Особенности здравоохранения Средиземья или Как запороть эльфийскую медицину

      Лечебница была отремонтирована за считанные недели, как только снег сошёл. Мне предстояло возглавить работу прачки Каэлин и стражника Илтилиора, которых я уже знала, а также двух бывших учеников Ладранеля - Фалендрила и Ферилиона. Эти двое поначалу относились ко мне с осторожностью, но стоило мне покинуть комнату - и я невольно подслушивала колкие замечания в мой адрес:       - Мы так и будем работать с ней? Но она абсолютно не умеет исцелять с помощью заклинаний!       - Вот-вот! Я слышал от дворцовых, что она даже скальпель боится в руки брать, а швы накладывает грубо! Такие шрамы после них остаются!       - Уж лучше бы король удостоил этой должности целителя Ладранеля! А эту выскочку король выделил лишь из-за какого-то сомнительного "дара"!       - Нет, Ферилон, поговаривают, будто её сделали главной военной целительницей из-за вмешательства Его Высочества, а у него с ней...       - А ну замолчите! - рявкнул Илтилиор, да так, что было слышно, как Фалендрил и Ферилон что-то выронили из рук, - с чего вы взяли, что имеете право судить целительницу Миру? Да, она не может исцелять заговорами, на то вы, два болвана, и нужны здесь!       В отсутствие Леголаса моим защитником от нападок был Илтилиор. Он относился ко мне, как к младшей сестрёнке, но даже в этом случае не обошлось без грязных сплетен. А я наивно полагала, что эльфы - самый мудрый народ...       Но мне не было дела до сплетен... Сразу после открытия лечебницы король Трандуил объявил о военном походе на Дол-Гулдур. Разведчики доложили ему о том, что в крепости бесчинствует какой-то тёмный маг, которому удалось собрать целый орочий гарнизон. С каждым днём прибывали новые орки из Мглистых гор, и король принял решение - атаковать сейчас, пока враг ещё не так силён.       Конечно, я знала, кем был этот маг, но кто поверит моим словам даже при моём нынешнем статусе? Я хорошо помнила почти все битвы Средиземья, но что если не все были упомянуты? Чем закончится эта битва? Ведь впереди - поход гномов Торина Дубощита к Одинокой Горе, а следом - Битва Пяти Армий. Если эта война истощит народ Лихолесья, это худо отразится и на грядущих сражениях.       В моих силах было спасти как можно больше солдат и не дать погибнуть Леголасу.       И от такой ответственности у меня пухла голова и тряслись руки! Невозможно было сосредоточиться на работе! Даже спать спокойно не получалось - я вздрагивала от любого шороха в ожидании, что вот-вот принесут раненого воина.       - Фалендрил, скоро прибудет повозка с перевязочным материалом, а также с флаконами спирта. Спирт спрячь в кладовке, и убери всё бумажное и деревянное оттуда. Каэлин, поможешь разложить перевязочный материал в шкафчики, - раздала я указания эльфам.       Эльфы кивнули и покинули лазарет. Я сложила записи с заявками в столешницу и проверила готовность хирургических инструментов.       - Я слышал, неподалёку от нашей лечебницы солдаты разбили лагерь, - тихо сказал мне Илтилиор, подойдя чуть ближе и бросая тень на блестящие лезвия скальпелей, - значит, Его Высочество в скором времени навестит тебя.       - У Его Высочества сейчас столько ответственности и обязанностей, вряд ли он придёт, - ответила я, скорее, самой себе. Было неприятно это осознавать, ведь чувство привязанности к этому ушастому засранцу росло с каждым днём и ещё пуще с каждой нашей встречей.       - Придёт. Раньше же находил время, - я не видела лица Илтилиора, но по интонации поняла, что эльф давит лыбу до ушей. Грёбаный шиппер!       В прихожей раздались шаги. Я вздрогнула и мельком осмотрела лечебницу, дабы убедиться, что все лекарства и инструменты на своих местах.       - Заносите сюда! - крикнула я дрожащим голосом. Дверь со скрипом приоткрылась, и я увидела на пороге золотоволосого принца. Он был облачён в лёгкий, но достаточно прочный доспех, а длинные волосы были собраны назад и надёжно закреплены, чтобы не мешали в бою.       - Благо, пока заносить никого не надо, - облегчённо вымолвил Леголас. Я выругалась себе под нос и       - Я лишь хотел увидеть... - он задержал взгляд на Илтилиоре и прокашлялся, - Всё ли готово... Готовы ли вы принимать раненых?       Похоже, его смутило присутствие стражника. Принц сжал в руке ремень от колчана со стрелами и увёл взгляд в сторону. Его смущение перешло и на меня - я ощутила, как вспыхнули мои щёки.       - Г-г-готовы, - голос предательстки дрогнул.       - Да, целительница Мира всё предусмотрела, - вмешался Илтилиор, - пожалуй, я помогу Фалендрилу с разгрузкой товаров.       Стражник отдал честь и в спешке покинул лечебницу, но напоследок этот лис выглянул из-за спины Леголаса и весело улыбнулся мне. Ох и любил он пощекотать мои чувства к принцу!       Оставшись наедине, Леголас одарил меня нежной улыбкой и тёплым взглядом. Глядя на него, невозможно было не улыбнуться в ответ. Но нельзя было не заметить в его сияющих глазах тень тревоги и сомнений. Конечно, ведь он шёл на войну.       - Король Трандуил полагает, этот поход предотвратит многие беды, - Леголас вдруг нахмурился, - а я... Почему-то я уверен, что он станет лишь началом новых бедствий.       Я подошла к нему ближе, прикоснулась к его шее и нащупала льняную нить от оберега Радагаста. На сердце стало чуть легче, но слова Леголаса заставили меня волноваться ещё больше прежнего.       - Думаешь, вы... Разбудите какое-нибудь зло?       Леголас взял мою ладонь и поднёс её к лицу, мягко прикасаясь губами к моим пальцам.       - Я говорил с отцом. Просил его перенести поход, пока мы не узнали больше о тёмном маге. Если он способен наслать проклятье, которое убивает Эльда его же собственной кровью - нам всё ещё опасно выдвигаться на него войной.       Леголас тяжело вздохнул, обдав мою ладонь горячим дыханием. Слишком много на него взвалилось. Слишком много ответственности не только за верных воинов, но и за граждан, на которых может обрушиться гнев Некроманта.       - А что же король? Разве он не понимает, что бороться с этим магом - всё равно, что тушить огонь маслом?       Леголас закрыл глаза и покачал головой, опустив плечи. Похоже, за эти дни споры с отцом его сильно вымотали.       - Король - сын своего отца. Упрямство короля Орофера многих привело в Залы Мандоса. Он и мой отец... Они всегда считают себя правее прочих. И не внимают голосу своего дитя.       Мда. Похоже, между Трандуилом и его сыном было много разногласий. Разумеется, они этого не выдавали на публике, но сейчас, глядя на поникшего Леголаса, я понимала, что проблема недопонимания висела над ними не одно столетие.       Как может Трандуил отправлять целое войско против мерзавца, который так жестоко обошёлся с его сыном? Нам с Радагастом стоило больших усилий спасти одного, а что уж говорить о сотне воинов? Ведь они тоже чьи-то сыновья...       - Что ж, полагаю, мне пора, - Леголас расценил моё молчание по-своему, но я крепко вцепилась в эльфа с объятиями и прижалась к его шее.       - Душа моя, - шепнула я ему, - что бы ни случилось, я сделаю всё, чтобы воины вернулись с этой войны живыми и здоровыми. Можешь на меня положиться.       Леголас положил руку мне на затылок, прижимая меня к себе крепче, и зарылся носом в мои волосы.       - Я сражаюсь за то, чтобы подарить тебе мирный Эрин Ласгален, каким он был прежде, до моего рождения. За то, чтобы ты лечила ушибы и растяжения неуклюжих эльдар, а не исполосованных воинов. За то, чтобы твои глаза никогда не увидели этот лес, объятый пламенем.       Я крепче сжала его в своих объятиях и почувствовала, как мои глаза наполняются слезами. Как же он не понимает, что мне не нужны все эти подвиги? Он всего лишь нужен мне живым!       - У тебя всё получится. Леголас, я... - голос начал предательски дрожать, - я... Понимаю, что ты хочешь помочь всем, спасти как можно больше, но прошу... Умоляю, береги себя, береги, и возвращайся ко мне!       Было страшно отпускать Леголаса на войну. Руки не слушались меня - чуть дрожа, они обвивали эльфа в железной хватке. Подарив мне лёгкий поцелуй, он всё же высвободился из этой хватки и покинул лечебницу. Мне ничего не оставалось, кроме как проводить его долгим взглядом, пытаясь всеми силами не побежать вслед за ним.       Время тянулось всё дольше и дольше, минуты обращались часами. Ночью стали отчётливее слышны звуки боя - настолько близко мы находились от поля сражений. Фалендрил и Фелирион задремали, пользуясь свободной минуткой, но вот Каэлин не находила себе места.       - Целительница Мира, вдруг враг вновь нашлёт то страшное проклятье? А что если он проклянёт вас? Мы даже не сможем...       - Каэлин, успокойся, после суточных дежурств в приёмном покое меня ничто не убьёт, - сонно пробормотала я.       - В каком покое? - переспросила она.       - Ах, да... Блин... - я прижалась виском к стене и устало выдохнула, вспоминая дурдом приёмного покоя, - Каэлин, зря ты беспокоишься. Бояться надо агонии больных, а не собственной смерти. Страшнее смерти видеть то, как... Погибают твои близкие.       По моему телу прошлась дрожь от одних только воспоминаний о болезни Леголаса. Я перевела взгляд в окно и взглянула на звёздное небо, такое ясное и чистое, что было видно даже самые мелкие звёзды, сливающиеся в прекрасный вихрь.       Наутро стали поступать первые раненые. К счастью, их ранения были не настолько серьёзны, как ожидалось. Мне с лёгкостью удалось наложить швы на раны и перевязать их.       - Как ситуация на фронте? - тихо спросила я у одного мечника.       - Враг оказался слабее, чем мы думали, - проговорил солдат, превозмогая боль, - но сложнее было сражаться ночью, орки в это время как в родной стихии.       Эльф болезненно застонал, когда я стала обрабатывать рану спиртом.       - Что вы... Целитель Ладранель никогда такого не делал! Ай! Что так жжётся?!       - Терпите, дорогой, - мягко ответила я, - это снизит вероятность заражения. Вы ведь помните, как прокляли Его Высочество? Чем грязнее рана, тем меньше у вас сил сопротивляться проклятью.       Я перевязала рану и окинула взглядом остальных солдат. Колотые, резаные раны, но ни у кого нет ни ожогов, ни нагноения, ни отравления. Ни следов проклятья или иного магического воздействия...       - А что же тёмный маг? Вы его видели? - спросила я у мечника.       - Тёмный маг? Этими тварями руководил орк-берсерк, но никакого мага мы не видели.       Интересно. Орки сражаются вполсилы. Эльфы несут малые потери. Маг скрылся из виду. Попахивает низкосортным фанфиком с роялями в кустах... Или наебаловом.       Желудок неприятно скрутило от удушающей тревоги. В отличие от многих, я трезво осознавала потенциал врага, его мощь и злобу. Такая тактика врага, обладающего силой, говорила о затишье перед бурей.

***

      - Пятьдесят восемь больных с ранами средней тяжести. Двенадцать находится в тяжёлом состоянии с массивной кровопотерей. Сколько погибших?       В конце любой медицинской манипуляции даже в мире эльфов следует бумажная работа. Мне необходимо было составить отчёт для Его Величества и расспросить гонца из военного лагеря о потерях на фронте.       - Около двадцати погибло во время сражения, десятерых не донесли до лечебницы.       - Не проще ли будет отправить меня непосредственно в военный лагерь? Транспортируя тяжело раненых, вы теряете драгоценное время.       - Я лишь посланец, и не принимаю таких решений, - холодно бросил эльф.       - Разумеется, я прошу вас передать это предложение Его Величеству. Не тупите.       Эльф окинул меня осуждающим взглядом и поспешил удалиться. А мне предстояло вернуться к раненым.       Сражение продолжалось ещё несколько дней, которые складывались в неделю, вторую... Я попросту забыла, что такое сон. Раненых было столько, что мои запасы лекарств истощались с большой скоростью. Пришлось отправить Каэлин во дворец с просьбой Ладранелю выделить кое-какие травы из собственных запасов.       Если бы всё только ограничилось иссякшими запасами! Больные, что поступили неделю назад, начали температурить, а швы стали нагнаиваться. Причём это наблюдалось у тех, кого лечили Ферилион и Фалендрил.       - Вы оперировали стерильными инструментами? - строго спросила я, подозвав этих двоих к себе, - вы их очищали в спирте? Раны обрабатывали спиртом?       Эльфы опустили взгляд на салфетки, перепачканные гноем и кровью.       - Раненых было слишком много, порой я не успевал чистить инструменты, - Ферилион отважился сознаться. Что ж, немногие способны признать собственные косяки. Не говоря уж о Фалендриле:       - А зачем заливать им спиртом рану? Солдаты итак измучены болью, а от попадания спирта на рану боль невыносимая! Целитель Ладранель никогда не смачивал раны спиртом!       Я тяжело вздохнула и подвела двух оболтусов к одному солдату, у которого гнойники осыпали шов прямо на лице. Затем развернулась к ним и отчеканила каждое слово:       - Значит так, сердобольные мои, берём чистые инструменты и чистые салфетки из шкафчика и удаляем у всех больных гной. Затем обрабатываем раны спиртом, и не выделываемся. Инструменты чистим после каждого больного. Целитель Ладранель не обрабатывал раны потому, что враг на тот момент был примитивным и глупым. Сейчас враг знает всё об инфекции, о проклятьях, он бросит все силы, чтобы разбить войско не мечом, а хворью. Живо за работу!       Я склонилась над эльфом и стала чистить его рану. Тот стиснул зубы и мужественно терпел все мои истязательства. Лишь под конец он измученно вскрикнул и потянул руку к ране, но я вовремя перехватила её за запястье. "Уровень лейкоцитов крови вырос в два раза больше нормы. Левый сдвиг без омоложения*. Уровень С-реактивного белка возрос в двадцать раз выше нормы."       Судя по всему, эльф мучался от инфекционного воспаления, которое приобретало системный характер. Я решила проверить его на наличие сепсиса - но, благо, заражения крови не наступило, в месте инфицирования сработал местный иммунитет, но был риск попадания инфекции в общий кровоток. Но, чёрт возьми, как они смогли подцепить гнойную инфекцию? Что её вызвало?       Подойдя к больному, у которого инфекция проявила себя раньше всех, я приложила пальцы к его запястью и тут же содрогнулась от нахлынувшей информации: "Уровень антител к золотистому стафилококку и стрептококкам вырос в четыре раза. Низкая концентрация антител к тетанотоксину столбняка. Повышенный тонус мышц спины. Концентрация тетанотоксина медленно снижается..."       Меня пронзила мелкая дрожь. Даже рядовые солдаты заподозрили, что в этой битве что-то нечисто. Буквально.       - Фалендрил! Ферилион! Вы слышали что-нибудь о столбняке? - крикнула я помощникам на другой конец лазарета.       - Этой хворью болеют только люди. Больные выгибаются дугой с такой силой, что ломают себе кости. Зачастую погибают, - ответил мне Фалендрил.       - А эльфы что, никогда не болели? - спросила я, подходя к шкафчику и доставая оттуда Ацелас.       - Эльфы не болеют человеческими болезнями, - скептично бросил мне Фалендрил.       - Теперь болеют! - я подошла к нему и сунула в руки пучок Ацеласа, - бросай чистку, этим займусь я. А ты пройдись по всем гнойным и изгони яд из ран. Сейчас-то его мало, чтобы убить Эльда, но нам не стоит рисковать. - Какой яд? - эльф недобро прищурился, - вы бредите, целительница, я лично видел, как умирают Эдайн от столбняка, это ни с чем не перепутаешь! - Разгибание спины происходит за счёт попадания яда в кровь - тетанотоксина. Эдайн погибают быстрее, так как физически они слабее Эльдар. То, что больные не выгибаются дугой - это вопрос времени. Организм сопротивляется пока есть силы. И если вы воспротиветесь моему поручению, на вашей совести будет первый Эльда, погибший от столбняка.       Фалендрил хотел что-то возразить, но Ферилион напомнил ему, что за всё время врачевания в Лихолесье я никогда не ошибалась в своих исследованиях. Эльф растерянно потоптался на месте, а затем отправился выполнять моё поручение.       Всех заражённых гнойной инфекцией я записала в один из журналов - на всякий случай. Но на сердце росла тревога - эти болезни нетипичны для эльфов. Даже во время практики с Ладранелем я обращала внимание на то, что тот не особо парился об асептике. А теперь...       Неужто это было какое-то проклятье? Я наблюдала за больными Ферилиона и Фалендрила ещё какое-то время. Благо, осложнений больше не наблюдалось. Может, это вовсе не проклятье, а очень грязные мечи и наконечники стрел орков?.. в любом случае, хорошо, что ни у кого не начался Двс-синдром.