Ежевичный мёд

      Заринцев на дух не переносил алкоголь. И сам по себе он ему не нравился и в спортивной карьере, о которой альфа часто думал, этот зеленый змий был бы только помехой. Но сегодня иного выбора не было. Потому как в душе была сплошная помойка и в срочном порядке требовался сильнейший антисептик.       Отцовская «тайная» квартира пустовала давно. После того, как очередная пассия едва не раскрыла матери Заринцева глаза на измены её мужа, отец Пашки спешно оборвал все свои связи на стороне, перестал задерживаться на работе и вообще начал вести себя как примерный семьянин. Вот только Пашка знал о том, что отец на стороне трахал едва ли не каждую встречную омегу и даже едва не «подарил» ему брата или сестру пару раз.       Ключи от квартиры Заринцев стянул у отца уже давно и сделал себе дубликаты. Четкой цели он не имел, но посчитал, что лишними они точно не станут. Вот в этот раз пригодились как нельзя кстати. Ибо появилось необходимость утопить горе.       Достать алкоголь не представлялось трудным. В квартире был довольно внушительный бар, потому как отец Пашки любил коллекционировать редкие спиртные напитки, а жена подобное увлечение в корне не одобряла.       Решив, что без закуски никак, Пашка заказал доставку в приложении, переступил порог квартиры и только захлопнув дверь за собой, тут же направился в гостиную комнату к бару. Особо не выбирая, открыв дверцы, альфа ухватился за бутылку виски и прямо из ёмкости опрокинув в себя добрую порцию «огненной воды». Поперхнулся, закашлял, вновь отпил, снова закашлял. И так пока содержимого осталось чуть меньше половины. Осознав, отбросил бутылку на диван. Спиртное тут же разлилось, пачкая дорогую обивку мебели, но парню было совершенно плевать. Он даже не боялся, что отец найдёт его здесь и всыплет по первое число – настолько весь мир в одночасье потерял для него смысл. И виной всему была она – Юлька.       Альфа ещё долго стоял у подъезда Юлькиного дома до боли в глазах всматриваясь в окна её квартиры. С такого расстояния ничего разглядеть невозможно было, но это его особо не волновало. Он и так знал, что альфы дома не было, а по её квартире разгуливал Прохоров, словно хозяин.       Заринцев помнил все слова Гергерт и где-то в глубине души едва ли не признавал, что проиграл однокласснику, омеге и по его мнению ничем не примечательному парню. Обида и злость палила изнутри, снедая, раздирая.       Как только свет в окнах погас, Паша вознамерился пойти домой, но тут его взгляд привлекла парочка, направлявшаяся прямо к подъезду. Судя по запахам, это были альфа и омега. Они шли рука об руку и о чем-то увлеченно беседовали. Омега с широкой улыбкой рассказывала что-то своему партнеру-альфе, а тот в свою очередь внимательно слушал, расспрашивал и комментировал всё, что доверяла ему эта девушка. Между ними была такая идиллия, что Заринцев невольно стиснул зубы, ощутив острый угол в сердце.       «Может быть у нас так же? Почему мне нельзя быть рядом с Юлькой? Она же нравится мне. Нравится…»       Не в силах более смотреть на воркующую парочку, Заринцев развернулся на месте и заторопился прочь. Однако далеко уйти не смог.       Дойдя до ближайшей остановки, альфа остановился за павильоном, достал смартфон и быстро нашёл в контактах нужный номер. При этом позвонить он решил с другого своего номера, так как первый уже давно попал в черный список.       – Алло? – донельзя желанный голос раздался в динамике, и парень буквально поплыл, не заметив, как начал глупо улыбаться.       – Юля, привет. Это… Паша.       При всей его радости слова давались с трудом. Юля была всегда крайне резка и любое его слово могло спровоцировать альфу – она бы сбросила звонок и внесла новый номер в черный список. Быстро и без каких-либо раздумий.       – Чего тебе? – бесстрастный голос заставил Заринцева вздрогнуть, но натура альфы постепенно брала своё. Зверь внутри был раздражен, словно волк, у которого убежал заяц.       – Можно… просто поговорить?       – Смысл нашего разговора? Я в прошлый раз сказала всё и думала, что ты меня понял.       – Да, я всё понял. Просто скажи… Не будь я альфой, ты дала бы мне шанс?       – Заринцев, ты обкурился? Что за бред несёшь? Ещё скажи, что пол поменять собрался.       – Это не бред. Я старался понять почему тебе не нравлюсь и сколько бы не сравнивал себя с Прохоровым, то видел лишь одно его преимущество. Тот факт, что он – омега. То, что ты главная в паре, а он подчиняется тебе. Я же прав, скажи, я ведь прав?       – Для тех, кто в танке… Повторяю ещё раз, чтобы до тебя уже окончательно дошло. Я люблю Андрея. Люблю. И уверена, будь он бетой или даже альфой, я все равно бы втюрилась в него словно дурочка. Мне вообще плевать на то, что он омега. Я люблю его за характер, за его мысли и чувства. То, что он омега меня влечёт, не буду врать и от его запаха порой просто начисто сносит крышу, но это совсем не самое важное в нём. Я…       В динамике послышались ещё с десяток голосов в отдалении и Паша осознал, что разговор вот-вот прервётся.       – Но я тоже люблю тебя! Мне-то что делать?! Тихо выть, пока вы вместе и кусать локти, смотря на вас?!       – Мне нужен только Андрей. Ты – не он. И никогда им не станешь. Всё.       В душе что-то щёлкнуло, словно массивную дверь заперли на замок.       Юля завершила звонок и скорее всего принялась за свои дела, а вот Пашка…       Заринцев, заливаясь слезами, бухнулся на колени. Он с силой сжимал в руке смартфон, неотрывно смотря на фотографию контакта. Еще в середине сентября он украдкой смог сфотографировать Гергерт у ворот школы: в тонкой кожаной куртке, с распущенными волосами, с покрасневшими от резкого порыва ветра щеками. Она стояла у ворот школы и ждала кого-то. В тот момент Заринцев, неосознанно достав смартфон и сделав фото, ещё долго всматривался в него, пока шёл домой. Его поражала одновременная простота этой девушки и одновременно сильная и чувственная аура, которая ощущалась в каждой детали её внешности. Пашка даже вспоминая аромат новой одноклассницы, про себя отмечал, что он не отталкивает, а, наоборот, манит и соблазняет, сродни запаху омег.       Слёзы всё никак не унимались, а Юлино фото на экране лишь ещё больше терзало душевные раны, но альфа не хотел останавливаться, словно желал излить из себя всё, что накопилось. Несколько прохожих подходили к парню, пытались расспросить его и помочь, но альфа лишь молча отмахивался от людей. Ему не нужна была помощь или чья-то жалось. Ему нужна была она. Даже простой улыбки, обращенной к нему, было достаточно. Только лишь раз…       В квартире раздался звонок. На курьера, доставившего заказ, альфа даже не взглянул. Молча сунув ему в руку деньги с завидными чаевыми, Пашка просто захлопнул дверь и направился обратно к бару. Пакет с едой полетел туда же куда альфа швырнул бутылку виски. Ничего не хотелось. В ванной, куда парень направился, желая ополоснуть лицо, он встал напротив шкафчика с зеркалом и долго смотрел на своё отражение. В голове роились мысли, но ни одна из них не была той, что могла дать хоть призрачную надежду на отношения с Гергерт. Словно то было догмой, нарушить которую и всех сил во вселенной не хватит.       Рука сама потянулась к дверце и внутри шкафчика взгляд Пашки наткнулся на упаковку тонких лезвий для бритвы. На пару секунд Заринцев задался вопросом откуда они могли здесь взяться. Его отец не признавал ничего кроме руки своего мастера в одной из салонов города и парень точно знал, что сам старший Заринцев никогда не брился.       После в голову пролезла ещё одна мысль: страшная, ужасная уже сама по себе и безумно эгоистичная.       «А что она будет делать, если узнает, что я из-за неё… Вздохнёт от облегчения? Или всё же будет винить себя? Узнать? Стоит ли?»       Парень то смотрел на лезвия, то медленно переводил взгляд на большую ванну и пару раз порывался подойти и включить воду, чтобы наполнить её. Но что-то останавливало. Что-то горячее и неприятно раздражающее кожу, стекающее по щекам. Мокрое и такое противное… Чёртовы слёзы…       Внезапное желание побудило Заринцева вернуться в гостиную. Он схватил смартфон и несмотря на то, что начал немного пьянеть, принялся писать сообщение. Даже понимая умом, что альфа возможно уже давно занесла его второй номер в чёрный список, он всё равно собирался отправить сообщение. Пусть не дойдёт, но сам его факт уже снимал небольшой камушек с горы, что давила на сердце. Было совсем немного легче. Пусть хоть раз совесть уколет её стальное сердце.       Закончив писать и отправив сообщение, Заринцев через пару секунд начал паниковать. Уверенный, что девушка давно внесла его второй номер в черный список для него стало неожиданностью то, что сообщение не только ушло, но и через пару минут было прочитано. Альфа не решался закрыть мессенджер и лишь сильнее стиснул в руках смартфон, когда увидел как Юля начала писать, явно намереваясь ответить ему.       «Поговорим в школе, придурок!»       Всего четыре слова, явная злость к нему из-за его сообщения, но альфа буквально просиял, прижав телефон к груди. Поговорят… в школе… Пусть так, шанс был и он его не упустит.       От переживаний и выпитого алкоголя парня начало клонить в сон. Едва найдя в себе силы, он дошел до ванной комнаты, выключил воду, отметив, что сама ванна уже наполнилась почти на четверть. Как добрался до кровати Пашка уже не помнил. Всё, что осталось в памяти это экран смартфона с фотографией альфы. Словно фея из сказки – верит, что она есть, но даже коснуться не может. И где-то уже на грани сна Заринцев загадал желание. Скорее даже не желание, а попросил у неизвестного сделки, готовый продать душу кому угодно лишь за шанс прикоснуться к альфе. Обожжётся? Уже обжёгся.       Звонок разбудил альфу примерно в три ночи. Хватаясь за голову, чувствуя, как она неприятно «трещала», парень приподнялся на кровати и нашарив рукой телефон, попытался ответить. Однако противный звук более требовательно раздался вновь и Заринцев осознал, что это был не телефонный звонок – кто-то настойчиво пытался попасть в квартиру. Но… кто?       Проклиная чёртов алкоголь и себя за идиотские решения последних суток, парень поднялся на ноги и неуклюже, пару раз чуть не споткнувшись о собственные ноги, доковылял до двери. Даже не подумав проверить ломившегося к нему «в гости» через глазок, Заринцев распахнул дверь и замер, во все глаза уставившись на незваного гостя. Перед ним у самого порога квартиры стояла Гергерт: с красными от мороза щеками, блестящими карими глаза и неровным дыханием, словно она бежала сюда со всех ног.       – Ты? – только и смог сказать Пашка, не смея даже моргнуть в этот момент.       Юля ничего не сказала, перешагнула порог, тем самым заставив Заринцева сделать пару шагов назад, громко захлопнула за собой дверь и замерла на пороге всего в паре сантиметров от альфы.       – Идиот, да?! Думаешь, что, надавив мне на жалость, я стану с тобой встречаться? Шантажировать тем, что вены себе вскроешь – молодец, идеальный ход. Ты в курсе, что меня от тебя блевать тянет?!       – Похер… Хоть ненавидь меня… Мне уже на всё насрать. Кроме… тебя…       Гергерт не успела среагировать, Заринцев оказался быстрее. То ли остатки алкоголь в крови затуманил разум, то ли пропитанный морозом аромат альфы его вскружил, но Пашка предпочёл отдаться чувствам и будь что будет.       Он рванул вперёд, прижал Юлю к двери и впился в её губы поцелуем. Именно впился, словно изнеможденный человек в пустыне припавший к прохладному источнику. Альфа целовал грубо и напористо, сминая её губы своими, нагло проталкивая меж ними свой язык. Он не замечал, как ранился им о её клыки, как своими ранил её губы. Вкус крови ещё больше вскружил голову, и он принялся рычать прямо в поцелуй, словно дикий зверь.       Его руки шарили по всему телу Гергерт: он давно избавил альфу от пуховика, шарфа и шапки. Осталось за малым – сорвать с нее чертов свитер и джинсы, порвать жалкие тряпки, называемые нижним бельём и взять её прямо здесь, без ласк и прелюдий: заклеймить и привязать. Обязательно с узлом и меткой. Пусть кричит от боли и понимания, что она теперь принадлежит ему. Не упустить – самое главное. А потом… А о «потом» он подумает позже. Даже ненависть с её стороны уже не пугала. Будь она рядом – он всё стерпит.       Юля не проявляла инициативы и явного желания, но, к счастью, и не сопротивлялась. Она лишь прерывисто дышала, слабо упиралась руками в плечи парня и силилась не смотреть в его бешеные от желания глаза.       Пашка стянул с девушки свитер и тут же уткнулся носом в изгиб шеи, шумно вдыхая её аромат. Вкусно и жарко. Так хорошо. Бархатная светлая кожа с едва заметными синими нитями вен прикосновением к ней будоражила, вызывала столь сильное возбуждение, что альфа готов был кончить просто так, просто прикасаясь.       Альфа чуть согнулся в спине, уложил ладони на внутренние стороны бёдер и развел ноги Гергерт в стороны. Тут же вжался в неё пахом и застонал, едва сдерживаясь, балансируя на самом краю. Не вышло.       Юля простонала, ощутив, как промеж ног к ней прижался горячий и твёрдый член альфы. Даже сквозь их джинсы она прочувствовала весь его жар и напор, что не было сил сдержаться.       Восприняв это как согласие на всё, что он хотел сделать, Пашка ухватил Юльку за бёдра и поднял, прижав к себе. Девушке, чтобы удержать равновесие и не упасть, пришлось схватиться за плечи альфа, ногами обвить его бёдра, тем самым прижавшись к нему так, что словно вросла в него.       Неуклюжесть сняло как рукой и Заринцев в несколько огромных шагов оказался в спальне. До гостиной было куда ближе, но остатки разума завопили о том, что девушке вряд ли понравится секс среди разлитого виски и разбросанных куриных крылышек в соусе.       Пашка с альфой на руках рухнул на постель, придавив Гергерт своим телом, чтобы у неё и шанса не было сбежать. Хоть она и не пыталась, мысль об этом словно ложка дёгтя в его личной бочке мёда отравляла столь сладостный вкус их единения.       – Можешь меня ненавидеть, избить, проклинать… Делай, что хочешь, но я не остановлюсь. Я хочу тебя! Хочу!       Всё же от первоначального плана пришлось отказаться. Вновь грубо и с напором целуя девушку, Заринцев спешно принялся стаскивать с неё остатки одежды. Он торопился, не замечая, что иногда оцарапывал тонкую кожу партнёрши, резко дёргал ткань, из-за чего она оставляла красные полосы на девичьем теле. Сам себя неосознанно ранил, когда так же спешно старался избавиться от футболки, джинс и чёртовых боксёров, казавшихся в тот момент до боли тесными.       От поцелуя пришлось оторваться, неохотно и с нажимом на самого себя, словно его отрывали от самой жизни. Выпрямившись Паша посмотрел на Юлю и мгновенно ощутил новую волну желания, словно цунами, захлестнувшую его с головой, окончательно лишая остатков разума.       Юлька лежала на кровати на смятом покрывале. Единственным источником света в комнате оказались уличный фонарь и подсветка над окном – видать кто-то из прежних пассий отца расстарался, пытаясь создать интимную обстановку. Собственно, в этом тусклом холодном свете обнажённая девушка в глазах Паши была просто бесподобна. Разметавшиеся по кровати длинные каштановые пряди, карие глаза, готовые вот-вот пустить слёзы, раскрасневшиеся пухлые от поцелуев губы, тонкая шея, на которой уже аллели пара засосов, оставленные взбудораженным альфой. Заринцев и раньше отмечал, что фигура у Юли была привлекательной, как у самых красивых омег, но сейчас смотря на пышную грудь альфы, на тёмно-розовые ареолы затвердевших сосков, на плоский с лёгким намёком на пресс живот, широкие покатые бёдра совсем не свойственные альфам, он и поверить не мог, что можно встретит кого-то краше чем она.       Паша немного отодвинулся назад, ухватил Гергерт за лодыжки и сначала приподнял её ноги, а после развёл в стороны, словно раскрывая бутон у цветка. После он подался вперёд до упора, плотно прижавшись членом к плоти девушки.       Всё это время Юля молча наблюдала за происходящим, не предпринимая ни малейшей попытки сбежать или остановить парня. Она лишь старалась умерить дыхание, с силой сжимала ладонями махровое покрывало, на котором лежала, и изредка прикусывала губы, то ли не желая кричать, то ли боясь что с них сорвётся очередной стон.       – Прости, потерпи меня немного…       То ли разум пробился сквозь желание, то ли это было сказано, не задумываясь, но альфа склонился к девушке, плотно накрыл её своим телом и вновь поцеловал, сильно и с нажимом, словно боясь, что она будет кричать.       Он чувствовал, как она дрожала всем телом, ощущал её дыхание на своих губах и как с каждым вздохом вздымалась её грудь, ещё плотнее прижимаясь к нему. Альфа рыкнул прямо в поцелуй, одним движением уложил ладони на внутренний сгиб коленей, надавил на них, заставив Юлю там внизу полностью раскрыться. Тут же не в силах терпеть и быть хоть немного ласковее по отношению к альфе, Паша резко толкнул бёдрами вперёд, одним махом проникая до самого основания.       Юля в одно мгновение задрожала всем телом и простонала в губы альфы. Руки невольно скользнули по груди и плечам парня, пальцы одной она запустила в чуть влажные от пота волосы Пашки, второй же ощутимо впилась в его спину, словно боялась его отпустить.       Альфа замер всего лишь на несколько секунд, ощутив, как невыносимо плотно нутро Юли сжало его внутри. Первые движения дались с трудом и принесли лёгкую боль, словно он попал в капкан. Но после стало намного легче, Заринцев прочувствовал как неприятное напряжение внутри Юли пропало, уступив место просто мягкой, упругой, но податливой и жаркой плоти.       Альфа двигался быстро и грубо, размашистыми движениями бёдер вгоняя член в девушку до самого основания и вынимая его практически полностью, чтобы после вновь с силой погрузиться в столь желанное тело. И ни на секунду Пашка не прекращал целовать Юлю. Было чертовски неудобно, от сильных быстрых движений мышцы начинали болеть, но удовольствие перевешивало, заставляя парня продолжать двигаться. Вскоре ощущения, сосредоточенные до того лишь на его члене, плавно перетекли во все тело. Это было ни с чем не сравнимое наслаждение, которое не хотелось прерывать ни на секунду, но с каждым толчком пик был близок. Да и Юля лишь приближала этот момент.       Альфа уже давно отпустил девушку и упёрся руками в кровать по обе стороны от головы Гергерт, чтобы ни на секунду не потерять темпа и продолжить наслаждаться близостью. Юля же в тот момент, когда он перестал её удерживать, приподняла ноги, завела парню за спину и скрестила их у него на пояснице, будто боялась, что он прекратит и отстраниться от нее. Это лишь раззадорила Заринцева ещё сильнее.       От напряжения воздуха не хватало и обоим пришлось прервать поцелуй. Юля, всё так же крепко цепляясь за парня, запрокинула голову назад и зажмурила глаза, непрерывно стонала, совершенно не сдерживая голос. А Паша, хоть дышать всё так же было тяжело, сначала уткнулся носом в шею девушки, с силой и почти до крови прикусил тонкую кожу, а затем спустился ниже.       Сгибая спину всё больше, он смазанными поцелуями добрался до груди альфы и принялся покусывать и облизывать чувствительную и горячую плоть. Языком он пару раз провёл вокруг одно, а затем другого соска, ощутимо прикусил один, а после вобрал в рот второй, посасывая его, жадно причмокивая и оттягивая, жмурясь от непередаваемого удовольствия.       Не смотря на всего грубые ласки, на резкие движения, что казалось могли приносить лишь боль и ни грамма наслаждения, девушка под ним раз за разом содрогалась всем телом, ощущая, как новая волна оргазма прокатывалась от самых пяток до макушки, напрочь лишая чувства реальности.       Паша испытал лишь один оргазм, но такой сильный и яркий, что парень едва не увалился на Юлю без сил. Уже ощущая тот самый пик, он толкнулся вперёд до упора, запустил руки альфе под спину и крепко прижал её к себе, чувствуя, как мелко дрожали его бёдра, пока он кончал в содрогающуюся девушку. Природа не заставила себя ждать и через несколько секунд он зарычал, ощутив, как плотно надувшийся узел на основании члена, крепко сцепил их на пару часов, не меньше. В эту минуту обессилевшая Гергерт протяжно простонала и ослабла под Пашкой, балансируя на грани бессознательности.       Поддавшись инстинктам и желая завершить столь важное в его жизни событие Заринцев, продолжая тяжело дышать, всё же с осторожностью заставил Юлю повернуть голову в сторону и тут же впился зубами в шею чуть ниже уха. Кожа с хрустом поддалась напору клыков альфы и рот мгновенно наполнился вкусом тёплой крови. Всё, обратной дороги не было: узел, феромоны Пашки и его метка, оставленная на ровной без единого изъяна коже, навсегда прописали между ними истину отношений. Они стали парой.       Стараясь умерить бешенное дыхание и каждой клеточкой прочувствовать сладкую негу от тепла желанного тела после сумасшедшего оргазма, Пашка собрал остатки сил, уперся одной рукой в кровать, второй поддерживая Юлю и не давая ей упасть, медленно перевернулся на спину, уложив альфу на себя. Освободившейся рукой парень аккуратно устроил голову девушки у себя на груди, зачесал мокрую от пота чёлку ей за ухо, осторожно проведя пальцами по горячей, раскрасневшейся щеке. Сил почти не оставалось, и парень быстро провалился в крепкий сон, совершенно забыв о сцепке…       Андрей нервничал с самого утра. Парень сам по себе был довольно тревожным, но тут ещё его альфа подлила масла в огонь. Утром довольно быстро поговорила с ним по видеозвонку, в обед сбросила лишь короткое сообщение, а вечером… в этот вечер и вовсе была вне зоны доступа. Омега постарался утешиться мыслью, что её смартфон просто разрядился, но даже если и так, почему так долго она его не заряжала?       В голове роились мысли и одна была страшнее другой. Венцом этого дурдома стала идиотская теория о том, что Юлька «загуляла» на стороне. От подобного Прохоров даже взвыл во весь голос и едва не разревелся, но взял себя в руки, отмел этот бред прочь и начал думать, как бы выйти с альфой на связь.       Помощь пришла весьма неожиданно и от того, про кого омега и подумать не мог. Наматывая круги по гостиной, Андрей резко остановился, когда в квартире раздался звонок в дверь. Томас, неустанно следовавший за омегой по пятам, внезапно заинтересовался незваным гостем и пока парень знатно тормозил, размышляя о том, кто мог в столь поздний час припереться к нему, кот вприпрыжку бросился в коридор и принялся орать благим матом, требуя открыть дверь.       Андрей, выйдя из лёгкого ступора, направился вслед за котом, перебирая в голове варианты относительно того, кто мог прийти в такой час. Родители Юли до следующего воскресенья были вынуждены улететь в столицу по делам бизнеса и, скорее всего, к ним никто не намеревался наведаться в эти дни. До Юлиного возвращения было ещё целых два дня – об этом знали и Лисовский, и Заринцев. А значит никто из этих идиотов явно и не подумал бы прийти. Оставался Ярик, но он тоже не наведывался в Юлькино отсутствие. Мама тоже не могла приехать – Андрей только как час назад с ней разговаривал в сотый раз убеждая Лидию Львовну, что живёт он хорошо и счастливо, но по ней конечно же очень скучает. Раз не они… Тогда кто?       Неприятная мысль о том, что это мог быть Игорь, заставила омегу вздрогнуть. Вот уж кого он точно не хотел видеть. Даже Заринцев с Лисовским в сравнении с ним были весьма приятной компанией.       Всё же пересилив себя, омега подошёл к двери и посмотрел в глазок. Если бы там стоял Игорь, парень вознамерился сначала припугнуть альфу полицией, а затем и по-настоящему вызвать стражей порядка. Дверь крепкая, так что до их приезда альфа бы при всём желании не попал бы в квартиру.       Фигура незваного гостя оказалась знакомой и омега, слегка поругиваясь себе под нос, неохотно открыл дверь. Перед ним на лестничной клетке, улыбаясь словно кот Чешир, стоял Ярик. Парень держал в руках два увесистых пакета и из одного, кажется, торчал уголок пачки с чипсами.       – О, соизволил наконец-то! Я уж думал, что состарюсь, пока жду тебя. Привет, неторопливый ты наш.       Андрей с недовольством оглядел парня, пока что не собираясь пускать бету в квартиру.       – Привет… Какими ветрами занесло? Кажется, в гости я тебя не звал. – Прохоров нахмурился, сделал шаг вперёд и подхватил на руки Томаса, который уже вполне дружелюбно потирался о ноги Ярика, приветствуя гостя в своей кошачьей манере.       – Да так… Выручишь по-братски? Мои скандалят сегодня весь день и, по моим подсчётам, утихнут к утру. Я эти их перепалки хреново переношу, да бывает ещё и меня заносит и сам с ними начинаю собачиться. Короче, пустишь переночевать? Я в курсе, что ты сейчас один. В качестве оплаты припер кучу газировки, чипсы там, орешки и всякая прочая съестная хрень. Ну и ноут свой взял. У меня тут парочка фильмов скачана платных – можно посмотреть на сон грядущий.       Ярик, как и всегда, улыбался, однако Андрей заметил насколько глаза у парня были отрешёнными, тусклыми. Если внешне он никак не показывал, что расстроен, то его взгляд выдавал парня с головой.       Прохоров вздохнул, отошёл в сторону, одним лишь жестом приглашая бету в квартиру на правах временного хозяина. Как бы не нравился ему Ярослав, оставит парня одного в подъезде он не мог. Понимал, что в случае его отказа Ярик всё равно в свою квартиру не вернется.       Благодарность беты пределов не знала и после десятой попытки обнимашек, Прохоров едва ли не отпинал Ярика. Тот лишь хохотал на попытки омеги уйти от контакта и вообще сохранить образ сурового недотроги и продолжал гоняться за Андреем, всё обещая, что Юльке они ничего не скажут.       – Дохлый на вид, а стрекача дал – хрен догонишь… – пытаясь отдышаться после гонок по квартире, бета рухнул в кресло, едва не придавив Томаса. Кот на это одарил парня самым осудительным взглядом и гордо удалился в комнату своей хозяйки.       – Да ты придурочный точно. Ещё что подобное придумаешь – спать будешь в подъезде! Усёк?!       – Ой, не кипятись! Боишься, что Юлька заревнует? Не парься, она мозгами умеет шевелить. Кстати, когда она там должна вернуться?       – В воскресенье утром… – пробурчал Прохоров и, последовав примеру Ярика, устроился в соседнем кресле.       – Ты чего-то какой-то не такой. Понятно скучаешь, но… не поссорились вы с ней?       – Нет… Она просто… Сегодня на мои звонки не отвечает. А потом и вовсе телефон оказался выключен. Плохое чувство какое-то…       – Не бери в голову, бери в… Кха-кха, короче, сильно не переживай. Может телефон разрядился, посеяла где-нибудь или вообще сломался. Всякое бывает. – Ярик внимательно посмотрел на омегу, сощурил взгляд, что-то прикидывая в голове.       – Могла бы одолжить у кого-нибудь и позвонить мне.       – Могла. Но если он сломался, к примеру, то как ты номер наберешь? Я вот ни одного номера не помню, и если мой гаджет крякнет, то я точно никому позвонить не смогу даже с чужого.       – И то верно, но… Я же переживаю.       – Переживай, кто мешает. Но пока ведь ничего плохого не случилось, верно?       – Да. Надеюсь, что и не произойдёт.       Омега и бета крепко спали, когда в начале шестого утра в замочной скважине повернулся ключ. Альфа тихо зашла в квартиру, осторожно поставила увесистую спортивную сумку на пол у шкафа и включила свет в коридоре. Томас, услышав звук ключа в двери уже был в коридоре и встречал хозяйку, слегка нетерпеливо потряхивая роскошным пушистым хвостом.       – Привет, усатый красавец, – Юля подхватила кота на руки, ткнулась носом в пушистый лоб и приобняла питомца.       Стараясь не шуметь, альфа после пары минут объятий отпустила Томаса, стянула с ног ботинки, разделась и осторожно прошла в гостиную. Наличие мирно посапывающего Ярика на диване в обнимку с подушкой и под тёплым покрывалом удивило альфу на пару секунд. Будить парня и выяснять причину его присутствия в её квартире казалось вполне логичным, но жутко бесчеловечным ранним утром. Потому Гергерт оставила это на «потом».       В её комнате мирно посапывал Андрей. Омега распластался на постели в форме звёздочки раскинув руки и ноги в стороны. Одеяло почти полностью оказалось на полу – парень в одиночестве, видимо, вертелся волчком и скинул его во сне.       Юля подняла с пола одеяло, отложила его в сторону и направилась к шкафу. Там она достала второе точно такое же одеяло и заботливо укрыла им парня, который, судя по тому как начал немного метаться во сне, стал замерзать.       Огладив растрепавшиеся непослушные волосы омеги, альфа как-то грустно улыбнулась, глядя на свою пару. Неприятное чувство, возникшее в груди, начало изнутри жечь, больно царапать по сердцу.       Гергерт тихонько развернулась и уже было сделала шаг, как сзади её крепко обняли за талию, прижимаясь к ней всем телом.       – Куда собралась?! Я тут чуть не помер от тоски…       Прохоров шумно выдохнул и зарылся носом в распущенные каштановые пряди. Досадливо рыкнул – так некстати начавшийся насморк отбил обоняние напрочь и сейчас почувствовать любимый аромат альфы, когда она уже рядом и в его объятиях не получалось. Было обидно едва ли не до слёз.       – Привет, полуночник, – альфа развернулась в омежьей хватке и улыбнулась, когда омега поднял голову и посмотрел на неё, – Чего не спится тебе?       – Тебя почувствовал. Сначала подумал, что сплю и ты мне снишься, а потом понял, что ты вернулась. Я очень скучал…       Прохоров улыбнулся и тут же потянулся за поцелуем. Альфа не заставила парня ждать и как только его губы накрыли её, она приоткрыла их, ловко юркнув языком промеж губ омеги. Знала, что стоило ей так сделать, то парня тут же вело, он становился донельзя жадным до её ласк и прикосновений, мгновенно заводился и останавливался только после чего-то серьёзного.       Целуя альфу и буквально урча в поцелуй, Прохоров поднял одну руку и уложил ладонь сначала Юле на плечо, а затем скользнул ей вверх по шее, намереваясь «поиграть» пальцами в густых волосах девушки, как внезапно его рука наткнулась на нечто, что по ощущениям сильно напоминало бинт. В том месте, где бинт накрыли его пальцы было что-то горячее и сильно пульсировало, а альфа невольно на прикосновение к этому месту отреагировала тем, что неприятно вздрогнула и отстранилась от омеги.       – Юля… Что это? Почему у тебя бинт на шее? Что случилось?       Девушка потупила взгляд, а потом и вовсе повернула голову в сторону. Омега ощутил, как крепко пальцами она впилась в его плечи, заставив парня невольно скривиться.       – Кое-что произошло. Поэтому я вернулась раньше…       – Но что случилось?       – Врать не стану, но… тебе будет неприятно это услышать. Просто знай, что я это сделала на инстинктах. Я сильно разозлилась…