслями и захочет поговорить вместо того, чтобы играть в молчанку и мотать друг другу нервы.  — Я сегодня утром встречался со своим врачом-эндокринологом. И, в общем, там не самая хорошая картинка вырисовывается.  Чон пододвигается поближе, осторожно его руки берёт в свои, и Тэхён на это мгновение замолкает, не шевелится, сидит, закусив губы. Чонгуку кажется, что он на грани из-за вечного стресса, переживаний и всего того, что накопилось за долгое время. — Так. Рассказывай.  Тэ пытается подобрать слова, быстро-быстро моргает и действительно не понимает, как бы сказать.  — Чонгук, мне нужно будет уехать, чтобы пройти лечение, — Ким вздыхает. — Показатели в последнее время очень сильно скачут, и их нужно стабилизировать как можно быстрее. Скорее всего, я досрочно сдам сессию и уеду… У Чонгука сердце колотится слишком сильно, он смотрит в карие глаза напротив, не может уловить полный смысл сказанных слов. Тэхён выглядит очень поникшим, взгляд не поднимает, но очень крепко стискивает его руки. Хочется его обнять.  — Послушай меня. — Чон придвигается немного ближе и заглядывает Тэ в глаза. — Если врач сказал тебе, что это необходимо, ты должен пройти лечение. Всё будет хорошо, главное, чтобы тебе стало лучше…  — Нет-нет, подожди. Выглядит всё не так уж и сложно, но это лечение можно пройти только в Швейцарии…  В Швейцарии?..  Чонгук сухие губы облизывает. Да, он читал об этом, знал, что рано или поздно могут начаться проблемы со здоровьем, которые нужно будет срочно решать, чтобы избежать серьёзных последствий. Он должен Тэ поддержать, должен быть рядом с ним, ведь изначально знал, на что идёт. У Чона нет права отказаться от Тэхёна, который для него является самым дорогим человеком.  — Там хорошая клиника?  — Да, — Ким кивает. — Я уже проходил этот курс лет в тринадцать. После него правда становится гораздо лучше, несмотря на то, что лечение долгое.  — Насколько долгое? — Чонгук пытается сейчас разузнать всё самое основное, чтобы выстроить хоть какую-то минимальную картинку и успокоиться. — Два месяца.  Два месяца…  Тэхён уедет на два месяца. Целых два… Это шестьдесят дней. Чон ничего не говорит, лишь смотрит на Тэ и видит, как тот переживает. Да, он это почувствовал ещё с того самого момента, как вошёл в квартиру, но сейчас, когда стала ясна причина, Чонгук понял, почему Ким нервничает. Нет, нужно успокоить его и успокоиться самому.  — Ты же делаешь это на благо своего здоровья. Главное, чтобы тебе стало лучше. А я тебя подожду. Ты приедешь, и всё будет хорошо.  Ким грустно улыбается. Да, с одной стороны, это всего два месяца, а с другой — это целых два месяца, за которые неизвестно, что произойдёт. Он должен быть уверен в Чонгуке, но самые противные мысли всё равно донимают, как и ощущение, что их отношения могут за это время легко развалиться. Да, люди и не через такое проходят, не видятся годами и всё равно продолжают друг друга любить, но ведь есть и те, кто просто предпочитает расставаться, а не терпеть…  Тэхён не хочет, чтобы из-за него что-то терпели.  — Чонгук… Ты можешь не ждать… Я просто не хочу, чтобы ты терял время из-за меня.  — Я не понимаю. — Чон хмурится. — Ты… Хочешь расстаться?  От одних мыслей об этом в груди болезненно тянет. Это последнее, что Чонгук может допустить…  — Нет, я не собираюсь. Но, — Тэхён опускает глаза, — такое ведь может произойти. Тебе надоест ждать, или ты влюбишься в кого-то ещё. У меня единственная просьба: не молчи и не обманывай меня, я хочу узнать об этом первым.  Как Тэ вообще может такое говорить? Как он может говорить такое Чонгуку? Человеку, который за него и в огонь, и в воду, который готов всего себя отдать, чтобы у них всё было хорошо.  — Ни за что, Тэхён. Почему ты вообще думаешь об этом? Я хоть раз давал тебе повод сомневаться во мне? Скажи мне, что я сделал не так…  Всё так. Чонгук никогда не давал повода. Но Тэхён всё равно сомневается, пусть и знает, что не должен. Для него отношения всё ещё являются чем-то сложным и не до конца понятным, но он изо всех сил старается… Он делает глубокий вдох, понимая, что если сейчас сорвётся, от этого никому лучше не будет. Они с Чоном оба в последнее время на нервах, оба переживают, и это прекрасно видно со стороны, однако пока ничего сделать не получается — просто нужно немного времени, чтобы всё стабилизировалось.  — Ты всё делаешь так. Я просто волнуюсь… — Тэ сглатывает. — И есть ещё кое-что.  — Что?  — Я хочу сдать сессию и взять академ на год.  Чонгук сводит брови на переносице. Пытается уловить саму суть. Какой в этом смысл? Для чего это делается? Чего этим хочет добиться Тэхён?  — Зачем тебе академ? — Чон спрашивает очень тихо, а у самого сердце в груди заходится от предположений, что Тэ может ему ответить. — Ты ведь по идее должен вернуться как раз к началу семестра. Зачем терять год?  Ким знал, что придётся объяснять, однако он уверен, что его не поймут.  — Я бы ушёл на заочное, но меня не отпускают. Мне просто так будет лучше, поверь…  Чонгук чувствует, что начинает постепенно закипать. Нервное напряжение, что копилось внутри уже около недели, упорно ищет выход, и в какой-то момент он задумывается о том, что может не сдержаться.  — Чем лучше? Ты просто потеряешь год, Тэхён. В чём причина?  — Причина в том, что я не хочу оставаться на этом же курсе.  Чего?.. На этом же курсе? Это из-за Уджина и его шайки? Или о чём Тэхён вообще говорит…  — Подожди, я не понимаю. — Чонгук качает головой, дышать становится тяжелее обычного от того, что сердце начинает биться быстрее. — Тэхён, почему? Ты хорошо справляешься с учёбой, получаешь высокие баллы, а сейчас хочешь всё бросить?.. Что происходит? Тэ…  Ким неожиданно встаёт, понимая, что не выдерживает этого напора. У него дыхание перехватывает, а глаза начинает болезненно щипать — он устал. Устал объяснять одно и то же сначала матери, потом отчиму, а теперь и Чонгуку. Никто его не может понять, никто не может войти в его положение, не говоря уже о том, чтобы поставить себя на его место.  — Все эти люди… Они знают о моём диагнозе, понимаешь? — Тэ руки прячет в карманы пижамных штанов. — Я хочу начать сначала. С нового коллектива, где у меня будет возможность что-то изменить и повлиять на исход событий.  — Что изменится? Ты не хочешь возвращаться из-за Уджина? Ты его боишься?  Боится… Тэхён боится, да.  — Нет, не боюсь. — Ким воздух втягивает носом и отворачивается к окну. — Дело не в этом.  — А в чём?!  Чонгук неосознанно повышает голос, вскакивает и подходит к Тэ, разворачивает его к себе. У Кима в глазах стоят слёзы. От усталости, от понимания, что он делает всё не так, всё неправильно.  Тэхён сам весь неправильный.  — Во мне, — голос начинает хрипеть. — Дело во мне, Чонгук. В том, что я не могу. Видеть те же лица, знать, как ко мне относятся. Я не могу… Мне плохо, мне некомфортно, я не хочу…  Чон губы закусывает. Ему ужасно хочется Тэ сейчас обнять, прижать к себе, успокоить, но он видит, в каком тот состоянии, и понимает, что вряд ли ему позволят. Да, со стороны это выглядит как обычный каприз, но на самом деле всё гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд.  — Но ты понимаешь, что там ты будешь один? Я не смогу быть рядом с тобой…  — Не надо, — вырывается слишком неожиданно. — Не надо быть рядом со мной.  Дыхание перехватывает. Чонгук не может понять, действительно ли Тэхён это сказал, или ему просто показалось… Он видит в чужом взгляде слишком много боли, которую от него скрывали, по всей видимости, достаточно продолжительное время. Только вот кто сказал, что Чону было легко?..  — Хорошо, значит не буду.  Чон не выдерживает, быстро подхватывает свой рюкзак и, наспех запихнув туда все свои вещи, выходит из комнаты. У него банально нет больше сил — истратил до последней капли. Он действительно старался сделать всё, что мог, чтобы хотя бы немного исправить ситуацию, но у него не получилось.  Чонгук обувается и выходит из квартиры, хлопает дверью, однако замирает на лестничной клетке. Да, он больше так не может, а Тэхён?.. Он может? Жить так каждый день, постоянно ненавидеть себя и делать всё возможное, чтобы как можно меньше дискомфорта доставлять тем, кто его окружает… Это выматывает ещё сильнее. Чон плечом облокачивается о стену, прикрывает глаза ладонью, виски трёт.  Ему не нравится так. Он так не хочет.  Какого чёрта вообще позволил себе уйти и хлопнуть дверью? Ему что, шестнадцать лет, и он не может унять свои бушующие вовсю гормоны?..  Блять.  Чонгук делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и прийти в себя. Это правда некрасиво. Тэхён, скорее всего, сейчас пребывает в полном раздрае, сам не понимает, что ему нужно, чего он хочет и как к этому прийти. В его положении это вполне ожидаемо, и злиться из-за этого нет никакого смысла. Всё, что Чон может сделать, так это быть рядом и ждать. Просто дать столько времени, сколько потребуется, чтобы всё в конечном итоге разрешилось. А ещё он может направить, подсказать, помочь, поддержать… Всё, что угодно, но только не давить.  Вина начинает ощущаться слишком остро, и Чонгук зажмуривается, закусывая губы.  Он должен вернуться.  Долго не думает, вводит код в замок на входной двери и заходит обратно в квартиру. Тут же улавливает тихие задушенные всхлипы, от которых внутри буквально всё сжимается.  Это из-за него.  Он сбрасывает обувь и вещи в коридоре, едва ли не бежит в спальню, но когда входит, не видит никого. Спустя секунду взгляд цепляется за торчащую из-за кровати светлую макушку — Тэхён сидит на полу. Сидит и плачет. Давится слезами и воздухом. Из-за него.  — Тэ… — Чонгук обходит кровать с другой стороны, быстро садится перед Кимом на колени и притягивает его к себе. — Прости, меня, родной… Прости.  Тэхён цепляется за него, утыкается в плечо и не перестаёт рыдать. Он испугался, что его бросили, что он остался один.  Снова.  Чон пододвигается ближе, ещё крепче Тэ стискивает в своих объятиях, губами собирает солёные слёзы с мокрых щёк и просто не может перестать себя корить за допущенные ошибки. Он не этого хотел…  — Я не должен был уходить, боже, Тэ… Пожалуйста… Я тут, я рядом с тобой. Прости.  Тэхён не успокаивается, и Чонгук понимает, что у него просто сейчас не хватит выдержки, чтобы взять себя в руки. Нужно позволить Киму выплакать всё, что накопилось. Всё, от чего душа болит. Чон гладит его по голове, кончиками пальцев осторожно перебирает светлые пряди, успокаивая. Он виноват, сглупил, поступив очень опрометчиво и не подумав о чужих чувствах. Об этом нужно думать всегда.  Чонгук закрывает глаза, сгребает Тэ в охапку и заставляет уткнуться себе в шею, пытается собой окутать и закрыть от всего мира. Он его самая главная драгоценность, тот человек, которого он готов до последнего защищать, оберегать и делать всё, что только может, чтобы они оба были в безопасности.  Да, пусть они вечно должны бороться за свои отношения, буквально выгрызать право в них находиться и быть рядом друг с другом. Чонгук готов это делать каждый день, готов постоянно доказывать, что это всё не зря, что весь мир должен перестать быть против них.  — Гу…  — Прости меня, я не должен был уходить, — Чон шепчет, губами прижимается к светловолосой макушке.  — Иногда я бываю просто невыносим. Это ты меня прости…  — Всё хорошо. Ты не виноват.  — Мне действительно нужен этот академ…  Чонгук втягивает воздух через нос, закрывая глаза. Да, злится, но если Тэхён не выдерживает, его нет смысла заставлять, не получится переубедить на сто процентов. В конце концов, Чон не был на его месте, в его ситуации да и никогда не будет.  — Хорошо, бери академ, — Чонгук выдыхает, чувствует на себе взволнованный взгляд Тэ. — Если ты уверен, что тебе так будет лучше…  — Да, я думаю, будет. Ненавижу с тобой ругаться.  Чон оставляет поцелуй на всё ещё влажной щеке, и Тэхён поднимает на него покрасневшие глаза, головой прижимается к плечу. Этот человек действительно его безопасное место, где он может укрыться от всех проблем и невзгод, от переживаний и всего, что беспокоит слишком сильно.  — Мы научимся не ругаться и решать всё спокойно. Просто у обоих накопилось, поэтому так случилось. Всё будет хорошо.  Чтобы успокоиться окончательно, пьют чай и снова проговаривают всё то, из-за чего случился конфликт. Тэхён в какой-то момент даже начинает ощущать себя достаточно умиротворённо, так, как не чувствовал себя в последнее время. Голос Чонгука успокаивает, как и его прикосновения, объятия и просто банально то, что он находится рядом.  Ким правда начинает верить, что всё будет хорошо даже после всего плохого, через что они прошли и ещё пройдут.  Да, обязательно будет. 

*** 

Чонгук сидит на диване в гостиной и выглядит, на первый взгляд, очень даже спокойно, если не обращать внимания на дергающееся колено. Он нервничает. И всю ночь нервничал вместо того, чтобы спать.  Не спал вместе с ним и Тэхён. Он остался у Чона на ночь, и, как оказалось, не зря — наверное, будь Чонгук один, он бы себя сожрал ещё часам к двум из-за мыслей, что у него ничего не получится. Да, Чонгук уже не в первый раз проходит через такую вещь, как отборочные, однако сейчас, он уверен, большую роль сыграет именно его длительный перерыв, который определённо не является положительным обстоятельством.  Страшно не не пройти, а подвести людей, которые верят… Которые были рядом и поддерживали, делали всё, чтобы он смог… Смог преодолеть все свои страхи и зайти как можно дальше. Чонгук должен справиться…  — Когда приедет тренер Со? — Тэхён заходит в гостиную, протягивает Чонгуку чашку ромашкового чая — хорошо снимает стресс.  Он ладонями обхватывает чашку и чуть горбится.  — Должен через полчаса уже. Блять, я так волнуюсь…  — Чонгук, — Тэ начинает говорить тихо, садится рядом и ласково поглаживает Чона по спине. — Ты очень много работал. Я уверен, что ты пройдёшь отборочные.  — Есть те, кто работал больше.  Ким закусывает губы. Он ненавидит лгать, ненавидит подхалимничать и делать необоснованные комплименты, но Чонгук действительно проделал огромную работу за эти месяцы, прыгнул выше головы и добился тех результатов, о которых когда-то даже думать не мог.  — Так будет всегда. Всегда найдётся тот, кто работал больше тебя, и тот, кому было тяжелее. Но ты должен думать о себе, Гу. Прошу тебя, сконцентрируйся на том, чего достиг именно ты, на том, какую работу ты проделал. Это ведь гораздо важнее.  Чонгук откидывается на спинку дивана, устало трёт глаза. Непонятно, как он вообще собирается в таком состоянии ехать на жеребьёвку, а потом ещё и выходить на бой… Тэхён прекрасно понимает, что Чон ужасно нервничает, и он в свою очередь хочет сделать всё возможное, чтобы Чонгуку стало лучше.  — Я знаю, но не могу взять себя в руки. Да, ты рядом, и я головой всё понимаю, правда…  Тэхён не даёт договорить, к губам прижимается и тут же ощущает крепкую хватку на своём плече. Да, может, он прервал Чона немного грубовато, однако практика показала, что такой метод очень даже неплохо успокаивает и приводит в чувства. Чонгук тихо мычит, когда его несильно кусают за нижнюю губу, но не отстраняется, а, наоборот, пытается перехватить инициативу, буквально теснит Кима к подлокотнику на другой стороне дивана.  Тэ не может сдержать улыбки и его шею обвивает руками, под спиной ощущает мягкую подушку. Да, он бы очень хотел продолжить и на этом не останавливаться, но сейчас совсем не время. Ким осторожно голову поворачивает вбок, разрывая поцелуй, и Чонгук, тихо рыча, утыкается ему в шею, делает глубокий вдох.  — Да-да, я знаю, что перед боем нельзя… — Чон урчит куда-то Тэхёну в плечо, тут же хмыкает, когда тот кончиками пальцев зарывается в его волосы.  — Зато можно будет после. Потерпи немного.  — Угу.  Чонгук вздыхает и садится ровно. Тэ пододвигается к нему, к груди прижимается и позволяет себя обнять.  — Тэхён, а ты собираешься там быть от начала и до конца?.. Ну, то есть и на жеребьёвке, и потом на всех боях, и когда финальные списки огласят…  — Да, я буду все это время с тобой.  — Спасибо, родной.  Тренер Со приезжает немного раньше, практически с порога замечает не самое оптимистичное состояние своего подопечного, однако быстро приводит его в чувства парочкой мощных мотивационных фраз. Тэхён даже сам ещё больше убедился в том, что всё будет хорошо. В конце концов, взрослый опытный человек просто так говорить же не станет, верно?.. Ким считает, что да.  Выезжают тоже чуть-чуть заранее, решив, что так будет спокойнее — снижается вероятность опоздать из-за непредвиденных пробок и создать ещё одну причину, чтобы лишний раз поволноваться. Чонгук садится с Тэ назад. Он на самом деле очень хочет подремать хотя бы минут пятнадцать-двадцать, однако стресс вряд ли позволит ему это сделать. Чон голову откидывает на изголовье кресла, прикрывает глаза. Сейчас стало немного легче, но волнение окончательно никуда не делось. Хотя с какой-то стороны оно даже подстёгивает, по правде говоря… Чон уже давно сам для себя решил, что добровольно не сдастся, однако сил действительно может банально не хватить.  Нет, должно хватить.  Потому что рядом человек, который придаёт ему этих самых сил.  — Сейчас сразу иди на медосмотр, не тяни, чем быстрее проскочишь, тем быстрее сможешь пойти разминаться. — Ханбин паркуется на свободном месте, которых осталось всего несколько, и глушит двигатель.  — С плечом не будет проблем? — Чонгук ловит на себе обеспокоенный взгляд Тэ, но старается не акцентировать на нём внимание.  — Ну первичный же ты прошёл. Думаю, тут тоже всё будет хорошо.  Чон кивает.  — Не болит больше? — Тэхён интересуется, застёгивает рубашку, готовясь выйти на улицу — сегодня прохладно.  — Нет.  — А что, болело?!  Со оборачивается, во все глаза смотрит на Чонгука, который дёргает подбородком, закусывая губы. Кажется, его подопечный что-то скрывает, либо от него, либо от Тэхёна. Было бы у них время, Ханбин бы обязательно за это зацепился, но не сейчас. С Чоном он обязательно поговорит. После отборочных.  — Ну да… Тогда же на тренировке… — мужчина кивает, дёргая бровью. — Забыл.  Чонгук носом втягивает воздух, успокаиваясь. Вроде отмазался. Да, с тренером придётся объясниться, однако это всё потом, не сейчас, с глазу на глаз, когда никого не будет рядом.  Они выходят из машины и направляются к зданию спорткомплекса, возле входа которого уже толпятся люди. Каждого заставляют пройти через рамку, чтобы сделать мероприятие как можно более безопасным для его гостей и участников. Тэхён начинает нервничать, когда Чон уходит в сторону медпункта, а они остаются с тренером Со вдвоём. Он озирается по сторонам, головой вертит, глазами цепляется за каждого спортсмена. Как же их много…  — У Чонгука есть шанс пройти на турнир? — Ким обращается к Ханбину, что стоит рядом. — Только честно.  — Шанс есть у всех. Чонгук набрал хорошую форму быстрее, чем мог бы, да, работы ещё много, но результат очень хороший…  Тэхён едва сдерживается, чтобы не цокнуть языком. Он задал конкретный вопрос, на который, по всей видимости, не очень-то хотят давать ответ.  — Да или нет?  Ханбин взгляд отводит, и Киму это не нравится. Как будто хочет соврать…  — Зависит от соперника, Тэхён. Я не знаю, кто Чонгуку попадётся на жеребьёвке, но я уверен, что он сделает всё, что будет в его силах. Да, он сильнее большей части тех, кто сегодня сюда приехал, но есть те, у кого не было серьёзных травм и такого длительного перерыва. Ты сам должен это понимать…  Тэ кивает. Он это всё прекрасно понимает. Но точно знает, что в Чонгука будет верить до последнего, поддержит, даже если у него не получится, даже если больше не будет сил продолжать и бороться, работать дальше.  Ким будет рядом.  С медосмотра Чон возвращается в слегка приподнятом настроении — никаких проблем у него не обнаружили, к отборочным допустили, что уже очень хорошо в его случае. Он уходит переодеваться, а Тэхён и тренер Со уже проходят в зал, где будет проходить сначала жеребьёвка, а потом сами бои. Ким только сейчас начинает волноваться и в полной мере осознавать всё то, что скоро здесь будет происходить.  Страшно? Да. За Чонгука.  — Ты главное сам-то себя в руках держи, — Со осторожно дотрагивается до его плеча, видя, как Тэ гипнотизирует октагон, кусая ноготь на большом пальце. — Чонгук почувствует твоё волнение, и оно ему передастся. Может, вы и не замечаете, но у вас достаточно крепкая эмоциональная связь — мне со стороны это очень заметно. — Правда? — Тэхён оборачивается.  — Да. Я же говорил тебе, что он отрабатывает из последних сил, когда ты рядом. Для Чонгука очень важна твоя поддержка, даже банально то, что ты находишься в поле его зрения, уже его подстёгивает.  Ким губы закусывает. Он всё это знает. Как же сейчас хочется подарить Чону самые крепкие объятия, нашептать ему всё то, что они обсуждали с утра, чтобы Чонгук об этом ни на минуту не забывал. Может быть, у него ещё будет такая возможность.  Чонгук присоединяется к ним за несколько минут до начала жеребьёвки. Он уже переоделся в шорты и футболку, на плечи накинул толстовку и, кажется, стал ещё более напряжён. Тэхён это понимает по плотно сжатым губам, по бровям, что сведены на переносице, и острому взгляду чёрных глаз. Неожиданно Чон замирает, будто в какой-то момент дышать перестаёт, когда видит одного из вошедших в зал парней. Следом за ним напрягается и тренер Со.  До Тэ доходит достаточно быстро, и он, стараясь предпринять хоть что-то, осторожно находит руку Чонгука, стискивает незаметно для всех и подходит поближе.  Парень, завидев их, улыбается и неожиданно меняет траекторию своего пути, в приветственном жесте поднимает руку и останавливается, поравнявшись с ними.  — Ох, Чонгук, сколько лет, сколько зим… — он хмыкает, смотрит прямо в глаза. Кажется, его ничуть не смущает чужой колючий взгляд. — Не думал, что увижу тебя здесь. Как плечо? Уже подлечился?  — Подлечился, — Чон цедит сквозь стиснутые зубы. — Надеюсь, у тебя тоже всё отлично, Минхо.  Тэхёну кажется, что Чонгука провоцируют нарочно. Это же тот парень, который его сломал, да?.. Так какого хрена он считает, что у него есть право так нагло подойти к ним? Совсем борзый, что ли?..  — О да, у меня всё супер. После той победы я неплохо так поднялся. Сейчас даже новичков начал тренировать, группу набрал. Что ж, я бы очень хотел встретиться с тобой в октагоне, ну, может, ты и дотянешь…  — Удачной жеребьёвки, — Чонгук прерывает его. — Надеюсь, ты тоже… Дотянешь.  Тэхён съеживается, когда видит, как Чон смотрит на Минхо, как меняется его голос, становясь более резким и холодным. Чонгук так никогда с ним не разговаривал, и от понимания того, как он на самом деле относится к этому человеку, по телу бегут мурашки.  — И тебе удачи. Она тебе пригодится.  Минхо уходит, останавливается с другой стороны октагона, на который уже с приветственной для спортсменов речью выходит ведущий. Чонгук делает глубокий вдох. Волнение сменилось на злость, и теперь в груди жжёт от того, насколько хочется доказать, что он чего-то стоит. И ведь не меньше, чем все остальные. Он чувствует, как сильно сжимает его руку Тэхён, что стоит рядом, и стискивает в ответ.  — Какой у тебя номер? — Со подходит к нему с другой стороны, за плечо трогает, чтобы привлечь к себе внимание.  — Тринадцатый. Несчастливый.  Тэхён щекой прижимается к его плечу и чувствует, как Чон постепенно расслабляется. Всё должно быть хорошо.  Спортсменов начинают распределять по парам, и с каждым снова названным случайным числом Тэхён напрягается всё больше. Наконец называют и Минхо, который теперь должен будет встать в спарринг с каким-то другим парнем из Пусана. В этот момент Ким позволяет себе в какой-то мере выдохнуть — он очень не хотел, чтобы Чонгук встретился со своим давним врагом в первом же отборочном туре. Нет, он ни в коем случае в нём не сомневается, однако страх есть…  — Номер тринадцать, и…  Чонгук задерживает дыхание и закусывает губы, напряжённо смотрит на ведущего, который прямо сейчас открывает конверт с номером его будущего соперника. Осталось не так много вариантов, и среди них нет слабых бойцов. Однако нет и тех, с кем нельзя не справиться.  — Два. Чон Чонгук и Чхве Тэджун!  Тэхён не понимает, почему Ханбин поджимает губы, а Чонгук втягивает воздух сквозь плотно стиснутые челюсти. Когда жеребьёвка заканчивается, Чонгук снова уходит на разминку, почему-то ничего не говоря, ограничивается парой холодных ответов и кивков, что Тэ сильно напрягает. Ким не хочет сейчас приставать с расспросами, понимая, что Чонгука лучше не донимать и потом с глазу на глаз поговорить с тренером Со.  Тот тоже пребывает в напряжении, и Тэхён в какой-то момент даже задумывается над тем, а стоит ли вообще… Нет, он правда хочет знать.  — Этот Чхве Тэджун… — Ким осторожно начинает, внимательно следит за реакцией Ханбина. — Он… Насколько сложный как соперник?..  — Сложный. В прошлом сезоне он вышел в финал вместе с Минхо, но проиграл ему. И едва ли обошлось без той же травмы, которую получил Чонгук.  — Я так понимаю, Минхо непобедимый только за счёт этих подлостей, да?..  Со цокает языком, качая головой.  — Боец он тоже неплохой. Но человек дерьмовый. С ним можно справиться, но только никогда не знаешь заранее, что он задумал и как захочет тебя убрать. Не буду скрывать, я боялся, что Чонгук именно сейчас может выйти с ним.  — Потому что этот придурок знает его слабое место?  — Именно. — Со кивает. — И он непременно ударит именно по нему при первой же возможности.  Тэ ощущает, как ему становится не по себе. Чонгук просто обязан пройти эти дурацкие отборочные, должен потом всё равно выйти на Минхо и доказать, что он может гораздо больше. Может. Тэхён это знает. Чон всегда работает над собой — неважно, хорошо ему или плохо, беспокоит ли его что-то. Этот человек ставит перед собой цель и идёт к ней, преодолевая все препятствия, что возникают на его пути.  Тэхён воистину им гордится. Со провожает его в большой зал, где будут проходить поединки, и, пристроив Тэ в первые ряды, сам отправляется к Чонгуку, с которым сейчас необходимо поговорить и подсказать, как сделать будет лучше. Тэ увидит Чона теперь только в перерыв. Да, он действительно хотел бы побыть с ними, но ему туда дорога закрыта из-за правил. Ханбин сказал, что решит на будущее этот вопрос и договорится, чтобы Тэхён везде был с ними.  Народу достаточно много, по всей видимости, тут и родители участников, и наставники, и друзья, а может, и просто ценители хороших тусовок. Тэхён в толпе ощущает себя не слишком комфортно, ему буквально на несколько секунд становится душно, но он терпит и лишь делает парочку глубоких вдохов, приваливается к спинке своего стула. Людей становится всё больше, и спустя несколько минут уже начинается первый бой. Ким следит внимательно за тем, что происходит в октагоне, в какие-то моменты ему кажется, что на месте одного из бойцов он видит Чонгука, однако это происходит лишь из-за волнения и страха за любимого человека.  Тэхён может много надумать.  Может, но пытается себя не загнать, а наоборот, убедить, что всё закончится хорошо. Хотя, у каждого ведь своё «хорошо».  Для Тэ всё хорошо, когда Чонгук полностью здоров и хорошо себя чувствует. И он будет его любить вне зависимости от результата этих отборочных.