Абендорм. Пустые лица

      Прибывшие блюстители даже не планировали разбираться, кто из нас стал причиной сработавшего сигнала тревоги. Нацепили титановые перчатки на обеих и затолкали в машину. Единственное, что мы могли сделать — подчиниться.       Пока ехали в тесном и душном салоне, отделенном от передних сидений бронированным стеклом, Шер не прекращала возмущаться, что блюстители нарушили при нашем аресте как минимум два правила, не уведомив нас о наших правах и не составив протокол, но они то ли не слышали, то ли им было плевать.       Паника не охватывала меня лишь потому, что я знала, что в любом случае нахожусь под протекцией блюстителей, что Адрия поможет, как только узнает о случившемся и объяснит коллегам, что я не использовала никаких зелий, а всего-навсего забрала чужую магию, но не с целью украсть, а с целью спастись, и это была вынужденная мера.       В том, что детектор сработал, не было ничего удивительного. Они реагировали на любое превышение аллириума в организме, чтобы распознать тех, кто использовал зелья, например, чтобы принять чужой облик. Но помимо моей вернувшейся магии, во мне теперь была и другая. Не просто какая-то, а телесная магия, которая сама по себе куда сильнее любой другой, и уже только ее наличие превышало допустимую норму. Вполне логично, что теперь детекторы воспринимали меня едва ли не ходячей бомбой, заполненной аллириумом и готовой рвануть в любой момент. Странно только, что ни я, ни Адрия, ни кто-то другой не подумали об этом заранее.       Стоило оказаться в участке, как я начала просить вызвать Адрию, но на мои просьбы никто не реагировал. Телефоны и сумки сразу забрали, а потом, не задавая вопросов, отвели в слабоосвещенную комнату, разделенную на секции, напоминавшие вольеры для животных, и щелкнули замком, заперев нас в одном из них.       Сидевшие в соседней камере мужчины не вызывали доверия, как и желания оставаться с ними наедине дольше пары секунд. Успокаивало лишь то, что нас разделяла достаточно плотная решетка, а на их руках были такие же перчатки, сковывающие движения.        — Элис, — шепнула Шер, толкнувшись плечом в мое плечо. —  Все будет нормально.       Ей удавалось сохранять спокойствие, и я прекрасно понимала, почему. Шер ничего не угрожало. Максимум, что ей могли предъявить — сокрытие информации обо мне, как о незарегистрированном нииме, но она могла убедить всех, что ничего не знала, да и я бы подыграла ей в этом. А вот мне…       Чем больше я думала, тем громче трещала моя напускная уверенность. В Адрии, в других блюстителях и в их желании помочь. Почему ни один из них — тех, кто знал, — не задумался о такой банальной проблеме как превышение аллириума в организме? Меня могли схватить на следующий же день, зайди я в любой магазин, хоть сколько-то приличнее продуктовых в Гамбле — у их владельцев на такую роскошь, как аллиродетекторы, денег попросту не было, так что мне в какой-то мере даже повезло. Уж лучше застрять в этой камере с Шер, чем совсем одной.       Заключенные шумели не прекращая, я нервно слонялась по тесному пространству: несколько шагов до стены и обратно к Шер, устало прислонившейся к решетке и прикрывшей глаза. С каждым шагом сердце все сильнее колотилось о ребра, напоминая, что любая оплошность может привести к тому, что все вскроется. Стоит им увидеть черные отметины на моем теле, и они тут же поймут, что я была ниимом, позволила кому-то нанести Хейруви и нарушила договор. Об этом знали лишь единицы: те, кто присутствовал на слушании по делу мистера Барри, но им и самим пришлось заключить договор о неразглашении, а вероятность того, что я встречу кого-то из них, ничтожно мала.       От холода по телу бежали мурашки, руки, закованные в перчатки, затекли. Хотелось согнуть пальцы, а еще почесать нос и потереть глаз… и бровь. Все тело точно пульсировало от невозможности исполнить такие банальные действия.       — Может, Джейден придет? — тихо спросила Шер, приоткрыв глаза и наблюдая за моими метаниями. — Почувствует и все такое…       — Вряд ли. — Я мотнула головой, остановившись возле Шер, и ткнулась носом в ее плечо, чтобы потереться и избавиться наконец от зудящего чувства. — Ему наверняка будет слишком лень, и он просто завалит меня сообщениями. Да и мы не так уж далеко, чтобы…       Стоило мне поднять голову, как я встретилась с внимательным взглядом женщины в камере напротив. Она стояла возле решетки, поджав губы, и смотрела на меня не то с презрением, не то с разочарованием. Отросшие розовые пряди отдавали у корней сединой, лицо осунулось и приобрело немало новых морщин, выданная блюстителями одежда делала ее непривычно бледной и не прикрывала предплечья, одно из которых черной узорчатой змеей обвивал след нарушенного договора.       — Чу́дная встреча, не правда ли? — язвительно спросила миссис Мосс.       Другие заключенные не смолкали, но все словно затихло, когда я смотрела не нее. Во мне пылало столько эмоций, что я даже не могла определить, какие из них преобладали. Неприязнь, отвращение, гнев, обида, боль, и даже ненависть. Мне хотелось вывалить на нее все и сразу, потопить ее во всем том ужасе, что я пережила. Но я не припасла для такой встречи ни одной колкой фразы, ни одного пропитанного ядом слова, способного заставить ее отшатнуться и попятиться, распахнув рот в изумлении.       И с моих губ сорвалось лишь банальное:       — Вы знали…       — Знала, — ничуть не смутившись сказала она, сразу поняв, о чем я.       — Это вы заставили его?..       — Заставила, — так же равнодушно произнесла она. Я собиралась возмутиться, но миссис Мосс опередила меня, дав ответ на еще не озвученный вопрос. — Забрать твою магию — была его идея. Я только помогла.       Надежда треснула. Да, часть меня ненавидела мистера Карвера за то, как он поступил со мной, но другая часть отчаянно хотела верить, что тот, кого я называла в детстве своим другом, не мог так со мной поступить, что все это время он действовал лишь по указам миссис Мосс, потому что не мог сопротивляться Хейруви, но… Должно быть, я в очередной раз ошиблась.       Когда Рейнар вернул мои воспоминания, убив мистера Карвера, я думала, что смогу восстановить последовательность всех событий и докопаться до истины, мне казалось, что они будут такими же яркими, как были мои кошмары, но на деле они лишь смешались со всем, что я помнила прежде, иногда звуча приглушенными и размытыми отголосками.       — Вы знаете Рейнара, да? — внезапно включилась в разговор Шер. Она шагнула к решетке и с вызовом посмотрела на миссис Мосс. — Чего он хочет?       Миссис Мосс заинтересованно оглядела ее и усмехнулась.       — Поверь, я задавала тот же вопрос. Десятки раз… — Ее взгляд быстро метнулся ко мне, и она процедила: — Но твоя мать так и не дала мне ответ.       — Она… — пролепетала я, растерявшись сильнее, чем прежде.       — Но вы должны хотя бы догадываться, — не отступила Шер, пока я переваривала услышанное. — Зачем ему пытаться убить сына Роберта Эрдсхола? Что за сгусток магии он оставил в нем? Вы должны знать хоть что-то!       Шер вжалась в решетку, точно собиралась прорваться сквозь нее и вцепиться в горло миссис Мосс. Замок входной двери щелкнул, в комнату вошли несколько блюстителей, а следом за ними и Адрия. Облегчение тут же накатило на меня, расслабив тело.       — Вы не ответили! — напомнила Шер, не отпуская прутья решетки, пока нашу камеру открывали.       — Я сказала блюстителям все, что знаю, — пожала плечами миссис Мосс.       Когда нас выпустили, напряжение Шер ощущалось настолько ярко, что я была уверена — еще немного и она бросится к миссис Мосс, протянет руки, схватит за волосы, начнет трясти, выпытывая правду, лишь бы хоть как-то помочь Маркусу.       Но Адрия сказала твердое «за мной», и Шер, насупившись, поплелась следом.       Берите вещи, идите рядом, отметьтесь здесь, проходим дальше, спускайтесь на первый этаж.       Послушными зверушками, разве что не на привязи, мы следовали за ней, выполняя команды. Под пристальным вниманием других блюстителей Адрия казалась совсем другой: ни капли мягкости, свободы или расслабленного тона, каждый раз напоминавшего Джейдена. И от этого напряжение никак не хотело отступать.       — Простите за неудобства, — сказала она, стоило нам разместиться в кафетерии на первом этаже. В ее тоне больше не скользил бескомпромиссный призыв подчиняться, а плечи расслабленно опустились, и она оперлась на столик, помешивая кофе. — У нас тут такая неразбериха, что свихнуться можно. Все точно с ума посходили. Ниимы в городе творят, что вздумается, да и в целом нарушений все больше… Мы не собирались пускать новость про Рейнара в массы, чтобы как раз и избежать этого, только вот журналисты не дремлют.       Адрия криво усмехнулась и громко отхлебнула из своей чашки, продолжая рассказывать об участившихся преступлениях.       — Что вам сказала Мосс? — спросила Шер как бы между делом, пока Адрия делала очередной глоток. Хотя я уверена, что все это время она только и выжидала момент, чтобы задать этот вопрос.       — Ох, с ней проблем не меньше, чем с остальными. — Адрия отклонилась, закинув локоть на спинку стула и нервно постучала пальцами по столешнице. — Прямых доказательств, что она причастна, нет. Сама она, естественно, все отрицает. На Карвере было слишком много отпечатков чужой магии: в основном частицы той, что он вытягивал из погибших магов познания. Но пока проводили экспертизу, все следы и вовсе развеялись, так что мы остались ни с чем.       Шер тихо хмыкнула.       — Но вы все еще держите ее здесь, значит, что-то у вас все-таки есть.       — Только благодаря другим нарушениям, — сказала Адрия и потянулась к карману, чтобы достать пачку сигарет. — Тиссея Мосс занималась изготовлением и распространением запрещенных порошков. Нам уже поступали заявления об исчезновении трав из теплиц Абендорма, да только та преподавательница каждый раз забывала, что вообще обращалась к нам. — Адрия покрутила сигарету в пальцах, разминая ее. — Возможно, и с этим Мосс постаралась, но доказательств пока нет. Ее кабинет опечатали, образцы порошков отдали на анализ, и благодаря этому мы пока можем удерживать ее здесь. Но по другим делам у нас ничего нет.       — А если дать показания? — предложила я. — Могу сказать, что лично видела, как миссис Мосс подчиняла себе мистера Карвера и слышала их разговор о Хейруви. И о том, что она знала, кто я.       — Думаю, тебя не нужно вмешивать еще и в это. К тому же сейчас есть куда более важные задачи.       — Вы издеваетесь? — поразилась Шер, повысив голос. — Вам нужно лишь надавить на миссис Мосс, и она расколется! Расскажет, что нужно Рейнару, зачем он напал на Маркуса, и что за странный сгусток в его…       — Шер, — тихо перебила я, наблюдая, как взгляд Адрии темнеет. Она глянула через плечо на полупустой кафетерий.       — О сгустке не переживай, ничего серьезного. С ним все будет нормально, — сказала Адрия вновь вернувшись к строгому, почти приказному тону. Она залпом допила кофе и, сунув сигарету в рот, направилась к выходу. — Идем.       Я последовала за ней, пока Шер осталась допивать чай, бормоча что-то себе под нос. Когда я вышла из участка, Адрия уже курила. В ее взгляде читалась тревога, она глянула на дверь, а потом быстро сказала:       — Постарайся донести до подруги, что у нас все под контролем.       — Что именно? — растерялась я.       — Ситуация с Маркусом. И с Рейнаром тоже… в какой-то степени.       — Но… — договорить я не успела, потому что Шер нас настигла.       Адрия тут же сделала новую затяжку и, запрокинув голову, выдохнула дым.       — У нас сейчас проблемы с браслетами, — сказала она нарочито спокойно. — Нарушений слишком много, постоянные проверки… Но я подумаю, что можно сделать, чтобы таких ситуаций больше не возникало. А пока постарайся не посещать места, где есть детекторы.       — То есть, вообще все места, — хмыкнула Шер. — Могли бы хоть расписку ей дать, чтобы она совала ее под нос каждому охраннику.       Адрия подавилась смешком и закашлялась. Метко бросив тлеющую сигарету в мусорку, она обратилась ко мне:       — Свяжусь с тобой, если что-то узнаю.       И, проигнорировав сдавленное «но», оставшееся от былой спеси Шер, скрылась в участке.       Я растерянно смотрела на дым, ползущий из щелей в металлической решетке мусорного бака. Тонкими потоками он тянулся вверх, подрагивал, сплетаясь в единое целое, и разбивался о стеклянный навес над входом. Мыслями я уже была в том дне, когда снимала проклятие с Джейдена, и подобный — но черный — дым клубился над нашими головами. Если бы тогда я не нанесла знак, как бы все сложилось?       Вдруг осознав, что Шер прошла мимо меня и уже стояла возле светофора, я бросила последний взгляд на струи дыма и поспешила нагнать ее, как раз когда загорелся зеленый.       — Шер, ты чего?       — Ничего, — отмахнулась она. А потом вздохнула и все же сказала: — Просто всем плевать на Маркуса.       — Вовсе нет! Но… мы сейчас действительно ничего не можем сделать.       — Ты еще не поняла? Они и с Рейнаром ничего не могут сделать. Медлят как раз потому, что даже не представляют, как его остановить.       — Адрия говорит, что у них все под контролем, значит…       — Ты вообще слышала, что она сказала? Что в сгустке нет ничего серьезного! Но она даже не должна знать о нем. Делом Маркуса занимаются в другом участке. А значит, это либо настолько серьезно, что подключили уже всех, либо она соврала, лишь бы отмахнуться!       — Шер…       Я потянулась к ней, но она отдернула руку и остановилась. Пожевала губу, упорно отводя взгляд, и пробормотала:       — Неважно. Все нормально.       А потом свернула в сторону своего дома и ускорила шаг.       Еще какое-то время наблюдая, как ее фигура удаляется, я пыталась понять, что на нее нашло. Да, Маркус не приходил в себя. Да, у Адрии своих дел хватало, она не могла посвящать все свое время поискам Рейнара. Да, все было совершенно не в порядке, но ведь… и не так плохо? То есть, не ужасно, не кошмарно, и не хуже некуда.       Шер просто переживала…       Или Адрия действительно что-то скрывала, а я настолько расслабилась, что даже не замечала этого?