"Обречённые души" том 2

      Усянь переводил взгляд с игрушки сылинь на мужчину, лежащего у его ног. Это уже второй раз, когда созданный им охранный амулет сработал. Но молодой человек все ещё не мог до конца поверить, что это его рук дело. В нём боролись противоречивые чувства. С одной стороны, он был безмерно счастлив, что смог сотворить нечто подобное. Тем более, учитывая тот факт, что это первый раз, и он сам дополнил имеющееся заклинание в свитке по темному пути. Как изобретатель он был горд. Но ещё присутствовал страх. Было боязно от того, каким способом он получил результат.

***

      Первый раз монстр-сылинь сработал, пока Усянь еще жил в Цзиньсине у госпожи Шу. Буквально на вторую ночь после успешного создания охранника молодого человека разбудил низкий рычащий голос:       — Опасность! Чужак! — прогремело в голове Таньина.       Молодой человек осторожно приоткрыл глаза и заметил спину человека, перелезающего через окно комнаты. Пока ночной нарушитель пытался тише двигаться, Усянь не менее тихо поднялся с постели и, прихватив меч, приставил его к горлу «гостя» когда тот повернулся.       — Ох, господин Таньин, это я, — лицо Лу Ксиаобо растянулось в извиняющейся улыбке. Молодой человек поднял руки, показывая, что не имел дурных намерений.       — Господин Лу, что вы здесь делаете? — Усянь отвел меч и успокоил свою ци, которая наполнила оружие, готовая атаковать.       — Господин Таньин, уезжайте. Прям с утра, а лучше сейчас же, — сын семьи Лу стер с лица веселость, и её место заняла тревога, — Этот волчий сын, молодой господин Цзоу, завтра хочет осуществить то, о чём я вас предупреждал ранее. Поэтому лучше бы вам исчезнуть из города.       — Что за детские выходки? — Усянь обреченно вздохнул.       — Только последствия у них вполне взрослые…       Лу Ксиаобо покинул дом госпожи Шу, не пробыв там и получаса. Все, что хотел, он сказал, точнее, предупредил Усяня. Не зыбыл он, ещё раз попросил Таньина предупредить об опасности Тан Юаньчжуня, чтобы тот постарался сидеть тихо в своих владениях и поменьше «шевелиться». Усянь был благодарен юноше, но гордость заставляла его думать о глупых поступках, например, остаться в городе и посмотреть, что предпримет Цзоу Фухуа. К счастью, рационализм взял верх, и молодой человек покинул город рано утром, как только проснулась его хозяйка.

***

      Буквально несколько минут назад Усянь еще спал сном младенца в комнате постоялого двора города, название которого даже не старался запомнить, потому как задерживаться здесь намерения не имел. В обычное время он ночевал в лесу под открытым небом, в сарае крайнего от дороги крестьянского жилища или же в пещере. Но погода вносила свои коррективы. На дворе стояла поздняя осень, впереди маячила зима, и, если судить по приметам, она обещала быть суровой. Более того, Усянь, как дитя юга, впервые ощущал подобный холод, и желание дальше ночевать под открытым небом пропадало с каждым пройденным в направлении севера ли.       Молодой человек подумал, что не мешало бы найти место, где он может перезимовать. Вознаграждение, полученное от главы Тан, могло помочь спокойно пережить не одну зиму в самом большом и дорогом городе Поднебесной. Но Таньин, не способный к таким тратам, попросту не понимал, что можно жить праздной жизнью. А потому старался придумать, как можно заработать на жизнь.       Заклинательством в городе не заработаешь, потому как рядом с каждым более-менее крупным поселением есть резиденция клана или ордена культиваторов. Остаются маленькие деревни и поселки. Усянь раскрывал уши, попадая на базарные ряды, чтобы не пропустить информацию о страдающей от нечисти территории, не имеющей в защитниках клана.       В город, где сейчас находился Таньин, он попал вечером, по большей части потому, что вокруг была горная местность, и спать в холодной пещере желания не было. А попав в тепло постоялого двора, нестерпимо захотелось ощутить мягкость мехового одеяла, которое обещало объявление, вывешенное хозяином заведения. Вкусная еда, приготовленная женой хозяина постоялого двора, вселила желание и вовсе остаться здесь на зиму.       Впрочем, дело, скорее всего, было в том, что молодой человек уже несколько недель не ел домашней еды и не спал в человеческой постели. Расплатившись за ужин и ночлег монетами из тех, что он выручил за продажу трав в лавке аптекаря, Усянь отправился проверять, правду ли написали в листовке на двери постоялого двора.

***

      Как и в первый раз, этой ночью в голове Таньина низкий голос прорычал предупреждение об опасности и молодой человек моментально проснувшись, приоткрыв один глаз, увидел мужчину держащегося за подоконник окна, оглядывающийся вокруг. Не почувствовав от непрошенного гостя силы, Усянь подождал пока тот перелезет и отправил в него сгусток светлой энергии, который лишил его чувств и он мешком упал на пол.       — Вещь и правда полезная, — проворчал себе под нос молодой человек, раздосадованный, что его самым жестоким способом выдернули из плена, судя по всему, хорошего сна.       Молодой человек нехотя вылез из-под теплого и мягкого (листовка не врала) мехового одеяла. Скривившись, он пальцем ноги дотронулся до холодного деревянного пола и не решившись встать босыми ногами, напялил стоящие рядом сапоги. Накинув на себя верхнюю рубаху цзянси, Усянь подошел к окну, тщательно его закрыл и присел на корточках перед нарушителем сна. Дотронувшись до чужого виска, хозяин комнаты выпустил слабую струйку потока светлой ци, хватившей, чтобы незваный гость распахнул глаза.       — Простите. Простите, господин заклинатель, — «вор» увидев склонившегося молодого человека сперва пару мгновений открывал беззвучно рот, глотая воздух, словно выброшенная на берег рыба. А затем принял коленопреклонное положение, бормоча извинения, — Прошу не убивайте, дайте высказаться. Господин заклинатель, спасите! Спасите мою семью и мою деревню, прошу!       — И ты ради этого залез ко мне в окно посреди ночи? — Усянь поднялся на ноги и сделал попытку поднять гостя с колен.       — Прошу, господин заклинатель, не выгоняйте, помогите, — упирался мужчина, не желая вставать с колен.       — Почему я? У вас же есть местный клан заклинателей, обратитесь к ним, — недоумевал Усянь. Прекратив попытки помочь гостю, он сел за стол, что стоял возле окна и налил себе воды.       Сидя на пятках мужчина принялся рассказывать свою историю. В первую очередь, он поведал, что у них и правда имеется местный клан заклинателей, благородное семейство Сон. Вот только загордились они и ведут себя сейчас скорее как землевладельцы-потребители, нежели защитники.       Пользуясь своей силой клан занимается поборами с простых жителей, а если кто-то начинал жаловаться — наказывали родных жалобщиков. Они, конечно, делали и свою непосредственную работу, избавлялись от всякой нежити, вот только в беде самого мужчины и его деревни помогать не стали. А если быть точнее — передумали.       Некоторое время назад в окрестностях деревни, где жил незваный гость появилась тварь, которая убивала девиц, да женщин, иногда не брезговала и мужчинами. Да вот только о том, что с несчастными, что-то случилось узнавали не сразу, ибо нечисть некоторое время принимала вид жертвы и жила ее жизнью. Когда стало понятно, что происходит нечто зловещее, староста поселенья отправил в клан Сон запрос на помощь и спустя время к ним приехал человек.       Он провел в деревне около месяца; объедая жителей, глумясь над ними, да еще и пытаясь совратить их женщин. Одна из них оказалась той самой тварью. Разозлившись на подобное поведение заклинателя, нечисть напала на него и тот еле выжив, быстро смотал удочки, перед этим сообщив, что это не просто гуй, а чудовище хуапигуй из легенд, что сдирает кожу убиенных и живет их жизнью. Добавив, что им надо усерднее молиться Будде и тогда она избавит их от этой напасти, а он мол человек и сил на это не имеет.       Староста еще несколько раз отправлял запросы в клан Сон, но все они остались без ответа. Многих уже убил этот демон, но управы найти не удавалось. Дело осложнялось тем, что клан Сон очень ревностно относился к своему положению и посторонних заклинателей не жаловали. Так как они всегда были в большинстве то без проблем прогоняли забредших культиваторов вон со своей территории, а тех местных, кто посмел просить помощи со стороны жестоко наказывали в назидание другим.       Ночной гость же был добровольным посланником деревни. Он высматривал в приезжих подходящего заклинателя. Заметив Усяня выходящего из лавки аптекаря, а точнее висевший на его поясе меч решил действовать. А чтобы клан Сон не прознал о его обращении к свободному культиватору, решил отправиться на беседу ночью, для пущей скрытности. И вот он тут, лежит ниц, смиренно прося о помощи, неизвестного молодого господина, который судя по мечу заклинатель. И если верить словам аптекаря хороший — травы вон принес редкие — не каждый о таких ведает.       Договорившись встретиться с крестьянином утром следующего дня в лесу, мужчины разошлись. Гость снова воспользовался окном — конспирация до конца. А хозяин комнаты отправился досматривать сны. Закрыв глаза молодой человек подумал, что твари подобной хуапигую он еще не встречал. Да и честно сказать о них мало, что было известно, ибо такие демоны редки. Вопреки досужим домыслам, довести человека до состояния когда он переродится после смерти довольно не просто.

***

      Жизнь ханей не была радужной: насилие и жестокость — реальность к которой начинали привыкать с самого рождения. Ни о каком равноправии разговора не шло. Ни среди людей в целом, ни в отношении мужчин к женщинам. С самого рождения девочке давали понять, что она в лучшем случае ценный товар который обменивался посредством брака на власть, уважение и богатства.       При этом после брака жизнь девушки становилась еще хуже чем до него. Попадая в дом супруга она становилась, буквально, собственностью свекрови. В дела гарема не имели права вмешиваться ни глава семейства, ни муж. А значит искать защиты бедной жене было не откуда. Конечно она имела право развестись, но без особой причины добро на развод ни один судья не даст. Кроме всего прочего это было равносильно позору, особенно если девушка дочь благородного семейства. Шанс повторно выйти замуж минимален.       А так как хуапигуем зачастую становились именно женщины, то с их заведомо не сладкой долей сделать ее жизнь еще более невыносимой было не так просто. Таким образом в нечисть обычно обращались лишь те, кто в родительском доме купались в ласке да нежности. Именно они, попав в дом мужа испытывали настоящую жизнь ханьской женщины, что копило в их душах злобу да желание мести.

***

      С такими безрадостными мыслями Усянь погрузился в сон, который как обычно не помнил проснувшись. Но тепло и нежность, охватившие его грудь по пробуждении, явно говорили о том, что сон был счастливым.       Позавтракав, пребывая все в том же приподнятом настроении он отправился прочь из города, в лес, где его уже ожидали. По дороге к деревне молодой человек пытался выведал у провожатого все интересующие вопросы. Сколько длится период между убийствами? Какие жертвы выбирала тварь? Как давно она появилась? А самое главное были ли какие-то странные происшествия или события предшествующие нападкам нечисти?       К сожалению крестьянин не обладал полной информацией. Пришлось ждать встречи со старостой. В силу своей должности он прекрасно помнил и о самих нападениях и жертв знал лично. Про события предшествующих появлению демона староста ничего не ведал. Собственно, это не было важной информацией для уничтожения твари, но Усяню было интересно узнать из первых уст. Возможно это дало бы более четкое понимание о том как появляется подобная тварь. И это могло стало бы отличным подспорьем в будущем. Старосту и жителей мучать более расспросами он не стал, но поставил себе заметку разузнать об этом после завершения заказа.       Пришлось задержаться в деревне на неделю. Молодому человеку хотелось вычислить нынешнее тело, которое занял хуапигуай, до того, как он нападет на следующую девушку. Для этого Усянь навестил родню всех тех кто уже был убит нечистью и расспросил о том, какие изменения произошли с их сестрами, дочерьми и женами, после того как их место занял демон. На основании этого он начал искать новое пристанище твари.       Жители деревни очень хотели избавиться, но при этом не желали общаться с чужаком. Особенно обсуждать своих погибших родственников. Это значительно усложнило сбор информации и заняло большее, нежели Усянь ожидал, время. А в некоторых случаях без содействия старосты обойтись не получалось.       Убедив крестьян в необходимости разговора, появилась следующая трудность — уговорить людей молчать о том, что спрашивал молодой человек, дабы не вынести эту информацию в народ, где бы это услашал демон. Хуапигуай нечисть обладающая разумом, соблюдение осторожности не было прихотью. Узнав, что Усянь интересуется особенностями поведения захваченных демоном личностями, тот вполне вероятно сменил бы тело, а в деревне появилась бы еще одна убитая девушка.