Дикий Дракон

Прошёл месяц после смерти короля Эйриса II, и весь Вестерос узнал об этой новости. Королевская Гавань встретила эту утрату не траурными процессиями и не скорбными песнопениями или звонами колоколов, не звучали в её переулках ни плач, ни молитвы за душу короля. Люди основном молчали. Они переговаривались лишь шёпотом, украдкой встречались взглядами на улицах дабы прошептать новость, а в шумных тавернах слухи о его смерти множились, подобно крысам в подвалах Красного Замка. Король Эйрис II Таргариен теперь мёртв. Его тело по традиции Таргариенов было сожжено огнём Беззубика в перестроенном Драконьем Логове, а прах отправили на Драконий Камень дабы рассеять его рядом с предками. Прах — это было всё, что осталось от семнадцатого правителя из династии Таргариенов. Ни знатные лорды, ни простой народ, ни его семья и друзья не пролили по нему слёз. Для одних его смерть стала облегчением, другие же не решались говорить вслух то, о чём думали: что Семь Королевств наконец избавились от безумного тирана, решившего перестроить утраченную достопримечательность ранее построенная другим тираном. Но не все радовались по смерти короля. Его Королевская Гвардия несла на себе клеймо позора. Белые плащи рыцарей, некогда символ преданности и доблести, теперь казались бременем, которого они не заслужили и обесчестили. Они не покидали стен Красного Замка, а если и выходили, то старались держать голову высоко и максимально усердно охранять принца, не желая показывать собственного стыда и следовали за ним по пятам. Сир Барристан Селми изменился больше всех. Он не говорил об этом, но каждый, кто знал его, замечал, как за этот месяц он постарел. Люди именовали его как «Цареубийца». Принц дал ему пару недель отдыха после похорон Эйриса, и он по ночам оставался в Драконьем Логове, сидел в молчании перед обугленными стенами, где огонь поглотил тело короля, которого он поклялся защищать. Он винил себя, но не уходил. Он был рыцарем. И он оставался до последнего. Знать предлагала казнить его. Люди видя его на улице бросали на него мусор, выливали отходы. Сир Барристан не отвечал им, опущенной головой он шёл к Красному Замку где на него смотрели не меньшим презрением. В городе и в мире не было для него доброты и милосердии, а в Красном Замке были его братья в белых плащах, с которыми тоже участилась та же ситуация. Однако бремя позора как Цареубийце нести только ему. И конечно же там был его Принц-Дракон, который защищал его от ядовитых слов и презренных взглядов. Как ранее упоминалось его собирались судить. Но принц не позволил этому случиться. — Суда над сиром Барристаном не будет. Он не виноват. — твёрдо спокойным голосом рычал Принц-Дракон на овец во дворе Красного Замка и на одного Льва. — Он был под контролем Фроста. У моего ледяного дракона есть способность управлять людьми. Это сделал он за то, что он грозил ему и другим драконам. — Как пожелаете, Ваша Светлость. — отвечал Лев окруженный овцами, когда Эйрис ушёл эти овцы больше не смели блеять так льстиво, как раньше. — Но позвольте заменить его ради вашей же безопасности. Выражение Принца-Дракона оставалось твёрдой и не терпела того чтобы ему противоречили. Лев знал это с первых встреч с ним. — Нет. — были последними словами Принца-Дракона. В один из дней, когда сир Барристан шёл по улице на него, собирались напасть люди ради наживы и возможной награды от принца за убийство его отца-короля. — Какие наивные. — подумал он, но сопротивляться не стал. Он не был против умереть. Жизнь для него больше не имела смысла. Но у Беззубика, который заметил рыцаря, собирающего умирать тогда было другое мнение. Его тень упала на них, и Ночная Фурия приземлилась, сломав крыши и стены домов. Одного удара лапой хватило дабы отправить его убийц на тот свет. Беззубик глядел на сломленного рыцаря своими широкими зрачками сочувствуя ему. Народ следили за ними гадая что будет дальше. — Это дракон принца. Сейчас он сожрёт Цареубийцу. — шептали они. Но этого не случилось. Дракон встал на задние лапы как человек, поднял рыцаря как мать ребёнка и взмыл вместе с ним в небо дабы тот успокоился там на спине дракона почувствовав полёт. Полёт помог сиру Барристану Селми прийти в чувство и разум. А принц обещал ему что будет катать его по небу среди облаков чаще чтобы ему было лучше. От народа он получил ещё несколько прозвищ «Прощённый Рыцарь», «Воришка, укравший Дракона». Весь Вестерос не знал покоя после смерти короля. В тени скрывались те, кто не желал видеть нового Таргариена с драконами на троне. На юге, в землях Простора, Речных и Штормовых землях, ждали момента вернуть прежнюю власть или возвыситься. В Дорне, склонном к непокорности, задавались вопросом, что принесёт им новый король-мальчишка с драконами. Однако их главный сюзерен оставался верен драконам живя в Красном Замке. На Севере люди не собирались выходить первыми, дожидаясь лучших времён. В Красном Замке царила новая власть и атмосфера. Лорд Тайвин Ланнистер как десница и пользуясь временем правил от имени наследника престола, принца Рейгара. В Малый Совет вошли люди, которые понимали, что значит править. Не мечтать, не строить иллюзии о Валирийском Возрождении, как делал Эйрис, а управлять. Налоговая система была пересмотрена, земли, разорённые в годы глупости короля, начали восстанавливать. Ланнистер хотел снести Драконье Логово, но делать это он не решался. Принц часто гулял и осматривал на это здание изнутри, и много раздумывал, потирая подбородок. Члены Малого Совета недолго размышляли о том, кто будет регентом Дикого Дракона до его совершеннолетия. Большинство (практически все) проголосовали за лорда Тайвина Ланнистера. Мальчишка совсем юн, думали они, не зная сколько денег и престижа он заработал за последние шесть лет на Драконьем Камне. Принц умел хранить тайны своего кошелька от других очень хорошо. — Пусть принц сначала подрастёт и поучиться править у взрослых. А пока пусть правят те, кто умеют это делать. — говорил Пицель своим старческим голосом. Этот голос нередко раздражал Дикого Дракона. Потом после его слов в зал Малого Совета вошёл принц, который по мнению мейстера и большинство лордов не особо проявлял интересна к власти. Он подошёл к своему месту, где сидел Тайвин и тихо произнёс. — Это вроде бы место государя, если я правильно помню, лорд Ланнистер. Весь зал Малого Совета был ошеломлён словами и смотрели на Принца-Дракона широко открытыми глазами, не зная, что ответить. Лев не ожидавший такого ничего не ответил, но сменил своё место, как ребёнок которого поставили на место. — Он мальчишка, не нуждающийся в регентстве и в советниках. — говорила леди Джоанна мужу. Теперь Тайвин убедился в этом. Выражение лица Рейгара Таргариена он же Иккинг, оставалась без сомнения и решительной, холодной. За этот месяц он изменился. Да, он оставался по натуре ребёнком, но уже не был мальчиком, причём уже давно. Серебряные волосы ещё больше отросли и теперь свободно спадали на колени, а во взгляде поселилась тень размышлений. Ему было двенадцать лет, но он знал цену и уроки жизни — быть героем, быть ответственным, быть взрослым, быть правителем, отцом и мужем, принимать трудные решения. Жаль только дедом не успел побыть. В зале Малого Совета Рейгар изучал доклады о состоянии королевства, обсуждал экономику с Тайвином Ланнистером. Потом после этого встречался с лордами королевства, наблюдал за манёврами армии. Он тренировался с Артуром Дейном, изучал морские пути с Люцерисом Веларионом и лордом Редвином, разбирал карты укреплений с Джоном Коннингтоном, Рендиллом Тарли и Мейсом Тиреллом. По его приказу был выбран день его официальной коронации. Его пытались переубедить что ему ещё рано до официальной коронации. Но Принц-Дракон был непреклонен и упрям. Править он будет самостоятельно и без регента. Это была его единственное участье в Малом Совете до его коронации. По большей части своего свободного времени он рисовал портреты драконов, наброски замков, карты несуществующих земель, помогал мейстеру Эймону писать новую книгу о драконах. И он много летал. Каждый день Беззубик «Ночная Фурия» был рядом. Рейгар/Иккинг понимал язык драконов лучше, чем язык людей. Принимал пищу он в кругу семьи и друзей в Красном Замке или в таверне, но нередко оставался рядом с драконами и ночевал вместе с ними в лесу отдыхая там от придворных. Помогал простолюдинам спрашивая о их жизни, не ограничивая их в выражении своего не довольствия. Давал из собственных карманов деньги чтобы обеспечить приюты всем чем нужно. Тратил своё время в улице кузницы. Там он встретился с кузнеца, который подарил ему железный шлем. Внутри кузницы он работал, как и прежние времена на Олухе. Люди тысячами приходили в кузницу где была Ночная Фурия и его всадник. Мечи, топоры, щиты, копья, сделанные руками Рейгара стоили не мало денег и спасли кузницу от банкротства. Король-Кузнец — новое прозвище Рейгара.

***

В день коронации нового короля-дракона, Королевскую Гавань накрыли тяжёлые чёрные тучи. Дождя не было, но воздух был плотным, гнетущим. Люди смотрели в небо и шептались. — Это знак Семерых, что дни спокойствия закончились. — Это знак, что новый король родился во тьме. — Это предупреждение. Не мало людей пытались переубедить Рейгара перенести день коронации на другой день, когда погода станет лучше. Но в ответ он только улыбался и говорил: — Погода отличная. Зачем переносить на другой день? — двигая плечами, улыбаясь отвечал он Деснице. Тайвин терпел мальчика и постоянно раздражался, когда принц двигал плечами. В детстве принца пытались переучить это делать. Однако его септа постоянно оказывалась мокрой. Но за ум и упрямство уважал. Кто-то лишь пожимал плечами глядя в небо, ворча, что «погода есть погода». Но Рейгар знал: этот день не был обычным. Это был порог, за которым не будет пути назад. Он стоял перед зеркалом в своих покоях, разглядывая отражение. Чёрный бархат, индиговая шёлковая подкладка, драгоценные камни, переливающиеся в свете свечей — цвета его драконов. Он провёл пальцами по ткани, ощущая её гладкость, и услышал голос за спиной. — Ты выглядишь, как истинный дракон. Рейгар обернулся. В дверях стоял мейстер Эймон. Старый, мудрый, он знал больше, чем кто-либо. Рейгар улыбнулся. — Я выгляжу, как мальчишка, которому дали слишком тяжёлую мантию. Эймон усмехнулся, качнув головой. — Каждая мантия сначала кажется тяжёлой. Принц вздохнул, но в его глазах не было сомнений. — Я готов. Мейстер медленно кивнул. — Тогда пошли, Ваше Величество. — Я тебе внук или просто Рейгар. — проворчал Рейгар на что Эймон усмехнулся. Коридоры Красного Замка были пусты. Они шли сквозь тишину, которая казалась почти неестественной. Раньше эти залы были заполнены голосами – придворные перешёптывались о политике и заговорах, лорды обсуждали военные кампании, слуги сновали между колонн, а король Эйрис прохаживался здесь, окружённый своей свитой, раздавая указания в своём вечном безумии. Теперь в замке не было ни души. Рейгар приказал очистить Красный Замок. Всё, что могло напоминать ему о прошлом, было убрано. Драконьи черепа отправили обратно на Драконий Камень на достойные захоронение. В день, когда выносили эти черепа его драконы рычали в гневе, рушили камни на них выметая свой гнев и злость. Люди назвали это «Гнев Драконов». Массивные гобелены, изображавшие завоевания Таргариенов, сняли со стен. Тяжёлые дубовые столы, инкрустированные золотом и серебром, всю мебель Красного Замка вынесли из приёмных залов на улицу где раздали людям бесплатно. Тронный зал остался пустым, без украшений, без следов роскоши, только Железный Трон остался на своём месте дожидаясь своей участи. Люди говорили, что слышали шёпот, исходящий от трона словно мольба. Рейгар шёл впереди, его длинный плащ скользил по каменному полу, едва касаясь древних плит. Слева от него шёл мейстер Эймон – его взгляд был спокоен, но в его светло-сиреневых глазах читалась глубокая мудрость. Справа шагал сир Барристан Селми, один из величайших рыцарей Вестероса. За месяц он наконец пришёл в себя и теперь служил телохранителем, как и раньше. Они не были одни. За ним шагали ещё шестеро Королевских Гвардейцев, облачённых в белые доспехи. Их сияющие латы выделялись среди серого камня Красного Замка. Сир Герольд Хайтауэр, Белый Бык, лорд-командующий Королевской Гвардии, шёл с тяжёлыми шагами, эхом разносившимися по коридорам. Сир Лювин Мартелл, дорниец с тёмными глазами и короткими волосами, двигался почти бесшумно. Сир Райнард Дарри, высокий, с резкими чертами лица, происходил из дома, давно преданного Таргариенам. Сир Виллем Блеквуд, молодой, но уже умелый воин, верный роду Драконов с самого Завоевания. Сир Гарет Крейкхолл, крепкий, словно сама земля Вестероса, молчаливый и надёжный. Сир Орин Тарли, быстрый, как тень, искусный в обращении с мечом. И, наконец, сир Барристан Селми, страж и меч нового короля. Красный Замок тянулся над ними, словно огромный гроб. Его стены были гладкими и холодными, словно впитали в себя не одну сотню лет интриг и заговоров. Его башни вздымались в небо, будто пытались достать до самих богов. Здесь, в этих коридорах, короли умирали и восходили, здесь строились заговоры, вершились судьбы, решались войны. Но теперь замок изменился. Тишина висела над ним, как невидимый саван. Не было шума, не было голосов, лишь эхо шагов короля, который впервые шёл по этим коридорам не как наследник, а как правитель. Рейгар шагал медленно, но уверенно. Он чувствовал, как стены Красного Замка наблюдают за ним, как будто сам замок пытался осознать, кто теперь будет его новым хозяином. — Пустые стены… Тронный зал без украшений… Ты убрал всё, что здесь было. — сказал мейстер глубоко раздумывая. — Зачем? — он постоянно спрашивал. Но Рейгар никогда не отвечал ему на вопросы. «Вот увидишь, дедушка» — говорил он. Рейгар повернул голову. Тайвин Ланнистер, Десница Короля, шагал позади. Его золотая грива сверкала в свете факелов, а янтарные глаза с лёгким прищуром наблюдали за каждым шагом молодого правителя. Рейгар слегка улыбнулся. — Красный Замок был слишком полон призраков. Тайвин ничего не сказал. — Ты не боишься, что люди подумают, будто новый король не уважает своих предков? – раздался другой голос. Это был лорд Стеффон Баратеон. Широкоплечий, черноволосый с голубыми глазами с лёгкой усмешкой на губах, он шагал рядом с Тайвином. Эйрис, Тайвин и Стеффон были друзьями в войне. Рейгар пожал плечами. — Прошлое надо отпустить и жить для будущего. Лорд Баратеон рассмеялся. — В этом есть правда, Ваша Светлость. — Стеффон на мгновение замолчал, затем улыбнулся. — Пожалуй, да. Им нужно было к Септе Бейлора. Толпы заполнили Королевскую Гавань, горожане вставали на цыпочки, взбирались на крыши, надеясь увидеть нового короля. Люди несмотря на страшную непогоду желали посмотреть на Принца-Дракона, который скоро станет Королём-Драконом. Рейгар сделал шаг за порог Красного Замка. Двор Красного Замка был залит серым светом пасмурного утра. Облака, тяжёлые, как свинец, нависали над городом, придавая всему вокруг оттенок мрачности. Ветер был лёгким, почти незаметным, но в воздухе ощущалось нечто, что трудно было описать словами: ожидание, напряжение, гулкое эхо нового дня, который войдёт в историю. В самом центре двора, среди стражников, лордов, рыцарей и представителей великих домов, его уже ждал он — Беззубик. Его чёрная, как сама ночь чешуйчатая шкура, индиговые-глаза. Размах крыльев был столь велик, что даже в сложенном состоянии они казались частью его массивного тела. Но больше всего приковывали взгляды его глаза. Глубокие, индиговые, умные, они отражали не только силу, но и понимание, преданность, связь, которая не требовала слов. Рейгар опустился с лестниц, его длинный плащ скользил по каменному полу, едва касаясь плит. В этот момент ему было всё равно на тяжесть одежды, на доспехи, на холодное дыхание ветра. Он увидел Беззубика — и его губы тронула искренняя улыбка. Он шагнул вперёд, его сердце забилось быстрее, но не от волнения, а от радости. — Брат. Беззубик замурлыкал, его урчание было низким, вибрирующим, почти звериным, но в нём слышалась та же нежность, что у братьев. Он склонил голову, широкие ноздри чуть раздулись, втягивая запах своего всадника, своего друга и брата, своей семьи. Рейгар шагнул ближе и, не раздумывая, прижался лбом к носу дракона. Тепло. Сила. Связь, не требующая слов. Весь мир вокруг исчез. Остались только они. — Подвезёшь меня? — прошептал принц, его голос был полон улыбки. Беззубик издал довольный звук, его могучее тело дрогнуло от лёгкой дрожи, как у волка, почувствовавшего прикосновение хозяина. Он опустил массивное тело ниже, позволяя принцу легко забраться в седло. Рейгар взобрался на его спину, его руки привычно сжали ремни управления, но в этот раз они были почти не нужны. Они были единым целым. Королевская процессия выдвигалась следом. Всадники в алых плащах Королевской Гвардии, лорды на великолепных конях, мейстеры, советники, воины. Но никто из них не привлекал к себе столько внимания, сколько он. Чёрный дракон с индиговыми глазами, величественный и грациозный, и его всадник — мальчик с серебряными волосами, что сидел в седле с такой уверенностью, будто он был рождён не для трона, а для небес. Они могли взмыть в воздух, раствориться в облаках, стать легендой для тех, кто смотрел на них снизу-вверх. Но они решили иначе. Сегодня их увидят вблизи. Сегодня дракон будет шагать по земле, среди людей, как живое чудо. Ворота Красного Замка распахнулись. Толпы людей заполнили улицы, крыши домов, стены, даже самые узкие улочки были переполнены. Они стояли плечом к плечу, толкались, выкрикивали слова, которые невозможно было разобрать в этом бушующем море голосов. Но когда Беззубик вступил на каменную мостовую города, все замерли. Он шёл грациозно, уверенно, с лёгкостью пантеры, с силой грозового облака. Каждый его шаг звучал, как гулкий удар сердца. Рейгар сидел на его спине, высоко над головами людей. Взгляды тысяч людей устремились вверх, к серебряной фигуре в тёмных доспехах, к его лицу, которое с этого дня станет лицом нового короля. — Дракон! — Принц-Дракон! — Король-Дракон! Восторг смешивался со страхом. Восхищение с благоговением. Люди кланялись, осеняли себя знаками Семерых, падали на колени. Некоторые плакали, не веря в то, что перед ними ходит существо, которое они знали только из легенд. Но Рейгар видел не просто толпу. Он видел людей. Стариков, с глазами, полными слёз, потому что они помнили, как этот мальчик помог им. Молодых женщин, что держали детей на руках, поднимая их выше, чтобы они смогли увидеть своего короля и его крылатого брата. Мальчишек, что кричали от восторга, махая руками, подражая движениям драконов. И в этом всём он чувствовал то, чего не чувствовал Эйрис. Ответственность. Они смотрели на него. Они ждали его. И он не мог их подвести. Драконы появились в небе. Громовые раскаты крыльев заставили всех поднять головы. Они летели над городом, над крышами домов, их тени скользили по мостовым, напоминая людям, что Вестерос принадлежит Драконам. Их рёв прокатился над Королевской Гаванью, подобно раскатам грома перед бурей. Рейгар улыбнулся. Беззубик слегка приподнял голову, его ноздри втянули воздух, но он не рычал, не пугал, не угрожал. Он просто наблюдал. Сегодня был его день. Сегодня был день его всадника. И весь Вестерос увидит, как рождается новая эпоха. Рейгар, Принц-Дракон, восседал на своём чёрном брате и направлялся к Септе Бейлора. Туда, где его ждал его долг. Когда они добрались Рейгар соскользнул со спины Беззубика, его сапоги мягко коснулись мраморных ступеней перед Септой Бейлора. В этот момент весь шум снаружи, вся суматоха праздника и тысячи голосов, гудевших, как буря, растворились в одном — в ожидании. Толпы благородных лордов и леди окружали его, одетые в свои лучшие одежды, расшитые золотом и серебром, бархатом и шёлком. Они были здесь по приказу, вызванные из своих земель, чтобы стать свидетелями рождения нового короля. Лорды Севера стояли в своих тёплых мехах, суровые, молчаливые, Рейгар смог узнать среди них лорда Рикарда Старка и его наследника Брандона Старка. Лорды Простора были величественны в своих нарядах, словно сама земля Весны. Железнорождённые, в своих простых, но внушительных доспехах, напоминали морских волков, чьи глаза не знали страха. Они чем-то напоминал его прежний народ — викингов. Дорнийцы выделялись среди всех своей свободной осанкой и лёгкостью в движениях, их цветные ткани развевались, как флаги над горячими песками. Но все они стояли в молчании. Все смотрели на него. В этот момент он перестал быть просто мальчиком, он перестал быть юным принцем. Когда он шагнул внутрь Септы Бейлора, мягкий свет свечей осветил его лицо, а запах ладана и масла заполнил воздух. Внутри было прохладно, но не от пустоты или камня — здесь ощущалась тишина, глубокая, священная, наполненная молитвами, оставленными веками. И там, в центре зала, его уже ждала мать. Рейлла Таргариен, его королева-мать, стояла у подножия алтаря. Она была прекрасна в своём простом, но изысканном платье из белого и серебристого шёлка, с вышитыми на нём драконьими узорами. Её волосы, такие же серебренные, как его собственные, были заплетены в тонкие косы, скреплённые небольшими серебряными дракончиками. Когда её взгляд встретился с его, её глаза блеснули слезами. Не слезами скорби. Не слезами боли. Слезами гордости. Она сделала шаг к нему и мягко положила ладонь на его щёку. — Мой мальчик, — прошептала она, а затем наклонилась и поцеловала его в лоб. Её губы были тёплыми, и от этого прикосновения в его сердце что-то дрогнуло. Рейгар не был сентиментальным, не позволял себе слабости. Но сейчас, в этот момент, он был сыном и вспоминал Валку по которой очень скучает. — Надеюсь, моя мама видит меня и гордиться мною. — сказал он про себя. «Я очень горжусь тобою, мой мальчик. — сказала Валка глядя с того свете как её сын заботиться о другой его матери. — Мы с твоим отцом и Плевакой очень гордимся тобою. Они передают привет. Кстати, сейчас они колотят Эйриса. Я к ним присоединюсь через несколько минут.» Взгляд Рейгара потеплел, он не сказал ни слова. Он не мог. Тогда она улыбнулась — лёгкой, почти незаметной улыбкой, в которой было больше любви, чем в тысячах слов. — Ты принесёшь этому миру свою силу, которую мир ещё не видал. Он кивнул. Её руки дрогнули, когда она убрала их, и она сделала шаг назад, уступая ему дорогу. И вот, он пошёл вперёд. Септа Бейлора была величественной. Высокие колонны из белого мрамора тянулись к небесам, арки, украшенные старинными резными изображениями Семерых, возвышались над ним, словно заглядывали в его душу. В центре, под светом огромных стеклянных окон, стоял Верховный Септон — старец с седыми волосами, одетый в белоснежные одеяния, на которых было вышито Семь Звёзд. Он ждал его. Рейгар остановился перед ним. А затем встал на колени. Тишина. Слышно было только его собственное дыхание. Верховный Септон склонился, его голос прозвучал мягко, но с мощью древнего камня. — Перед Семерыми, перед народом, перед древними и новыми богами… Сегодня ты принимаешь не только корону, но и долг. Ты готов? Рейгар поднял голову. Его голос прозвучал твёрдо, чисто, без колебаний. — Я готов. Верховный Септон взял чашу с маслом. Он окунул пальцы в жидкость, что пахла мирром и благовониями, и мягко провёл по его лбу, оставляя три символических знака. — Во имя Отца, который судит. Капля масла стекала вниз, исчезая в его волосах. — Во имя Воина, что ведёт нас вперёд. Второе прикосновение было холодным, но в нём была сила. — Во имя Матери, что дарует нам милость. Третье было тёплым, как прикосновение руки его матери. — Во имя Старухе что дарует нам мудрость. Затем Верховный Септон повернулся, и ему подали корону. Она была серебряной, не золотой как у прежних Таргариенов. Напоминала шипастую корону драконов-самцов. Её инкрустировали разноцветные камни: красные рубины, голубые сапфиры, чёрные аметисты, золотые и серебряные пуговицы, оранжевая лента, белая внутренняя часть дабы она была удобной. Это были цвета его драконов. Каждый дракон, что жил рядом с ним, что сражался рядом с ним, что был его другом, теперь был частью его короны. Старик поднял её высоко, чтобы все видели. — Рейгар I из дома Таргариен «Дикий Дракон» Король андалов, ройнаров и первых людей, Владыка Семи Королевств и Защитник Державы! Зал задержал дыхание. Верховный Септон медленно, осторожно опустил корону на его голову. Она была холодной. Тяжёлой. Как судьба, которую он теперь нёс. Зал взорвался аплодисментами, когда Верховный Септон поднял руки к небесам, провозглашая нового короля. Каменные своды Септы Бейлора сотрясались от громогласных приветствий, лорды и дамы вставали со своих мест, склоняя головы перед молодым монархом, признавая его власть. Дворяне поднимали кубки, провозглашая новые титулы. — Да здравствует Рейгар Первый из дома Таргариен! — Дикий Дракон! — Король андалов, ройнаров и первых людей! — Владыка Семи Королевств и Защитник державы! В этот момент, когда эхом разносились возгласы, снаружи раздался глубокий, протяжный рык, заставивший многих содрогнуться. Беззубик поднял голову к небесам и, распахнув свои гигантские крылья, издал мощный приветственный рёв, возвестив всему миру о восхождении своего всадника. Его голос был подобен грому, древнему эху самой природы. Ему вторили остальные драконы. Грозокрыл поднял голову, рык его был низким, вибрирующим, пронизывающим воздух. Тор — стремительный и неугомонный — испустил визгливый, разрывающий ночное небо крик, а за ним и Барс с Вепрем, двуглавый дракон, загудели в унисон. Где-то над заливом проревел Фрост, его голос был подобен треску льда, что ломается под тяжестью веков. В тот же миг небеса взорвались молниями. Раскаты грома сотрясли город. Темные тучи, собравшиеся над Королевской Гаванью, пульсировали серебряными сполохами, и на миг казалось, что само небо празднует этот день вместе с ними. Рейгар поднял голову, наблюдая, как вспышки света прорезают мрак. Он почувствовал дрожь в воздухе, силу, что проходила сквозь него, сквозь драконов, сквозь всех собравшихся. — Интересно, — подумал он с легкой улыбкой, — Это Тор, Бог Грома, сын Одина празднует… или Тор, мой Скрилл, ликует от радости? Где-то вдалеке, высоко над городом, силуэт стремительного, молниеносного дракона прорезал тучи, а за ним пробежала ещё одна вспышка света, словно небо действительно отвечало на этот вопрос. Толпа людей, собравшихся вдоль улиц Королевской Гавани, ревела от восторга, приветствуя нового короля. Мужчины снимали шляпы, женщины поднимали детей, чтобы те могли хоть краем глаза увидеть молодого правителя, а старики склоняли головы, шепча молитвы. Дети бежали вдоль процессии, выкрикивая имя короля, размахивая самодельными флажками с изображением Беззубика. — Дикий Дракон! — Да здравствует Рейгар Таргариен! — Дракон на троне! — Да будет его правление долгим! Но вместе с ликованием сквозь шум пробегал и страх. Люди опасливо смотрели на небо, где бесновался шторм. Громовые раскаты разрывали воздух, а молнии вспыхивали всё ближе. Несколько женщин прижимали к себе детей, некоторые старики крестились, обращаясь к богам. — Это знак? — тревожно спросил один из горожан, оглядывая свинцовое небо. — Неужто Семеро гневаются? — пробормотал другой. — Или же ликуют? — вмешался седовласый торговец, подняв глаза к молниям. Но страх быстро тонул в радости толпы. Люди видели перед собой не обычного короля. Он не ехал в карете, отгороженный от них золотыми бархатными занавесами. Он не сидел высоко в седле, взирая на них сверху вниз. Он ехал верхом на существе, которого они считали легендой. Беззубик шагал размеренно, его мускулистое тело, покрытое гладкой, чёрной, как ночное небо, чешуёй, выглядело устрашающе и величественно. Его когти мягко касались камня мостовой, и каждый шаг звучал глухо, отдаваясь эхом по улицам. Индиговые глаза дракона скользили по лицам людей, оценивая, изучая, и те, кто ловил этот взгляд, не могли удержаться от замирания. Рейгар сидел на нём прямо, его плащ, вышитый разноцветными камнями, мягко колыхался на ветру, а серебряные волосы сверкали под проблесками молний. Он был юн, слишком юн для короля, но он выглядел так, словно его место здесь — выше всех, сильнее всех, и в то же время ближе к народу, чем кто-либо из тех, кто носил корону до него. В груди Рейгара смешивались чувства. Радость от того, что люди приняли его, тепло от их голосов, от детских глаз, полных восхищения. Но и тревога… Тревога от грозы, от молний, что вспыхивали над ними, от бурлящего в воздухе напряжения. —Как ты думаешь, братец? Тор рад за меня? — подумал он, наблюдая за вспышками света в тучах. Беззубик вдруг тихо замурлыкал, и его звук, похожий на глухой гром вдали, слегка встряхнул юного короля. Он наклонился вперёд, прижав ладонь к крепкому загривку друга. — Видимо он так радуется. Рейгар глубоко вдохнул и, подняв голову, улыбнулся. Он вытянул руку, приветствуя свой народ, и его жест вызвал новую волну ликования. И тут раздался сильный гром. Гроза разыгралась не на шутку. Королевская процессия, направлявшаяся к Красному Замку, постепенно сбавляла шаг. Лошади беспокойно фыркали, нервно поводя ушами, их глаза поблескивали белками в темноте. Воины, закованные в доспехи, сжимали рукояти мечей, но даже они не могли скрыть тревоги. Небо полыхало. Не одна, не две, а сотни молний разрывали тучи, вспыхивая на мгновение, озаряя всё вокруг призрачным белым светом. Гулкий гром сотрясал воздух, заставляя стены домов дрожать. Столбы дождя обрушивались на город, заливая улицы. — Семеро, смилуйтесь… — прошептал кто-то из толпы, наблюдая за этим апокалиптическим зрелищем. — Это дурной знак! — раздался голос дрожащего старика. — Боги разгневаны! Они не хотят, чтобы королём стал Дракон! — Нет! Это благословение! — крикнул другой, молодой и восторженный. — Это сила богов! Они приветствуют нового владыку, их глас слышен в небесах! — Что ты несёшь, сумасшедший мальчишка! Но слова не могли заглушить ужас, который охватил многих. Когда гром разорвался особенно близко, ударив в одну из башен далёкого здания, лошади испуганно заржали, и несколько всадников едва не потеряли управление. И вот тогда воздух разрезал другой звук. Рёв. Не просто рёв — адский, пронзительный, пропитанный сыростью и электричеством. Он сотряс воздух, заставляя кровь застывать в жилах. Это был голос Тора. Не бога-громовержца из веры викингов, а Скрилла, чей силуэт мелькнул среди молний в бурлящем небе. Его крылья были подобны грозовым облакам, его глаза вспыхивали электрическим светом. Он был здесь, среди них. Люди завизжали. Некоторые упали на колени, умоляя богов пощадить их. — Боги гневаются на нас! — закричала женщина, прижимая к себе ребёнка. — Спасайтесь! — Это кара богов за наши грехи! Многие паниковали, но не все. Среди хаоса, среди воплей и молитв, две фигуры оставались спокойными. Рейгар сидел на спине Беззубика, его индиговые глаза отражали вспышки молний. Его длинный плащ, украшенный разноцветными камнями, тяжело колыхался на ветру, а серебряные волосы были мокрыми от дождя, но он даже не думал натягивать капюшон. Беззубик, несмотря на ревущую бурю, шёл вперёд уверенно, его движения были точными, неутомимыми. Он не пугался грома, не вздрагивал от вспышек света. Он был создан для неба, он был тенью, молнией, ветром. Рейгар поднял голову, его взгляд встретился с силуэтом Тора, парящего в буре. — Я знаю, что это не гнев богов. Это ты празднуешь со мной, мой друг. И он улыбнулся. Улыбнулся прямо в лицо грозе, прямо в лицо бушующему небу. Драконы парили над ними, их крылья стали мокрыми от чего летать становилось тяжелее. Они медленно опускались к земле, приземляясь рядом со своим повелителем. Кривоклык, пронзительно зарычал в ответ на рёв Скрилла. Грозокрыл сложил крылья, его взгляд был прикован к небу, полному молний. Остальные драконы приземлились на стенах. Позади, среди свиты, люди тяжело дышали. Они были мокрыми, дрожащими, напуганными. Они следовали за своим королём. Тайвин был решителен и спокоен не все могли разделить его хладнокровие перед лицом бушующей стихии. Когда они достигли ворот Красного Замка, процессия наконец остановилась. Гром гремел над их головами, но они были в безопасности. Рейгар слез с Беззубика, мягко похлопав друга по шее. — Хорошая прогулка, брат. Беззубик тихо фыркнул, его хвост слегка ударил по мостовой, заставляя несколько ближайших рыцарей отшатнуться. Прошло всего несколько минут, но теперь они стояли у порога замка, и мир, казалось, затаил дыхание. Король обернулся, окинув взглядом свою свиту, свой народ. Люди смотрели на него с разными эмоциями — с восхищением, с трепетом, с благоговейным страхом. Для одних он был чудом. Для других — предвестником чего-то необъяснимого. Но в их глазах читалось главное. Рейгар поднял голову, позволяя дождю стекать по лицу. Бушующая буря ревела над Королевской Гаванью, но даже её грохот казался ничтожным по сравнению с тем, что должно было случиться. Рейгар встал перед замком, его взгляд был спокоен, но твёрд. Он в последний раз посмотрел на крепость, которая когда-то была сердцем королевства. Мрачные красные стены, возведённые Мейгором Жестоким, хранили в себе слишком много тайн, слишком много боли. К нему подошёл сир Барристан Селми. Его белый плащ Королевской Гвардии был промокшим от дождя, но его осанка оставалась непоколебимой. — Ваше Величество, — его голос был спокоен, но в нём скользила нотка сомнения. — Вы действительно хотите это сделать? Рейгар не отрывал взгляда от Красного Замка. — Есть ли кто-нибудь внутри? Барристан покачал головой. — Никого. По вашему приказу всех убрали. Он пуст. Принц кивнул, его пальцы скользнули по индиговой ткани плаща. — Тогда... пора. Он сделал шаг вперёд и положил руку на шею Беззубика, чувствуя под пальцами тёплую чешую. Дракон, стоявший рядом, издал низкий рык, его индиговые глаза вспыхнули. Он знал, что сейчас произойдёт. Рейгар медленно, почти ласково, прошептал: — Дракарис. Беззубик поднял голову, его грудь вздрогнула, словно внутри разгоралась мощь вулкана. Воздух вокруг него заискрил, почернел. Затем его пасть распахнулась, и из неё вырвался ослепительно яркий сгусток плазмы. Заряд ударил в стены Красного Замка. Всего одна секунда — и всё исчезло в бело-синем свете. Раздался оглушительный взрыв. Громоподобный грохот заполнил воздух, заглушая даже раскаты молний. Ударная волна пронеслась по двору, сбивая людей с ног, заставляя рыцарей отступать назад, а лошадей вставать на дыбы, прежде чем в панике броситься прочь. Земля дрожала. Стены, стоявшие веками, обрушились мгновенно, словно песочный замок перед приливом. Башни, залы, коридоры — всё рассыпалось в облаках каменной пыли, огня и раскалённых обломков. Королевская Гавань содрогнулась. Люди, стоявшие на улицах, сначала не поняли, что произошло. Затем, когда звук взрыва их охватил панический ужас. — Боги! — Что это было? — Это кара небесная! — Красный Замок… он исчез! Те, кто осмелились смотреть, видели, как некогда величественная твердыня разрушилась, уходя в бездну пламени. Небо над ней сверкало молниями, словно сами боги в страхе отвернулись от этого зрелища. Рейгар стоял, не шелохнувшись, его длинный плащ развевался от жара. Он наблюдал за тем, как исчезает прошлое. Беззубик замер, его крылья были расправлены, а из пасти всё ещё исходил лёгкий дымок. Драконы, зарычали в унисон. Сир Барристан, пошатываясь от ударной волны, перевёл взгляд на своего короля. — Вы… — он не сразу нашёл слова и несколько минут молчал, не зная что сказать. — Вы только что уничтожили Красный Замок. Рейгар медленно выдохнул, его глаза сверкали отражением огня. — Да, — его голос был ровным. — Теперь он останется только в истории. Ветер разметал пепел по улицам. Город содрогался от недавнего ужаса. Гулкие раскаты молний разрывали тёмное небо, словно сама буря рыдала над разрушенным Красным Замком. Люди медленно приходили в себя, их лица всё ещё отражали шок и первобытный страх. Они только что стали свидетелями мощи драконов, и теперь их вера в богов дрожала так же, как и их собственные колени. Даже самые смелые из лордов и рыцарей не могли скрыть своего ужаса. Тайвин Ланнистер, этот несгибаемый Лев Запада, стоял неподвижно, его янтарные глаза отражали всполохи огня, пожирающего руины. Его губы были плотно сжаты, но лёгкая испарина на лбу выдавала его истинное состояние. Он понимал, что драконы — не просто оружие. Они — сила, неподвластная человеку, и даже он, один из самых могущественных людей Вестероса, не мог их контролировать. — Слава богам, Эйрис мёртв. — прошептал он. Горожане начали падать на колени, их руки вздымались к небу, а губы шептали молитвы. — Боги, защити нас… — Это кара! — Боги наказывают! Крики сливались в единый хор страха. Но среди всего этого хаоса, среди пепла и гари, юный Король-Дракон стоял спокойно. Он старался не обращал внимания на страх в глазах своих подданных. Медленно, с грацией дракона, король шагнул вперёд. Драконы, что стояли позади него, последовали за ним, их шаги оставляли глубокие следы в обугленной земле. И вот он увидел это — Железный Трон. Только он остался среди руин. Всё вокруг было уничтожено, превращено в груды камней и пепла, но Железный Трон стоял, словно напоминание о старой власти, о крови, пролитой ради него. Он был вмонтирован в останки древнего зала, его острые лезвия возвышались над землёй, отражая красные отблески огня. Этот трон, выковавший судьбы десятков королей. Этот трон, что стал символом власти и мучений. Но не для него. Рейгар остановился. В его тёмно-индиговых глазах не было ни восхищения, ни страха. Он знал, что король Эйрис II, был пленником этого трона, его разум сломался под его тяжестью. Он вспомнил слова мейстера Эймона: — Король и трон — единое целое. Король чувствует боль, если он не достоин сидеть на Железном Троне. Нет. Иккинг не будет пленником металла. Он поднял голову и бросил взгляд на своих драконов. Стоик — огромный, чёрно-красный зверь, которого люди называли Балерионом Возрождённым, сделал шаг вперёд. Его глаза горели красным светом, а мощное тело излучало жар, словно внутри него пылал вулкан. Король поднял руку. — Дракарис. Стоик замер. Затем его пасть раскрылась, и в следующую секунду мир озарился ослепительным светом. Чёрное пламя вырвался наружу. Железный Трон мгновенно окутался языками пламени. Жар был столь мощным, что даже те, кто стояли далеко, почувствовали, как их лица обжигает его дыхание. Металл сначала не поддавалось пламени черного цвета, но в конце концов начало сдаваться. Мечи плавились, стекая каплями раскалённого металла, а потом произошло то что представить было страшно. Из Железного Трона раздался адские крики боли. Словно грешники горели в аду. Люди ахнули и вскрикнули от ужаса и от страха. Женщины кричали, особо верующие схватились за сердце её больше молясь своим богам, даже самые смелые попятились назад, желая убежать куда подальше, закрывая уши. Слёзы текли по их глазам и не важно кто они дети, женщины или самые храбрые из мужчин. Крики боли грешников вырывались из Железного Трона. Трон королей-драконов, умирал, и его агония разносилась над руинами Красного Замка. Молитвы и крики ужаса смешались воедино. — Боги… — прошептал кто-то. Иккинг наблюдал за этим спокойно. Внутри него не было сомнений. Он знал, что поступает правильно, сжигая трон, на котором никогда не хотел сидеть и не хотел владеть. Эти крики напоминающие крики боли в самой Хель наоборот приносило ему удовольствие. — Так будет со всему, кто решит использовать драконов или вредить им. — поклялся он ещё давным-давно. Вскоре Железный Трон исчез, оставив после себя только чёрный, обугленный след жидкого металла из которого слышались предсмертные стоны мертвеца. Лёгкая улыбка тронуло лицо юного Короля-Дракона и его драконов. Стоик повернулся к нему как ребёнок, желающий услышать похвалу от отца. Приблизившись к нему, он почесал ему подбородок от чего Балерион Возрождённый начал мурлыкать как большой крылатый кот. — Молодец, Стоик. — похвалил он его глядя на его красные глаза. В ответ они игриво глядели на него. Беззубик тоже похвалил его по-своему, издав рык. — Старая эра закончена. — подумал Иккинг. — Интересно как на это отреагировал бы Эйгон Завоеватель? Ветер, насыщенный запахом гари и сырости, пронёсся по пустому двору разрушенного Красного Замка, пронзая одежду тех, кто ещё мог стоять под чем-то чтобы укрыться от дождя. Люди пали на колени, их головы были склонены, губы шептали молитвы богам. Гром гремел над головой, и казалось, что сами боги взирали на них, испуганные и в ярости. Молнии разрывали небо, их вспышки озаряли растерянные лица лордов, рыцарей и простолюдинов. Даже самые смелые воины ощущали страх, такой же, какой, возможно, когда-то испытывали первые люди, стоя перед диким зверем, чья сила была неукротима. Тайвин Ланнистер, не мог скрыть тревогу и страх, застывшую в янтарных глазах. Он, привыкший управлять, привыкший видеть власть как игру, в которой побеждают расчётливые и хладнокровные. А теперь стоял перед тем, кого нельзя было просчитать или управлять с бриджами, на которые он описался. Только сильный дождь мог скрыть его позор. — Драконы не рабы! — слышал он голос Эйриса у себя в голове. Описавшийся Лев осторожно шагнул вперёд к Королю-Дракону, стараясь не показывать ни страха, ни сомнений. Люди не двигались, лишь их затуманенные ужасом глаза следили за каждым его движением. Тайвин остановился на несколько шагов от короля, которого теперь многие не смели даже назвать человеком. Он сделал лёгкий поклон, ровно настолько глубокий, насколько требовали эти обстоятельства, и произнёс тихо, но чётко: — Что вы, Ваша Светлость, собираетесь делать дальше? Вопрос, который теперь был важнее, чем всё, что происходило раньше. Те, кто ещё могли, приподняли головы, их сердца колотились в груди, а дыхание замерло в ожидании. Рейгар обернулся к нему и стоял, подняв голову. Его лицо было непроницаемо, но в его тёмно-индиговых глазах плясало что-то дикое и игривое, в тоже время решительное. Его губы медленно раздвинулись в лёгкой, почти детской улыбке. — Безумие.