Мы будем тлеть, сжигая небо AU

Саша прогуляла работу на следующий день. Она осталась дома с неприятным похмельем, но Садо её не ругал. Когда опьянела, сама рассказала ему, что случилось и что такого сказал ей Кондорсе. Она и сама стала замечать, что как только тема заходит про директора «Оксфортны», то Садо прощает ей любую реакцию. Поэтому она решила этим воспользоваться и остаться с ним. Конечно, с работы звонили. Но она взяла трубку только от Кассандры и притворилась заболевшей. Конечно, болеющий человек вряд ли будет говорить «я точно выйду завтра», но занятую женщину такие вещи мало волнуют, главное - она услышала тот факт, что Саша придёт. Занимались ли Садо и Саша чем-то особенным в этот день? Вовсе нет. Она провалялась в постели с меланхоличным видом, а он её просто не трогал лишний раз. Ей нужно было всё обдумать и выбрать правильную стратегию против Кондорсе, а Садо прекрасно понимал, что в этом деле он ей не помощник. На следующий день она была довольно воодушевлена сборами в компанию, выглядела довольно уверенной, и Садо даже украдкой подглядел, как она стоит перед зеркалом и настраивает себя на рабочий день, что-то бормоча с хмурым видом. Он отвёз её к зданию и, как только она вышла из машины, её тут же остановил высокий и широкий в плечах темнокожий мужчина в костюме. — Мисс Мориц, господин Кондорсе уже уехал, но попросил меня вас дождаться... Он подозревал, что вы забудете о плановой поездке. Конечно, она забыла, и сейчас не удержала смачного фейспалма. То есть на её счету теперь уже два опоздания, заваленный анализ финансов, уход с работы и прогул. Она тут явно на хорошем счету. — Ты отвезёшь меня, да? — спросила она, потирая щёку (сильно приложились). — Да, такое было распоряжение, — кивнул он. — А где второй? Который такой... Большой, — чтобы описать конкретнее, она развела руками. Да, вполне узнаваемый силуэт Шортера. — Я не хуже вожу, — внезапно ухмыльнулся темнокожий, и Саша сразу подметила, что он ей нравится больше, чем тот страшный засранец. — Меня зовут Джакс, если вы вдруг забыли. Садитесь в машину. Он приоткрыл дверь авто, но перед тем, как сесть, Саша обернулась и помахала рукой Садо. Тот хмуро сидел за рулём, и она указала на свой телефон. Да, ей и вправду стоит поскорее ему объяснить, в чём дело, чтобы он меньше волновался... — Мы доберёмся где-то за час, — предупредил её Джакс, но она, активно печатая что-то в телефоне, лишь согласно закивала. — Но вообще вы там уже должны быть как час, — как бы между прочим упомянул мужчина, пытаясь сдержать ухмылку. Саша оторвалась от телефона и посмотрела на него уже с раздражением. Да, он точно не то бесхарактерное чудовище, что ходит за Эскелем собачкой. — Тогда во сколько Эскель хотел, чтобы я пришла сюда? — Секундочку, — Джакс вскинул наручные часы и невозмутимо ответил: — Около двух с половиной часов назад. Саша сначала открыла рот от изумления, - почему так рано?! - а потом лишь обречённо выдохнула: — Да что ж это такое... К моменту, когда они прибыли в место назначения, от волнения Саша успела искусать себе не только губы, но и ногти. Как ей теперь перед ним объясняться? Да ещё и после того, какой у них был разговор позавчера. Ещё недавно продуманный и составленный план поведения уже не казался хотя бы мало мальски сносным. Как же с этим человеком всегда было сложно! Стоило машине остановиться, как Саша пулей выскочила из неё, даже не слишком разбирая, что именно написано на входной табличке. Перед ней высилось трёхэтажное здание, из входных дверей которого ей навстречу вышли две женщины. — Вы, должно быть, Саша Мориц? — она застыла, пытаясь сообразить, откуда им известно её имя, но собеседница быстро объяснила свою просвящённость. — Господин Кондорсе говорил, что вы немного припозднитесь. Он в общей гостиной, следуйте за нами. Ей оставалось только молчаливо согласиться и пойти следом. Женщины о чём-то переговаривались между собой по пути, негромко смеясь, но Саша, не слишком разбирая их беседу, быстро переключилась на окружение. Здание чем-то напомнило ей школу (?), только куда чище и уютнее. Интересно, что здесь забыл Эскель? Спустя пару поворотов они достигли той самой общей гостиной. Не успела Саша пройти в комнату, как на неё вывалился гвал детских криков и смеха. Быстро оглядевшись, она поняла причину тому — Эскель, сидящий в кресле в окружении множества детей в дальней части комнаты. Мимо Саши пробежала маленькая девчушка, крепко удерживая в руках лист бумаги. — Господин Эскель, господин Эскель, — Судя по всему, её целью был именно Кондорсе. Она потеребила мужчину за рукав, и он, отодвинув в сторону книгу, в которой что-то показывал окружавшей его ребятне, ей мягко улыбнулся. Совсем не так, как делал обычно, очень по-доброму и заботливо. Будто бы совсем другой человек. — А я вам рисунок нарисовала! Это вы, я и все остальные. Девочка весело показывала на листок бумаги, а он ей доверительно кивал головой, улыбаясь. Эскель выглядел по-настоящему счастливым. — И я! И я! — закричали ещё пару девочек, протягивая свои рисунки. — А я модельку сделал, как вы меня учили! — присоединился к их крику мальчишка постарше. Он протянул небольшую собранную фигурку самолёта, которую Эскель со всей аккуратностью взял в руки. — Не жалко? — мужчина внимательно осмотрел модельку, после чего перевёл взгляд на ребёнка. — Это же твоя первая работа. Мальчик гордо вскинул подбородок и, довольно насупившись, потёр нос. — А я ещё сделаю, чтобы вас удивить! Эскель потрепал его по волосам, и дети ещё больше зашумели, прося оценить и их поделки и подарки. Всем хотелось получить нечто столь же ценное в ответ. — Как же они его любят, — встретившую Сашу женщина — она была постарше, в её волосах проступила седина, а на лице уже появились милые старушечки морщинки — приложила ладонь к щеке, любуясь представшей картиной. — Каждый раз он собирается к нам всего на пару часов, а в итоге засиживается допоздна. — Но, кажется, ему и самому в удовольствие, — проворковала вторая. Ей было лет сорок, у неё были острые черты лица, и строгий голос, но говорила она с заметной теплотой. — Эй-эй, а сестрёнка тоже с нами поиграет? — Саша вздрогнула, замечая, как к ней устремляются все взгляды. Голос принадлежал недавно пробежавший мимо неё малышки, которая уже успела устроиться на коленях у Эскеля. Сам мужчина ей улыбнулся, что-то негромко говоря детям, и те в ответ понимающе закивали. — Ох, что же мы действительно вас застопорили, — та воспитательница, что была помоложе, подтолкнула Сашу в спину. — Идите, мисс, идите. Господин Кондорсе точно вас заждался. Саша неуверенно шагнула вперёд и тут же остановилась. Здесь было слишком много детей... — Эм... Наверное, мне лучше постоять в стороне, — негромко сказала Саша, но дети были довольно шумными, поэтому её не было слышно, а Эскель всё не сводил с неё выжидающий взгляд. Дети не понимают отказов, об этом Саша не знала. Даже не сразу поняла, как ребята на веселе схватили её за руки и потянули в общую толпу, ближе к Эскелю. — Садитесь, пожалуйста! — какой-то чрезмерно учтивый мальчик вскочил и указал на своё место. Если выразиться помягче: Саша была сильно больше этого мальчика. — Вас так много, не думаю, что смогу уместиться, — Саша выдавила из себя улыбку, но всё равно вышло слишком неловко. Внезапно малышка слезла с колена Кондорсе и искренней наивностью посмотрела на Сашу. — Садитесь сюда, — указала она на колени, сминая второй рукой свой рисунок. Девушка обомлела от такого жеста от ребёнка, а ещё больше от детского непонимания... — Ум-м, знаешь, может, господин Кондорсе сильно старше меня, но во взрослом мире такое не очень поощряют. Это называется «харасмент». Саша пыталась улыбаться, а потом, когда вспомнила, что говорит с детьми, испуганно прикрыла рот ладонью. Чёрт. — Наверное, не стоит общаться о таком с детьми, — сказала она вслух, как будто оправдываясь, но не понятно, кому: воспитателям, самим детям или Эскелю. Но эти детишки были наподхват, какой-то мальчик шуточно повалил другого, смеясь и щекоча, а тот завопил: — Харасмент! Харасмент! О нет, они это запомнили. Саша сконфуженно вжала шею в плечи и повернулась к воспитателям, одними губами говоря: — Извините... Эскель довольно прищурился, привлекая внимание детей сразу, как заговорил: — Не слушайте мою леди, дорогие, — Саша и возмутиться не успела на его слова, как мужчина притянул её за руку к себе, усаживая на колени и со всем очарованием улыбаясь детям. — Неважно, какая разница в возрасте, когда вы близкие люди. Девочка, уступившая место Саши, подёргала её за рукав, доверительно сообщая: — Так ты невеста господина Эскеля? Саша не смогла опровергнуть её слова, так как ощутила, как мужские руки в крепкой хватке притягивают её за талию крепче. — Всё правильно, Линетт, — Эскель улыбнулся, и девочка по-милому поджала нижнюю губу. — А раз она очень близкий мне человек, то что это значит? Все дети на мгновение задумались, а потом мальчик в очках потянул руку вверх, точно отличник, но, не став дожидаться разрешения, сразу же выкрикнул: — Между вами нет никакого халасмента? Эскель посмеялся куда-то в сторону, пытаясь хоть немного сдержаться, но кивнул пару раз головой. — Всё правильно, Джон, — мужчина вдруг приблизился опасно близко к Саше, что она ощутила шеей его дыхание. — Нет никакого харасмента. Саша схватилась за его руку, чтобы откинуть от себя и вскочить, но только лишь дёрнулась. Её одежду всё ещё держала девочка. Тут дети, она не может начать выяснять с ним сейчас отношения. И уж тем более объяснять, какой он ублюдок... Пока дети стали бурно обсуждать их свадьбу, Саша тихо сказала: — Прекрати. Это подло. Эскель только хмыкнул ей на ухо, и она почувствовала, как руки на рёбрах сжались сильнее, и выпрямила спину, поджав губы. Он проверял, насколько она будет сдержана при детях? Как же гадко... Саша хмурилась, пытаясь вытерпеть его близость, а эти мелкие были такими громкими, что она и вовсе терялась. Было тяжело думать о стольких вещах одновременно и пытаться сдержать свою злость. Её опять дёрнули за одежду, и она совсем забыла скрыть недовольства на лице. — А вам же не нравятся дети?.. — спросила девочка, и Саша растерянно проморгалась. На это обратили внимание и другие спиногрызы. — Чего-о-о? — вскочил какой-то темноволосый мальчик. — Дядя Эскель бы не привёл сюда кого-то плохого! Ты глупая? — Сам глупый! — воскликнул тот в очках, со взрослым именем Джон, которое почему-то ему подходило. — Он не дядя, а господин! Глупый Майк! И этот Майк уже бы собрался кинуться с кулаками, но вовремя подбежала смотрительница и что-то очень грозно и тихо стала им объяснять, выставив указательный палец между мальцами. — Я спросила глупость... — расстроенно пробурчала девочка, опустив голову. О нет, только не говорите, что она заплачет, Саша точно сойдёт с ума. — Н-нет! — воскликнула она, потянувшись к малышке. Та сразу вскинула голову, и это была такая искренняя и ранимая надежда, что у Саши кольнуло в груди. Она ни разу не видела у людей такого взгляда. — Возможно, немного нетактично, но... На глазах ребёнка тут же появилась влага, и Саша стала паниковать. Зачем Эскель взял её сюда? Это просто провал, а она даже ещё ничего не сделала. — Я имею ввиду!.. Ты просто замечательная девочка! Что это за рисунок? Покажешь мне? Девочка неуверенно протянула листок ей, и Саша растянула губы в улыбке настолько сильно, что, наверное, видно было все зубы. Понятия не имела, что тут было нарисовано, вообще непонятно. — Так красиво! Это... Птички, верно? Вот тут скворечник, так мило! — Вы держите не той стороной, — шмыгнула девчонка. — А... — Саша перевернула лист. Несколько человечков, один побольше и много маленьких, безымянных. Но одного она узнала по голубым бусинам вместо глаз. У Эскеля запоминающиеся голубые глаза. А скворечник оказался домом. Видимо, этим. На неровных кружочках-рожах были улыбки, у некоторых в руках какие-то игрушки. Воспитательниц она не нарисовала. Но им бы и не было здесь места, облака были на пол листа и ярко светило солнце в углу, широкими лучами оснощая почти весь рисунок. — Это очень чувственно, — сказала Саша, возвращая ей рисунок. — Ты молодец. И она наконец-то заулыбалась, а у Саши как будто спал тяжкий груз с плеч. — Так, пора собираться на обед! — предупредила воспитательница. — Собирайтесь по парам, а после еды нас ждёт прогулка во дворе. — А как же господин Кондорсе? — спросил Джон. Ему очень не хотелось уходить, Эскель явно был для него большим авторитетом. Воспитательница посмотрела на Эскеля, тот ей улыбнулся и кивнул, и она сама расплылась в улыбке, обращаясь к мальчику: — Конечно же, он будет присутствовать. Он ведь приехал сюда ради вас. И дети сразу перестали упираться и разбежались по парам, создавая линейку. Тут была своя дисциплина... У Саши в школе такого не было. Они все хотели быстрее отобедать, чтобы вернуться к Эскелю. Казалось, они правда все его очень любят. Это было странное ощущение. Дети были наивными, такими незнающими... Но раскрывать им глаза не хватало храбрости. Разве можно вот так разбить чьи-то простодушные грёзы? — Я подготовила отчёты о расходах, а ещё вы просили список нужд, он вышел совсем небольшим. Вы ведь и так нас постоянно балуете, — обратилась женщина к Эскелю. — Я оставила всё на столе в учительской. Я постараюсь, конечно, задержать этих сорванцов... Но думаю, что через час они уже очень сильно по вам соскучатся. — Всё хорошо, — отозвался Эскель. Он аккуратно поднял Сашу с колен, посадив на своё место, а сам подошёл к воспитательнице. — Как и обещал, мой помощник завезёт в течение дней всё необходимое. И я подготовил для вас поездку на ближайшую неделю. В коридорах холодно, я пришлю людей, чтобы они занялись ремонтом. А вы пока с детьми побудете на небольшом отдыхе. Рассказывая всё это, Эскель узлучал такую уверенность и удовольствие, что женщинам, смущённо причитая, только и осталось, что благодарственно кивать и соглашаться. Они явно не рассчитывали на такой внеплановый отдых, но были заметно рады. — Мы заглянем в кабинет за документами, а после присоединимся к вам, — Эскель пожал руки женщинам, махая рукой Саше в приглашающем жесте. Пока дети будут обедать у них есть время, чтобы решить все бюрократические вопросы. Саша прожигала взглядом такую учтивую спину Эскеля. Только что творил такое перед детьми, совсем бессовестно, а теперь быстро переключился в рабочий режим и даже не смотрел в её сторону. Что с ним было не так?.. Помимо прочего, её сильно заботит вопрос о том, почему он так серьёзно и с заботой относится к этому месту. Воспитательница ушла вместе с детьми, и Эскель постоял какое-то время, а потом развернулся, прошёл мимо Саши в сторону коридора. Она бренно последовала за ним. Стало заметно тише, и без лишних взглядов девушка могла спокойно выдохнуть и наконец не следить за своими словами и действиями. — Что за цирк ты устроил? — всё-таки спросила она, но Эскель, отпирая дверь ключом, даже не дрогнул от её слов, не то, чтобы обратить внимания. — Ты сказал, что мы здесь по работе, а по итогу всё скатывается опять в... В наши взаимоотношения, — продолжала она, но чем дольше он её игнорировал, тем тише становились её слова, пока она в конце концов стала говорить самой себе: — Они же дети, зачем показывать им такое, чёрт возьми... — И что же "такое" я показал? — Дверь за ними закрылась, и Саша, оказавшись зажатой между ней и Эскелем, неожиданно выросшим перед ней, на мгновение пожалела, что осталась наедине с ним. Мужчина склонил голову набок, с легко читаемой насмешкой смотря на девушку. Он наклонился, и его губ коснулась глумливая ухмылка. — Я как раз не сделал ещё ничего такого, за что могло бы быть стыдно. Не думаешь, что это твои мысли ушли куда-то не туда? Саша ошарашенно посмотрела на него в ответ, и, оставшись довольным подобной реакцией, Эскель отошёл к столу, перебирая документы. Он нахмурился, потирая подбородок. Расходы и вправду совсем минимальные. У них столько всего ещё не хватает, а они так боятся лишнее приписать. Эскель собрал бумаги обратно в папку, обернулся и двинулся к выходу. — Пойдём, — он щелкнул около лица так и не сдвинувшейся с места Саши. — Времени не так много, а ещё нужно осмотреть остальные части здания на малейшие неудобства. — А... — Саша отмерла и покосилась на папку в руках Кондорсе. — Мы разве не должны всё проверить «как следует»? Эскель посмотрел на неё непонимающе, и Саша помялась. Будто бы не ей следовало ему наседать о работе, учитывая её великолепный провал, два опоздания и прогул. — Я имею ввиду, сравнить расходы за пару месяцев, проверить, на правильные ли вещи уходит финансирование, чтобы избежать коррупции. И правильность заполнения тоже важна, это ведь всё может пригодиться в банке... На лице Эскеля проявился диссонанс. Он явно не ожидал от такой негодницы выслушивать что-то подобное. И самой Саше произносить это тоже было неловко, но она не смогла проигнорировать то, как быстро он заглянул туда, это ведь должна была быть самая важная часть проверки. — Мне Кассандра рассказывала, — как будто оправдалась Саша. — Это ведь часть моей работы... Да, так и было. А ещё было бы очень славно, если бы и другие части её работы выполнялись, как следует, и не приходилось переносить расчетное мероприятия только из-за её необученности. Эскель одарил её не самым приятным взглядом, но в итоге, подавив обречённый вздох, принялся объяснять. — В этом нет необходимости, — мужчина пошёл по коридору дальше, краем глаза наблюдая за тем, чтобы девушка не отставала. — Потом всё равно будет всё перепроверять отдел финансов, да и даже если бы там и оказалось что-то лишнее, не страшно. Эти женщины и без того всячески экономят на себе, почему я был бы только рад расщедриться на что-то для них. Они свернули к лестнице, старой, деревянной и сильно скрепучей. Наступив на первый же порожек, Эскель поморщился и мгновенно сделал пометку в телефоне. Эта лестница ему порядком надоела. При возможности стоит заменить и её. — По-хорошему, — задумчиво протянул мужчина, продолжая подниматься, — стоило бы построить новое здание и перевести приют туда, но это куда более проблематично, чем кажется. Да и детям отчего-то сильно нравится этот дом. Приходится постоянно заниматься то тут, то там ремонтом. — Разве с домом что-то не так? — спросила Саша, и Эскель к ней обернулся, скептически взглянув ей под ноги. Она проследила за его взглядом. — Доски можно прибить и скрипеть не будет. У неё довольно низкие стандарты, хоть это и было обосновано её собственным жизненным опытом. Но всё-таки статус Эскеля как бы намекал на то, что он не должен позволять кампании, в которой он участвует, выглядеть бедно. Особенно если это может коснуться детей. — Здесь хороший свежий ремонт, а наружные стены из бетона, поэтому отапливать проще, и ветер не повредит здание. На постройку нового здания может уйти неоптимально много времени... Да и туда тоже скоро понадобится ремонт. Такое происходит, когда много человек живут в одном месте. К тому же, детям свойственно что-то ломать... Так, наверное, и должно быть. Саша пожала плечами, проводя рукой вдоль стены. Это был идеальный дом с её точки зрения. Он казался не таким и большим. Наверное, даже меньше средней школы, которую Саша посещала. — Честно говоря, — они дошли до середины коридора, когда Эскель внезапно остановился и вглядывался в потолок. Проводка была внешней, чтобы в случае непредвиденной ситуации, её смогли быстро починить. Но из-за этого становилась заметной и, видимо, раздражающей. — Сначала я подумала, что это школа-интернат или вроде того. А потом заметила, что некоторые дети ещё не достигли школьного возраста. Она поджала губы, неспециально хмурясь. Сколько лет было той девочке с рисунком? Три-четыре года, не больше. Так много родителей могут оставить своих маленьких детей. Не всем везёт попасть в такое хорошее учреждение. Или вовсе сбежать из собственного дома до совершеннолетия... — Здесь ведь есть и дети постарше, да? Старшеклассники сдают много экзаменов. Сюда приезжают другие учителя? Двух воспитательниц явно не хватит для программы обучения после середины средней школы. Оплачивать репетитора каждому было бы очень проблематично... И ведь у этих детей почти нет возможности поступить в институт, если не найдут себе работу, ещё не выйдя отсюда. А даже если у них выйдет, они буквально оказываются на улице, и там уже не до учёбы, выжить будет очень тяжело... Она недвусмысленно проецировала собственные рассуждения на себя. По сути, эта тема была ей близка, потому что она сбежала из своего дома относительно недавно, прошло меньше трёх лет. Хоть она и говорила вслух свои мысли, к теме она относилась очень серьёзно. Все эти дети для неё априори пропащие судьбы, которых уже списали со счетов. Пока она говорила, Эскеля незаметно наблюдал за ней. Не раз в прошлые месяцы он наблюдал у неё подобную реакцию, но сегодня она была особенно яркой. Саша словно примеряла на себя судьбы этих детей, и от этого ему было немного не по себе. Не то чтобы он прямо злится за такого рода мысли у неё, но всё же они его заметно беспокоили. — Если честно, этот вопрос оказалось решить одновременно легче и сложнее всего, — он поймал её заинтересованный взгляд, объясняя, что имел ввиду. — Ни одна государственная школа не согласилась на сотрудничество такого рода. Да и бюрократии оказалось слишком много. Так что я просто нанял учителей с базы портала специалистов. Конечно, пришлось повозиться, чтобы быть уверенным, что они подойдут для обучения детей разного возраста, но в итоге сейчас все здешние воспитанники получают полноценную школьную программу. Самым сложным было оформить по документам все это так, чтобы их учеба была приравнена к полноценной в школе. На этот случай сюда приезжает проверяющий, но никаких проблем, естественно, не находит. Судя по его самоуверенной ухмылке, не иначе, как надавил через нужных людей, чтобы ему предоставили подходящего человека. Чёртовы богачи... — По итогу окончания программы они сдадут экзамены, как и все другие школьники. Институт же они выберут сами, а я просто оплачу при надобности, — его голос неожиданно наполнился серьёзностью и проникновенностью, от которой у девушки пробежались мурашки по коже. — Ни один из них не будет ни в чём нуждаться. На этом их разговор и закончился, и они продолжили обход. Пока Эскель делал заметки, Саша обдумывала его слова. Слишком с другой стороны он открылся для неё. «Не будет ни в чём нуждаться». Ещё раз промотав эту мысль в голове, она сглотнула. Ведь в его, да и не только, глазах она ведь выглядела той, кто очень нуждался в таких словах, она и являлась. И Саша прекрасно осознавала, что стоит ей сказать, и она вправду больше никогда ни в чём не будет нуждаться. Но ей не столько нужно это теперь, как когда-то. Внутри что-то липко шевельнулось, щупальцами обвивая желудок и рёбра. Неприятное чувство. Конечно, ей бы не хотелось, чтобы этим детям ко всему прочему пришлось бы проходить всякие ужасы в своей жизни. Но она подловила себя на зависти, за что моментально стало стыдно. — Ты никогда не ловил себя на мысли, что впэ принципе мог удочерить меня, если бы мы пересеклись раньше? Саша усмехнулась специально, выставляя своё предположение как забаву. Эскелю же, кажется, было не очень весело, но он остановился и обратил на неё внимание, чтобы она видела его заинтересованность. — В плане, наша разница в возрасте позволяла произойти этому событию. Я часто попадала в полицию, так что удивительно, что меня не забрали от отца, он же появлялся дома очень редко. В то время я бы посчитала твоё появление своим золотым билетом в лучшую жизнь и схватилась бы, не раздумывая, — Саша грустно хмыкнула, неспеша идя ровно вслед за Эскелем, пока он продолжал свой осмотр. Да, ему пришлось изрядно помучаться, чтобы получить от неё внимание, что уж говорить об отношкеиях. Кстати, о них. — Интересно, через сколько времени у тебя бы тогда возникло желание меня трах- ... Она резко прервалась, когда перед ней резко приоткрылась дверь и она чуть не впечаталась в неё лицом из-за того, что шла слишком близко к стене. Эскель подошёл ближе и отодвинул Сашу в сторону, проверяя дверной косяк. Да, пол тоже стоит поменять. Наверное, когда он прошёл вперёд неё, доска под косяком прогнулась, и хлипкий замок открылся. Двери тоже поменяет... — Нужно бы подложить что-нибудь под дверь, чтобы закрывалась плотнее, — у Саши было на этот счёт бытовое и весьма экономное предложение. — Тряпку, например... Эскель одарил её таким проникновенным взглядом, что она и без его комментария услышала в голове едкое замечание насчёт смены мозгов. Однако мужчина просто продолжил свой путь. — Говоришь так, — неожиданно заговорил Эскель, — словно я ничтожно мало дал тебе за время наших отношений. Его голос сквозил неприкрытой иронией. В конце концов, Эскель был прав. Пусть их отношения и оказались не самым простым и приятным в её жизни, отрицать тот факт, что он давал ей мало, она никак не могла. — Но ты бы не выдержала жизни со мной, как с отцом, — Эскель ей глумливо улыбнулся. — Удивительно, что ты так не думаешь, учитывая то, насколько ты не дисциплинирована. Саша нахмурилась и остановилась. Сейчас он сказал одну важную вещь, которую будто бы сам не осознал или просто решил не обращать внимания. — Тогда с чего ты решил, что я выдержу сейчас? — спросила она. — Чем твоя гипотеза отличается от нынешней ситуации? Он цокнул языком, как если бы видел возможность, что она зацепится за его слова, но искренне считал, что она тактично решит этого не делать. — Если я вся такая недисциплинированная, ты бы хотел меня переделать, да? Ты уже это сделал, и вот итог. Саша начала злиться и непонятно, на что конкретно. Ведь злилась она из-за своих слов и потому, что считала их правдивыми. И ещё злилась из-за того, что сама начала эту тему вновь. В этот раз не сдержалась именно она, это была её ошибка, и по глазам Эскеля видно, что и он это тоже понимает. Но идти напопятную и просто забыть об этом уже поздно, поэтому Саша начинает пытаться смягчить ситуацию. — Ты дал мне больше, чем кто-либо в моей грёбаной жизни, — признала она очевидное, а её голос погрустнел и стал тише. — Может, в этом и проблема. Я совсем не привыкла получать, поэтому я всегда веду себя настороженно и никогда ни о чём не прошу. Но ведь и ты относишься ко мне больше, как к ребёнку. Я никогда не могла избавиться от ощущения, будто ты покупаешь моё послушание. Чтобы я хорошо себя вела и не мешала твоим пылким чувствам любить эту версию меня. Я до сих пор не могу понять, почему бы тебе просто взять и не бросить какую-то недисциплинированную девчонку, да ещё и проблемную. Она завела пальцами волосы назад, больно цепляя кожу головы ногтями. У неё были ещё слова на этот счёт, но говорить их было бы уже перебором. Как-то раз Садо сказал ей, что она - идеальная жертва. И недавно до неё начал доходить смысл этих слов в другом значении, чем объяснял профессор. Она идеальна не только в том, что не умеет говорить «нет» и её стойкий характер легко ломается о оловянную стену. Но ещё и в том, что её в случае чего некому защитить, и она сама с этим совершенно не справится. Чтобы выжить, она пойдёт на любую сделку и примет даже самые абсурдные условия, будет подстраиваться и адаптироваться. В этом и был весь парадокс, из-за которой она сейчас по уши в дерьме. — Извини, — оборвала она тему, приструнив и собственный поток мыслей, из-за которых у неё разболелась голова. — Мне не следовало говорить сейчас всё это. Я прошу прощения. Эскель прерывисто выдохнул. Как он от этого устал. С этим срочно нужно было что-то делать. Он несколько резко схватил её за запястье, потащив за собой. Саша сначала упиралась, громко и недовольно, но, поняв, что это бесполезно, вынужденно последовала за ним. Шли они быстро и недолго — на этом же этаже оказалась одна из спален детей. Большая, где-то на 10 мест, но очень уютная. — Смотри, — Эскель подвёл Сашу к стене, увешанную детскими рисунками. Почти на каждом выделялся мужчина с голубыми глазами. Саша сразу поняла, кто это был. — Вот те, о ком я думаю, как о детях, — он подошёл к одной из кроватей, на которой, как и прочих, уместились игрушки. Новые и, судя по всему, дорогие. Он взял одну из них, демонстрируя её девушке. — Вот те, чьё послушание иногда я вынужден покупать. Но единственным, что за всё время я пытался купить у тебя, это твоё время. Хотя бы полчаса, за которые ты сможешь увидеть во мне кого-то кроме ходячего кошелька. Но чем дальше, тем больше ты давала понять, что тебе это не интересно. Эскель резко рассмеялся, скрещивая руки на груди. Это был его предел. Он устал делать вид, что всё в порядке, что она может себе позволять всё, что ей вздумается. И у него была граница дозволенности для её слов и действий. — Но куда проще же сойтись на том, что я человек, который тебя покупает. И эта твоя уверенность была на протяжении всех наших отношений. Чтобы я не делал, как бы не старался к тебе подступиться, во что бы не вовлекал, единственное, что получал, было чёткое разграничение. Не устраивало тебя что-то в отношениях? Так, почему не сказала? Друзья у меня не такие? Но и ты сразу повесила на них ярлык богатых снобов. Окружение тебя не примет, как мою девушку? Да плевать они хотели на это, посплетничали и перестали бы. Увидел бы кто-то из знакомых нас вдвоём? А было бы это и вправду так страшно, чтобы стоило переживаний? — мужчина выдохнул, опираясь бёдрами на прикроватную тумбочку и посмотрел на неё уже куда более сдержанно. — Теперь же тебя не устраивает ровным счётом обратное. Что я не веду себя так же мягко и терпеливо, как прежде, что оцениваю тебя, как и прочих сотрудников, что пытаюсь не заострять тему отношений. Но почему-то получается, что виноват всё равно я. Удобно быть жертвой при любом раскладе. Он рассмеялся, а, заслышав детский смех где-то в коридору, пошёл к двери. Нужно вернуться к их первоначальным задачам. — Запомни, любовь моя, — Эскель остановился, перед самым выходом, спокойно и тем самым пугающе на неё посмотрев, — я делал те вещи в отношении тебя, из-за которых по-настоящему сожалею, но никогда не считал тебя всего лишь жалким брошенным ребёнком, которого нужно утешить. Потому что для меня, какой бы не была не дисциплинированной и "неправильной", ты являяешься женщиной, что я до безумия люблю. Мужчина покинул спальню, и Саша услышала, как по коридору разнёсся детский смех и куда более мягкий, чем недавно, голос Кондорсе. Видимо, они проходили за осмотром весь обед. А она и не заметила. Саша осела на детскую кровать. Почувствовала, что если не приткнётся куда-нибудь, то попросту упадёт. Запястье всё ещё жгло от руки Эскеля, в отличие от неё, его руки были тёплыми. В груди зажгло от осознания, насколько Эскель говорил со всей откровенностью. И насколько же ей нечего было возразить. То, что она пыталась всё время держать в голове, — а именно, почему Эскель плохой, —ушло на второй план. Картинка складывалась более целостная. Зачем приплетать сюда, в их отношения, то, что их никогда раньше не касалось? Ведь если умести всю грязь под ковёр, оказывается, что Саша тоже была не подарком. И, судя по этим словам, намного хуже Эскеля. Из них двоих и вправду старался он. А она всё время пыталась найти причину, по которой ей следует уйти. И как только она появилась, эта ужасная, мерзкая причина, то Саша ухватилась за неё и взяла за основу. Но без неё что остаётся в итоге? Она почувствовала, как начинает сокрушаться, и это нужно было немедленно остановить. Саша вышла из комнаты, почти что вылетела из неё. Стук сердца просто срывался в ушах, но она не могла найти конкретной причины своей паники. Она почти что столкнулась с девушкой-подростком. Видимо, старшеклассники ушли на перерыв от учёбы. Девушка положила руки на плечи девочки, чтобы удержать её на месте, пока разговаривала с Эскелем. Но было заметно, как девчушке так и норовит побегать по коридорам. — ...Про промежуточный экзамен. Но я думаю, смогу ответить на пару-тройку дополнительных вопросов. Лия, не ворочайся, — обратилась она к ребёнку, а потом вновь подняла голову к Кондорсе. — Я хочу подать заявку на волонтёрство, Альберт сказал, что за это начисляют много социальных баллов на поступлении. Но не знаю, стоит ли тратить на это время или просто попробовать поучаствовать в спортивных эстафетах. — Сара, ты можешь попробовать себя в чём захочешь. Не загружай себя слишком сильно. Уверен, у тебя получится поступить и без этого, — Эскель несильно потрепал её по голове, и девушка улыбнулась. — На днях вы поедете в поездку. Я попрошу организовать тебе и остальным небольшую экскурсию по институтам. Что-то вроде профориентации. Вы с ребятами сможете выбрать те направления, которые вам ближе. — Эй, Сара, снова ты всё внимание господина Эскеля себе пытаешься забрать! — Со спины Эскеля обняли руки другой девушки примерно такого же возраста, как и Сара, брюнетки с короткой стрижки. Она показала свой язык подруге, пока Эскель с ухмылкой оглядел её. — А я выиграла конкурс фотографии! — Да-да, слышали мы это уже, — отозвался ещё один голос. С противоположной стороны коридора к ним шли двое парней, один, говоривший, заложив руки за голову, а второй, с мягкой улыбкой, тихо смеясь. — Саманта, ты только об этом и говоришь третий день. — Не ругай ты её так сильно, — отозвался его друг. — Она же и вправду молодец. — Да, кто ж спорит, но... — Эй, я всё слышу! — возмутилась Саманта, но её остановила рука Эскеля. Он что-то негромко ей сказал, и девушка мгновенно успокоилась, разулыбалась и крепче обняла его, на что разразилась недовольством теперь маленькая Лия, вырвавшаяся из хватки Сары. По коридору прошлась новая волна недовольств и смеха. Саша застыла, смотря на него, сейчас уже такого безмятежного. Под его глазами вдруг заметились едва заметные синяки; веки были чуть опущены, словно налитые свинцом; а в умиротворённых движениях чувствовалась усталость. Кто это был? Неужели Эскель? Но не тот, который старался ей показаться идеальным и всевластным, а Эскель, остававшийся один на один с собой и своими мыслями. Она ни разу не видела его таким. А если бы увидела, если бы поняла, что он ничем от неё не отличается? От этой мысли вдруг стало страшно. Она показалась ей неправильной и абсурдной. Нельзя было позволить ей развиться и засесть зародышем личинки в её сознание. Саша сделала шаг вперёд и как-то чересчур напряжённо спросила: — У вас перерыв от занятий? Сколько он продлится? Подростки переглянулись. Скорее всего, это самые старшие дети здесь, те, которые относительно скоро (может, год-два) и выйдут во взрослую жизнь. — Ну, вообще у нас должна быть физкультура. Но воспитательницы заняты, обычно кто-то из них ведёт у нас. Так что можно сказать, что у нас есть свободное время, — девушка (Саманта?) отлипла от Эскеля и выпрямилась, ухмыляясь с почему-то раздражающей пубертатной наглостью. — Я понимаю, — закивала Саша, задумчиво скрестив руки на груди. Если подумать, она смахивала на них самих же: толстовка, растрёпанные волосы и потёртые чёрные джинсы. Но по голосу и тому, как она себя поставила, было ясно, что она старше. — Вы ещё слишком несамостоятельны, чтобы самим провести себе физкультуру. И, о господи, это нужно было видеть! Их лица почти синхронно исказили непонимание, а потом злость. Да, эта «взрослая» пришлась им не по вкусу. — У ваших младших сейчас прогулка, и вы обязательно пересечётесь. И вместо того, чтобы подавать им пример, вы саботируете собственные занятия. Не пройдет и недели, как они начнут делать тоже самое. Парень, что до этого выглядел самым беззаботным из них, вдруг фыркнул и усмехнулся: — Да это же просто... — Суть не в том, какое у вас занятия. Даже если это обычная физкультура, — перебила его Саша. — Дело в том, что сейчас эта девочка, — она указала на Лию, — слушает, как вы спорите из-за того, что верите, будто бы эти правила вовсе необязательно соблюдать. Что она должна думать о вас, своих кумирах? На что именно ей равняться? Она мельком взглянула на Эскеля, да ещё и с таким видом, как будто говорила ему: «Хотел дисциплины? Получай». Но причина её внезапной жестокости к подросткам была. Во-первых, она злилась из-за их разговора с Эскелем и чувствовала себя просто ужасно, потому что по итогу оказалось, что это она плохая, и это с ней сложно. Во-вторых, она просто не могла смотреть, как здесь начинают толпиться люди. Ей хотелось побыстрее закончить работу и уехать домой. Где бы её ждал Садо. С ним бы она не стала ничего обсуждать, а он, зная, с кем она уехала, и не спросил бы. Просто поверил бы на слово, что день был чертовски тяжёлым. — Поняли мы... — поникше сказал второй парень, а когда тот с ухмылкой воспротивился, ударил его локтем под ребро. — Я сам проведу занятие. Идём, нужно переодеться и надуть мячи. — Так бы сразу, — вздохнула Саша, но с заметным облегчением. Она понятия не имела, как выкрутилась бы, если бы они не согласились, и чем бы апеллировала бы дерзкий подростковый нрав, от которого её характер не особо то и отличался. — Лия, идём к остальным? Нужно ведь одеться, у вас прогулка! — Сара взяла девочку за руку, и та покорно пошла с ней. Увидев, как старшая улыбается, та тоже стала, весело подпрыгивая. — Ага, господин Эскель обещал пойти! Мы будем лепить снеговика, а ещё построим хиж... хиб... — Шалаш? — Да! Халаш! Сара неловко улыбнулась. Вряд ли этот ребёнок хотел сказать именно это слово, но она просто согласилась, потому что не могла вспомнить старое. — Погодите! — Саша их внезапно окликнула. — У вас будут ещё занятия потом? Подростки переглянулись и самый спокойный из них ответил: — Нет, но мы будем готовиться к промежуточному экзамену в классе. Саша кивнула и задумчиво уставилась себе в ноги. Когда они отошли дальше, она повернулась к Эскелю: — Пока их нет, предлагаю осмотреть класс. Он здесь один? Хотя парты должны быть разных размеров... В общем, ты обещал погулять с детьми, но если мы пойдём сейчас, то будем мешать этим ребятам заниматься. Поэтому давайте пойдём в класс. — Нет, здесь много классов, — произнёс мужчина, сам отвернувшись в сторону, чтобы скрыть собственное лицо. Эта её показательная "взрослость" его слишком смешила и умиляла, чтобы он был в силе сдержаться. Приходилось хотя бы делать вид, что всё, как прежде, и он не готов разразиться в порыве долгого и наверняка немного истерического смеха. — Классы сейчас получится осмотреть лишь частично, — сделав над собой огромное усилие, мужчина выдохнул, однако отвернулся в противоположную сторону коридора, махая вперёд рукой. — Свободны только классы младших. Среднячки занимаются в это время, а старшие какое-то время ещё точно будут занимать свой. — Они только что сказали, что идут в спортивный зал, — хмыкнула Саша, а сама подумала что-то вроде: «Твою мать, у них даже есть свой спортивный зал и я хочу его увидеть». — Который, кстати, тоже нужно будет проверить... Так что пока у нас есть на это время, нужно начать с того класса, который скоро могут занять. Потом класс младших... Но нам ведь в принципе необязательно всё проверять сейчас. Саша достала свой телефон и записала что-то в заметках. Эту фишку она тоже подхватила у Эскеля. Оказывается, необязательно пытаться запомнить тонны информации, если тебе некуда её записать, или же, наоборот, носить с собой всегда блокнот, только и ища возможности. Век технологий, чёрт его дери. — Это ведь ты решил проверить всё лично, вместо того, чтобы взять законный выходной. Завтра сюда могут приехать другие проверяющие и просмотреть всё ещё раз, это ведь произойдет в любом случае. Так что ничего страшного, если мы решим куда-то не заглядывать. Она направилась вперёд по коридору, печатая в своём смартфоне. Делать это одновременно с тем, чтобы смотреть, куда идти, и думать она пока не научилась, поэтому вскоре обернулась к нему, не сдвинувшемуся с места, и сконфуженно сказала: — Я не знаю, где тут классы. Эскель выдал тяжёлый вздох. Столько бахвальства и самоуверенности, которые в итоге ни к чему не ведут. В этом была вся она. Как Саша и предлагала, они осмотрели классы. На удивление, в них пометок Эскель практически себе не делал. Саша заметила только что-то о том, что нужно купить новый шкаф в одну из аудиторий. Было немного неожиданно, что в остальном его всё устроило, но спорить она не стала. В конце концов, у него были свои мерки для необходимости ремонта. С осмотром классов они расправились быстро, так что вскоре присоединились к уроку физкультуры. К очередному удивлению Саши старшие и вправду здесь были. Они разделились, и пока одни помогали младшим с разминкой, другие показывали какие-то упражнения с мячами. Но стоило им заметить Эскеля, как спокойствию и умиротворению пришёл конец — весь "улий" оживился, и все побежали к ним двоим. Особенно активной оказалась одна из старших, та самая Саманта, которая была больше всех недовольна указаниями Саши. В этот раз она обняла Эскеля так, что тому пришлось немного облокотиться на неё, чтобы под напором остальных детей, решивших делить его со старшей, не упасть. — Вы долго, — девушка потёрлась о его пиджак, и Эскель ей улыбнулся. — Мы уже начали волноваться. — Волновалась только ты, — Вперёд выступил ещё один парень. Он выглядел старше всех остальных и, кажется, очень любил дразнится, судя по его широкой улыбке и ехидному голосу. — Так переживала, что господин Эскель в компании кого-то «чужого» осматривает всё. — Я не так сказала! Да и обычно ведь мы сами его сопровождаем, — буркнула Саманта. Она наконец-то отпустила Эскеля, отступая назад. Девушка скрестила руки на груди, раздражённо уставшись сначала на парня, но после стрельнув глазами в сторону Саши. Очевидно, она ей не нравилась. — Марк, не подначивай её, — Сара получила в ответ смешок и покачала головой. — Как дети малые. — Не ругайтесь, — неожиданно подал голос Эскель, и все мгновенно затихли, обращая на него внимание. Он словно был их идолом, до того боготворёнными казались сейчас их лица. Это было немного пугающе. — Эта девушка не чужая. Она очень близкий мне человек. — Да-да! — вдруг начали галдеть младшие. — Она невеста господина Эскеля! — Невеста? — удивилась Саманта. Она как-то обиженно зыркнула на девочку — Саша хорошо её помнила, она уступила ей место на коленях Эскеля, — и поджала губы. — Кто сказал? — Господин Эскель сам сказал! Невеста-невеста! Все младшие пустились чуть ли не в пляс, вспомнив старую тему для обсуждений, и Саманта мгновенно отступила назад. На её лице застыло неверие и досада от слов младших. — Перестаньте, — попыталась остановить их Саша, вновь ощутив прежнюю неловкость и стыдное раздражение (на детей ведь злиться нельзя). Как будто бы она очутилась в начальной школе, где одноклассники дразнят её «тили-тили-тестом». Саманта пронзила Сашу недоверчивым взглядом. Только что она поняла, что сопровождающая Эскеля может только их ругать, а детей ставить на место ей духа не хватает. То-то же, пусть только попробовала бы... Но то, что действительно её злило: ни господин Эскель, ни эта девушка не отрицали слов младших. — Так это правда? — вдруг спросила она у Саши, хмуря брови. — Вы действительно встречаетесь с господином Эскелем? Мориц неуютно поёжилась и сморщила нос. Она ещё могла понять детей, которых интересовал этот вопрос как развлечение, ну а это что было? Этот подросток её ревнует, что ли? — Не твоё дело, — фыркнула она, а потом повернулась к парню, который до этого вёл урок. Что-то ей подсказало, что лучше было игнорировать эту девушку. — Мы здесь по работе. Пожалуйста, продолжай занятие по плану, не отвлекайтесь на нас. Марк покосился на Саманту, та была настолько напряжена, будто вот-вот слетит с катушек. А младшие всё галдели и бегали вокруг них друг за другом, и это только сильнее давило на голову. Ему всё это не нравилось, но сейчас сделать что-то он не мог, кроме того, чтобы, как и сказала Саша, продолжить вести физкультуру и выматывать детей и подростков. — Ребята, возьмите мячи в углу, — указал он детям в конец зала, те радостно прогалдели и побежали на перегонки. — А мы тогда... — Да какого хрена?! — внезапно взъелась Саманта, её голос эхом раздался по спортивному залу, что в ушах Саши прозвенело. — Нет, мы правда просто проигнорируем это?! — Не кричи, Саманта... — Сара попыталась её успокаивающе приобнять, но та откинула её ладонь. — Она старше на пару лет и придирается к нам просто так! — она ткнула на Сашу пальцем, обращаясь к своими сверстникам. Внезапно решила настроить их против Саши. Конечно, те были тоже не шибко довольны уроком физкультуры, но не до такой степени, чтобы из-за этого пререкаться со старшими. — Господин Эскель, почему вы это позволяете? — У тебя, что, раннее весеннее обострение? — нахмурилась Саша. Она правда не понимала, почему этот подросток был так на неё нацелен. — У вас скоро экзамены и поступление в старшие классы, а ты правда хочешь тратить энергию на пустом месте? Саманта вновь посмотрела в сторону друзей с таким выражением лица, мол, видите? Но те лишь неловко переглянулись. Конечно, они тоже не были шибко довольны происходящим, но, кажется, Саша правда хотела просто закончить работу, а их подруга очевидно перебарщивала. — Господин Эскель, ну вы же не можете встречаться с кем-то вроде неё, — обратилась она уже к директору. — Она только что оскорбила меня! Зачем вы привели её? Она всё портит! Я скорее поверю, что ваша невеста обезьяна, чем кто-то, кто даже на женщину не очень смахивает. Она обернулась к другим подросткам, ища поддержки в их глазах. Они пытались её остановить до этого момента, но теперь было поздно. Вся эта ситуация была не очень лицеприятна перед их авторитетом. — Саманта, — голос Эскеля взбодрил девушку. Она посмотрела на мужчину в ответ: тот больше не улыбался, и в его взгляде ей почудился холод. — Ты не права. Она очень дорогой для меня человек. Извинись. Девушка сжалась, но подошла к Саше практически вплотную. Нужно было извиниться, Эскель же сам ей сказал об этом, но эмоции чересчур кипели внутри неё. Бороться против собственного «я» было слишком тяжело. — Дорогой человек, — вместо извинений выплюнула Саманта, едко усмехаясь. — Если ты такой дорогой ему человек, то почему ведёшь себя так, будто тебе здесь всё можно? Сегодня всё складывалось хорошо, пока ты не появилась! Её громкие обвинения привлекли достаточно внимания, чтобы заинтересовались и остальные. Они стали переговариваться, а Саша ощущать всё более и более напряжённые чужие взгляды. — Что ты устраиваешь? Эти дети не должны выслушивать подобного, — зашипела она негромко, но её слова вообще не имели какой-либо силы. — Тебе здесь не место, — Саша вернулась глазами к злой Саманте. Она всё больше и больше напирала. — Если бы не ты, господин Эскель бы никогда... — Саманта, — от этого полного ледяной ярости голоса вздрогнула даже Саша. Девушка перед ней мгновенно обернулась назад, проникновенно смотря на Эскеля. Мужчина источал столько ненависти, что она мгновенно задрожала. — Я же сказал, что она — дорогой мне человек. Мне нужно повторить во второй раз? Саманта затравленно опустила голову, шмурыгая носом. Она не сдержалась и сказала лишнего, но иначе не могла. Не тогда, когда господин Эскель вёл себя так, несмотря ни на что. Знакомый ей Эскель бы никогда ей этого не сказал, встал бы на её сторону, но из-за этой девушки вёл себя так страшно. И пусть она была не совсем объективна, но и эта «чужая» будто бы вертела им, как хотела, а он почему-то защищал её. — Я всё равно не приму такую, как ты! — крикнула Саманта Саше, выбегая из зала. Как же ей было обидно. Стоило девушке убежать из зала, как все взгляды вернулись к Саше. Никто ничего не говорил, но ощущалось некое недовольство ситуацией. Саша же взрослая, почему её защищал Эскель? И почему она не была способна сама справиться с Самантой? — Так, давайте вернёмся к уроку, — хлопнул в ладони Марк, привлекая внимание детей. — Устроим соревнование! Кто пройдёт все испытания, получит приз от господина Эскеля. После таких слов и кивка мужчины, подтвердившего слова старшего их ребят, вернулась прежняя весёлая атмосфера, и вместе со старшими, напоследок одаривших Сашу не самыми лестными взглядами, дети разбрелись по залу. — Извини её за это, — услышала Саша. Эскель подошёл, виновато глядя на неё. — Ты не должна была слышать этих слов. Он аккуратно погладил её по голове, мягко ей улыбаясь, и ушёл к показавшийся в дверях воспитателям. Кажется, эта ситуация сильно смутила и его самого. Произошедшее настолько выбило Сашу из колеи, что она даже забыла о том, как резали его прикосновения, и никак не отреагировала. Её, на самом то деле, не сильно озаботила вся ситуация, тут сама Саманта всё затеяла и себя же выставила не в лучшем свете. В средней школе, где училась Саша, её бы забулили за такое поведение и насмехались бы до конца года. Но, видимо, здесь всё было не так. Эскель построил сахарный домик, где один неженка другого нежней. Саша всё ещё считала, что не сказала и не сделала ничего такого. Была немного строже? Что ж, в следующий раз не будет лезть и позволит детям прогулять урок. С каждой новой минутой ей было всё тяжелее задерживаться в этом доме. Эскель занимался не пойми чем, он просто ушёл и оставил её в зале. Она сидела в углу на стуле и пыталась не выглядеть так, будто сорвётся сейчас прямо как Саманта и уйдёт. Хотя скорее всего многие старшие были бы этому рады здесь. Чёрт, надо было осмотреть зал и закончить работу. Она бродила туда-сюда, делая вид, что осматривает полы и стены, ищет острые углы или поломки. На деле это отвлекало меньше, чем она рассчитывала. Она наткнулась на две двери, одна оказалась подсобкой и туда Саша решила не лезть, всё было забито швабрами. А другая была заперта. И в этом сложился план: она спросит у кого-нибудь, что за дверью, они скажут, что триста лет её не открывали, и Саша уйдёт! Идеальная версия событий. Она подошла к Марку, тот стоял со свистком во рту и скрещенными на груди руками и, заметив её приближение, выпрямился и стал смотреть на ребят более строго. — Та дверь, — Саша указала пальцем к выходу. — Туда можно как-то попасть? Мне нужно осмотреть помещение. Марк оценивающе оглядел её с ног до головы. Без Эскеля рядом она совсем не отличалась от них, подростков-сирот. — Я запер её, чтобы мелкие не лазили. Там есть, обо что пораниться, — он увёл от девушки взгляд и громко свистнул в свисток: — Сара! Отгони малышню от сетки! Мы только её обратно сшили! Он ещё что-то невнятно пробормотал себе под нос, а Саша продолжила стоять. Она ждала, что он сам что-то скажет, но нет, просто следил за тем, как продвигается урок. Конечно, немного разочаровывающе, что та дверь оказалась используемой, но если уж помещение есть, его нужно проверить. — Можно мне ключи? — напомнила она о своём присутствии, и он вновь окинул её взглядом, как будто пришёл в зоопарк и смотрит, стоили ли его деньги того. — Как вас зовут? — чуть подумав, спросил он. — Саша, — сразу ответила Саша, а потом резко добавила, опомнившись: — Мориц! Мисс Мориц. Марк не сдержал улыбки: о да, она точно лишь притворялась взрослой. Не привыкла, что к ней могут так обращаться. Она правда несильно старше их. — Я Марк, — он протянул ей руку, и она сразу же её пожала, не подумав, чем окончательно добила паренька, и он посмеялся. — Извините, я не в обиду вам, — он прижал кулак губам в попытке успокоиться. — Да-да, меня раскусили, я не страшная взрослая, — вздохнула Саша, поняв, в чём дело. Саманта поставила её в сомнительное положение, а сейчас она слишком устала, чтобы дальше строить из себя свою учительницу со старших классов. — Вы неплохо справлялись, на самом деле, — пожал плечами Марк, проследив взглядом за пробежавшим мимо мальчиком.— Даже заставили нас заниматься спортом и говорили про то, что мы должны подавать пример. — Дети быстро схватывают, я не хотела, чтобы из-за вас они тоже перестали заниматься физкультурой, — поморщилась девушка, ожидая последующего негатива от Марка, но тот уже глядел на неё мягко, с приподнятыми уголками рта. — Всё в порядке, лично я, наоборот, благодарен. Они тоже не держат зла, — он кивнул в сторону своих товарищей, дурачущихся с волейбольным мячом. — А насчёт Сэми... Что ж, не всё так просто. — Кажется, я ей сильно не нравлюсь, — вздохнула Саша. — Она даже дверью хлопнула... Марк промолчал, о чём-то размышляя с серьёзным лицом, иногда посматривая на неё. Он не знал, стоило ли рассказывать ей о Саманте, да и вообще открывать эту тему. — Дело не в вас, — решился он, и, когда Саша подала вид внимательного слушателя, продолжил: — Из нас всех она сильнее всего привязана к Эскелю. Он её первый спаситель и, вроде как, первая любовь... Она попала сюда меньше трёх лет назад. Но, как я знаю, до этого всю жизнь перебиралась с одного дома сиротки в другой. И те дома были совсем другими... — Дедовщина? — уточнила Саша, и Марк кивнул. Ему не хотелось говорить обо всём напрямую. — Её отсылали по приютам из-за попыток побега. Там было много пугающих детей, но проблемной считали её. У неё всегда было слишком обострённое чувство справедливости, и местные законы её не устраивали. Она писала много писем госвластям, освещала проблему в интернете и привлекала СМИ. Так что относились к ней соответствующе. Последний приют хотел дождаться кануна её четырнадцатилетия и по закону поместить в клинику, придумали даже какой-то диагноз, будто она псих какой-то. Потом бы она вышла оттуда после дня рождения и осталась на улице. Легальный способ послать кого-то в трущобы на всю оставшуюся жизнь с пометкой «опасен для окружающих»... Марк сделал паузу, а Саша осмотрела его. Этот парень не на шутку злился, когда думал об этом всём. Видимо, не только у Саманты было обострённое чувство справедливости. — Но Эскель нашёл её прямо перед тем, как успели бы оформить документы в клинику. Не знаю, как. Может, наткнулся на какую-то из статей. Первое время она шипела на всех, как кошка, вообще никому не доверяла. Даже еду с рук не принимала, поэтому ей разрешили самой готовить, хоть и под присмотром. Тогда Эскель проходил по четыре раза в неделю и проводил с ней почти всё время, помогал адаптироваться. Поразительно, какая у него большая душа, — он грустно улыбнулся и добавил: — И глубокая дыра в сердце. Саша не поняла момент философствования об Эскеле, но история Саманты отозвалась в ней. Эскель тоже был первым у Саши, кто помог ей. Он тоже её спаситель... Хотя она так сильно к нему не успела привязаться, как эта запуганная девушка. Но теперь стало проясняться, почему именно она так себя вела. — Он впервые приехал с кем-то новым. Раньше заезжала женщина по имени Кассандра, хоть и крайне редко. По началу Сэм тоже относилась к ней настороженно, но, честно говоря, по той дамочке было видно, что она действительно здесь по работе и уезжала очень быстро. Ауч. Это был явно укол в сторону Саши. Сразу представилась картина, как Кассандра бегает по территории приюта с планшетом в руках и заполняет формы, сидит и просматривает документы в учительской, которые в этот раз Саша и Эскель решили не проверять. — Так что, пожалуйста, не держите зла на Сэм. Уверен, ей и самой стыдно за своё поведение. Саша кивнула. Она и до этого не злилась, но теперь явно будет с этой Самантой намного мягче. И почему Эскель не рассказал ей? Если подумать, он вообще ничего не говорил о том, что содержит приют. Даже сегодня, уже оказавшись здесь, Саша не задавала вопросы, а выясняла с ним свои личные отношения. Они стояли так молча вдвоём какое-то время. Марк думал о своём рассказе и пытался следить за малышнёй, пока Саша выжидающе на него смотрела. — Так можно мне ключи? — всё-таки спросила она. — А, да, точно. Держите, — Марк спохватился и стал щупать свои карманы, потом, наконец-то, передал ей связку. — Там лампочка не сразу включается, не споткнитесь о гири. Значит, гири расставлены в неизвестном порядке на полу. Это была действительно оберегающая информация. — Спасибо. Саша направилась к подсобкам, попутно успев увернуться от мяча. Сара перед ней извинялась, проводя до двери, но Саша только улыбалась и кивала. Со всеми своими проблемами она даже не подумала, сколько боли может скрываться за спинами этих детей. За это её не щадила и грызла совесть. Лучше бы Эскель не поддерживал её игру в рассорившихся влюбленных и дал отрезвляющую пощёчину, чтобы она немного посмотрела вокруг себя и поняла, наконец, в какой нише сейчас находится. Как же, чёрт возьми, стыдно. *** Время близилось к 6, когда объявили сбор на ужин. До этого времени Саша предпочитала всё время оставаться в стороне и излишне никому не попадаться на глаза. Эскель её тоже не трогал, искренне наслаждаясь временем с воспитанниками. В какой-то момент дошло даже до того, что дети решили попытаться его догнать, чтобы защекотать, и этот весь из себя бизнесмен в белом — да какого вообще чёрта! — поддался на эти игры, с удовольствием отдавшись общему веселью. Саше наблюдать за этим со стороны было странно, но всё же интересно. Когда ещё она смогла бы застать этого человека взлохмаченным и "неидеальным"? — Ох... Ужин успел начаться уже как 10 минут назад, когда за стол воспитателей — Сашу посадили, как "взрослую" именно сюда, — сел и Эскель. Выглядел он изрядно помятым. Мужчина потёр спину, тяжело вздыхая под негромкие смехи воспитателей. — В этот раз им удалось меня одолеть. — Как ваше самочувствие? — участливо и несколько взволнованно поинтересовалась одна из женщин. — Вы выгляде очень устало. — Что ж, моя спина явно не в восторге, — посмеялся Эскель, — но жить буду. Кстати, а как скоро приедет Крис? Хотел с ним успеть повидаться до своего отъезда. У Саши вытянулось лицо. Если бы она вслух сказала, что у неё болит спина, профессор Шинараки заставил бы её стоять в планке грёбаную вечность... — Крис? — спросила она, пытаясь припомнить кого-нибудь с таким именем. В компании таких она не помнила, в круге друзей Эскеля тоже, а среди старших было и не так много детей, чтобы обсчитаться. — Мы кого-то ждём? Она повернулась к Эскелю, но тот лишь неоднозначно покачал головой. Загадочный Крис, с которым он был бы не против увидеться в детском приюте. Что ж, без разницы. Если он не ответил сейчас, то Саше не стоит спрашивать ещё раз. — Насчёт спортзала, — вспомнила она. — Конечно, я могла бы говорить об этом не вовремя ужина, но до этого вы, господин Эскель, игрались. Этим «господином Эскелем» она его намеренно дразнила, ведь так к нему обращались только дети. Но попытка засчитана. — Комнату со спортивным инвентарем нужно категорично переделать. Да и сам инвентарь старый... Лучше перестраховаться и заменить всё. Взрослые, может, и не поранятся, но дети любят лезть везде из любопытства. — О, изначально там была вторая подсобка, — заговорила воспитательница. — Нам не хватило места. Раньше мы хранили спортивный инвентарь в гараже или на чердаке. Но на чердаке зимует много птиц, а в гараже ещё больше довольно опасных в детских руках предметов. Поэтому да, мы очень поспешно перетащили всё туда... Извините за халатность, господин Кондорсе. Кстати, мы будем проводить «весёлые старты» с начальной школой в этом районе! И они вновь заболтались, как будто бы Саша и не пыталась поднять рабочую тему. Она быстро поняла, что Эскель игнорирует её намеренно, а воспитательницы, сами не желая общаться на эти темы, быстро уводили его в другой разговор. Взрослым тёткам в надзоре над таким количеством детей не хотелось слышать, что что-то было «неидеально». Саша фыркнула и встала из-за стола, - это всё равно не привлекло много внимания, - а потом пошла глазами искать старших. Раз её никто не слушает, может, самое время найти Саманту и попытаться хоть немного сгладить то происшествие. Не успела она дойти до стола, как внезапно младшие детишки начались бежать через неё к выходу. Чуть с ног не сбили! Маленькие чудовища. — Крис пришёл! Кри-ис! — галдели они, и Саша заглянула в проём. Там стоял молодой парень с неухоженными, отросшими волосами, и держал два больших наполненных пакета в руках. Дети прыгали на него, заглядывали в пакеты и смеялись, а парень, хоть и пыхтел, но улыбался. — Что ты принёс, Крис? Показывай! Это был уже не Крис, а какой-то дед мороз. Старшие спохватились, чтобы успокоить детей и помочь ему с пакетами. Кто-то сразу понёс их на кухню. Видимо, этот парень принёс продукты. — Добрый вечер, Крис, — Саша оглянулась через плечо, замечая, как рядом с ней мгновенно вырос Эскель. Мужчина пожал Крису ладонь, едва заметно улыбаясь. — Ты что-то долго сегодня. Я уже начал волноваться, что мы не пересечёмся. — Погода вынужденно внесла изменения в график, — парень виновато потёр затылок. — Вот поездка с Окленда и оказалась более долгой, чем я ожидал. Эскель закивал головой. Путь от одного города до другого был не такой уж и большой, но всё-таки занимал время. Удивительно, как это парень умудрялся оттуда возить еду. Не иначе как холодильник устроил себе в машину. Впрочем, Эскель было только в удовольствие это. Всё-таки Крис искренне старался ради детей. — А вы не видели Саманту? — Крис заозирался по сторонам, выискивая глазами упомянутую. — Ни где не могу найти сестру. Эскель, как и прочие, только покачал головой, разводя руками в стороны. — Я не видел её с обеда, — честно отозвался он. — Не волнуйся ты так, — успокоила парня одна из женщин. — Наверняка снова засела в тихом месте за размышлениями. Найдётся она. — Хорошо бы, — с мягкой и немного грустной улыбкой отозвался Крис. — Будет обидно, если мы с ней не пересечёмся до моего отъезда. Я к вам в этот раз только до завтрашнего утра. — Так скоро? — удивлённо уточнил Эскель. — Твой работодатель совсем, что ли, тебя не щадит? — Нет, что вы, — парень помахал руками, быстро помотав головой. — Это по моему собственному желанию. Я за него немного волнуюсь. Он сейчас не в духе, что сказывается на его самочувствие. Эскель только покачал головой на его слова, но спорить не стал. Крис был уже взрослый парень, почему сам мог решать, что ему делать. Но эта его добрая и мягкая сторона часто слишком усложняла его жизнь. — Не перетруждайся, — всё-таки отозвался Эскель, приглашая его рукой за стол. — Присоединяйся. Мы как раз сели ужинать. — С удовольствием, — кивнул головой Крис, проходя следом к столу. — Я отсюда чую этот вкусный запах риса и курочки. Когда Эскель почти вернулся за стол, Саша внезапно схватила его за рукав. Он обернулся, машинально отдёргивая руку. Видимо, девчонку внезапно перестали беспокоить посторонние взгляды, и она взяла его за руку ещё раз, оттягивая на себя. Мужчина, как она и хотела, сделал пару шагов вперёд и, увидев, как она озирается по сторонам, наклонился к ней. Было что-то, что она не хотела, чтобы услышал кто-то ещё. — Это ведь из-за тебя она прячется. Ты отругал её... — настороженно сказала Саша, и Эскель заглянул в её глаза: нет, ему не показалось, она это говорила серьёзно. Интересно получается, а из-за кого он отругал этого несчастного подростка? Саша всё ещё держала его локоть и мялась. Вокруг было достаточно шумно, так что даже если бы она говорила нормально, а не ему над ухом, то всё равно бы никто не услышал. Но внезапно Саша, которая до этого совершенно не обратила внимания на данную ситуацию, прониклась эмпатией к бедной обиженной девочке. — Может, тебе стоит поговорить с ней? Неправильно ведь получается, все же здесь, а она одна... Эскель иронично изогнул бровь, внимательно оглядывая её. Как интересно она переложила ответственность за ситуацию на него. Просто прелесть. — Тогда не считаешь, что именно тебе стоит с ней поговорить, чтобы разрешить то недопонимание, которое возникло между вами? — Эскель перевёл задумчивый взгляд в сторону Криса, тихо вздыхая себе под нос. — У тебя есть час свободного времени. Ровно на столько я смогу занять её брата, чтобы он не побежал сломя голову её искать. Сама же знаешь, люди крайне беспокойны, когда дело доходит до их близких. Мужчина аккуратно отцепил её руки от своего пиджака, направляясь к столу. Нужно постараться занять внимание этого парня до появления его сестры. Иначе же действительно броситься её искать. Вон уже еле на месте сидит от волнения. Саша хотела бы возразить, но и сама прекрасно осознавала, что это не ему, а ей нужно идти искать Саманту. Она понимала это и до того, как отвела его в сторону, но понадеялась на «авось». Может, Эскель бы согласился, он же любит своих воспитанников, в конце то концов. Но нет, он раскусил её непонятно откуда взявшееся чувство вины моментально и одолжения делать не намерен. Что ж, о таком исходе можно было и догадаться. Саша подошла к Марку, он помогал разливать компот за столом у самых маленьких и активных. Пока она думала, как подступиться и к нему с этим предложением, которое попыталась сделать Эскелю, ей всучили второй половник и заставили помогать. — Кто не работает, тот не есть, — усмехнулся ей Марк. Они шли параллельно друг другу, и Саша всё ждала момента, когда она встретятся в конце стола. Конечно, это был не гигантский обеденный стол, а сдвинутые вместе три столовых, но детей было много, они все кричали, и, пока кто-то только ждал свою порцию, в другом конце уже просили добавки. — Сначала дождись основной еды, — говорил Марк, а когда ребёнок протестовал, дополнял, шепча на ухо: — После ужина отведу тебя на кухню и дам ягод. А ягоды любили все дети, и это работало, даже если бы он сказал так каждому ребёнку по отдельности. Наконец, Саше удалось добраться до подростка. На случай, чтобы её опять не заставили работать официантом, она передала половник какому-то попавшемуся на глаза ребёнку. — Слушай, Майк, по поводу Саманты... — Марк, — поправил он Сашу, а на сконфуженное лицо только понимающе закивал. — Да, Марк... В общем, вы же дружите старшеклассниками. Может, ты смог бы поговорить с ней, чтобы она спустилась? Марк задумчиво вздохнул, помешивая половником компот в кастрюле. — Мне кажется, это не имеет смысла. Даже если я или кто-то из ребят пойдёт и уговорит её спуститься, то она здесь увидит Эскеля и вас и опять расстроится. К тому же, — он постушал по кастрюле ладонью, — я занят. Другие тоже присматривают за младшими. Саша обречённо вздохнула. Как ей заговорить с той, которая первое знакомство начала с оскорблений? Глупо надеяться, что если сыграет заботливую взрослую, то её не раскусят. Марк в первый же разговор раскусил. — Она довольно отходчивая, — пожал плечами Марк. — Если бы она просто злилась, то спустилась бы, чтобы высказать всё ещё раз. А так, мне кажется, ей стыдно. Саша посмотрела на него недоверчиво. «Кажется» - вообще не аргумент. Ей казалось, что самым глупым решением будет послать именно её. Саманта ведь только ей, блять, и кричала о своей ненависти и непринятии. — Ладно, — согласилась Саша. Как бы сильно она ни была против, выбор ей не то, чтобы предоставили. — Где мне её найти? Марк заухмылялся, довольный собой, а Саша, наоборот, озлобилась. Почему ей постоянно приходится оправдываться перед обиженными людьми за вещи, которые она не совершала - бред какой-то. — На третьем этаже есть душевая на ремонте. Она может сидеть там, проверьте. И она пошла туда, хотя очень не хотела. По пути проклинала Эскеля, Марка, да и саму Саманту. По какой-то причине многим людям вокруг нравится быть невыносимыми. На этом этаже впринципе жили ребята постарше и младшим, по технике безопасности, здесь находиться не следовало. А учитывая ремонтные работы и опечатанные полэтажа, но стоило бы вообще поставить дверь и замок. Комнаты были с именными табличками (в первую очередь Саша разумно решила проверить там вместо того, чтобы беспочвенно пачкаться строительной пылью), и она быстро нашла нужну. Саманта проживала вместе с Сарой и ещё какой-то девчонкой с труднопроизносимым именем, по предположению маорским. Дверь оказалась закрыта, но Мориц какое-то время то стучала, то вслушивалась в попытке вычленить несуществующие за дверью признаки жизни. Пришлось всё-таки идти за ограждение, которым, помимо деревянных панелей, выступали несколько слоев прозрачной клиёнки, наспех прибитые скрепами сверху. Пробравшись, Саша тут же вдохнула запах пыли и штукатурки и малярного клея. Нос заложило практически моментально. Сдалась ей эта Саманта, чтоб её... Рядом друг с другом находились две душевые. Дверь была закрыта только у одной и, стоит предположить, Саманту стоит искать именно там. А ведь примерно такое же Саша и видела в фильмах ужасов: там персонажи тоже по одиночке шли в зловонное место, а потом удивлялись, почему им преграждали путь маньяки-психопаты и демоны. Она постучала в дверь, аккуратно сглатывая. Если ей ответит Саманта, а потом откроется дверь и её сожрёт злобный дух-перевёртыш, то, что ж, она предполагала о таком исходе заранее. — Марк! Или Сара! Или миссис Черди! — раздался знакомый голос за дверью. Если это демон, то какой-то он нерукопожатный. — Если вы пришли меня успокаивать, то лучше одумайтесь! Саша выдохнула. Призраки и маньяки обычно заманивают, а не отгоняют. К сожалению, в душевой была Саманта. Она подёргала ручку двери в попытке открыть. Ручка повернулась, а вот дверь протолкнуть внутрь не удалось. — Я же сказала, вы не сможете сюда зайти! — настаивал голос. Мориц попробовала ещё раз, навалившись всем телом. Дверь немного сдвинулась, а снизу послышался короткий скрежет, как будто протащили что-то тяжёлое по кафелю. — Хватит пытаться! — Ты что, забаррикадировалась? — с кряхтением спросила Саша, пытаясь свдинуться хоть ещё на сантиметр. Профессор был прав, когда говорил, что ей не хватает ни сил, ни выносливости. — ... Саманта резко замолчала, слушая её протяженное дыхание и пыхтение в попытках попасть внутрь. — Ты кто? — с подозрением спросила она, а Саша услышала аккуратные шаги в свою сторону. Вау, она даже не предполагала, что к ней может заявиться тот, кто ей сильно не нравится. Через какое-то время, когда она подошла почти в упор, в забитый пылью нос ударил запах сигарет. — Как ты могла забыть меня? А как же всё это «я тебя не приму» и прочее? И ты что, там куришь? — вздохнула Саша, а Саманта в душевой только акнула в попытке что-то сказать, но решила смолчать и сжать зубы. — Впусти меня, Сэми. Я не ругать тебя пришла, — девушка облокатилась о дверь плечом, уставше сползая вниз. Очевидно, её попытка проникновения займёт какое-то время. — Вы уже сделали достаточно! — рьянно заявила Саманта, притопнув. — Но я же ничего не сделала, — спокойно ответила Саша. Всё-таки отругал её Эскль. Тутт же подросток эмоционально прикрикнула: — И этого оказалось достаточно! Оставалось только качать головой. Очень бы хотелось надеяться, что сама Саша не была таким ребёнком. Хотя, если припомнить, то она была ещё хуже. — Сэми, успоко- — Не зовите меня так! У вас на это нет никакого права! — Чисто технически я могу называть тебя, как хочу, — Мориц пожала плечами. Саманту явно сбивал с толку её спокойный тон, и она сама периодически понижала голос. — Так зовут меня только близкие мне люди! — Всё, что она говорила, было по-детски глупо, но и что-то другое предъявить она просто не могла за неимением. — Так, получается, Эскель не близкий? И вновь молчание. Саша задела за живое намеренно, хоть и понимала, что ей самой бы слышать подобного не хотелось. Но она большую часть жизни только это и слышит, так что один глупый ребёнок сможет пережить пару таких замечаний. — Кто вам рассказал?.. — уже совсем тихо спросила Саманта, и Саша поняла - победа. Злость от печали прошла, осталась только она сама. — Всё довольно очевидно, — Саша поднялась с пола. Она решила не выдавать Марка, ведь Саманта уже показала, как сильно умеет обижаться. — Открой мне, и я тебе всё расскажу. — Я уж точно не хочу слышать ваши выдуманные любовные истории, — фыркнула девчонка. — То есть узнать о жизни Эскеля вне стен этого прекрасного учреждения ты тоже не хочешь? Вышло по-хитрому убедительно. Как бы сильно она не злилась из-за надуманной себе конкуренции, такой шанс упускать не хотелось. А Саша только убедилась в том, что эту девочку правда интересует Эскель чересчур сильно. Тут было дело даже не влюбленности, а в местном культе личности вокруг Кондорсе, который он сам по незнанию и воздвигнул. Хотелось думать, что по незнанию. Саманта начала перетаскивать что-то тяжёлое от двери. Это заняло солидное количество времени, а слух резал этот противный, продольный и громкий шорох. Но через минут десять дверь открылась, за ней стояла запыхавшаяся красная Саманта. Саша заглянула за неё, на непонятную груду мешков. — Ты цемент таскала? Сколько здесь, килограмм 150? — удивилась она, и Саманта невозмутимо ответила: — Пескобетон вообще-то. Здесь же нужно переделать пол. Саша вздохнула и вошла внутрь. Яркое освещение било в глаза и отражалось от всё той же клиёнки на стенах. Но здесь хотя бы были стулья и открытое окно. На подоконнике лежала пачка дешёвых сигарет. — Кто тебе это покупает? — спросила она, покрутив пачку в руках. — Мы уже взрослые, — буркнула Саманта, — и можем выходить за территорию. Недалеко стоит ларёк. — А деньги? Саманта покачала головой. Надеяться на карманные в этом заведении явно не приходилось, ведь здесь и так было всё необходимое. — Марк подрабатывает на соседней ферме и платит мне за то, чтобы я подменяла его на дежурстве. Это было удивительно, что Саманта вообще отвечала на её вопросы. Кажется, всё её силы ушли на то, чтобы перетащить эти мешки с бетоном, а на ёрничество уже не осталось. И это было очень хорошо для их диалога, ведь сама Мориц и понятия не имела, с чего его вообще начинать. Она вынула сигарету из пачки и вставила между губ. Ей не приходилось курить с того момента, когда она начала жить у Айзека. От дыма ужасно воротило и тошнило тогда, да и сейчас она брала эту сигарету с большой опаской. — Что вы?.. — Саманта потеряла дар речи, видя, как сопровождающий Эскеля из компании закуривает перед ребёнком, да ещё и находясь в приюте! — Давай познакомимся, — улыбнулась Саша, выпуская клубок дыма в окно и пытаясь не сморщиться (всё-таки было противно). — Я Саша Мориц. Студентка третьего курса института N, не подающая абсолютно никаких надежд. Она переложила сигарету в другую руку и протянула Саманте правую. Девушка шокированно уставилась на ладонь, не сразу пожав её. — Так вы не из компании? — аккуратно поинтересовалась она, всё-таки соглашаясь на это бодрое рукопожатие. — Давай на ты, — Саша затянулась и оставила сигарету во рту, запрыгивая на подоконник и даже не волнуясь о количестве грязи на нём. — Я не из компании. Я прохожу в ней учебрую практику. Эскель поставил меня на высокую должность, хотя я рассчитывала, как и все практиканты, поразбирать бумажки в архивах. — Удобно иметь связи, — попыталась съязвить Саманта, но её выдавало сконфуженное и шокированное выражение лица. — Вообще-то я не знала, что я еду сюда к нему, когда подписывала документы. Если честно, я была на грани отчисления, и эта практика - единственный мой шанс остаться на плаву, — Саша взглянула в окно, всматриваясь вдаль. Здесь было намного тише города. Уехав из родного посёлка, она совсем позабыла, каково это. Несмотря на снежные дни накануне, сегодня вышло солнце, и сейчас негреющими лучами поглощало всё пространство через это окно, слепило глаза и заливало Сашу ярким оранжевым цветом. — Но даже так, если бы я знала, то не поехала бы. Саманта засмотрелась. Холод пробирал до костей, распахнутое окно позволило гулять ветру. Но сейчас этот вид и Сашин рассказ создавали впечатление, что она следит сейчас за чем-то невероятным. — Почему? — вопрос прозвучал крайне искренне, и Саша повернула к ней лицо и одобрительно усмехнулась. Из-за солнца её глаза казались жёлтыми. — Потому что мы с Эскелем очень сильно поссорились. И я была очень расстроена из-за его поступка. Это не вписывалось в представлении Саманты об господине Эскеле. Он был человеком, который спрашивал, как у неё дела, следил за успехами и говорил о том, что она никогда ни в чём не будет нуждаться. И это были не пустые обещания, кроме того, что она нуждалась в одном - чтобы в её жизни было больше Эскеля. Он не мог никому сделать зло, это было просто невозможно. Внезапно внутри Саманты вновь разгорелся огонёк ревности и зависти. — Значит было за что, — выплюнула она, нервно зажимая себя руками. Саша хмыкнула, но ничего не сказала и опять посмотрела на солнце. Да, было за что. Она тоже так думала, пока профессор Шинараки не объяснил ей разницу. Она до сих пор не может забыть тот кашель, что вырывался из её горла под отпечатками длинных пальцев. — Если воспитательница узнает, что ты куришь, тебя накажут, верно? — Саманта вздрогнула, услышав вопрос. В ней сразу заколотила тревога: Саша ведь может всё рассказать. Зачем нужно было язвить сейчас?! Глупость, какая глупая! — Не волнуйся, я не расскажу. Иначе ты ведь можешь сказать, что я курила вместе с тобой. Сэм недоверчиво кивнула, соглашаясь. Да, Саше тоже будет невыгодно, если об этом узнают... — Тогда почему ты спросила? Саша вздохнула, не торопясь сказать правду. Эту тему не стоило поднимать ребёнку, который боготворит Эскеля. Но ей так хотелось растоптать песочные замки... — В качестве наказания... — она пошурудила пальцами по оконной раме, сомневаясь, —... тебя будут бить? Саманта яро выдохнула от возмущения. По такой реакции можно было судить, что её уже били и не раз, этого маленького саркастичного ребёнка. — Конечно, нет! Насилие у нас под запретом! Никто и никогда из учителей не поднимал здесь руку на детей! Её голос сорвался на крик, тема была тонкая и очень трогательная, и у Саманты взыграла животная ярость. Эскель забрал её из места, где насилие было в обороте и у детей, и у взрослых. Представлять, что он бы мог отвезти её в такое же место, было невообразимо ужасно. — Это хорошо, — закивала Саша, чмокнув губами на сигаретном фильтре. Интересно, ударит её Эскель, если узнает, что она курила в приюте? Он однозначно узнает, запах от него не скрыть, но разозлиться ли настолько сильно? Было бы хорошо, если бы он её ударил. Не пришлось бы думать о том, стоит ли пытаться и дальше ненавидеть этого человека. — Стоп! — Саманта не выдержала, она слишком разволновались. — Я не понимаю, к чему ты ведёшь! Зачем ты говоришь всё это? Что это за вопросы?! Тебя били или что? Саша и сама поняла, что немного перешла черту. Саманта была вспыльчива и чересчур энергична. Юношеский максимализм позволял ей раз за разом тратить столько сил на такие мощные эмоции. — Били? — переспросила Саша, задумчиво ткнув бычком в раму. — Видимо, недостаточно. Она не сдержала усмешки. О да, её точно не добили. И за это ей прилетало сейчас. Будь она хоть немного более решимой, она бы не позволяла к себе прикасаться не Эскелю, не Шоичи, и уж тем более этим жестоким воспитательным методам Садо. — Послушай, — она выкинула бычок в окно, а потом чертыхнулась. Чёрт, не подумала о том, что это детская территория. Нужно будет потом найти его и забрать с собой. — Мне не особо нравится всё это «невеста Эскеля» и прочее. Зато очень нравится Эскелю. Саманта поджала губы, а её брови сошлись вместе, прыгая то вверх то вниз, будто бы она хотела злиться, но вот-вот заплачет. — Он мне сделал предложение в Рождество. И я не сказала ему ни да, ни нет, а просто проигнорировала. — Как ты могла отказать ему? — ахнула Саманта, то ли от возмущения, что её кумиру отказала какая-то неприличная и недостойная девушка, то ли от удивления, что все те бредни младших оказались правдой. — Я никогда не скажу ему «да», — без толи сомнений ответила Саша, посмотрев на Саманту с такой решимостью в глазах, что стало не по себе. Она замешкалась, и Саша, заметив это, протянула её же сигареты. — Я всё ещё не понимаю, к чему этот разговор, — фыркнула девушка и всё-таки решила тоже закурить. Её уже поймали на этом, так какая разница, если она покурит при этой странной студентке из компании... — Как будто хвастаешься, что отказала приличному мужчине. Красивый, богатый, добрый и понимающий, — она загибала пальцы. — Жизнь себе глупо испортила. — А вот последние два пункта пересмотри в своей голове. Идеальных людей не бывает, — проворчала Саша. Понимающий и добрый? Ну да, до поры до времени его терпения хватит, чтобы быть таким. — Я понимаю, романтизировать человека, который нравится, в порядке вещей. Но что ты вообще о нём знаешь? Саманта уже было разинула рот для очередной уверенной глупости, но замолкла и нахмурилась. Шестерёнки наконец-то закрутились. Саша прекрасно знала, что Эскель один из самых скрытных людей, которых только можно встретить. Разговорчивый, улыбчивый, но она до сих пор узнаёт о нём что-то новое. И многое из того, что она узнала за последние пару месяцев, могло оказаться даже ещё не самой худшей его стороной. Но о таком говорить ребёнку не хватало стержня. — Он хороший... — тихо сказала Саманта, и Саша уже было хотела сказать ей одну из кошмарных истин, но девочка внезапно сиплым голосом, пропитанным надеждой, прошелестела вместе с ветром: — Я хочу в это верить... Что-то отозвалось в Саше. Она как будто услышала саму себя. Всего месяц назад ей тоже очень хотелось в это верить. Так сильно хотелось... Что она вообще сейчас делает? Эскель спас Саманту, показал ей жизнь, которая даже больше, чем нормальная. И она собиралась взять и всё разрушить? Одним только своим словом сокрушить сердце девочки, которой подарили надежду. А Саша знает, какого это, когда эта надежда разбивается в щепки. В груди безжалостно зажгло, и этот ком поднялся в горло, застрял там и давил. Саша пыталась сглотнуть, но всё тело отозвалось сопротивлением. Она сейчас заплачет перед этим ребёнком. — Я не переубеждаю тебя, Саманта, — Саша услышала свой голос, он сжался и как будто дрожал, пришлось говорить тише. — Я бы ни за что не стала очернять его в твоих глазах... Наша личная с ним история не должна запутать тебя. Пожалуйста, гордись им и благодари. Она сама не верила, что говорила всё это. Но казалось, будто бы у неё нет выбора. И как будто бы она говорила это самой себе. Она ведь благодарна Эскелю, так сильно благодарна. Но как же ей было страшно и больно. — Но думай о своём будущем. Воспользуйся шансом, что он тебе дал, но проживи свою жизнь. Он сам никогда не попросит у тебя ничего взамен, кроме этого. Думай о том, куда поступишь, сколько людей встретишь, какой большой мир сможешь обойти. Но не зацикливайся на одном человеке, ни на ком, даже на Эскеле. Не превращай свою жизнь в чужую. Саманта слушала молча, делая вид, что не слышит то всё страдание в голосе Саши, её попытки сохранить лицо перед подростком. Потом они молча курили и успокаивались. Прошёл ли час, который обещал Эскель Саше? Наверное, уже все поели. Нужно было возвращаться. — Пойдём, твой брат пришёл, — Саша спрыгнула с подоконника и попыталась отряхнуть джинсы. Но штукатурка уже намертво въелась в чёрную ткань, помогла бы только стирка. — Крис? С этого нужно было начинать! — цокнула Саманта, убирая бычки в пачку, а потом спрятала сигареты между блоками мешков с бетоном. — Эх, не уехал бы без тебя, — дразнила Саша, ухмыляясь. — Издеваешься? Он всегда остаётся на пару дней! — Кажется, в этот раз он очень куда-то спешит... — Ну ты же врёшь сейчас! Правда ведь врёшь! Как оказалось спустя несколько минут за которые они рывком добрались вниз, Саша не врала. Крис действительно должен был уехать уже завтра утром. Саманте, конечно, такое развитие событий было не по душе, как и "излишняя" забота брата по отношению к его начальнику, но спорить она всё же не стала, только попросила почаще приезжать. А ещё их спалили... И если Саше никто ничего не сказал (только Марк одарил насмешливым взглядом, а Эскель крайне недовольным), то Саманте Крис прочитал большую лекцию. И, к огромному удивлению Саши, та не спорила и просто его слушала. Немного забавно, что эту юную буйную максималистку могли успокоить настолько два разных друг другу человека. — Уверен, что не хочешь поехать сейчас? — Они стояла на пороге, как раз собираясь уходить, когда Эскель задержался, чтобы переговорить с Крисом. — Мы можем довезти тебя прямо до вокзала, чтобы тебе завтра одному по такой погоде не ездить. — Я бы с удовольствием согласился на ваше предложение, господин Эскель, но я хочу успеть побыть с сестрой и остальными до своего отъезда, — Крис почесал затылок, широко улыбаясь. — Мы и без того с ней редко видимся. — Понимаю, — согласился Эскель. — Тогда до новой встречи. С такими словами он прошёл следом за Сашей в машину. В этот раз водителем снова был Джакс. Даже немного удивительно, что не Шортер. Пусть и не особо любила его, но всё-таки успела привыкнуть. Младших не пустили провожать их, поэтому те столпились у окон приюта, махали и что-то кричали. — А они и вправду тебя любят, — сказала Саша, но Эскель даже не повернулся в её сторону, смотрел на детей из окна автомобиля с каким-то унылым видом. Машина тронулась, и Саша сразу схватилась за поручень. Она так и не поела, а после сигарет её жутко мутило. — Джакс... — прокряхтела она, прикрывая глаза и пытаясь сконцентрироваться на том, чтобы не поддаться приближающейся тошноте. — Пожалуйста, едь медленнее... — Мы должны успеть вернуться до полуночи, — невозмутимо ответил мужчина, посмотрев на неё через зеркало. — Вам нехорошо? Саша приспустила окно, вдыхая свежий воздух. Для этого было ещё холодно, но так хотя бы она не расплавится от укачивания. — Нет, всё нормально, — вздохнула она, пытаясь опустить окно ниже, но Джакс тут же поднимал его у себя. Эта их игра продолжалась не так долго, но, в конце концов, сдалась именно Саша. — Если вам душно, я просто включу кондиционер, — оповестил её Джакс, но Саша только замотала головой. — Возможно, вам не стоило курить всякую дрянь на морозе. Она удивлённо покосилась на него через зеркало, а он усмехался. Видел, значит. Сидел и следил за ней из своей машины. Наверное, ему было жутко скучно всё это время, если это для него большой повод для насмешек. — Курение убивает, — пробурчала она. — Я бросила из-за того, что это всё мерзопакосное... И жутко воняет. Джакс закивал, будто бы соглашаясь, но подхалимая улыбка так и осталась на нём, что было довольно раздражающим. Эскель был против курения и, конечно, прекрасно знал, что курит Саша. Он её за это не ругал, но намекал на запах, поэтому она больше не курила в его присутствии или перед тем, как с ним встретиться. Но, видимо, бросила в итоге она не из-за него. — Эскель, по поводу детей, — Саша повернулась к удивительно молчаливому Эскелю. Почему-то её не покидало чувство, что он был на неё обижен. — Я бы хотела расспросить тебя о всём этом. И не только о приюте. Просто... — она поджала губы. Сегодня, когда разговаривала об Эскеле с Самантой, сама поняла, что очень мало знает об этом человеке. — Если ты позволишь мне узнать о тебе больше, то моё отношение к тебе может измениться. Он прищурился, смотря на неё через отражение в стекле автомобиля, но в итоге, улыбаясь, к ней повернулся. — Хорошо, любовь моя, — Эскель неспешно, будто немного заторможенно кивнул, откидываясь на спинку кресла. — Как выберешь день, скажи мне. Но пока давай просто помолчим, — мужчина прикрыл глаза и закинул голову назад, облегчённо выдыхая. — Я устал. Смотря на него, Саша не сомневалась в этом и секунды. Но несмотря на это, он выглядел по-настоящему довольным собственной усталостью. Она его будто бы умиротворяла. Кажется, он и вправду сильно любил детей.