Да, и?

Йеджи ещё давно стоило догадаться, что Рюджин не знала о чувстве такта или рамках приличия. Вообще это становилось понятно, стоило лишь бросить взгляд на неё: во взгляде сверкали огоньки и вызов, а губы были растянуты в наглой дерзкой улыбке. Она всегда готова к спорам на «слабо» и дебатам, весьма запоминающимся, учитывая взрывной характер Рюджин. Необязательно даже вспоминать про недавний инцидент: Рюджин раскрыла конфиденциальную информацию! Если у Джису разовьются проблемы с доверием, Йеджи не удивится и будет смело винить Рюджин. Как и сейчас. Хотя виновата и Йеджи, по её же мнению: согласилась на плохие идеи, которые обычно сразу же отметала. Сейчас уже было поздно, чтобы что-то менять, и оставалось лишь мириться, что она обычно и делала. Нужно лишь восстановить тяжёлое дыхание после её позорного побега из ресторана Ёнми и успокоить сердце, громыхающее внутри грудной клетки. Свежий воздух остудил её пыл, но щёки всё ещё горели то ли от неловкости, то ли от гнева, то ли от всего сразу. В этом и проблема — на Шин Рюджин злиться просто-напросто невозможно. А у неё ведь даже нет способности строить милые глазки как у Кота-в-сапогах. Она сама по себе настолько умилительная, что Йеджи смела лишь смущаться и улыбаться при виде Рюджин. И как она собиралась устраивать той сцену? А ведь драматичная сцена неизбежна, в этом Йеджи уверена. Не чуйка ей об этом сказала, а логика. Не зря же она училась на технической специальности. Йеджи на эмоциях, а Рюджин стопроцентно даже не будет понимать, что не так. Это уже как повод для конфликта. Тем более Рюджин задерживалась, не спешив за убежавшей якобы невестой, а непунктуальность и безответственность уж очень сильно раздражали Йеджи. Она же даже не уедет отсюда без Рюджин, чёрт возьми, потому что та её великодушно подвезла. — Что за день сегодня такой? — раздражённо прошипела Йеджи, неловко переминаясь с ноги на ногу. Будь её воля, она бы Рюджин не ждала, но надо же было объясниться и попробовать выстроить здоровую коммуникацию. Это хорошая идея, даже если Рюджин была их противницей. Сейчас приходилось мириться с морозным ветром, пронизывающем тело холодом даже до костей. Йеджи скрестила руки на груди и сжалась в комок, поджав губы. Вид у неё был как у учительницы, чей класс устроил входку в очередной раз. Разумеется, Рюджин бы посмеялась над её мыслями. И она посмеялась. «Ирония судьбы» — так и назовите фильм про Йеджи, когда (лучше «когда», чем «если») она станет известной в нужных масштабах. — Ты выглядишь как… — послышался звучный голос улыбающейся Рюджин, который невозможно было спутать с другими. Рюджин же особенная. По крайней мере, так считало сердце Йеджи, ледяная от ярости корка которого начала невольно оттаивать. О, этому нельзя было противостоять. Теплота залила её тело и отдалось покалываниями в оледенелых пальцах, но быстро сменилось гневным покашливанием. — Я знаю. Необязательно говорить всё, что тебе приходит в голову. — Окей, знаешь, так знаешь… Без лишних слов Рюджин почувствовала враждебный настрой (сдержать его не получилось: взбесила шутка), хотя обычно от эмпатичности она была далека. В этом вся она. Но сегодня она играла ещё и роль джентльмена (заботливая невеста, чёрт возьми), поэтому после быстрого взгляда на мёрзнущую Йеджи предложила переместиться в машину. — Спасибо, — пробормотала Йеджи, довольная каким-никаким объявившимся теплом. Это спасибо — единственное, что она сегодня скажет хорошего для Рюджин. В груди всё ещё полыхала злость, обвивая языками пламени её сердце. «Вот она — банальная вежливость. Нужная вещь, Рюджин», — проснулась язвительная мысль в сознании Йеджи. Сегодня она била рекорды по нестандартным для неё эмоциям: сначала раздражение как защитная реакция от страха и тревожности, потом гнев вкупе с ядом в голосе. Рюджин вызывала в ней сильные эмоции. Не только положительные, но и отрицательные. Это стоило принять. — Я так понимаю, мы уезжаем? Аккуратный вопрос, надо же. Йеджи еле сдержала недовольное хмыканье, пока разбиралась с ремнём безопасности. — Лично я оставаться тут не хочу. Ноги здесь моей больше не будет, — буркнула она. Самое время разорвать связи с подругами, чтобы больше не вспоминать о случившемся позоре. И нужно выбрать: переехать на другой край земли или постричься в монахини, чтобы наверняка? — Так что да, уезжаем. Если ты попрощалась с моими подругами. Йеджи выразительно взглянула на Рюджин, специально выделив голосом «моими». Именно, это её подруги и она с должна была с ними разбираться, но получилось так, что Йеджи сковала тревожность, а Рюджин в это время несла нелепицу. Причём, непонятно зачем. — Ну… относительно, — непринуждённо отозвалась Рюджин, пожимая плечами. Злость Йеджи она старалась игнорировать, и именно так она обычно решала проблемы, если не язвительными спорами. — Сделала селфи с Юной и Черён, они милые, кстати, а Ёнми оставила зеленеть от зависти. И пошла к тебе. С Ёнми ситуация понятна. Однажды она была в своих первых отношениях, продливших с окончания средней школы до первого курса университета. Окрылённая эйфорией, она во всём видела любовь и не принимала обратной ситуации. Считала свои отношения невероятно серьёзными и постоянно хвалилась ими, мол, они пережили даже перемены в жизни! Предложения руки и сердца она ждала сначала на окончание выпускного класса (хотелось опубликовать в сторис с аттестатом и помолвочным кольцом), потом — на поступление. Не дождалась кольца, зато получила измену парня на посвящении первокурсников. Они ведь поступили в разные университеты, и Ёнми невольно выпустила его из ежовых рукавиц, за что потом корила себя. Парню попросту свобода ударила в голову вместе с алкоголем, а дальше всё — прощай, дорогая Ёнми, с тобой было удобно. Теперь у неё незакрытый гештальт, и она одновременно и боится отношений, и хочет их, чтобы получить заветное предложение. Слова Рюджин о её помолвке с Йеджи, которую она считала достойной не высокой любви, а лишь учёбы, сильно ударили по ней. Более хмурых людей Рюджин в жизни не видела, как она сказала. Но Йеджи зацепилась за другое. (Плевать на Ёнми, её уже поставили на место весьма радикальным способом). — Селфи? Ты серьёзно? — А в чём проблема, я не понимаю? — хмуро поджала губы Рюджин, отбивая пальцами по рулю нагнетающий ритм. — Ты наезжаешь на меня без повода, а я ещё и виновата! Я думала, вы, айтишники, логичные, но сейчас я этого не замечаю. Не реагировать невозможно. Банальное желание защититься у обеих сработало на ура и вылилось в начинающуюся ссору. Отлично, даже подружить толком не успели, как уже чуть ли не женились и ссорились как настоящая супружеская пара. Это всё Рюджин и её влияние! Она как ураган объявилась в размеренной жизни Йеджи и разворошила всё, что было, устроив свои порядки. Разумеется, без разрешения. — Зато хочешь сказать, что у тебя всё хорошо? — выгнула бровь Йеджи, осыпая Рюджин презрительными взглядами. — Была бы у тебя логика, ты бы не говорила моим подругам — ещё раз повторяю, моим, — что мы какого-то чёрта помолвлены. Йеджи всплеснула руками, и Рюджин повторила за ней. Они всё ещё не сдвинулись с места, и плохая энергетика места особенно сильно действовала на них. — Да, я сказала им это. И что с того? Нам же нужно было произвести впечатление на них… «И что с того?», Шин Рюджин, две тысячи двадцать четвёртый год. Великая цитата наравне с цитатой «Да, и?» того же автора и того же года. Йеджи оскорблённо вздохнула, чувствуя, как внутри формировалась очередная волна раздражения. Только теперь дело было не в тревожности, а в страхе. Напряжение остро ощущалось в воздухе и накрывало их с головой. Рюджин вскинула брови, не понимая, в чём проблема. Типичное её состояние на сегодня. — Да плевать уже на то, что ты сказала. Ты заставила меня ждать тебя на парковке потому, что делала селфи с Юной и Черён? —- Йеджи, хмуро сдвинув брови, лепетала в гневе, и её нижняя губа невольно задрожала. — В тёплом зале ресторана, блин. — Проблема в селфи? Или в том, что тебе было холодно? О. Чёрт. Это невыносимо, правда. Убейте её. Или Йеджи, или Рюджин. Или их обеих. Йеджи разинула рот, чтобы съязвить, но в голове пустота. Мысли жужжали как пчёлы в потревоженном улье, но ухватиться за одну из них не получалось: стоило только ухватиться за одну и придумать начало фразы, как мысль тут же улетучивалась. Предатели, по-другому и не скажешь. Деловито скрестив руки на груди, Йеджи с приглушённым звуком откинулась на спинку сидения и замолчала. Рот закрыла, чтобы не сморозить глупость (всё-таки краш на Рюджин делал своё дело). Дышала глубоко, но отворачиваться к окну не спешило. Дело с Рюджин не закончено, а она не откладывала на завтра то, что можно было сделать сегодня. «Ты забыла про меня. Предпочла сделать селфи для и без того популярного блога. Так ещё и с Юной и Черён, которые твои фанатки, чтобы потешить своё эго, наверняка. А я только думала, что меня кто-то выбрал, но нет», — пронеслось в мыслях, но это было слишком личное, чтобы озвучивать. Сказала Йеджи совсем другое: — В тебе проблема, Рюджин. Тихий несмелый, но полный возмущения голос ударил по Рюджин сильнее, чем оглушающие ругательства. Если она сейчас увидит блестящие слёзы, проступившее на глазах Йеджи, то она сама расплачется. Поэтому на Йеджи она не смотрела, лишь сжимала руки на руле. — Я… — Да, ты, Рюджин! Ты же не знаешь меры и не понимаешь, когда нужно остановиться. Для тебя вся жизнь как игра, как развлечение. Ты совершенно несерьёзна, безответственна и… — слова лились бурным потоком, и Йеджи замерла лишь, чтобы подобрать очередной нелестный эпитет, — и ещё непунктуальна. Чем ты лучше Ёнми, а? Она хочет задеть и не знает границ, а ты лишь хочешь развлечься, но тоже не знаешь границ. И вы обе не замечаете проблему. Речь набирала обороты с каждым сказанным словом, и под конец она начала задыхаться от нехватки воздуха, потому что говорила на одном дыхании, пока мысль её не покинула. Яркая жестикуляция, почти что маниакальный блеск в глазах, возмущённый шёпот и удивительная смелость — Йеджи поистине восхищала в моменты бурных несдерживаемых эмоций. — У меня тоже есть проблемы, я не святая, — пробормотала Йеджи, переводя взгляд на покрасневшие от холода ладони на коленях и затихая, — но я их сознаю. И пытаюсь работать над ними. А ты… как ребёнок маленький, честное слово. Твои капризы и желания — на первом месте, но так ведь не всегда будет. Рюджин, до этого всё время молчала, будто в ней проснулась совесть и накрыла её с головой чувством вины, вдруг усмехнулась и испортила всю серьёзную момента. Правильно, это же Рюджин. Её характеристику вы уже знаете. — А ты и правда как учительница, — очередная усмешка легла на губы Рюджин. Она правда пыталась сдержаться, чтобы показать уважение к Йеджи, даже закусила нижнюю губу, но веселость взяла верх. — Тебе только шерстяной шали, очков и указки не хватает. Вдох-выдох. Нужно успокоится. — А тебе — серьёзности, — фыркнула Йеджи, скрещивая руки на груди, зная, что такая поза снова вызовет усмешку у Рюджин. — Ты меня хоть слушала? Скажешь что-нибудь по делу или нет? — Слушала. Но если я скажу тебе то, что я правда думаю, тебе это не понравится. Йеджи моментально перевела взгляд на Рюджин, голос которой прозвучал слишком серьёзно, и застыла. Дыхание перехватило от красоты: точёный профиль, острые линии подбородка и изящные скулы. А ведь она даже ещё не посмотрела на руки Рюджин, на которые обычно залипала. Только их и выступающих вен на них хватало, чтобы вывести Йеджи из равновесия. Почувствовав на себе выразительный испепеляющий взгляд, Рюджин вздрогнула, но даже не ухмыльнулась и не сказала провокационное: «Снова пялишься?» Первый шаг сделан, верно? — Тогда не говори, — с осторожностью сказала Йеджи. Любопытство потихоньку заиграло внутри неё, и внутренности сжались от нетерпения, но она выстояла и отвернулась к окну. — И давай уже поедем наконец. Я хочу домой. — Как скажешь. А в мыслях Рюджин только две вещи: Во-первых, почему мышонок Йеджи оказался настолько привлекателен в гневе? А во-вторых, надо бы опубликовать сторис с Юной и Черён и отметить их. Они и правда милые, но Йеджи… бесспорно занимала первое место в списке. От её невинно краснеющих щёк в жилах стыла кровь, а от улыбки внутри просыпался детский вопрос. Слова Йеджи ударили под дых. Рюджин ошеломлённо смотрела ей вслед и хмурилась, потому что о чём говорила подобное, она, разумеется, не знала. Они ведь общались всего-ничего, откуда ей знать? Йеджи особенная и не похожа на тех, с кем Рюджин доводилось общаться: тусовщицы или студентки-активистки. Она просто прожигала взглядом спину Йеджи, всё больше удаляющуюся от них. И вот она свернула за угол и покинула в спешке ресторан, оставив всех в недоумении, а особенно — Рюджин. Что, блин, значила её драматичная фраза «Всё не так», сказанная шёпотом? Ведь всё же было хорошо. Ей так казалось, по крайней мере. Рюджин всего лишь действовала по плану — нужно было произвести впечатление на подруг Йеджи, а надуманная помолвка точно произвела фурор. Разве не этого они добивались? Эффективно и эффектно же, но почему-то не так, как надо. — Мне кажется, ты должна пойти за ней, — послышался мягкий голос то ли Юны, то ли Черён. Другая ей поддакнула, а Ёнми продолжала смотреть немигающим взглядом на Рюджин после озвученной новости. Вздрогнув, Рюджин вернулась в реальность, а та будто окатила её ледяной водой. По позвоночнику прошлась колкая дрожь, с губ сорвался тяжёлый вздох. Каждый стук встревоженного сердца резал напряжённую тишину. Рюджин к такому не привыкла: обычно всё было в разы веселее и громыхала динамичная музыка, а не гробовая тишина. — Я пойду, только… — Рюджин поджала губы, растерянно глядя на любую вещь, за которую только зацепится взгляд. Надо же, только мышонок Йеджи смог оставить Рюджин в растерянности. Другие не смогли, — мы, кажется, хотели селфи? Юна и Черён мигом переглянулись друг с другом и заметно оживились. Общая атмосфера разбавилась их восторженным перешёптыванием, и облегчение накрыло Рюджин. Вот с таким она уже знала, как работать. Подмигнуть, взъерошить волосы для сексуальной небрежности и сделать селфи наконец, порадовав поклонников. Рюджин поднялась со своего места и быстро прошла за спины Юну и Черён. Дрожащими пальцами Черён принялась щёлкать селфи, Юна — то и дело поправлять волосы, а Рюджин — просто быть собой. С этих пор это почему-то вызывало проблемы. В голову всё ещё стоял образ встревоженной Йеджи. — Йеджи повезло с тобой, — расплылась в улыбке Юна, пока Черён листала галерею и смотрела получившиеся фотографии. «Знали бы они…» — проскочила в сознании неприятная мысль, пропитанная неведомой для Рюджин печалью. — Это мне с ней повезло. К счастью, уверенность Рюджин сделала своё дело и никто не стал сомневаться в том, что их помолвка это событие, придуманное за пару секунд мозгового штурма. Гениальность в неожиданности, а проблемы — в отсутствии плана. Это Рюджин уже успела понять, но не принять к сведению. Труднее всего было тяжело убедить Ёнми, которая поглядывала на руки Рюджин и не замечала на них вообще никаких колец, тем более помолвочных. Их и в помине не было, поэтому Рюджин насмешливо улыбнулась и небрежно бросила: — Ёнми, кольца делаются на заказ, если ты переживаешь. Я могу оставить тебе контакты нашего ювелира, он правда шикарен, — глаза Рюджин заблестели не от восторга вымышленными кольцами, а от того, как Ёнми позеленела от гнева и зависти. — К слову, скажите мне, если будут проблемы с счётом в ресторане. А я пойду до своей невесты. Рюджин подмигнула Ёнми и послала улыбку Юне и Черён, пока в голове настойчиво пульсировала мысль: «Так что, чёрт возьми, не так?» Выяснила же на свою голову. И испортила отношения с Йеджи, и без того хрупкие, потому что та для Рюджин особенная, причём в самом особенном значении.

***

Йеджи оказалось в комнате в общежитии в подавленном состоянии. Соседки не обратили на неё внимания — даже не оторвали взглядов от ноутбуков, потому что домашнее задание важнее. Она это понимала и без лишних слов забралась в постель под плед, чтобы согреться. Рюджин её, конечно, довезла, но до входа в общежития ещё нужно было добраться и замёрзнуть. Теплота обволакивала её, даря ощущение комфорта, и склеивала трещины на сердце. Стоило включить телефон, как неё посыпались уведомления, состоящие в основном из рассылок и сообщений от преподавателей. На данный момент она замещала старосту их группы и радовалась ответственности, держащей её в тонусе. Хоть тут она не забыла про ответственность, как с Рюджин. В соцсетях Йеджи заметила новую сторис Рюджин (разумеется, она была на неё подписана: и правда фанатка) с Юной и Черён. Ту, что они сняли, пока Йеджи ждала Рюджин на парковке. Злость снова вспыхнула в ней, растёкшись ядом по венам. Юна и Черён обе сделали репост сторис Рюджин. Наверняка, настроение у них до конца года будет отличным. Это заметно по тому, что сообщения от них были щедро сдобрены цветастыми эмоджи. И даже если сообщения были от Юны, то понятно, что Черён тоже знала о происходящем. Они как один человек, честное слово. Писали, что из Йеджи и Рюджин выходит отличная пара. Злость сменилась щемящей печалью на сердцу. Никакая они не пара и никогда ею не были. Да и будут ли они? Навряд ли. Они тот тип противоположностей, который не притягивались, в отличие от разноимённых магнитов. «Только почему ты только сейчас стала появляться в сторис Рюджин?» Йеджи отчётливо представила, как Юна и Черён склонились над одним телефоном и замерли в ожидании её ответа. Губ коснулась умилённая улыбка. Тут же пришло второе сообщение: «Мы никому не скажем». Хоть и выросли, но в душе всё равно остались школьницами, сплетничающими между собой. «У нас были тайные отношения. Но раз я собиралась познакомить вас с Рюджин на встрече, то не было смысла её больше скрывать», — кратко написала она. Звучало слишком логично, а не романтично и весело, как в стиле Рюджин. И она вообще могла не отвечать и разрушить легенду Рюджин, но… зачем? Она же ответственная, и ей не зачем портить репутацию Рюджин, тем более в глазах преданных фанаток Юны и Черён. А её правда не сделает никому ни хорошо, ни плохо. Зато ложь во благо успокоит саму Йеджи. Юна и Черён поблагодарили её за ответ и вышли из онлайна, наверное, чтобы вживую всё обсудить. Йеджи, уже отогревшись пледом и тёплой атмосферой комнаты, заскучала. Больше она не улыбалась влюблённо, как всю прошлую неделю из-за общения с Рюджин, чем смешила соседок по комнате. Сейчас чувства слишком смешанные, но совсем не было настроения саморефлексировать и разбираться с проблемами. Она вымоталась как никогда в жизни, даже при подготовке к экзаменам и поступлению она так не уставала. Сначала стресс и страх в одном флаконе перед встречей, потом к ним добавилась тревожность, а уже после встречи она перешла в раздражение и злость, смешанную с возмущением. Нужно было развеяться, причём срочно. Только она решила вспомнить про подписку на Нетфликс, на которую забила из-за учёбы, как пришло очередное уведомление. Сообщение. Внутренности сжались, душа сделала кульбит, но когда дрожащими пальцами она открыла сообщение, то воодушевление сменилось разочарованием. Это не Рюджин, а всего лишь Джису. Жаль, им бы не помешало объясниться и помириться, прежде чем ложиться спать в плохом расположении духа. Это главное правило семейной жизни супругов, а они ведь почти женаты по легенде Рюджин. С Джису Йеджи была знакома и раньше: они мельком пересекались, когда занимались вместе волонтёрством. И разве что в коридорах виделись и в знак приветствия кидали друг другу, так что было непонятно, зачем и почему ей писала Джису. «Привет, Йеджи, надеюсь, ты меня помнишь, — писала Джису, и в её сообщениях чувствовалась мягкость и небывалая осторожность, — ты сможешь сходить со мной завтра на психологическую консультацию в ЛГБТ-центр нашего университета? Пожалуйста, если тебе несложно». С губ сорвался вздох. Теперь было понятно, почему Джису обращалась к ней. Они были едва знакомы, но точки соприкосновения имелись, значит, так Джису будет спокойнее и комфортнее. Да и будет рядом человек, который сможет её поддержать. Самое главное — её выбрали, именно её. От этой мысли сердце забилось быстрее. Но не так, как от уверенной улыбки Рюджин. «Хорошо, без проблем. Только я думала, ты уже давно туда записалась. По крайней мере, мне так Рюджин говорила». «Рюджин? Ах да, точно, она может всё выболтать. Я действительно записалась, но консультацию откладывала как можно дольше. Но с тобой мне было бы комфортнее. Ты же не против?» Йеджи уверена, в реальной жизни бы Джису на неё смотрела умоляющим щенячьим взглядом. Иногда она напоминала милого домашнего питомца, которого все постоянно фотографировали, обожали всей душой и готовы были оторваться от дел, чтобы приласкать его. Джису любили за искренность и мягкость. Отказать ей было просто-напросто невозможно, если вы, конечно, не бессердечный человек. «Да, я уже поняла, что Рюджин язык за зубами не держит. У нас теперь есть общее :)» Камень на сердце Йеджи скрасила смайликом в конце сообщения, хотя реальную ситуацию это не улучшило. «Не поняла, о чём ты, но можем завтра обсудить это. Отвлечёшь меня от страха». Переписка кончилась обсуждением времени и места встречи, и они обе подошли к этому ответственно: учли количество пар, дела после них и дедлайны по учебным работам. Мысли постоянно переносились к Рюджин и их ссоре, которой вообще-то не должно было быть. Должен быть конструктивный диалог, но не вышло. Самое интересно, что пока Йеджи указывала Рюджин на её недостатки, та молчала. Молчала и пялилась, то на её взъерошенные от активности волосы, то на сияющие от эмоций глаза, то на беспрестанно шевелившиеся губы, то ли на раскрасневшиеся щёки. Почти что никакого серьёзного упрёка в её ответ. Всё-таки до саморефлексии она добралась, но ни к какому выводу не пришла. Логика тут не помогла, ведь дело было в чувствах и сердце, а не в разуме. Более того Рюджин противоположность слову «разум». Она выбирала собственные желания и действовала по велению сердца. Несмотря на всё это, заснула Йеджи быстро, спокойно и с улыбкой, танцующей на губах, но непонятна была её причина: тот факт, что Джису её выбрала, или тот факт, что Рюджин выбрала её намного раньше.