roommates: relationship psychology

— Мы опоздали, потому что Сукуна заставил меня идти с ним за выпивкой, — улыбка на лице Нобары стала еще шире, когда Мегуми договорил своё возмущение вместо приветствия и кивнул в сторону Рёмена, будто без этого не было понятно, кого он имел в виду.  — Я и не думала возмущаться из-за этого. Привет, Мегуми, — Кугисаки, отстегнув цепочку, которая, по мнению Фушигуро, была абсолютно ненадежным способом защиты апартаментов, открыла двери шире и расставила руки для объятий, на что Мегуми просто наклонился ниже, как и делал это всегда.  — Все, завязывай, я сейчас буду чихать от твоих духов и волос, которые лезут мне в лицо.  — Начинать нашу встречу с грубости не совсем корректно. — Ох, пардон, — осмотрев поближе дверной ограничитель и несколько раз подергав его, чтобы убедиться в своей правоте, Фушигуро прошёл внутрь, оставляя Сукуну на растерзание Нобары. — Вашу хату когда-нибудь обнесут, я тебе говорил уже об этом?  — Привет, Сукуна. Не обязательно было что-то покупать, у меня всё есть, — в голосе Кугисаки было слышно улыбку, и Мегуми стало невдомек, откуда возникло столько радости, если речь шла о предположительном ограблении. Возможно, вооруженном. Возможно, с жертвами.  — Все в порядке, Нобара, привет, — Рёмен одной рукой приобнял Кугисаки, продолжая топтаться на месте, и Фушигуро ухватился за эту запинку, как за повод для хохмы.  — Нобара, не приглашай его заходить в квартиру. Сейчас проверим, человек ли он или оборотень. — Ты переключился с видео про человеческие зверства на видео про зверства мистические или что? — Нобара озадачено нахмурила лоб, повернувшись к Мегуми, из-за чего Рёмен, воспользовавшись потерей внимания к себе, выставил Фушигуро средний палец и, руша его концепцию, переступил порог, захлопывая за собой дверь. — Сукуна, обязательно накинь цепочку, а то я себя чувствую неуютно, лишившись такого несокрушимого щита, — легкий пинок в плечо от Нобары был справедливым ответом на такое поведение. — У нас отличный замок на дверях, Фушигуро, а с этой цепкой ты меня уже достал, — Рёмен, стащив кроссовки, носками придавливая задники, демонстративно прокашлялся, чтобы Мегуми повернулся к нему, и вставил металлический диск в щеколду. Фушигуро по достоинству оценил такую поддержку его назойливого веселья: молча отвернулся.  — О, Маки, и ты здесь.  — Да, и я здесь, Фушигуро, — одногруппница Нобары появилась в прихожей, очевидно, гонимая интересом побыстрее узнать, почему они все продолжали ютиться возле вешалки и до сих пор не расправились с верхней одеждой. Или чтобы побыстрее испортить Мегуми настроение. Он не был точно уверен в мотивации её действий. Она облокотилась плечом о стену, сложив руки перед собой, и не транслировала ничего, помимо леденящей кожу непоколебимости. Мегуми, честно говоря, побаивался её, хотя и не мог отрицать, что у них было гораздо больше похожих черт, чем вообще требовалось для поддержания взаимной неприязни.  — Мы так давно не виделись. Напомни мне, пожалуйста, какого это быть вторым лучшим другом Кугисаки?  — Я буду что-то высокоградусное, — Сукуна, повесив куртку на крючок, прошел за Нобарой сразу на кухню, по пути издавая тихий смешок из-за на скорую руку состряпанного доёба Мегуми. — Я бы предпочла, чтобы ты вообще со мной сегодня не разговаривал. — Ну, если у меня не появится за это время дополнительных претензий, то можешь не беспокоиться, я о тебе даже не вспомню. — Я наведу на тебя порчу однажды, — она вытянула вперед указательный палец, и если бы Мегуми стоял к ней ближе, то точно не обошелся бы от укола ногтем в район солнечного сплетения.  — Нобара с меня её снимет, потому что я её лучший друг. — Отлично, на этот раз обойдется двумя напоминаниями или ты планируешь весь вечер вести себя, как маленький обиженный ребенок? — Я прямо сейчас уйду на кухню и подопру дверь стулом, чтобы ты не смогла войти. — Так, ладно, значит, весь вечер, — Фушигуро думал, что невозможно было выглядеть ещё менее дружелюбно, чем Маки выглядела изначально, но та справилась с задачкой. — Надеюсь, в этот раз обойдется без нытья о твоей неразделенной любви. А то я устала это слушать, — вот у нее, в отличие от одногруппника Мегуми, точно был характер, и Фушигуро такое уважал, хоть и очень нехотя. — Смотри, Маки, — он проглотил всё, что хотел ей ответить на такую откровенную издевку, и большим пальцем указал себе за спину в направлении дверей, — когда напялишь куртку и башмаки, вот эта прорезь в стене поможет тебе выбраться на улицу. Всего доброго. — Я здесь живу, а вот ты можешь идти на остановку и ждать автобус, чтобы побыстрее вернуться в свой клоповник и проплакать весь вечер в подушку. — Зачем ты рассказываешь свои планы на жизнь? Мне неинтересно, — ему было весело каждый раз затевать такие разговоры, потому что Маки являлась достойным противником, имея в своём арсенале подъебы, которые иногда действительно открывали ему глаза на его же жалкое поведение. — Как дела с Нобарой? Все так же глухо, как и всегда? — Ты понимаешь, что ты вообще не в том положении, чтобы указывать мне на подобные вещи? — она была права целиком и полностью, но Фушигуро уже не мог остановиться. — Я не хочу знать, как у тебя дела с твоим соседом, но если ты продолжишь себя так вести… — Кстати говоря, Нобара, — Фушигуро умышленно проигнорировал всё, что было сказано дальше, чтобы уберечь свои нервы и сохранить легкую недомолвку, к которой обязательно вернется позже, когда в нём будет достаточно алкоголя для продолжения перепалки без элемента явной агрессии. — Ты смогла вернуть к жизни этот цветок? — это было первым, за что зацепился Мегуми, желая переключить внимание с внутренней обиды на вещи вокруг. Он был уверен, что ни слова из их любезного разговора с Маки не дошло до ушей Нобары и Сукуны, занимающихся копошением у кухонного стола, но он все равно внимательно изучил их занятие, чтобы исключить любую догадку о том, что они нагло подслушивали. — Ему не хватало освещения, поэтому пришлось купить специальную лампу. Но если ты заметил, что он похорошел, значит, всё было не зря, — Кугисаки копалась в рюкзаке Рёмена, доставая всё, на что у них двоих хватило мозгов купить часом ранее, и попутно наблюдала за тем, как Сукуна рылся в навесном шкафу, ища стаканы. — Половина из них, скорее всего, в посудомоечной машине еще, а остальные где-то за чашками должны стоять.  — Теперь это похоже на подобие маленького дерева, а не на усохшую ветку. У тебя отлично получилось потрать своё время и энергию на еще одну бесполезную вещь, — квартира, которую для Нобары сняли родители месяца четыре назад, чтобы ей было удобнее добираться в другой корпус университета, и в которой она жила с Маки с первых дней заселения, была заставлена цветами и другими растениями в горшках, в название которых Мегуми никогда подробно не вдавался. Бывая в гостях, у Фушигуро складывалось впечатление, что сперва на этом месте появились странные, винтажные вазоны с землей, а потом уже застраивалось всё остальное. Бесспорно, они создавали уют и зелень отвлекала от незаконченного ремонта, но всего этого было как бы чересчур. — Между прочим, именно в него ты тушил свои вонючие окурки, Фушигуро, — да, и он уже получил от Кугисаки по заслугам, когда попался за этим, поэтому комментарии Маки были не то чтобы очень кстати. — Я приношу свои глубочайшие извинения, Зенин. Обещаю, впредь так не делать, — Маки выжидающе смотрела на него, будто Мегуми был ребенком, который очень сильно накосячил, из-за чего ему снова и снова приходилось повторять одно и то же, чтобы вернуть доверие. Но Фушигуро уже давно был не ребенком и не нуждался в порицании, тем более со стороны подружки Нобары. — Не извиняться перед человеком, который имеет в этой квартире ровно столько же прав, сколько и я. — С тобой бесполезно разговаривать. — Вряд ли тебе бы принес пользу разговор со мной, даже если бы я рассказывал что-то действительное важное. Для ведения диалога ведь нужно вникать в его суть.  — Ты меня сейчас назвал тупой? — Если ты так быстро догадалась, то не так уж сильно я и прав, да? — он начинал потихоньку уставать от враждебности, использующейся ими двоими в качестве пропитки для более съедобного взаимодействия, поэтому достал из холодильника стеклянную бутылку пива и выхватил у Сукуны из руки открывашку. — Что ты собрался делать? — По правде говоря, продолжить слушать, как вы ругаетесь. — Я, если честно, тоже, — Мегуми был рад, что Нобара никогда не вступалась ни за него, ни за Маки в их словесных боях, но и поддерживать такое с ее стороны, как он считал, было кощунством. — Но если вы закончили, то не проблема. Я как раз расскажу о том, как наш одногруппник снова выставил себя полнейшим кретином.  Наконец-то. Это было любимым временем Фушигуро, потому как именно в такие моменты он перенаправлял своё возмущение на незнакомых ему людей и мог со спокойной душой поупражняться в оттачивании оскорблений, которые в дальнейшем использовались им в повседневной жизни. Он обожал сплетни. Он обожал слушать, как Кугисаки рассказывала о самых странных деталях человеческой тупости, воплощенных в её одногруппниках, и с той же степенью удовольствия делился своими историями, объединяясь с Нобарой в один осуждающий мозг. А еще ему нравилось делать то же самое с Рёменом, поэтому он буквально вибрировал от предвкушения.  Чего за ним не замечалось какие-то жалкие пару-тройку часов назад, когда он одиноко нервировался в комнате. Сукуна сразу предупредил его о том, что будет свободен только после обеда, поэтому, если у Фушигуро не было никаких конкретных планов, то он мог сам поехать в гости, а тот подтянулся бы немного позже. Но не имея никакого желания перебрасывать на других людей свою тревожность, Мегуми остался наедине с собой и всё утро, смотря фоном видео об очередном скандале между блоггерами и сразу после - интервью с каждым участником конфликта, придумывал стратегию поведения на целый день, выискивая подводные камни затеи Кугисаки. У него возникали сомнения насчет всего, начиная с выбранного для этого периода жизни, заканчивая уже надоевшей дождливой погодой за окном. Он знал, что все должно было пройти более-менее гладко, но все равно не мог спокойно отнестись к подобному мероприятию без всей серьезности, которая у него еще оставалась. В этом, очевидно, стоило винить свои устоявшиеся реакции, которые являли собой настолько прочную конструкцию, что почти полностью перекрывали уверенность Фушигуро в благоприятном исходе событий. 

14:09

кому: Сукич 

«я буду ждать тебя в кафе»

Чтобы избавиться от давящей атмосферы общежития, созданной шумом соседей, гудением холодильника, случайным смехом других студентов и, что самое главное, своими катастрофически гротескными мыслями, Мегуми побегал на дорожке в спортзале, принял холодный душ и приперся пить крепкий кофе в свою кофейню. До конца рабочего дня Рёмена оставалось полчаса, поэтому Фушигуро не увидел никакого смысла отсиживаться в комнате, не будучи занятым чем-то конкретным.  14:15 от кого: Сукич «я бы мог подъехать сразу на тот адрес, который ты мне скинул» Иногда ненавидеть всех и себя в том числе, находясь не дома, было гораздо проще. Не в том плане, что Мегуми еще больше подпитывал агрессию, наблюдая за прохожими, а в том, что в комнате было не так весело злиться. Ему и на улице не особо-то было, но так он хотя бы оберегал своё жилище от себя самого. 

14:15

кому: Сукич

«мне все равно нечего делать»

«и вряд ли ты найдешь нужный дом и квартиру» 

14:27 от кого: Сукич «ты совсем в меня не веришь» «но ты прав, я посмотрел по карте и абсолютно нихера не понял»

14:27

кому: Сукич

«пользуйся моей добротой, пока она в активной фазе»

Сукуна пришёл через пятнадцать минут после последнего сообщения, так как здание с офисами, в котором был его кабинет, находилось в шаговой доступности к университету и, собственно говоря, к кафе, в котором маялся Фушигуро.  — От тебя фонит чем-то напряженным, — Рёмен был по-забавному серьезным, как и всегда после консультаций: в нём словно на этот короткий период просыпался другой человек, кто-то ответственный и деловой, очень гармонично дополняющий ту его личность, которой он был в повседневной жизни, - расслабленную и индифферентную. — Меня уже заебала эта погода, — он по-странному правильно вписался в обстановку заведения, наверное, точно так же, как и во всё, к чему Мегуми имел отношение, отчего Фушигуро было приятно просто смотреть на него, заземляясь. — Были терпимые пациенты? — Клиенты, — он быстро исправил Мегуми, продолжая болтать кофе в бумажном стакане, — они все терпимые. Я же не вникаю в их проблемы так, как в свои. — Как ты тогда работаешь вообще? — В смысле? Так и работаю. Выслушиваю, пытаюсь понять, в чем причина той или иной претензии, даю советы, если они нужны, — Фушигуро видел, как Сукуна постепенно возвращался в своё привычное амплуа, растекаясь лениво на стуле, — а ты как думал? Что я им головы вскрываю и выметаю оттуда мусор? — Как минимум. На такое я бы согласился. — Лоботомию отменили уже давно, дружище, так что, если когда-нибудь захочешь порыться у себя в голове с чужой помощью, придется долго и нудно болтать об этом, а не просто позволить злому доктору за часик тебе вправить мозги подручными средствами, — он запустил пальцы в волосы на макушке, превращая свою аккуратную укладку в симпатичный беспорядок, тем самым сразу же лишаясь напускной строгости. — Я должен знать какие-то темы, которые не стоит поднимать сегодня? — Нет, — Мегуми надеялся, что Сукуна в какой-то момент напьется до состояния, в котором тому будет плевать, о чем там треплются люди вокруг, и у него будет шанс расслабиться. — Я целый день пытался вычленить из своих опасений что-то фактическое, но не смог. — Я не могу не сказать, что рад за тебя, мой друг, — Рёмен сел прямо, облокачиваясь локтями на стол, и наклонился вперед, — может быть, у тебя есть ко мне какие-то требования? — Сукуна, — Мегуми повторил позу, оставляя между их лицами еще меньше пространства, — я ведь не могу контролировать всё на свете. — Да ну, бред какой, ты же так стараешься, — Рёмен невинно напряг брови, насмехаясь над услышанным. — Не подъебывай меня. Это требование номер один, — Фушигуро ощутил дыхание Сукуны на своём лице, когда тот хмыкнул, пожимая плечами, якобы сдаваясь. Оставалось только наклониться и всё, о чем Мегуми думал последние дни, сбылось бы за секунду.  — Я не хочу целоваться в этой забегаловке, — или не сбылось бы.  — Пойдем в другую? Тебе не нравятся эти великолепные поцарапанные столики? — Пошли в магазин, Мегуми. Я не хочу идти на первую встречу с твоей подружкой с пустыми руками, — Рёмен, закусив внутреннюю сторону щеки, усмехнулся и, просканировав лицо Фушигуро от самого лба до подбородка, поднялся с места. — Давай, чем раньше начнем, тем быстрее ты перестанешь ебать себе голову. — Секунду подожди, я расплачусь за кофе, — он помнил, что у него должны были оставаться монетки со сдачи, которую ему дали в магазине за углом, поэтому, подходя к прилавку, он потянулся во внутренний карман куртки, извлекая целую горсть мелочи. Работник кафе должен был как минимум расцеловать ему руки за такой подгон.  — Прекрати хвастаться тем, что ограбил уличного музыканта. Это неприлично, — Фушигуро фыркнул, отсчитывая нужную сумму и бросая её в монетницу перед девушкой. — Хорошего дня, — он спрятал оставшееся добро обратно во внутренний карман и подтолкнул Сукуну к выходу, чтобы минимизировать шанс подобных подколов. Ему, между прочим, было чуточку неловко перед работницей. Но он не смог избежать изумительного чувства юмора Рёмена в магазине возле дома Нобары. Они доехали на такси за четыре минуты, из-за чего Сукуна еще минут пять после возмущался на тему того, какого хера по карте было указано, что добираться до точки нужно не меньше получаса, а потом быстро переключил внимание на нескольких мужчин, которые стояли возле входа в супермаркет. Двое из них были одеты в форму охраны, и Мегуми был бы самым большим лжецом в мире, если бы сказал, что не заинтересовался этим подозрительным собранием.  — Ого, там что-то серьезное. Дельце как раз для тебя, детектив, — он сказал это именно с той громкостью, чтобы ни у кого не осталось сомнений, о чем именно говорил Сукуна. — Все в порядке, офицеры? Помощь не нужна?  — В чём дело? — один из охранников озадачено и как-то зло повернулся в их сторону, не теряя из виду троих подростков, которые, скорее всего, пытались что-то вынести из магазина, но наткнулись на моментальное возмездие. Если бы Мегуми не был так увлечен подавлением стыда из-за вызывающего поведения Рёмена, он бы даже позлорадствовал такому исходу, но все его силы были направлены на то, чтобы не начать возмущенно шипеть и тащить Сукуну в магазин, пытаясь как можно скорее покинуть место происшествия. — У меня друг будущий коп, — он сделал нарочито озабоченный вид, осматривая ребят, и неодобрительно покачал головой. — Хотели обокрасть магазин? — Послушай, парень, это не твоё дело, — тот же злой охранник подчеркнуто сделал шаг вперед, предупреждая, что дальше продолжать эту игру не стоило. — Они катались на тележках по залу, а у нас такое запрещено, — второй мужчина и на вид, и по голосу казался намного более дружелюбным, но все равно доверия у Мегуми не вызвал. — Идите, нечего вам здесь ловить. — Всё, прошу прощения, — Сукуна серьезно кивнул головой, и Фушигуро внутренне молился, чтобы он не захотел отсалютовать двумя пальцами от виска или «отдать честь». — Хорошей службы, господа. Спасибо, что оберегаете покой граждан. — Какого блядского хуя? — Мегуми все же не сдержался и зашипел на Сукуну, как только автоматическая дверь за ними закрылась. — Тебе разве не интересно было узнать, чё случилось? Врунишка, — он ускорил шаг, словно почувствовав, что терпения Фушигуро не хватит еще на несколько таких выпадов, и, периодически фыркая себе под нос, потратил добрых пятнадцать минут, чтобы выбрать себе пойло на вечер. Но, к великому счастью Мегуми, больше подобных движений, которые были направлены на то, чтобы его опозорить перед другими людьми, за Сукуной не наблюдалось, поэтому Фушигуро плавно вернулся в настоящее, кривя осуждающее лицо уже не на Рёмена, а на рассказ Нобары, с каждой следующей деталью становившийся все менее и менее похожим на историю о реально существующем человеке. — Что он, блять, сделал? — первым этапом сближения с Маки Фушигуро посчитал именно этот момент, потому что в голове у него вертелись точно такие же слова. — Почему, когда я не прихожу на пары, этот идиот постоянно делает что-то, за что я бы его побила? — Он чувствует твой авторитет, Маки, — Нобара бегала по кухне от основного стола к столешнице и шкафам, расставляя емкости для разных видов продуктов. — Я тебе вчера забыла рассказать, потому что ты поздно пришла, поэтому решила оставить эту историю для всех. — То есть, подожди, он действительно отказался писать свою курсовую, потому что куратором ему поставили женщину? Типа… что? — Мегуми нравилось видеть, как у Сукуны вообще не вызвало никакого труда влиться в общее настроение тусовки и сидеть с таким же ахуевшим лицом, как и он с Зенин. — Да, он еще хотел пойти пожаловаться на это, но ему другой одногруппник на пальцах объяснил, что он ничего не добьется и что он в принципе ведет себя, как чокнутый придурок, — Кугисаки уселась на мягкое небольшое кресло, которое было одним из двух из того комплекта мебели, что её родители привезли ей в квартиру неделю назад. Мегуми знал об этом, потому что Нобара светилась от счастья даже через текстовые сообщения, обещая ему выделить его личный диван из того же набора, чтобы он мог оставаться у нее с ночевкой, как раньше. Естественно, эта процедура обещала затянуться на неопределенное время, поэтому его личный диван остался стоять на кухне. Он не возмущался. Он все равно сидел именно на нём, бонусом ко всему соприкасаясь плечами с Рёменом, который тоже проигнорировал второе кресло и плюхнулся рядом с ним. — Я так и не поняла, на что именно он хотел жаловаться. Ну, типа, на то, что в университете работают люди с вагиной? Это было бы сильно. — Он же уже не первый раз на этой почве начинает говниться. Почему ему мягко не намекнут, что такие приколы остались, блять, буквально в прошлом веке? — Мегуми думал, что максимальный градус возмущения на сегодняшний день останется из-за Сукуны и охранников, но сейчас он чувствовал, что его предел еще очень далеко.  — У него отец такой же отбитый, как и он сам, поэтому тут ничего не решится простым выговором. — Так подожди. В прошлый раз он при всей группе насмехался над вашей преподавательницей по ландшафтной архитектуре, почти в лицо говоря, что она абсолютно не разбирается в своем предмете, теперь этот выкидон, а что дальше? Он в какой-то день сделает что-то еще более тупое, а его просто пожурят пальцем? Сука, я в бешенстве.  — Деньги решают многое, дорогой. А его отец, к сожалению, не только отбитый, но еще и богатый, поэтому его и держат в моей группе, потому что его семья выделяет финансы кафедре на покупку материалов для практических занятий.  — Что у него за семья вообще? — Сукуна откручивал крышку с маленьких бутылочек с алкоголем, которые Нобара вытащила из ящика, и, как понял Мегуми, планировал намешать себе какой-то коктейль.  Этих миниатюрных подобий на полноразмерную выпивку всегда было предостаточно в доме Кугисаки, поскольку её родители часто ездили на научные конференции и другие исследовательские мероприятия и привозили их оттуда, складывая в стеклянный шкаф на всякий случай. Мегуми не помнил, чтобы их использовал по назначению кто-то, кроме него и Нобары, поэтому, видимо, она и решила утащить целый картонный ящик, накопившийся за долгие годы, себе в квартиру.  — Что-то связанное с торговлей. Честно, меня этот идиот так сильно раздражает, что я даже не стала использовать все свои сталкерские навыки, чтобы изучить его родословную. Хотя, наверное, следовало бы. — Мне непонятно только то, как его мать до сих пор не закрыла его в подвале за такие высказывания, — да, все-таки с Маки у Фушигуро было гораздо больше общего, чем ему бы хотелось. — Я от кого-то слышала, что у них в семье у нее вообще нет права голоса, даже учитывая то, что её отец полностью профинансировал открытие бизнеса её мужа. — У меня нечего сказать, — Мегуми, отвлекшись от разговора, внимательно наблюдал за тем, как Рёмен, пробуя на вкус свою мешанину, добавлял в неё что-то новое, меняя цвет жидкости в стакане с прозрачного на ядовито голубой. — Ты серьезно это собрался пить? — Естественно. Нобара, у тебя есть лимон или что-то кислое? — он отодвинул от себя все пустые бутылочки, перемещая их на сторону стола Мегуми, и удобнее уселся на диване. — Она ведь сама выбрала такую жизнь, разве нет? — Фушигуро закусил губы, чтобы резко не засмеяться от того, как Кугисаки и Зенин одновременно сузили глаза, но, что удивило Мегуми, промолчали. — Я с тобой не согласна, но на сегодняшний вечер в качестве своего оппонента я уже выбрала Мегуми, поэтому не буду дальше развивать эту тему, пытаясь тебе переспорить. Но ты не прав. — Без проблем, — Рёмен, прикрыв глаза и подняв брови, развел руками в стороны, но сдулся сразу же, как только Нобара поставила перед ним корзинку с фруктами. — Спасибо. — Если нужно что-то еще, спрашивай. Мы уже успели обжиться, поэтому, думаю, здесь найдется практически всё, что нужно для этого вечера. — Нет, вы только посмотрите на неё. Значит, когда я прихожу, ты иногда даже из своей комнаты не вылезаешь, но, стоило только прийти в гости Рёмену, так ему сразу и фрукты под нос подсунули и отдали всю водку, что я хранил для себя. — Не нуди, дорогой. Я Сукуну вижу третий раз в жизни, а тебя, ревнивого дурака, наблюдаю уже тринадцать лет. — Я все равно оскорблен, — он почувствовал, как нога Рёмена плотнее прижалась к его ляжке под столом и как напускное возмущение отступило вглубь тела. — Дай мне еще пива. Мне нужно забыть это предательство.  — Конечно, котик, держи, — Нобара дотянулась со своего места до дверцы холодильника и достала сразу две, отдав одну Фушигуро, а вторую поставив перед собой. — Я планирую сегодня напиться и во что-то поиграть. И, на правах хозяйки, я запрещаю вам от этого отказываться. В компании Кугисаки Мегуми всегда чувствовал себя отлично даже в те моменты, когда она перегибала палку со своей проницательностью, поэтому, наблюдая за обстановкой за столом, он тяжело выдохнул, надеясь, что всем из присутствующих хватит самоконтроля не опьянеть, как в пятнадцать, и сохранить всё в рамках - установленного им лично - приличия. Он ощущал себя так, будто после долгого дня в шумной и неприятной компании вышел продышаться за дверь, и голоса из аудитории все еще глухо доносились до него, но больше не действовали на нервы так сильно. Он был расслаблен и сосредоточен, а нога Сукуны, все еще прижимающаяся к нему под столом, делала настроение только лучше.