Обряд

ты разыграл свой дебют фигурою белой

все получил твой король за размен королевой

вот он один на доске застыл обреченно

♫ Айрэ и Саруман — Властелин Ничего

Айзен негодовал. Все его тщательно выстроенные планы рушились, подобно карточному домику. Он не мог стать королем, потому что его отец был еще жив, и он, Айзен, не женился — дернул же черт прилететь этого дракона! И что только он нашел в этой серой мышке принцессе Момо? Чего не увидел в ней сам Айзен? Если верить легендам, драконы похищают красавиц, чего нельзя было сказать о его невесте. Она не была уродиной, она была достаточно милой девочкой, но и не красавицей — простушкой. Если бы не ее королевское происхождение, Айзен и не взглянул бы в ее сторону. Лучше было бы жениться на ее сестре, действительно прекрасной женщине, но ее сестра носила траур… и он не мог жениться ни на скорбящей Рангику, ни на похищенной Момо, а значит, не мог занять трон, и не мог начать войну с соседним царством, вместе с женитьбой забрав себе земли, принадлежащие отцу своей будущей королевы и соединив их армии, создав сильное и непобедимое войско, которое сможет покорять другие страны. Момо, несмотря на свою серость, не пришла в восторг от женитьбы с ним — как странно, он думал, что быстро очарует эту глупышку, всегда уверенный в своей красоте и привлекательности. Обычно женщины тут же падали к его ногам и сулили все блага своей любви, а эта… не только не влюбилась с первого взгляда, но и посмела прямым текстом заявить, что хочет завести любовника. Айзен едва не рассмеялся ей в лицо, но убедительно сыграл ревность собственника — хотя на самом деле ему было наплевать на Момо, и если бы она вправду нашла себе фаворита — он спокойно казнил бы обоих за государственную измену. Избавиться от жены Айзен планировал в любом случае… но не сразу — ему был нужен наследник, наследник королевской крови, рожденный в законном браке. Поэтому Момо должна была бояться его, дрожать при виде него, повиноваться ему — но не дрожала. И не любила. Простушка-принцесса оказалась неожиданно храброй. Возможно, обладать ею было бы не так скучно, как он думал сначала. Возможно, Момо доставила бы ему много приятных моментов — если в ее тихом омуте водятся такие черти. Но благодаря ледяной твари его принцессы нет. Как же он ненавидел это крылатое чудовище, похитившее его ключ к власти. Принцессу Айзен не жалел, но ее обязательно было нужно найти, и найти живой. Что-то подсказывало Айзену, что она осталась в живых. Ее отец мгновенно распорядился начать поиски. Айзен пока в этом не участвовал, надеясь, что солдаты сумеют справиться без него. Но прошли целые сутки, а следы принцессы и дракона не находились нигде.

***

— Вот, — сказал Тоширо. — Ты можешь спать здесь. Момо не могла оставаться в разрушенной комнате, и юный дракон решил перевести принцессу туда, где когда-то жила его мать. Здесь было пыльно, но чисто, а обстановка почти кричала о том, что раньше тут обитала принцесса — мебель в розовых и сиреневых тонах, огромная мягкая кровать с отороченными кружевом подушками в форме сердец, книжный шкаф, полный различных томов, зеркало, множество косметических средств вроде белил, румян, кремов и туши, уютное кресло, золотой подсвечник, письменный стол, украшенный подушечкой для иголок в виде смешного ежика… Здесь было уютно. — Спасибо, — в очередной раз вежливо поблагодарила принцесса, проходя в свои новые покои. Дракон как-то болезненно скривился на ее благодарность, но сдержанно кивнул в ответ. — Спокойной ночи, Момо, — сказал он. — Спокойной ночи, Широ, — ответила принцесса, хотя сомневалась, что сможет спокойно заснуть после всего пережитого. Тем более — на новом месте. Момо разделась и легла в постель. Холодные простыни и такое же холодное одеяло совсем не создавали уюта, хотя матрас был достаточно мягким, и подушка, на которую принцесса опустила усталую голову, тоже была мягкой, пусть и холодной. На новом месте засыпать очень сложно. Особенно — в одиночестве. И в темноте, хотя в окно и заглядывал яркий полумесяц. На новом месте, верно? Вспомнив присказку служанок, Момо приподняла подушку и прошептала под нее нехитрый заговор: — На новом месте приснись жених невесте! Она не знала, зачем это сделала — обычно так гадают незамужние девушки на выданье, желающие увидеть во сне своего суженого. Момо своего суженого знала, и во сне его видеть совсем не хотела. Но… вдруг все изменилось? Вдруг Айзен — уже ей не суженый? Вдруг их судьбы перемешались, когда на зов принцессы откликнулся дракон? Вдруг Богиня-Пряха перепутала нити и начала прясть все заново? Момо подумала, что не сможет спать, всего лишь на секунду закроет глаза, но вскоре, несмотря на холодную постель и взвинченное состояние, уставшая и измотанная за день принцесса крепко и сладко заснула.

***

— Момо. Этот голос. Этот холодный, ледяной, пронизывающий до самых костей голос, зовущий ее по имени, будто угрожая, будто она в чем-то провинилась. — Моя королева. Эти руки, уверенно, но грубовато ведущие ее в танце, цепко смыкающиеся на талии. Эти серые глаза, взирающие на нее с таким пренебрежением; он звал ее своей королевой, но на королеву не смотрят столь непочтительно, как… как на помеху на пути. Этот голос, эти руки и эти глаза могли принадлежать лишь одному человеку. Айзен. — Гадала на суженого, дурочка. Как будто не знаешь, что я — твоя судьба. Я — твой жених. Я — твой король! Я! Я! Я! Голос повысился и стал злым. Руки от талии медленно потянулись к тонкому горлу принцессы, еще секунда — и крючковатые пальцы сомкнутся на ее шее, ломая позвонки. Вспышка — и комнату залил белый свет. Руки врага остановились в сантиметре от Момо. — Не смей ее трогать! Это был другой голос, но его она тоже знала. Она слышала, как этот голос поклялся ее защищать. Сейчас — тоже защищал. Лед, лед, везде был лед. И две фигуры сражались на мечах — Момо не видела лиц, но знала, кто это — Айзен и Тоширо. Они яростно рубились, и ни один не уступал другому — а потом Момо увидела кровь на своих руках, и из ее горла вырвался хриплый крик отчаяния, потому что он проиграл… — А-а-а-а-а!

***

Момо села, пытаясь унять дрожь. За окном светало. Она ощупала шею, потом осмотрелась вокруг, со сна не сразу поняв, где она находится, но потом вспомнила все, что произошло. Она все еще в лапах у дракона, но, возможно, это лучше, чем стать королевой Айзена. Девушка встала и оделась, уже примерно помня, как это делается. Чтобы перестать дрожать после кошмара, она расчесала волосы — помогло, как всегда помогало. Новый рассвет вдохнул в Момо надежду на перемены в ее судьбе, а сон… всего лишь сон. Разве можно верить такой глупости, как сны? «Гадала на суженого, дурочка…» Принцесса вздрогнула. Как будто он знал. Как будто он наблюдал за ней, видел каждый ее шаг, слышал каждое ее слово и знал каждую ее мысль. «Просто сон», — сердито подумала Момо и даже повторила это вслух, чтобы окончательно убедить себя: — Это всего лишь сон! — Момо, ты проснулась? — постучался в дверь ее спальни Тоширо, как будто всю ночь дежурил в коридоре, — Идем завтракать? Принцесса пригладила волосы и открыла дверь. Юный дракон улыбнулся ей. Момо выдавила вымученную улыбку в ответ. — Что-то не так? — спросил Тоширо. — Просто плохой сон, — почти честно ответила Момо. — Я сварил овсянку, — сказал юноша. — И у меня есть персиковый джем. Не знаю, чем ты обычно завтракаешь, так что могу слетать в город и купить то, чего ты захочешь. — Нет-нет, — сказала Момо. — Меня вполне устроит овсянка с персиковым джемом. Дома я завтракала примерно тем же. Вспомнив о доме, Момо вспомнила и о сестре. Рангику наверняка до сих пор плакала, думая, что ее дорогая сестренка погибла в ужасных когтях или зубах. — Момо, ты точно в порядке? — забеспокоился Тоширо, увидев сумрачное выражение ее лица. — Я думаю о сестре, — призналась принцесса, облизывая с ложки желтый персиковый джем. — Ты не знаешь, как можно сообщить ей, что я жива? Просто то, что я жива. Не то, где я и с кем, а просто, что я жива… Мы с Рангику всегда были очень близки. Всего год назад она потеряла своего возлюбленного, а теперь и я… пропала, — Момо сглотнула. Сладость джема показалась ей горечью, стоило представить заплаканные глаза старшей принцессы. Тоширо немного подумал, а потом сказал: — Ладно. Думаю, я знаю, как тебе помочь. Доешь завтрак и напиши записку своей сестре. Только очень короткую и без подробностей — ты же сама не хочешь, чтобы тебя нашли, верно? Момо кивнула, быстро отправляя в рот ложку за ложкой. Еда уже не горчила, но потеряла для принцессы всякий вкус, даже несмотря на ее любимый персиковый джем. Закончив с завтраком, Момо поспешила в свою комнату, забыв поблагодарить Тоширо за еду, но дракон был этому только рад — он стеснялся слышать из уст принцессы слова благодарности. Юноша принялся собирать со стола и мыть тарелки. Тем временем Момо нашла письменные принадлежности: почти полную чернильницу, достаточно целое перо и чистый лист бумаги, уселась за стол и начала грызть кончик пера, думая, что же написать, чтобы Рангику поняла, что с ее сестрой все в порядке, но больше этого не понял никто. Тоширо был прав: нельзя, чтобы ее нашли, она сама этого не хочет… Но как же тогда выразиться? И тут Момо озарило: их собственный язык, который они вместе придумали в детстве! Рангику должна его помнить, она старше Момо, и именно ей принадлежала идея с общим языком. Пользуясь специальным шифром, который изобрела старшая сестра, принцесса написала:

«Я в порядке, у меня все хорошо, не волнуйся! Только не ищи меня!»

Момо не стала подписываться — Рангику и так поймет, от кого это, и вместо подписи подрисовала внизу письма сердечко. Потом сложила записку и вышла из комнаты. Тоширо ждал ее на кухне. — Готово? — спросил дракон. — Да, — ответила Момо. — Идем, — коротко проговорил Тоширо, и они снова пошли по темным каменным коридорам, где эхом раздавались звуки их шагов. Момо смотрела по сторонам, хотя мало что видела в свете тусклых факелов — на стенах не было ни узоров, ни гобеленов. Они прошли довольно далеко, и внезапно в глаза Момо ударил яркий солнечный свет, а уши, привыкшие за это время к тишине, резанул шум птичьих крыльев и воркование. Здесь была голубятня. — Это почтовые голуби, — пояснил Тоширо, поймав одну птицу и погладив ее пальцем по головке. Голубь скосил умный глаз на принцессу и тихо заклокотал. — Дай записку, я привяжу ему к лапке, — скомандовал дракон. Протягивая юноше бумагу, Момо была уверена, что тот прочитает ее письмо, хотя и не сможет ничего понять, но Тоширо не стал разворачивать записку и просто привязал ее к лапке птицы. Потом снова посмотрел на Момо. — Скажи голубю, куда лететь, — проговорил дракон. — Это очень умная порода — он тебя поймет. Скажи, кому предназначено твое послание, где находится этот человек, и подбрось голубя в воздух. Тоширо протянул птицу принцессе, и та взяла ее. На ощупь голубь оказался сухим, твердым и очень легким, а еще — теплым. Момо поднесла птицу к губам, поцеловала ее в клювик, шепнула адрес и добавила: — Старшей принцессе Рангику. После этого она подбросила голубя, выпуская того на волю. Крылья ее пернатого посланника зашумели, разрезая воздух, и вскоре тот скрылся из виду. — Теперь тебе спокойнее? — спросил Тоширо. — Да, — просияла Момо. — Спасибо! Дракон снова скривился, как от боли. — Перестань меня благодарить! — рявкнул Тоширо. — Это просто бесит! Развернувшись, он быстрыми шагами пересек голубятню и скрылся в одном из ведущих сюда коридоров. Девушка не стала бежать за ним — она не знала, что не так сделала, и не хотела выяснять отношения. Странный дракон, что особенного в вежливости?.. Момо немного поиграла с голубями, а потом, когда ей надоело ловить птиц и целовать их головки и когда она замерзла — голубятня находилась на открытой местности, на какой-то скале, и здесь было ветрено и холодно, — когда Момо собралась возвращаться обратно в свою комнату, она поняла, что не знает, куда идти. Принцесса заблудилась.