Непокинутый

      Как же сложно давалось держать себя в здравом уме. Суставы в плечах ноют, руки, заведённые за ствол дерева, крепко стянуты верёвкой, кора царапает запястья. Ему несколько раз ощутимо ударили по лицу, у левого глаза тупая боль, нижняя губа жжёт. И страшно то, что он готов принять удары сильнее, лишь бы отвлечься от неуместного, на грани разумного, возбуждения. Он боится кричать, потому что не уверен, что не начнёт, как течная сука, просить о постыдном.       — Посмотри на него, реально хреново, — Эмми хмурится и неуверенно хмыкает, меряя шагами их небольшое укрытие.       — Ещё бы, — тихо говорит Демитр, подойдя к Антону вплотную. Втягивает воздух, придвигается к его горлу и легко дует, наблюдая, как мурашки покрывают незащищённый участок тела. Прикрыв глаза, он спрашивает у самого уха, — Как думаешь, он придёт за тобой?       Антон вытягивается, отворачивается, пытаясь отстраниться хотя бы немного. Невыносимо блядски реагирует тело. Ему вот-вот станет откровенно похуй на морали, предпочтения и стыд.       — Парни, вы же знаете, что у него вариантов особо нет. И у кого-то из нас тоже, — Ден, как голос разума, пытается привлечь внимание и обозначить, что их тупая затея выйдет боком всем. Возможно, сказал бы что-то ещё, но послышался глухой звук его упавшего тела. Острая игла тонкого дротика, щедро пропитанная чем-то вязким, демонстративно подрагивала из его шеи. Ещё один пролетает мимо Эмми, три других воткнулись в дерево над головами Антона и Демитра. Ветер поднимается пропорционально царящей атмосфере вокруг.       — Ваше Сиятельство пожаловало, — Демитр довольно улыбается, с прищуром разглядывая иглы над головой. Антон пытается сфокусировать взгляд и то ли бесполезно, то ли в движения Арса и правда было что-то не так. Нет той гордой осанки и уверенного шага — он словно борется сам с собой. Тень от принесённых ветром туч накрывает пространство. Воздух медленно наполняется запахом мокрой листвы. Плотная крона над ними временно укрывает от капель дождя, которые уже шумно опускаются с неба.       — Договоримся? — Антон вздрагивает от совсем незнакомого голоса — хриплого, дающегося с трудом. Арс сокращает расстояние между собой и Эмми, останавливается за спиной и притягивает к себе, одной рукой удерживая поперёк груди, другой приставляя к горлу нож. Кажется, фантомные тучи сгущаются и здесь, между ними.       — А ты настроен серьёзно, а? — Эмми сам прижимается сильнее, улыбается, а глаза стеклянные — в них ни капли веселья.       — Я лишь хотел помочь, — Демитр разводит руками, намеренно задевая Антона. — Как можно оставить наедине с такой бедой, — он опустился пальцами с живота ниже, к краю брюк. Антон тихо стонет. Нож у горла Эмми оставляет тонкий порез, и пальцы Демитра еле заметно дёргаются.       — Похвальное рвение, — Арс облизывает пересохшие губы. Шипит, потому что его всё ещё провоцируют, пытаясь сбить с толку. — Что ж, тогда и нам пора, — Арс тянет за собой Эмми. — Не против? — они пятятся назад, но натыкаются на вырубленного Дена. Воспользовавшись заминкой, Демитр направляется к ним и жестом показывает, чтобы Эмми стёк куда-нибудь вниз. Тот слушается, выскальзывает из хватки и отпрыгивает в сторону. Антон привлекает внимание, выкрикивая имя Арса, и дёргается вперёд. Он чувствует себя бесполезным и жалким извращенцем. Слёзы застывают в глазах, он совсем перестаёт видеть перед собой что-либо. Напротив огромное пятно из двух людей сцепились в ком как бешеные псы. Боковым зрением замечает движение в свою сторону и, когда тень от Эмми полностью накрывает Антона, тот падает к его ногам и вокруг наступает тишина. Сбросив с себя тело, к нему медленно двинулся силуэт, и Антон на панике никак не мог разобрать, кто именно. Зажмурившись, он просто надеялся, что чтобы не произошло дальше — это будет быстро.       Холодными пальцами его берут за подбородок, рассматривают. Антона колотит от прикосновения, страха, предательской реакции тела. Ему омерзительно от самого себя.       — Ты не представляешь, в какой мы заднице, — устало говорит Арс. Дождь уже поливает сверху, приглушая слова. Антон открывает глаза, всматривается в лицо перед собой и видит, как капли стекают по вискам, смотрит в глаза и не видит цвета. Арс промок и вымазан в сырой земле. Он весь как натянутая тетива в неумелых трясущихся руках, дышит загнанно, приоткрыв рот.       — Чёрт, не смотри на меня так. — Антон не знает, как он смотрит, поэтому продолжает. Арс матерится и обходит его, чтобы разрезать верёвку. Стоило получить свободу, как Антон проезжается спиной по стволу дерева, раздирает спину и приземляется на колени в грязь, получая очередную порцию боли. Вернувшись, Арс наклоняется, закидывает его руку себе на плечо и тянет вверх.       — Что это? — каждый шаг отдаёт в член, и Антон цепляется за Арса сильнее.       — Это твой любопытный нос.       Антон силится вспомнить, куда он его сувал.       — Ебаная Катуаба? — вспомнил.       — Абсолютно ебаная, Антон, — блять, этот голос. Антон наваливается сильнее, его ведёт. — Давай же, у нас мало времени, — Арс начинает раздражаться. — Не понимаю, почему тебя ещё не размазало.       — Размазало, — вторит Антон, спотыкаясь. — Мало времени на что?       Арс рычит от отчаянья, ловит Антона и раздражённо бросает:       — До того, как мы оттрахаем друг друга до смерти.       Антон мычит, тычется носом в шею Арса, дёргает за рубашку — окончание предложения ему не интересно. Огибает его, останавливается, продолжая вдыхать запах Арса, и зарывается пальцами в волосы. Пусть всё горит — он согласен, ему нужно.       — До смерти? — то самое откровенно похуй заставляет тянуться к губам. Арс пытается отстраниться, а кулак уже комкает ткань на спине Антона, давит, чтобы стал ближе. Антон ловит его лицо ладонями и целует. Просто сдаётся, задыхается от желания и того, что ему отвечают сразу. Арс целует грубо, будто наказывает. Переводит руку на затылок, держит больно, как надо и правильно. Отпускает губы Антона, широко лижет щёку, возвращается и кусает разбитую губу так, что у Антона от боли перед глазами всё заполняет яркая белая вспышка.       — Придти в себя! — Арс в бешенстве, по-настоящему. — Клянусь, я разорву тебя. Ты понятия не имеешь, как я хочу разорвать тебя. Ну, давай! — он толкает Антона в грудь. В голове немного прояснилось, ровно настолько, чтобы услышать Арса. Антон кивает и заставляет ноги двигаться. Сейчас будет лучше держаться друг от друга подальше.

~*~*~*~*~

      Он чуть не опозорился снова, где-то между гамаком и столиком. Из него словно лезло всё самое тёмное, скрытое и голодное. Арсу буквально пришлось влить ему какое-то пойло, запрокидывая голову и удерживая челюсть так, чтобы рот был широко открыт. Антон давится, но глотает, а Арс опускает руку на его горло там, где кадык, сжимает, смотрит, не моргая, и залпом опустошает свою порцию, так и не разжимая пальцы.       Вау эффекта не произошло. Яйца всё ещё звенели от желания, но в голове немного прояснилось.       — Есть ещё? Мне не помогает, — просит Антон севшим голосом.       — Оно и не должно помочь полностью, — Арс кивает в область его паха, — дальше естественным путём, — он наблюдает, как в глазах Антона зарождается страх и даже не пытается его развеять.       — Нам что, надо?.. — с возвращением, чувство стыда, и где только носило раньше. Арс нехорошо улыбается.       — Надо, — соглашается он и касается большим пальцем губ Антона. Проводит с нажимом и неожиданно ощутимо хватает за нос. — Надо тебе его сломать. Или действительно трахнуть, чтобы неповадно было, — Арс делает шаг назад и, кажется, не шутит. — Но на первый раз можешь просто подрочить.       — В смысле?.. — друг другу? Очевидно, Антона не отпустила паника и крепко держит за мозг, который стёк в член.       — Серьёзно? — Арс выгибает бровь. — Нет, Антон, каждый сам за себя. Или...       — Нет, я понял, — резко перебивает он. — Извини.       Арс молча покидает домик, оставляя Антона одного. Или-или-или, Антон запускает руку в штаны, шипит и матерится, потому что там всё горит. Всего несколько движений в такт образам перед глазами, запаху, прикосновений, и дрожь волной проходится по телу. Он кончает почти сразу, стонет громко и кусает ребро ладони. Больно, хорошо, мало.              Облокотившись о дерево и всё слыша, Арс следует за ним почти теряя сознания от опустошения. На первый раз.

~*~*~*~*~

      У них неплохо получалось избегать друг друга, но хреново делать вид, что ничего не произошло. Антона наизнанку выворачивало от того, что он сам полез к Арсу, как портовая шлюха. Память услужливо зафиксировала всё, каждую, мать её, мелочь.        Конечно виноват можжевельник. За эту соломинку оправдания они вцепились утром единогласно. Урок ботаники Антон усвоил, но возвращаться на ту поляну не рискнул даже с целью сжечь её дотла. Их общение откатилось куда-то в начало. Антон почти ночевал на берегу, а Арс почти не ночевал в доме. И если первые пару дней для Антона были необходимы, последующие усугубили положение, накидывая в мысли совсем ненужное, сбивающее и пугающее. У него появилось слишком много времени наедине с собой, чтобы погрузиться по самое нельзя. От злости на реакцию своего тела тогда Антон плавно дошёл до злости на реакцию тела сейчас. Ответил бы ему Арс без проклятой Катуабы? Создавалось впечатление, что тот случай не изменил отношение к нему, а ускорил естественные процесс, который затаился в районе щиколоток и изредка выдавал себя легкими намёками.       Наверное, стоит поговорить как взрослым людям, сделать акцент на влияние внешних факторов и не открывать ящик пандоры с внутренними сомнениями и эмоциями. Потому что Антону нужно вернуться, Арсу нужно остаться. Поступить как взрослым, извернуть и уничтожить всё на начале, выдавая ошибку за правильный выбор.       Гоняя эти мысли и взвешивая решение, Антон сидел у берега под широкими, низко опущенными листами алоказии. Ноги, согнутые в коленях, поддерживают уставшие от работы руки, пальцы на них сцеплены в замок. Недалеко гордо лежит готовый к отплытию плот, победно удерживая одну из чаш воображаемых весов.

~*~*~*~*~

      Запах еды Антон услышал ещё задолго до того, как оказался у дома. Скосив взгляд на охапку ягод у себя в подоле туники, которые собирал долго и для повода, он ещё немного потоптался на месте и вышел к Арсу, ругая себя за нерешительность.       — Здорово, что ты ещё не ушёл, — начал Антон, стараясь говорить обыденно. — Я вот, десерт принёс, — он немного оттягивает ткань и подходит ближе, не поднимая взгляда.       — Да, здорово, — зеркалят его в ответ, и Антон понимает, что обыденность не вышла. Арс сидел на корточках у костра, и когда Антон остановился рядом, резко поднялся, заглядывая в импровизированную корзину. — Ну-ка. — Антон вздрогнул и вжал голову, как от замаха. Арс сразу считал его, подняв руки в примирительном жесте, и Антон отвернулся, чувствуя, как мгновенно вспотели ладони. — Да брось, Антон, — в голосе слышатся неприкрытое сожаление. От того, что отшатнулся или в целом? — Перестань загоняться. Всё прошло, я тебя не съем, — он усмехнулся, пытаясь разрядить атмосферу, а сам стоял подобравшись, как струна.       — Что? Я совсем не загоняюсь, с чего бы, — Антон слышит себя и сам не верит. — Всё под контролем, правда. Просто ты так резво поднялся, и... — зачастил Антон и аккуратно взглянул на Арса. Тот внимательно наблюдал за ним и, стоило пересечься глазами, многозначительно вздёрнул брови, ожидая продолжения. — Я тебя не боюсь, ясно? — Антон выпрямился, упрямо выставил подбородок, а пальцами до треска ткани вцепился в свою тунику. Арс смотрит в упор, переводит взгляд на губы и чуть заметно поддаётся вперёд.       — По тебе сразу видно, что не боишься, — продолжает сокращать расстояние медленно, следя за реакцией. — Ведь ничего страшного так и не произошло, да? — снова смотрит в глаза, голос становится тише. — Даже если я сейчас поцелую тебя, мы ничего не почувствуем. В том вечере не было ничего настоящего, — на грани слышимости совсем близко. Антон ощущает тёплое дыхание от его шепота на своих щеках. Он не контролирует ситуацию. Всё происходит совсем не так, как он себе представлял.       — Ты прав, — Антон сглатывает и старается незаметно отстраниться. — Хорошо, что мы оба это понимаем. К тому же... — боже, как же непросто разговаривать на такой дистанции! — К тому же, я закончил с плотом, — говорит он уже в губы Арса, за секунду до того, как они коснулись бы его собственных.       — Нет, — роняет Арс, как булыжник на ногу.       — На это раз точно да. Поэтому рад, что мы поговорили перед тем, как я вернусь домой.       Арс отошел от него, отвернулся и сжал кулаки:       — Нет, ты не понимаешь. Ты никуда не вернёшься.       — Так, хватит, — Антон рехнётся от эмоциональных качелей. — Слышать ничего не хочу. Веришь в свою страшилку о заколдованном острове, верь. Меня в это не впутывай.       — Тош.       — Не смей, — Антон выставил палец вперёд, пресекая этот предательский ход. — Заткнись, пожалуйста. Давай просто поедим.       Разговор изначально пошёл не по плану, откровенно говоря прям по пизде. Антон не рассчитывал, что они расставят все точки над «i», но и не думал, что всё станет сложнее. Паршивое ощущение, что он виноват. Во всём: от несдержанности тогда и решении сейчас.       Разойдясь по своим гамакам, на протяжение всей ночи, каждый делает вид, что спит.