Пентхаус

… Ассистент пришел за Йорном как раз в тот момент, когда он и Лизбет заканчивали ланч, сидя в парадной столовой. Опять это был Винс, которого Йорн ударил лбом в переносицу за то, что тот попытался его схватить за задницу. Винса не было видно около месяца. Сейчас он немного привел себя в порядок, хотя ощущение того, что он постоянно грязный, никуда не пропало. Он встал на пороге, словно не решаясь войти, и объявил ехидно: — Эй, Бетховен! Собирайся и пошли в студию. Йорн посмотрел на него поверх очков и, ничего не сказав, разрезал последний кусок мяса совершенно не подходящим для данной цели тупым ножом. Нож для стейка ему, естественно, не давали. — А-у! — Винс посвистел и хлопнул по коленке. — Юродивый, тебе монету бросить или подкормить? — спросил Йорн спокойно. — Ну, если ты на человечий язык не отзываешься, как с тобой еще общаться? — Винс, ты из себя делаешь идиота, отнюдь не из меня. — Йорн, ты можешь, конечно, и дальше изображать последнего самурая, но неужели ты думаешь, что видос, в котором Бейли ебашит тебя ногами и таскает за патлы, никем, кроме оператора системы безопасности не был просмотрен? — Винс расплылся в улыбке. — Я передам Джорджу. Возможно, он найдет эту информацию интересной, — Йорна информация явно сильно кольнула, но он весьма зачетно сыграл равнодушие, подцепил на вилку последний кусок стейка. Лиз же вся потемнела от гнева, как маленькая ведьма. — А это не конфиденциальная информация, — парировал Винс. — Прекрасно! Хоть какая-то смысловая наполненность в жизни у людей появилась, возможно даже драйв, не побоюсь этого слова… — он сверкнул глазами на ассистента и отложил приборы, поднялся. — Королева моя, не имею представления, сколько это все займет времени, — он наклонился к Лизбет и многозначительно ее поцеловал. — Веди себя хорошо, — он снова поцеловал ее губы. — Ты же веди себя плохо. Очень плохо, — она хитро дернула бровью. — Семейка Адамс… А где твоя коса, красавчик? — поинтересовался Винс. — Я ее подарил другому поклоннику. Извини, там заранее записываться нужно было. — Тебе больше шло, когда ты был как девка, — ядовито заметил Винс, посмотрев на Йорна сзади, когда тот выходил в холл. — Поделись, почему? — бросил тот и, не дожидаясь ответа, стремительным шагом направился в сторону выхода к лифтам. Винсу его пришлось догонять, чтобы высказаться. — А в тебе есть что-то женское, — со своего рода сладострастием человека, месящего навоз в луже, ответил Винс химере в спину. Он отпер карточкой стеклянную дверь в восточное крыло и сделал пародийно галантный пригласительный жест. — И как ты с этим живешь? — по-прежнему нейтральным тоном поинтересовался Йорн. — Сильно оно тебя ебет по ночам, Винс? — прибавил он, скаля в нервной усмешке клыки. — Да мне-то что? Вот как ты с этим живешь? — хохотнул ассистент.- Небось, Бейли тебя за это и приметил? — Винс, я от природы красивый, без признаков генетического вырождения. Наследственность своеобразная. Смирись уже, наконец, — ответил Йорн, отмахиваясь. — А последнему человеку, который меня пытался в такой же манере троллить, я сломал нос и выбил зубы. Как его бишь звали?..Ах да, 105/297 Джордж Бейли. А теперь кыш отсюда, обслуга, мне надо к Джорджу сначала зайти. — Ни хрена себе! А пульт системы вообще-то у меня, — всплеснул руками Винс. — Только попробуй, — с угрозой ответила химера. — Как бы Джордж тебе этим пультом анальную утеху не устроил, а то и не пультом, а военным спутниковым телефоном. Далее Йорн, не обращая внимания на выкрик Винса о том, что он обязан быть в сопровождении ассистента, отправился в офис господина Бейли. Винс опять побежал за ним. Когда он его догнал, чудовище уже стукнуло в массивную дверь и, не дожидаясь приглашения, вошло в помещение, закрыв ее у Винса перед лицом. Тот поспешил надавить на ручку и с грохотом ее распахнул снова. — Господин Бейли! — Чего? — резко ответил тот, поднимаясь из-за письменного стола. — Простите, он от меня сбежал…я его привел. — Чего? — повторил Бейли с еще более брезгливой физиономией. — Ты какого хрена врываешься ко мне без стука? — Я просто за ним. Боялся, что он что-то… — Вообще надо уже научиться видеть, когда он «что-то». Я сплю с ним под боком и вроде пока живой, потому что я наблюдаю. — Хорошо, если что-то понадобится… — Не понадобится. Можешь быть свободен. Джордж имел крайне неприятную манеру время от времени срываться на подвластное ему окружение без особого повода, чтобы знали свое место. Йорн с этим сталкивался постоянно, но сейчас Джордж к нему откровенно подлизывался. Пятый день это продолжалось и держало Йорна в напряжении, потому как ему непрестанно приходилось идти на мелкие уступки, ибо Джорджа могло прорвать по новой, если он не видел, что его дипломатические усилия по отношению к бесправному рабу не приносят никаких плодов. Строго говоря, Йорн за два года безумно задолбался двадцать четыре часа в сутки анализировать невербалику, просодию и гаптику господина Бейли в попытке выстроить наиболее эффективную линию поведения. Правда сегодня настроение у чудовища с утра было хорошее: лекарства постепенно отменяли, да и вонь от уродской выходки Бейли немного начала выветриваться, посему Йорн был в силах общаться с Джорджем любезно и где-то даже ему подыгрывать. — Йорн, подойди сюда, хочу кое-что показать, — Джордж поманил химеру за собой, а сам подошел к обширному панорамному окну. Йорн последовал за его жестом. — С нашей стороны это не видно. Глянь, — Джордж ткнул пальцем в стекло. — Ну, ты очки-то надень, чудо. — А на что мне надо обратить внимание? Урбанистический ландшафт, как урбанистический ландшафт, — Йорн вынул из нагрудного кармана белой рубашки свои очки в выразительной черной оправе. — Видишь, почти на горизонте изогнутая крыша сверкает? — Джордж интимно положил ему руку на плечо. Йорн присмотрелся к горизонту, стараясь не обращать внимания на ладонь хозяина. — Это наш новый развлекательный центр. Ты, когда вблизи увидишь, обалдеешь: он просто гигантский. — Я не ослышался? — Йорн повернул голову и взглянул на Бейли с тенью удивления. Джордж таинственно хихикнул и провел кратко ладонью по его затылку. Химера мотнула головой и тихо рыкнула. — Да я все привыкнуть не могу, — у чудовища в ответ рефлекторно чуть дернулось лицо, и он на долю секунды ощерил клыки. — Не злиться! — Джордж пригрозил ему пальцем. — Это очень крутой проект, сам увидишь. Интереснее всего то, что здание разделено на две части, одна из которых будет 106/297 предназначена для широкой публики, а вторая — для нашей тусовки, — Джордж оскалился почти кровожадно. — Круто будет и там, и там, но у нас — сам понимаешь. Эксклюзив, который редко где-то еще можно будет найти. И точно не в таких грандиозных архитектурных декорациях. Даже Дубаи мы переплюнули. Официальное открытие запланировано через три месяца… Слушай, что-то мне закурить захотелось, — неожиданно оборвал сам себя Джордж. — Сейчас доскажу. Ты сигариллы не уважаешь? — Йорн отрицательно покачал головой. — Ну, понятно: ты — наркоман, а я — эстет, — господин Бейли отошел от химеры, вынул ящичек из письменного стола. — Составишь мне компанию? — он раскурил сигариллу, глубоко затягиваясь, потом дал зажигалку Йорну, вытянувшему сигарету из захваченной на всякий случай пачки. Собственную зажигалку ему в целях безопасности в пользование не предоставляли. В плане безопасности — глупость полнейшая, но Йорн из-за необходимости к кому-то постоянно обращаться курил, определенно, меньше, чем мог бы. — Так вот, я хочу, чтобы у Джона была в этих занятиях конкретная цель, равно как и у тебя с Дэном. На нашей закрытой вечеринке в честь открытия комплекса — извини за каламбур — будут выступать его эти любимые Пантеры или как их. Так вот, мое задание: Джон должен быть в состоянии на этой вечеринке хотя бы с одним номером вместе с группой выступить. — Джордж, как я могу что-то гарантировать? Я понятия не имею, есть ли у Джона какие-то способности, и подозреваю, что выдающегося таланта в нем нет… — развел руками Йорн. — Почему? — Бейли строго, но с хитрецой на него прищурился, держа сигариллу перед лицом и подпирая ладонью локоть. — Потому что обычно выдающиеся таланты себя раньше проявляют. — Ты во сколько начал играть? — В двенадцать. — Ну, это не в пять, как Моцарт… — В три, — зачем-то автоматически поправил Йорн. — Но я и не Моцарт. — Ну и Джон — не Моцарт! — всплеснул руками Бейли. — Тем более на ударных, по-моему, не такая хитрая наука. О чем мы спорим вообще, я не понимаю? — О том, что интерес у самородков к предмету обычно возникает раньше. А я не хочу давать обещания, которые не смогу выполнить. К тому же я этого Дэйва ни разу не видел, мы сможем с ним вообще работать? Не удивлюсь, если он совершенно никакой в роли педагога. Так бывает, что человек сам знает, но научить ни черта не в состоянии. — А ты сам-то «какой» в роли педагога? — хмыкнул Джордж. — У меня в свое время получалось, но музыке я систематически никого не учил. В добавление к этому, успех мероприятия прежде всего зависит от мотивации Джона. Он может выпасть в осадок после второго занятия. К горшку он хоть приучен? — К чему? — не понял Джордж. — Сидеть часами и давить из себя по капле идиота он умеет? — рявкнула химера. — Или сейчас начнется, что ему скучно, медленно, неинтересно? — Постарайся заинтересовать, — ехидно парировал Бейли. — Это он меня должен заинтересовать, — обрубил Йорн. — Aut disce aut discede. На время занятий я — его господин, а он — личинка жука-барабанщика, которой надобно сначала отожраться, потом окуклиться, затем переварить себя и вылезти из кокона, не исключено, что в виде все такой же личинки, только с необоснованным самомнением. — Йорн, ты удила-то не закусывай с такими разговорами, — добродушно заметил Джордж. Йорн закусывал удила, потому что видел приятное расположение хозяина этим утром. — À propos, насчет разговоров, — Йорн поднял многозначительно палец и сделал 107/297 затяжку. — На время занятий никаких «Вы» и «юный господин Бейли, сэр». Кроме того, допускаю, что я буду несдержан в формах самовыражения. Когда мужики играют металл, они, знаете ли, самовыражаются, сэр, — со значением предупредил Йорн. — Обычно матом. — Где ты, говоришь, музыке обучался? — Бейли прищурился на Йорна. — В Гааге, в Королевской Консерватории. Но искусство курить, материться и драться я познавал в подворотнях западного Лондона. Подозреваю, что данную часть программы Джон уже освоил в элитных учебных заведениях за ВИП столиками, мое содействие не требуется. Впрочем, можно рассчитывать на продуктивный культурный обмен. — Экзотический ты все-таки персонаж, Йорн, — задумчиво покачал головой Джордж. — Благодаря этому до сих пор живой, — он улыбнулся, сунул в рот сигариллу и протянул руки, чтобы поправить расстегнувшуюся шлевку на правом подвернутом рукаве у красивого чудовища. Йорн вздрогнул от неожиданности. — Что ж ты такой дерганый-то… — проворчал Бейли. — Вы могли мне просто сказать, сэр, — ответил Йорн, отворачиваясь, как если бы у него брали кровь из вены, а он боялся посмотреть. Джордж бросил на химеру хорошо знакомый темный, властный и желающий взгляд, прямо давая понять, что он поправляет парню одежду затем, чтобы с ним соприкоснуться, и не считает, что должен себе в подобной мелочи отказывать. Раб, конечно, получил повышение до «детоводителя», но статус шикарного диковинного зверя в контактном зоопарке Джорджа никто не собирался отменять. Джордж согласился подчиниться настоятельным рекомендациям врачебного консилиума и избегать какое-то время излишнего физического и психологического дискомфорта для Йорна. Но он не мог допустить, чтобы зверь настолько самоопределился, что перестал даваться в руки. — А ты не собираешься случайно свои личные фрустрации срывать на моем сыне? — задал новый вопрос господин Бейли, застегнув пуговицу, и провел изучающе ладонью по испещренному фигурными шрамами точеному предплечью химеры, своим типическим хозяйским жестом проверил неснимаемые платиновые браслеты на его запястье. Психиатр рекомендовал в ближайшие несколько месяцев не надевать на Йорна бондажные приспособления, поэтому вполне можно было установить более-менее перманентно подобного рода украшения, которые иначе портили бы латекс. К тому же спал Йорн теперь без наручников — Джордж заковывал ему только ноги и неизменно закреплял цепь на ошейнике. Врач сказал, что зверю необходима свобода движения и нормальный физический и сексуальный контакт с его «мягкой игрушкой» — то есть тот, который ему действительно нравится. Поэтому пришлось пойти на некоторый риск. Джордж был также не против, если чудовище стало бы пользоваться своей девочкой в терапевтических целях: то, что химера после многообещающего начала отказалась делать под его непосредственным наблюдением, Бейли мог посмотреть в записи с камер наблюдения. Он совершенно не чувствовал ревности к странной миниатюрной ведьмочке, которая в свободное время без химеры либо читала Йорнову литературу по искусству, либо годно рисовала эротику и натюрморты, выхваченные из окружающей среды. — Личные фрустрации зачастую трудно отличить от общественных, — ответил Йорн. — Так что, если Джон спровоцирует мою фрустрацию, я на него буду срываться, без сомнения. Вы же знаете: нет худшего господина, чем бывший раб. Представьте, как обстоят дела с текущим рабом. Джордж засмеялся. Он ожидал, что химера сейчас улыбнется, чтобы показать «ритуальное оружие» своей волчьей улыбкой, ясной как стальной клинок под зимним небом, но физиономия ракшаса осталась каменной. 108/297 — Да, попал мой сынок… Впрочем, ты удивишься, насколько он изменился за то время, пока он здесь не бывал. Еще неизвестно, кто кого гонять будет. — Есть какая-то вычленимая причина? — поинтересовался Йорн скептически. — Или просто процесс фенотипического развития? — Думаю, даже две, — отвечал Джордж. — Две банальные причины: во-первых, на психотерапию я его отправил. А во-вторых, любовь, — Бейли принялся рассматривать кисть химеры, поворачивая ее к себе то ладонью, то скарифицированной тыльной стороной. Йорн постарался расслабить мышцы, потому что руки у него опять дрожали. — Чего только ни сделаешь, ради того, чтобы сорвать поцелуй…- он усмехнулся и сжал ладонь Йорна. — Это он с вами поделился? — Йорн старался делать вид, что вообще ничего не чувствует и что рука ему не принадлежит. Бейли так быстрее терял интерес. — Ты меня недооцениваешь, — со смешком ответил Джордж. — Вас как отца я недооцениваю, или вашу корпоративную систему безопасности, которая, наверняка, за Джоном приглядывает? Джордж опять таинственно ухмыльнулся. — Я думал, у тебя руки мягкие должны быть, музыкантские, а у тебя на пальцах и на ладонях мозоли везде, — Джордж совершил еще одну многозначительную мелочь, которой никогда еще Йорна не огорошивал: он сплел свои лощеные наманикюренные пальцы со стройными, испещренными скарификационными рубцами и тоже наманикюренными пальцами химеры. У Йорна возникло ощущение, что Джордж впервые за все это время осознал, что руки химеры существуют не только в качестве красивой картинки, когда Йорн играет на инструменте, курит задумчиво или просто сдержанно жестикулирует во время разговора. Руки чудовища прежде всего прикасались, ощущали структуру предметов и тел, а также сами имели определенную текстуру, характер и телесность. Джордж, казалось, был слегка заворожен своим открытием. — Это от струн и турника, — пояснил Йорн и попробовал высвободиться. — Нет, — пригвоздил Джордж и сжал пальцы, посмотрел Йорну в серые помрачневшие глаза еще не с угрозой, но явно с предупреждением. — Не надо так себя вести. Я ровным счетом ни-че-го не делаю. Мы договорились, что на уступки идут обе стороны, и обе стороны уважают желания друг друга. — Да, сэр. Так мы договорились, что я не буду от вас получать реприманды по поводу неуважительного обращения с вашим сыном, если стану без экивоков указывать на ошибки? Вас не смутит терминология вроде «черкотня», «чистка рыбы», «жеваная атака» и «срач в квартах»? — Ой, боже мой…- Бейли изобразил комический ужас и схватился за голову. — И в чушь про то, что каждый должен получить медаль, я тоже не верю, сэр. — Ладно, договорились, договорились. Значится… вечером расскажешь, как все прошло в первый раз, и особенно какого ты мнения об ударнике. — Хорошо, сэр. Ошейник и сбрую снимите с меня. — С какого? — совсем уже поразился Джордж Йорнову деловому и резковатому тону. — С такого, что нормально петь, если не дай бог придется, я в этом не смогу. Я ни дышать правильно не в состоянии, ни звукоизвлечение контролировать. — А это не потому, что ты не хочешь акцентировать внимание мужиков на том, что ты сексуальный раб? — Тоже не повредит, — Йорн нервно вздернул подбородок, ибо укольчик оказался болезненным. — Но объективную причину я вам изложил. Если не доверяете, откройте ютюб, изучите нюансы вокальных техник. — А что, без вокала никак тебе не обойтись? — Да пожалуйста. Я могу вообще в студии сидеть, курить всю дорогу и балду попинывать. Просто ради того, чтобы вас в течение рабочего дня тешила, — Йорн, признаться, в сердцах чуть не сказал «дрочила», — мысль о том, что 109/297 экзотический зверь закован в ошейник, — он с вызовом наклонил по-звериному набок голову. Джордж скривил недовольное лицо, но достал карточку и провел ею по ридеру, замок на ошейнике химеры с приятным щелчком открылся, и Бейли аккуратно его снял с Йорна. Замок на сбруе Бейли отпер обычным ключом, после чего Йорн, расстегнув несколько ремней, стянул ее с себя. — Компенсируешь, — строго предупредил Джордж, досадливо забирая у химеры иконографические атрибуты, предписываемые сексуальному рабу протоколом в обязательном порядке. — Надменный ты очень. Давай, катись. Хватит мне тут уже свою пластику пантеры перед прыжком демонстрировать, — Джордж хлопнул Йорна по плечу, хотя ощущение было, будто по заднице. Йорн был рад от Бейли вырваться, но для него уже стало ясно, какого рода вечер предстоит. Джордж соскучился, ему нужна компенсация. «…Но ты же очень-очень хочешь, чтобы дядя Джо взял тебя в Дисней-мать-его- Ленд, Йорн?..Значит, раздвигай ноги…» — Йорну теперь очень хотелось скрутить мелкого Бейли в бараний рог, чтобы через три месяца оболтус смог- таки сесть к «Пантерам» за барабаны, а педагогу дал шанс…