Аппаир

Вдох-выдох. Разгорается тяжелеющая волна воздуха. Лёгкие наливаются свинцом, ноги подкашиваются, разум заполнен неподвластным стихийным смятением. Что эмоция - разбивающаяся об тусклую жидкость в бутылке. Что ощущения - пьянящие и развращающие повинующиеся ласкам сердца. Преданные идеалам партнёров, что пред глазами упали. Только музыка отгоняет прочь отвратительные образы разложения, разрушения, чувства стыда, ненависти, отвращения, потому что рядом с этими существами, гемианами и людьми ощущается поклонение, фальшивая любовь, но согревающая, преданная. Неизвестная тихая мелодия из низких и нежных частот электрогитары, переливается вместе с отголосками механического фортепиано вдоль одной из узких безлюдных улиц, поросшей жилыми многоквартирными блоками, между-балконными перегородками, заполненными до отказа донорами счастливых воспоминаний. Он заглянул в экран планшета, запрятанного во внутреннем кармане куртки, которую ему подарил один из бродячих торговцев минутой ранее. Это место полно щедрых и обходительных существ, умеющих подмечать даже самые незначительные мелочи. Ни смотря на отталкивающие неприятные запахи, исходившие от тела. Мрачный и искажённый страхом облик, под неразличимой маской из нарушенных чувств которой может скрываться безумец. Вдруг он и был таким когда-то? Или сейчас. Закрыть глаза. Зажать руками уши. И в замкнутом куполе осознанности гулким эхом раздаются выпрыгивающие удары сердца. Прошло достаточно много времени спустя последнего разговора с кем-то живим, разумным, понимающим. Без этих разговор становиться странно неприятно, будто небо, дома вокруг, земля под его ногами, всё это начинает прочно сдавливать порочную слабую сущность внутри него. Пережиток болезненных ощущений, воспоминаний, явлений наваливаются стократным количеством ужасающего фантазию мучения. Хотя бы эта незнакомая мелодия пытается пробиться сквозь эту отвратительную жидкую пелену, застилающую прямо сейчас перед ним целый неизвестный мир, о котором ничего не помнит и не знает в отличии от остальных, разочарованных, бедных, больных или обозлённых судьбах. Географическая таблица разошлась по экрану прибора извилистой пограничной линией, отделяющей этот город и прилегающие районы ото всех остальных: "Город Афлос". Город призрак, не смотря на то, что где-то можно было заметить блуждающих в одиночестве высоких существ, неестественно блёклых под стать их фарфоровым и почти бесцветным одеяниям людей, из-за чего каждый из них сливался с густым непроглядным туманом. Как оказалось, Афлос был одним из знаменующих мест скопления потусторонних сил, духов и прочих пока не известных человеку сущностей. Здесь жили и люди, но они не были похожи на всех остальных. Возможно они ели ту же пищу, так же одевались, жили, работали и мечтали. Но что-то надломилось в каждом из них. Человек поднял глаза, испуганно глядя в небо. Неизвестно, что за непреодолимое чувство не позволило ему закричать, поддавшись бегству при виде сверхмассивной волчьей головы-антенны, словно проглатывающей два гигантских здания-близнецов в самом центре извергающегося водопада. Несоизмеримо гигантские белоснежные челюсти подобно густым дышащим облакам, обхватили самые высокие здания города, переливаясь с кабелями, рассыпанными зёрнами ароматных приправ, а также массивные башни с бесчисленными линиями электропередач, обвивающих гибкие силуэты многоквартирных силуэтов. С высоты своей благодетели, ярко-янтарные глаза мистического зверя хищно оглядывали всё вокруг, не выпуская из под своего надзора ни одного нуждающегося. Из подрагивающих нежно-розовых губ и жемчужно-белых острых клыков парящей в небе головы зверя, стекали бирюзовые, аквамариновые, блекло-красные, жёлтые и светло-зелёные сгустки магических объединений, которые вбирали десятки тысяч крошечных трубок и пробирок. Они растягивались вдоль полупустых улиц, квартир с открытыми окнами. Одна из таких впивалась в капельницу, откуда она протекала в вену на левой руке молодого парня, спрятавшегося на крыше одного из безымянных, похожего на остальных домов. Пронизанные массивными языческими узорами, выплывая из густых облаков мистической пыли, руки поглаживали череп зверя с обеих сторон, лаская роскошную грубую шерсть. Везде виднелись длинные и неприкрытые трещины на стенах, дорогах, напоминающие пережиток прошлого этого древнего города. Бесцветные билборды справно демонстрировали товары, отплывая от одного конца улицы к другому. Магические сгустки стекали широкими шлейфами поверх гладких текстильных поверхностей, стекая к повреждённым трассам. Выбрасывались мощными водопадами между перегородок антично-белых сооружений, впиваясь в цветущие сады, мягкую бледную землю с невысокими густыми деревьями. Если присмотреться, то он не сильно отличается обыденностью от предыдущего оживлённого Нихонто. Разве что технологичные колоссальные массивы здесь сочетаются вместе с традиционными и цепляющими глаз строениями: Высокие каменные храмы, над которыми возвышаются словно острые пики деревянные прикрытия, вокруг которых исходит приятное светлое свечение от продолговатых красных и зелёных абажурных фонарей. За парочкой извилистых словно змеи понтонных мостов высятся горы, обустроенные роскошными домами, святилищами, труднопроходимыми тропами. Навевает на древнюю культурную эпоху, с которой сплелись фрагменты утомлённого мегаполиса. «Что? Я снова перенёсся..?» — поздно опомнился человек, хватаясь за разболевшуюся от мыслей и усталости голову. Его уже порядком начинало нервировать от этих неконтролируемых странностей. Изнеможённые карие глаза оглянулись, замечая осколки полуразрушенных цветочно-белых стен вокруг себя. Рядом с ним был не только этот дремлющий молодой парень с большими синяками вокруг глаз, были и пожилые человеческие существа, а также девушка с округлыми как у муфлона рогами, густыми серыми волосами к которым словно к липкой шерсти, пристали зелёные листья. Ей в вены так же поступала жидкость через тонкую блёклую трубку. Возможно они все здесь отдыхали? Все кроме одного, очень приметного молодого парня, а может девушки в длинном изумрудно-чёрном кардигане? Пустотные чёрные глаза исподлобья шелковистых словно угли волос, посмотрели на человека с любопытством. Странно, но ему показалось, что эту обворожительную блёклую улыбку он где-то уже видел. И эту красивую одёжу, и странный, изумрудно-ядовитый мистический блеск в хищных змеиных глазах. — Что-то не так? — обнаружив на себе беспардонный и затянувшийся взгляд, незнакомец обратился к рассеянному и глуповатому серому лицу человека. — Нет. Простите. — смущенно закачал головой человек, отворачиваясь к большой пропасти позади себя, откуда и расстилался просторный вид на Афлос, который продолжал вдалеке прокусывать гигантский белоснежный зверь, изрыгая внутренние останки собственного предназначения, благословлённого идолами этого скромного города бытия. — Может быть вы потерялись? — полюбопытствовал Агата, поджигая тёмно-голубой кончик фитиля задымившейся сигареты, помещённой в отверстие позолоченной механической перчатки с тыльной стороны руки, служащей элегантной подставкой. — Я? — Вы появились здесь внезапно, в какой-то момент даже застали врасплох. — очередная незнакомая усмешка выглядела весьма спонтанной и даже искренней. — Словно человек, до этого облачившийся тенью - теперь случайно обжёгся светом. Человек вдруг вспомнил, что оказался здесь не случайно. Он разминулся с Йор по ощущениям около получаса назад, после того как обменялись контактами. Его глаза зацепились за один из проплывающих между зданий дирижаблей, на котором красивый голограммный плакат демонстрировал элегантный постановочный танец одной знаменитой особы. Некая Пеларгус, если тот не ошибается. Очень необычное имя, которое удержалось в его памяти. А может это фамилия? Стоило усилий приподнять тяжёлые веки шире, чтобы обнаружить себя лежащего на полу, застланном тонким зелёным одеялом. Вокруг разбросаны пара карандашей, разобранные упаковки лекарств, наушники, исписанные чёрной ручкой листы бумаги, точно неотправленные письма. Изнеможённое тело очередного случайного существа шумно вздыхало, находясь в крепком сне. Густой бледно-зелёной соломой, голова нервно вертелась. На лице незнакомки была обильная холодная испарина. Цветная жидкость проникала в её вены через прозрачные трубки, упирающиеся гибкими коридорами об крошки бетона, потрескавшиеся деревянные щепки. Этот район был покрыт густым грунтом тоски и разбитого стекла, в котором были запечатлены пострадавшие жизни зависимых от этого зловредного препарата, который взамен на их мечты, избавлял их тела от страданий. В молчании. Всепоглощающей тишине, охватывающей один островок расколотой улицы за другим густой белой мглой. Похоже, здесь не бывает простых людей. Они отличаются даром, который возможно становится их проклятием на всю оставшуюся жизнь. Так или иначе они все здесь зависимы. Обманутые самими собой. Но стоит ли винить в этом только их одних? Что если в мире полно лжецов, всесторонних противников мирной и безболезненной жизни, которые внушили им, что тем абсолютно всё под силу? Что нужно только заплатить за каждую из возможностей небольшую плату, открыв ценный органический депозит который как оказывается, однажды захлопнет перед лицом все двери. — Вот ты где. — человека окликнули сзади. Куроба бегло окинул взглядом пространство, протягивая ему руку. — Еле нашёл тебя. — Извините. Я совсем не ориентируюсь. — удручающе пробурчал человек. — Да не извиняйся, мне не сложно. И давай на ты? — Куроба ободряюще хлопнул того по плечу, невинно усмехнувшись. — Добро? — Ладно. Куроба резко переменился в лице и застыл на месте, заметив безмятежно спокойное лицо некроманта Агаты, стряхивающего морозно-синий пепел в чёрный мешочек в своей ладони. — Ну что? — грузно выдохнул Агата, томно опуская веки. — Просто сделайте вид, что меня не видели. — Как по мне, правильным решением будет созвать гвардию которая прибудет сюда за считанные минуты. — с каменным лицом произнёс это Куроба, вызывающе смотря тому прямо в глаза и прикрывая своей спиной человека позади. — Ухф-ф-ф... — свернув губы тонкой трубочкой, Агата шумно выдохнул. — Уверен, что сам продержишься эти минуты и не позволишь мне сбежать? — Ну... Я должен быть уверен. — тот неоднозначно покосились губы. — Ты же взрослый мальчик, должен знать, что у каждого из нас обязательно есть запасной козырь в кармане при любом раскладе событий. И не надейся на то, что у меня может быть своя совесть, а потому не смогу навредить этим бедным людям при необходимости. — Какие же вы все подонки. — Куроба укоризненно нахмурил брови, крепко задумываясь и нерешительно отходя к выходу. — Хмх. — Агата прикрыл кулаком стеснённый губами смешок, от которого зажмурились глаза. — Честно, ты будто вчера на этот свет родился. Человек незаметно поглядел на Куробу, пытаясь рассмотреть его омрачённый, нежели озлобленный вид. Но от мыслей о его переживаниях отвлёк сигнал спортивного автомобиля, такого же устрашающего, каким тот казался и в первый раз. Словно высеченный из хаотичного сплава металла, раскалённого железа и багрового драгоценного камня, он возвышался нерушимой и заведённой тысячей лошадиных сил - непробиваемой скалой. Сейчас он разве что отличался новым массивным спойлером, объединённого рубцовыми пластинами с тёмным задним стеклом. Тусклый мрачный салон, в котором ощущал себя как в просторной каменной норе, залился тёплым янтарным свечением приборов и расползающихся каллиграфических шнуров, которые переливались жидкими оранжево-красными неонами. Для таких массивных внешних габаритов, салон как и в первый раз показался неестественно малым и сдавливающим. В особенности из-за просторной центральной консоли, которая специфичной выступающей платформой разделяла два передних сидения между обеими. Рядом зашуршали пакеты. В протянутой к человеку руке был целлофановый свёрток из которого выглядывали два тоста с густой зеленью с соусами посередине. Терпкий аромат, исходивший из сверкающего влажного салата, напоминал печёные орехи с мёдом. — Вот, перекусить. — Благодарю. — благодарно кивнул человек, принимая угощение и осторожно откусывая. Глаза округлились, налившись слезами, а губы свело с такой силой, что уже не мог их открыть. — Ты в порядке? Забыл сказать, что в нём большой объём калия и сладких специй. Такое не всем заходит. — виновато почесал затылок Куроба, в то время как у его товарища уже побледнело лицо. — Но как лёгкий диетический перекус отлично сойдёт... Я надеюсь. По крайне мере от него ещё никто серьёзно не пострадал рядом со мной. — Фойдёт. — едва пробубнил он, пытаясь начать пережёвывать и привыкать к взрывному букету ощущений. Плотные внешние покровы машины приняли мощный рёв электродвигателей непревзойдённой классики прошлого, пропуская в салон тихое приглушённое жужжание, а также множественный шелест ирреальных крыльев, исходящих вокруг полного привода. Легкий разгон и они выбрались на дорогу, разрезающим ветер сцеплением проносясь мимо живописных фрагментов уплывающего за их плечи района.

***

— Хенка? Эй! Ты меня слышишь? Они неспешно обступали знакомые им коридоры больницы, минуя негустые и оживлённые вокруг кабинетов хирургии очереди. Вооружённые бдительностью глаза опытного некроманта старательно избегали длительного наблюдения за замаскированными гвардейцами и агентами особого назначения. Но прямо сейчас Агата был взволнован неестественным поведением своего товарища Хенки, еле волочащегося сзади. За последние два дня он практически изменился до неузнаваемости. Из часто улыбающегося и застенчивого парня он перевоплотился в похрамывающего на левую ногу живого мертвеца, с большими тусклыми мешками под глазами, густой россыпью красных трещин вокруг зрачков. Его притоптанные смущением слова сменились долго длящимся молчанием, а на любые вопросы от отвечал либо короткими тихими фразами, либо кивком головы. Сейчас его лицо тряслось вместе с потускневшей жёлтой причёской, которую тот наверняка не менял с позавчерашнего дня. Две широкие пряди свисали мёртвыми тушками вокруг исхудавших бледных щёк. Пальцы прижимались к середине груди, крепко сжимая плотную текстуру куртки. Они были в мелких царапинах и волдырях от слишком частого и неумелого применения атакующих заклинаний. — Всё... я в порядке. — пробормотал сквозь губы парниша с глубоко опущенной головой, что вместе с его сгорбленной трясущейся спиной привлекало много внимания. Агату обескуражил мрачный больной голос, донёсшийся от Хенки. В нём будто поселился мерзкий злобный дух, отобравший прежнюю человеческую речь, способность, красоту. Наркотическое воздействие препаратов для подавления клеточного разложения сущности больше не способно усмирять побочку. Возможно они изначально не помогали Хенки справиться с негативными последствиями, вызванными его сверхъестественной причудой. — Остановись. — Агата взял его за плечо, решив отойти в сторону и обдумать дальнейший план наедине. — Нам лучше отойти куд... Высокая взрослая фигура в прекрасных доспехах неожиданно оказалась перед обеими. Бесполый и пристально следящий металлический лик, напоминающий человеческие черты лица, медленно опустился с безмятежно расплывающимися цветовыми пластинами подобно крохотным волнам, расходящимся между широких грудных рельефов силовой брони, скрещённой с густой коричневой шерстью на толстом жилете с сигилами. Гвардеец застал их врасплох. — Мы не желаем устраивать побоище с вами среди мирного населения в храме исцеления, некромант. — металлическим строгим голосом молвил гвардеец, стоя неподвижной могучей колонной. — Не вынуждайте применять силу к вам прямо сейчас. Агата молчаливо разглядывал весьма вежливого хранителя порядка, придерживая рукой трясущееся плечо Хенки, который робко приложил свою ладонь поверх его. На какой-то миг пространство вокруг стало более насыщенным, ярким и тёплым, каким бывает под яркой небесной звездой. Тела почти всех присутствующих в здании застыли во временной скорлупе, ограждённой от всего остального мира. Хенки скрючился от боли, выблевав светло-розовую жидкость прямо у своих ног. Из его рта выпадали ошмётки чего-то крупного, длинного, грубоватого прямо как растянувшийся кишечник, или отвалившиеся кусочки всех внутренних органов. — Хенки! — Агата помог ему опуститься на колени, придерживая одной рукой его опустившуюся с головой грудь, а другой придерживая другое плечо. — Это... Это... Не мои. — попытался он замотать головой, указывая на обезображенные куски валяющихся в рвоте органов, которые скорее всего принадлежали другим существам, ранее поражённым его причудой. Действительно. Они не принадлежали его телу. — Я продержусь как можно дольше... Я не смогу повторно использовать способность... Это... Больно... Агата насторожённо обернулся к приближающимся шагам. Осматривая застывшую картину жизни вокруг себя, Дивиан приближался к ним вместе с возвышающейся над ним Сасори, чей обезображенный лезвиями массивный хвост аккуратно лавировал между случайными силуэтами дабы не задеть кого ненароком, но острая багряно-тёмная чешуя случайно да полоснёт чьё-то пальто или платье. — Ты пришёл? — поинтересовался его внезапным визитом Агата. — Да... Я попросил, чтобы кто-то забрал её, но я передумал и решил сам прийти. — тоскливым тихим голосом, мужчина уже обеспокоено оглядел двух приятелей. — Датчик жизни Хенки послал мне сигнал утром, и я в этом время беспокоился о нём. — он обнял рукой правую щеку парня, разворачивая к себе его изнурённое и залитое тонкими искорками сверхъестественных искажений лицо, чтобы тщательно рассмотреть глаза. Больные бледные зрачки, с которых стекали капельки крови вперемешку с густыми, почти что цветными волокнами искажающейся материи. Он страдает клеточным разложением сущности не больше недели, сейчас это отчётливо видно. Этот дурак пытался замаскировать побочные эффекты простой магией, скрывая ужасные тёмные круги вокруг глаз, расплавленные тонкие морщины вокруг лица и шеи, походящий на старика голос, тяжёлый, изнывающий, придыхающий. — Я в норме, мне просто нужен отдых... — Тебе нужно навсегда прекратить использовать свою способность. — Дивиан крепко сжал плечо парнишки, от чего тот тихо простонал от небольшой колкой боли. — Ты слышишь меня? Навсегда. Я не позволю тебе калечить себя. — Я хочу... — Ты всегда будешь полезен, не беспокойся об этом. — перебил Дивиан, предсказывая его возможные слова. — Сейчас важно твоё здоровье... Агата, отвези его на базу через пять минут, пусть Амалия позаботится о нём. Я постараюсь быстро со всем тут разобраться. — Извините меня. — Хенка плотно сжал губы, пытаясь сдержать подступившие слёзы. Отпуская руку мужчины, он стал опираться на плечо загрустившего и хлопотно осматривающего его Агаты. — Больше не лги никому. — с этими словами Дивиан неоднозначно переменился в лице, направляясь по коридору влево. Широкими шагами Сасори нагнала мужчину, пытаясь скрыть ярко выраженную нетерпеливость за широкой косматой ладонью, хоть тот и вряд-ли вдруг обернётся к ней и одарит заинтересованным взглядом. — Из-за этого ребёнка пострадало и погибло много гражданских. — в её голосе свирепствовало обозлённое чувство вины, пусть та и не была причастна к случившимся несчастным трагедиям. — Вспомнить только, что вчера произошло в одной бауфской таверне с несчастными школьниками. — М!? Ребёнок? Пацану уже почти восемнадцать стукнуло. — покачал головой Дивиан, добавляя уже тихим голосом. — И никто из нас не знал о секрете его побочных последствий от использования способности. Я раздосадован внезапным открытием не меньше. — Может хватит брать в команду кого не попадя? — Может закроешь свой рот, пока я его не сплюснул? — хладнокровные глаза Дивиана уставились высоко на Сасори, бездушно выдыхающую и отворачивающуюся от враз ненавистного ей лица. — Ты изменился. — когда он было развернулся и сделал шаг, внезапно проговорила она. — Стал зверем, ненавидящим, свирепым, бросающимся на всех с раскрытой пастью. Как обезумевший. Он вошёл в недолгий ступор, опуская глаза к ногам и будто теряясь в возможно скрытом за словами смыслом, как изжившим давным-давно себя стариком, отчаянно старающегося распутать густой безобразный комок из мыслей и эмоций. — Следом за моими амбициями. Следом за смыслом моей жизни. Похоже, что я лишился ещё одного чувства. — Какого же чувства ты лишился в этот раз? Он оставил своего компаньона без ответа, тише ступая по узкому серому коридору. Медленно приближая пальцы к дверной ручке, как можно тише прокручивая её, он внимательно заглядывает в расходящуюся в разные стороны щёлочку, впуская тёплый дневной свет на мрачную безликую тень. Она здесь. Сидящая фигура Лисы обращена ликом к широкому раскрытому окну, через которое ворвался ветер. Застоявшиеся запахи лекарств ударили в лицо, и возможно у простого человека они тут же вызвали бы слёзы. Оттенок светло-жжённой умбры её длинного больничного халата, остро переливался с раскиданными белоснежными простынями и бирюзовыми ошмётками одеяла, разъединенными кровавыми волнами раскиданного по всей палате. Инъекционные узлы раскиданы словно нитки, мебель разбросана, а входная дверь с другой стороны была в заметных исцарапанных вмятинах, словно та остановила своей бронированной тушей массивный камнепад. Дивиан осёкся в последнее мгновение, удержав слова которые уже полезли было вверх быстрее, чем он успевал подумать. Отвернулся, сосредоточился, пытаясь что-то вспомнить. Точно: он же зачем-то пришёл к ней. У него ведь была цель, связанная с ней. Но какая? Был ли во всём этом хоть какой ни будь здоровый замысел? Хочет ли он продолжить то, что когда-то давно начал? — Я пришёл. — украдкой посмотрев на её обездвиженную фигуру, он внимательно присматривался к её затылку, ожидая увидеть лицо. Впервые за множество лет, его сердце тяжело сжалось под пристальным взглядом двух кристально-голубых глаз. Что они излучали? Ненависть? Отвращение? Желание убить? Скорбь? Даже он не сумел сопоставить эту сложную и хранящую множество тайн мозаику, которую, он уверен до конца своей жизни не сможет разгадать. И виной тому только он сам. Голова немного качнулась на бок, она опечалено заглядывает в его душу, выискивая внутри хоть что-то стоящее. Он даже не попытался это скрыть. Ему действительно нечего предложить, кроме возможности сбежать из этой комнаты прямо сейчас. — Закончим поскорее, Хенка дольше не продержится. — сказав это, Сасори ринулась к распотрошённой постели. Отточенным движением она протянула к Лисе руку, чтобы схватить, но та неуловимым взору движением увильнула, в одно мгновение оставив когтями несколько глубоких и брызнувших густой кровью порезов на широком чешуйчатом запястье громадной женщины, которая прочувствовала как этот удар почти добрался до самых костей. Массивный хвост Сасори ощутил кончиками соединительных мышечных крыльев её передвижение, молниеносно сбивая проворную Лисицу с ног и отбрасывая вверх к стене, а затем сильным ударом подбрасывая к потолку, дабы ей было сложно хотя бы первые несколько секунд сориентироваться в пространстве. Со стороны это походило на схватку между исполинским багряным скорпионом, пытающимся схватить юркую свирепую лисичку, чью скорость Сасори явно недооценила, так как в следующее мгновение Лиса снова испарилась как резвящийся вокруг лица воздух, прямо перед её носом. Покрытая заживляющимися старыми шрамами, босая ступня золотовласой Лисицы мощно приземляется прямо на макушку Сасори, в чьих густых кроваво-тёмных вихрях волос мгновенно растворились длинные бледные пальцы. Тощая ручонка уже было замахнулась острыми когтями над её головой, чтобы пробить её большую химерную черепушку, но... Её сердце вдруг ёкнуло, пылающее в груди пламя резко погасло, а дыхание возобновилось. Сасори не стала раздумывать ни секунды, отрывая собственное лицо от разбитой в щепки стены и обхватывая изменившимся хитиновым отростком её оцепеневшее тело, не сильно сдавливая вокруг плеч с шеей. — Сасори! Отпусти её! Она не станет убегать. Сасори немного помешкала, оглядела раскрасневшееся от удушья лицо полулисы, но всё же выполнила приказ Дивиана, медленно выпуская лисье тело из неразрывных крепких объятий. — Я не могу выпустить тебя одну. Сейчас. — Дивиан попытался обойтись без более грубоватого высказывания, тщательно подбирая слова. — Выбора у тебя всё равно в ближайшее время не будет, как бы неприятно это ни было. Лиса не стала оборачиваться к его голосу. Он приложила ладонь к груди, попытавшись понять, что с ней сейчас произошло. Передние уши вздрогнули, будто прислушиваясь к чему-то. Но затем она молча поднялась, осмотрелась, и с безжизненным видом, опустив голову, прошла мимо него к выходу. Дивиан обернулся чтобы последовать за ней но застыл в нерешительности, обнаружив внезапное отсутствие Лисы. Вместо коридора же оказался просторный служебный зал, окружённый массивными движущимися щупальцами, сквозь которые, словно через тела слизких чёрных червей проплыла небольшая станом дева в боевом одеянии, изображающем агента подразделения специальной гвардии. Могучие отростки медленно извивались вокруг поясницы неизвестной, постепенно расширяясь по округе проклятыми гнойными превращениями ей собственных органических хвостов. Мрачный и больной взгляд показался из-под широкой горловины нижних слоёв силового комбинезона, покрытого болотно-серыми и зелёными формациями брони. Мужчина присмотрелся к невзрачно переливающемуся на её груди сигилу, понимая что к чему. — Всё же кто-то смог пробраться через пространственную призму? — невзначай бросил Дивиан, наблюдая как гвардеец медленно опускается, сидя на собственных отростках химерных щупалец. — От тебя не воняет телепатией, а значит ты здесь не одна? — Если бы вместо учинения беспорядков твой подопечный Хенка учился в магической академии, то знал бы об обходных путях, которыми легко пройти через его призму. — хладнокровно молвила дева, напряжённо сжимая руки. — Где она? — оставался спокойным Дивиан, не выказывая и долю отсутствующей обеспокоенности развивающихся событий. — Обойдёшься без моих ответов. Гигантский зелёный отросток разорвал блоки междуэтажного покрытия позади Дивиана, молниеносным движением сокращая дистанцию. Но даже такой скорости и эффекта неожиданности не хватило, чтобы схватить цель, которая словно на опережении увернулась от щупальца, проскальзывая по её выпуклым движущимся волдырям и идеально приземляясь на обе ноги. — Фэ!? — встряхнул руки Дивиан, украдкой взглянув на сосредоточенного гвардейца. — Извини за бестактность, но: они у тебя что, все из вагины выползают? Сумбурная обвал множественных щупалец заставлял пространство вокруг реветь от разрушения, сопровождаемые сильными ударными заклинаниями, не оставляющими практически живого места от этого зала. В следующее мгновение мужчина неуловимым выпадом с приседом нацелился носком левой ноги в коленную чашечку. Внезапно высвободившийся из случайной вспоротой волдыри отросток щупальца пронзил конечность его ноги с острой шипастой иглой на другом конце, разрывая в клочья... фрагменты трансформированной кибергенетической обуви, укрытой усиленными чёрными укреплениями, что сейчас разлетались в стороны как сочащиеся голубой кровью искусственные мышцы. — "Фальшивый молниеносный прямой удар ногой", мандавошка. — хладнокровный взгляд Дивиана оказался прямо перед её лицом. «Что за скорость у...» — не успела пронестись мысль целиком у боевой девы, когда её солнечное сплетение разразилось ужасающим и пронизывающим жаром от удара коленом. Первый ударом коленом не в полную силу прошёлся по её туловищу, предназначенный для того чтобы хотя бы на несколько долгих секунд вывести сознание девы из равновесия, пронзив его болью. В следующее мгновение Дивиан развернулся корпусом на сто-восемьдесят градусов, прикладывая в момент удара всю силу, посылая прямой удар ноги прямо по нижней челюсти гвардейца. Сотрясающей взбушевавшийся болью разум скоростью, деву отбросило вверх к полуразрушенным и голым зазубринам стены, в одной из которых она вместе с верхней частью туловища накрепко застряла, в то время как её щупальца-хвосты немного побившись в агонии, успокоились и продолжили бесцельно окутывать руины псевдо-больничного зала. Выйдя из стойки с идеальным ровным шпагатом, который ненадолго застыл в воздухе после момента с ударом, Дивина обернулся к ковыляющей с хмурым лицом Сасори, разминающей правый висок головы. — Среди них... Был эспер... — злобно прошипела Сасори, обрубив чудовищными серыми лезвиями на подрагивающем конце своего толстого хвоста жидкие перетекающие щупальца. — На большее тот видать не способен. Будем выбираться отсюда. — серьёзно ответил Дива, дождавшись когда Сасори пройдёт мимо него и продолжит разрубать своим хвостом массивные жидкие щупальца. — Стой... Погоди-ка... Что-то здесь не так. Он снова оглянулся, окружённый всё теми же полуразрушенными бронированными стенами, исцарапанными бетонными листами. Это же старый больничный комплекс одного из недостроенных муниципальных зданий. Но даже при таком раскладе, зачем было так жестоко обходиться с ним, только ради поимки Дивиана? Этот гвардеец действовал не преднамеренно? И в том ли месте он сейчас находиться, о котором должен был знать наверняка? Важнее всего то, что он сам здесь делает? Покрытые плесенью трубы испускают горячие брызги воды из узких пробоин, укрывая белым густым паром сырые пыльные стены. Высокая химерная женщина со смертоносным насекомообразным телом рядом с ним, если он не ошибается - его однокурсница. Они должны были вернуться сегодня домой пораньше, испечь блинчиков с мамой и их тётей и приготовиться к долгожданным выходным, обдумывая то, какие они места посетят завтра и каких друзей позовут с собой. — Б-братик Дивиан, как м-мы зд-д-десь ока-ка-казались? — испуганный дрожащий голос вырвался из груди громадной женщины, которая испуганным зверьком сжалась за спиной мужчины, крепко обнимая его руку. — М-мне страшно! — Не бойся, мы скоро вернёмся домой. — он пытался удержать собственный страх в узде перед беззащитной сестрой, только бы она не расплакалась. Его грудь вдруг начало покалывать. Тяжело дыша, он опустил голову и медленно сжал пальцами нагрудную пластину рубашки, чувствуя под ней нечто твёрдое и тёплое. Аметистово-серебряный камень с острыми зазубринами несколько раз засиял в его широкой ладони, привлекая к себе его расширяющееся и борющееся сознание. Мистическое свечение оберега напомнило об тонком острие иглы, внутри переливающейся столь же загадочными линиями. Напоминая о холодном впивающемся острие. Зелёной цветущей земле, что высокой стеной из деревьев загораживает массивные стены родного дома, родного сада, родных людей. Пребывая в сомнениях, пытаясь не отвлекаться на тихий плач дорогой сестрёнки, он ищет что-то знакомое на своём затылке, знакомое ощущение... одного из старых продолговатых шрамов, который удаётся отыскать твёрдым концом ногтя. Его пальцы словно помнят эти отточенные движения, медленно впивающие тонкую холодную иглу в этот храм, полный воспоминаний. растекающихся серых жидкостей вокруг затуманенного гипнозом мозга. Протяжная колкая боль ненадолго стирает окружающие звуки мира, возвращая сознание мужчины в прежнее, настоящее, именно сейчас. Дрожащая и до сих пор сжимающая его руку до посинения Сасори постепенно раскрыла глаза, приходя в себя. Дивиан ловким движением вытянул тонкую иголку и из её черепа. Его глаза неестественно окрасились в безумное животное вожделение, истощающих жаркий свет двух расплавляющихся солнц. Малейший шорох - он уловил его своим обонянием. Со скоростью молнии он пронёсся между избитых короткой схваткой с гвардейцем - коридоров, приближаясь к точке в пространстве, откуда изошёл чей-то посторонний вздох. Выбивая с петель одну-другую дверь, которые стремились сплестись в очередной непроходимый коридор из препятствий, ещё одно мгновение спустя Дивиан сжимает пальцами голову потенциального эспера-телепата. Это само собой оказался гибрид с большим потенциалом, владеющим двумя столь редкими способностями. Только гибриды способны летать и излечивать раны одновременно, или же манипулировать сознанием существ и одновременно искажать пространственные потоки материи, как это сумел сделать и этот гвардеец, чьё стонущее от боли лицо между своих пальцев мужчина и не пытался рассмотреть. Дивина с размаху ударил его затылком враз потрескавшуюся стену, недостаточно сильно, чтобы насмерть не размозжить его череп и сильно не повредить кости. Он внимательно присмотрелся к окружению, замечая, что пространственная завеса Хенки до сих пор присутствует, возвращая себе прежний контроль над территорией. Они здесь слишком задержались. — Ненавижу телепатов. — огрызнулась Сасори, разминая шею. — Как ты там сказала? — ехидно начал присматриваться к ней Дива, выбираясь назад из узких коридоров. — "Бра-тик"? — Я же была под гипнозом. — только осилив себя, она произнесла очевидное вслух специально для него. — Прошу, не начинай мне делать нервы. — Как только пожелает моя любимая и прелестнейшая из всех девушек на земле сестрица. — вежливо поклонился мучжина, жеманно растягивая предложение. — Да заткнись ты УЖЕ!! Обнажив огромные острые лезвия, её разгневанный хвост разминулся с его головой, вдребезги разбив стену. — Воистину непостижимая и суровая сестрица, мне никогда не понять твоих намерений, никогда не подобраться к сокровенным глубинам твоих чувств, что таишь ты в беспросветных глубинах... Обратной дорогой ему пришлось бежать со всех ног, дабы не угодить в стремительно приближающиеся к нему смертельные объятия крайне смущённой, нежели обозлённой женщины которая явно не привыкла к такой отвратительной колкости.

***

— Можно... Задать вопрос? — человек решил осторожно начать разговор, когда его глаза устали ловить едва различимые узоры проносящегося за стеклом города. Внутри салона всё погрузилось в мрак, едва освещаемый панельными приборами и крошечными светящимися установками со множеством кнопок и узлов вокруг плотной обшивки, от чего он иногда поддавался дрёму. Но от терзающих его слабое здоровье нервов, лишаться сознания категорически не хотелось. Не смотря уже на целых двух.. приятелей, которыми он успел обзавестись за это странное время, он был всё так же лишён уверенности в собственном мнении. Да и было ли оно у него вообще? Хоть что-то собственное? Внутри него самого. Но тогда как определить, что все эти чувства, мысли, переживания и даже боль - принадлежит именно ему? Человеку без имени, возможно и без истории, без смысла. — Конечно, давай. — увлечённо закивал головой Куроба, расслабленно орудуя рулевым пультом справа от него. — Вы... То есть.. ты пришелец? — Хм... Ну в принципе можно и так выразиться, я думаю. — задумчиво надул губы парень, по виду которого было заметно, что тот сильно озадачился. — Эта теория имеет спорные моменты, так как даже за восемьсот лет, нашему миру пока что не удалось установить хотя бы коммуникационный образующий путь с ближайшей космической системой. Если ничего не путаю, то её прозвали Неос. Из-за чрезвычайно сложных межпространственных аномалий и непригодных для путешествий условий, за всё время туда смог пробраться только один спутник. Но перед тем как выйти из строя, тот успел передать ценные изображения и видеоматериалы. На сайтах ты можешь найти более подробную информацию, это очень интересно, очень советую ознакомиться... Так вот, к чему это я. Даже в теории сложно представить, каким образом я однажды оказался здесь. Исследователи настроили много гипотез, предположений, но ни одна не подтвердилась и не привела хоть к каким-то ответам. Может я и не пришелец вовсе, но этому миру явно не принадлежал изначально никогда. — Мне сказали, что я подхожу к той классификации. А... Но что меня отличает от остальных? — Частично: природа. — с некоторым энтузиазмом вновь выковыривал из себя ответы Куроба. — У нас необычным образом отличается генетический код, некоторые органы брюшной полости, а в особенности мозговой аппарат. Ну и из самого запомнившегося мне, это форма сердца и его расположение. — его лицо внезапно озарилось тёплой улыбкой. — у нас с тобой оно находится ближе к центру, но смещенно влево, а у них оно расположено идеально по центру, а вот его форма... Думаю, лучше тебе самому как-нибудь это увидеть. Человек серьёзно задумался перед следующим вопросом, который сомневался произносить вслух. Но то ли от рассеянности и усталости, разобщающей ясность ума, он всё же произнёс: — Вы умерли. Тогда в больнице. Что с вами произошло? — Это... Мой дар. Или правильно будет сказать - проклятие... Сам ещё не решил. — раздался безжизненный тихий голос. — Дар? — Я бессмертен. Большего не могу сказать. Можем закрыть эту тему? В поглотившей всё вокруг тишине повисла напряжённая атмосфера, которую человек неожиданно прервал очередным вопросом. — Кто эти люди? — он попытался одновременно представить всех тех, кто тогда нахально вторгся в больничную палату в которой находилась больная полулиса, и словно собеседник рядом с ним сумеет прочитать эти мысли, надеялся что тот поймёт ход его мыслей. — "Подонки общества". До того как это название стало современным мейнстримом, именно такими словами клеймили этих... Ужасных личностей. Это одна из подпольных независимых организаций, управляющая разными сферами услуг и типами занятости. Все они признаны членами криминального мира, переступившего безразмерное количество законов империи. — Что они там делали? — Хм? — Куроба скрупулёзно проникся нежданным любопытством человека. — Они запланировали её похищение. — Зачем? — Потому что... Она особенная. — от собственных слов парень так скривился, словно переступил через что-то противоречащее самому себе. — Можешь не волноваться, она сейчас в безопасном для неё месте. — Её спрятали? — Да. Само собой, после случившегося. — он обернулся, замечая нервное выражение лица человека. — С ней всё будет в порядке? — О ней позаботятся... "Автопилот. По кратчайшему пути". — Куроба тут же плюхнулся спиной на немного опустившееся сидение, запрокидывая руки к затылку. — Хочешь её навестить? — Я? — переспрашивает взволнованным голосом. — Пфхех, ну да ты. Узнаешь как её самочувствие. — Не знаю. — от одного только представления ему показалось, что его появление будет абсолютно лишним и неуместным. И то, каким неоднозначным взглядом она примет его неожиданный визит. — Не знаешь. — задумчиво выдохнул Куроба, потягиваясь. — Она скоро поправится и я собираюсь проведать её перед выпиской. Куплю фруктов, каких ни будь журналов, может быть сыграем в канзен. Ты мог бы с нами сыграть, что скажешь? С другой стороны, до которой не могло прикоснуться его скудное понимание, разливалось необычное стремительное желание. Увидеть её? Узнать получше и самого Куробу? Или же просто понаблюдать за ними вместе, чтобы раскрыть своё собственное и до сих пор отсутствующее дознание всего происходящего. — Может быть. — только и сорвалось с его губ. — Кстати, ты голоден? Я планировал сегодня заехать в одно любопытное местечко. — Нет.. возражений. — Отлично, тогда скоро прибудем в "Vintage". Познакомишься с Ладаной, её крёстной. Я немного рассказывал ей о тебе, так что тёплый приём для тебя обеспечен! А потом отвезу тебя в твою квартиру. Тебе ведь уже её выдать должны были, вроде? Живот у человека торжествующе заурчал, словно предвкушая грядущие угощения. И как бы ему не хотелось причинять возможные неудобства для совершенно незнакомых персон, голод был сильнее и напористее любых его стесняющих эмоций. Мистический Афлос давно растворился где-то позади, протягивая оживлённую белую трассу между разрастающимися городскими массивами Нихонто, а также ещё одного неизвестного района, словно проваливающегося неглубоко под землю. Небо было ясным, но сейчас становилось немного темнее из-за широких мостовых соединений и неохватных для человеческих глаз гигантских объединений зданий, чьё предназначение оставалось неведомо ему. Они будто соразмерны целым островам или материкам, помещённым в просторные оливково-серые монолиты и цельные колонны с бесконечными рядами окон, разросшихся между гигантских колод длинными частоколами. Словно по этим безразмерным и тощим словно кости стенам проносятся густые кислотные дожди, выжигающие гротескные и безликие готические барельефы. Ими бы можно было обложить целый город как неприступными вечными стенами, преодолеть которые не под силу бы было ни одному стихийному бедствию. Он встречал нечто подобное в самом Нихонто, только там они выглядели более успокаивающими, укрытыми лучами солнца, рекламой, аттракционами из офисов и многочисленными лабиринтами из магазинов. Но здесь же, эти мрачные колонны фантастического замка, обе противоположности которого объединены механически-абсестобетонными мостами и железными переправами, при тусклом дневном свете, освещаемые яркими искрами пламени в фонарях. По ним уверенно можно бы было пустить гигантские волны океана, который мгновенно бы оказался раздавлен под этими фантастическими массивами. Он до конца не мог осознать, что же делало это мрачное на первый взгляд место таким миролюбивым и спокойным, не смотря на безликую серую массу, состоящую из бесконечного количества разъезжающих автомобилей, а также редко блуждающих силуэтов. Всюду развивались сорокаметровые толстые полотна между стен, на которых изображены замысловатые гербы замков, рыцарей и животных. В очагах и некоторых башнях горели высокие сводчатые окна, возвышаясь к заострённым как лезвия кинжалов крышам. Вот мальчишки перебегают парк, таская на себе портфели. И одинокая девица склонилась среди своры голубей, протягивая мягкие кусочки хлеба в длинных технологических конечностях, выделяющихся на фоне её мертвенно-бледной кожи лица и тощих колен, багряно-чёрными и неестественно длинными имплантированными механизмами. Неизвестный район плавно опускался вниз, а затем плавно поднимался под разгоняющимися колёсами автомобиля. Куроба немного опустил боковые стёкла, впуская прохладный ветер. — Какой сейчас месяц? — поинтересовался человек. — Середина мирёска по летнему календарю. Неизвестное название и обозначение временного года этого мира больше понимания ему не предоставило, с чем он сразу смирился. По мере того, как замедлялось их авто, знакомых глазу обыкновенных людей и существ прочих неизвестных рас становилось всё больше. Беззаботная мирная атмосфера распространялась на всю округу, которую вместе с ресторанами, киосками и гротескными храмами могли охватить его бегающие из стороны в сторону глаза. Очередной и нетипичный городской пейзаж, в который отчего-то тревожно и страшно было вторгаться одними только чувствами. — Мы приехали. — Куроба уже оказался снаружи, дожидаясь только своего обеспокоенно оглядывающегося попутчика. — Ты в поряде? Укачало может? Прости, если слишком быстро ехал. Человек оглядывал место, где уже отворилась широкая дверь, пытаясь зацепится взглядом за что ни-будь, за что можно ухватиться и помочь себе выбраться из низко посаженного сидения. Ощущение, будто он выбрался из тёплого и крошечного уютного гнёздышка, представ через безразмерным аномальным миром, от которого с этого момента больше негде будет укрыться. — За мной! — Махнул рукой Куроба. "Винтаж". Излучающее свой особый стиль и неповторимую атмосферу эмоционального искусства оформление, казалось бы, должно быть выведено характерными знаками вокруг какого ни-будь здания или клуба. Но впереди возвышался неописуемый его словами прекрасный дворец, разительно выделяющийся на фоне безликих горожанских фортов. Отдельно ведущая дорога посреди протоптанных каретами стёжек была устлана согревающими фрагментами праздника, дорогими яхтами, драгоценными платьями и снисходительными взглядами, вот так резко вторгающихся в личное пространство. Нога ударилась об ступеньку, служащей прелестно прочерченной плитками чертой, переступив которую он не скоро сможет вернуться обратно, если только случайно не заблудиться как раньше. Обворожительные тела неизвестных нимф подобно полупрозрачным сгусткам просторных призрачных рек, парили над землёй, мимолётно подтолкнув плечи и спину человека. Тусклые астральные речушки, которые постепенно растворялись в воздухе, переливались с чьим-то твердым и утончённым хитином на руках, широких крыльями бабочки, нарядными прекрасными костюмами руководящих светской толпой джентльменов, механизированными лопастями экзотических кибернетических индивидуумов, которые мгновенно терялись среди пёстрых разнообразных силуэтов. На одной стороне чернеющее море серебра, на другом белеющего золота. Просторные жёлто-персиковые платформы словно два уводящих в разных направлениях горизонта были разделены доходящей до пояса переборкой, вдоль которой журча проносились драгоценные аквамариновые фракталы загадочной материи, от которой исходило приманивающим сладким нектаром. Его выпускали из глубокого медяного кувшина массивные каменные руки неизвестных статуй, от которых помимо их длинных пальцев остались широкие и тонкие нагие плечи, округлые бюсты и длинные стройные ноги, неряшливо засыпанные лепестками. Ветер накрыл их плотными чёрными тканями из полупрозрачных бархатных звений, ненадолго отвлекая заворожённое лицо человека, не заметившего как они уже переходили порог. Он ещё раз оглянулся, высматривая среди разнобоких силуэтов гостей тёплые деревянные обелиски, упругими натуральными изгибами соединяющихся с разрисованными серыми плитами, из которых прорастали грубые скамьи с мягкими сидениями, а также украшенные множеством фотографий стенды из мягкого светлого дерева, которое по всей округе в достатке переплеталось с противопоставляющими видами сумбурной полу-церковной архитектуры. Некоторые существа останавливались возле одной из приметных стен, исписанной неразличимыми отсюда, не то ли посланиями, не то ли старыми бровадами, возле которых висели дорогие картины и иконы, которые от тусклого дневного света защищали шелковистые крылья ароматной ели и высоких деревьев, перекрывающих своими массивными фантастические массивы едва различимого города. — Хмф!? — шумно принюхался Куроба, повернувшись к приятелю. — Открой рот. — А? — растерялся человек, робко опуская челюсть. Куроба было вытащил флакон из внутреннего нагрудного кармана, несколько раз выпрыскивая тому в рот освежителем. — Для свежего прикуса. — затем пару раз прыснул и себе. Изящные искусственные леди в серых брючных платьях и высокие джентльмены в строгих чёрных костюмах учтиво преклоняются над их головами, раздвигая широкие слоистые покровы бархатных занавес, уходящих высоко в размалёванную черноту, откуда мимо них проплывают маленькие ангелы, перенося в своих крохотных пухлых ручонках яркую золотую ленту с надписями. Высокая беловласая женщина опустила тёмные очки и вежливо извинилась за мимолётный переполох, которые малыши устроили разбросанной по воздуху воздушной лентой от которой не трудно было увернуться, чем от миниатюрной скрипки, трубы и расстроенной арфы. И тихое шуршание маленьких крыльев скрылось за их спинами, теряясь в астрономических переплетениях звёзд, детей сверхмассивной розовой кометы и сладострастных иллюзий пылко перемещающихся явлений, разжигающих пламя освоения в заблудившихся сердцах новоприбывших. Ещё один шаг навстречу сказочному буйству красок и могучей симфонической музыки, вторгающейся в мозг в сопровождении сотрясающего его душу электронного оркестра. Атмосфера бескрайнего полуночного театра теряется среди россыпи многоцветных направлений, рассекающих пространство голубыми и фиолетовыми кострами, которые зажжены вокруг высоко сверкающего дымчатого опала, поглощённого осколками переливающегося янтаря, которые вместе сформировались в подобие великолепной нагорной скалы. На её вершине, демонстрируя благодарным и благородным гостям изящество своего танца, зачаровывающими умелыми движениями двигалось поражающее воображение женское существо: наполовину обнажённое получеловеческое тело словно пыталось поймать ветер, крепко обнять его и разорвать в клочья. Но тот каждый раз выскальзывал из скольких пальцев, упругих бёдер и тихо грохочущих когтей, развивая просторные русые реки из диких шелковистых волос, густыми и движущимися словно в невесомости прекрасными волнами окружая четырёхметровое сладострастное тело танцовщицы. Шестеро её длинных мускулистых рук ловко маневрировали с изогнутым словно драгоценный камень шестом, исследовали собственное белокурое тело, местами поросшее прекраснейшей гривой золотисто-белых вьющихся локонов. Мистическая обворожительная женственность её вошедшего в транс лица, с неопределённой чувственностью проносилась по всему животрепещущему пространству, не задерживаясь взглядом на одной точке дольше одной секунды. Губы бесстрастно ловили воздух, пышные золотые ресницы порхали в клубах мистического дыма, а тело выказывало ничего кроме удовольствия и жажды продемонстрировать истинный путь к чему-то прекрасному, первобытному, разжигающему страсть в глубине души. Приложив усилия, человек смог наконец оторваться от гипнотизирующих движений танцовщицы, окружающих её зрителей и причудливых артистов в золотистых и красных робах, заприметив просторный барный стол, возле которого неизвестный молодой мужчина в маске и с капюшоном на лбу махнул рукой им с Куробой. Дальнейший путь был проложен через высокую деревянную лестницу, окружённую портретами не то-ли какой-то семьи, не то мафиозной группы, разодетой в красивые праздничные костюмы в присутствии нескольких детей. Глаза цеплялись за всё подряд, но рассмотреть всё в полной ясности мешала громкая музыка, присутствие многочисленных существ и собственная неуклюжесть из-за которой приходилось часто смотреть себе под ноги. Будто всё пространство было окружено снующими то туда, то сюда гостями, обольстительными официантами в вызывающих карнавальных костюмах, антропоморфными статными персонами со звериным оскалом, широченными и усыпанными бриллиантами крыльями, эрудированными кибернетическими скелетами, выбирающихся из сверкающих осколками льда шкафов, не то ли гробов. И негде было вздохнуть, спрятать лицо. Целый мир окружал его одного, притрагиваясь, вдыхая, поглощая всем своим сознанием. Даже в миниатюрных глазах разбегающихся ящериц он мог рассмотреть отражение испуганного себя. Тихий скрип двери. Тёмное хаотичное пространство заполоняет тёплый свет бумажных ламп и роскошных железных люстр, сквозь чьи дышащие пазы просвечивались прикрытые шторами потолочные окна. Огромная комната походила на некую дворцовую палату: с величественным залом, обставленном дорогущей с виду мебелью, каменным камином возле сцены, своеобразной библиотекой из высоких шкафов, изготовленных из натурального тёмного дерева. Большие шерстяные ковры, гипнотическими тёплыми узорами застилали почти всё пространство, на которое человек отчего-то побоялся ступать своей обувью. Но Куроба махнул рукой, предлагая следовать за ним вглубь по одному из узких коридоров, предварительно разуваясь и оставляя ботинки возле одной из нескольких соединённых дверей. Он послушно проследовал за товарищем, входя следом за ним в комнату с приоткрытой дверью, откуда доносился яркий приятный свет и старая поскрипывающая мелодия. Но затем он обомлел увиденного, смущённо отворачиваясь лицом в сторону. Две поразительно большие и бледно-розовые вершины идеально круглой формы сердца, будто обрисованные от руки циркулем, возвышались вместе с короткой и гибкой поясницей над спинкой просторного бордового дивана, который выглядел неряшливым на фоне царящего в комнате беспорядка из книг, клубков раскатанных ниток и смятых игрушек вдоль замысловатых плюшевых лабиринтов из узких игровых тоннелей. Частично прикрытая тонким вечерним халатом спина взрослой женщины соответственно продемонстрировала гостям гладкую чистую кожу, вдоль которой вместе с её плечами и скрещёнными под аккуратным овальным подбородком руками, были разбросаны жемчужно-белые светлые волосы, которые не отличить было от снега и которые были сплетены массивным конским хвостом на затылке. — С возвращением. — ласково приветствовала женщина, большими серыми глазами осматривая гостей. Придерживая немногим короткий, доходящий до её широких порозовевших бёдер халат, она ловко встала на ноги, обойдя диван и приближаясь к обеим. — Много времени прошло с последней встречи. — усмехнулся Куроба, зачесав затылок. — И я тоже рада тебя видеть целым и невредимым. Они немного наклонились друг другу, с радушным и немного шутливым выражением, не прикасаясь поставили друг другу по одному поцелую на левой и правой щеках, после некрепко обнявшись. Возможно таково традиционное приветствие между общим кругом друзей? В любом случае этот своеобразный ритуал показался человеку забавным. — Этот тот человек, о которым ты мне рассказывал? — она с нескрываемым восторгом начала переглядываться, смотря то на одного, то на другого. — Собственной персоной - безымянный спаситель нашей лисички. — отшутился парень. — Ох простите мне мои манеры и разрешите представиться. — широкая женская улыбка немного растрогала вновь смущенное лицо человека, не понимающего как должно реагировать дальше. — Анастасия Осинена Лузья. Безмерно рада нашей встрече. Прошу принять мою искреннюю благодарность вам за оказанную помощь моей близкой подруге. Я очень рада, что она наконец идёт на поправку и скоро сможет оставить свою тяжкую службу. — лицо женщины плавно погрустнело от нахлынувших чувств, от чего та постаралась сильно не расстраиваться перед гостями, от чего замахала головой и вновь предстала перед ними с доброй улыбкой. — Прошу располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Заметил многочисленные листы бумаги посреди мягкого дивана который успела пригреть женщина. Сплетённые ажурными лентами между толстых обложек папок, все они были исписаны трёхцветным красивым почерком. Возможно она была занята? Впрочем ни Куробу, ни саму женщину это не беспокоило. Всё же более приметными были эти причудливые игрушечные тоннели, которые извилистыми двухцветными трубами окружали всё помещение, уходя сквозь стены и потолки, пёстрые пирамиды из расцарапанных деревяшек, а также искусанные чьими-то тонкими клыками вязаные колонны, мило изображающих отпечатки кошачьих лап. — Слушай Ладана, мой друг очень устал с дороги. Ему тяжело пришлись первые три дня в Туэньши и было бы здорово, если бы он мог немного отдохнуть. — Куроба ободряюще подмигнул человеку позади себя с тёплой улыбкой. — Ох конечно, к нам сейчас подойдут. Женщина подошла к высокому окну, размером с массивную и узорчатую лепестками роз, ромашек и орхидей светло-дубовую стену. В одном из зеркал отразился светлый телефонный прибор с дисковым номеронабирателем, в чьи округлые отверстия ловко входили её тонкие пальцы с длинными бирюзовым лаком. С короткими интервалами начала шуршать катушка внутри причудливого старинного аппарата, словно тот разгонял по своим внутренностям шумные электрические пробеги. Анастасия обошлась несколькими короткими фразами, передаваемыми в нижнюю часть впитывающего звук динамика продолговатой и изогнутой красивыми медяными украшениями трубки, состоящей из множества гладких пузырчатых пазов. Прошли считанные минуты, когда дверь внезапно отворилась и в проходе образовались две миловидные дамы в просторных тёмных платьях, чьи с первого взгляда мрачные чёрные очертания были украшены длинными светлыми фартуками вокруг будто кондово-коричневых зашнурованных корсетов, с пышными бантами на поясницах и кружевными серыми облачками вокруг плеч: одна среднего и вторая невысокого роста. Как и её напарница, невысокого роста служанка держала идеально ровную осанку, тактично скрестив обе ладони поверх живота и льющейся из сердца добротой в изумрудно-синих тёмных глазах осматривая всех присутствующих: Первым внимание человека привлекли большие, неестественно украшающие голову девушки светлые звериные рога, принадлежащие не-то полорогому животному, не-то скрывающемуся под личиной мистического существа демону. Их внушительные объёмы окружали обе стороны головы в виде полукруглых толстых спиралей, за которые редко выходили пышные словно шерсть и шелковистые локоны волос всецело-серовато-фиолетового окраса, с протискивающимися глубокими насыщенностями основного неприродного оттенка, который необычно подчёркивал бледный румянец на щеках, густые чёрные веки и словно покрытые студеными корками льда зрачки. Напарница рядом с ней, примерно на две головы выше, имела более строгое и прямолинейное выражение более зрелого лица: Острые углы щек и подбородка вместе с округлыми оленьими ушами с белым пушком, контрастировали с просторными размахами тёмных словно массивные ветви преклонного дерева рогами, поросших извилистыми острыми разветвлениями и извилистыми зазубринами на которых так же, немного неряшливо раскинулись удивительно длинные тонкие локоны цвета огненной сиенны с бледными, рыжеватыми шелковистыми лохмами, взгромоздившимися на плечах и высокой спине девушки. Багряно-красные овалы глаз сосредоточенно осмотрели присутствующих, а сама же служанка вежливо отдала поклон, мимолётно скрестив колени и придерживая длинными тонкими руками пышные края очаровательного служебного платья, чего кстати не сделала предыдущая, оставшись стоять прямо. — Данэфея и Элаф к вашим услугам, господин. — приветствовала человека высокая служанка с оленьими рогами по имени Элаф. — Прошу позаботьтесь о нашем госте как следует, — Анастасия оказалась возле вновь смутившегося мужчины, которому всё так же было неловко от очередного внимания в его сторону. — исполните любую его прихоть, которая поможет расслабиться и отдохнуть после долгого тяжёлого пути. — Будет исполнено, матушка. — с бесстрастным голосом вновь ответила Элаф, вновь поклонившись и немного отступая в сторону, отводя правую руку в сторону выхода из помещения. — Прошу проследовать за нами, господин. Куроба незаметно подкрался к нему, скрывая ладонью свой нахмуренный от неприятного запаха нос и тихо нашёптывая: — Не нервничай ты так, наконец-то сможешь принять душ, а затем тебя сытно накормят. Извини, если выражаюсь как-то грубо, я без негатива и из исключительной дружеской солидарности это говорю. Я вижу как тебя сильно поизносили недавние события, тебе трудно пришлось... А как закончим здесь, я отвезу тебя на твою квартиру. Может даже отпразднуем? — Всё в порядке. — завертел головой человек, вовсе не обижаясь и понимающе кивая его объяснениям. — Тогда вперёд, не отказывай себе даже в том, что тебе здесь предложат. — как-то двусмысленно подмигнул Куроба, по голливудски широко усмехаясь. Он аккуратными шагами обступал сказочные насыщенные узоры вокруг ковра, простилающего длинный тёмный коридор к яркому жёлтому свету, проникающему сквозь минималистичный хрустальный сервант из полупрозрачных окон высоких дверей. Пухлая мягкая ткань расходилась под его босыми ногами, приятно щекоча его кожу яркими разноцветными узорами сюрреалистичных спиралей, переплетающихся фигур и разнообразных, словно запечатлённых безумным сознанием художника силуэтов зверей, гротескных деревьев, перемещающихся по коричневому полотну неба существ, которые как на праздник - заглядывала в крошечные окна пузатых соломенных жилищ. Взгромоздившиеся вдоль бежевых стен шкафы и тумбочки, были мрачно освещены потрескивающими стеклянными лампами, в одной из которых стоило заменить погасшую лампочку. Пряные ароматы сладких и острых специй, фруктов, овощей и неизвестных сладостей ворвались через приоткрывшуюся Данэфеей двери, заманивая остолбеневшего от нерешительности человека. Уютная летняя комната с тёплыми светлыми стенами была похожа на просторных размеров кухонный зал, отовсюду заставленный широкими электрическими плитами, столами для раздела мяса, приготовления ингредиентов, сверкающими от чистоты холодильниками, обросшими широкими полками и выдвижными ящиками стенами, мирно украшенными кремово-античными обоями с незамысловатыми по виду странными узорами. Возможно если попробовать долго фокусировать на них свой взгляд, то получиться войти в долгий полуденный транс? Звуки чего-то варящегося в белых толстых кастрюлях нарушали необычную тишину, присоединяясь к мягкому шуму рабочих холодильников, а также некоторым механическим установкам возле широченных вытяжек. В глаза бросались длинные кладовые помещения с доверху набитыми ягодами и продуктами стеллажами, неразгруженные мешки с зёрнами кофе внутри деревянных бочек вместе с сахаром и рисом, а также многообразные стильные декорации из возможно древней эпохи, состоящих из прелестных занавесок, резиновых дорожек на гладком полу, статуэток и толстеньких пуфиков с креслами. Может быть он не будет удивлён, если среди этих бесчисленных столпотворений духовок и рабочих досок найдётся парочка пышных кроватей, в которых могут ненадолго вздремнуть уставшие повара и разнорабочие? — Позвольте узнать о ваших предпочтениях, господин? Вы вольны выбрать любое блюдо, которое смогут приготовить наши искусные повара. Наша матушка и в одном лице госпожа "Иллюзорного Дворца эскапизма" лично ручается за качество приготовленных блюд. Из обеих служанок вновь первой брала инициативу всё время сосредоточенная и серьёзная Элаф, будто старающаяся не выпускать из поля зрения ни одной сомнительной или беспокойной реакции во взгляде смущённо оглядывающегося человека. — Я... Не знаю. — нахмурил он брови в растерянности. — Я положусь на ваш выбор! Неожиданно для себя самого он поднял голос, за что испугавшись себя самого или возможно странного поведения со своей стороны - низко поклонился перед девушками. — Будет исполнено. Мы постараемся подобрать нечто соответствующее для идеальной послеобеденной трапезы. А сейчас позвольте сопроводить вас к банной комнате, она почти-что готова для вашего свободного пользования. — Элаф вежливо провела рукой в направлении очередного случайного коридора. — Да... Спасибо. — закивал человек, замечая лучезарно улыбающуюся Данэфею позади неё. Чем скорее заканчивался коридор и становилась ближе банная комната, тем отчётливое он ощущал тепло. Выглядящая старинными брусовыми воротами с железными замками, дверь отворилась перед ним, выпуская приятно обжигающий кожу белоснежный пар, выжимающие из под его грубоватой серой кожи на лице горячие капельки пота. Перейдя порог, он медленно обернулся к почти-что нависающей над ним Элаф, которая вблизи оказалась гораздо, гораздо выше чем на расстоянии протянутой руки. Не успел он толком подумать, как служанка заметила проблеск неловкости в его изнурённом долгой прогулкой по коридорам взгляде. Её длинные руки с выступающими из-под кружевных рукавов платья - розовеющими от жаркого воздуха пальцами, придерживая огромное полотенце скрестились над животом, ненароком подправив округлые и дышащие очертания груди, на которую человек случайно обратил внимание находясь в такой близи. — Матушка предупредила о вашем возможно плохом самочувствии. Мне не составит никакого труда помочь вам справиться. — бесстрастный спокойный голос придавал деве неоднозначной таинственности, о которой боялся предполагать что либо мужчина. — А... Я... Нет. Нет не-обходи-мости. — робко растягивая слова, человек безобидно уставился в её большие багряные искорки в очаровательно химерных глазах. — Я... Смогу сам. Мгновениями позже, эти искорки будто переросли в бушующие кровавые костры которые готовы были сожрать всё его бренное человеческое существо целиком, растворив его обугленные тощие конечности во всепоглощающей их обеих в этом пространстве и прямо сейчас - тьме. Ещё немного, и эти багряные мистические кометы сорвутся с глазных орбит, раздавив его целиком и не оставив мокрого места. — П-пожалуйста..? В действительности же Элаф смиренно смежила густые рыжие ресницы, с незаметно прорезавшейся тёплой улыбкой поклонилась в присущей её манере и сделала шаг назад, прежде чем аккуратно закрыть дверь с той стороны. — Как изволите, Господин. Рядом с купальнями есть торба, туда сможете сложить ваши грязные вещи. — с добросердечностью в голосе, Элаф растворилась за дверью. Вокруг простирался величественный вид небольшой бани, с огромной ванной посудиной в центре. Горячие источники воды выливались из причудливых рук памятников, барельефов античных колонн и каменных растений, пробивающих себе путь наружу вверх к искривлённому пространством потолку, среди которых нечего было разглядеть кроме густых и расползающихся языков массивного облака, через которые протискивались хрупкие сияния голубых и красных звёзд, распускающиеся подобно широким лепесткам диких цветов. Трудно было успокоиться хоть на секунду. Осмотреться, не двигаясь. Прислушиваясь к плесканию воды вокруг миниатюрных ваз-фонтанов, к отдалённой нежной мелодии, протяжной электронной поступью проходящих сквозь бархатистые полотна стен. Он примостился у одной из плоских колон рядом с рядами из больших зеркал, складывая на крышку случайной корзины изношенную мятую одёжу, долго осматривая её, изучая. Эту удобную комплексную рубашку и диковинные ботинки ему подарил тот торговец вместе со своей талантливой дочкой. Наверное они сейчас где-то путешествуют, разъезжают между городами и продолжают творить вместе что ни будь новое? Жёлтые ногти на пальцах ног облегчённо выдохнули без обуви. Той же реакции возможно последовало и всё его остальное тело, лишившись культурных оков приевшихся грязью одёжи. И не только его лёгкие, но сейчас всё тело наполнилось мимолётной лёгкостью, свободой. Окружённые раскрасневшейся сеткой карие глаза любопытно осматривали тело напротив массивных зеркал, телу, к которому будто трудно было привыкнуть. Словно оно чужое. Словное оно не должно было у него появиться. Обтянутое мрачной кожаной скульптурой из тусклого серого мрамора и едва розовеющих ключиц, тёмных локтей, выпирающих острыми костями з под кожи колен. Странные грубые морщины будто неглубокие трещины состарившейся веками памятника, окружали всё тело притворными бутафорскими мышцами, на месте которых была только тощая отвратительная плоть, местами испещрённая мелкими красноватыми язвами, некоторые из которых лопались от надавливающих бледных ногтей. Пальцы зашли за спину, ощущая вокруг лопаток мелкие скопления таких же непонятных волдырей, сжав один из которых, он почувствовал нечто слизкое: этим оказались липкие капли застоявшегося гноя, немногим болезненно извлечённого ещё несколькими последующими попытками увлечённого исследованием собственного тела мужчины. Чем больше грязи скатывалось, чем больше было смыто грубой водой, тем легче становилось дышать и забыть о том, как он это делает. Горячая и тёплая вода приносила удовольствие, избавляющее его нервно подпрыгивающие веки, нервно вздрагивающие губы, засаленные тяжёлые волосы от невесомого груза, который сейчас он ощущал всем нутром как никогда раньше отчётливо. И от этого очередного понимания на душе становилось отвратно. Сознание меняется, подстраиваясь под перемещения чего-то непонятного, отчуждённого, и неописуемо осязаемого, неожиданно тепло грея серое вещество мозга. Он мог представить как небо сужается вокруг тёмными шумными тучами, накрывая спокойным сном. Как на него всматриваются чьи-то глаза, невинно, без какого либо зла. Где смог бы вести разговор, в котором не выглядел как дурак. Мог бы наблюдать за успокаивающим видом из окна, и ничто бы не отвлекало. И избавившись от странного спонтанного образа, сумбурно сплетённого из прощаний, расставаний, собственной бесполезности и неподдающегося понимаю эмоционального разложения, после которого внутри не остаётся больше ничего кроме необъяснимых желаний, рассуждений, мучительной долгой смерти в окружении старых домов, грязи, сожалений. После долгих попыток избавиться от нескончаемого потока мыслей, сознание полностью опустошила неизвестность. Не осталось больше ничего, что было бы важным, действительным. Оно прижигает его щеки спускающимися слезами, такими же бессмысленными как и он сам. Глаза горят, осыпанные страхом, волнениями, сомнениями. Только яркий тёплый свет, ложащийся на его тощие, изнывающие от редкой судороги ладони. Раз за разом, воспоминания о его разрывающемся, либо кем-то израненном теле всплывают, пробирая до дрожи, искажая лицо гневом. Как измельчалось его сознание вместе с этим неизведанным миром, бессмысленно, странно, хаотично.. бесследно. И во всём безрассудстве вселенной, вспахивающей мирное болезненное пространство чудовищными когтями, его плеча мягко касается чей-то нос. Что-то разнюхивающие кончики округлых крыльев маленького носа. Затем и его щеки коснулась пушистая, размером с человеческую руку лапа с мягкими приятными подушечками из гладкой кожи. Возможно этому притаившемуся за затылком зверьку как раз таки и принадлежат эти всюду обставленные лабиринты и игрушечные тоннели. Даже сейчас они вспыхивают размытыми извилистыми путями, внутри которых он точно бы не поместился, если бы вдруг пришлось убегать. — Господин. С вами всё в порядке? — повышенный голос Элаф раздался издалека, минуя просторные колонны банного зала. Тёмные беспросветные круги рассекает мягкий свет по мере того, как его веки поднимаются. Оказывается он уснул в этой ванне, а выбраться из неё будет довольно трудно. Ему едва ли удаётся пошевелить одной рукой, не то что ногами. И как же вовремя его позвала служанка, ещё немного и его ноздри оказались затоплены в тёплой воде среди густой пышной пены. И рядом не оказалось существа, которое беспокоило его лицо пока тот спал. — Да... Да! — сквозь сон повторил он немного громче, упираясь локтями об деревянные перекладины за спиной, прикладывая все силы на то, чтобы попытаться самостоятельно выбраться. Хоть бы не пришлось никого звать на помощь. — Рядом с входной дверью есть толстая каменная щеколда. Потяните её и внутри обнаружите запасную одежду. Она должна вам подойти по размеру. И действительно подошла. И как они успели её приготовить так быстро, что даже успели оставить её в шкафу? Технологии, магия, или он просто проспал слишком много? Что-то похожее на шелковистую коричневую юкату без рукавов, чей светлый насыщенный окрас вдруг напомнил о устрашающих оленьих рогах служанки Элаф, которая между прочим терпеливо и сосредоточенно ожидала когда человек выберется из банной комнаты, протягивая ему белый платок. — Ваша трапеза уже готова, господин, я сопровожу вас в столовую комнату. Кивнув, пусть дева того и не увидела, он последовал за ней сразу же после того, как обулся в необычные но комфортные твёрдые тапочки. Его заметно отдохнувший оживлённый взгляд любопытно осматривал массивные рога служанки, пока та шла впереди, исследуя каждую острую извилину этих причудливых отростков, их длинные изгибы, присматриваясь к мрачному древесному оттенку, исходящему более плотными и толстыми начинаниями среди вороха густых волос, словно нитки частично разбросанные по некоторым витиеватым шипам, спускающимся вниз подобно утончённым жёлтым ручьям. Интерьер массивного коридора постепенно сменился и застыл с величественными гротескными картинами, из-за чего он едва не врезался в спину служанки. — Что такое? — Элаф обратилась к переступившей ей путь помощнице Данэфее. Человек выглянул из-за плеча девушки, увидев крайне смущённое лицо помощницы, от волнения ёрзающей руками за своей спиной и отводящей в сторону взгляд. — Произошли некоторые... Неприятности. Нельзя провожать туда гостя. — Хм. Ладно, а комната отдыха? — в ход пошли быстрые контрмеры. — Ахм! — Данэфея занервничала пуще прежнего, завертев головой. — Как же это произошло. — тактично смахнув мимолётную испарину со лба, Элаф вежливо поклонилась перед мужчиной, не поднимая на него глаз. — Мы приносим свои искренние извинения, произошли непредвиденные обстоятельства. Не сочтите за дерзость наше предложение, но - мы можем подобрать вам удобное место в банкетном зале обслуживающего персонала. За оказанные удобства и уютную атмосферу мы ручаемся лично перед вами. — Всё в порядке. У меня нет возражений. — спокойно ответил человек, вновь чувствуя себя неловко от такого количества оказываемого внимания и заботы со стороны незнакомых прислужниц. Он устроился с великолепным видом на совершенно пустую кухню, где не видать было ранее упомянутых поваров. Кого-же тогда благодарить за старания? Данэфея и Элаф были единственными, уверенно порхающими словно два тёмных облачка дыма, между остывающих духовок над которыми словно издавна застыли необычные и приторные запахи разнообразных приправ и фруктов. Наверное повара и эти девушки привыкли ощущать такие резкие смеси. Данэфея часто улыбается, выглядывая между высокими зелёными стеблями салата, висящих вместе с ягодами на длинных верёвках. Она часто переговаривается с Элаф, наверное подготавливая столовые приборы, так как Элаф уже была готова, везя на двухъярусной телеге по не меньшей мере шесть больших и три малых блюда. Одно причудливее другого, от чего они переливались друг с другом в пёстрый роскошный букет. Он обернулся, выглядывая из-за большущего мягкого кресла. Позади сгустился полумрак, окрасивший в серые неживые оттенки просторный обеденный зал для персонала кухни. Пустые столы, засланные белоснежными скатертями. Высокие и причудливых форм кресла, владельцев которых сложно было представить вот так сразу. — Господин... Горячие и холодные основные блюда, закуски, всё разом ударило по его сознанию отрывающейся от тела кожицей, раздавленной живой рыбьей головой, вспоротыми розовыми брюхами из которых нескончаемо льются внутренности, смешанное с кровью молоко, заражающие почки белые скользящие черви, излучающие боль, неведение, инстинкт самосохранения. Тяжёлые тёплые массы извергаются изо рта мужчины, едва различающего туалетную комнату вокруг себя. Он немного не успел добежать до унитаза, чтобы не расплескать рвоту по дороге. Он не помнил как сорвался, как бежал до этого места. Только сейчас он был уверен, что всё закончилось. И тогда он смог отползти к стене, переводя дух и восстанавливая дыхание. Куски плоти развеялись, исчезли из сознания, уступая тусклому свету ламп на потолке, стерильным ощущениям сверкающей от чистоты комнаты, не считая тёплой уродливой дорожки посередине, ведущей к одинокой кабине напротив отдышавшегося человека. Внутрь осторожно вошла Данэфея, обступая липкую дорожку, прислоняясь к стенке. — Я принесла воды и... — в её руках блестела упаковка с таблетками. — Не нужно. Я уже... В порядке. — он внимательно присмотрелся к служанке, давая понять взглядом что нет причин для беспокойства. — Мне очень жаль. — Ах! Вы не должны извиняться, это наша вина. Мы можем приготовить что ни-будь другое! — раздосадовано залепетала дева, отмахиваясь головой. Внутрь внезапно вошла Элаф, осторожно приближаясь к мужчине и медленно, чтобы не потревожить, наклоняясь с протянутым белым платком. — Простите за нескромный вопрос, но: вам случайно не знакомо "муста-макса"? — заинтересованный взгляд Элаф расстроенным облаком навис над человеком. Он немного подумал, прежде чем ответить, но в итоге он понятия не имел что значат эти слова. Без лишних слов, Элаф будто прочла его мысли, тактично кивая и складывая ладони на коленях, где бы те не находились под этим большим платьем. — Это очень древняя вера, среди которой заключено одно из святейших правил её последователей: ни одно живое существо в мире не должно служить пищей для выживания и удовлетворения. Ибо убийство и пожирание разумных существ, будь-то звери, птицы, насекомые и себе подобные - являются ужаснейшим грехом, порождённым пороками жестокости высших форм жизни - то есть нас с вами. Ибо Сотворивший нас, наделил нас волей и знаниями, которые должны идти на благо, с любовью к окружающему миру. — Элаф медленно поднялась, отряхнув пальцами широкие кружева платья. — Но времена этических распрей однако закончились с момента научного прогресса в биологической сфере наук. Учёные разработали способ совершенной искусственной репродукции живых организмов с её отдельными частями, не наделённых головным мозгом, а в последствии и самим сознанием. Это позволило полностью избавиться от нужды вырезать животных ради их органических веществ, пусть и все остальные ингредиенты по сей день добываются из живых существ безболезненными методами, не вредящими их здоровью. — Ты так много помнишь. — пододвинулась к ней сзади Данэфея, посматривая на призадумавшегося мужчину. — Мы используем соответствующе изготовленные ингредиенты, заготовленные не из живых существ, а выращенные на фабриках с их уникальной технологией. — добавила напоследок Элаф. Получается, это мясо не из когда-то живущих зверей. А белки и жиры вместе с остальными веществами воплощены искусственным образом благодаря неким сложным технологиям. Это и пыталась объяснить Элаф? Странно, но после услышанного будто стало легко. — Я попробую снова. — тихо сказал человек, опираясь рукой об стену. — Вы уверены? — Да. Вы же старались... Действительно ли его реакция произошла от увиденных вблизи нарезок и прочих экзотических блюд, он не понимал. Но оказавшись с девушками за столом снова, после слов Элаф будто свалился жидкий камень с желудка. Запахи, цвета и формы не так сильно били по ноздрям, а глазам было даже любопытно изучать причудливую расстановку овощных рагу, салатов, бульонов и.. чего здесь только не было. Представить только, что столь вопиющее количество блюд могло бы остаться после недавнего банкета. Но столь скверные мысли, пускай даже в шутку не возникли в его голове. — Так... Много. — человек был в растерянности и не понимал за что браться и как правильно браться за преподнесённые столовые инструменты, опуская взгляд к большому количество вилок, ножей и ложек разнообразных размеров. Данэфея с улыбкой перемешивала салат трёхсторонней вилкой и зубчатой ложкой, раскидывая сладкие ароматы арахисового масла, нарубленных ягод и овощей рядом с элегантно растянутой бараньей нарезкой, в то время как Элаф приготовила кувшин с обычной водой, салфетки и просторное полотенце, расстилая его на ногах человека. Словно две проворные и очень тихие птички, они кружились вокруг него некоторые время, тщательно всё подготавливая. — Господин, эта ложка предназначена для соусов. А эта для сахара. — объясняла Элаф мужчине при каждом неправильном выборе столового прибора. — Если не возражаете, мы составим вам компанию и подскажем во всём. — Я не возражаю. — утвердительно кивнул человек, в нерешительности отодвигая руки подальше от края стола. Поначалу было трудно привыкнуть к некоторым высокопарным изречениям и множественным объяснениям, льющимся из уст двух окруживших его служанок. Но постепенно он даже начал привыкать, начал успокаиваться. Приходилось отвечать на вопросы: не сердиться ли он, или не устал их слушать? Они волновались о его состоянии, проявляя искреннюю учтивость и заботу по отношению к нему. Ни одна из них не уставала повторять что-то дважды, а то и трижды. Возможно благодаря этому удалось избавиться от стеснения и дурных воспоминаний, прямо сейчас видя перед собой этих добросердечных созданий, прислушиваясь к их приятным голосам, ощущая удивительные вкусы великолепной экзотики, поражающей его воображение с каждым последующим глотком, прикусом, вдохом. — У вас получается уже намного лучше. — широко улыбаясь, Данэфея радостно похвалила мужчина, аккуратно убирая салфеткой присохшую крошку хлеба с лица мужчины, выглядящего как никогда раньше - голодным. Длинные тонкие пальцы медленно подводят небольшую глубокую чашу: наполненную горячим тёмным бульоном, чьи насыщенные, наполовину густые волны окружили прочные вершины из необычного твёрдого творога в форме округлых шариков, два из которых были разрезаны, обнажая яркие желтки. Обрывки мягкой зелени и водорослей смешиваются во рту с легкими нотками пасты, растворяющейся нежным букетом из бобов, плесневелых грибов и риса до тех пор, пока на языке не всплывут мелкие тельца креветок и нежнейших мидий с крошечными кусочками грудинки белого кальмара. Поначалу Данэфея продемонстрировала как правильно черпать суп углублённой круглой ложкой, похожей на миниатюрный черпак для пальцев, но затем были видны только её порозовевшие от удовольствия щеки, удивительным образом придерживающиеся неоспоримой элегантности и уплетающие одну мидию за другой. Но вниманием целиком завладели причудливые белые форты из трудно различимой по форме консистенции, свёрнутые подобно рулетам, на чьих плотных верхушках отточенными движениями Элаф громоздились начинки из смеси двух соусов вместе с икрой. Пленительной розоватый окрас с ярковыраженными красными икринками поместились в широкой тарелке, между длинным ножом и вилкой. Данэфея ловко полила блюдо густым багряным соусом, придавшим лёгкой остроты для обжаренной внутри начинки, помимо мяса вместившей салат из необычных сочных овощей. От запахов и вкусов немного но приятно кружилась голова, а желудок успокаивался с очередным кусочком тающего воздушного десерта. В то время добродушные лица служанок, наконец с облегчением скрестивших свои руки на столе, внимательно следили за поведением гостя. — Мне показалось, или вы впервые за день улыбнулись господин. Нет, всё же показалось. — немного смелым и безобидным тоном сказала Элаф, склонив голову набок, от чего тонкие лучики тёплого света протискивались через узкие щёлочки густых волос, небольшим водопадом повисших на одном из отростков её левого рога. — А мне кажется вы выглядите радостным, сир. — робко улыбнулась Данэфея, кончиками маленьких пальцев прикасаясь к горлышку своей чашки.

***

Интерьер немногим сменился, излучая блёклые искорки стекла и упругие серые колонны, которых ненадолго настигла тишина. Яркий свет от костра окрасил пол двумя длинными тенями, проводящими друг-друга в отведённое личное помещение, в центре которого расположился широкий письменный стол из чёрного дерева, окружённый двумя собеседниками. — Если память меня не подводит, ты как единственный родственник должна получать информацию о её перемещениях. К сожалению "друзья" не могут об этом знать. — раздосадовано пробурчал Куроба. — Нужно было попробовать её удочерить что ли, или скорее попросить её усыновить меня. — Что же, мне в своё время посчастливилось стать её крёстной в свои двадцать-два с лишним года. — иронично усмехнулась Ладана, ложась в кресло с приобретённой из серванта бутылкой чудесного вина. — В общем да. Меня уведомили ещё вчера днём... Ты их видел? — её омрачённый взгляд упад на размышляющего Куробу, отмахнувшегося от выпивки. — Один из их эсперов наверное сильно пострадал. Его способности неадекватным образом сказывались на пространство и окружающих. Есть трое погибших, среди которых ребёнок и несколько пострадавших с низкой тяжестью травм. Они никогда такого не допускали со своей стороны, а тут... — Я ни с одним из них лично не знакома, не мне знать кто и на что способен... Н-да уж. — Они проникли в мой мозг, когда я находился в стольких километрах от неё. —проговаривал полушёпотом Куроба, нервно перекатывая глаза. — Место, куда её перевезли точно надёжное? — отяготился вдруг сомнениями. — Я доверяю агентам. Ей приставили надёжную охрану, которая справиться с любой угрозой. Я не сомневаюсь в их талантах и самоотдаче. — Много лет прошло с моей последней схватки с этими подонками. Теперь я копаю информацию, чтобы узнать расклад их сил, каковы их планы и... — Тебе нужно взять перерыв. Не лезь на рожон. — та перебила его. — Они сильно выросли с последнего момента. Они стали гораздо могущественнее, чем во времена твоих затяжных войн с их подпольем. К тому же ты можешь поставить под удар не только себя. Пожалуйста.. Куроба крепко зажмурился, через силу переваривая её простую просьбу. В её словах есть доля тщательно взвешенной и спланированной предусмотрительности, которой стоит поучиться сейчас, после недавнего возвращения с фронтовой зоны. Его прежние знания об их "Обществе" могут оказаться застарелыми и неэффективными. И добытой в ходе информацией он может так же воспользоваться неправильно и во вред остальным. — Убедила. Нужно будет как следует подготовиться. Но и я не могу оставить всё как есть. Стоило её вернуть израненную и обессиленную, и они тут же примчались за ней. А я даже сделать ничего не успел..! — Они застали тебя врасплох как и её. Их действия всегда трудно предвидеть.

— Это абсолютно верно. — в разговор резко вторгся посторонний.

Обескураженное лицо Куробы плавно поднялось вверх, где над ним нависали озорные глаза Дивиана, любопытно оглядывающегося аки готовый к раскрытию преступлений сыщик. — Здравствуй, храбрый рыцарь империи. — Дива торжественным голосом поприветствовал Куробу. — Все мы прекрасно наслышаны о твоих мужественных подвигах и шумных гаремных похождениях, но я всё же не советую делать резких движений, если дороги тебе и честь, и достоинство. Я не в настроении для очередной сиюминутной драки. — Подожди Куроба. — предостерегла своего друга Ладана, видя как мышцы вокруг его лица напрягаются, а кулаки крепко сжимаются. — Мы с ним просто поговорим. — она искренне хотела верить, что неприятным и возможно затяжным, испытывающим её нервы диалогом всё и закончится, но внутри неё всё било тревогой. — Прежде, можно я задам один вопрос? — Можно. — тихо ответил Дива, внемля и внимательно присматриваясь к омрачённым овалам больших глаз Ладаны. Женщина нервничала, но отнюдь не боялась его и возможного присутствия его банды во дворце. Как и многим другим, Дивиан был ей отвратен. От одного только упоминания в ней вспыхивали злость, разочарование.. тоска. Среди всех именитых преступников, за всю историю он стал единственным эталоном криминального мира, нерушимого, процветающего, настолько огромного, что от его видов понемногу начинаешь впадать в погрешимое беспамятство. Он категорично придерживается правил, имеет чувство такта, но при этом всегда неожиданно вторгается в личное пространство, оставляя глубокие следы на душе, громкие слова на плакатах, помутненные умы существ, начинающих сомневаться в том, что они когда либо знали. Так было когда-то. Это происходит даже сейчас. И от этого чувства труднее всего было избавиться тогда, в молодые, полные трудных испытаний и романтических стенаний годы. Всё это прошло. Закончилось. Сейчас же перед ней взгромоздилось живописное и бессердечное чудовище, навсегда отринувшее свою давно погибшую человеческую форму. Не смотря на болезненные, волнующие время от времени шрамы, глубоко закопанные в его тяжёлом помутнённом взгляде; уродливые очертания зверя, мимикрирующие под его грубую кожу и притаившиеся в голове мысли, - Анастасия упорно старается зацепиться хоть за что-нибудь знакомое ей, что-нибудь, что напоминает о прежнем Дивиане. Воодушевлённом, всегда рискующим, сожалеющем, из последних сил сохраняющем веру в то, что однажды исполнит одну странную мечту. — Почему ты не можешь оставить её в покое, после всего? — наконец произносит эти тяжело дающиеся слова Ладана. Куроба незаметно осматривается глазами, стараясь держать себя в руках. Его подсознание облегчённо выдохнуло при виде сработавших заводских настроек виртуального компьютера, чьи системные данные не сбросились, а потому он мог осмотреть карту и увидеть всех, кто мог находиться поблизости. Увиденное сильно озадачило парня. Ещё трое подходят к двери прямо сюда: Двое 55 уровня, а третий, намного покрупнее оказался 79 уровня. Список их пассивных навыков, талантов и процентных соотношений кажутся знакомыми. Пятнадцать подонков находятся на первом этаже в главном здании дворца: они все относительно разноуровневые, но потенциал их мощи не опускается ниже 50 уровня. Ещё двадцать восемь в двух остальных зданиях: а вот среди них есть отморозки даже со стандартными 19 уровнями, но по собственному опыту он знает, что даже таких нельзя недооценивать. Любая тварь может неожиданно вставить палку в колесо, подарив возможность кому-нибудь другому нанести добивающий удар в спину. По всей видимости они здесь для подстраховки и не станут наводить шума без острой необходимости. — Хочу ответить вопросом на вопрос: Почему её собираются ещё несколько дней удерживать в охраняемом-центре без её согласия. Она должна быть сегодня освобождена. Но вместо этого... — Дивиан задумчиво оторвал локти от спинки кресла, медленным шагом обходя Куробу в направлении стола. — Стараетесь подготовить её к неутешительным новостям? Будто она сама ни о чём не подозревает. — Она в тяжелом состоянии, Дивиан. — Настя умоляюще присмотрелась к Диве, надеясь хоть на толику сочувствия с его стороны. — Может быть ты и не поймёшь... — Откровенно говоря, я её понимаю. — перебил он её, опуская веки. — Так совпало, что в кое-чём мы с ней похожи. Только жизни наши по разному сложились, это так. — затем он серьёзным тоном обратился к Ладане. — Ты не расскажешь мне, где она. Так? Ладана молча отвела взгляд и скрестила руки на коленях, дав этим ясно всё понять. Дивиан перевёл взгляд на Куробу, в руках которого неизвестным образом материализовался чрезмерно огромное ружье, напоминающее неадекватно авральных пропорций игрушечный бластер с длинным разогревающимся дулом, целиком собранный из бесчисленного множества пластмассовых фигур из самых разнообразных форм. Миниатюрный трансформирующийся барабан закрывал половину лица парня, прицелившегося в туловище Дивиана. С каждой секундой накапливающийся заряд энергии ослепительно ярко вращался внутри наполовину цилиндрического пространства рядом с пусковой кнопкой, искрящимися золотыми искорками расползаясь между смещающихся фантастических деталей довольно тяжелого ствола. — Отведай-ка 10,867 единиц урона, что бы это не значило в твоём понимании. — перед глазами Куробы наконец-то начал исчезать лагающий экран с виртульными карманами для снаряжения, различного оружия и боеприпасов, которые, не смотря на ухудшающуюся работу и фантастический отклик таинственной системы, как и прежде мог видеть только он сам, что дало преимущество застать мужчину рядом с собой врасплох. — Поко-Поко! Пора превратить этот кусочек получеловеческого мяса в ФАРШ!! — милый девичий голос радостно запищал из крошечного тёмного экрана, резко образовавшегося на боковой части бластера. В компонемент истинно радостному предложению, на крошечном экране засветились сузившиеся от нетерпения глазёнки, составляющие из себя геометрические линии из острых прямых дужек. — По-оооооко-оо!! — Медленно опусти дуло этой игрушки, пока ты не поранился. — саркастично свёл брови Дива, приподнимая левую ладонь. Из тяжёлого массивного дула разом вылетели и искажённый девичий восторг с хриплым роботизированным голосом, и мощнейший поток многоцветного снаряда. Обжигающий длинный луч имел побочный эффект, который не сильно преломлял пространство на две всегда неравномерные части, оставляя после себя пустую тёмную черту которая постепенно смещалась обратно подобно тектоническим плитам, возвращаясь в исходное состояние. Мощь этого оружия была ужасающа, а потому его наверняка должно было хватить чтобы расщепить мужчину на атомы. Простыми глазами было трудно и больно смотреть на тёмную пустотную черту, пересекающую комнату. Примерно на десять с половиной сантиметров, пространство в котором оставался Куроба, возвышалось над тем, в котором Ладана оставалась с настороженным взглядом сидеть в кресле, стараясь не задевать глазами пустоту и рассмотреть как можно лучше то, что между ними произошло. Могучий выброс энергии постепенно начал ослабевать вплоть до того мгновения, пока он не иссяк и не испарился лопнувшим белым пузырьком, который, немного приблизившись, втянули... Чьи-то губы? — Ик! — икота резко встряхнула невысокую темновласую девушку в чёрной куртке, которая как оказалось.. проглотила всё то, что он высвободил из своего мощного оружия. 55 уровень находился перед ним, и такого же уровня, за её спиной спряталась ещё одна девушка, практически неотличима и лицом, и одёжей, и фигурой от предыдущей. — И-ик! — она немного пошатнулась со сморщенным от неприятного привкуса лицом, но близняшка поддержала её сзади, обняв плечи. — Тц! — Куроба долго не медлил, переключившись на быструю стрельбу с помощью настраиваемого диска, который пришлось нащупать под одной из нескольких механических-игрушечных крышек. Энергетические разряды массивной очередью устремились к ним, изничтожая фрагменты стен, ковра и потолка вокруг них. Но все их стремительно пожирали бесформенные уродливые сплавы из чудовищно прочных материалов, внезапно образовавшихся в искажённой форме массивного щита, размером со скальным камнем. Деформирующиеся под градом разрушительных выстрелов барельефы мрачного защитного артефакта будто живые, перемещались, скрещивались между собой мгновенно затвердевающими и разрушающимися минералами, изрыгающими из себя сгустки повреждённых сплетений. Как невидимый взору кузнец - мгновенно высекающий на беспрерывно растущем щите грубые пластины и кривые, с острыми каменными зазубринами полукруги, толстым дышащим панцирем отбрасывая сгустки мощного движущегося луча в разные направления. Когда мощность луча заметно ослабевала, свою угнетённую дремотой моську высунула из-за панциря девушка, на чьём мрачном лице красовалась ярковыраженная усталость, нежели недовольство тем, что приходиться торчать в незнакомом месте и заниматься этим непотребством. Выглядела она крайне удручённой в отличии от близняшки, которая сосредоточенно следила за всем, что происходит, вжавшись подбородком в её плечо. — Да что ты за херня такая прожорливая, а? — поняв, что эти действия не способны возыметь никакого результата, он резко прекратил стрельбу. Куроба не мог распознать истинный метод, заклинание или мутацию, которая образовалась между незнакомкой и буквально сожрала, впитала весь урон его одного из могущественнейших оружий. Это явление выглядело отвратительным и совершенно загадочным осколком чёрного.. то ли сталагмита, слепленного из накалившихся ошмётков растекающегося металла, неестественно сверкающего серебром железа, уже успевших вобраться обратно в хаотичные механические внутренности из густых внутренностей-слоёв, напоминающих внутренние стороны грудных, широких чёрных костей. Тоскующая девушка не соизволила даже поднять веки чуточку выше, вместо этого вылезла чуть дальше из-за массивного тела щита, молчаливо провела пальцем по своей плоской застёгнутой груди, где на помятой поверхности куртки стали проплывать светящиеся оранжевые буквы с квадратной системной каллиграфией: "Я СЕЙЧАС ЧИХНУ". Лицо девушки враз преобразилось, начало морщится в мучительной потуге высвободить накапливающийся сочный чих. Еще несколько секунд и её губы приоткрываются, выпуская прерывистые гулкие вздохи перед грядущим выстрелом. Как же она эти секунды мучилась. — АПЧ-ХИИА-АААА!!! Стократная волна энергии, которую он до этого выпускал из своего бластера, вернулась к нему из самого взорвавшегося сердца щита в виде сокрушительного, неконтролируемо растущего купола, здорово отшвыривающего Куробу далеко назад. В последний момент парень успел использовать из быстрого набора вооружения свой самый дорогой щит-купол, который окружил его целиком в прочный металлический шар из пластин, который по ощущениям проделал с сотню дыр в раскрошенных стенах дворца, продолбив собою около здоровых семидесяти метров. Близняшка позади крепко схватила плечи сильно чихнувшей сестры, когда та едва устояла на ногах даже придерживаясь за щит, который непреклонно стоял взнузданный в трещины пола как нерушимая и постепенно остывающая скала. Изрисованный слонами, плывущими черепахами и хищными змеями, рисунки вокруг игрового щита Куробы суматошно взобрались поверх силовых механизмов, забираясь во внутренние стороны и прячась между складок шипастых лепестков диких ярких растений, немного поджаренных в отличии от обуглившихся пластин и повисших вниз цепей. — Мне бы такой имбовый щит... Ухф! — огрызнулся Куроба, поднимаясь на ноги и присматриваясь ко второй девушке-близняшке, что на таком длинном расстоянии оказалось непредвиденно легко из-за последствия, образовавшегося после первого его выстрела. Та в свою очередь приложила локоть к плечу сестры с вытянутой вперёд рукой, прицелившись в сторону парня большим пистолетом, скорее всего вмещающим крупнокалиберные пули. Громоздкий, разрушительный поток одиночного снаряда молниеносно пересекал одну впадину стены за другой, пока не разросся из шаровидного тёмного сгустка в колоссальный взрыв из осколочных и воспламенённых неизвестной материей разветвлений. Огненно-красное горнило некоторые мгновения поглощало обрубки стен и интерьера, пропитывая чёрными слизкими путами полуразрушенное пространство, пока в итоге не лопнуло снова как водяной пузырь, обильно затапливая изничтоженное месиво высотой с два этажа. Девушки по необычному скрупулёзно присмотрелись друг к другу. Одна из них ущипнула другую за щеку, возможно проверяя самочувствие сестры. Та же громко икнула, недовольно нахмурив лицо и выхватывая свою щеку из крепких тисков пальцев обеспокоенной сестры. — Порядок. — холодно ответила девушка с хмурым лицом, впечатав кулак во внутренности щита и после недолгих манипуляций, защитное вооружение с громкими тресками скукожилось в осыпающиеся чёрными песчинками хаотичные камни, уползающие под толстый рукав куртки. Лица сестёр резко поднялись назад на шум извергающейся волшебной материи, неожиданно и быстро образовавшейся в виде портала. Облачённый в "космические" доспехи с самой высокой из всех доступных в арсенале устойчивостью к магическим атакам, Куроба приземлялся на их силуэты с высоко поднятым двуручным мечом, который в отличии от предыдущего бластера выглядел менее игрушечным, за исключением неадекватно массивной кибернетической рукояти и громадной белой гарды, украшенной микросхемами и переплетёнными передатчиками, напоминающих костюмы астронавтов. Удивительная и просторная стезя и космической пыли и ярко сияющих золотых звёзд рассекали пространство, готовясь нанести урон заставших врасплох девушек.

Прикосновение.

Ощущение невесомости. Тесно оплетающих тело телесных облаков, чужеродным конструктом иной формы жизни вторгаясь в конфликт между людьми. Каждое движение неописуемо грациозно пересекает воздух, подобно несчитанным и оживающим мазкам красок, наносимых невидимыми широкими кистями. Плотные, полутвёрдые-полусинтетические ботинки Куробы, облаченные несколькими блокадами из мерцающей магической брони, приземлились на раскрошенный пол с разорванными полотнами ковра. Виртуальное пространство начало мерцать и выказывать ужасающие помехи, давая длинные трещины с жёлтыми предупреждениями и голубым экраном, среди которого уже невозможно было рассмотреть профили девушек перед собой: вместе с их краткими описаниями личных характеристик, активных баффов, и скрытых чёрными квадратами "имён". Что-то потустороннее проникало в его систему, скрывая их имена и даже прозвища, подписанные немного ниже. Он с опаской обернулся, увидев знакомое, наполовину-бесформенное гуманоидное существо при виде которого становилось больно в глазах; больно от его светлых шелковистых контуров, расплывающейся подобно густым тучам из нежного персикового заката; густыми волнами и бальзамами из светлой мистической пыли, чьё направление было загадочным, непредсказуемым, непостижимым, в безликом и лишённом признаков добра или зла, человеческих предрассудков или тайной изотерической морали, очертании взгляда - настолько больно, что из уголков глаз полились слёзы. Длинные тонкие конечности существа, отделяющих одну пару фарфорово-телесных рук от предыдущей, те неподвижно сжимали один конец меча мягкими бежевыми пальцами, одним ловким движениям наклоняя его назад, тем самым сбрасывая тело Куробы вниз на вторую половинку преломлённого пространство. Эта половинка, в которой ранее осталась была Ладана, оказалась гораздо ниже, примерно метров на десять. Долгое падение закончилось болезненным приземлением спиной на неподвижную половинку застывшего стола, разбивая его в щепки. Голова существа словно стеклянный овальный колокол, отражающий сюрреалистично размешивающиеся в воздухе притворные локоны светлых, блекло-песчаных волос, несоизмеримыми песчинками развиваясь вокруг длинных, меняющихся в количестве тонких конечностей, изогнутых локтей, неестественно выгибающихся продолговатых пальцев, частично скрывая нижнюю часть туловища вместе с прямыми неподвижными ногами, розовеющими и немного краснеющими не то от холода, тепла, не то от пребывания в этой жизни. Оно как разбитые древние часы, что когда-то хранили в себе эту запечатанную и возродившуюся из песчинок прошедшего времени душу, не способную поддерживать истинную форму. Запястья и широкие ладони существа частично выбрались из непреодолимого вороха плавающих вокруг тела облаков, женственно окрашиваясь в бледные красные пятна. Театральными медленными движениями конечности соприкасались с воздухом, чертя идеально прямые параллели, что постепенно объединялись между собой в подобие прямоугольника или отсутствующей двери, заполненной изнутри беспросветной тьмой. [Суть жизни: Проклятая Мать] - мерцающими от сбоев виртуальной среды, внутри мозгового аппарата Куробы, ясными белыми иероглифами была подсвечена надпись над существом с полоской хп, которое от привычно красного, жёлтого или зелёного, было ярко-золотым и немного белым, обрамлённым в витиеватую светлую раму. Глаза парня судорожно вцепились в едва различимое среди хаотично повреждённых виртуальных активов значение "общего уровня": 99. Настолько высокий показатель уровня ему доводилось видеть только несколько раз за всю долгую бессмертную жизнь. Опасность, которое оно могло истощать было непредсказуемым совершенно. «Зелье... Телепортации, сука. Где же оно!» — Куроба суматошно разбрасывался пальцами между виртуальными активами, как в набитой безделушками сумке надеясь раздобыть запасной флакон с заклинанием. Переводя взгляд то с мрачного тощего существа наверху, то на относительно цельные очертания комнаты вокруг, он убедился в отсутствии Ладаны. — «Твою мать, только не снова! Не ты! Нет!!» За секунду до того как пространство вокруг было поглощено в ровный прямоугольный портал, стекающий каплями морской белизны и непосредственно созданного неописуемо странным гуманоидом, Куроба успел исчезнуть. Существо опустило подобие овального, болезненно голубого окраса подбородок, с нажимом прикладывая длинный указательный палец к пространственному повреждению в форме пустотной границы, оставленной ранее бластером Куробы. Не совсем податливо, но ГРАНИЦА опустилась вниз, объединяя две половинки некогда единого целого, возвращая природное состояние в прежнее русло. — Стамина? Ты пришёл сюда из-за девочек? — Дивиан вышел из тени, обращаясь к высокому бесформенному гуманоиду, уже неподвижно стоящему за девочками. — Ай ладно, сейчас что важнее... — С сочувствующим видом Дива начал осматриваться, разворачиваясь к ужасному месиву и разрухе. Сказать, что всё выглядело в крайней степени ужасно, означало сказать ничего, с чем трудно было смириться мужчине. С плохо контролируемой невозмутимостью, он подошёл к девочкам и со строгим взглядом навис над их головами. Девчата как два напуганных цыплёнка вжали головы в плечи, незаметно прижавшись друг к другу. — Больше так не делай. — перекосившимся грубым тоном и неестественно тихим голосом добавил Дива. — Она..? Или я? — задалась вопросом девушка с обычно хмурым и неактивным лицом, показывая пальцем на сестру, а затем на себя. — ОБЕ.

***

Человек послушно исполнял команды служанок, вместе с которыми он почти-что бегом покидал один зал следом за другим. Они были сильно взволнованы и не смогли назвать точную причину, уходя от прямого ответа. Но его это волновало слишком сильно, что-то подсказывало ему, что сейчас происходит нечто очень плохое. И скоро это настигнет его самого. Он ведь бродячий магнит, притягивающий к себе неприятности. Совсем не долго его опасения оставались в неведении. Мощным ударом, прямо перед ними снесли огромную стену. Из задымившейся тёмными угольками дыры вышла массивная мужская фигура в длинном тёмном плаще. Неизвестный был ростом в два здоровых метра, плечистым, чуть сгорбленным. Зрелые черты смуглого лица с длинными и грубоватыми словно драконья чешуя морщинами - безэмоциональным ликом повернулись к оцепеневшей троице. Блондинисто-жёлтая голова с выбритыми залысинами на широких квадратных висках резко всколыхнулась от ветра жидкими локонами, аки шелковистый гладиаторский гребень на шлеме. Мимо неизвестного неуловимой взгляду ярко-голубой молнией пронеслась утончённая фигурка девушки, чьи тонкие ноги словно пританцовывая, плавно развернулись и остановились за спинами служанок, которые уже корчась от невыносимой боли электрического разряда рухнули на пол. Усмехнувшаяся дева оставила за собой длинную влажную дорожку, вдоль которой быстро извивались несчитанные тонкие ниточки притворно-электрических разрядов, словно бьющиеся в агонии яркие паучьи лапки. Но даже те вскоре угасали, с лопающимся треском исчезая вокруг кончиков её пальцев и лодыжек, перевязанных гладкими и толстыми листами из тёмно-синих лент. — Взгляника-ка Гектор, это он? — веселящиеся яркие глаза неизвестной быстро прошлись по сгорбленному силуэту человека, встревоженно оглядывающих обездвиженных служанок у своих ног. Сначала пришло осознание опасности, затем чувство бессилия, злости, а затем и отчаяния. Высокая гора мышц в плаще грубо схватила голову безымянного человека, направив его ожесточённый эмоциями взгляд к себе. — Кажись да. Скорее всего, чем нет. — задумчиво произнёс Гектор, резко улавливая собственным обонянием подозрительный приближающийся шум позади противоположный от них стены. — Шибуя.. Он не успел договорить напарнице, столкнувшись головой с обхватывающими его со всех сторон десятками механизированных слуг и прислужниц в чёрных строгих костюмах, которых ранее человек встречал при пороге во дворец, а сейчас, которые неожиданно вырвали его из крепкой хватки массивной руки мужчины. Высокие силуэты роботов словно посекундно плодились, широкими шумными вагонами расталкивая обеих подонков в разные стороны. Одна из механических рук резко потянула человека назад, заталкивая в перевернувшийся фрагмент тайной стены. — Бери мою девочку и убегай отсюда вместе с остальными! Резко подбежавшая Ладана всучила ему в руки маленькую девочку-получеловека с длинным белоснежным хвостом и кошачьими ушами, опасливо прижатыми к подрагивающей пушистой макушке. Он узнал знакомые ощущения подушечек пальцев в ванной, когда объятые мягким мехом конечности этой малютки крепко вжались в его руку. — Что.. — Нет времени! — перебила Ладана, подталкивая человека к толпе из враз обступивших его роботов-слуг, среди которых оказались и те, кто успел ухватить из предыдущего места происшествия пострадавших служанок. — Только унеси её отсюда, прошу! Мы задержим их!! Всё происходило слишком резко, сумбурно, от чего голова вновь неприятно разболелась. Он видел ужас в глазах женщины, видел страх, страх за эту девочку, кем бы та ни была. И он чувствовал то же самое. Страх за эту малознакомую ему женщину, отчаянно нуждающейся в его помощи. За Куробу, который остался где-то неподалеку. Ужас перед неминуемым, грохочущим над ними где-то вверху. Он не смог что либо сказать, слуги развернули его и вынудили бежать прочь отсюда между их стройными рядами по длинным мрачным коридорам, оставляя надежду узнать, что здесь происходит. Глаза бились об яркие вспышки света, то прикасались к тусклым бумажным отражениям, в которых его чёрная как ночь тень, держа в руках скованную страхом девочку, уносилась прочь по пустым дворцовым залам. Он не был похож на себя. Не был похож и тогда. Почти каждый раз, стоит ему остаться со своими мыслями наедине и он начинает видеть его - окутанную недосказанностью, презрением, мучительно долго преследующей разум болезнью тень. Безмолвная, но отчего-то ужасающая. Посылающая своим бесформенным взглядом невербальные сигналы, принуждающие остановиться, прекратить это бегство. Прекратить бессмысленный путь в никуда, без шанса на обретение, осознание, какие либо последствия. Умри. Исчезни. Пока тебя не встретили те, для кото ты окажешься бессмысленной интоксикацией плохо звучащих обещаний, приносящим страдания бездумными и утратившими связь с истинными эмоциями поступками, длящимся всю свою оставшуюся жизнь молчанием после последнего безрезультатного расставания. Пронзительная боль от сломанной кости в правой ноге достигает сознания, когда отброшенное тело одного из роботов сбивает с ног человека. Девочка выпадает из его рук, приземляясь на четыре лапы и медленно отползая в сторону. Слуг рвут на куски, разбивая им головы, ломая механические суставы как хрупкие ветки. Огромный широкоплечий Гектор был невероятно быстр для своей физической массы, мечась от одного места к другому. Последнего робота мужчина хватает за ногу, плашмя опрокидывая его вниз к остальной груде металлолома, среди которой отлетает дребезжащая помехами женственная челюсть робота, чьи низко посаженные белые глаза на бежевой получеловеческой маске останавливаются прямо возле лица безымянного человека. Он недолго всматривается в мистические и жужжащие просторы полых глаз, переметнувшись взглядом к Гектору и подоспевшей Шибуе. На противоположном конце зала медленно ступала Ладана в сопровождении режущегося глаза гуманоида, вышедшего прямо из портала в виде перевёрнутого параллелограмма. — Прошу простить моих непутёвых телохранительниц, иногда ум за разум заходит и их непредсказуемые действия не удаётся вовремя пресечь. — начал издалека подступающий к центру зала Дивиан, за которым понурыми взглядами ступали девушки в чёрных куртках. — Я возмещу все убытки и сегодня же мы всё до подлинности восстановим. Мне действительно не хотелось устраивать этот беспорядок. Твой приятель переборщил немного.. Ладана не смотрела его в сторону, держа голову опущенной. Но бегло осмотрев зал, заметив отсутствие получеловека-девочки рядом с безымянным человеком, не в силах была сдержать слёз в присутствии отвратных ей персон. — Прекрасная женщина, так бы и испил благовонного нектара из её упругих чаш. — Массивные пальцы Гектора нежно обняли подбородок Ладаны, приподняв её озлобленный взгляд. — Фу! Т-то-есть кыш! Уберите свои распутные клешни от леди Анастасии, невоспитанное зверьё. — посерьёзнел Дива, указывая на того пальцем. — Прошу простить и... Невежество этого грубого джентльмена, он не со зла. Ладана грубо отмахнулась ладонью от громоздкой руки Гектора, с ненавистью в глазах обращаясь к глуповато выглядящему Дивиану, на которого в этот момент наверное сильно давила всея сложившаяся неловкая ситуация. — Раз уж моё культурное мнение настолько высоко цениться в обществе, то я обязана простить то, как этот дерьмоёб облапал своими мерзкими щупальцами моё лицо? От удивления глаза Дивиана даже немного округлились и просияли. Но после этого пространство залил сильный шум цепляющихся и позвякивающих цепей, приближающихся в направлении Гектора. Двухметровый силуэт могучего полуобнажённого мужчины словно вспышка, врезался широким локтем об челюсть невоспитанного громилы, прибивая того к стене. Роскошное тело аполлона украшали гротескный набедренный плащ, силовые фрагменты брони вокруг колен длинных мускулистых рук. Защитный материал и ткани были выполнены в чёрные, поблёскивающими мистическими крупицами света оттенки, под стать роскошной гриве волос из чёрных вьющихся кудрей. Откуда не возьмись, с потолка прямо в его правую развёрнутую ладонь приземлилось массивное чёрное копье с утончённым серебристым лезвием, целиком отлитое из загадочного мрачного минерала, отражающего расплывчатые искорки окружающего света. Одним сильным взмахом рука неизвестного воина словно пересекает всю вселенную, точным броском впивая лезвие оружия прямо в плечевое соединение Гектора вплоть до небольшого шипастого трезубца с гардой. — Мг-ррргхх!! — первые попытки вытащить копье из плеча, которое к тому же как масло вошло в стену позади него, оказались безрезультатными. — Ну-ка, воин. Подойди сюда и отбери своё оружие обратно. — говорил он это спокойно, с абсолютно сосредоточенным взглядом, ярко-янтарными глазами выглядывая из-под напряжённых химерных морщин. Неизвестный воин высокомерно задрал волевой подбородок, ответив многозначительным взглядом. Но тут же отвлёкся на приблизившуюся Шибую, манёвренным взмахом ноги над собой в изящном кульбите, поднимающей высокую волну из обильных вспыхивающих разрядов, что подобно большим каплям густого дождя были готовы с головой остудить его пыл. Сотрясающее слух звяканье металла разрасталось из-за спины воина, подобравшего самое подходящее оружие для подобного момента и подобного атаки со стороны противника. Исчерченный изящными рисунками сверкающих лун, ночных островов облака и ярких солнц, гигантский веер в его руке поднял могучий вихрь воздуха, отбрасывающий вражескую волну в противоположную от него с Ладаной сторону. Со своей мастерской ловкость и координацией Шибуя в изящной для себя манере приземлилась на обе руки и одну руку, без вреда для своего сверкающего искажённого тела принимая извилистые искорки электрических разрядов. Дивиан немного пригнулся вместе с девушками-телохранителями, накрывшимися вместе под большим щитом Коры. Или Баки. Этих близняшек очень тяжело отличить. — Эй Бака, ну-ка выруби его. А то цены в кинотеатрах заметно подорожали. Человек с трудом вытерпел боль в сломанной кости, уже не так сильно надрываясь в голосе. Гектор в мгновение ока вырвал копье и набросился на воина, занося кулак над его головой. Значит он только притворялся, что не способен вытащить оружие целиком. Он ждал момента пока тот отвлечётся? Но затем... Что произошло... Он не разглядел... Всё... Расплывается... Погружаясь в темноту.

***

— Может ему леща смачного залупить? Я то умею! Ну вторые же сутки чилит здесь, заебал. Проносились голоса сквозь непроницаемую тяжелую пелену, крепко сдавливающую его в висках. Первым что приходило на ум, были ясные синие глаза молодого белокурого парня, язвительно уставившегося на его. Напряжённые ямочки на щеках тот скучающе подпёр руками, наблюдая как человек постепенно приходит в сознание. Сзади него взгромоздился Гектор, почесывающий широкий подбородок. — Свеженькое мяско. Хоть и тощее как скрепка. — задумчиво поиграл светлыми бровями Гектор, шумно выдохнув. — Тебе заняться что ли нечем совсем? Или ты каким-то образом успел всех трижды перетрахать, пока он спал!? — раздражённо оскалился Саша. — Давайте не будем опережать события, судари, его просили передать в первую очередь нашему владыке. — защебетала высокая статная дама рядом, рассмотреть которую было сложно от боли в голове, а также обступивших её получеловеческих созданий с широкими насекомообразными крыльями и длинными хитиновыми конечностями, которым придавали необычного шарма миловидные лица с широкими чёрными зрачками, точно обворожительные насекомые, столпившиеся вокруг зачатка тепла. — Ой-йой-ой! Переборщунькала с перцем зараза! — махала рукой на собственный язык светловолосая девушка в круглых очках и отлитых светлым металлом рыцарских доспехах, сильно истёртых и местами изношенных. В руках она держала пластиковую тарелку с чем-то на подобии быстрорастворимой лапши. — Окей. Пора нам хорошенечко трахнуть твой мозг. — глазёнки озорно просияли над недвусмысленной ухмылкой парня, до сих осматривающего безымянного человека как какого-то зверька. Сердце забилось так громко, что казалось, его стук разносился по всему телу. Пальцы судорожно сжимали крошки земли, чувствуя, как нарастающий холод проползал под кожу, словно желая добраться до самых костей. На мгновение лицо светловолосого парня перед ним превратилось в кровавое болото, похожее на то, что осталось после того, как он однажды раскрошил его череп, днями ранее. Но затем всё снова исчезло, погружаясь в бесконечную, удушливую темноту.