"Обречённые души" том 2

      Лэ Лань родилась и выросла в самой обычной семье. Родители ее любили и иногда баловали, что не помешало отцу выдать дочь замуж, как и большинство девушек того времени, по расчету. Устраивать дочери помолвку господин Лэ не спешил. Ему хотелось устроить жизнь дочери получше. В его понимании лучшая жизнь — это семья жениха с достатком и пользующаяся уважением.       Сам господин Лэ был торговцем. Его семья имела пасеку и несколько рисовых полей. Это он и продавал. Огромных богатств он не нажил, но жил безбедно, и его потомки должны были бы жить так же. Свою дочь он отдал тоже торговцу, но рангом повыше, побогаче. Да и власть он имел, так как являлся чем-то вроде старейшины торговцев в их городе. Предприниматель тот как раз искал жену своему старшему сыну и господин Лэ подумал: Почему бы и нет?       Тем более будущий супруг был молод, образован и полностью соответствовал званию красивого мужчины той эпохи. Кроме всего прочего, в народе ходила молва, что молодой господин Шэнь Ли обладал добрым нравом и занимался благотворительностью. Даже собственноручно помогал строить общий дом для нищих при храме Гуаньинь, что находится в горах, у подножья которых и стоял их город.       Чего не мог знать господин Лэ, так это о характере будущей свекрови, почему-то родители упускали сей факт в Китае. Так Лэ Лань попала в полное безраздельное владение свекрови. Женщина не только морально унижала невестку, но и позволяла себе поднимать на себя руку, когда стала старше и степень ее раздражения начала расти вместе с количеством новых молоденьких наложниц у ее супруга. Которого, кстати сказать, женщина всю жизнь искренне любила и была ему предана. Молодая девушка, прекрасно осознавала, что ее ждет в браке и потому старалась терпеть и ждать того момента как сама станет свекровью.       Лэ Лань повезло — первым родился сын, а это значит она стала на шаг ближе к своей цели. Сперва она просто желала жить спокойно и ни от кого не зависеть, не ждать оскорблений, тычков и пинков. Но чем дольше она подвергалась издевательствам матери своего мужа, тем больше в ее душе росло желание отомстить. А как это сделать? Конечно же самой стать свекровью и отыграться на невестке своего любимого сына.       Счастье пришло раньше, чем она женила сына — свекровь умерла и так как ее супруг тоже уже был мертв к тому времени, хозяйкой стала Лэ Лань. Женщина с лихвой отыгралась на наложницах своего свекра. А так как многие из них были довольно молоды, госпожа Лэ стала беспокоиться, как бы супруг не положил глаз на одну из них. Потому женщина принялась искать им новых супругов, чем была занята несколько лет, а когда план был выполнен, пришло время жениться сыну.       После свадьбы женщина расслабилась и приготовилась к спокойной жизни, где она хозяйка во всех смыслах этого слова. И действительно, первые пару лет она жила наслаждаясь своей властью и возможностями. Но по прошествии трех лет, когда невестка подарила им внука все начало меняться. Сын госпожи Лэ оказался слабохарактерным, поддающийся чужому влиянию. И если до женитьбы он полностью был под влиянием матери, то после заключения брака поддался молодой жене.       Отбросив всякое поклонение матери, молодой мужчина встревал в ее ведение хозяйства, по большей части заступаясь и защищая жену. С годами попрание традиционных устоев достигло таких масштабов, что теперь госпожа находилась под пятой невестки, поддерживаемой супругом. Все усугублялось еще и тем, что супруг Лэ Лань перешел на новый круг перерождения и главой семьи стал их с госпожой Лэ сын, которого некому было урезонить в случае чего.       Снова оказавшись на положении подчинения женщина начала взращивать в своем сердце злость сначала на свою невестку, потом на всех женщин, затем на сына и под конец она ненавидела уже весь мир. Судьба подарила госпоже Лэ долгие года жизни и это не устраивало ее невестку, которая задумала помочь той последовать за мужем. И даже смогла подговорить на это своего супруга, который, к его чести, довольно долго сопротивлялся, но повторяющиеся уговоры и ложные доводы все же сломили последний рубеж его порядочности.       Но невестке мало было убить мать своего супруга, она решила подвергнуть ее посмертному проклятию отказав ей в традиционных похоронах. Эту последнюю низость она провернула сама, понимая, что муж ни в коем случае не поступит так со своей матерью. Вместо трупа госпожи Лэ был сожжен манекен из соломы и тряпок, а само тело было отправлено в другой город, вдоль горного хребта, согласно обычая «перевозить труп через тысячу ли», где его похоронили как безымянного человека. Это стало последней каплей в злосчастьях души Лэ Лань и она совершила перерождение в монстра хуапигуй.       Первое время она искал причину своих бед и несчастий, но поняв, что находится далеко от своего дома, впала в совершенное безумие и принялась нападать на любую женщину. Убивала с особой жестокостью, трупы прятала в своей могиле на первых порах, а когда месть свершилась, наступало время успокоения. Удовлетворенная нечисть примеряла на себя чужую личину и возвращаясь к лже-жизни старалась прожить ее лучше чем в своей прошлой настоящей.       С годами госпожа Лэ, а ныне уже хуапигуй начала понемногу мигрировать вдоль гор, желая попасть к себе домой. Единственно только, чем дольше она пребывала в виде монстра, тем слабее становилась ее человеческая память и к моменту, когда Усянь согласился помочь в ее уничтожении, она полностью забыла зачем, куда двигается и какие ее цели. Не осталось ничего, кроме жажды убивать и жить чужими жизнями.

***

      — Господин Таньин, какие ваши дальнейшие действия будут? Мы еще как-то можем вам помочь? — староста деревни передал молодому человеку чашку с чаем.       Вот уже вторую неделю Усянь живет в деревне. По мнению ее жителей он не сделал ничего, потому как только ходил по гостям, да вел расспросы. Им то казалось, что он должен идти махать мечом и убивать монстра. Ну а то где этот монстр прячется они как-то не задумывались. Молодой человек прекрасно понимал беспокойство и думы крестьян, а потому оставался глухим к упрекам.       — Конечно можем, опять в гости пригласить, да жен наших и дочерей предложить, — в разговор влез молодой кузнец Ань Юн. Его староста выделил Таньину в помощники, так как тот просил смышленого и сильного мужчину.       — А ну помолчи, негодник, — староста отвесил Юну подзатыльник и извиняюще улыбнулся гостю, — Простите его, язык что помело. Он так-то не злой мальчишка…       — Какой я тебе мальчишка, старик? — было возмутился кузнец, но схлопотал новую оплеуху и прикусив от неожиданности язык, схватился за рот, что-то раздраженно мыча, бегая глазами со старосты на Таньина.       — Вот видите, даже мне достается, — старик схватил кузнеца за голову и принялся ее клонить в сторону гостя, извиняясь за молодого ремесленника.       — Скажите, господин Ань, если увидите монстра, не убоитесь? Не бросите меня? — Усянь пропустил мимо ушей слова сказанные до этого. В его вопросах не было ни капли насмешки.       — За кого вы меня держите? — Ань Юн привстал на коленях, но тяжелая рука старосты легшая на его плечо, заставила того снова сесть, — Я не трус какой-то!       — Очень хорошо, господин Ань. Потому что если вы смалодушничаете и я из-за этого погибну, то стану приходить к вам после смерти и вредничать, а потом к вашим потомкам буду приходить до четвертого поколения, — Усянь прямо смотрел на молодого мужчину, в его глазах сквозила серьезность, было видно, что он не шутит. Ань Юн представив последствия икнул, а потом еще раз.       — Как вижу моя помощь в укрощении этого наглеца вам не требуется, вы и так великолепно справляетесь с тем, чтобы заставить его замолчать, — хитро усмехался староста, поглядывая на кузнеца.       — Будем ловить тварь на живца. Не бойтесь, ни одна девушка вашей деревни не пострадает, — Усянь поднял руку, предупреждая возможные возражения, — Живцом буду я, поэтому прошу вас, староста подыскать мне женский наряд. К сожалению пока хуапигуй не «разденется» ничего с ним сделать не возможно. А вы, господин Ань, станете временно моим мужем; богатым торговцев, что проездом остановился в деревне.       — Что? Почему я? Вы же мужчина!       — Я же не заставляю вас с собой миловаться или делать что-то еще, — Усянь ехидно усмехнулся, — Хотя вероятно нам придется таки поворковать, а ну тварь не поверит… Дорогой, — молодой заклинатель кокетливо наклонил голову и выпятил губы. В то время как кузнец отпрянул от «женушки», староста запрокинув голову смеялся словно последний раз.

***

      Через пару дней после разговора в доме старейшины, на рыночной улице деревни появилась интересная пара. Молодой мужчина в богатых одеждах в сопровождении странной женщины. Росту она была выше супруга, широка в плечах и нема. Жители поселения сразу узнали в богатом мужчине кузнеца Ань Юна, а в его «супруге» приглашенного заклинателя. Предупрежденные старейшиной не выказывать узнавания, они играли спектакль.       Расхваливая свои товары перед парой, пытаясь заставить богатого муженька сильно опустошить свои карманы. В этом им с энтузиазмом помогала его супруга. Порхая как бабочка-гигант от прилавка к прилавку, от лавки к лавке, она непременно возвращалась к мужу, хватала его под руку и сделав огромные воловьи глаза, тащила за собой, тыча пальцами в понравившуюся вещь. Ее супруг непременно вздрагивал каждый раз, когда женушка хватала его железной хваткой за предплечье и не отрывая от нее огромных удивленных глаз, безропотно следовал за ней.