Да, и?

Даже после пар студенты всё ещё жужжали, разгуливая по университетским коридорам. Оставались либо самые стойкие (вероятно, дело в друзьях, которых надо ждать минимум три века), либо любящие поболтать (те самые задерживающиеся друзья с кучей знакомых которым обязательно надо сказать привет), либо самые неудачливые из всех категорий (те, которым предстояли разговоры с преподавателями по поводу успеваемости, посещаемость или проектной деятельности). Йеджи была из той категории людей, которые первым делом покидали университет, как время отбивало конец пар. Домашние и учебные дела сами себя не сделают, к превеликому сожалению. Обязанностей была целая снежная лавина, обрушающаяся на Йеджи в самые неудачные моменты. Но сегодня пришлось задержаться из-за Джису, и это даже радовало: был шанс обсудить своё и поддержать старую знакомую. Йеджи понимала её страх — тяжело и пугающе признаваться в ориентации людям. Прибегнуть к осуждению могли и самые близкие поддерживающие люди, и удостовериться в их реакции ты никак не мог. Тем более что иногда слова и поступки людей сильно разнились. Она помнила, как с дрожащими руками, трясущимся сердцем и липкими мурашками по телу рассказывала Юне, Джису и Ёнми о своей первой девушке. Это было перед выпускным, и все из компании были на нервах, но приняли Йеджи и её возлюбленную они тепло. Больше она не переживала. Джису было тяжелее, учитывая важность репутации. Её все считали примерной студенткой и золотой девочкой-отличницей, как из сериалов, кишащих стереотипами. Она даже встречалась со спортсменом, а сейчас выяснялось, что и чирлидерши ей тоже нравились. Сынхо вообще принял это за предательство: он всё время провожал Джису недобрым взглядом, а про Рюджин снова распускал слухи, о чём Йеджи узнала из старой-доброй группы «Подслушано». На удивление там не было ни поста о том, что Йеджи — невеста Рюджин, хотя слухи обычно разрастались быстро. Видимо, всё, что произошло в ресторане, осталось там же. Было непонятно, как к этому относиться, пока на сердце всё ещё ныла рана от ссоры с Рюджин. — За это время мы ни разу не поговорили. И даже не столкнулись в коридорах, — уныло пробормотала Йеджи, цепляясь пальцами за края рукавов растянутого вязаного свитера. — А я уже привыкла искать Рюджин глазами в коридорах. Странно её не видеть. Будто это подтверждает пропасть между нами из-за ссоры. Джису на время монолога Йеджи угукала, возмущалась и ахала. Сейчас она грустно вздохнула, похлопывая Йеджи по плечу. Рассказывать о произошедшем было неловко. Никто ведь не знал о странной ситуации с фиктивными отношениями, но Джису сама попросила об этом, чтобы отвлечься, и Йеджи не могла отказать. А что могло отвлечь лучше, чем сплетни и чужая любовная драма? Да и нужно было отрефлексировать ситуацию и получать свежий взгляд со стороны. — Ну, если это тебя утешит, в универ она ходит. Просто слишком занята последствиями — Сынхо не может забыть о том, как Рюджин поставила её на место. — Что ж, может быть, борьба с последствиями научит её ответственности. — Если бы, — Джису послала Йеджи шутливый взгляд. «Это же наша Рюджин» — читалось в её спокойных глазах, и этим всё объяснялось. — Но у меня остался вопрос: она тебе правда нравится? С губ сорвался вздох. Разве Рюджин могла кому-то не нравится? По крайней мере, Йеджи обратной ситуации представить не могла: она ловила краш на неё с самого начала учёбы. Сначала она влюбилась в её внешность: тёмные, вечно растрёпанные волосы и нахальную улыбку, потом — в смелость, о которой она узнала из постов в «Подслушано». А потом Йеджи узнала настоящую Рюджин. Смелость в её случае опасно граничила с безрассудностью, но она предпочла это проигнорировать. Борьба с последствиями и Йеджи должна научить смотреть полно на всю картину, а не только на те детали, которые ей нравились. — Да, — так непринуждённо отозвалась Йеджи, будто говорила о погоде. — Очень нравится, честно говоря. — Надеюсь, Рюджин образумится. Ради тебя должна. А пользу все с этого получат. В глазах Джису загорелись шутливые огоньки. Йеджи не сдержала смеха. Волна тепла накрыла её с головой, и она задумалась — разве Рюджин ради неё-то могла образумиться? Если преподаватели, все вместе взятые, не смогли её образумить, то что может сделать она? В конце концов это Йеджи ловила на неё краш. Не наоборот. Для Рюджин же вся жизнь — сплошное развлечение. В её словаре не было понятия «серьёзность». — И я тоже надеюсь, — уголки губ невольно опустились. — Но давай поговорим о тебе, а то всё обо мне и обо мне. Мне тоже неловко вообще-то! Йеджи слишком привыкла играть роль серого мышонка со скучной жизнью (дело в том, что все острые ситуации и риски она избегала намеренно), поэтому разговоры о себе и личной драме для неё что-то из ряда вон выходящее. Не про неё это, но Рюджин уже возымела влияние на жизнь Йеджи. — Неловкость и страх — не лучшее сочетание, — хмыкнула Джису. — Просто не хочу, чтобы обо мне говорили что-то неприятное. Когда тебя всю жизнь критикуют, последнее, что тебе нужно, — чужие комментарии. Настала очередь Йеджи утешающие хлопать Джису по плечу, говорить «Мне жаль», надеясь, что искренность голоса доносила все её сочувствия. Джису казалась жизнерадостной, но стойкой. Она могла проглатывать обиды, но потом запираться в комнате и плакать, пока слёзы не кончатся. От этих мыслей новообретённую подругу хотелось заключить в объятия, крепкие и тёплые. — И снова виновата Рюджин. — Ну, не только она. Рано или поздно все бы узнали. Просто жаль, что это случилось так… — Безответственно? — чтобы сдержать улыбку, Йеджи прикусила нижнюю губу. Это в стиле Рюджин. — Именно! Никогда не пойму, как Рюджин живёт такую жизнь. Мне кажется, что мы состоим на девяносто планов из планов, а она — из ненависти к планам. Смех и ирония — защитные механизмы. Йеджи послала сочувственные взгляд Джису, которая сама понимала, что стоило принять эмоции грусти и печали. На этом их прогулке пришёл конец — они остановились перед дверью, ведущей в университетский ЛГБТ-центр. Джису вздохнула, собираясь с силами, но в её глазах можно было прочесть вопрос: «Ещё не поздно убежать?» — Мне стоит пойти, — несмело кивнула Джису в сторону двери, — иначе я больше не рискну. — То, что ты записалась на консультацию, уже хорошо. Ты иди, а я тебя подожду. Мне тоже есть что обсудить, только с самой собой. Джису расплылась в благодарной улыбке, кивнула Йеджи и потянулась к дверной ручке. Йеджи не знала, насколько затянется консультация, поэтому заняла место на скамье возле кабинета, достала телефон из кармана джинсов и подумала, чем ей себя занять. Тру-крайм подкастом, психологической статьёй, чтением методических рекомендацией или социальными сетями? В соцсетях она с высокой вероятностью наткнётся на посты в паблике «Подслушано» или в профиле Рюджин. И везде будет она же. Йеджи банально не могла перестать думать о ней. Засыпала с мыслями о ней и просыпалась, ходила по коридорам, думая, что встретит её, и даже порывалась пойти в книжное кафе. Йеджи застучала пальцами по колену. Чтобы отвлечься от вездесущей Рюджин, она достала из карманов ещё и кейс с наушниками и включила-таки подкаст. Мысли о маньяках должны занять её надолго, потому что слышать голос Рюджин везде это уже не вариант. Обстановка в одном из самом тёмном крыле университета ей показалась угрожающей вкупе с холодом стен. Если свет зловеще мигнёт ещё раз, то её душа снова нырнёт в пятки и не вернётся. — Йеджи! — снова послышался голос Рюджин. Только в этот раз он не был слуховой галлюцинацией. Сердце ухнуло вниз, стоило ей обернуться и заметить посреди коридора Рюджин во всей её безрассудной красоте. Она успела тысячу раз внутренне умереть, пока её мозг не понял, что опасности нет. Пожалуй, тру-крайм подкасты — тоже не вариант. — Рюджин, — сказала Йеджи в тон Рюджин, как отошла от шока и страха. — Ты тут что делаешь? — Видимо, пугаю тебя. А вообще я хотела извиниться. Йеджи убрала наушники обратно в кейс и убрала подкаст из закладок от греха подальше. Теперь можно было снова посмотреть на Рюджин только уже без тревожно бьющегося в страхе сердца. Сегодня она рассталась с любимой синей рубашкой и даже не выбрала кожаную куртку (она любила её за то, что крутка делала её похожей на байкершу), а была в пиджаке и с галстуком-бабочкой. Не сдержавшись, Йеджи прыснула, за что получила ещё более хмурый взгляд Рюджин. — Простите, ты просто… — Выгляжу как официантка? — предположила Рюджин и попала в самое яблочко. — Боже, я знаю, но это единственная одежда, которая придавала мне серьёзности. Я же не могла прийти на извинения в толстовке! На сердце разлилось приятное тепло. Йеджи по-новому взглянула на Рюджин, осмысливая её слова. Значит, она пыталась выглядеть серьёзно ради неё? Для неё? В это даже как-то не верилось. Рюджин вообще не представлялось той, кто бы заморачивался насчёт одежды. Но если она действительно пялилась в зеркало, прижимая вешалки с пиджаками и рубашками к груди и критикуя саму себя, то Йеджи добавит ей пару баллов. За эффект неожиданности и поднятое настроение. — Я… польщена. — Жаль, что я ещё не прощена, — широко улыбнулась Рюджин, вернувшись в прежнее русло. И всё равно Йеджи заметила некую нервозность в её рваных неловких жестах. Улыбка казалась не такой как обычно, а более натянутой с фальшивыми нотками. О Боже, нервничающая Рюджин — где же это видано? Этот вид нужно срочно занести в красную книгу. Она же, считай, единорога встретила! А потом светлую голову Йеджи пронзила ещё более поражающая мысль. — Подожди, ты что, никогда по-настоящему не извинялась? Рюджин открыла рот, готовясь с жаром возразить, но потом поняла, что Йеджи вообще-то права. Укол вины и разочарования в самой себе пронзил и без того раненное сердце. Обычно драматичные ссоры и конфликты разрешались сами по себе, поэтому Рюджин привыкла пускать их на самотёк. Но с Йеджи всё было по-другому. Заметив, как трепетало её сердце от грусти из-за того, что они всё ещё не общались, Рюджин осознала, насколько для неё важна Йеджи. А ведь совсем недавно она была всего лишь «мышонком» и «айтишницей». И девушкой, и невестой, но это уже другая ранящая история. — Знаешь, не приходилось как-то, — развела руками Рюджин, — что поделаешь? Только чур не смеяться, потому что я только из сериалов… Йеджи не сдержалась и снова рассмеялась. Рюджин напоминала обиженного котёнка, но она думала лишь о том, как этого самого котёнка погладить. Её серьёзность с непривычки веселила, хотя Йеджи была одной из многих, кто ратовал за ответственную версию Рюджин. — Йеджи-я, я сейчас вообще ничего говорить не буду! — для убедительности Рюджин послала полуугрожающий, полушутливый взгляд Йеджи, на что та выставила ладони вперёд в знак капитуляции. — Продолжай-продолжай. Обещаю не смеяться. — Если я буду пафосной, то вини историческое образование. Сначала я захвачу твоё сердце, а потом — сердца других, — самоуверенно заявила Рюджин. Странная из неё завоевательница выходила: во-первых, захватывать стоило государства (у неё бы получилось), а во-вторых, зачем захватывать то, что у тебя уже и так было? — Представляю тебе обновлённую версию Шин Рюджин: серьёзную, ответственную, ещё более неотразимую. Из недостатков — функцию шуток выключить не получилось, но из преимуществ — теперь она умеет думать. Слушая глупый, но веселящий рассказ Рюджин, Йеджи затаила дыхание. По телу разливалась необъяснимая волна удовольствия. Тот факт, что Рюджин действительно была готова меняться ради неё, как и говорила Джису, грел сердце Йеджи. На лицо сама по себе выглянула счастливая улыбка. Не заметить восхищённый взгляд Рюджин было невозможно. — И как мне это всё проверить? — игриво ухмыльнулась Йеджи, поднимаясь со скамьи и вставая напротив Рюджин. Они явно поменялись ролями: теперь Йеджи покоряла волны океана под названием Уверенность, а Рюджин смущалась от того, насколько близко они стояли. И ради таких изменений потребовалась лишь ссора в ресторане. Хотя в будущем лучше не ссориться и не доводить ситуацию до крайностей. — Ну, я уже выгляжу достаточно серьёзно, — весело хмыкнула Рюджин, указывая на галстук-бабочку и тут же начиная избавляться от неё. Потому что к серьёзности внешнего вида добавлялась глупость, но умиляющая глупость — а это важно. — А в остальном тебе остаётся поверить на слово. — А если я не верю? Йеджи заговорщически вскинула брови. Сердце трепетало, порываясь покинуть грудную клетку. Рюджин положила ладони на плечи Йеджи и решила, что прежде чем исполнить одну из своих типичных безумных идей, она спросит на это разрешение. И это однозначно будет хорошей идеей — именно этим и отличалась обновлённая версия Шин Рюджин. — Могу доказать тебе вот чем: я спрошу у тебя разрешения на поцелуй, прежде чем поцелую тебя, — расслабленно улыбнулась Рюджин, хотя на самом деле волнение окутало её с головой, а ладони, лежащие на плечах Йеджи, начали потеть. — Ты всё ещё не спросила, — едва слышно прошептала Йеджи. Взгляд Рюджин невольно упал на манящие губы Йеджи. Интересно, они такие же мягкие как на вид? — А ты — не ответила. Стоило одному слову «Можно» сорваться с губ Йеджи, как Рюджин впилась в них нежным поцелуем. Ладони скользнули по плечам выше — к шее, согревая теплом. Никто из них не желал отпускать друг друга. Окрылённость, будто они сейчас обе — вместе — вознесутся на небеса, настигла их обеих. Рюджин замурчала от удовольствия, подтверждая недавние мысли Йеджи о котятах. По телу разлилась приятная слабость, из-за которой колени невольно подкосились. Рюджин подхватила Йеджи и заключила её в крепкие тёплые объятия, потому что ближайшую жизнь отпускать её она не собиралась. Судя по радостной и счастливой улыбке, Йеджи не особо-то против. — А теперь за кольцами для Ёнми? — Я даже не уверена, встречаемся ли мы после поцелуя, — всплеснула руками Йеджи, шутливо возмущаясь, — а ты говоришь мне про помолвочные кольца? — Да, и? Следующая сторис Рюджин повергла всех её подписчиков в шок одним махом. Дело в том, что все видели её одинокой волчицей. Про неё писали «Независимая» и «Выбрала быть счастливой, а не вписаться в обществе». По её дружескому общению было понятно, что ни о какой любви и шипперстве речь не шла. Никто не ожидал, что однажды Рюджин будет с кем-то правда встречаться. Чтобы серьёзно, чтобы по-настоящему. Чтобы знакомиться с родителями, а впоследствии выбирать кольца и платья на свадьбу. Хотя и фанаты у неё тоже были, но с ними бы у Рюджин ничего не вышло. Как минимум потому, что Рюджин влюбилась в мышонка сразу. Потом узнала её имя, самоотверженно предложила свою помощь и всё испортила. Снова всё исправила и доказала, что она готова меняться, а тем более во имя любви. И теперь она счастлива, только не одна, а с Йеджи. В сторис было две ладони — Рюджин и Йеджи, о чём знали только Черён, Джису и Ёнми (для непосвящённых подписчиков на данный момент имя Йеджи было секретом). Судя по обстановке, они находились в ювелирном салоне. Но всё внимание ушло не светлому заднему фону, а кольцам на тонких красивых пальцах. Не невесты, конечно, а всего лишь возлюбленные. Но почему бы и это не отметить новые колечками, верно? К этой безрассудной идее Рюджин Йеджи отнеслась с радостью и превеликим удовольствием. Идея действительно оказалась безрассудной, потому что о последствиях они не подумали: личные сообщения Рюджин взорвались сообщениями. Уже скоро все узнали и про Йеджи, но она вовремя закрыла аккаунт. Они обе сказали «Да» друг другу и любви, соединившей их сердца.