Тот Камень (Симфония для...)

****       В итоге, спустя полчаса переговоров, подписания договора и оплаты, Цзян Чэн, в компании нежного пиона Мэн Яо, зажигательной толстушки Искры, мулатки Зены и африканца Хэлейа, сели в такси и отправились в клуб под названием “Хозяин Уехал”. Однако, стоило бы сначала погуглить глубже, чтобы узнать, что иногда там проводились тематические вечеринки. Но так как выбирая место, Чзян Чэн, да и хостесс Золотых Мандаринок, этого не сделали, сейчас ребята не могли понять, почему здесь происходит что-то не то. Впрочем, первое, что интересовало прибывшего лидера эскорт-команды - это бар, поэтому все принялись изучать барную карту, и завалилили бармэнов работой. Цзян Чэн, не мудрствуя лукаво, решил начать с бутылки Егермейстера, чтобы и не слишком крепко, и не долго ждать, пока это всё приготовится. Он заливал в себя уже третью рюмку, облизывая почти растаявшую льдинку. Внутри разливалось приятное тепло. На сцене что-то танцевало. Отсюда было сложно разглядеть. На барной стойке, видимо, специально для этой цели, лежал небольшой театральный бинокль. Свет в этом клубе был не вырвиглазным неоновым, а чуть пастельным, более мягким, и когда алкоголь начал бить в голову, это не было так больно.       Сквозь увеличительные стёкла Цзян Чэн разглядел накачанную мужскую фигуру с сильно накрашенным лицом, обутую в стирпы. Мастерски балансирует на этих 20, а то и больше, сантиметрах разврата, в розовом боди и серебристом пиджаке открывает рот под музыку, прямо в бутафорский микрофон, облепленный стразами. Океееей. Ещё несколько шотов следом. Свита уже начинает принимать свои первые коктейли. Искра гладит его по бедру. Он улыбается ей. Кто-то из стоящих рядом парней неодобрительно смотрит на это. Хелейа шепчет ему на ухо: “Кажется, это гомосексуальная вечеринка”. Ваньинь нервно икает и глядит на окружающее пространство совсем другими глазами. Пространство глядит в другие глаза Цзян Ваньиня. Егерь льётся уже из горла. Теперь заказывает коктейли с текилой. Пока готовят, Хелейа вытаскивает его на танцпол. Сзади кто-то радостно прыгает. Зена и Искра отдирают от Ваньиня двух джинсовых близнецов, которые что-то пытались ему кричать и тереться об него. Зена пьёт свою пятую пина-коладу. Мэн Яо всё ещё пьёт гранатовый сок и внимательно наблюдает за танцполом, о чём-то перекидывается репликами с барменом. Искра спорит со вторым барменом, который даёт Ваньиню коктейль с абсентом, бармен говорит что клиент всегда краб, Искра говорит, что ему стоит сделать паузу. Пока они спорят, Хелейа берёт горящий шот, поднимает на недосягаемую высоту и опрокидывает себе в рот. Ваньинь плачет. Ваньинь клянётся, что не скажет никому: Хелейа держит волосы Зены, пока она блюёт в туалете. Искра отдирает от плачущего на кожаном диванчике Цзян Ваньиня джинсовых близнецов, которые пытаются сесть на него, как на скамейку. Ей это удаётся, но они куда-то её уводят. Цзян Чэну удаётся встать и заказать бутылку минеральной воды. Он выпивает половину, а другую половину выливает себе на голову. Кто-то угощает его мороженным. Кажется, это трое очень красивых парней, подозрительно похожих друг на друга. Ваньинь пытается поведать им историю о Хуайсан и случайно рассказывает о том, как трахнул своего друга. Он покупает красивым парням по коктейлю. Они синхронно смеются. Бармен почему-то приносит девять коктейлей.       Смотрит, как новые знакомые пьют. Хочется их сразу предупредить, что он будет приставать. - Я хорни. - Это твоё имя? - спрашивают парни. - Нет. Только вы не говорите, как вас зовут, я всё равно не запомню. Когда парни допивают шестой коктейль, Цзян Чэн смотрит на их губы, как они облизываются. Какие, наверное эти губы вкусные, мягкие. Они чуть пухлые, немного розовые, наверное, даже немного чем-то намазаны. - Здесь у вас чем-то намазано, да? - спрашивает Цзян Чэн, показывая на свои губы. - Чем намазано? - не понимают парни, проводя пальцами по губам, ну как будто бы невинно, но вот уже явно нарочно лаская пальцами свои губы, оттягивая нижнюю губу вниз, играясь с ней, приоткрывая зубы и задевая их большим пальцем. - Вы меня дразните? - А что, если да? - ехидно спрашивают парни. Щёки Цзян Чэна обдаёт жаром. - Придётся взять ответственность. - Откуда ты взялся, такой забавный? - парни опираются на барную стойку, принимаясь за последние коктейли. - Пф. Из ГУСУ. - Мммм. Сбежавший из ГУСУ, значит. Что ж, мы никому не скажем, - пошло улыбаются незнакомцы, и колено одного из них приближается к бедру Ваньиния, потираясь, - Если будешь хорошим мальчиком.       Парни прикусывают губы и многообещающе прикрывают глаза. Просят у барменов еще каких-то бутылок, те выносят им как будто чуть ли не весь бар, парни складывают это в сумки, а потом притягивают Цзян Чэна к себе и их дыхание сливается. Губы оказываются действительно мягкими. Сплетаются, так приятно, кружится голова, музыка где-то далеко, проносится заводящим свои моторы вертолётом, мысль: “это они хорошо придумали, что бар максимально далеко от источника звука”, а там уже всё, незнакомец сосёт его язык, стоны трудно сдержать, но за музыкой их слышат только двое. Или те два парня, что остались не у дел, тоже слышат, это никак не проверить. В рот Цзян Чэна проникают ещё и пальцы, гладят его язык, сбоку, снизу. Вибрация стона, ах, ему тоже приятно! Он прижимается плотнее. Его не удалось даже толком рассмотреть, только это смутное чувство, разврата, притяжения, как будто просто нет никаких “но” и никаких рамок - тебе просто захотелось и ты сразу это получил, без смущений, метаний, ухаживаний. Долгий танец губ и языков. Руки на поясе. Капли пота на спине. Твёрдые горошинки сосков. Музыка дыхания. Напряжение тел, желание слится. Глоток коктейля, перекатывающийся изо рта в рот. Перестук бутылок в сумке. Прохладный ночной воздух. Мелкие капельки дождя. Заплетающиеся ноги. Его мягкие белые волосы между пальцев. Тепло ворота его пальто. Снова руки и губы, от которых сложно оторваться. Уже другой, какой-то крепкий алкоголь обжигает горло. Слова, от которых в груди очень горячо и хочется плакать и дорожки слёз, длинные, как магистрали на другую планету. Куда-то везёт такси. Знакомые ботинки в незнакомой прихожей. Чистое постельное на мягкой постели. Его уставшие искусанные губы, от которых невозможно оторваться. Охрипший голос поёт незнакомую колыбельную. Хорошо, что завтра выходной.        *** Ливень застал Вэй Усяня и Не Хуайсан недалеко от библиотеки, и, к их везению, до закрытия оставалось ещё полчаса. Вэй Усянь отряхнулся как пёс, разбрызгивая воду с волос и одежды по вестибюлю. Не Хуайсан просто поставила сушиться раскрытый золотистый зонтик. Он был небольшой, поэтому вдвоём под ним студенты не поместились. - Есть тут кто? - Усянь заглянул в главный зал и обнаружил там Ву Дао, растянувшуюся на диванчике и дремавшую. - О, это моя знакомая. Даже не знаю, стоит ли её будить. Давай лучше тихо погреемся тут и перекусим. А когда дождь кончится, тогда разбудим. - Давай, - согласилась девушка, усаживаясь за один из столиков и доставая перекус. Они быстро согрелись чаем из термоса, но дождь продолжался, а Ву Дао спала. Вэй Ин укрыл её своей курткой и приглушил свет в главном зале. Библиотека уже должна быть закрыта.       Не сговариваясь между собой, студенты отправились искать литературу по своим вкусам и интересам. Хуайсан после недавних событий заинтересовалась терапией ПТСР, а Вэй Ин - влиянием музыки на организм. Библиотека ГУСУ оказалась древней и богатой сокровищницей знаний. Зря Вэй Ин так долго игнорировал и смотрел на неё свысока, как на обитель задротов и тишины. Здесь обнаружились редкости на таких языках, которые не могли распознать переводчики. Не то, чтобы такого на свете было мало, но Вэй Ин, как дитя цифровой цивилизации, столкнулся с подобным впервые. Он знал, что его родители постоянно работали с такими вещами, но одно дело - лепить куличики рядом со сфинксом, пока твоя мать выкапывает какие-то древние реликвии и отбирать какашку у скарабеев, и совсем другое - смотреть на письмена на незнакомом языке и нихрена в них не понимать. Вот они - прямо перед тобой. Но… ты не можешь их прочесть.       Конечно, мама кое-что объясняла ему о том, как расшифровывают письменность, если о ней совсем ничего не известно, но это долгий и кропотливый труд. Куда проще найти того, кто знает. То есть, спросить у преподавателей, это же университетская библиотека.       А ещё осложняло дело то, что из-за непонятного языка Усянь не мог определить, полезна ли эта литература для него вообще. Ну и вишенка на торте: даже если в книге есть нотная запись, то не факт, что ты сможешь её сыграть, потому что неизвестно, какая частота в герцах соответствовала каждому нотному знаку у человека, который это записывал. То же и с длительностью. ТА-ДАААМ!       Так что, не имея более опытного наставника в этом деле, вообще можно читать литературу в любом порядке, кроме той, которая уже знакома, и кроме той, которую невозможно прочитать и сыграть ноты из неё. Вуаля!       Верная Ченьцин и сейчас была при нём. Кстати, эту флейту он вырезал вместе с родителями в одном из походов по Азии, когда они были у горы Луаньцзан. До этого Вэй Ин немного учился играть на флейте в музыкальной школе, но потом бросил от скуки. А когда сделали Ченьцин, он стал играть сам и ему не надоедало. Знал ноты, но в целом, довольно редко использовал знания, чаще ощущения.       Сейчас пробовал играть примеры из первой попавшейся книги, связанной с физическим воздействием. Кажется, колыбельную. Ну, это простое и очевидное, казалось бы, а не всегда работает. Продолжая мелодию, Усянь пошёл искать плоды своих трудов. Спящая прямо на полу Хуайсан действительно нашлась после брожений по лабиринтам книжных стеллажей. Другой вопрос - как теперь вернуться обратно к музыкальным книгам. Это было сложно в полумраке приглушённого света. Вэй Ин немного побродил, разглядывая названия книг. Свет фонарика на телефоне выхватывал из темноты обрывки пространства монотонно и сонно, время уже близилось к полуночи. А потом, как в фильме ужасов, в этом холодном синем свете появилось чьё-то помятое безэмоциональное лицо. Вэй Ин вскрикнул, тут же зажимая себе рот рукой, и телефон выпал у него из рук. - Кто здесь? - прошептал он, чуть отдышавшись от испуга. - Это я должна была спросить, кто здесь: бродит ночью по библиотеке, - обычный женский голос. Хриплый, разве что, заспанный. Знакомый. - Ву Дао? - Мы знакомы? - Это я, Вэй Усянь! Мы с тобой познакомились, когда я читать приходил))) - Сюда все читать приходят, лол. - Ну да, ну да, точно, - Усянь принялся неловко шарить по полу в поисках телефона. Ву Дао направила на него поток тусклого света от обычного фонарика на батарейках. - А, этот Вэй Усянь, - она чуть приподняла уголок губ. - Ну привет, - чуть более дружелюбно сказала девушка. - Вообще-то, у нас тут полно свечей, но их нельзя зажигать в книжном зале, это пожароопасно. И свет включать ночью тоже нежелательно. Так что вот, фонарик, - она брезгливо кивнула в сторону источника света. - Так что ты тут делаешь? - А… Ну мы с подругой шли мимо и попали под сильный ливень, и было очень холодно. Библиотека была ещё открыта и мы зашли. Увидели, что ты спишь и не стали тебя будить. Решили почитать книги, пока не кончится дождь. Я сыграл колыбельную на флейте и подруга уснула на полу. В темноте я искал стеллаж, где взял книгу с нотами, но не успел найти, а вместо этого встретил тебя. Собственно, вот. - Ага. Значит, сначала надо поднять с пола твою подругу, а что делать дальше, мы решим по ходу дела.       Вэй Ин кивнул. Вместе они быстро нашли Хуайсан, особенно зная о чём она читала и где это должно стоять. Вдвоём её унесли на диванчик, где до этого спала Ву Дао, и так же накрыли курткой. - Как крепко она спит. Соня? - Да гуй её знает. Я с ней не ночевал. - Ну ясно. А чего её ПТСР сдался? она с психфака? - Нет, она с философского, это у неё личное, ПТСР. Там такая мутная история была. - Что за история? Если это не секрет. - Я думаю, что секрет. Пока это все происходило, говорить никому было нельзя, а вскрылось всё случайно, так что, выходит, рассказать не могу. А вообще, тебе, наверное, уже пора домой? - Да нет, я, если честно, частенько здесь ночую. И я, как бы, дух библиотеки. Работаю почти за бесплатно 24 на 7, питаюсь в столовке ГУСУ, сплю на диване вот тут, моюсь в общажных душах, а то немногое, что мне платят за работу - трачу на одежду и откладываю понемногу. Иногда даже лекции пускают послушать, любые какие хочу, когда есть кому меня здесь подменить, - светлая улыбка сейчас появилась на лице Ву Дао, такая, какой Вэй Усянь у ещё не видел. - У тебя нет возможности учиться здесь? - Да. У меня вообще ничего нет. Кроме того, что у тебя сейчас перед глазами, - рассмеялась она. - Но нужно ли что-то ещё? - Даже не знаю, смотря кому, - рассмеялся парень. - Ты хочешь чаю с бутербродами? - Не откажусь, конечно, пойдём, - она взяла Усяня за руку и повела в темноту занавешенной комнаты. - Только мухи отдельно, а конфеты отдельно. Бутербродов погрызём, а потом попьём нормально чаю.       Здесь она присела на пол, он оказался мягким. Чиркнула, разбросав снопик искр, зажигалка, и девушка полноценно зажгла свечи. Несколько язычков огня разукрасили спрятанную в глубине библиотеки чайную комнату. Пока кипятилась вода, поедались бутерброды. Пока разогревалась посуда на чайной доске, танцевали огненные лепестки, слипались усталые глаза, сыпались чайные листья. Потом всё куда-то потекло, полилось, вода стала из прозрачной сначала медово-золотистой, потом янтарно-красной, потом цвета жжёной карамели, потом чайный настой согрел внутри, опалил рот долгой ягодной сладостью и дал в голову как-то так, что сонливость отступила и захотелось поговорить, и разговор тоже захотел политься.       Где-то на другом конце города в этот момент Цзян Чэн заканчивал заливать в себя первую бутылку Егермейстера. Где-то здесь и сейчас Вэй Усяню срочно захотелось рассказать Ву Дао о том, как это странно - отдать девственность своему лучшему другу, начать сомневаться в своей ориентации и понять, что ничего не понимаешь в любви. - Так греческий философ Сократ говорил: Я знаю, что я ничего не знаю! - поддержала Ву Дао нейтрально. - Это абсурд! - Ну а что тут ещё скажешь? Греки вообще любили словоблудие. И, кстати, мальчиков, тоже. - В смысле? - улыбнулся Вэй Ин. - Ну, Античная Греция была одной из… Хотя, все Античные цивилизации не осуждали мужеложество, но греки прямо таки его превозносили. Что-то типа, благородный муж должен себе брать молоденького мальчика в ученики, и передавать ему свою мудрость, ну и в попу его подалбливать, приобщать, так сказать, к плотской эстетике. - А женщины? - А женщины у них как бы только для рождения детей. Пусть там сидят себе за закрытыми воротами и делают что хотят, условно говоря, лишь бы мужу не изменяли, чтобы чужие дети не наследовали имущество. - Хех. Ву Дао продолжила: - Ну и в спарте, вроде, но боюсь соврать, может и не там, были какие-то гейские войска, ну то есть, войско из одних гейских пар. Они на поле боя были очень лютыми, потому что защищали, очевидно, друг друга. Вэй ин захохотал так, что чуть не подавился глотком чая, и отставил полупустую пиалу, чтобы сказать: - Ладно, это ты меня так поддерживаешь? - Ну, может быть. - Я не уверен, что я гей. - Но ты уверен что любишь своего друга? - Пожалуй, что так. - И у тебя хер стоит на какого-то преподавателя? - Тут сложно поспорить, хер не кот Шрёдингера. - И больше ни на кого не стоит? - уточнила Ву Дао.       Вэй Ин задумался. Бывает утренний стояк. На порно дрочить он не пробовал. Фантазии у него без лиц. У-девочек-в-школе-под-юбкой - тоже без лиц. Сложно представить что-то с лицом, на что бы прям “вставало” - Пожалуй, что так. - Ну тогда есть вероятность, что ты не гей, а…. демисексуал, кажется, это называется, если я не ошибаюсь. Когда человек испытывает сексуальное влечение только к тем, в кого влюблён. То есть, теоретически может случиться так, что ты влюбишься в девушку, и у тебя к ней тоже будет влечение. Ясненько? - Хм, звучит разумно. - Ну вот и ладненько, пей чай, - она подула на пиалу, с удовольствием вдохнув ароматный пар, и сделала небольшой глоток. - Блин, Ву Дао, ты умная! Это так много объясняет про мою жизнь! - Я рада)) *сёрб-сёрб - Спасибо тебе. С меня явно причитается. Даже не знаю, чем смогу отблагодарить. - Да забей, мне ничего особо не нужно, я же дух-помощник, - девушка сверкнула зубами в свете огня. - Только мне нужно будет ещё книг взять, по музыке и по волновой физике. Или позависаю у тебя тут по вечерам после пар и по выходным. - Да конечно. Заходи с вкусняшками, чаю попьём, - похлопала по плечу так, что Усянь зашатался. Сон снова начал заявлять свои права. Время подходило уже к четырём утра. Откуда-то послышался приглушённый голос Хуайсан. - Твоя подруга проснулась. Они встали и пошли в главный зал. Хуайсан искала их. - О боги! Вы нашлись! Я уж думала, что это кошмарный сон, а у меня никак не получается осознаться! - захихикала девушка, прикрываясь веером. - Дождь, вроде бы, кончился. - Да, Хуайсан, пойдём-ка мы по домам. Главное, чтобы нас теперь пустили в общежитие. - Да-да. - Но… Я нашёл одну усыпляющую мелодию… - начал он, надевая куртку, пока Хуайсан закрывала зонт, а Ву Дао складывала термос и контейнеры Вэй Усяня и термос в его рюкзак, повесила ему на плечо. - Ну пока, ночные шатуны. Заходите в любое время. - Прям-таки в любое? - игриво удивилась Не Хуайсан. - Прям-таки в любое, - уверенно повторила Ву Дао. - И бери с собой свой навороченный чай, - добавил Усянь, - Это Дух Библиотеки, она тоже такой пьёт, здесь и чайная комната есть. - Ух ты, прям настоящая чайная комната? Ах! пока! - Пока! Спасибо за всё! - махнул Вэй Ин, шагнув через порог библиотеки, и дверь за студентами закрылась. *** Головы вахтёра не было видно. То ли ушёл куда-то, то спрятался под стол. Хуайсан осторожно заглянула через окошко. Вахтёр спал. Девушка подала Усяню знак, и он спрятал Чэньцин за пояс, хотя готов был уже пустить своё новое “оружие” в бой. Студенты проскользнули под турникетом и шмыгнули на лестницу, а потом припустили каждый в свою комнату. Вэй Усянь, вернувшись домой, обнаружил то, чего особо не ожидал - Цзян Чэна, лежащего на заправленной кровати Цзинь Цзысюаня в одежде и ботинках, и воздух, пахнущий перегаром. То есть, он ночью вернулся домой… Бухим. Хм…       Причём, дружище был покрыт следами любви - засосов и укусов. Пусть и не очень ярких, но заметных. Вэй Ин открыл форточку, и промозглый осенний воздух просочился в комнату. Одежда стараниями всё того же товарища перекочевала с обоих молодых людей в шкаф, обувь - на коврик у двери, а кровать Цзян Чэна Вэй Ин всё же расправил и перетащил друга туда. Далее - поднёс к его губам стакан воды. Тот всё жадно выпил. Ещё стакан. Третий стакан. Таблетка янтарной кислоты. Ещё стакан воды? Бедолага. Перегаром пахло уже меньше.       Может, с него и рубашку снять? Неудобно же. И полотенчиком, хоть вытереть его от того, в чём он там, ну от слюны как минимум, а максимум - лучше не думать, в общем, обтёр. И пижаму надеть. Нет, это уже слишком сложно, не получится. А в комнате из-за форточки стало слишком холодно. Закрыть. Да, ну… может и забраться к нему в одних трусах, чтобы теплее было. Зарыться ему руками в волосы. И за ухом у него так приятно пахнет. И он такой теплый и родной. Поцеловать в щёчку.