Методический материал по соблазнению

───── ◉ ─────

Весь оставшийся день Деви была в отвратительном настроении. Госпожа Шарма пыталась убедить себя, что состояние вызвано тем, что она не получила место помощницы. Однако в глубине души она понимала, что истинная причина ее беспокойства — картина, свидетелем которой она стала. Эта сцена не выходила из головы, заставляя снова и снова переживать увиденное: Одри Херд в миллиметре от губ Дорана. Почему ее вообще это беспокоило? Зачем она думала о профессоре и злилась, что на месте сокурсницы оказалась не сама? Деви даже не нашла в себе сил зайти в аудиторию и забрать забытую визитку закусочной с номером телефона, на который она не хотела звонить. Но звезды сошлись так, что пришлось. Неделя или две без подработки — это семь дней без денег, а кушать Деви любила. Да и не факт, что ее возьмут на место помощницы — Одри Херд слишком хорошо отвечала на вопросы профессора, хоть знаниями на парах не блистала. Деви не могла не заподозрить мухлеж, но профессор же не мог скинуть Одри вопросы? Хотя после того, что Деви видела в аудитории, и того, что успела придумать, вполне мог. Скорее всего, ей показалось, и то, что их лица были слишком близко друг к другу, — это просто неудачное стечение обстоятельств. Но забивать голову переживаниями из-за того, что взрослый мужчина вел себя так, как вел, Деви уже физически не могла. — Неважно, — сказала она вслух, размышляя и смотря на закусочную с бордовыми неоновыми буквами, которые имитировали стиль Гарварда. «Tasty Burger» — так называлась забегаловка, в которую Деви хотела сначала позвонить, чтобы договориться о собеседовании. Запахи пережаренного масла, мяса и горького кофе с кислинкой вызывали тошноту, и ей очень хотелось развернуться и уйти. А лучше — настоять на получении средств из трастового фонда и почувствовать вкус студенчества, но для Деви это было бы проявлением слабости. Просить свои деньги — унизительно. Один раз она уже заводила этот разговор с опекуном, сразу после смерти брата, и этого оказалось достаточно, чтобы понять, что он не поможет по причинам, которые Деви не знала. Адвокат развел руками: Камал Рай следовал пунктам завещания, оплачивая обучение деньгами погибших родителей Деви. Про содержание там ничего не говорилось. Работу официантки Деви получила быстро: ей не пришлось ждать неделю для ответа. Менеджера Филла совсем не смутило отсутствие у Деви опыта в наливании кофе. Ей обещали выдать новую форму, разрешили забирать все чаевые за обслуживание столиков и попросили приступить уже сегодня. На эту просьбу ей пришлось ответить отказом — нужно было перенести цветы на балконе, выполнить несколько заданий и попытаться выспаться, желательно без сновидений. Он взрослый человек и может делать все, что ему вздумается. Спать со студентками… например. Может, у Одри и вправду получится выйти за него замуж к концу учебного года? Деви почти зарычала, нажимая на кнопку лифта пентхауса. Теперь ее башня уже не казалась недосягаемой для дракона: консьержка пропустит, лифт доставит до верхнего этажа, а двери откроются в нужную квартиру. А если нет — он их просто выломает. Деви приложила магнитный ключ, и лифт бодро повез ее вверх, в небезопасную башню бедной принцессы. Свет опять моргнул, но Деви не успела испугаться отключения электричества: все мысли были заняты другим. На связке висел ключ от квартиры Сарасвати — теперь профессора Дорана Басу. Ранее Деви знала квартиру соседки как свою: пятьдесят процентов времени они проводили там, сидя вдвоем на диване, выпивая дешевое вино по субботам, и Сара никогда не была против его стоимости. А сейчас уютная и привычная квартира опустела, и в ней поселился монстр. Не переодевшись и лишь сбросив туфли, Деви вышла на балкон, чтобы убрать горшки с петуньями до возвращения профессора. После отъезда Сары она позволила себе занять все свободное пространство, но теперь была готова не только убрать цветы, но и возвести стену — желательно каменную и высокую. Такую, чтобы ее нельзя было перелезть и подсмотреть. Самая большая проблема заключалась в том, что Деви хотела спрятать не себя, а профессора, в такое недосягаемое место, где она не будет его видеть, слышать или чувствовать. Как она будет спать у себя в спальне, жить в квартире, дышать, Деви пока не представляла, особенно зная, кто скрывается за стенкой. Чтобы попасть в квартиру Дорана, нужно было просто пройти несколько метров, выйти на балкон, открыть стеклянную дверь, и вот она уже там. Но хорошие девочки так не поступают, и Деви тоже не планировала этого. Или планировала? Или была недостаточно хорошей? Пока она двигала тяжелые горшки с землей на свою часть балкона, ключи прожигали карман брюк. Дивия Шарма уговаривала себя, что это незаконно, неправильно, аморально, ужасно, низко. Слова подбирались легко, но ни одно не успокаивало любопытство. Он же мог сменить замок? Конечно, он это сделал, любой бы сменил… Торг с собой и связка ключей были на одной чаше весов, на вторую легли все определения порядочности, которые перевешивали, но все равно проиграли. Деви оглянулась, словно на крыше небоскреба были свидетели, казалось, даже петуньи в горшках осуждали, но остановить они точно не могли. — Я просто проверю, просто… Деви вооружилась ключом и, немного пригнувшись, пошла в сторону стеклянной двери, которая как специально не просвечивала то, что было внутри. Но профессор не мог вернуться так рано, Деви отлично знала расписание, камер в пентхаусе не было, риск был минимален. Когда девушка поднесла ключ к замочной скважине, она вообще полностью внушила себе, что ей ничего не грозит и проникновение в логово монстра — это безопасно. — Что? Ключ подошел, но вот прокручивать его не пришлось, профессор, как оказалось не запер балконную дверь. Почувствовав себя немного неуютно, Деви вернула ключи в карман и тихо, как только могла, начала сдвигать стеклянное полотно в пластиковой раме вбок, не дыша, чтобы не пропустить опасность, которая притаилась в неизвестности. Но все прошло без сучка и задоринки, дверь открылась, в квартире были подняты все жалюзи — даже те, которые мешали просмотру телевизора солнечными бликами. — У тебя какой-то нездоровый пунктик, мистер. Говорить и думать о профессоре, когда он не рядом, было на удивление комфортно и не стыдно. Деви уже задвинула подальше в подсознании свой сон с развратными догонялками и делала вид, что и утром не встретила его неглиже. — Мяу. Сердце Деви сделало кульбит, а потом разбилось в неудачном столкновении с ребрами. Все уговоры про то, что вламываться в чужую квартиру безопасно, разрушились с простого мяу. Перед Деви появился кот, если это существо было можно так назвать, очень оно походило на старый и побитый молью кусок шерсти. Кот сидел в центре комнаты и изучал гостью с прищуром на один желтый глаз. Одно ухо у кота почти отсутствовало, а качество шерсти намекало, что животное явно потрепала жизнь. Деви кошек не любила, как и они ее; явно чувствуя неприязнь и смотря на мохнатое чудовище, Деви не знала, чего ждать дальше: станет ли он нападать на нее и защищать квартиру хозяина? — Привет, кот. Деви отступила на шаг, придумывая кличку для животного, но в голову ничего подходящего не приходило. Монстр-хозяин и монстр-кот. Кот, разумеется, никак не отреагировал на приветствие и своего имени не произнес, а лишь продолжил всматриваться. Деви могла поклясться, что во взгляде было изучение с нотками осуждения, а длинные пушистые усы задвигались из стороны в сторону — животное явно принюхивалось. — Я просто тут вот пройду. — Деви сделала пару шагов в бок, стараясь обойти по дуге мохнатое серое существо. — Пф. — Кот то ли чихнул, то ли отреагировал на слова, то ли на новый запах. Пока Деви медленно кружила, он поднялся и, не отрывая взгляда от незнакомки, запрыгнул на подоконник, теперь изучая гостью с более высокой точки обзора, методично виляя хвостом из стороны в сторону. Деви это показалось плохим знаком, она не слишком много знала о домашних питомцах, но была уверенна, что этот субъект явно настроен агрессивно. Так они простояли несколько секунд, пиля друг друга взглядом. У кота были рыжие, как у Басу, глаза, а у Деви — нежно-лазурные. Кот еще раз чихнул и потом зевнул, на что Деви немного оскорбилась, а после полностью потерял интерес к госпоже Шарма, сворачиваясь в клубок, засыпая. — Мы почти подружились. — Деви волнительно хихикнула, но кот не оценил шутки и поднял морду на шум, вновь смиряя девушку взглядом. — Поняла, молчу. — Она сделала еще один шаг вбок, удостоверившись, что кот не хочет на нее наброситься. Квартира была со знакомой планировкой, но это единственное, что осталось из прошлого. Яркие цвета мебели заменили на черные и белые. Диван, обычно заваленный мягкими подушками, исчез, на его месте был большой, кожаный и угловой, но будто сразу неуютный. Деви прокралась дальше, как мышка, чтобы не издать ни одного звука и не разбудить несуществующего монстра-профессора и кота. Находиться тут было огромной ошибкой — госпожа Шарма это понимала, но развернуться и уйти не могла, любопытство мешало осмотрительности и затмевало здравый смысл. На кухне не было ни одной кружки и тарелки, поверхности были идеально чистые, словно тут не жил одинокий мужчина. Да и вообще кто угодно. На полу стояло две миски: одна с кормом, вторая — с водой. Кто бы мог подумать, что монстр может заботиться о другом монстре? Деви посмотрела на запертую дверь спальни, и ей потребовалась меньше минуты, чтобы принять очередное неверное решение и повернуть ручку вниз. Она перестала дышать, ожидая нападения из каждого темного угла, поворота, но все, что жило в квартире, — спящий кот, тишина и запах сигарет — не сильный, тонкий, едва уловимый. В спальне стояла большая кровать, идеально заправленная, без единой складки на черном покрывале. Из распахнутого окна проникал приглушенный солнечный свет, подкрашивая монохромный интерьер золотистым. Мебели было по минимуму: пара тумбочек с каждой стороны кровати, кресло, которое сразу показалось Деви удобным. Она могла представить, как профессор Доран Басу сидит в нем вечерами и читает книги, а на коленях у него спит кот. Ему подходила эта атмосфера минимализма и загадочности. Ни одной фотографии, никаких личных вещей, которые были бы важны при переезде, все как с обложки дизайнерского журнала Yellowtrace. Ремонт явно делался не один день, но, живя в соседней квартире, Деви не слышала ни единого лишнего звука. Она прошла вглубь спальни и коснулась черной ткани покрывала указательным пальцем, ощущая шелковистую прохладу. Деви одернула руку и замерла, когда в гостиной послышался тихий звук, похожий на ключи, которые бросили на столик. — Нет. — Госпожа Шарма выдохнула отрицание, словно оно могло забрать происходящее. Возможно, это кот что-то уронил, и сейчас она просто выйдет из спальни и навсегда забудет сюда дорогу. Но коты точно не умели захлопывать двери, а именно это Деви и услышала. Она проникла в чужую квартиру. Но все было значительно хуже: она забралась в дом к своему профессору. Деви ругала себя всеми возможными словами, но ни одно не помогло найти ей решение и спасение из ловушки. Если она спрячется, будет ведь только хуже после того, как ее поймают. Дивия почти нашла в себе силы, чтобы показаться, отдать ключи и сообщить, что просто хотела отдать запасные, так хотела, что даже не сняла нужный со связки и случайно зашла в спальню. Совершенно случайно. Она бы и вышла с гордо поднятой головой, но услышала женский смех, который отбросил всю ее гордость и уверенность на задворки, оставляя все это рядом с разбитыми мечтами. — Какая у тебя просторная квартира. Голос был женским, незнакомым и раздражающим, просто из-за того, что в квартире профессора была девушка, которая приехала в зеркальном лифте и которую пригласили, и ей не пришлось пробираться, как не самый успешный воришка. Деви быстро осмотрелась и оценила свои возможные укрытия. Прятаться под кровать, где, скорее всего, скоро будут трахаться? — от этого возникло чувство тошноты. Была еще дверь в дальнем углу, похожая на ванную и еще одна дверь с реечным полотном. Не найдя места получше, Деви побежала к ближней двери, закрывая ее одновременно с тем, как в спальню проник неприятный женский голос: — Дор, вот это кровать. — Незнакомка сделала пару шагов в комнату, цокая каблуками, а Деви мысленно ассоциировала звуки с молотком и гвоздями, только пока было неясно, крышку чьего гроба она заколачивала. — Ты уже знаешь, чего я хочу? Девушка хихикнула, а Деви бесшумно фыркнула на этот дешевый флирт и приложила два пальца к горлу, устраивая представление отвращения для себя самой. — И ты в ней спать не будешь, закрой дверь и выйди. Доран вывел девушку за дверь, и Деви немного расслабилась. Но волнение вернулось слишком быстро, она без путей отступления в окружении мужских вещей. Дивия бегло осмотрелась, только сейчас понимая, что в гардеробной одежды у профессора было на удивление мало: несколько рубашек, пара пиджаков, кожаная куртка. Деви мотнула головой, отгоняя желание коснуться всех вещей по очереди, чтобы понять, такие же они холодные, как и покрывало на кровати. А еще она хотела оставить невидимые следы своего присутствия: видя на паре профессора в рубашке, точно знать, что она прикасалась к ткани. Но это было так глупо, что Деви вдохнула поглубже, задержала дыхание, стараясь не отравиться слишком приятным ароматом чистых вещей. Доран и его гостья женского пола тихо переговаривались, девушка смеялась, голоса профессора слышно почти не было. Деви злилась, что попала в ловушку, но понимала, что сама виновата в этом. Каждый раз, когда смех затихал, Деви представляла, чем занят рот неприятной личности и ненавидела себя с каждой секундой все сильнее за то, что ей не все равно. Будто то, что она видела во сне, давало ей оправдание на эти неправильные мысли. Когда тишина стала почти оглушающей, Деви подумала, что терять ей больше нечего и хуже уже не будет. Она хотела приоткрыть дверь, но вовремя передумала, так как спальня открылась, и Деви через решетчатые просветы рассматривала профессора в белой рубашке с закатанными рукавами, в черных джинсах и босиком. Воздух, которого и так было не много, вообще закончился, а температура резко поднялась. Даже для Деви, мало знающей мужчин, Доран был как божество, сошедшее с Олимпа, которому нужно было поклоняться и возводить храмы. Она бы так и сделала, если не обстоятельства, которые были против ее поклонения профессору: образование, Одри, которая почти во рту у него сегодня искала место помощницы, и теперь еще и вот, девушка в его квартире, пока сама Деви стояла в шкафу и придумывала списки, почему ей нельзя на него смотреть. Ни в одном из этих пунктов не было про возраст, шрам, и то, что он ее профессор и дядя ее подруги. — Дор, я возьму твои ключи? Незнакомка появилась на пороге, и Деви смогла разглядеть черные длинные волосы в дверном проеме. Деви мысленно ответила на этот вопрос отказом. Разве можно первой попавшейся давать ключи от квартиры? Сама она совсем недавно сжимала запасной ключ на связке и не видела в этом ничего неправильного, потому что это другое. И ей можно, а всяким незнакомкам — нет. — Да, только не потеряй, у меня нет запасных. Деви усмехнулась и молча кивнула, соглашаясь: запасных у профессора и правда не было. Дивия Шарма сжала кулаки сильнее и старалась через просветы реек понять, какого рода отношения были между профессором и незнакомкой. Но, судя по тому, что она вообще была в его квартире, вариантов было немного, а отношения имели горизонтальный характер. Сколько у него этих пассий? Беззвучные вопросы и догадки не нравились, и хотелось научиться телепортироваться или становиться невидимой. — Дор, ты лучший. Деви произнесла сокращение имени в голове и поморщилась: ужасно звучало, будто кличка кота. Дор… — Я в душ, завтра мне рано вставать, поэтому давай не поздно. По спине Деви пробежали мурашки, мужчина приказывал другой, а подчиняться хотелось ей, это злило почти так же сильно, как и вся ситуация. Но то, что Доран уходил в душ, а его девушка из квартиры, означало одно — появился шанс на спасение. — Я до аптеки. И твой кот меня оцарапал, надень на него намордник. Деви мысленно похвалила кота за столь «радушный» прием и выдала намордник говорившей. Гостья уже покинула спальню, а Деви старалась не размышлять о том, что потребовалось девушке в аптеке на ночь глядя, а профессору потребовался душ. Какая мерзость. Когда в ванной комнате зашумела вода, Деви аккуратно приоткрыла дверь из своего укрытия и прислушалась, ожидая резких звуков, но ничего не было, это стало отличным шансом для спасения. Она почти сделала шаг, но вовремя посмотрела под ноги и оступилась, почти падая на пол, — перед ней сидел кот. — Кот, — прошептала Деви, запертая между гардеробной и мохнатым охранником. — Оцарапай ее еще раз от меня, будь котиком. Кот пошевелил целым ухом, и Деви сочла это за согласие. — А теперь отойди. Но животное не собиралось двигаться, продолжая сидеть на проходе. — Я принесу тебе что-то вкусное. — Деви начала торги. — Вискас? Чайку? Голову Одри? Кошку? На последнем слове кот сузил желтые глаза и поднялся на лапы, отходя в сторону, не останавливаясь вилять хвостом. На цыпочках, как самый неумелый воришка, Деви покинула спальню, потом гостиную и вышла к балкону, который так и остался открытым. Заметил профессор дверь или нет, она не знала, но решила не рисковать и больше ничего не трогать. Перед тем, как ускользнуть, Деви еще раз осмотрела квартиру, мысленно прощаясь с обстановкой, будучи уверенной, что никогда сюда не вернется и уж точно не будет искать кошку для кота. Своя квартира выглядела теперь слишком темно из-за закрытых штор и одновременно пестро — из-за подушек, нарисованных скетчей и общего настроения интерьера, где слишком много зелени и цветов. Деви неожиданно огорчил тот факт, что она излишне обжилась тут, и если потребуется переехать, в этот раз одной сумки не хватит. Она еще раз посмотрела на балкон, где сейчас можно было заметить четкую границу из цветочных горшков. Ее половина цвела разными красками, была яркая и живая. Его — пустынная серость напольной плитки, которая, по ощущениям, будет резать ступни, если вдруг захочешь переступить черту. Но Деви больше не собиралась. За домашней работой пролетел остаток вечера, и, когда нужно было ложиться спать, Деви не могла перестать гонять в голове мысли о новом профессоре, о сне, после которого хотелось лишь одного — продолжения. О шраме, который мог отпугнуть лишь тех, кто смотрел на фасад, она же хотела видеть глубже, но страх обжечься был сильнее любопытства. Солнце уже спрятало лучи за горизонтом, Деви провожала этот второй день из последнего учебного года, который должен был подарить свободу. Она прижимала к животу закрытый блокнот, который прикрывала на первой паре журналом, и теперь и сама не готова была в него смотреть. Деви давно не рисовала лица, думала — разучилась. Но это было с ней в крови, безумие и одержимость некоторыми вещами, такими как рисунок и теперь — получение диплома. Под толстыми листами скетчбука сейчас было лицо, профиль — острый, опасный, красивый. Деви хотела выкинуть, вырвать лист, скрыть свою неясную одержимость в штрихах, хотела, но рука не поднялась уничтожить не просто рисунок, его — Дорана Басу. Ее маленькую победу перед собственным страхом к рисованию. Он первый, чьи черты Деви смогла перенести на бумагу за последние семь лет, вот только он вышел на бумаге у нее другой, без шрама, моложе. Почему — Деви не знала, но ей одинаково нравился и нарисованный вариант, и тот, что жил по соседству. Когда за окном стало совсем черно, а в спальне тени скрывали ее мысли, она опять открыла блокнот и посмотрела, надеясь, что за последние несколько минут образ профессора исчез. Но он был там, насмехался над ее желанием быть к нему ближе, пусть даже через штрихи и карандаш. Грифель всегда любил Деви, и сейчас он полюбил еще и его — изгибом губ, густой бровью, блеском золотистых глаз, который читался даже в черно-белом рисунке. Но была в рисунке и неточность: цвета — их явно не хватало. Хотелось добавить охры, чтобы придать коже живости, черного, вырисовывая непослушные густые кудри. Серый — это был не его цвет, но, смотря на лист бумаги, Деви видела другие оттенки, оживляя черноту. Это пугало — неясная одержимость мужчиной. Но почему он казался таким знакомым? — Глупости. — Деви захлопнула скетчбук и не смогла бросить, а лишь аккуратно положила блокнот, замечая в углу стола журнал, который ей отдала Сарасвати. Он насмехался пестрой обложкой и надписью в углу: «Методический материал по соблазнению». Деви потянулась, но одернула руку, чтобы не совершить еще одну ошибку. Она же не будет пытаться завоевать сердце человека, у которого его и вовсе нет? Она не готова стоять в очереди за его мимолетным вниманием, ей не выиграть это соревнование у Одри Херд и у девушки из его квартиры. — Просто почитаю, какой пункт следующий. Все. Иногда разговор с самой с собой позволял Деви не чувствовать себя такой одинокой, какой она была. Нет семьи, нет родных, только опекун, ставивший ограничения на все, казалось, даже на дыхание. Камала она не видела с весны, больше пяти месяцев молчания и систематических переводов за обучение и квартиру. Нужно было сказать ему спасибо хоть за это, написать сообщение, но Деви не могла. Это как благодарить солнце за то, что оно светит, или море — за воду. Камал Рай был богатым до неприличия, но семья Шарма затмевала все счета опекуна. И когда Деви получит диплом, выполнит условие договора на наследование, она станет сама по себе. Статья нашлась быстро, как и нужный пункт — четвертый. Деви перечитала его несколько раз и особенно ей понравилось слово «быть хорошим студентом». Она была хорошим: вовремя сдавала задания, не опаздывала, всегда изучала материал наперед и фантазировала, что она в лесу и бежит. А за ней гонится монстр. Живущий по соседству. Этой ночью Деви вновь снился профессор, но в этот раз она не бегала по лесу и не пряталась за деревьями, ей снился Гарвард, знакомые стены, которые больше не были безопасными — за поворотами скрывался он. Деви проснулась по будильнику и пару минут старалась вернуться в реальность, сердце стучало и было готово пробить грудную клетку, а запах дорогого табака не отпускал. Прохладный душ немного вернул равновесие и ясность ума; пока Деви думала, что надеть, она закуталась в белый махровый халат и вышла в гостиную, чтобы налить себе растворимого кофе. Лишних денег на зерна в кофемашину не было, и сила внушения помогала верить, что ложка растворимого вернет бодрость. В квартире будто что-то изменилось, стало свежее, Деви посмотрела на балконную дверь, и та оказалась открыта. Прохлада сразу вызвала мурашки на оголенных участках кожи, и Деви поежилась от чувства опасности, но это было не все. Адреналин — он появлялся с каждой секундой холода. — Я же закрывала… Она сделала два шага по ледяному полу и замерла, когда заметила движение в темном углу гостиной. Нужно было закричать, нажать кнопку охраны, сделать хоть что-то, а она просто стояла и смотрела в тень, фантазируя, как из черноты блестят золотистые глаза. Он тут, в ее квартире. Монстр в ее любимом кресле. — Закрывала. Подтвердил профессор, и Деви поняла, откуда в квартире запах табака. Доран курил, госпожа Шарма проследила путь зажженной сигареты от расслабленного положения руки до затяжки и сглотнула, понимая, что ситуация — ловушка. И ей это нравилось. — Что вы тут делаете? — Деви пришлось покашлять перед тем, как голос вернулся в привычное состояние. — Тут нельзя курить. — Она осеклась, вспоминая разговор, который был в первый день у запертой двери. Доран усмехнулся, Деви не видела, но представляла, как поднимаются уголки губ, как у глаз появляются мелкие мимические морщинки. Она рисовала в черноте золотыми линиями цвета его зрачка. Профессор вновь сделал затяжку, разжигая огонек ярче. — Я искал кофе, но, к сожалению, не нашел. — Доран ответил, а Деви быстро посмотрела на кухню, банку кофе не нужно было искать, она стояла на самом видном месте. Профессор заметил взгляд и опять усмехнулся: — Это не кофе. Деви стало обидно за свой растворимый Нескафе, но спорить смысла не было. Он и правда был ужасным. Доран поднялся из кресла, но Деви не смогла отступить. Она, наоборот, хотела сделать шаг ближе, окунуться в тень и разделить ее, скрыть во мраке непозволительные желания. Хотела, но не позволила себе. — Вот. Доран протянул руку, и Деви потребовалась вся собранность, чтобы оторвать взгляд от чарующего блеска зрачков. На мужской ладони лежали ключи — те самые ключи, которые лежали в кармане брюк вчера. Жар мгновенно поднялся к щекам, Деви не видела, но знала — покраснела и вновь в его присутствии. — Это не то… Она не успела закончить оправдание, как и не успела взять ключи, стоило ей потянуться, Доран убрал ладонь, сжимая связку. — Я не хочу лжи, — предупредил профессор, а после вновь дал возможность взять ключи, без которых Деви пришлось бы пользоваться лестницей и потом просить у консьержки дубликат. Сколько это вызовет проблем, было страшно вообразить. — Итак, мисс Шарма, что вы делали в моей спальне? Деви была готова начать бежать без приказа. Просто до запасного выхода, вниз, потом что угодно, лишь бы не видеть золото во взгляде, наглость ухмылки. — Я… — Деви запнулась, но потом вернула себе характер и воспоминание, что она — наследница Шарма. — Я отказываюсь быть вашей помощницей. Сказала она не то, что ждал от нее Доран и сама Деви. — Вот как? — Басу все еще протягивал раскрытую ладонь с ключами, но Деви пока не могла найти в себе силы, чтобы положить голову в пасть зверю. — Но я и не предлагал. — Мужчина повел широкими плечами, приподнимая и опуская. Деви почувствовала себя немного задетой, профессор и правда не предлагал. А после обжиманий, которым она стала свидетелем, должность достанется Одри Херд, так как ее достоинством можно чистить подошвы туфель Басу. — Если вы думаете, что я буду также неизбирательна, как и Херд, то сильно заблуждаетесь. Мне нужна была эта работа, но не назначенной вами ценой. И, пожалуйста, не водите в пентхаус эскорт — это против правил. Деви огрызалась, стараясь защититься. Она видела, как близко были их лица в аудитории, она увидела незнакомку у профессора в квартире. Деви так много всего видела, но сейчас не заметила главного — она переступила черту, которую сама и провела. Пусть Деви делала это клумбами и цветами, она отделила их жизни сама. Доран не мог не понять смысл слов, и реакция у него была единственная, пусть и неправильная. Левой рукой он сжал женское горло, не перекрывая доступ кислорода, но точно закрывая поток слов. Сильная, грубая, шероховатая ладонь коснулась нежной кожи, обжигая, казалось, до самых костей, а потом через шею вниз, до души. Деви успела ахнуть и дать почувствовать запах мятной пасты, а самой вдохнуть аромат дорогих сигарет. — Если вы думаете, мисс Шарма… — Доран смотрел сверху вниз, уничтожал взглядом оставляя золотые ожоги от радужек: — Что я пересплю со студенткой и трону любую хоть пальцем… Деви дрожала под его силой, от близости и ненормальности положения. Она слушала, впитывала каждый звук, как нектар, и задыхалась от того, что ей было мало. Безумная, одурманенная, возбужденная, сломленная, одинокая, бедная. Все это смешивалось в коктейль Молотова, и Деви была готова взорваться, сжечь все, оставить пепел без надежды и шанса. — Вы монстр, и вы уже… — Она вздохнула последний раз: — Касаетесь. И потянулась вверх, поднимаясь так высоко, как только могла, совершая еще одну ошибку, касаясь губами мужских. Ключи упали на холодный пол, но заглушить звуки бившихся сердец было невозможно. Ошибка. Пронеслось в голове у каждого. Она не убежала, а он предупреждал… Но свой выбор она сделала слишком давно.

───── ◉ ─────