Spider-Man:The Secret of Alley Cat

      Тысячи раз подготавливая себя к этому моменту, продумывая действия и решения — Чонгук, в застывшие на огромной высоте секунды, понимает — у него не выйдет так легко привыкнуть к образу белых глаз и пугающей черной фигуре.       — Приветик, давно жду тебя, — молодой голос сталкивается со звериной маской и сверкающим украшением Дианы на чужой шее.       Слышен гортанный рык злодея, он заметно теряется, пока человек-паук на крепкой паутине раскачивается прямо к нему, чтобы схватить крест. Чонгук врезается в вора и вцепляется в дразнящее блеском украшение свободной рукой, на что тот вытягивает из своего арсенала новую игрушку — маленькое электроимпульсное устройство, которое сразу оказывается брошенным в паука. Оно обдает парня легким зарядом тока — Чон не чувствует сильной боли, но электричество мгновенно поглощает все его тело.       — Не знал, что ты в списке гостей, — сквозь загнанное дыхание мурчит преступник и уворачивается.        Они продолжают драться в воздухе, пока от костюма все еще исходят голубоватые брызги тока в виде ослепительных искр. Человек-паук твердо вжимается в сопротивление чужого запястья — похоже этот воображала наполнен не только кокетством, ведь Чону действительно приходится прилагать немалую силу. И, утомляясь от этого однорукого боя, в последнее мгновение паук решает утащить крест иным способом и зажимает пальцы, чтобы выпустить новый заряд паутины.       — Эй, слышал ты назвал меня мил… — звонкая шутка обрывается. Высокий голос Чонгука ломается на полуслове, переходя на шокированный выкрик — его веб-шутеры в самый ответственный момент отказываются работать.        И вместо того, чтобы оказаться уже в другой части белого зала, пролетев над всем хаосом, творящимся внизу, он вцепляется в крест «Аталлы» и в того, на чьей шее покорно висит украденное украшение.       Все происходит в считанные секунды под звуки выстрелов и бегства. Чон утаскивает черного похитителя за собой — крюк с щелчком слетает с рейки и они, вцепившись в друг друга, начинают падать вниз. Борьба продолжается даже в воздухе — напряженное дыхание и фокус на каждом движении соперника, проносящиеся мимо белые стены и неприятное головокружение. Они врезаются в ту самую шикарную люстру и стремительно заставляют стеклянные цилиндрические плафоны разбиваться с дождем из искр. Облаченный в черное, шипящий и упорно сопротивляющийся с человеком-пауком, принимает на свою спину все эти горящие удары. Только в самый последний момент он меняет их с пауком местами, и, несмотря на крепкое сопротивление героя, Чонгук оказывается под ним в самые последние секунды полета. Маска хищника перед ним плотно влезает в сознание, подобно впившемся в плечи черным когтям. Загадочный вор наверняка еще приснится Чону, если он все же доберется до своей теплой кровати — бледные хитрые разрезы кошачьих глаз, даже так, застывшие рисунком на маске, способны злорадно улыбаться.       Человек-паук сталкивается с мраморным полом, чувствуя дикую, стремительно расходящуюся по мышцам боль. Под красной маской он жмурится и со сдавленным шипением стискивает зубы, пока злодей все еще напирает на него весом своего тела. «Пантера», «кот», «черный барс», кто бы это ни был, нависает над ним с показательной расслабленностью и вытянутой спиной, хотя в какой-то момент его предплечье слегка дает осечку, и он чуть ли не падает. Уже не такой безупречный образ, с потертостями на коже дорогого костюма и бледными грязными царапинами на угольной маске, почему-то застывает над разбитым героем. Дразнит свисающим с шеи аметистовым крестом, слегка цепляющим чонов торс с рисунком черного паука. Герой слышит резкий, усмехающийся выдох, вор поднимается и, выудив очередную побрякушку из пояса, бросает ее не на паука, а на верх, в основание полуразрушенной люстры.       — Ты правильно расслышал, — выдает он под свист пуль, и, уворачиваясь от выстрелов полицейских, движется к выходу из отеля. Его оголенная спина исполосана ранами и царапинами от встречи со стеклянными лампами. Там большая татуировка черной кошки, сидящей в окружении замысловатых угольных узоров, похожих на разводы темной краски.       Паук измученно стонет, разжигая новые силы в своем избитом теле. Его костюм тоже слегка пострадал, помимо неполадок с паутиной, хотя, после такого падения нелегко остаться целым. Беспощадно и равнодушно новая электрическая мина активируется прямо под потолком — люстра, качнувшись, срывается со своего основания. Чон вновь видит все в режиме сниженной скорости, его чутье преданно бьет тревогу, пока стеклянный, гигантский источник света летит вниз, еще какое-то время горя в воздухе, а затем потухая. Свет в большом зале становится тусклым и держится только на маленьких лампах по периметру стен — Чонгук в последние секунды делает кувырок на скользком полу, избегая удара сверху. Люстра разбивается, с грохотом и брызгами рыжих лучей. Они какое-то время завораживающе отражаются от сверкающего мрамора, пока парень застывает рядом в паучьей позе. У него нет времени на то, чтобы перевести дух. Отыскав уже уменьшающийся в дали черный силуэт, он тут же бросается за ним.       Внезапно голос Джуна врывается в голосовой канал. Звук идет помехами, шуршит и ломается из-за неполадок в костюме.       — Он вырубил мои эжекторы электроимпульсом, связь тоже пострадала, — сдавленно сообщает Чонгук с надеждой, что навигатор его все еще слышит.       На ходу он пробует вновь выпустить новый заряд из веб-шутера, потерянно щелкает и трясет вместе с рукой уже точно неисправное снаряжение. Своими ударами электричества этот подлец вывел из строя большую часть охранной системы, отключил свет, наверняка проплавил дыру в сверхпрочном стекле, уничтожил люстру, и, как бонус, отобрал возможность человека-паука выпускать чертову паутину.       Сокрушаясь по этому поводу, парень видит, как на пути к выходу наемники продолжают свой обстрел против полиции. Теперь громилы вовсе набрасываются на Чона, завидев его красную фигуру. Скаля зубы и громко ругаясь, окружают и направляют на него оружие. Совсем кстати, учитывая ослабленное состояние паука.       — Прибейте жука!       — Иди сюда, человек-паук!       — Черт, — бросает Чон, понимая, что бороться придется по-старинке, используя ловкость и кулаки, — как же я мог забыть про вас ребята!       Но не то чтобы это сильно пугает парня. Он прокручивается в воздухе, тут же выбивая пушки из рук этих болванов.       — Как там Кувалда? Не болеет? Слышал у него проблемы с мигренью, — сквозь сбитое боем дыхание герой продолжает шутить, — если доползете, передайте привет.        Парень действительно быстро расправляется с перегородившими ему путь бандитами, но это все равно дает большой отрыв бегущей от него «пантере». Побитые тела мафиозников теперь украшают пространство ресепшена.       Не жалея ног, Чон выбирается из выкупленного для уже сорванного аукциона здания. В тьме города, среди убегающих выряженных гостей, зевак, услышавших ночной шум, и прибывающих к отелю вместе с оглушительной сиреной полицейских машин, паук замечает похитителя главного лота. Он успевает нырнуть за ним в подворотню с какими-то строительными работами, до момента как полиция могла бы запросто словить его без возможности на эффективное бегство.       — Эй, Чон, я уже работаю над исправлением связи. Проверь, эжекторы окончательно сгорели? — голос все еще с помехами, но не описать насколько парень в красной маске счастлив его сейчас услышать.       — Они просто вышли из строя, не реагируют на касание, — человек-паук перепрыгивает через ограждения и громадные бетонные балки.       А ловко справляющийся с этими препятствиями злодей, будто нарочно выбирает более скрытые и неудобные локации для бегства. Видимо действуя точно и продумывая каждый свой кошачий шаг.       — Не упусти его. Эжекторы должны скоро заработать.       Поверив другу, Чонгук потерянно соглашается и продолжает сосредоточенно обходить груды строительных материалов и деревянные заборы. Давно не было ситуаций в которых ему приходилось передвигаться не по воздуху, а на земле. Это достаточно усложняло погоню — будь у Чона паутина, он бы уже давно словил этого противного любителя побрякушек.       — Эй, может поговорим? — пытается Чонгук, как только подбегает к подножию здания, на которое уже забирается преступник, используя строительные леса. Звуки ударов его ботинок о ненадежное дерево проходится по ушам паука.       — Думаешь нам есть о чем поболтать, паучок? — смеется он, уже с крыши перебираясь на строение уровнем выше, — сначала догони меня.       И не смотря на отрыв, Чонгук проходит эту полосу препятствий с такими же упорством и азартом, как и его юркий соперник. Неизвестный даже в этом парадном одеянии из сверкающей кожи справляется с каждым новым подъемом — его мышцы наполнены силой, тело изгибается и почти невесомо прокручивается в воздухе, увеличивая собственную скорость с помощью гибкости. Человек-паук собирает все свои волю и прыткость в кулак, все сильнее и сильнее сокращая расстояние между ними.       — Зачем ты все это делаешь? — хрипло спрашивает парень, пробегая уже по крыше довольно высокого дома, на который ему пришлось влезть, следуя за злодеем, — Ради денег?       Теперь они пересекают всю длину этого здания своей погоней. Перепрыгивая через дымоходы и разгоняя спрятавшихся тут птиц, сливаются с расплывчатыми полуспящими огнями города. Сердце Чонгука стучит невероятно быстро, чуть ли не вырываясь из-под потертого красного спандекса, отмеряя каждый новый прыжок и перегоняя кровь, будто только для того, чтобы сейчас, злодей, с татуировкой черной кошки на спине, наконец попался в его паутину. Хотя бы метафорически.       — Вряд ли ты действительно способен понять меня, — шипит он в ответ, приближаясь к краю здания.        И чем ближе этот рубеж, тем сильнее натягиваются нервы в теле паучка — если сейчас его веб-шутеры не сработают, он рискует свалиться с высоты во второй раз за этот вечер и, главное, упустить крест вместе с его похитителем.       — Ну же давай, — умоляет парень себе под нос, совсем не сбавляя скорости и вызывая заряд паутины, с очередной неудачей, — Эй, я же не сдамся! Я поймаю тебя!       Вор оказывается у самого края, лишь на мгновение повернувшись назад, в сторону приближающегося бесстрашного героя в красном костюме. Перед тем, как с помощью крюка перелететь на новую крышу, он выплевывает:       — Отвали, паук.       Черная фигура преодолевает опасное расстояние с завидными легкостью и скоростью. Так что в следующую секунду ноги Чона упрямо отталкиваются от крайней точки.       Он пытается выпустить заряд паутины в воздухе, глядя не вниз — на неоновое расплывчатое море из снующих машин и людей, а только вперед, на чужую спину, не скрытую за костюмом. Эжекторы все еще молчаливо щелкают у него на запястье. И в какой-то момент, из всех звенящих и плотных звуков вокруг, парень начинает слышать только взволнованный, но точный, стук собственного сердца. Человек-паук видит, как неизвестный и горячо ненавистный им злодей в черном удачно приземляется на возвышенность и пару секунд следит за тем, как Чон беспомощно падает вниз. Веки героя прикрываются, и, разрезая прохладный ветер своей летящей вниз фигурой, он пробует еще раз — зажимает пальцы с последней надеждой не встретиться с асфальтом.       Щелк. И заряд прочной паутины триумфально цепляется за край здания. Глаза Чонгука мгновенно распахиваются, тело пробивает воодушевленный заряд энергии и азарта. Он переносит вес тела так, чтобы взлететь как можно выше, и его паучья фигура взмывает над крышей, после настигая вора со спины.       Этого хватает, чтобы свалить с ног лихорадочно убегающего от него зверя. Их тела с треском прокатываются по бетону. Черная маска с острыми ушами вновь рычит, втягивая прохладный воздух, напитанный назойливостью паука.       — Значит ты не отстанешь? — раздраженно фыркает он, пытаясь вырваться из хватки Чона.       — Я думал ты в восторге от моей компании, — паук часто дышит, продолжая проносить их по твердой поверхности крыши.       Преступник оказывается под ним, заключенным в замок из обтянутых в красный спандекс ног. Паучок тут же тянет руку к оказавшемуся в идеальной близости сверкающему кресту. Украшение лежит на груди пойманного, будто как на специальном стенде, стреляя огоньками аметиста.       — Все же лучше он побудет у меня, — бросает Чон, пока злодей не перехватывает его запястье.       Через рваные глотки воздуха, будто действительно пойманный хищник, похититель широко проходится по торсу паука своими черными когтями. Они врезаются сначала в крепкую ткань костюма, а потом, с острым болезненным ощущением ранят кожу Чонгука. И герой, шипя от пламенного зуда на груди, пытается связать этого дикого зверя липкой паутиной, но тот ловко переводит направления эжекторов, проворачивая руки паука.       — Мне он идет больше, — деловито проговаривает вор, сначала сцепив чоновы запястья, а потом вовсе сваливая его на спину.       Парень впечатывается в твердую поверхность со сдавленным выдохом, а вор, получив желанную свободу, тут же соскальзывает с его тела, очередным кувырком расчерчивая поверхность крыши. Человек-паук чувствует, как саднит свежая рана и пульсируют от напряжения мышцы, и главное, как настоящий преступник снова осыпается сквозь его пальцы. Он ненавидит свою реакцию в эту вечернюю погоню. Похоже организм начинает медленно перегреваться от всего, что происходит во время миссии. Чонгуку все время сложно сосредоточиться, и у злодея постоянно выходит сбить его с толку. В любом случае сдаваться сейчас — совсем не то, что входит в планы паука. Увлечение идеей догнать кота — разжигает новый порыв энергии в его бурлящих жилах.       Да и на паутине вести преследование намного легче. Герой стремительно нагоняет подлеца с украшением Дианы на шее, когда тот взбирается на манхэттенский мост. Под ним оглушительно гремит проходящая линия нью-йоркского метро.       — Когда ты уже сдашься, паук? — неизвестный доходит до края, туда — где еще шаг и заканчивается безопасная плоскость моста. Вагоны снуют внизу с безумно высокой скоростью, доставляя по домам ничего не подозревающих жителей города. Все вокруг отсчитывается гудением и звонким стуком рельс. Пахнет маслом для поездов и едкими транспортными жидкостями.       — Я так всю ночь могу, — издав горловой звук, Чонгук выстреливает паутиной точно в запястье злодея, приковывая его к металлическим периллам.       Он подходит ближе к пойманному. Приходится заглушать внутри чувства триумфа, страха и не прекращаемого волнения, пока фигура в костюме и загадочной маске неожиданно покорно застывает перед порывами обжигающего холодом ветра.       — Попался. Теперь мы поговорим по-человечески? — руки человека-паука подцепляют крест на чужой шее. Он замечает, как часто вздымается грудь от чужого дыхания. Неужели вор наконец-то в уязвимом положении? Он боится?       Человек-паук смотрит только в бледно-белые линии глаз напротив. Наверняка преступник до мороза по белой коже боится снятия своей маски — ведь это будет обозначать, что его шумное шоу закончено. Чон глядит слишком долго, сглатывая вязкую слюну в горле. Отвлекается только на оповещающий звук и красную лампочку внизу, за краем моста. В уши впивается рев летящего вагона, громкий и ритмичный, и через секунду парень видит его.        Паук старается быстрее происходящих событий сложить одно с другим…       — Слишком по-человечески для меня, — глухо выбивается из хитреца, и он действует настолько быстро, что даже супергеройская реакция Чона не способна его остановить.       Только не говорите человеку-пауку, что он собирается…       Злодей щелкает зажим на предплечье, вызволяя свою руку из когтистой перчатки и отпрыгивает назад — точно в такт летящему метро. Уже в воздухе он усыпляет бдительность паука новой порцией электроимпульса, тут же вырубающей его эжекторы.       Чонгук отшатывается назад с драгоценным крестом в руке, пока неизвестный летит вниз на встречу поезду. Человек-паук успевает подумать только об одном, когда его тело цепенеет, а глаза растерянно расширяются — этот любитель циркачеств действительно сумасшедший.       Устремив взгляд вниз, на рельсы, только что обожжённые скоростью неумолимого метро, Чон даже не видит незнакомца. Испарился. Злодей все же смог ускользнуть от него, используя элемент неожиданности, пускающей холод по коже.       — Что за черт, — хрипло выбивается из покачивающегося тела парня.       Он потерянно держит крест в своих руках, иногда жмурясь от болевых ощущений по всему избитому телу. Сегодня ему пришлось так нелегко — черный похититель картин почти был у него в паутине… Если бы только не безумный трюк с прыжком навстречу яростному поезду.       В ушах раздается разбитый помехами голос Джуна. Придется снова ждать пока «проклятье» злодейских примочек отпустит этот истерзанный костюм. Чонгук измученно вздыхает, пытаясь не разбиться окончательно из-за нового проигрыша. Блеск цветных камней немного утешает его. Все-таки удалось спасти крест «Аталлы», и теперь в руках паука есть эта ценная, до этого момента официально утерянная, реликвия.        Погодите. И кое-что еще.       Чонгук присматривается к оставшемуся на периллах снаряжению злодея — черной перчатке с острыми и прочными когтями. Ему придется подождать пока его паутина полностью растворится, чтобы досконально изучить это оружие, но… Кажется Чон нашел что подарить Ким Намджуну на Рождество.

      ***

      — Здравствуй, Нью-Йорк. Мы знаем, что все жители города слушают и смотрят нас с замиранием сердца…       Чонгук сосредоточенно хмурит темные брови, заканчивая стежок. Он откусывает красную нитку зубами и кладет полу-порванный костюм на ноги, согнутые в позе лотоса. Новости на фоне звучат более чем методично, заглушаемые звуками из окна, но на деле владелец паучьей маски ждет их действительно с легким покалыванием на пальцах.       Парень сидит в своей комнате, погруженной в теплый мягкий свет, пока на улице медленно сереет лилово-голубое небо. Закончив со всеми секретными аукционами и еще более таинственными злодеями, Чон вернулся домой ранним утром. Когда он вместе с уличной прохладой притащил домой свое уставшее и покрытое синяками тело, большим везением было не встретить тетю, собирающуюся на работу. Уже позже пришлось соврать Мэй, что они с Кимом устроили вечер ДНД(хотя они действительно часто делали это в школе, отнимая из своей жизни по восемь-девять часов), ведь Чонгук проспал до самого вечера, полностью уничтоженный и лишенный энергии.       — Все прошедшие дни улицы были забиты демонстрациями и митингами в защиту нью-йоркского искусства. Хотя верно сказать это была боль всего мира — в наших музеях хранятся работы художников и скульпторов со всего света. Народный любимец человек-паук был уличен в краже нескольких дорогостоящих полотен и реликвий. Записи с камер из «Музея современного искусства» подтверждали его виновность. Город погряз в ненависти из-за совершенного предательства. Акции: «Человек-паук — угроза Нью-Йорка!», «Верните искусство Нью-Йорку!», привлекли внимание даже школьников и студентов. Сегодня же комитетом культуры было принято решение закрыть для посещения несколько крупных музеев города из-за новых преступлений. Прямо сейчас мы покажем вам свежие кадры, сделанные этой ночью.       Чон отнимает глаза от ткани и бросает взгляд на экран своего ноутбука. Мурашки проходятся по его спине от навязчивой мысли, что ночью кто-то сумел отцепить кусочек происходящего в свою хронику.       Камера репортёра немного трясется, обзор портится из-за убегающих людей в вычурных костюмах и останавливающей журналистов полиции. Но, несмотря на это, злодей оказывается в кадре, и глаза Чона темнеют, когда одновременно изящная и в тот же момент наполненная силой фигура красуется на экране. Следующие секунды репортажа вовсе заставляют парня шире распахнуть уставшие глаза — на запись попадают чужие громкие и мурчащие слова:       «Ведь это я выкрал все шедевры из музеев. И даже в этот раз у вас не получилось опередить меня. Свои преступления я посвящаю человеку-пауку. На самом деле он такой милашка, и совсем ни в чем не виноват»       Губы Чонгука неконтролируемо распахиваются, и он иступлено моргает, глядя на мигающий экран с обрывочными наблюдениями за образом настоящего похитителя.       Неужели, по счастливому стечению обстоятельств, яркое и самовлюбленное признание подлеца поймали камеры? И что это могло значить при текущей ситуации в городе?       — Некий неизвестный в маске, «черный кот», как сейчас именуют его СМИ — предположительно настоящий вор всех сокровенных шедевров. Он принял участие в масштабном нелегальном аукционе и попытался украсть дорогостоящее украшение принцессы Дианы. Один из организаторов подпольных продаж — смотритель «Музея естествознания», Барри Чемберс. Сейчас он находится под следствием. К счастью, попавшие под угрозу произведения искусства удалось спасти. В их числе множество утерянных и украденных полотен Ван Гога, Клода Моне и других не менее известных художников. Все лоты, в том числе крест «Аталлы» будут благополучно доставлены в музеи и преемникам, которым они действительно принадлежат.       Чон тут же получает сообщение от Кима на свой мобильный. Наверняка там возгласы удивления и радости, но парень пока что не проверяет, только с усилием и треском позволяет себе поднять уголки нервно искусанных губ. Всплывающие на экране картины заставляют Чона немного иначе взглянуть на весь его путь к поимке злодея.       Нельзя было отрицать, что с каждым разом он становится все ближе к похитителю, все больше сбивает черного кота с толку, почти улавливая его в свою паутину. Понять этого мерзавца Чонгуку еще совсем не удается, привыкнуть к его приемам и уловкам — тоже. Но даже упустив преступника в последний раз, человек-паук спасает по-настоящему дорогие городу реликвии. И кажется… У него есть шанс вернуть себе честное имя?       Чутье сигналит о шагах в коридоре и Чон торопливо прячет порванный костюм под темно-синее одеяло, а зарядом паутины утягивает туда же ту самую черную когтистую перчатку, весь день ожидающую своего осмотра в беспорядке на столе.       — Человек-паук так же был замечен в этом Манхэттенском отеле. Несмотря на отчужденность города он, по словам очевидцев, храбро сражался со злодеем…       Чонгук поджимает улыбку губами, и в эту же секунду Мэй входит в его комнату после стука и одобрительного отклика от парня.       — Ужин готов, — выглядывает она из небольшого пространства открытой двери, впуская в комнату аппетитный и пряный аромат свежеприготовленной еды, — а еще пирог со яблоками и корицей.       — Мэй, ты что буквально прочла мои мысли? — парень счастливо улыбается и поднимается с постели, попутно потягиваясь и жмурясь подобно маленькому ребенку. Его живот требовательно сжимается от жутко манящего запаха из кухни.       Тетя дарит ему ответный ласковый взгляд, после с намеком впиваясь им в кучу смятых вещей на стуле. Помимо этого, почти все вокруг выглядит уничтоженным чоновой небрежностью — компьютерный стол завален наработками университетского проекта, кровать смята от целительного сна, полки с законченными лего-постройками обиженно покрыты пылью.       — Да… Я помню про это, — оправдывается парень, морщась от стыда. Ему действительно пора провести здесь генеральную уборку. Он черт возьми сделает это, — Сразу после защиты своей научной работы я…       Прочистив горло Чонгук, ловко захлопывает крышку своего ноутбука, глядя на снисходительное выражение лица Мэй и успевая услышать только последние слова дотошной ведущей:       «Сможет ли кто-то помочь городу? Когда шедевры наконец вернутся в свои колыбели? И настолько ли плохим оказался наш дружелюбный сосед? Следите за обновлениями и берегите себя. Все свежее в наших выпусках…»       — Я чувствую запах бекона, — протягивает Чонгук, сложив лицо в забавной гримасе и направляясь к двери.       Сейчас ему хочется позволить себе отдохнуть подобно обычному студенту, создающему беспорядок в комнате, глотающему книжки по робототехнике и отвлекающемуся на фейсбук. О котором заботится самая чудесная тетя на свете.       Что выберет Нью-Йорк — довериться человеку-пауку или продолжить осыпать его личность клеветой и скандалами? Это уже не кажется таким важным, когда на столе тесной кухни остывает свежая карбонара. Чонгук начинает постепенно верить в себя, и с каждым днем он все больше понимает, что быть дружелюбным соседом — это его самая важная миссия. Что-то вроде настоящего призвания. Неудачи всегда будут проскальзывать на пути, этого нельзя избежать. Но поглощая пасту, парень пропускает мысль, что сейчас ничто не способно сбить его с курса. Образ злодея все еще кажется непонятным и пугающим, но точно не видится непобедимым. Так что Чонгук готов с ним поиграть, если похитителю так остро этого хочется.       Крест «Аталлы» спасен, несколько страниц домашней работы написано, а Мэй сделала у пирога толстую карамельную корочку, прямо как Чонгук обожает.              Забавно, что счастливый парень пока что не подозревает — когда он вновь отвлечется на фейсбук, увидит там кое-что очень будоражащее его влюбленное сердце.       Пользователь «Пак Чимин» посетил вашу страницу.