Неплен

Теплые рыжие лучи солнца мягкими лапами обнимали притихшую деревню. Где-то пел петух, зовя своих наседок домой, пролаял усталый пес, протяжно промычала «доброй ночи» корова. Над ухом начинали петь свою песню комары, тени становились все больше, поглощая дома, деревья, огороды. Мила с Сергеем шли в сторону дома парня. Каждый был погружен в свои невеселые мысли. Первое дыхание ночи играло огненными прядями, цеплялось за подол сарафана, гладило поцарапанные об дикие кустарники ноги девушки. После визита к леснику, Софа повела своих новых знакомых к себе домой. Оказалось, что девушка живет неподалеку от главной площади с колодцем, в просторном доме из белого кирпича и металлическим синим забором. Мамы Софы не было дома, а где она находится, ни Мила, ни Сережа уточнять не стали. Хозяйка провела гостей в небольшую резную беседку с круглым столом, накрытым зеленой клеенкой с изображением спелых ягод клубники. - Я принесу попить, - «бросила» Софа и направилась к крохотному крыльцу с пластмассовым навесом. - Хочешь сказать, что ты здесь ни разу не был? – скрестив руки на груди и усевшись на деревянную скамейку, обрамляющую беседку изнутри, с ехидством посмотрела на парня рыжеволосая. Тот с интересом разглядывал узоры на столбах беседки, филигранно изображающие схематичных лесных жителей. - Я только до калитки провожал, - удивленно посмотрел на подругу Сергей. - Ну да, конечно, - фыркнула та и отвернулась в сторону яблоневого сада, плывущего в снежинках лепестков. Парень не понимал, с чего такая странная реакция? Даже, если он здесь и был, что плохого? Он дружит с Софой, и, как друзья, могут ходить друг у другу в гости. К тому же, эта девушка с тех же краев, откуда сам Сережа родом. Ничего необычного здесь не может быть, да и любопытного для него тоже. Последнюю мысль парень хотел озвучить, но тут в беседке появилась Софа с подносом в руках. Опустив свою ношу, девушка выставила на стол графин с холодным белым квасом, на котором еще виднелась тонкая корочка льда, три стакана, тарелку с нарезанными дольками яблок и пиалу с горчичным тягучим медом, в которой поблескивала серебром тонкая ложечка. - Думаю, нам надо подкрепиться и подумать, - присаживаясь рядом с Милой, проговорила хозяйка дома. - Ты говорила, что братьев было трое, - серьезно глянул на нее рыжеволосая. - Да, об этом предпочитают не вспоминать здесь, как рассказывала моя прабабка, - разливая квас по стаканам, Софа, мельком, глянула на Милу. - Мама ничего не говорила про третьего, - тоже был внимателен Сережа. – Да и я не помню. - Конечно не помнишь, ты приехал, когда самый старший сын Мстислава погиб. Последние слова обожгли льдом гостей, так же, как холодный напиток впился иголками в их ладони, когда они коснулись стаканов. Изумруды переглянулись с серым омутом. - Почему его называют "забытым"? – осторожный голос парня, как крадущиеся шаги хищника, подступали к Софе. Та, вскинув голову, пристально глянула своими большими черными глазами, в которых мельтешили тысячи рук, пытающихся пробраться в голову собеседника. Мила, сделав маленький глоток кваса, вздрогнула от едкой кислоты, лезвием скользнувшей по языку и охладившей разгоряченный от летнего зноя разум. Она видела, как вздулись вены на шее Сергея, но он не отвел взгляда от пронзительных глаз Софы. - Он сгорел, - по-птичьи склонив голову на бок, ответила та. – В адском пламени. Небольшая пчелка закружила над пиалой с медом, намереваясь опуститься на сладкое угощение. Её мерное жужжание повисло между всеми тремя, сидевшими за одним столом. - Отец мне ничего не говорил, - смотря на полоски пчелки, которые покачивались на тонком крае керамики, проговорила рыжеволосая. – И дядя тоже. - Вот, поэтому и все называют его «забытым», - непринужденно ответила хозяйка дома и смахнула пчелку со сладкой поверхности. - Что значит сгорел в адском пламени? – не унимался Сергей, который так и не притронулся к ледяному напитку. - Не знаю, - пожала плечами черноглазая. – Так рассказывают. Но, судя из того, что сегодня сказал Леший, это была его кара за то преступление, которое он совершил. - Так получается, если это брат моего отца, то и он с Лёшей в этом замешаны? – правда больно кольнула где-то под ребрами. Снова жужжание пчелы пронеслось над столом, но не стало останавливаться. - Той отец и дядя, а, возможно и дяди, утопили тело девушки снятой с дуба, - в голосе Сережи не было укора или обвинения, просто факт сухим листком упал на раскуроченную рану. - А того мальчика, ее брата, заперли в старом военном укрытии, - изумруды уставили на парня. – Но зачем? - Он что-то знал? – взяв дольку зеленого хрустящего яблока, Софа обмакнула его в мед и откусила. - Конечно знал, - невесело хмыкнул Сергей. – Это же была его сестра. Наверняка она ему рассказал все. - Но, получается, что в гибели этой девушки виноват другой брат, - растерянно посмотрела на собеседников Мила. – На фото… - Которые ты мне так и не показала, - едко заметил парень. Рыжеволосая метнула в него сердитый взгляд. - Твоя мама сказал мне этого не делать. - Будто тебя это могло остановить, - скрестив руки на груди, серые глаза боролись с разгорающимся пламенем, которое вызывало в нем бурю эмоций. – Когда это в последний раз ты слушалась старших? Ты просто не хотела меня посвящать в это дело. - Конечно не хотела! – стукнув по столу, рыжеволосая горела негодованием. – Ты пытаешься найти логику там, где ее нет. А стоит понять, что не все логике подчиняется. - А как ты без логики собралась вытаскивать Ваню? – хмуро ответил Сергей. – Ждешь чуда или волшебного знака? - Вот чего я точно не делаю, так это не жду! – гневно тряхнула рыжей копной девушка. – Я хоть что-то пытаюсь делать! - Так я тоже! – развел руками парень. – Но ты не даешь мне помогать тебе! Почему ты от меня закрываешься? Что я плохого сделал?! Ветер пронесся над деревьями, срывая белые лепестки яблонь. Пение птиц звенело легкой пылью в горячем воздухе. - Оба подхода хороши, - снова обмакивая яблоко в мед, совершенно спокойно ответила Софа. – Ваши взгляды на дело помогают собрать все кусочки в одну картину, именно поэтому я вспомнила про третьего брата. - Толку-то, - буркнул Сергей, отворачиваясь к калитке, хмурясь и пытаясь успокоиться. Вообще он считал себя довольно уравновешенным человеком, но этому рыжеволосому урагану удавалось выводить его в два счета. - Тебя похвалили за твое занудство, а все равно не доволен, - яд срывался с губ Милы неосознанно. Она уже хотела больнее уколоть Сережу, чтобы тот проснулся, очнулся от своего рационального сна и увидел, что этот мир не так прост. - Думаю, искать ответы о судьбе старшего брата надо не здесь. Местные бояться упоминать даже его имя, судя по реакции Филипа, - откинувшись на резной забор беседки, черноглазая не замечала мелкой перепалки между своими гостями. – А вот мальчишку, которого Леший освободил, можно попробовать найти. Вдруг в соседних деревнях видели оборвыша. - Так Филип же помог ему, - внимательно посмотрел на Софу парень. – Нужно еще раз сходить к нему, но не всей бандой, чтобы не пугать. - Никуда ходить не надо, - уткнувшись в белесую поверхность кваса, глухо подала голос Мила. – Я знаю где… Верне, я знаю, кто этот мальчишка. Остальные обернулись на нее и с недоумением уставились на опущенные плечи и грустные глаза. Откуда рыжеволосой это известно, и что вообще она имеет в виду? - Этот мальчишка… Он… Он.., - девушка прикусила нижнюю губу, понимая, что озвучив свое предположение, она повернет все их действия в другое направление, но правильное ли оно? Прикрыв глаза на мгновение и тяжело вздохнув, рыжеволосая резко распахнула огненные светлые ресницы и устремила пронзительный взгляд на парня напротив. - Это Кощеев. Тот самый, который забрал Ваню. Казалось, мир замер на мгновение. Все звуки рассыпались на части и утонули в последних словах Милы. Сергей сидел раскрыв рот и, не мигая, смотрел на нее. Софа, не донеся остатки яблочной дольки до орта, округлила свои темные глаза, похожие на черные блюдца. - Ты все это время знала? – хрип парня расколол вату, прорезав ее упреком. - Нет! – нахмурилась Мила. – Конечно же не знала. Я вообще не понимала, что мы тут ищем. Если ты не забыл, я еще в автобусе тебя предупредила. - Но, как ты пришла к такому выводу? – прищурился Сережа. - Фото, - опустила глаза рыжеволосая. – Я нашла в доме бабки Марфы еще фотографию, где изображен этот мальчик, что и на фотографии из кабинета отца. Он держал за руку еще маленького моего брата. Они знали друг друга. И…, - голос дрогнул. – Они похожи… - Кто? – не поняла Софа, которую вообще не посвятили в тему похищения. - Мальчик с фото и Кощеев. Одно лицо, одни глаза, - посмотрела Мила на знакомую. – Перламутры. - О-о-о-о, - вытянулось лицо у той. – Понятно, почему их колдунами считали. Такой цвет глаз необычен. А все, что не вписывалось в обыденность, то колдовство. - И вот к чему ваша вера в магию привела, - Сергей сердито оглядел девушек. – Сами вырастили монстра, внушили мальчишке, что он исчадье ада, вот он и мстит теперь. - Но Ваня-то при чем? – воскликнула рыжеволосая. – Он же был тогда совсем маленьким. Он не виноват. - А зло не разбирается, кто прав, кто виноват. Зачастую оно иррационально, - спокойно доела свою дольку Софа. - При чем здесь зло? – рыкнул парень. – Просто твой Кощеев слабак. Не смог дотянуться до вашего отца, решил отыграться на том, кто не даст сдачи. - Если что, то папа сам отдал Ваню, - напомнила Мила. – Так-то твоя логика бессмысленна. Сергей цыкнул и тоже откинулся на заборчик беседки. Он считал, что доля правды есть в его словах, что этот не известный ему мужик, просто осуществляет месть за сестру, выбрав путь наименьшего сопротивления. Да, поступок Вячеслава не вписывался в нарисованную картину, но здесь тоже должна быть логика. - Конечно меня никто посвящать в детали похищения твоего брата, как я поняла, из вашего спора и со слов Лешего, не будет, - глянула на знакомую Софа. Та смущенно уткнулась в стакан с квасом, который начал нагреваться от теплых рук и палящего солнца. - Но, я думаю, что, опять же, надо искать ответы в Москве, - продолжила черноглазая. – У вас много карт на руках. Разыграйте их правильно и получите туза. Мила и Сережа переглянулись. Они не совсем понимали, какие карты имеет в виду знакомая, ведь многие догадки вилами по воде писаны, но то, что ответ теряется в мегаполисе, это было понятно, хотя… О чем шла потом речь, ни Мила, ни Сергей не помнили. Софе как-то удалось переметнуться на тему Сибири, рассказывать то, как она жила там, как ходила в лес, как делала заготовки ягод и грибов на зиму. От ее рассказов, а может от нагретого кваса, веяло прохладой, не дающей гостям податься полуденным чарам сна. Когда оба вышли за синей забор, тени уже начали свой захват, сдвигая солнечные руки в сторону. Шаги по пыльной дороге были медленными, вязкими. Рыжеволосая девушка искоса смотрела на чеканный профиль рядом идущего парня. Линия скул, линия подбородка, пристальный взгляд серых, внимательных глаз. Может он и прав, нужно искать логику, чтобы спасти брата, но девушка боялась, что волшебную вину еще можно оспорить, можно сделать вид, что это не правда, ведь волшебства не существует. А вот факты – они неумолимы. - Если хочешь что-то сказать, то говори, - грудной, теплый голос. Сережа не повернул головы, только его губы ожили на этой маске бесстрастия. - Мне нечего сказать, - фыркнула Мила и отвернулась. - Значит, ты просто любовалась мной? – никакого ехидства, опять этот чертов факт. - Ты себе льстишь, - хмыкнула рыжеволосая. Она не повернулась, но ощущала, как мягкая улыбка скользила по ее щеке, убирая прядь волос за ушко. Он опять не злиться. Опять спокоен, не смотря на все сегодняшние выкидоны девушки. Снова дорога стала единственным спутником каждого из двоих в сгущающихся сумерках. Еще пора дворов, поворот, и будет видна крыша Сергеева дома. - Твой отец не узнал его, получается? – внезапно подал голос парень. Мила поняла без объяснений. Ее тоже мучал этот вопрос. Как же и зачем, папа пошел на такое чудовищное соглашение? Что им двигало в тот момент? Девушка знала, что Вячеслав любит их обоих и, не смотря на некоторые недопонимания, готов все для них сделать. Ваня никогда не спорил с отцом, так как он мог попасть в такую ситуацию? - Получается, что не узнал, - тихо откликнулась Мила. - Интересно, почему? – снова заговорил Сергей. – Он же видел его вживую. Пусть с возрастом что-то меняется, но ты-то по фото сразу узнала. - Может, со временем, черты лица стерлись из памяти, - предположила рыжеволосая. - А может, он хотел их специально забыть? – это заявления опрокинулось на Милу, как ушат холодной воды. Она чувствовала, что и тут есть доля правды. Даже, если отец не притрагивался ни к девушке, ни к мальчишке, он, все равно, виноват, потому что был там и ничего не сделал, чтобы остановить катастрофу. Не это ли хотел услышать Кощеев? Молодые люди завернули на маленьком перекрестке и рыжеволосая стала как вкопанная. - Ты чего? – тоже затормозил Сережа, оборачиваясь на подругу. Изумруды были широко распахнуты и смотрели вперед. Мелкая дрожь пробежала по телу Милы, застывая комом в горле. Она так хотела получить ответы на свои вопросы, а когда они пришли к ней, она испугалась. Нужна ли ей эта правда? Что будет потом, когда она выйдет наружу и отравит все то светлое, что еще оставалось от ее отца? Не понимая ступора девушки, Сережа повернул голову в сторону дома, который находился через двор. У калитки, за которой светились желтые проемы окон, стояла «Chery Arrizo».