Ты был создан для этого

      — А вы правда слышали, как Лили просила меня... — ему не дали договорить.       — Нет, я просто видел её сложенные в мольбе руки и твои закатанные глаза. — не отрываясь от каких-то бумажек, поясняет преподаватель.       — И всегда вы такой внимательный? — бурча себе под нос, желая, чтобы учитель не услышал это.       Мимо проходили одноклассники, толкаясь, желая быстрее выйти из кабинета.       — Ты что-то хотел? — поднимая на ученика свой взгляд.       — А? — отвлекаясь от своих мыслей. — Да нет, ничего.       — Говори, если что-то понадобится, ладно? Я не кусаюсь. — мягко улыбаясь ради приличия, конечно, ведь по-другому не может быть.       Юноша лишь качнул головой в знак согласия и, развернувшись, вышел уже из опустевшего класса.       Улыбка с лица мужчины спадает, и теперь он задумчиво смотрит на захлопнувшуюся дверь.

***

      — Может, всё-таки поешь?       — Да, Егор, ну правда. Я ещё ни разу не видел, как ты ешь. Или я просто не достоин узреть сей зрелище? — улыбаясь своей же шутке.       — Илья, заткнись. — сверля друга злым взглядом.       Они сидели в столовой, и пока люди завтракали, Линч с увлечением читал параграф по истории, иногда делая какие-то пометки карандашом или выписывая что-то в тетрадь. Не сказать, что ему нравилась история, но двойку получать он совсем не хотел.       И пока его друзья пили горький и совсем не сладкий чёрный чай и ели кто что, парень даже не взглянул в сторону прилавка.       — Я не завтракаю. — не отвлекаясь от написания того, что по условиям мирного договора от РСФСР требовалось разоружить флот и демобилизовать армию, а также вывести войска с территории некоторых стран. Тема «Выход России из первой мировой войны» — достаточно важна, а главное — достаточно интересна для него.       — Но я и не видел, чтобы ты обедал! — возмущённо восклицает друг. Казалось, что его боится сама социофобия, ведь он совсем не обратил внимания на обернувшихся на него людей. А вот девушка, озираясь, повела плечами, желая, чтобы парень, наконец, заткнулся и перестал обращать всеобщее внимание на их компанию.       — Я обедаю дома. — а вот Егору было будто плевать на всё, кроме выхода России из Первой мировой войны, что произошёл 3 марта 1918 года по условиям Брестского мира.       — Ну ты бы хоть кофе с собой брал попить, я не знаю.. А то выглядит, будто ты анорексик. — Илья полностью проигнорировал тяжёлый взгляд подруги, которая была явно недовольна поведением парня. А вдруг он задел чувства других людей? Или самого Линча? Они ещё не так хорошо знакомы, чтобы знать друг о друге такие сокровенные подробности.       — Кофе я пью дома.       — На обед?!       — Нет, перед походом в школу. А вы думаете, чего я такой бодрый с утра пораньше по сравнению со всеми вами? — обводя взглядом учеников в столовой. И снова утыкаясь в написание конспекта. Датой начала Первой мировой войны стало 28 июля 1914 года, когда Австро-Венгрия вступила в конфликт с Сербией. Российская империя принимала в ней участие с 1 августа 1914 года...       — Хм, убедительно. Тест пройден. Лили, а ты чего не ешь? Ладно Егор, но ты-то!       — А что «я-то»?       — А то, что...

***

      — Егор, а как его зовут? — Лили тихонько указала на учителя, что сейчас очень увлечённо рассказывал новую тему, эмоционально размахивая руками. Подумалось, что в следующий раз нужно будет спрашивать у Ильи. Уж он то знает точно.       — Антон Неверов. — Линч так же тихонько шепнул в ответ, стараясь не отвлекаться. Было искренне интересно слушать.       — Угу. — девушка кивнула, сама стараясь лишний раз у юноши ничего спрашивать. — Извините, Антон Неверов! — поднимая руку. — Можно выйти?       — Конечно, Лили. — преподаватель кивнул ученице с лёгкой улыбкой на губах, после продолжая лекцию.       Антону нравилось преподавать. И это видел каждый, кто хоть немного, но слушал его на уроке. Тот был увлечён своим предметом, всегда знал ответы на любые вопросы детей по новой или старой теме.       И именно это придавало уверенности, что Неверов — не злой человек. Просто строгий к дисциплине.       — Алексей! Давай к доске. — мужчина приветливо протягивал стилус одному из учеников.       — Э.. А чё я-то сразу? — парень развязно сидел на стуле, жуя жвачку. Казалось, слушаться преподавателя он не собирался. А как иначе? Он его вообще-то отвлёк от важной беседы со своими друзьями.       — Не наглеем, Алексей. — Невер уловил настрой ученика. Повернулся лицом и сложил руки на груди, приподняв подбородок. — Мусорка там. — не отводя колючий взгляд от юноши, кивнул в сторону угла, где стояла мусорное ведро.       — Э.. Вы чё, меня мусором назвали? — Лёша изменился в лице из уверенного в непонимающее и сел прямо, продолжая уже немного нервно перекатывать во рту резинку.       — Нет, Алексей, полицейским я вас не называл. — по классу прокатился смешок, от чего юноша смутился, а от того и разозлился ещё больше. — Я вам указал на предмет, с которым нужно выполнить определённый алгоритм: встать со стула, подойти к сей предмету и попытаться, как моряк из Сан-Франциско, поставить мировой рекорд по плеванию жвачки. Welcome. — с широкой улыбкой указывая на ведро.       Девушка заходит в класс, громко хохочущий и совершенно не обращающий на неё внимания.       — Что я пропустила? — девушка склонилась к Егору, лежащему на парте и единственному, кто не поддерживал настроение класса. Видно, решил подремать, пока есть возможность.       — Неверов урыл «главного» среди нас. — не открывая глаз.

***

      — Так, а что происходит? — Егор, секунду назад разлепив глаза, в недоумении смотрит на столпившихся у окна одноклассников. Всех одноклассников.       — Сейчас же первое занятие по физкультуре, поэтому мы, сговорившись, решили свалить. — Лили, с широкой улыбкой смотря на него, хитро подмигивает.       — Повезло, что у нас первый этаж. — парень теперь более осознанно смотрит на толпу, всё убывающую из класса. Окидывает взглядом помещение — учителя нет. Походу, все поскакивали с мест сразу после звонка.       Возможно, Линч бы и вздохнул тяжело с мыслями о самых тупых одноклассниках, если бы ему не нравилось это. Буллинг в школе оставляет неизгладимое впечатление, заставляя мечтать о дружном и психически уравновешенном классе. Тем более, если тебя покрывает классный руководитель.       Поэтому юноша быстро сгребает вещи в рюкзак и закидывает его на плечо, тоже подходя к окну.       Одиннадцатиклассники, все как один быстро утекали из помещения.       Не найдя среди них друга, парень обратился к девушке:       — А где Илья?       Лили только ухмыльнулась, наклонилась ближе к чужому лицу и шепнула:       — А ты думаешь, кто ведёт это стадо за собой?       Егор понимающе кивнул, а после сам сел на подоконник, перекинул ноги через оконную раму и, оттолкнувшись руками, спрыгнул на асфальтированную дорожку.       Юноша оборачивается и помогает подруге спуститься.       — Ну ты и джентльмен. — язвительным голосом заметила та.       — Ага, а теперь валим. — начиная движение к толпе подростков, где явно предводительствовал Илья.       — О, а вот и вы! А теперь разбегаемся по домам, пока какая-нибудь Людмила Петровна не выскочила.       И спустя пару секунд у заднего прохода не было и одной подростковой души.

***

      Он разочарован собой. Крайне разочарован.       Он же учил. Он зубрил. Так почему это не помогло?! Почему?! Почему?.. Почему у него четыре? «Ну ты подучи немного». Какое, в жопу, «подучи»?! Он и так пол ночи не спал из-за этой чёртовой истории...       На улице мало людей. Не смотря на то, что уроки кончились, ливень делает своё дело. Казалось бы, он стоит прямо напротив ворот школы, а учеников всего раз-два и обчёлся. Чтобы отвязаться от, как ни крути, назойливых одноклассников, прячется за какими-то машинами. И, вау, остаться незамеченным удаётся. А к тому моменту начинается дождь и собственное самобичевание.       Сигарета зажигается не сразу. Но с попытки так четвёртой, юноша всё же вдыхает никотин.       Нужно успокоиться. Хотя бы чуть-чуть, хотя бы капельку. И лишь тогда идти на работу. Он работает с людьми, а значит, ни на секунду он не должен поддаваться эмоциям.       А значит, нужно успокоиться.       Эта школа не терпит курящих. Но они слишком доверчивые. Окно в туалете на четвёртом открывается достаточно, чтобы помещение не пропахло.       Пф.. Люди — идиоты.       Он продолжает вдыхать сигаретный дым, ладонью прикрывая горящий кончик сигареты, дабы ливень её не потушил.       Он прикрывает глаза и начинает считать до десяти, параллельно вдыхая и выдыхая никотин. Помогает. Успокаивает.       — Оборзел? — бархатный голос над ухом.       Егор не открывает глаза, выдыхает и безэмоционально отвечает.       — Возможно.       Джонатан смотрит немного недоумённо и явно очень недовольно. Мало того, что пацан без зонта стоит под проливным дождём, так ещё и нагло курит, нарушая устав школы и.. Его собственный, лично придуманный, лишь бы быть ближе к этим взрослым детям.       — Что я говорил про курение?       — Вы говорили про курение травки в туалете. Про табак и слова не было. — просто и легко пожимая плечами. Он так и не открыл глаза. Выглядит как дерзость высшего уровня.       — Я говорил про незаконность. — в голосе появляются нотки злости. Какого хрена он себе позволяет?       Послышался усталый вздох.       — Даже если и так, то по закону, а точнее пункт один, часть один, статья двенадцать, курение запрещено только на территории образовательного учреждения. Я, как вы можете заметить, нахожусь от него в десяти метрах. — наконец, поднимая взгляд на преподавателя, что казался немного шокированным таким поворотом событий. Мальчик и правда удивляет.       — Неплохо. Очень неплохо, Линч. — задумчиво покачав головой. — Но есть ещё одна очень интересная статья, гласящая о том, что курение несовершеннолетних запрещено согласно части четыре статьи двадцать.       — Ох.. И что же теперь? Потащите меня в полицию? — делая последнюю затяжку. Он, не обращая внимания на мужчину, подходит к урне и выбрасывает окурок.       — Что, если да? — чуть сощурив глаза, смотря на спину парня.       — Не знаю. Попробуйте, что ли, догоните? — юноша обернулся и, сверкнув глазами, резко побежал в сторону своего места работы.       Джонатан ухмыльнулся. Да, этот разговор явно понравился ему. Как и сам мальчишка.       Он был рад, что парень оправдывает его завышенные ожидания.

***

      Учебники разрешили разложить на столе, чтобы дать им высохнуть.       — Если ты вдруг не знал, то я с удовольствием сообщу тебе, что зонты придумали, чтобы ими пользоваться. — голос девушки звучал крайне недовольно, он так и сквозил сарказмом.       — Знаю, Бет, знаю... — Егор на это только закатил глаза.       — Да, вот что-то непохоже.       Они вдвоём так же сидели в специальной комнате, пока Беатриса, официантка и по совместительству коллега, сушила ему волосы, чем было — полотенцем для натирания бокалов.       А вот с одеждой крайне повезло — форма кафе подразумевает под собой белую рубашку с тёмно-красным фартуком. А в мокрых штанах он как-нибудь походит, не в первой. В такие моменты он начинает думать, что удача на его стороне.       — Ну, вы там закончили? — голос молодого паренька вывел из раздумий.       — Да, Дэн, уже всё. Прости, Егор, но небольшая тряпка — не фен Дайсон. Я сделала всё, что могла. — девушка поднялась с небольшого диванчика и, пожав плечами, вышла к посетителям.       — Ну что? Я выгляжу достаточно жалко и побито жизнью, чтобы распугать всех наших посетителей? — Егор обернулся к брюнету.       — Не будь таким самокритичным, нормально ты выглядишь. А сейчас идём работать, там и так завал, еле как сам управился. — Денис, даже не став слушать ответ юноши, вышел из помещения.       Линч пошёл следом.       Работу не отменит даже дождь.

***

      — Опять что-то зубришь? — девушка заглянула в чужую тетрадь.       — Да, Бет. — не отрываясь от чтения конспекта.       — По какому хоть? — отрывая виноградинку. На барной стойке стояла пиала с фруктами для посетителей, но в большинстве своём те самые фрукты таскали именно сотрудники.       — Биология. — всё так же, не поднимая взгляд.       — Ну-ка, дай-ка тебя проверим.. — вытаскивая тетрадь прямо из-под чужого носа, под недоумённый и недовольный взгляд. — Признаки условных рефлексов? Погоди, это ж восьмой класс максимум. — удивлённо посмотрев на парня.       — И? — приподнимая одну бровь.       — Ну.. Ты не похож на восьмиклассника... — стушевавшись. Было неловко. Почему она так отреагировала? Теперь, наверное, Егор чувствует себя тупым, раз не знает тему восьмого класса. А он не тупой, это Беатрис знает точно.       — Я понял, что ты имела ввиду, и не держу на тебя зла. Если всё ещё хочешь меня проверить — валяй. — легко пожимая плечами.       Для него слова коллеги совсем не стали оскорблением или чем-то похожим. Он привык. Давно привык. Сначала родители, потом сверстники. Сейчас унижения прошлых одноклассников кажутся странными, ведь задирами класса были как раз двоечники, но.. Видимо, они в познаниях о жизни преуспевали. Егор не знает. Может предполагать и догадываться, но зачем? Сейчас у него всё нормально, есть даже какие-никакие друзья.       Зачем забивать голову ненужной информацией? Лучше он потратит это время на учёбу.       А вот Джонатан Эванс считает, что не нужно всё своё свободное время и силы тратить на подготовку к экзаменам.       Ну вот и пошёл Джонатан Эванс далеко и надолго.       — Ам.. Ну и какие признаки условного рефлекса? — девушке явно было неловко перед знакомым. Особенно от этого безразличия во взгляде. — Перечисли всё, что в тетрадке.       — Отсутствуют у новорожденных и не передаются по наследству. Разные рефлексы у представителей одного вида. Не имеют готовых рефлекторных дуг. Они формируются при определенных условиях. В их осуществлении основная роль принадлежит коре большого мозга. Рефлексы временные и могут исчезнуть, если условный раздражитель не подкреплять безусловным. — быстро и без запинки отчеканил парень.       — Вау.. Неплохо, — брюнетка положила тетрадь обратно на барную стойку. — но раз ты уже хорошо знаешь эту тему, зачем повторяешь? Будешь биологию сдавать?       Послышался усталый вздох.       — Бет, иди работай, хорошо?       — Оу.. Да, конечно. — поняв, что ляпнула что-то не то, она не стала доставать парня вопросами и правда пошла работать.       Егор же прикрыл глаза и начал считать до десяти. Почему-то такие разговоры всегда приносили с собой головную боль и раздражительность. Обычный счёт позволял избавиться хотя бы от эмоций, а вот голова...       Тут уж приходилось терпеть до конца дня.       Он учит темы разных классов и предметов, как минимум, чтобы на уроках не быть полным придурком. Понятно, что лучше потратить эти драгоценные минуты на профильные предметы, но он ничего не может с собой поделать.       Он хочет просто быть как все.

***

      И снова он идёт домой. Не сильно заботясь о и так явно хворающем здоровье, шёл, не обходя глубокие лужи.       Усталость. Бесконечная, нескончаемая усталость.       Но ничего страшного. Завтра пятница — скоро он сможет отоспаться. Хоть работу, конечно, никто не отменял.       Егор начальника уважал. Считай, единственный человек, кто взял его на работу и, ко всему прочему, разрешил работать до закрытия, так ещё и ежедневно, за это прощая опоздания, ранние уходы и редкие выходные. Но этим всем парень пользовался так редко, что, бывало, он с силой отправлял Егора спать.       Он правда переживает за здоровье мальца, поэтому всегда отпускает на больничный, позволяет опаздывать и без проблем ставит других людей на место юноши, если тот вдруг не смог прийти. Часто бывали ситуации, когда Беатрис или Денис жаловались на чужой болезненный вид. Тогда мужчина сам дозванивался ему и, угрожая увольнением, отправлял домой.       Он, в принципе, делал парню много поблажек. Он хороший сотрудник, поэтому у коллег даже вопросов не возникало, почему подростку выписывают премию.       Его начальник — один из немногих людей, кого Линч уважал.

***

      В голове без конца крутится шальная мысль — что если изнасилуют? И какая у него будет реакция на это? Типа: «О, нет, чел, давай хотя бы не тут. К тебе или ко мне?»? Или «Ох, у меня как раз с собой презики и смазка. Представляешь, как всё совпало?»? Ну и на худой конец: «Щас погоди, я дослушаю именно эту песню и продолжим»?       Не сказать, что он боялся быть изнасилованным. Всё-таки он парень, а значит, шансы значительно сокращаются. Поэтому он без опаски ходит ночами по паркам или каким-то закоулкам.       Наушники скоро сядут, и он ускоряет шаг. Идти в тишине не хотелось.       Он идёт после работы, и хотелось поскорей попасть домой. Хотя.. Кого он обманывает? Хотелось лечь. И не важно где. Хотелось просто вырубиться до завтрашнего дня. И не просыпаться. Но он спускается к реке, в парк, и проходит его насквозь. По дороге встречает аж трёх котов. Отродясь здесь не видел, а тут на тебе! И все как один — милашки. Забрал бы себе одного. Но не разрешат. Знает. И плохо будет от такого самовольничества не только ему, но и бедному животному.       Жалко Кошку. Была красивая, была без имени. Нет, имя было — Кошка. Все другие имена были отвергнуты взрослыми. Но это совсем не помешало ей закончить трагично на глазах маленького мальчика. И далеко не по своей воле.       Сейчас на выходе перед ним бежит куда-то по своим кошачьим делам серый пушистый кот. Чем-то похож на мейнкуна, только очень маленький. Егор, выходя со склона на ровный асфальт, резко сосредоточился. За секунду стал готовым, хоть и продолжал идти спокойно. Даже сердце не участило пульс.       Незнакомый ему мужчина стоял по правую руку от него. Стоял и смотрел. А Линч в ответ. Юноша не прибавил шаг, не начал убегать, не стал выключать музыку в наушниках. Даже не отвернулся. Лишь краткое и лаконичное:       — Блять...       Ему так не хотелось применять какие-либо попытки самообороны. Не хотелось кричать, отбиваться или убегать. Но понимал, что если мужик сделает хоть шаг в его сторону — придётся.       Тот, не отрываясь, смотрит и начинает расстёгивать ширинку своих штанов. Юноша и сообразить не успевает, как уже смотрит на чужой член. С губ срывается уже более судорожное:       — Да блять...       Парень не останавливается, проходит тихонечко, не меняя темп, и смотрит, как человек напротив, держа правой рукой свой член, чуть потрясывает им. Чужого лица совсем не видно, и в животе только сейчас закручивается узел волнения и страха.       Понимание, что вот сейчас может случиться то, о чём он думал — «Пронесёт». Но вот сейчас, в данную минуту, секунду, его могут...       — Да ну блять...       Он почти вышел. Два шага — и там уже будут люди. Но сейчас он всё ещё смотрит на мужчину распахнутыми глазами, ощущая, как сердце начинает колотиться. Ещё шаг, ещё один и.. Егор поражённо смотрит, как мужчина заправляет член в штаны и, больше ни как не реагируя на ошарашенного юношу, разворачивается и уходит в парк. А Егору вдруг смешно стало. До слёз, которые он сумел сдержать. Он всё не останавливался, шёл, хоть его и начинало чуть потряхивать. От осознания, от непонимания, от слишком большого количества эмоций. Эмоций, которые сдерживали слишком долго. И продолжают сдерживать до сих пор.       Он проходит пару метров, чуть покачиваясь, с глупой улыбкой на губах. Выходит на тротуар, на оживлённую улицу. Мимо проходят люди. Люди, которые совсем ничего не подозревают.       Он идёт домой. Он хочет плакать. Хочет разреветься прямо сейчас. Он всю жизнь думал, что его не изнасилуют. Думал, что раз он парень, то пронесёт. Но.. Эта ситуация сильно напугала его. Подарила осознание, что другие люди — тоже опасны. Не только отчим, не только несколько человек в его окружении, но.. Каждый, кого он видит. Любой — мужчина, женщина — каждый источает опасность.       В квартиру он зашёл на трясущихся ногах. Все спали — повезло.

***

      Спокойно. Дома тихо и так безмятежно. Никто не кричит, не орёт, не бьёт — хорошо.       Сейчас он дописывает последнее предложение по русскому и идёт спать, перед этим заскочив в ванную. Он приподнимает футболку.       Большое фиолетовое пятно разливается под правым ребром и парочка поменьше в других частях живота. Он смотрит зачаровано. Совсем не понимает почему, но это завораживает. Синяк до ужаса заставляет задерживать взгляд на себе. Егор с каким-то упоением нажимает на гематому — Больно. Нажимает сильнее — ещё больнее.       Парень чувствует себя чёртовым мазохистом, стоя здесь, в ванной, под этим тусклым светом почти перегоревшей лампочки. И он соврёт, если скажет, что его это не пугает. Пугает и ещё как. Но...       Ещё десять минут он просто разглядывает свои побои, причинённые очень нехорошим человеком.

***

      — Я так понимаю, вы хорошо меня услышали. — бархатный голос рокочуще разносился по помещению.       Одиннадцатиклассники сидели тихо, боясь лишний раз пошевелиться, дабы не спровоцировать предметника на больший гнев.       Вчерашний побег всего класса не остался незамеченным. Физрук уже вчера сообщил классному руководителю о пропажи ребят, а сегодня, выпросив у учительницы математики пару минут, он уже стоял перед ними.       Ребята сидели, понуро свесив головы. Лишь два человека выделялись из общей массы. Один увлечённо жуёт жвачку, в упор смотря на учителя со своей четвёртой парты, а второй растёкся по столу и явно видел второй сон. Первый досмотрел на перемене.       — Линч, я так понимаю, Вы совершенно не переживаете за совершённый поступок?       А юноша не откликается. Даже бровью не повёл. Видимо, не второй. Уже третий сон.       — Егор! — конечно же Лили, как самая ответственная за своих друзей, начала его расталкивать, параллельно шепча, какой он придурок.       От длительных и не самых приятных прикосновений тело покрывается мурашками, вздрагивает и таки заставляет открыть глаза. Ещё не особо понимая, что происходит, тянется к чужой руке, из крупинок здравого смысла собирая понимание: без резких движений. Это плохо. Это злит. От этого больнее.       Поэтому девушка не почувствовала даже дискомфорта от руки друга.       — С добрым утром, Линч. — лучезарно улыбаясь своему ученику. — Пора вставать, а то проспите, как я ваш класс отчитываю.       — Вау, какое знаменательное событие. — без особого энтузиазма отвечая на подколку.       — Ещё бы. Ну, — хлопнув в ладоши для привлечения внимания оставшихся. — теперь меня точно все слушают. Тогда.. Линч, мы Вас будили, не чтобы Вы снова засыпали. — снова переводя взгляд на тёмную макушку. Лицо спрятано в ладонях.       Лили, начавшая было снова теребить парня, была остановлена преподавателем:       — Лили, оставь его. Вашему учителю по физической культуре я передам, чтобы он лично поставил одну двойку одному из учеников. — нагло ухмыляясь, зная, что это подействует.       Ошибся. Впервые.       Губы теперь не искривлены в улыбке, челюсти сжимаются сильнее. Что творит этот мальчишка? Зачем он это творит?

***

      — Ура, выходные!       — Ура, выходные!       Двое молодых людей выбежали из школы с громкими радостными криками.       Спустя секунду поняли, что кричали они вдвоём. Обернулись, с явным недоумением смотря друг на друга.       — Илья? — склоняя голову вбок.       — Генри Лэмбтон? — повторяя чужое действие.       Оба сощурились и с подозрением начали рассматривать друг друга, уже позабыв главную радость этого дня.       — И чё ты встал? — сзади беловолосого мужчины послышался недовольный голос.       — О, Невер! — Генри будто резко потерял интерес к своему ученику, обернулся и уже с широкой улыбкой посмотрел на друга.       — Завались. Не хватало ещё, чтобы это прозвище дети подхватили. — отворачиваясь и продолжая свой путь к машине.       — Бе-бе-бе. Душнила.       Три подростка с большим удивлением наблюдали, как их преподаватель в недовольстве сложил руки на груди и, надув губы, передразнил другого учителя.       — А чего это мы тут за старшими подглядываем, м? — прозвучал сзади бархатный голос.       Егор обернулся первым.       Он с каким-то подозрением прошёлся взглядом по Эвансу, чуть щуря глаза.       — Вы втроём дружите? — задал Линч вопрос, крутящийся на языке троих одноклассников. Двое тактично молчали об этом, но у нас же язык без костей, да, Линч?       Джонатан сдержанно рассмеялся. Резко затих и ухмыльнулся, разглядывая черноволосого парня, что сейчас смотрел на него с недовольством.       — А вы втроём.. Дружите? — ухмылка не сползала с лица мужчины. Он задал вопрос, заставляющий задуматься двоих из друзей. Только единственный был точно уверен в ответе:       — Джонатан Эванс! — парень распахнул глаза и в шоке уставился на мужчину. — Вы сейчас оскорбили нас всех до глубины души! Мы обиделись. — в голосе звучала наигранная обида. Он отвернулся, а когда друзья действие не повторили, Илья сам развернул их за плечи.       Егор, матерясь про себя от тактильности людей, с которыми он общается, поддался чужим рукам. Спорить смысла не было.       Позади снова раздался мягкий смех.       — Ладно, — снова быстро успокаиваясь. Чёрт дёрнул мужчину коснуться чужого плеча. Внезапная волна всех самых негативных чувств сразу же прошлась по всему телу, заставляя вздрогнуть. Джон не скажет, что заметил это. — я, пожалуй, пойду. Эти двое не очень уживаются вместе. — преподаватель убрал руку, заставляя Егора облегчённо вздохнуть. Джонатан внимательно проследил за чужой реакцией, а после начал идти в сторону парковки. — Хороших выходных!       Учитель помахал подросткам рукой.       — И вам! — Лили подняла свою в ответ, миловидно улыбаясь, за что сразу же получила лёгкий шлепок по плечу.       — Мы обиделись, вообще-то!       — Да боже, Илья...       Линч же даже не взглянул на уходящего, что прямо сейчас прожигал его взглядом своих голубых глаз, казавшихся сейчас темнее, чем обычно. Но сейчас и нет солнца, которое они обычно отражают, становясь цветом безоблачного дневного неба.       Юноша просто проигнорировал преподавателя, который отошёл уже на несколько метров и только сейчас соизволил обернуться, чтобы не идти спиной вперёд.       — А сегодня?       Егор чуть мотнул головой, желая снять с себя лёгкое наваждение, отчего появилось резкое головокружение.       Нужно стоять прямо, твёрдо. У него всё хорошо, он весёлый и позитивный человек.       — Чего? — он бы посмотрел на Илью с большим недоумением, если бы не старался вернуть себе чёткую картинку мира.       — Сегодня-то ты свободен? — парень чуть ли не с вытаращенными глазами уставился на друга, что, наконец, начал видеть, и теперь смотрел на него как на придурка.       — А.. — замявшись. Сегодня у него работа. И завтра работа, и послезавтра у него тоже работа. Странно, что подросток так много работает, но у него же всё хорошо, ведь так? — Да, да, сегодня я свободен. Мы можем сходить погулять куда-нибудь. — приветливо улыбаясь.       — Круто-круто-круто! — на удивление Егора и на закатанные глаза Лили, Илья начал прыгать на месте и хлопать в ладоши. Ему точно через год восемнадцать? — Я знаю одно офигенное место! Так, — внезапно остановился, а голос стал командным. Вау, он так умеет. — заносим рюкзаки домой и встречаемся тут, всем же удобно?       Егору неудобно. Далеко неудобно. Но если удобно другим, то...       — Мне очень неудобно, и ты, Илья, это прекрасно знаешь. — девушка недовольно сложила руки на груди.       — Ну.. Давайте тогда... — немного замявшись, вспоминая места, подходящие для встречи. Учитывая, что он не знает, где живёт Егор, сделать это было ещё сложнее. Как-то никто и не додумался спросить хотя бы улицу.       — Ребят, — Линч обратил на себя внимание задумавшихся друзей. — в десяти минутах от школы есть «Байконур». Типа, место встречи для подростков.       — Точняк! — парень щёлкнул пальцами. — Как я сразу-то не додумался? — уже пробурчал Илья.       — Егор, тебе-то удобно будет? — Лили вопросительно уставилась на друга, что сейчас чуть ли не дрожащими пальцами строчил сообщение.       — А? — на секунду отвлёкшись от своего занятия, юноша поднял голову и словил на себе в какой-то степени даже обеспокоенные взгляды. — Слушайте, ну очевидно, что если я предложил, то мне-то точно удобно.       Линч снова вернулся к написанию текста. Нужно сообщить, что его сегодня не будет. Нужно десять раз извиниться за это. Нужно попросить отработать эти часы.       — То есть ты в той стороне живёшь? — девушка рукой указала приблизительную сторону дома парня.       — Ага. — нажимая «Отправить». — Ну что, расходимся? — Егор положил телефон в карман.       Начальник предупреждён. Попросил сказать ему причину, а когда узнал — отпустил с большой охотой.       Мальчик у него работает уже давно, пару лет точно, и это первый раз, когда тот отпрашивается погулять с друзьями. Не по болезни, не по семейным обстоятельствам, а именно погулять с друзьями.       — Да, через двадцать минут у «Байконура». — Илья быстро обратил чужое внимание на себя, сразу вживаясь в роль ведущего и организатора.

***

      Юноша бежал домой.       У него всегда должно быть десять минут в запасе. С вечно пьяными родителями по-другому никак нельзя. С родителями, которые сваливают вину за неудачи в своей жизни на ребёнка — по-другому нельзя.       Уже спустя минуту бега он выдыхается, но не останавливается. Бежать, нужно больше времени для форс мажоров.       На секунду останавливается, знатно запыхавшись. Курение явно сказывается на его дыхалке. Он одной рукой держится за стену многоквартирного дома, а второй опирается на колено и почти сразу чувствует, как на него упала капля. Он переводит взгляд на небо — снова намечается дождь.       Егор вздыхает и сильно зажмуривается.       Различные гематомы и ушибы по всему телу отдавали сильной болью. Голова кружилась от частого дыхания и быстро сменяющейся картинки перед глазами. Ноги подкашиваются, но он выдыхает и снова начинает бежать.       Ещё пара таких передышек, и вот он уже взлетает по лестнице на второй этаж. Открыто. Вот блять. Это плохо. Очень плохо.       Он тихонько закрывает за собой дверь и бросает рюкзак на пол. В квартире тихо. И сердце сжимается от страха.       От страха известности. Он знает, что означают эти факторы. И он этого боится.       Парень тихо проходит в гостиную. Замирает на пороге. Ноги перестают держать, и он оседает на колени. Голова начинает кружиться сильнее, и это заставляет его опереться о пол руками.       В комнате в луже крови лежала его мать. Казалось, тело было бездыханно. И это оказалось бы самым ужасным исходом. И именно это заставляет юношу взять себя в руки и доползти до неё на четвереньках. Пульс есть. Это заставляет парня нервно улыбнуться.       Вырвался истерический смешок, который через пару секунд перерос в дикий хохот.       Егор смеялся, сидя на коленях перед телом матери, что была вся в ранах, ушибах, синяках и царапинах. Возможно, были переломы и вывихи. Он смеялся, глядя на её окровавленное лицо.       Из его рта не переставал литься хохот. Истерический, нервный и страшный. Страшный, от понимания над чем мальчик смеётся. Он прикрыл глаза рукой.       Секунда и его лицо становится серьёзным. Он оценивает тело на наличие повреждений, прикидывая приблизительное время опоздания на встречу с друзьями. Много. Минут двадцать точно.       Он устало вздыхает и прикрывает глаза. Нужно собраться. Собраться, встать и действовать. И главное делать это так, чтобы никто не подумал, что ему плохо или страшно. Его тошнит от запаха крови, его явно ведёт, а руки дрожат. Но он выдыхает и поднимается.

Идёт искать аптечку.