Запретное Искусство

Глава 40.

— Прошу Вас судить обо мне по врагам, которых я приобрёл.

Франклин Рузвельт.

Нелкарион XVII.

Утро после покушения застало Нелкариона у своего костра, жарящим мясо. Все знали, что утром будут выступать, но всё равно, до хрена людей оказались не готовы. Лагерь наполнился криками и шумом: собирали обоз, сворачивали палатки, бойцы строились в колонны. Войско собиралось в поход. Коннингтон пока не пришёл в себя, он проверял. Пока его положили в обоз, а его людьми командовал Селми. Арстан Белобородый был популярен в войсках. Также как Старый Гриф, если не больше. Нелкарион не знал, какая муха укусила старого гвардейца, но сейчас, жаждущий возвести истинного короля на железный трон, спаситель Эйриса Безумного, и убийца Мейлиса Ужасного, был той силой, что следовало учитывать в раскладах. Его нельзя было убедить в неправильности его действий, он пёр к своей цели, как носорог, не заботясь о потерях окружающих. Его не волновало, что он зальёт кровью не только Вестерос, но и Эссос, сломает жизни тысячам людей, включая будущего короля и не получит в качестве награды ничего кроме плахи или Стены. Пусть. В его глазах это была справедливая цена за стабильность в Семи Королевствах. Ага, а раньше он никогда не оспаривал мнения королей. Хотя… пока ни один из претендентов не стал королём, Барристан, со свой ебанутой логикой, мог творить всё, что ему вздумается и ответит за свои преступления, лишь, когда монарх взойдёт на Железный Трон. Однако здесь крылся один неучтённый факт, возможно, даже несколько. Во-первых, Королевские земли сейчас находились под пятой скавенов. Железный Трон, если он ещё был цел, следовало сначала хорошенько очистить от их скверны и крысиного дерьма, а то и ещё чего похуже. Во-вторых, крыс было дохрена, не факт, что у кого-то получиться от них избавиться. Они плодились и медленно расползались по всему Вестеросу, забирая себе руины городов и оставленные крепости. В-третьих, у Таргариенов, на которых делал ставку Барристан, больше не было той поддержки, что была у них не то что во времена их правления, но даже непосредственно после Восстания, когда многие дома, были всё ещё связаны с Таргариенами клятвами и обещаниями. По крайней мере, теми, что они не успели нарушить. Однако, Тиреллы больше не правили в Просторе, Мартеллы - косо смотрели на валирийцев, а остальные были готовы послать их куда подальше и это не считая старых врагов, что готовы были вонзить в Таргариенов клинки, чисто из принципа. Драконов не любили в Вестеросе, три сотни лет под игом безумцев и садистов, перемежающиеся редкими правлениями нормальных, компетентных королей, не прошли бесследно: народ не был готов принять валирийцев снова. А короли не готовы были отдать свои короны. Нелкарион слышал, что Визерис готовил какой-то неприятный сюрприз, «огонь и кровь», как поговаривали некоторые шпионы, которых удалось внедрить туда с Волантийской армией. Отправлять туда своих духов Нелкарион не решался: слишком много там было некромантов. Перехватят контроль, а после – сдадут всю сеть, ничего восстановить не удастся. Нет, на разах он любого из кодлы Визериса уделает, но их там целый ковен, честно, один на один, не выйдут. Дать им информацию о его операциях в Эссосе и Вестеросе – смерти подобно. Они заберут сеть себе, используют, чтобы влить яд в уши политиков, настроить вассалов королей друг против друга. А когда Вестерос будет ослаблен войной, просто соберут все сливки. Он должен был что-то седлать… но что? В Эссосе он был на чужом поле, да и угроза вторжения дикарей, наделяла Визериса неким… иммунитетом. Он был нужен, как ни прискорбно это бы ни звучало. Сейчас, судьба Эссоса в том виде, в котором его знают, держалась на клинке Визериса. А ведь этот кандидат был никудышным фехтовальщиком, а в противниках у него был ебанный бог. И его бесконечная армия варваров и чудовищ. Даже Визерис с его ковеном некромантов и армией нежити не сможет долго продержаться против нескончаемых волн врагов. И это в ситуации было самым неприятным. Ему следовало как-то поддержать Визериса, чтобы он сыграл роль щита между обычными людьми и гневом бога. Некромант фыркнул. Ага, аттракцион «почувствуй себя дозорным», встреть ярость богов! Черте-что и с боку бантик. Итак, как вытащить кучу идиотов из ямы, что они сами себе роют? Ответа у него пока не было. Единственное, что он мог сделать – это следить за Барристаном, чтобы старик не отколол какой-нибудь номер. Одного его прибытия в Эссос, чтобы найти истинного короля или силы, для возведения Джона на престол, было достаточно, чтобы Нелкарион продумал план его убийства. Селми был неучтённым фактором в его расчётах, фактором, приносящим хаос. А хаос – это лестница, с которой очень легко упасть. Действия Селми просто убьют их всех, если за себя Нелкарион-доппель не боялся, то вот за жизни Зиры и Дурджа он беспокоился. Они виделись лишь раз, когда их боги-покровители судили Таргариенов, однако драконорожденный показался Нелкариону нормальным парнем, тем, с которым и выпить можно и в разведку сходить. Даром что был бывшим культистом и серийным убийцей. Итак, скоро армия пересечёт Норвосские холмы и вновь вступит в бой, если всё сложиться удачно. Нелкарион мог лишь молиться, чтобы норвоссийцы продержались. Без их войск, даже мыслить о дальнейшей победе не стоит. Возможно, они сумеют раскатать армию орков, потрёпанную после битвы с бородатыми жрецами, но идти на соединение с армией Визериса без поддержки Норвоса? Не смешно. В этом случае, вся армия отступит, бросив ковен и войска Волантиса на произвол судьбы. А вот этого допускать не нужно. Силы Визериса – это единственные войска на Эссосе, способные, хотя бы в теории одержать верх над войсками варваров. Однако… им требовался какой-нибудь козырь в рукаве. Нелкарион… Шепот. Позабытый голос, что звучит в ушах подобно грому. Воспоминания, что он делит с оригиналом захватывают доппеля, но это длиться не дольше секунды. Он знал, что она здесь, знал… но боялся вновь заговорить с ней. Их расстование было… бурным. Хотя он и помог императорской чете получить обратно свою пропавшую дочь, она всё равно не была удовлетворена возвращением сестры. Но теперь она здесь. И она ищет его. Нелкариону не известно, с какой целью, но он знает, что внимание её – неимоверно опасно. Однако… возможно, она единственный шанс остановить бога-кентавра. Жеребца, который покроет весь мир.

Хостер IV.

Впервые за много дней, Хостер сумел снять с себя шлем, и, осушив кубок вина, осмотрел себя в зеркало. На него уставился старый, но всё ещё крепкий мужчина с длинной седой бородой, такой, каким он был лет двадцать назад, во время восстания Роберта Баратеона. Хорошие были времена. Они могут стать ещё лучше. Тени в комнате шепчут ему и Хостер улыбается. Его лишили возможности говорить, двигаться по своей воле, но им следовало отобрать то, что обострилось: его разум. Они оставили старому зверю несколько клыков и это была их ошибка. Не единственная. Тени были там. Они знают. Они помогли, направили. Даже колдуны, заточившие его в его собственном доспехе, не могли следить за ним всегда. Час в день, вот был его предел самостоятельного существования. Тени знали это. Как и то, что этот час постоянно менялся. Они шептали ему, когда час наступал, а он был волен отдать собственные приказы. Наконец, долгие месяцы спустя, он подготовил всё, что сказали тени, дождался, когда час выпадет на полночь, и ушёл туда, где его не побеспокоят. Затем были огни, пентаграмма, кровь… и голос. Голос, что говорил из теней. Голос сказавший ему, как победить, голос принёсший ему освобождение. Вновь он был собой, могучим лордом, воином и рыцарем, но был он ещё и чем-то иным. Сделка с тенями не прошла бесследно: Хостер чувствовал, как в нём бурлят силы, мистические энергии, принадлежавшие его покровителю. Он не знал, откуда в его голове такие знания. Однако, он знал это также, как и то, что его имя было Хостер Талли, а имена его детей были Кейтлин, Лиза и Эдмунд. Были. Да… были. Теперь из его детей осталась лишь Кет. Хостер потряс головой. Сейчас это было неважно. Взяв свой меч, он направился в покои, что занимал Его Воробейшество, ныне – Верховный Септон. Клинок был твёрдо сжат в его руке, и охрана септона заступила ему путь. Хостер не собирался останавливаться. Клинок мелькал в его руке, рассекая тела Честных Бедняков. В глазах Хостера они были лишь чудовищными мутантами, искажёнными пародиями на людей, которые пришли лишь убивать и пировать на человеческих останках, а тени обволакивали погибших, искажая их так, чтобы вопросов не было. Между тем, лорд Талли наконец дошёл до массивной дубовой двери, за которой располагалась келья Его Воробейшества. Дверь, выбитая мощным пинком с другой стороны, сбивает его с ног. Воображать ничего не надо, септон уже превращается в нечто нечеловеческое. Хостер поднял свой меч и бросился в атаку, его вела сила, что вырвала его из рабства колдунов, а сверхъестественная энергия, что бежала по его венам – давала ему мощь, чтобы противостоять отродью Хаоса, в которое превратился Его Воробейшество. Именно таким его и обнаружили ворвавшиеся стражники: одинокий герой, что противостоит демону. Многие испугались, некоторые бросились на помощь, длинными копьями отгоняя демона от своего короля. Отродье ревело от боли, а тени подначивали Хостера разить сильней. И он бил и бил, и бил… за каждое унижение, за каждую жертву, за тот путь, на который его толкнули колдуны и его собственные гордыня и отчаяние. С каждым ударом, мощь его росла, а внутри, словно разгоралось пламя. Легкие его стали подобны мехам, что раздували их, а тело – превратилось в неостановимую машину. И гнев был её топливом, наконец, Хостер его не удержал. Внутри будто сорвало дамбу, и горячая волна заполнила его естество, кровавый туман застил глаза. Он откинул в сторону меч – тот воткнулся в каменную стену по самую рукоять. Хостер бросился в бой с голыми руками. Его закованные в сталь кулаки рвали мутировавшую плоть и искажённые кости. Он бил и бил, пока регенерация и сила твари не уступила его силе и злобе. Отродье Хаоса грузно склонилось, припало на одно колено, однако теперь его уязвимая точка, была в зоне досягаемости Хостера. Его руки сомкнулись на голове мутировавшего септона и сдавили, что было сил. Именно в этот момент туман рассеялся. На лице его было что-то тёплое, на руках – кровь, а перед ним – сражённое тело мутировавшей твари. − Лиха беда начало. − шептали тени. Он так и не узнал, что в другом месте, соткавшись из теней перед картой богов, новый игрок сделал свой ход, забрав себе фигуру, а вместе с ней – целый регион.

Робб III.

− Итак. – Джон хлопнул в ладоши. – Продолжим. Таргариены. Он плавно сместился к ещё одной карте, на противоположной стене, где находилась ещё одна карта в этот раз изображавшая известные территории Эссоса и Соториоса. Робба брала зависть, когда он рассматривал картографическое чудо на стене своего брата. Здесь было всё: территории Андалоса, Дотракийского моря, расколотый полуостров Валирии, Костяные горы, загадочные И-Ти, Вотчина Гиркуна... Десятки названий, о которых он слышал лишь краем уха, и о которых, с лёгкостью, выдающей знатока, говорил его брат. Бринден тоже был впечатлён, он-то прекрасно понимал, сколь многое значили подобные карты, в своё время им приходилось планировать поход против Девятигрошевых королей имея меньше информации. Джон же следил за всем и в отличии от многих лордов, не пренебрегал сводить все данные в единый отчет сам, или, например, создавать огромные карты континентов, используя карты поменьше. Впечатляющая работа, особенно учитывая, что в Вестеросе таким либо никто не занимался, либо состоял на службе Цитадель, члены которой, при упоминании Джона, выходили на орбиту, чтобы лицезреть, что земля круглая, от реактивной тяги из пятой точки. Столь велико было их возмущение самим фактом существования колдуна уровня Джона Старка, на одном с ними континенте. Более того, во Рву или на Перешейке пропал Марвин Маг, а нового мейстера в свой замок Джон не позвал, он пользовался услугами лекарей и целителей не признанных Цитаделью. Прежде всего из Детей Леса. Были там дварфы и даже некоторые орки, что прибыли в Ров вместе с Бруксой. Столь открытое неповиновение было мейстерам как кость в горле. Возможно именно из-за этого они столь сильно поддерживали Хайтауэров, вписавшихся за Святого Короля. Поход против нечистых рас и пользователей магии, был лишь вопросом времени, особенно с теми ресурсами и поддержкой, что негласно представила Цитадель. Редко, когда Вера и Цитадель действовали вместе, но уж когда объединялись – жди беды. Сейчас обе организации, желали показательно раздавить одного человека, даже странно, сколь много ресурсов пришлось привлечь, чтобы избавиться от него, но на семерых королей, давить сложнее, чем на одного, и не все были готовы не то что выступить против Колдуна из Рва, но даже услышать послание Веры и Цитадели. Пускать козлов в свой огород никто не хотел. И по отдельности Вера и Цитадели, точнее их агенты, в лице септонов и мейстеров, могли доставить кучу проблем, а тут они действовали вместе. Что дальше? Присягнуть их марионетке вместо своего короля? Да ни в жизнь! Это все понимали, а потому, у стен Рва Кейлин до сих пор не стояло Святое Воинство. Между тем, Джон как раз начал свой рассказ. − Не думаю, что ты знаешь, Робб. – сказал он. – Но Король-Попрошайка оказался куда как ловчее, чем думали все на землях Вестероса. − Король-Попрошайка? – переспросил Робб. − Так на востоке называли Визериса Таргариена. – ухмыльнулся Джон. – Забавно. Меня, охраняющего Перешеек и мир на этих землях, люди юга терпеть не могут, но вот претендента на Железный Трон, владеющего некромантией, они в упор не замечают. − Некромантия? – В этот раз переспросил Бринден. – Это тяжёлое обвинение. − Согласен. − кивнул Джон. – Именно поэтому, я отправил на восток своего надёжного человека, который подтвердит все слухи о Визерисе, либо опровергнет их. Мы не можем игнорировать подобное. Армии мёртвых, если всё, что творилось во времена Долгой Ночи − правда, Вестерос уже переживал. Однако слухи говорят и о драконах. − Драконы – вымерли. – твёрдо заявил Робб, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Драконы были единственным, что могло заставить Север склониться. Однако с драконами или нет – Северу было с Таргариенами не по пути, если они попытаются вернуться, будет война – тут к гадалке не ходи. − Тебе незачем пытаться скрыть свой страх Робб. – заметил Джон. – Когда я восстанавливал Ров, я проектировал его так, чтобы его не взяла армия даже с драконами. Предосторожность и эго, ничего более, однако даже меня потряхивает, при мысли, что нам придётся столкнуться с чем—то вроде Чёрного Ужаса. − Как ты можешь быть таким спокойным? – наконец не выдержал Робб, − Мы тут обсуждаем войну, в которой, возможно, сгорит весь Вестерос! − Нет, Робб. – покачал головой Джон, − Мы говорим о войне, в которой будет пылать весь мир. На юге точат мечи фанатики, интриганы вроде Петира Бейлиша хотят ввергнуть Вестерос в хаос, надеясь возвыситься. Король Роберт за любую войну – это то, чем он дышит и живёт. Тайвин мечтает смыть оскорбление своей семье ккровью, посреди воинственных королевств – Молоторук и его орки, на которых хотят повесить всех собак и который является родственником моей второй жены. – Робб потупился: это было решение короля Эддарда, но он всё равно, чувствовал себя виноватым за решение отца. – Мы вступимся за королевство Рек и Озёр, так или иначе. Слишком многие на юге жаждут нашей смерти из-за нашей веры. На Истинном Севере, скапливаются тёмные силы. Я не знаю кто или что, но я надеюсь скоро получить сведения. Вместе с решением проблемы Брана. Однако, это лишь небольшая проблема. Самая главная наступает через Дотракийское море. Армия варваров и очередное переселение нелюдей. Мне неизвестна точная численность, но одно я знаю точно: они вполне себе смогут сравнять с землёй Вольные города и морской воды, в отличии от дотракийцев, они не боятся. В И-Ти пришла к власти новая династия, я слышал, что их императрица собирается прибрать к рукам Вотчину Гиркуна. Женщины—воительницы и старейшины не сильно-то рады, но сил сопротивляться у них нет: И-Ти способны выставить миллионы воинов, а теперь, по слухам, у них есть и дракон. Слухи из Дотракийского моря тоже нерадостные: говорят, что за объединением дотраккийцев и остальных народов стоит какой-то избранный, Жеребец, что покроет весь мир, так его зовут дотраккийцы, они почитают его, как бога, а остальные народы – как пророка своих богов. Робб помассировал виски. Такого обилия информации он не ожидал. Боги, переселения народов, революции в других странах за Узким морем – безумие какое-то. Однако он понимал, что пытался сказать ему брат. Их ждала война, война которая начнётся при их жизни, а закончиться ли она при жизни хоть кого-то из их потомков – неизвестно.