Останемся здесь

Они молчат. Это не неловко, наоборот, их молчание сопряжено с тихим узнаванием друг друга. Солнце еще достаточно высоко, когда они решают остановиться. Галадриэль не терпится поделиться информацией про Нуменор и узнать, что думает Саурон о природе грядущей катастрофы. Разговоры о постороннем прекрасно отвлекают от более интимных вещей. Майа по-хозяйски занимается обустройством их маленького лагеря. Он освобождает лошадей от седельных сумок, отправляя их пастись неподалеку. В этом месте Андуин проходит через невысокий скальник. Горный массив создает естественное укрытие в стороне от основной дороги, пряча путников от любопытных глаз. Сначала Галадриэль хочет помочь Саурону в рутинных делах по подготовке к ночлегу, но понимает, что бесполезна. В руках слишком много дрожи. Весь остаток дня после их встречи Галадриэль чувствует жар, как будто ее тело потрескавшаяся земля, не видевшая долгое время дождя. После нескольких минут бесцельных шатаний из стороны в сторону, ей не приходит ничего лучше на ум, как стянуть с себя гамбезон и бриджи, оставив только нательную рубашку. Она не смотрит на Саурона, потому что не вынесет его выражение лица, но спиной чувствует, как жизнь в их лагере остановилась, потому что пара глаз ее спутника прикована к ней. Его взгляд обжигает даже на расстоянии. Она стремительно направляется к реке. Шаг, еще шаг. И прежде чем мышцы сведëт от внезапного контакта с холодной водой, она ныряет с головой. Это освежает, возвращая способность думать рационально. Течение здесь достаточно сильное, и борьба со стихией приятно отвлекает. Она позволяет потоку завладеть ее телом и отнести на пару метров ниже по течению. Выбравшись на берег, она возвращается на исходную точку и снова идет в глубину, чтобы повторить забаву. Но ее внимание привлекает резкий звук, следом за которым ее кожу покрывает россыпь брызг. Она взглядом скользит по потревоженной глади водоема, пытаясь понять, где он выплывет. Он выныривает прямо перед ней: так близко, что его тело почти касается ее. Ушедший жар возвращается, Галадриэль чувствует сухость во рту и на губах, несмотря на обилие воды вокруг них. «Ты подкинула мне хорошую идею, эльф», – Саурон не скрывает своего триумфа. Она причмокивает с досады и бьет ребром ладони по речной глади, майа жмурится и отворачивается от нацеленной на него струи воды. Галадриэль медленно идет к берегу, снова ощущая пристальное внимание спутника на каждом миллиметре своего мокрого тела. «Дай мне стрелу!» – кричит он вслед. Она поворачивается, поднимая брови в немом вопросе. «Использование магии и подручных средств может творить чудеса, – ухмыляется он, – с меня ужин». Оказалось, Саурон хорошо подготовился. У него есть с собой даже небольшой котелок, в котором он заваривает травяной чай, и пара медных маленьких кружек. «Предусмотрительно», – отмечает она. «Я, на самом деле, планировал ехать в другом направлении», – поясняет он, пока разделывает пойманную рыбу. «И куда же?» – Галадриэль, конечно, догадывается. «В сторону земель Рун», – он лаконичен. Она сверлит его недоверчивым взглядом. «Брось, Галадриэль! – он смеется. - Эта территория изгоев, таких как мы с тобой. Я хочу узнать, как обстоят дела у народов, проживающих там». «Ты хочешь знать, можно ли их использовать?» – эльфийка презрительно щурится. «Я ищу союзников по всему Средиземью, – парирует он, – мне все равно, что было в их прошлом, меня интересует настоящее». Взгляд Саурона прожигает насквозь, и Галадриэль смягчается. «Хорошо, делай как знаешь», – она уступает, но всем своим видом показывает, как раздражена всей этой затеей с кольцами. Их лагерь удобен и практичен. Костер разведен недалеко от скальника, который служит защитой от ветра; большие валуны, раскаленные под солнцем, выполняют роль сушилки для их мокрых вещей. Соседство с Андуином дает доступ к чистой воде, и является барьером против нежелательных гостей. Спальные мешки расстелены в непосредственной близости от очага, на них удобно сидеть, и можно снять сапоги, от которых порядком устали ноги. На ужин у них запеченная рыба и чай. Галадриэль достает из своих запасов сушеные фрукты – любимый дорожный десерт. «У меня есть новости», – начинает она нерешительно. Саурон поворачивается к ней, кивком головы давая понять, чтобы она продолжала. «У Гил-Галада было видение... – она нервно сглатывает. – Он видел падение Нуменора под напором гигантской волны». Майа корчит гримасу, не в силах оторваться от очередного кусочка рыбы. «Это не главное, – продолжает Галадриэль, – он видел там нас». На этот раз слова достигают цели. Саурон некоторое время молчит, что-то обдумывая, и, отложив еду в сторону, вступает в диалог. – Ты когда-нибудь задумывалась о том, что будущее не определено? Но Галадриэль уже взрывается, не дав ему договорить. Ей нужно выплеснуть свой страх, рассказать обо всем, что ее тревожит. – Это видела Мириэль в палантире, затем – я, теперь и Верховный Король, и ты сомневаешься? Нэнья присылала мне видения, и все они были правдой! «А что сейчас Нэнья?», – перебивает ее Саурон. По тому, как опустились плечи и голова эльфийки, он понимает, что попал в точку. – Видишь? Это не твое будущее! – Тогда откуда эти жуткие предзнаменования? – Возможно, Нуменору действительно уготован такой конец. И, возможно, есть такая вероятность, что ты и я там окажемся. Но это не обязательно будет именно так! На секунду воцаряется молчание. «Ты видела в палантире меня?» – продолжает он с жаром. – Нет. – Потому что не было еще такого варианта будущего, при котором я мог бы там оказаться. – А как же Гил-Галад? Саурон потер лоб: «Возможно, он уже решил для себя, на чьей ты стороне, и предпринял определенные действия, которые так или иначе запустили цепочку событий, ведущих к гибели Нуменора. Опять же, он видит во мне угрозу. Неудивительно, что для него я и разрушение – одно и тоже». – А ты можешь затопить остров такого размера? «Галадриэль! – ему смешно. – Ты меня постоянно переоцениваешь! Если бы я мог топить континенты, разве бы я разгуливал по Средиземью, ища союзников?» Вдруг его озаряет: «Ты зачем собиралась в Пеларгир?» – Я хотела узнать подробности о судьбе Мириэли и Элендиля. «И?» – Саурон впивается в нее взглядом. Галадриэль вспыхивает: «Ты же не настолько наивен, чтобы думать, что королева Мириэль без ума от Ар-Фаразона?» «Дальше? Что ты собиралась делать дальше?» – он сам не замечает, как нависает над ней. Их лица почти касаются друг друга. Да! - кричит эльфийка. – У меня были мысли отправится на остров. Это я виновата в том, что Мириэль лишилась зрения и законного трона. Я подтолкнула ее к пропасти в угоду своим темным желаниям!» «Давай поразмыслим! – Саурон почти шипит на нее. – Ты прибываешь в Арменелос, где тебя все ненавидят, а твоя единственная союзница находится в неизвестном нам статусе, начинаешь махать мечом направо и налево и гарантированно оказываешься за решеткой. Предсказание работает!» «Тогда поехали вместе?» – эта мысль приходит ей неожиданно, она непроизвольно хватает майю за руки, чтобы он не отмахнулся от ее идеи. «Ха! – восклицает он. – И вот тебе снова идеальное пророчество! Ты и я добровольно отправляемся в Нуменор». Он снова смеется, только смех его тяжелый, бьющий горькой правдой в лицо. «Тебе нельзя туда», – мягко начинает он, освобождая свои руки от ее хватки только для того, чтобы вложить ее хрупкие кисти в свои большие ладони. Он нежно поглаживает ее кожу большими пальцами, пытаясь усмирить ее безрассудные порывы. – Ты никого не спасëшь! Мириэль сделала свой выбор. Неважно: осознанно или нет. Теперь тебе нужно сделать свой! «У тебя же есть сила, – сопротивляется она, – с ее помощью мы выберемся из любой клетки. Нам не обязательно задерживаться там! Я просто хотела бы помочь!» «Нет», – Саурон грубо обрывает ее. – Я не позволю тебе плыть в сторону собственной гибели! «Кто спрашивает твоего позволения?» – она резко вскакивает, сбрасывая его руки со своих. Он не удерживает. Она презрительно фыркает, поднимает свой спальный мешок и демонстративно тащит его в сторону широкого валуна, стремясь уйти из его поля зрения. «Поезжай в свои земли Рун, возись с этими глупыми побрякушками! – ей хочется задеть его, ужалить побольнее. – А мне никто не указ: ни короли, ни друзья, ни жалкие тени Моргота!» Она видит, что последние слова выполняют поставленную задачу. На его лице играют желваки, пальцы на левой руке нервно стучат по бедру, в глазах отражается пламя костра, его взгляд принимает холодное и пустое выражение. Ей на секунду становится страшно. Галадриэль скрывается за камнем и привычным движением тянется к кинжалу. «Для спокойствия», – шепчет она себе. В лагере наступает гнетущая тишина. Проходит час или два. Галадриэль ворочается сбоку набок. Взгляд скользит по однообразному пейзажу серых камней. Она злится на себя и на него. Ей хочется разрушить покров безмолвия, объявить о перемирии, но гордость не позволяет признать, что она была слишком резка. Она молча поднимается и тихо выглядывает из своего укрытия. Он, конечно, не спит. Сидит на коленях, его фигура застыла как каменное изваяние, и только пляска огня в глазах выдает в нем жизнь. Галадриэль подкрадывается к нему и с трепетом кладет руку на плечо. Она зажмуривается, собираясь с силами, чтобы, наконец, своими словами разрушить гнетущую атмосферу, но не успевает. Он резко хватает ее за запястье и с силой дергает на себя. Не успев опомниться, она плюхается ему на колени, его руки заключают ее в медвежье объятье, крепкое и жадное. Галадриэль оказывается заперта не в самой удобной позе, ее лицо плотно прижато к его шее. «Прости», – выдыхает она запоздало. Но Саурон не отвечает, баюкая, зарывая грубые пальцы в ее волосы на макушке. Она прижимается к нему сильнее, к ее рукам возвращается контроль, и они смыкаются за его головой. Снова воцаряется молчание: доверие требует тишины. Галадриэль просыпается в своем спальнике. Уже светает. Видимо, она так и уснула, сидя на коленях Саурона, а он аккуратно вернул ее на место. Она оглядывается по сторонам, ища своего напарника. Его выдает тихий плеск воды. Он лежит на спине почти на середине реки, магия позволяет ему сопротивляться силе течения, вода перекатывается через его тело, омывая прохладным потоком. Когда ему надоедает, он за пару гребков достигает необходимой глубины и встав на ноги бредëт к берегу. Галадриэль любуется им: мокрые волосы прилипли ко лбу и шее сзади; его широкая грудь с маленькими завитушками, присущими простым смертным, особенно хорошо смотрится на фоне узкой линии талии и бедер. Из одежды на нем только легкое трико, закатанное до колен. Она видит, как каждое движение этого хрупкого человеческого тела отдает силой, – и она заворожена этой картиной. Он ловит ее взгляд и улыбается, она смущается и поворачивается на другой бок. «За тобой поухаживать?» – небрежно бросает он. Галадриэль смотрит на него с любопытством: «Что он может ей предложить?» Саурон садиться рядом с ней, умело поворачивает спиной к себе, и с легкой небрежностью начинает расплетать ее косу. «Тебя надо переплести», – деловито замечает он. Она хочет что-то проворчать в ответ, но его пальцы уже скользят по ее затылку, посылая приятную дрожь по телу. Он действует со знанием дела. И она представляет, что ему часто приходилось заплетать себя самому, чтобы его собственные волосы не мешали в пылу сражений. Эти размышления отвлекают, и она погружается в фантазии, в которых Халбранд вовсе не человек, но это все равно он: такой же педантичный любитель порядка во всем, даже в самой простой прическе. Она позволяет иллюзии полностью захватить ее: в ней Галадриэль аккуратно орудует расческой, приводя его пряди в идеальный вид. Наверное, со стороны они выглядят странно, два существа со стеклянными глазами, глубоко погруженные в разум друг друга. Закончив с косой, Саурон непроизвольно продолжает ласкать самые кончики, как будто не может остановиться. Протяжное ржание лошадей вырывает их обоих из морока. «Нужно собираться», – кратко резюмирует эльфийка. Но они оба действуют слишком поспешно и суетно, пытаясь скрыть за бурной деятельностью легкое разочарование от упущенного момента. До перекрестка час езды. Рок или судьба снова разведут их по разные стороны. Про Нуменор говорить больше не хочется. Саурон знает, что чем больше давления, тем сильнее сопротивление Галадриэли. Поэтому он что-то насвистывает себе под нос, подозревая, как это, должно быть, ее раздражает. У Галадриэль смешанные чувства: она не хочет его отпускать. В этом тревожном настроении проходит остаток пути. Когда они, наконец, достигают места, Саурон деликатно протягивает руку. «Тебе направо», – кивает он в сторону гор. Галадриэль молчит и смотрит в указанном направлении. «Ты навестишь Тео? – продолжает он непринуждённым голосом. – Он будет рад. Я расскажу, как найти поселение». «Да», – кивает она отстранëнно и по-прежнему игнорирует протянутую руку. «До встречи», – улыбается он, одаривая ее напоследок теплом своих глаз. Она смотрит в землю. Отчаявшись, его рука опускается к поводьям, и он разворачивает коня в противоположном направлении. Саурон уезжает, а она продолжает стоять в оцепенении. Он намеренно пускает коня рысью: не слишком быстро, но и не нарочито медленно. «Халбранд!» – крик прорезает открытое пространство. Он ухмыляется и натягивает ремни, давая скакуну сигнал остановиться. Он не оборачивается. Упрямый эльф не смог его отпустить. Этого более, чем достаточно.