Spider-Man:The Secret of Alley Cat

Ramones — Blitzkrieg Bop

      — Эй, оу! Летс-го! Эй, оу, летс-го! — прорывается не совсем мелодично, но до жути бодро из уст Чонгука, сидящего на коленях по среди комнаты и набивающего свой рюкзак.       Он вертит головой в разные стороны с такой фанатичностью, что мокрые капли с волос разлетаются по полу, а белые наушники готовятся к вот-вот предстоящему запуску из ушей в дальнее путешествие. Наверное, куда-то под кровать, через остров смятых конспектов и горы из грязных худи, или же в противоположную сторону на заваленный рабочий стол.       Чонгук закусывает губу, проверяя заряд на своей камере. Не сдерживается. Щёлкает спуск затвора и скрипит объективом, проверяя картинку. Под ласковым солнечным светом в поле зрение попадает лишь ковёр в максимальном приближении.       — Черт, — парень брезгливо шипит вслух, — нужно попросить Мэй вычистить его.       Ну или сделать это самому? Чонгук обещает себе отметить это где-то в списке дел. Но вряд ли, очень-очень вряд ли его хватит на проведение генеральной уборки. Ведь у Чона примерно тринадцать списков дел на тему совершенно разных аспектов. Например, сейчас ему нужно поскорее закончить сборы и допеть финальный куплет — песенка незамысловатая, но отлично справляется с задачей создать нужное настроение.       В календаре, преданно висящем на бежевой стене, сегодняшняя дата отмечена красным маркером — начало недели науки и творчества. Небольшое фото, прицепленное рядом, очевидная подсказка почему мероприятие вдруг взбудоражило и так постоянно торопящегося и едва успевающего все Чона.       Пак Чимин — незаметный светленький парень в очках, со скованной, но очень нежной улыбкой. Он запечатлён во время чтения книги в университетском парке. Волосы спадают на лицо, рукава белой рубашки покрывают большую часть ладони, и, помимо размера самого фото, он в целом кажется крошечным.       На него действительно почти никто не смотрит из группы. Он загадочный и закрытый, тихий, но в то же время очень отзывчивый и трудолюбивый в учёбе.       Но Чонгук смотрит на него. Постоянно черт возьми. И даже сейчас смотрит… Ну только на пленочное изображение, а не на настоящего одногруппника, внезапно забывая подпевать.       Он зависает на минуту, а потом суматошно застегивает молнию на рюкзаке (кстати совсем недавно подаренным тётей, ведь Чонгук имеет обыкновение терять их каждую неделю. Это пятый по счету.) Вскакивает с пола, закидывает друга на спину, исправляет вмятины на худи (как может) и даже на всякий случай проверяет ширинку на чёрных джинсах. Ну а что. Все должно быть идеально.       — …Эй, Чимин, мы никогда не общались, но мы в одной группе, кажется… Хочешь сфотографирую тебя? Я.…— неловко начинает Гук, прочистив горло.       Его перебивает шипение в углу комнаты:       — Всем постам, «Метрополитен» музей, был ограблен сегодня ночью. Личность преступника не установлена, — звук похожий на вещание рации, полицейская волна к которой подключено радио Чона.       Чонгук вытаскивает наушники и застывает на месте. Этот скрипучий звук заставляет его двигаться на уровне рефлекса. Солнце покрывает невозмутимое и задумчивое лицо и освещает потоком из окна летящие в воздухе пылинки. Парень не сокрушается и даже не толкает ногой банку из-под колы, так удобно лежащую рядом. К счастью, или не совсем, он уже давно привык к внезапному изменению планов и бесконечному беспорядку в своей жизни.       Кажется только вчера подросток, ученик старшей научной школы, а сегодня — уже взрослый человек, первокурсник и, казалось бы, организованная личность. Чонгук просто не успевает париться по поводу того, что его жизнь походит на клок липкой паутины. У него всегда под тканью худи красный спандекс. И он не может оставить город без своего пристального героического присмотра.       — Ну что, паучок, пришло твоё время, — может лишь вздохнуть он, и, выпустив заряд из веб-шутера, притянуть маску из кучи книг на столе.