Ромео не умрет

Жесткость характера Кима Лиана могла дать фору многим альфьим. В этом Чонгук убедился уже в первые минуты общения. Большие светло-карие, как у сына, глаза прожигали в нем дыру, явно жаждая испепелить на месте. Если бы взглядом можно было убивать, Чонгук бы уже содрогался в предсмертных конвульсиях. Каждое слово требовалось подбирать с умом, чтобы не попасть в приготовленную ловушку. — Допустим, ты говоришь правду, мальчик, — подчеркнул последнее Лиан. — Ты не притворяешься и искренне любишь Тэхёна. Справки неподдельные, тебя действительно отравили и подставили. Ты продумал до малейших деталей план побега и обладаешь средствами для безбедной жизни троих на чужбине. Только вот как ты можешь обеспечить нашу безопасность, если еще никогда не пробовал кого-то защищать? Ты оранжерейный цветок, Чонгук… — Папа! — прошипел Тэхён, но Лиан и бровью не повел. — Я двадцать один год папа, Тэ. Не перебивай. Ты согласился на нашу беседу, так что дай поговорить. Итак, Чонгук, как при своем оранжерейном взращивании ты собираешься нас защищать? Что противоставишь мощи кланов Ким и Чон? — Я понимаю и принимаю ваше недоверие, Ким-ним, — учтиво начал Чонгук, стараясь не показать, что ему некомфортно. — Однако я не настолько изнеженное тепличное растение, каким вы меня представляете. Во-первых, я с детства обучался боевым искусствам и в них преуспел. Во-вторых, с детства же был погружен в перипетии системы безопасности своего клана и знаю, как она функционирует, какие в ней есть слепые зоны. В-третьих, ваш сын для меня важнее всего на свете, включая мою семью, поэтому я приложу все усилия, чтобы его прикрыть. Одновременно с обучением я вхожу в семейный бизнес, в самое ценное ядро бизнеса — в финансы. Поэтому перед отъездом я совершу несколько махинаций, которые заморозят операционку и отвлекут мой клан на насущные проблемы. Моей семье будет не до поисков пару месяцев. Что же касается клана Ким, — Чонгук растянул губы в ледяной улыбке. — то с чего, простите, клану Ким бы заинтересоваться моим исчезновением и тем более преследовать? — Тэхён сообщил, что за ним следят. Ты не предполагал, что клан Ким уже узнал о вашей связи и исподволь приглядывается к тебе? — Лиан склонил голову вбок, прищурился, напоминая красивую опасную птицу. — Следил мой клан, — неохотно признался Чонгук, на миг опустив глаза. Признаваться в этом было неприятно, но можно было самостоятельно догадаться, что Хосок насторожится из-за наследства и предпримет шаги. Еще более обескураживающим открытием было, что Хосок использовал не основные ресурсы семьи, а тайные. Никто пока не подозревал о том, что Хосок сбивает собственную армию — настолько технично и продуманно тот действовал. Однако и у хитреца случаются промашки, которые возможно обнаружить, если ты имеешь доступ к цифрам. Финансист Мин Бен нисколько не удивился желанию младшего Чона погрузиться в схемы глубже и даже похвалил за рвение. Показал цепочки активов, кровеносной системы операционки, объяснил взаимосвязь и оставил погружаться. Пришлось хорошенько попотеть, чтобы соотнести операционные задачи с тратами и человекочасами, провести сравнительный анализ относительно предыдущих месяцев, срезая лишнее, и в конце концов убедиться, что семья за Тэхёном не следила. Решив пойти другим путем: банально грубым и физическим и вытрясти из пойманного хвоста информацию о заказчике, Чонгук уже закрывал окна одно за другим, как тут напрягся, заметив интереснейшую несостыковку. Несостыковка заключалась в аномальной активности счетов Хосока. Сразу вспомнилось, как в Массачусетском профессор с юмором говорил о счетах одиноких мертвецов, когда банки безуспешно пытались с ними связаться и выяснить причину аномальной активности. «Отсутствие активности является тем же отклонением от нормы, дамы и господа, что и чрезмерная активность. Система реагирует мгновенно, автоматически соотнеся предыдущие периоды с текущим». Помнится, профессор закончил на веселой ноте, рекомендуя не забывать о социальных связях, чтобы после смерти не лежать хладным трупом по месяцам в своих домах, мумифицируясь. Выходило, что Хосок при жизни мумифицировался, не тратя ни воны со своих аккаунтов. При этом Чонгук наблюдал, как тот трудится не покладая рук. Что-то было не так, пахло аферой, раскрутившейся под носом отца. Нет, конечно же, все бизнесы оперировали как обычно, и Хосок списывал на организационные нужды причитающиеся суммы, однако его личный аккаунт, привязанный к этим бизнесам, бездействовал. Недооценил младшего брата Хосок. Ряд ловких маневров: созданное «зеркало», подсмотренный код телефона, похищенный телефон, пока Хосок обсуждал дела с отцом, вход в его аккаунт, имплантация «зеркала», и сеть Хосока легла перед ним как на ладони. И там-то Чонгук нашел цепочку, связанную со второй системой безопасности — малой, но весьма крепкой. — И? Не хочешь закончить начатое? Заинтриговал, — мрачно сказал Лиан, отпив кофе и поморщившись: для встречи выбрали крохотное замызганное кафе в Йонсане, единственным преимуществом которого была пустота. — Данных мало, но, судя по тому, что я нашел, мой старший брат готовит диверсию и переворот. Открыто свергнуть отца с поста главы он не может: отца поддерживают главы всех кланов, а те отреагируют мгновенно. Он привлек в союзники китайскую триаду и мафию Юго-Восточной Азии, собирается с их помощью создать новую структуру в Корее. Такая сплоченная структура легко поглотит другие кланы, включая ваш, и поставит Хосока над всеми, — Чонгук залпом выпил степлившуюся воду. — Крупный хищник, — потрясенно выдохнул Лиан, прижав руку к сердцу. — Боже, что нас всех ждет. Это же будет смута похлеще пятидесятых, когда в Корее опасно было выходить на улицу. — Система замшела и устарела, — уклонился от подтверждения Чонгук, в чем-то восхищаясь смелым и жестким планом брата. — Она нуждается в реновации и переосмыслении, но старшие поколения отказываются принимать новшества. Иногда подобное архаичное сопротивление приводит к революции. Я предлагаю посмотреть на ситуацию позитивно. Из того, что я рассказал, очевидно следующее: ни моей семье, ни семье Ким не будет до моих поисков дела. — Почему ты постоянно говоришь только о себе? — возмутился Лиан, шлепнув узкой ладонью по столу. — Нас трое в утлом суденышке, которое ты планируешь отчалить в бушующее море! — Я говорю о себе, потому что… — Чонгук набрал полную грудь воздуха и выпалил: — потому что для общества вы умрете. Я хочу инсценировать разбойное нападение на ваш дом, разлить заранее взятую у вас кровь, разгромить мебель и утварь. И все очень топорно, чтобы обществу показалось, что вас наказали за что-то. А поскольку тела не найдут, то подозрение падет на семью Ким. Ким Дук и его многолетняя привязанность к вам… Тэхён испуганно ойкнул и зажал рот рукой. — Не продолжай, — неприязненно скривился Лиан, помолчал, сосредоточенно думая, и после долгой паузы заговорил. — Сказать, что я потрясен, мало. Я шокирован, Чонгук. В вашей семье рождаются очень странные люди, что ты, что Хосок. Не понимаю, зачем нужно инсценировать наши смерти. Клан Ким будет знать, что он ни при чем. — У Кима Дука и его мужа Ли Сонхэ сложные отношения, во многом из-за вашей же истории. Ким Дук может заподозрить, что муж вдруг решил отомстить вам за пережитые страдания. Ревность вспыхивает и спустя декады. Чтобы доказать его невиновность, потребуется время и желательно улики. Начнется расследование: открытое и тайное. Кимы будут заняты какое-то время. А смерти ваши еще требуются по другой причине: если мы исчезнем одновременно, то искать будут нас троих. Кто-нибудь из нашей службы безопасности обязательно сольет информацию Кимам, а те примутся рыть в том же направлении, — пояснил Чонгук. — А в случае смертей никто не будет шерстить границы в ваших поисках. Мы разделимся, встретимся в Таиланде, а оттуда вылетим в Австралию. — У меня голова идет кругом, — простонал Лиан. — Почему Австралия? — Там много иностранных мигрантов, никто не обратит внимания на новых. К тому же легко открыть бизнес, особенно информационный. Я себя зарегистрировал как айти-специалиста из Малайзии с корейскими корнями, что предоставит мне право на быстрое получение гражданства. Вы получите гражданство вслед за мной на основании семейной связи. Брака, — Чонгук, дойдя до самого сложного, по его мнению, выложил на стол бархатную коробочку и церемонно попросил. — Прошу руки вашего сына, Ким-ним. — Ты меня убиваешь, — Лиан вытер пот со лба и помахал руками. — Боже… Тэхён спрятал улыбку, залился смущенным румянцем и так жарко ожег Чонгука счастливым взглядом, что румянец в тот же миг загорелся и на его лице. Чонгук уже предложил руку и сердце, но Тэхён промямлил, что без разрешения папы не сможет согласиться. Пришлось идти ва-банк. — Лихо, — прошептал Лиан, глядя на узнаваемую бирюзовую коробочку как на ядовитую змею. — Но я не согласен. Мы никуда не поедем. — Папа, пожалуйста, — Тэхён потянул его за рукав, уткнулся носом в ухо и зажурчал, но Лиан упрямо встряхнулся. — Нет, дорогой. С этим изощренным мега-мозгом я предпочитаю не иметь дел. Если бы еще вы проверили чувства годами, я бы понял, почему мы рискуем всем. А так — нет. Нет, нет и нет! — Лиан приподнялся из-за стола, дернул Тэхёна за руку, но тот возмущенно отпрянул. — Меня спросить забыл, папа! Я люблю Чонгука и верю ему! Хочу за него замуж! Хочу уехать в Австралию подальше от местных гадюк! Ты сам жаловался, что терпеть не можешь Сеул, что устал вечно отбиваться от Кима Дука! Здесь клановые омеги прикованы к месту, будто рабы! Ты до конца жизни не сможешь покинуть Сеул и уехать в любимый Пусан, как мечтал! Так почему бы не уехать еще дальше?! — Тэхён шлепнул по столу точно таким же жестом, как и его папа, и выдвинул вперед нижнюю челюсть. Лиан уперся руками в бока, задохнулся, готовясь обрушить пламенную речь на строптивого сына, но тут Чонгук жестко нанес запасной удар. — Ким Намджун давно пасет Тэхёна, Ким-ним. Хочет его сделать своим любовником, а все его якобы попытки загладить плохое прошлое — вульгарное притворство. — Что ты… Предатель! — зарычал Тэхён. Настала его очередь поспешно выбираться из-за стола. Чонгук подскочил, готовясь ловить и выпрашивать прощения. Однако оторопевший от новости Лиан толкнул сына обратно на диванчик и ловко скользнул следом, блокируя его там. — Это правда, Тэхён? — Лиан уставился на него бесконечно любящим и встревоженным взглядом. — Скажи мне как на духу: это правда? — Правда, пап. Прости, что не говорил. Я боялся, что ты его убьешь и сядешь в тюрьму, — Тэхен с каждым словом клонился к столу, бледнея. — Он… постоянно ко мне прикасается, гладит, дважды силой поцеловал. — Фак, убью! — Чонгук хрустнул шеей, налившись безумной яростью. Окажись сейчас Намджун перед ним, он бы бросился на него и вырвал бы глотку, но сначала разбил бы ненавистные губы, посмевшие прикоснуться к его омеге. — Скользкая сволочь! Ему не жить! — Стоять! — крикнул Лиан. — С убийством погодим, пожалуй. Боже, надо все это переварить и не сойти с ума, — повернулся к сонному официанту и приказал. — Бутылку соджу и три стаканчика. Еще закуски к нему. — Папа, ты же запах алкоголя не переносишь, — растерянно пробормотал Тэхён. — Не переношу, — Лиан потер лицо, ошалело моргая. — Но сейчас мне отчаянно надо выпить, иначе я взвою. Чонгук, начни расписывать свой план в деталях. Не пропускай ни одну, — вытащил телефон, раскрыл в нем записную книжку и приготовился печатать. Чонгук, все еще бурля в ненависти и жаждая пуститься на поиски Намджуна, поскрипел зубами, справляясь с чувствами, и начал. По мере его рассказа Лиан нервно ерошил волосы, залихватски проглатывал стопки соджу, закусывал кимчи и хрусткими водорослями, и старательно все записывал. Тэхён притих, наблюдая за ними, но постепенно веселел и смотрел на Чонгука благодарно. От этого в душе разливалось бескрайнее море счастья. Чувствовалось, что сегодня Тэхёна отпустят к нему, и они наконец-то займутся любовью. Мысли бродили, булькали брагой, пускали жар в паху. — Что ж, достаточно. Ты хорошо подготовился. Значит, получаешь диплом через месяц? — Да, — Чонгук кивнул. — Мне плевать на этот диплом, у меня все равно будет новый, сфальсифицированный. Однако этот этап нужен для получения наследства. Я могу воспринимать ваш ответ как положительный? — У нас есть еще месяц, — уклончиво сообщил Лиан, свопнув экран. — За месяц многое может произойти. Но поверь мне, я не позволю ублюдку Кима Дука подобраться к моему сыну. Лучше рискну быть сожранным австралийским питоном, чем останусь здесь и буду переживать. — И это все-таки да?.. — Чонгук в надежде склонился вперед. — Я уже сделал ваши паспорта, Ким-ним. — Это все-таки еще целый месяц, — Лиан невозмутимо поднялся, откинул густые волосы назад и смягчился. — Но сегодня Тэхён может поехать к тебе, если ты обещаешь, что он вернется завтра утром в целости и сохранности. — Обещаю, — Чонгук взмыл с диванчика, заплясал на месте. Пальцы аж жгло в желании обнять Тэхёна. Лиан фыркнул, выразительно взглянув вниз, и Чонгук неловко прикрыл стояк меню. Тэхён поперхнулся смешком и скосился в окно, будто увидел там что-то очень, очень интересное. Разъезжались на такси, вызванные с новых телефонов — все по осторожной методике Чонгука. Как только Лиан по-королевски опустился на заднее сиденье, Чонгук вежливо ему поклонился и подхватил засмеявшегося Тэхёна на руки. — Я тебе до утра спать не дам, любимый. Готовься, — пообещал он, прежде чем поцеловать. — Обещаете, обещаете, — хихикнул Тэхён, когда он его посадил на сиденье их такси. — А на деле вырубитесь после одного раза, господин Чон. — Я тебе вырублюсь, — невнятно пробурчал Чонгук, заваливая его и проникая жадными пальцами под джинсы. Начали еще в прихожей. Нетерпеливый Чонгук сдернул с Тэхёна джинсы с бельем до колен, подтолкнул к тумбе, наскоро проверил смазку и толкнулся, застонав в наслаждении. Выпитое соджу разогрело кровь, и без того бурлящую от прикосновения к нежной коже. Голова кружилась, сердце выбивало бешеный ритм. Но мозгов хватило, чтобы приподнять Тэхёна так, чтобы тот не переносил вес на слабую левую ногу. Тэхён всхлипнул, уперевшись руками в зеркало, застенчиво зажмурился, не вынеся откровенности зрелища. Было на что посмотреть: его ровный розовый член капал предэякулятом, подрагивал от каждого мощного толчка, а Чонгук, казавшийся большим и хищным за ним, размашисто вбивался в него, насаживая за бедра. В первый раз из-за долгой разлуки кончили быстро. Чонгук, отдышавшись, опустился на колени, расшнуровал тяжелые ортопедические ботинки, содрал джинсы с бельем и поднял свою завоеванную драгоценность. — А все-таки думаю, что это да, — шепнул Тэхён, обвивая шею плотными узами. — Мы скоро сбежим, Гуки! Папа тебе поверил. Ты умница. От похвалы член выпрямился и зазвенел в приливе крови. Чонгук едва не рухнул вместе с хрупкой ношей, но выравнялся и радостно сказал: — Отличное начало, Тэ. Пусть все дальше идет именно так. — Пусть, — Тэхён впился в его рот, закрывая обзор, и возбуждающе прикусил нижнюю губу. — Давай сегодня с узлом, хочешь? — Айщ, я тебя чуть не выронил! — плачущим голосом протянул Чонгук. — Кто ж такие приятные предложения делает, когда летит по воздуху в пьяных от счастья руках? — Ты меня никогда не уронишь, я уверен, — Тэхён прижался пылающей щекой к его, и Чонгук поплыл.