Взгляд сквозь призму зла

Утро в доме Майклсонов, как всегда, началось суматошно. Кэролайн искала свой потерянный браслет, бегая по всем комнатам. Катерина и Давина ей в этом с радостью помогали, а малышка Виктория играла со своим отцом, к ним же присоединились Эстер и Финн. Элайджа ушел к Неясытям, Клаус — к оборотням Анселя, а Ребекка вместе с Марселем еще ночью исчезли гулять. Фрейя сидела одна в гостиной, наблюдая за стрелками часов, которые монотонно стучали на всю комнату, словно пытались ввести ее в гипноз. Этого у них не получалось, но размеренный стук помог ведьме успокоиться. Она подошла к телефону и позвонила Элайдже, Ребекке и Клаусу, призывая их вернуться домой. Потом подошла к лестнице наверх и спокойным голосом попросила всех спуститься. Не было причин кричать на весь дом — вампиры и так ее услышат. Через десять минут все Майклсоны собрались в гостиной. Даже Виктория, которую Давина забрала себе на руки. Малышка устала от игр и тихо посапывала, сжав в маленькой ладошке локон волос матери. — Так что случилось? — нахмуренный Клаус стоял у окна. — Ничего плохого, — сразу же успокоилась Фрейя. — Просто мне нужно вам рассказать кое-что важное. — Ты беременна от Северуса? — сразу же предложила Ребекка, и Финн закашлялся, поперхнувшись водой. — Что?! — вырвалось у Фрейи. — Нет! — Жаль, — поджала губы Ребекка. — В общем, — Фрейя махнула рукой, прося всех успокоиться, а то до Клауса и Элайджи дошло, что она то как раз может забеременеть от мага, являясь ведьмой. — Я, Северус и Айрис однажды решили сварить одно зелье. Идея принадлежала Айрис, она попросила моей помощи, но вдвоем мы не справлялись, и тогда она вспомнила, что Северус — мастер зельеварения. Мы решили предложить ему участвовать в разработке зелья, он, конечно же, заинтересовался, и работа закипела. У нас было множество экспериментов, много неудач, но в конечном итоге мы смогли это сделать. Фрейя достала из кармана флакончик зелья, над которым они старались больше года. У них получилось совсем небольшое количество из-за того, что большая часть испарилась из-за ингредиентов, однако их это не волновало — у них остался рецепт. — Мы проверили его на одной из вампирш, которую нашел и знал Северус. Оно сработало идеально. — И что стало с вампиршей? — поинтересовался Элайджа. — О, она мертва, — спокойно ответила Фрейя, но заметив недоуменные взгляды всех членов семьи, добавила, — Ее убила Айрис, решив, что дать ей такую силу опасно. — Какую силу? — Это зелье, — ведьма подставила флакончик под солнечные лучи, показывая, как он переливается под светом. — Способно вернуть магические способности тем вампирам и вампиршам, которые были с рождения магами и ведьмами, и потеряли свои силы после обращения. В гостиной воцарилось молчание, пока Эстер резко не выдохнула, прикладывая ладонь ко рту. Финн замер на одном месте, с надеждой поглядывая на зелье. Ребекка нахмурилась, а остальные просто были в шоке. — Что?! — Кто хочет попробовать? — покачала пузырьком Фрейя. — Прям сейчас? — Я же говорю, что оно проверено! — Знаете, что, — Финн подошел к сестре. — Хуже не будет, мы вообще бессмертны. Заявив это, он резко взял у ведьмы пузырек и сразу сделал три глотка. Глаза вампира через секунду закатились, и он рухнул прямо на пол. Фрейя только и успела, что поймать флакон с зельем перед тем, как он бы разбился в дребезги. — У кого-нибудь есть гроб? Похоже, Финну понравилось спать 900 лет, решил повторить. — Ник, ты гробы сохранил. Они у тебя в тайной комнате в подвале. — Чего?! Никлаус Майклсон! — А что? Они удобные, я сам их делал! Эстер подошла к старшему сыну, который продолжал лежать на полу. Дотронувшись до его шеи, она вдруг вскринула и прижала руку к сердцу: — У него появился пульс! Все сразу же обратили внимание на Финна и прислушались. Действительно, к удивлению абсолютно всех, они услышали размеренный стук живого сердца. Фрейя нахмурилась — насколько она знала, у той ведьмы сердце снова не забилось. Или они просто этого не заметили, все-таки все они не имели такой безупречный слух, как у вампиров или оборотней. Причем, они даже не подумали проверить данный факт, они сконцентрировали свое внимание именно на магию. — Он все еще холодный, как вампир, — заметила Ребекка, дотронувшись до брата. Финн резко вдохнул воздух и поднял корпус. Глядя вниз, он часто дышал, а его руки начали дрожать. Когда он поднял голову и уже хотел что-то сказать, стол в гостиной загорелся. — А сейчас-то почему? — Кол посмотрел на горящий стол. — У нас какое-то проклятье? Постоянно страдают столы. — Я просто подумал, что на столе не очень красивая гравировка и что неплохо было бы, если бы мы его заменили... — ошеломленно прошептал Финн.

***

— Ты собираешься чем-то полезным заняться? — Гермиона, ради Мерлина, сегодня суббота, — Хоуп перевернулась в кровати на другой бок, спиной к подруге. Послышался смех Лиззи с другого конца комнаты, которая смотрела на эту картину. — Не смешно, Зальцман. — И что, что сегодня суббота? — подняла бровь Лестрейндж. — Уже два часа дня, а ты даже не завтракала, все в кровати лежишь. — Я же не Гарри, чтобы всегда вставать в шесть! — Он действительно всегда встает в шесть утра? — удивленно спросила Пенелопа, выходя из ванной. — Ага, — сонно ответила Хоуп и накрылась одеялом. — Я сплю, меня не трогать! Гермиона закатила глаза и бросила в подругу подушку. Подушка прилетела прямо в голову Майклсон, из-за чего та вскрикнула и резко села на кровати, возмущенно глядя на Гермиону. Прищурившись, она потянулась к той самой подушке и отправила ее прямо в Лестрейндж. Вскоре перья летали по всей комнате девушек, потому что одна из подушек в какой-то момент попала в Джози, другая — в Дафну, и все они вдруг начали перебрасываться подушками, смеясь до колик в животе. Когда все выдохлись и наигрались, Хоуп разлеглась на кровати, наблюдая как перья летают в воздухе и красиво оседают на все возможные поверхности, которые попадались им на пути. Невидимый домовой эльф радостно улыбнулся — работы снова было много, а значит Хогвартс будет им доволен! Древний замок с каждой минутой все больше возвращался к жизни, и домовики лучше всех ощущали эти изменения. Они были уверены, что еще год, и древний родовой камень снова заиграет красными красками в подземном зале, в который могли войти только некоторые главы родов. Гермиона и Пенелопа привели одежду в порядок и резво выскочили из комнаты, крикнув остальным, что пойдут посмотреть на гиппогрифов, стаю которых снова привели на урок для третьекурсников. Лиззи и Джози напросились с ними, заинтересовавшись животными, и в комнате остались только Хоуп, исчезнувшая в душе, и Дафна. Гринграсс достала письмо от родителей, снова его перечитывая:

«Дафна, тебе и Астории необходимо срочно найти избранников. Хочу напомнить, что раз родились вы, девочки, то нашему роду нужен умный и сильный волшебник из древнего рода, который согласится взять на себя бремя главы рода. Я не бессмертный, и наш род не должен кануть в лету. Прими это к сведению и наконец займись этим вопросом.

Твой отец.

Милая, я рада, что у вас с Асторией хорошая успеваемость. Однако, я знаю, что ты можешь лучше, поэтому постарайся уделять внимание еще и учебе, а не только развлечениям с друзьями. Не разочаруй меня.

Твоя мама.»

Дафна горестно вздохнула. Они написали все, что хотели, и никто из них даже не написал, что любит ее или Асторию. Единственный близкий человек, который одаривал девочек теплом и искренними улыбками, это была их бабушка. На людях Джордан и Аврора Гринграссы выглядели как самые лучшие и любящие родители, которые искренне переживают за своих дочерей. Но только в стенах их дома, они становились настоящими — холодными и непреступными. Хоуп, когда вышла из душа, увидела на щеках своей подруги прозрачные слезинки, которые сама Дафна даже не заметила. — Дафна? — встревоженно кинулась к ней Хоуп и увидела письмо. — Им всегда было плевать на нас с Асторией, — тихо прошептала Дафна. Майклсон забрала у нее письмо, успев быстро пробежаться по нему глазами, и сразу же притянула Дафну в объятия. Гринграсс не сдержалась и тихо заплакала, пряча лицо в плече подруги. Впервые за долгое время она решила выплеснуть свою боль и открыться еще одному человеку, кроме Тео, который знал о всех ее печалях. Только сейчас она наконец полностью поняла, что теперь в ее жизни есть много близких людей. Клуб Лотос, которые они организовали после ее исчезновения, связал всех своих членов навсегда. И они сами еще до конца не разобрались, как это произошло, однако не были против. Когда Дафна успокоилась, Хоуп тихо предложила: — Хочешь отвлечься? Нам тут наш с Гарри наставник книгу дал, в котором написано про американские рода. Может, найдем что-то про проклятье близнецов? — Давай, — сразу же согласилась Дафна. — Но тогда нужно искать фамилию Паркер. — Паркер? — Пенелопа как-то упомянула, что девичья фамилия матери близняшек — Паркер, именно от нее им передалось проклятье. Хоуп принялась листать книгу, ища букву «П». Благо, в книге рода были расписаны по алфавитному порядку. Через час они запомнили, кто основал род «Паркер», что Кай Паркер — дядя их близняшек — погиб от руки своей сестры. Узнали, что полное имя их матери — Джоззет Кэтрин Паркер, что род «Паркер» является древним и английским — их предки переселились на материк в восемнадцатом веке. Прочитали, что они никогда не были ничьими вассалами. Однако, прочитав даже несколько раз, они так и не нашли информацию о том, как снять проклятье или вообще откуда оно взялось. У них возникло ощущение, что проклятье появилось сразу же, как род был основан.

***

Кэролайн медленно подходила к заведению, в котором они с Бонни договорились встретиться. Она вспоминала свое детство, школьные годы проносились перед глазами, когда вампирша переступала порог. Бонни уже была внутри и пила чай. Кэролайн была уверена, что это был зеленый чай. Беннет всегда предпочитала именно зеленый. Странно, но отчего-то Кэролайн это помнила. — Привет, — улыбнулась ей Бонни, когда Кэролайн села за столик. — Привет, как дела? — Отлично. Сегодня суббота, так что за детьми не нужно следить, — улыбнулась Бонни. — А то Гидеон со своим другом взяли привычку пытаться прогулять занятия. — Гидеон — это же твой дальний родственник? — Да, из штата Калифорния. Мы никогда с ними не пересекались, даже встретились впервые, когда они отправили Гидеона в школу Сальваторе. — Кстати, я хотела спросить, — вспомнила Кэролайн. — Почему именно «Сальваторе»? — Из-за них все началось, — пожала плечами Бонни. — Если бы Стефан не вернулся в Мистик-Фоллс, ничего бы не было. Кэролайн задумалась. А ведь действительно — если бы Стефан не решил вернуться домой, туда никогда бы и не подумал приехать Деймон и, возможно, Клаус не услышал бы о рождении двойника. Какой тогда бы была ее жизнь? Может, она вышла бы замуж за Тайлера? Кэролайн передернула плечами — сейчас Тайлер ей казался слишком смазливым и неприятным. — Кстати, у этой ветки моей семьи интересная история, — допив чай произнесла Бонни. — Они всегда воевали с вампирами и иногда даже уничтожали целые группы. — Айрис Беннет случайно не из этой ветки твоей семьи? — нахмурилась Кэролайн. — Да, из этой, — Беннет подозрительно сузила глаза. — А откуда ты про нее знаешь? — Она жена брата моего мужа, — улыбнулась Кэролайн. Вот, наконец-то, пришло время раставить все точки над «и». — У твоего мужа есть брат? — Кэролайн мысленно прошептала себе, что у него их целых три. — Кстати, а кто твой муж? Я его знаю? — Знаешь, — ухмыльнулась Кэролайн и показала обручальное кольцо. — Позволь представиться, Кэролайн Майклсон, законная супруга Никлауса Майклсона. Бонни ошарашенно открыла рот и застыла, и Кэролайн смогла наблюдать, как на ее лице с каждой секундой начала проявляться ярость. — Да как ты могла?! — вскрикнула Бонни, резко вставая из-за стола. Все гости заведения вмиг повернулись к ним, почуяв, что происходит что-то интересное. — Он же чудовище! Из-за него умерла наша подруга! Кэролайн ухмыльнулась и также встала, бросая на стол галеон, платя за чай Бонни и заказанную ранее самой Кэролайн воду. — Во-первых, мой муж и отец моей дочери не чудовище. И даже если ты считаешь его чудовищем, то можешь считать и меня им. Во-вторых, если ты или твоя семейка попробует навредить хоть кому-то из нас, не волнуйся, все Беннеты будут стерты с лица этой земли, и их души никогда даже не достигнут посмертия, мы об этом позаботимся. В-третьих, ты и Елена никогда не считали меня подругой, у вас было множество секретов от меня, вы не воспринимали меня всерьез, даже не думай это отрицать, ты сама знаешь, что это правда, — Кэролайн наклонилась прямо к лицу Бонни. — И в-четвертых, Елена сама виновата. Ей нечего было даже мечтать о том, чтобы убить моего мужа. С чувством выполненного долга, Кэролайн покинула кафе.

***

— Я жду тебя с рассветом, Глотком воды холодной, Но солнце бликом света Уходит к горизонту. Я жду тебя с закатом Земли живящей горстью, Но ветер безвозвратно Во тьме мольбы уносит, — тихо напевала себе под нос Василиса, устроившись удобно на столе и покачивая ногами, в руках держа старые номера газет. — Что ты там бормочешь? — поинтересовался Дмитрий, наливая себе кофе. Они сняли в Англии небольшой дом в магловской части страны, чтобы не попадаться на глаза магам — они были явно не готовы увидеть воскресшего Антонина Долохова. — Песню о тебе поет, намекает, что ты болван, — крикнул с ванной комнаты Антонин, расчесывая свои волосы до плеч. Дмитрий, не глядя, кинул в младшего брата холодный поток ветра, но тот в ответ только засмеялся. — Я нашла номер газеты, в котором пишут о жестоком убийстве двух людей возле церкви. Супружескую пару распяли на двух крестах и поставили кресты прямо перед входом в церковь. На мужчине было больше сорока ран, тут пишут, что скончался он от болевого шока примерно на седьмой ране, которая была рядом с сердцем, а женщине перерезали горло и на животе ножом вырезали пентаграмму. Также тут пишут, что у них был годовалый сын, но мальчика так и не нашли, — проговорила на английском Василиса, решив проигнорировать подколку Антонина и вопрос про песню от Дмитрия. — Это же насколько нужно убить в себе все человеческое, чтобы сотворить такое? — ужаснулся Антонин, пройдя в кухню. — Действительно, — ответила Василиса. — Но знаете, что самое ужасное? — Что? — Дмитрий поднес чашку с кофе ко рту. — Эта женщина ваша сестра, Алиса Долохова, — Василиса повернула страшную фотографию восемьдесятых годов братьям Долоховым, на котором четко было видно лицо их пропавшей без вести младшей сестры. Дмитрий уронил чашку кофе на пол.