Под сенью безмолвного неба

Хризантемы взрастил —

и сам же, того не заметив,

стал их рабом…

(Ёса-но Бусон)

Прокатав ногами последнюю половицу в углу зала, она выпрямилась и утёрла со лба пот рукой. — Теперь всё в порядке, — сказала она, кивая, и подошла к прорабу — коренастому мужичку чуть ниже неё ростом, который тут же поклонился ей в сайкэйрэй и высоким голосом защебетал: — Простите, ради бога, этих нерадивых идиотов. Им ещё опыта не хватает, а я не мог присутствовать у вас в прошлый раз, вот они и… — Всё хорошо, не стоит, — ободряюще попросила она, кланяясь в ответ в обычном уважительном одзиги. — Спасибо за то, что оперативно всё исправили. Быстро подписав документы о выполненных работах, она попрощалась с прорабом и, проводив работников, ещё с минуту слышала за дверями додзё, как руководитель распекает накосячивших подчинённых. Переведя дух, Тацки вновь прошлась по залу, пробуя новое покрытие. Отлично, теперь можно возобновлять занятия. Она хотела сделать это уже сегодня, ведь, как-никак, рабочая неделя уже началась, и, по плану, все работы должны были завершиться в воскресенье. Но из-за недосмотра рабочих несколько татами по углам и одно в центре слегка проваливались. Заниматься с детьми на таком покрытии было бы недопустимо, поэтому Арисава немедленно сообщила ребятам об оплошности. Но из-за того, что в этот раз с ними не было руководителя, оперативно переделать всё не получилось, и работы затянулись ещё на день. Около получаса у неё занял обзвон родителей завтрашней группы ребят, чтобы оповестить о том, что тренировка состоится. Многие были обеспокоены тем, что сегодняшнее занятие было отменено. Со времён школы Тацки не приносила столько извинений. Но тогда это было в основном из-за выходок Ичиго и его друзей, а сейчас… Тяжело управлять бизнесом. Зато теперь она могла наверстать упущенное и встретиться с Орихиме. Вчера её голос звучал печально, когда они созванивались. А всё потому что её недоразвитый муж снова прыгнул с головой в омут опасных дел синигами. Тацки вздохнула, опустившись на стул в тренерской, и ещё с минуту просто смотрела на телефон в руке, отчего-то не решаясь набрать тот самый номер. Потому что хотелось позвонить Ичиго и наорать на него, наконец. Всю эту неделю она сдерживалась только благодаря Химе, которая просила не делать этого, и проблеме с полом в додзё, занимавшей её все выходные. Но вот теперь она могла выделить время, а подруги рядом не было. Вскинув решительно голову, она приподнялась на кресле и нажала на дисплей, где синяя трубка под контактом «Ичиго» призывала набрать номер. Гудки не шли. А через несколько секунд женщина-робот стала зачитывать ей в ухо стандартный текст: «телефон абонента выключен или находится…» — Где бы ты ни находился, я тебя найду, — вслух проворчала Тацки в трубку и завершила звонок. Не прошло и пол минуты, как на другом конце линии её встретил тёплый восторженный голос. — Тацки-чан! — обрадовалась Орихиме. — Ну что там, как твой пол? Исправили? Улыбка сама собой растянулась на губах. Эта девушка совсем не осознавала, как забавно порой звучит. — Ага, — ответила она вдруг севшим голосом. — Всё хорошо. Теперь могу зайти к вам в гости. — О! — мгновенно загорелась Орихиме, Тацки даже представила, как та взмахивает кулаком в победном жесте. — Казу-чан как раз скоро обедает, и мы свободны. — А Ичиго дома? — всё же решилась спросить Арисава. Небольшая — всего доли секунды — задержка с ответом всё сказала ей ещё до того, как подруга произнесла хоть слово. Слишком много лет она знает Химе. Слишком много раз она слышала такие её заминки, и почти всегда они были связаны с Куросаки Ичиго. — Не-а, — протянула та, стараясь звучать непринуждённо, но нервный смешок выдал её с головой. — Ушёл утром, тренировка в Шотэне. Ничего необычного. Тацки постаралась не вздыхать слишком громко, чтобы ещё больше не нагнетать ненужного напряжения. Глянув на часы, она прикинула, сколько ей понадобится времени, чтобы всё успеть. — Тогда жди меня через пару часов, — проговорила Арисава в итоге, поднимаясь с кресла. — Куплю чего-нибудь к чаю, а с тебя — новый том Хайкю. — Ага, — улыбнулась в трубку Орихиме. — Ждём тебя! Казу-ча-ан, тётя Тацки сегодня придёт в го-о… И на том конце линии запищали гудки. Тацки усмехнулась и положила мобильный в карман. Всегда она так делала: ещё не повесив трубку, уже начинала разговаривать с кем-то ещё. До чего же мило. С мыслями об Орихиме и скорой с ней встрече, она закрыла додзё и направилась к автобусной остановке. Прежде, чем она насладится новыми главами любимой манги (единственное преимущество работы Ичиго — это добывать ей мангу), нужно было кое-что выяснить относительно этого безответственного придурка, у которого проницательности, как у Асано — музыкального вкуса. До торгового района Каракуры ехать двадцать минут. Пешком — ещё примерно десять. Она быстро управится. *** Время текло бесконечно медленно. Сложив руки в замок под подбородком, он сидел, уставившись в экран ноутбука и гипнотизировал глазами ровный фон данных, что передавал небольшой датчик, заботливо прикрепленный им к плащу Куросаки. Настойчиво било по ушам равномерное отстукивание от раковины падающих из крана капель. Раз. И три четверти. Два. И три четверти. Три. Он насчитал таких «раз-два-три» уже двести сорок четыре дубля. Этот был двести сорок пятым. Именно в такие моменты спокойствие Шотэна казалось ему удручающим. Тессай отсыпался после почти трёхсуточной работы над плащами и передатчиком, Дзинта подметал снаружи, Уруру он отправил перекладывать товар на полках, будто бы его за последние несколько недель хоть кто-нибудь покупал. Юзу-чан не было так давно. Но даже она за эти годы появлялась здесь чаще своего старшего брата. Урахара позволил себе лёгкую улыбку. Каким же по-взрослому красивым он сюда вернулся, его Ичиго. Покатые плечи, шире, чем Киске помнил, округлившееся лицо, открытый лоб… Нужно признать, ему шло. Сразу захотелось задержать его здесь на подольше. Он честно не преследовал Куросаки и его близких, как и обещал три года назад. И любопытство, поселившееся внутри, в последний год всё сильнее и сильнее ёрзало в черепной коробке, тревожа нейроны и заставляя чаще думать о некой рыжеволосой семье, где каждый из трёх обладал слишком высокой рейрёку от нормы по Каракуре. Но Урахара сдерживался. Он ни в коем случае не следил за Орихиме-чан, когда та выходила на подработку в свою любимую булочную, или когда гуляла на детской площадке с сыном. Очень похожим на неё, кстати. Он абсолютно не имел понятия, каким путём Ичиго добирается до офиса своего издательства в Токио, чтобы сдать работу и подписать отчёты. И уж тем более не знал, что тот делал на обратном пути. Киске никогда не следил. Просто слишком часто, по счастливой случайности, оказывался рядом. Он был рад, что Куросаки нравится его жизнь, таким спокойным он был и расслабленным казалось его повзрослевшее лицо. И, если бы не грядущий ритуал упокоения Укитаке-сана, Урахара бы даже не попытался вмешаться в эти размеренные тихие будни обычного переводчика-семьянина-с-огромным-потенциалом-и-слишком-мощной-духовной-силой-для-того-чтобы-её-не-использовать. Урахара знал, что настанет день, когда ему придётся вмешаться. Его долгом, как самого проницательного исследователя всех измерений, была минимизация ущерба и, в идеале, предотвращение конфликта. Но идеальное — даже с его способностями — крайне сложно достижимо. Поэтому, как только Общество Душ наткнулось на необъяснимые следы рейрёку в Дангае, Киске попросил Кьёраку-сана временно отказаться от использования адских бабочек. И пусть это значило для синигами прекращение сообщения с Миром Живых, но зато дало некоторое время на размышления. Потому что Адские бабочки никак не связаны с Обществом Душ. Именно эту незатейливую мысль Урахара подбросил Маюри. Всего лишь предположение. Но логика в нём была. И когда это предположение подтвердилось несколько дней назад, Киске ощутил в груди давно забытый — страшный в данной ситуации — трепет ликования. Трепет не покидал его ещё несколько дней, в течение которых он анализировал собранные в Лас Ночес образцы присутствия Ада и его посланников. С Адом в своих исследованиях он мало сталкивался. И данный факт лишь добавлял искушения узнать это измерение поближе. Кто бы мог подумать! Он буквально поймал за хвост Адских Псов! Гриммджо, конечно, сразу высказал ему, что думает обо всём этом и настрого запретил вовлекать Ичиго. Но разве не сам арранкар после ранения приземлился не в Шотэн, а именно к давно покинутому бывшему врагу? Урахара посчитал, что, раз уж сам Джагерджак не следовал запрету, то можно было рискнуть. К тому же, чутьё учёного подсказывало, что Куросаки-кун будет только рад поучаствовать в таком интересном исследовании. И вот теперь, когда Гриммджо с Куросаки-куном отправились собирать данные непосредственно «на место», самому Урахаре оставалось лишь ожидание. Как и множество раз до этого. Конечно, с тех пор, как — после войны с Яхве — с него окончательно сняли ограничения на доступ в Общество Душ, он мог свободно передвигаться между измерениями, однако, для успеха их разведывательной миссии ему приходилось действовать чужими руками. И лапами. При мысли о Йоруичи-сан глаза сами метнулись к телефону, тихо лежавшему на столе слева от ноутбука. Она должна была написать ещё полтора часа назад. Значит, дело затянулось. И, если в лучшем случае оно затянулось из-за дотошности Куротсучи, то в худшем… Нет, если бы их раскрыли, Урахара бы уже знал. Всё же не зря Гриммджо на пару с Йоруичи среди ночи вытаскивали из подвалов Заэля Гранца этот огромный старый трансформатор. Урахара настроил его так, чтобы исследовательский отдел точно задумался. Им должно хватить времени, чтобы спокойно вернуться. Киске оставалось лишь ждать и верить, что у этих двоих в Аду ничего ужасного не случится. Непредвиденное — естественно. Опасное — как же иначе? Но вот ужасное хотелось бы исключить. Опыт предыдущих нескольких дней показал, что потенциал взаимодействия Ичиго и Гриммджо крайне велик, но эмоциональный груз прошлого тянет их в противоположном направлении. Урахаре хотелось бы, чтобы этот груз можно было легко сбросить и просто настроиться на рабочий лад, как делал он. Но он — в своём роде уникальный ум, гениальный синигами и бывший руководитель карательной службы Общества Душ. Отринуть эмоции и выполнять свою работу — его жизненное кредо. Однако в случае с Куросаки Ичиго даже он иногда терял контроль. Что уж говорить о вспыльчивых арранкарах. Вера — ненаучное понятие. Но всё, что мог делать Урахара, каждый раз отправляя своего необыкновенного ученика на новую смертельную войну, это верить в него. Раз. И три четверти. Два. И три четверти. Три. И три четверти. Двести восемьдесят девять. Позади тихо разъехались сёдзи. Не было нужды оборачиваться — Тессай единственный в доме так тихо и мягко обращался с деревом. — Никаких вестей? — уточнил тот, подходя к раковине. Два. И три четверти. Три. — Пока нет, — кивнул головой Киске. Тессай закрутил кран, и звук исчез. Двести девяносто пять. Помножить на три. — Чаю? — спросил вкрадчиво Тсукабиси, уже зная, что Киске не откажется. — М-м, — согласно протянул он. Восемьсот восемьдесят пять. Пятёрка и две бесконечности. Пять — прекрасное число. Помноженное на любое другое, оно всегда даёт в последней цифре себя либо ничего. Ичиго был таким же. В конце концов, всё сводилось к нему. Либо к «ничего». Пять — одно из любимых чисел Урахары. Ещё пару минут он провёл в тишине, а затем экран телефона загорелся уведомлением. «Заваривай чай» Значит, удалось. Лёгкий выдох облегчения всё же вырвался из груди. В лучшем случае, этот маленький отвлекающий манёвр даст им несколько часов. Внезапный шум в магазине отвлёк его внимание от телефона. Он услышал крик Дзинты, скрип раскрывшихся сёдзи на входе, а затем взволнованный голос Уруру: — Вам туда нельзя!.. Подруга Куросаки-куна стояла на пороге кухни и смотрела на него, словно на врага. — Где Ичиго? Арисава-сан. Он помнил её, как и всех духовно сознательных друзей Куросаки-куна. Иногда она появлялась в компании Орихиме-чан на прогулках с Казуи или в кафе. Как раз когда Урахара совершенно случайно проходил мимо. — Ойя-а, у нас гости, Тессай-сан! — воскликнул он в притворном удивлении и схватился за веер. — Арисава-са-ан, проходите, садитесь. Чаю? Вскочив на ноги, он в приветственном жесте указал на свободный дзабутон у стола и, быстро переглянувшись с Тессаем, вошедшим в переговорную, плавно шагнул к девушке, во взгляде которой, кстати, доверия и расположения не прибавилось. Более того, она даже скрестила руки на груди. Плохой, плохой знак. Услышав, как тихо вновь задвинулись сёдзи за Тсукабиси, Киске выдохнул про себя и стал подталкивать гостью к столу. — Мне не нужен никакой чай, ты, хитрый торгаш. Скажи мне, где Ичиго! Что ж, друзей детства Куросаки Ичиго сразу можно было вычислить по манере общения. Никакого уважения, сплошное панибратство. Он, конечно, может быть, и хитрый торгаш, но элементарную вежливость в гостях ведь никто не отменял. — Куросаки-сан сейчас занят на тренировке, Арисава-са-ан, — вещал он успокаивающим тоном, задвигая за гостьей тонкие створки. — Я боюсь прерывать процесс, так как их спарринги с Гриммджо-саном иногда бывают… — он покрутил витиевато рукой в воздухе, — довольно жестокими. Девушка бросила на него недоверчивый взгляд, в котором, однако, читалось некоторое колебание. Что ж, тогда игра продолжается. — Если вы немного подождёте, — уловив новое недовольство гостьи, он быстро исправился, — совсем-совсем немного, мы с Тессай-саном спустимся и проверим их. Если всё будет… м-м… мирно, то и вы сможете взглянуть. Хорошо? Несколько секунд они стояли друг напротив друга у стола, глаза в глаза, сомнение и уверенность. За веером Киске решил скрыть слишком нервную, по его мнению, улыбку. Новый гигай, пожалуй, чересчур хорошо передавал мышечные сигналы. — Ладно, — вздохнула внезапная гостья и опустилась на дзабутон. — Давай свой чай. Но у меня максимум полчаса, ясно? — Конечно-конечно, — помахав веером, воскликнул Урахара, шагая назад — к проходу в коридор. — Сейчас Тессай-сан заварит вам прекрасный Гёкуро, а я — проверю Куросаки-сана! Продолжая махать рукой, как зажёванная кассета, он скрылся за створками сёдзи. Гёкуро — лучший способ подкупить японца. Никто в здравом уме никогда не откажется от такого предложения. Несколько секунд, и он уже около бункерного люка. Откинув крышку, Киске, не потрудившись спуститься даже на несколько ступенек, снял шляпу, отложил её на пол и высунулся головой вниз, осматриваясь. Ничего странного или компрометирующего они не оставили при отправке. Следы реацу Ичиго и Гриммджо ещё колыхались в воздушном пространстве подвала, так что для Тессая работы будет не много. Кивнув сам себе, Урахара поднялся с пола, снова нахлобучив шляпу, и бесшумно понёсся в сторону рабочей кухни, где его коллега по обману уже вскипятил воду и готовил чайные листья. — Пары минут должно хватить, — сообщил ему Киске, забирая с прилавка чистое блюдце, и понёс его к полке с угощениями. Где-то здесь лежали свежие рисовые печенья. Уруру любила их есть во время подготовки к экзаменам, так что на маленькой кухоньке всегда можно было найти свежие. — Стандартную ситуацию или что-то ещё? — уточнил Тессай, заливая чайник горячей водой. — Нет, пусть дерутся. Не нужно давать лишнюю возможность для разговора, — почёсывая подбородок одной рукой, второй он тем временем продолжал обшаривать полку. Какой бардак. Нужно будет дать Дзинте подзатыльник. На этой неделе его очередь дежурить по кухне. — Хорошо, — Тсукабиси вежливо кивнул и отошёл от прилавка. — Тогда оставляю здесь всё на Вас. И мужчина спокойно удалился из комнаты. Ну, вот и всё. Сейчас гостья будет успокоена, её любопытство — удовлетворено, и можно будет вернуться к делам. — Нашёл! — воскликнул Киске сам себе, когда пальцы нашалили пару упаковок с лёгким печеньем. Натянув на лицо радушную улыбку, он подхватил чайник, блюдце с печеньем и чистую пиалу и приготовился держать оборону. Однако, войдя обратно в комнату, Киске неожиданно для себя столкнулся с необходимостью приложить усилия, чтобы сохранить улыбку на месте. Арисава-сан глянула на него из-под нахмуренных бровей, всё ещё сидя в закрытой позе, недоверчиво сложив руки на груди. — Пожалуйста, Арисава-са-ан, — протянул он, аккуратно опуская блюдце с печеньем на стол. Пальцы слегка дрогнули. На автомате Киске сунул руку в карман в поисках веера, но не смог ничего обнаружить. Как же сейчас его не хватало… — И замечательный гёкуро идеальной температуры, — продолжал он с улыбкой, но сердце в груди тяжело забилось, а мышцы напряглись так, что гостье, возможно, его добродушие теперь казалась натянутым. А всё потому, что на мониторе вместо ровного массива данных теперь красовалось одно сплошное «ничего». Экран, когда Урахара вошёл в комнату, был пустым и тёмным. Хорошо ещё, что он отключил звук при появлении гостей. Иначе сейчас и юная подруга Куросаки-куна слышала бы эту удручающе громкую сирену, что гудела в голове учёного. Значит, что-то случилось с плащом Ичиго. Тяжело вздохнув про себя, Киске сел обратно за стол. Но тревожную кнопку всё ещё никто не нажал. Что же там происходит? Арисава-сан осторожно притронулась к пиале с чаем, не отводя настороженных глаз с него. Это потому, что она не доверяла ему, или потому, что он слишком пристально вглядывался в экран ноутбука? Ну, сейчас нужно выиграть себе время. — Вы так волнуетесь о своём друге, я понимаю, — начал он как можно более дружелюбно. — Однако, я полагал, что Куросаки-сан оповещал Орихиме-чан и Вас о своих тренировках. Или же у Вас возникли разногласия? Девушка прикрыла свои раздражённые глаза, отпивая гёкуро. — Именно, — сказала она тихо. — Ичиго — упёртый идиот, и он готов бросить всё, даже собственную семью, из-за своего шила в заднице. Иногда ему нужно вправлять мозги на место силой. Урахара надеялся, что Ичиго, действительно, настолько упёртый, что даже сейчас, когда сигнал от его плаща пропал, а тот мог пропасть только в случае уничтожения самого плаща, этот мальчик всё ещё двигался к намеченной цели. Киске никогда не смог бы себе простить его смерть. — Да-а, Куросаки-сан — довольно увлекающийся юноша, — протянул он задумчиво, постукивая пальцами по татами под столом. — И Вы пришли сюда, чтобы применить силу? — Да, — кивнула гостья и поставила пиалу на стол. Твёрдо и непреклонно. Из коридора послышались глухие шаги Тессая. Как раз вовремя. — Ах, если бы Вы заглянули к нам час назад, — вскинул он руки в досаде, — то как раз успели бы на перерыв. Но теперь, боюсь, что отвлечь этих двоих будет… Сёдзи тихо раздвинулись. — …затруднительно, — закончил он и прикрыл глаза шляпой. Тем временем Тсукабиси за его спиной с потрясающей вежливостью проговорил: — Если Вы готовы, Арисава-сан, то я сопровожу Вас. Гостья удивлённо глядела на них пару секунд, но затем резво поднялась и, зачем-то отряхнув штаны, сделала шаг вперёд. — Чай, и правда, замечательный, — вежливо поклонилась она Тессаю. — Благодарю, — отозвался тот, и они вышли. Как только закрылись обратно створки, Киске тут же бросился к ноутбуку. Нужно было понять, в какой именно момент его отсутствия связь с маячком оборвалась. От этого могло зависеть то немногое, что он мог предпринять, чтобы помочь. Несколько нехитрых манипуляций, и точка обрыва найдена. Глаза расширились в удивлении. — Хм, — почесав подбородок, он ещё раз проверил данные. Снова всё сошлось. Перед самым обрывом связи график данных резко подскочил вверх, там же и исчез. Таким образом, отметались варианты потери и любого другого снятия плаща. Потому что само кидо разрушилось раньше, чем маячок. Он прикрыл глаза и, упершись локтями в столешницу, сложил пальцы в замок у самого лба. Думай. Думай, Киске. Как можно открыть портал без обратного вызова, да так, чтобы определить хотя бы примерно нужные координаты и уровень? Единственный способ, в котором он был уверен на сто процентов, был завязан на нажатии кем-то из ребят тревожной кнопки. В этом случае все нужные переменные сами появлялись в уравнении, и портал открыть получилось бы мгновенно. Но на вкладке его ноутбука с настроенной волной ничего не происходило. А это значило одно из двух: либо всё чудом обошлось, либо ни Ичиго, ни Гриммджо не успели нажать на кнопку. Ещё и гости в их неприметном магазине появлялись редко, но крайне не вовремя. Но они с Тессаем сделали всё возможное, чтобы Арисава-сан не упорствовала в своих намерениях. Ичиго… Неясное беспокойство ворочалось в груди, заставляя излишне суетливо стучать пальцами по столу. Поправлять без надобности шляпу. Ах, где же этот веер, когда он так нужен? Мог ли он оставить последний на кухне? Обычно в каждой комнате и в любом хаори у Киске лежало по вееру, но сегодня, в пылу подготовки и ночных бдений в Уэко Мундо, он умудрился где-то позабыть все свои запасные аксессуары. Ещё немного, и он не выдержит. Но сколько времени займут его собственные поиски? Как быстро он сможет найти Ичиго? Урахара устало покачал головой, сам себе запрещая быть импульсивным. Шаги в коридоре оповестили о том, что их внезапная гостья возвращается. Что ж, осталось немного, и он сможет занять бункер на случай, если тревожная кнопка всё-таки… «Запрошена помощь!» Экран загорелся красным мигающим светом с чёрной надписью посередине. «Запрошена помощь!» Киске тут же вскочил на ноги, теряя панамку, схватил ноутбук и в два шага оказался в коридоре, едва не столкнувшись с гостьей. Которая, хоть всё ещё излучала недовольство, но, кажется, не имела более намерений их беспокоить. — Ну что, Арисава-сан, останетесь на чай? — слишком весело спросил он. Прикрыв яростно мигающий экран, он взмахнул свободной рукой, приглашая в комнату. Как будто и в самом деле вышел встретить девушку. Играй свою роль хорошо, Киске. — Спасибо, но нет, — опустив глаза, ответила Арисава-сан. — Я пойду. Поговорю с этим идиотом, когда он вернётся домой. — Мы обязательно передадим, что Вы заходили! — воскликнул он как можно более дружелюбно и поклонился слегка. — Всегда рады Вам в нашей скромной обители. Она смотрела на его представление скептически, как и многие. Однако, это не означало, что ему не удалось её обмануть. — Надеюсь, мне больше не придётся сюда приходить, — тихо проговорила Арисава-сан, отвернув голову, и кивнула вежливо. — Всего доброго. Пока гостья огибала чайный столик в комнате, Киске быстро показал горящий тревогой экран ноутбука Тессаю, что двинулся за девушкой, чтобы проводить до выхода. Тот, увидев надпись, быстро кивнул и поправил очки. — Разрешите проводить Вас, Арисава-сан, — с потрясающей вежливостью проговорил Цукабиси, закрывая своей широкой спиной коридор. А Киске тут же сорвался в сюмпо и за доли секунды оказался в бункере напротив ворот Гарганты. Бросив ноутбук на песок, большим пальцем правой ноги он нажал «Ввод» на клавиатуре, а руки уже сложил в заклинание. Когда в последний раз он так суетился? Урахара не мог вспомнить. Даже когда квинси вторглись в Уэко Мундо, и Ичиго с друзьями, не думая, туда отправился, Киске спокойно собрал необходимое оборудование и неспешно прошёл между мирами. Но сейчас отчего-то было неспокойно на душе. От того ли, что Ичиго уже много лет не бывал нигде, кроме Мира Живых? От того ли, что Урахара не смог предусмотреть некоторые возможные уязвимости плащей? От того ли, что это он подтолкнул Куросаки-куна навстречу новому приключению, которое теперь грозило закончиться для него плачевно? Нет. Нет, сказал он себе, разрывая по кругу ткань пространства и времени. Гриммджо не позволит Ичиго умереть. Потому арранкар и согласился на миссию. Весьма удачно для Киске, планировавшего его участие с самого начала. Кнопку всё же нажали, а это значит, что есть, кого спасать. Гриммджо не стал бы нажимать её ради себя. А Ичиго обязательно сделал бы это ради кого угодно. Потерять Ичиго сейчас означало бы конец всей его стратегии. И, конечно же, сердце Урахары осталось бы разбитым до конца его дней. Но вот через красный просвет другого измерения он увидел несущегося к нему рыжего неугомонного синигами с огромным мечом. Ранен. Но в порядке. А ещё у него за спиной, на плече, виднелись обагрённые кровью голубые волосы Гриммджо. — Скорее, Куросаки-сан! — крикнул он, хотя это было вовсе не обязательно. Что за день сегодня. Говорил же себе: не быть импульсивным. Кто, если не он, будет трезво оценивать ситуацию? Ещё через пару секунд позади Ичиго возникла волна фиолетовой тяжёлой реацу. Даже сквозь небольшую межпространственную дыру, через буферную ткань портала проникала сюда эта энергия. Отступив на шаг от портала, он вытащил из хаори карманный прибор для анализа духовных энергий и, включив, направил к искривлённому пространству. А тем временем Ичиго уже прыгал к нему. И теперь, разглядев его поближе, Киске уже не был так уверен насчёт «в порядке». Кажется, тот двигался из последних сил. О Гриммджо выводы пока было делать рано. В лучшем случае — без сознания, в худшем… придётся звать Орихиме-чан, пока они с Тессаем проводят экстренную реанимацию. Ичиго ворвался в Мир Живых с тяжёлым выдохом, напоминавшим выкрик. В этот момент Урахара уловил позади, в адском измерении, прямо за стеной тяжёлой фиолетовой реацу всполох новой — такой же тяжёлой, но при этом явно пытавшейся погасить первую. Дело становилось всё интереснее. Портал схлопнулся, пропустив лишь капли чужеродной реацу. Спрятав анализатор обратно в карман, он перевёл взгляд на Ичиго. Тот сидел на коленях и, тяжёло дыша, пытался удержать на плечах окровавленного арранкара. Возможно, у них были секунды. Снимая тяжёлое тело с чужой спины, Киске коротко спросил: — Помощь нужна? Куросаки-кун лишь покачал головой, расслабляя плечи. — Там была… реацу… — задыхаясь, хрипел он, — синига… ми… я… ха… знаю её… Кровь капала на песок. Гриммджо на его плече еле дышал. Пульс редкий, но ровный. Урахара перехватил аккуратно его корпус, чтобы не задеть рану на боку. Не укус, а, скорее, дыра с рваными краями. Цепи?.. Он выяснит это позже. Подняв голову, Киске кивнул материализовавшемуся рядом с Ичиго Тессаю. — Гости ушли, — отчитался тот коротко, переворачивая потерявшего сознание парня. — Тогда полагаюсь на тебя здесь, — снова кивнул Киске и в сюмпо унёсся наверх. Оценить повреждения Гриммджо. Ичиго был в надёжных руках, не о чем волноваться. Все те секунды, что ушли у него на перемещение и выкладку бессознательного тела Джагерджака на тонкий футон в комнате для гостей, он думал только о том, что сказал ему Куросаки-кун. Реацу синигами. Знакомая Ичиго. Пока он раскраивал с помощью Бенехиме одежду вокруг раны Гриммджо, пока кричал Уруру, чтобы та принесла побольше порошка рейши и бинты, Киске снова и снова прокручивал в сознании сорванным голосом произнесённое «знаю её» и не мог не предполагать. Их там должно быть уже двое. Он протёр антисептиком свежую рану на правом боку Гриммджо. Ужасную рану. Как будто кто-то с силой выдернул что-то из его живота вместе с мясом. Возможно, всё-таки цепь. А мыслями, зажимая кровоточащую дыру, Урахара оставался далеко от ситуации. Ямамото Генрюсай или всё-таки Унохана? Кого этот Заэль Гранц хочет использовать? И мог ли это уже быть Укитаке-сан? Насколько быстро духовные энергии такого класса могут целиком оказаться в Аду? Вбежавшая с бинтами и серыми пакетами в руках Уруру тяжело опустилась на колени рядом, вываливая ношу на татами. Урахара не мог видеть её лицо, но по испуганному полувскрику представил на нём ужас. Выглядел Гриммджо, и правда, не очень. — А теперь держи, — кивнул Киске на свои руки и разжал их. — Ками-сама… — тихо выдохнула Уруру, зажимая своими ладошками вновь закровоточившее месиво. Что ж, теперь хотя бы не он один испачкан в чужой крови. Не найдя рядом никого, кто бы мог посмеяться над этой шуткой, Киске развернул над еле дышавшим арранкаром купол лечащего кидо. Йоруичи-сан бы посмеялась. Несколько минут прошли в молчании. Уруру, зажмурив глаза, скрепляла пальцами края затягивавшейся постепенно дыры, а Киске думал, засыпая туда же порошок рейши. Думал о том, мог ли этот Заэль Гранц использовать нечто из своих ранних разработок, чтобы ускорить перемещение погибших капитанов Готей в Ад. Мог ли он провернуть нечто вроде ритуала погребения в одиночку? Была ли та энергия, что он увидел в портале, способна на подобное? Если так, то времени у них не оставалось вовсе, и отсрочить конфронтацию уже не получится. А это значит, что нужно скорее доделать тот прибор… — Я вхожу, — коротко и громко объявил за сёдзи Тессай прежде, чем те раскрылись и мужчина появился в комнате с перекинутым через плечо рыжим синигами. Урахара бросил короткий оценивающий взгляд на Ичиго, пока Тсукабиси укладывал того на соседний футон, и остался доволен. Лёгкие ссадины, что ещё оставались сейчас, быстро затянутся. Поспит немного и будет как новенький. — Всё в лёгкой форме, теперь только сон, — повторил вслух его мысли Тессай, севший в сэйдза рядом с Куросаки-куном. Его обеспокоенный взор прошёлся по телу Джагерджака, который всё ещё редко и прерывисто дышал, оставаясь без сознания. — Я могу… — Не стоит, — прервал Киске любезное предложение друга. — Ты и так потратил достаточно сил за последние дни, помогая мне. Тессай кивнул в ответ и поднялся с места. — Пойдём, Уруру, — сказал он, когда та, оторвав окровавленные пальцы от раны, убедилась, что нет больше нужды в её помощи. Оба они тихо удалились из комнаты, оставив Урахару с двумя молчаливыми разведчиками. У него было немного времени, чтобы обдумать ситуацию, хотя информации всё ещё крайне не хватало. Возможно, они разделились. Но плащ остался всего один, и тот был на Ичиго, когда ребята вернулись. Значит, кто-то из двоих раскрылся. Поглядев искоса на лицо Джагерджака, напряжённое, с нахмуренными бровями, Киске кивнул сам себе. Значит, Гриммджо свою задачу выполнил. Защитив Ичиго, раскрыл себя врагу и практически умер там. Если бы только Ичиго с его неизбывным стремлением спасти и защитить не вмешался. Осталось лишь узнать, что произошло в тот краткий промежуток между исчезновением маячка, очевидно, вместе с плащом Куросаки-куна, и моментом, когда тот вмешался. Но об этом ему может рассказать только Гриммджо. Кто его раскрыл? Был ли это тот самый Заэль? И, если так, он явно знал Джагерджака раньше, поэтому вполне мог попытаться добыть то, что ему нужно, с помощью этого. Но, пока никто из ребят не очнулся, было бессмысленно строить даже самые фантастические догадки. Поэтому Киске решил заняться делом. Отмыв руки от крови, он дошёл до своей коморки-лаборатории и, включив компьютер, загрузил в него данные, собранные прибором для анализа духовных частиц. Обработка не заняла много времени. Уже через пятнадцать минут Урахара мог видеть два потока энергии, явно принадлежавшей Аду. Однако вкрапления иных частиц рейши в каждый из них наводили на вполне логичный вывод: эти существа — не грешники в привычном понимании. Энергия грешников частично совпадала с духовно сознательными людьми, но эти два потока отличались в корне. Урахара задал программе дополнительный параметр для анализа, уже предполагая, что найдёт. Две минуты, и догадка подтвердилась. Обе сигнатуры принадлежали бывшим арранкарам. Вмешательство Хогиоку никогда не проходит бесследно для состава рейши существа, на котором его применяли.Эти специфические следы можно было найти в каждом арранкаре или вайзарде. Спасибо Гриммджо и Неллиэль за помощь. Теперь он легко мог провернуть подобный анализ на этом аппарате, располагая нужными вводными. Что ж, значит передряга, в которую добровольно встрял Гриммджо, всё же связана с Заэль Аппоро Гранцем и кем-то ещё. Часть головоломки, касающаяся проникновений Ада в Уэко Мундо, сложилась. Осталось понять, каким образом здесь замешаны умершие капитаны. Главной цели потенциального антагониста Урахара всё ещё не знал. Вернувшись в гостевую комнату, Киске застал просто прелестный в своей непосредственности момент: уже очнувшийся Куросаки-кун, не двигаясь с места, глядел своими невозможно печальными глазами на тело Гриммджо, всё ещё находившееся под куполом кидо, и всем видом излучал вину. Однако, увидев его, Ичиго быстро отвёл взгляд и приподнялся на футоне. — Как он? — хрипло спросил рыжий. Урахара спокойно кивнул. — Рана серьёзная, но сейчас он стабилен. Воды? — предложил заботливо, подходя чуть ближе. — Было бы неплохо, спасибо, — отозвался Ичиго тихо, садясь и опираясь слегка подрагивавшими руками о футон. — Я к вашим услугам, — ласково пропел Киске и отступил к порогу. На кухне снова с крана капала мерно вода. Раз. И три четверти. Два. И три четверти. Три. Он прервал начавшийся было счёт, повернув вентиль смесителя и набрал в чистый, на его взгляд, стакан холодной воды. Выдохнул, расслабив чересчур сильно сжимавшие стекло пальцы и прикрыл на секунду глаза. С Ичиго всё в порядке. Поселившаяся глубоко внутри и задвинутая на самые дальние грани сознания тревога наконец унялась. Потеряв маячок, Киске на несколько минут почувствовал себя абсолютно беспомощным перед этой страшной неизвестностью. Начал суетиться. Переигрывал. И даже почти испугался. Но вера в Ичиго всегда была в его сердце сильнее волнения. Да, он не простил бы себе, если бы Ичиго не вернулся. Но так он говорил каждый раз, когда тот отправлялся в очередное опасное путешествие в другие измерения. И каждый раз Ичиго снова оказывался в Шотэне, относительно целый и невредимый. Но всегда живой. Как и сейчас. Он даже забыл на какой-то момент о силе, что дремлет внутри Куросаки-куна, и ни в коем случае не даст ему умереть. Как в тот единственный раз в Уэко Мундо. Этот предохранитель в виде Уайта работал безошибочно и лишь в критических случаях, но Урахаре не хотелось быть причиной, по которой тот сработает снова. Он вскинул голову, вдруг ощущая нехватку брошенной в переговорной панамки, но не стал её подбирать, вместо этого бесшумно двинувшись обратно к гостевой спальне. Бок Гриммджо выглядел уже гораздо лучше, лишь красный свежий шрам остался на месте уродливой дыры, что ещё полчаса назад заставила Уруру испугаться. А Ичиго сидел у стены, откинув голову, и наблюдал за лечением арранкара из-под полуприкрытых век. Наверняка думал о том, что во всём, что пошло не так на этой миссии, виноват только он. Стоило приоткрыть сёдзи, как тот вскинулся и тряхнул головой, слово сбрасывая сон. Урахара подошёл к уставшему и на вид крайне измученному мальчишке и, также примостившись к стене, протянул ему стакан. — Спасибо, — кивнул Ичиго и приложился губами к стеклу. Наблюдая, как двигается чужой кадык, Киске впервые за долгое время ни о чём не думал. Несколько долгих секунд. Это было… даже приятно. — Итак, — встряхнулся он, когда пустой стакан коснулся татами. — Расскажите всё, что знаете, Куросаки-сан. Ичиго кивнул и прокашлялся. — Это было… на третьем уровне, — начал он полушёпотом, словно не хотел разбудить Гриммджо ненароком. — Мы долгое время просто шли по следу присутствия псов, пока… Ну, в общем, я немного потерял бдительность, и лава обуглила плащ, а потом псы пришли и чуть не сожрали меня. Молчание в комнате длилось три с половиной секунды. Урахара деловито кивал головой, намекая, что готов слушать дальше. Как бы Ичиго себя ни корил, на разведке всякое случается. — Гриммджо меня спас, — вздохнул Ичиго, как будто признавая поражение. Урахара улыбнулся уголками губ. — Дальше мы добрались до пещеры под его плащом, и оттуда я почувствовал ту реацу, — продолжал тот, слегка склонив голову набок. — Я не могу сказать, кому именно она принадлежит, но я помню её из Общества Душ. Такая… светлая и мягкая энергия. Хоть сам Куросаки не узнал того синигами, присутствие которого почувствовал, Урахаре этого описания было достаточно. Всё-таки Укитаке-сан. Значит, времени, и правда, не много. Теперь цена слов Гриммджо, когда тот очнётся, увеличивалась в разы. — Кто это мог быть? — посмотрев на него, спросил Ичиго. За долю секунды, пока Киске подносил пальцы к подбородку, чтобы изобразить задумчивость, в его голове пронеслось множество противоречивых мыслей о том, стоит ли озвучивать свои предположения, либо лучше соврать. — Явно кто-то из тех, кто погиб в последней войне, — протянул он размышляющим тоном, продолжая чесать подбородок. — И тот факт, что вы его знали, сужает круг поиска. Это, и правда, важная информация, Куросаки-сан. Всё же, стоит поберечь тайну Укитаке до ритуала. Она может стать преимуществом в будущем. Какое-то время они оба молчали, обдумывая случившееся. Но затем Ичиго снова заговорил: — Больше я ничего полезного не могу сказать, — вздохнул он тяжело. — Когда нас раскрыли у входа в пещеру, этот Заэль уже знал, что Гриммджо здесь, и что он не один. Он просто… выбросил меня подальше, чтобы я не мешал. Я не знаю, сколько пробыл без сознания, но, когда добрался туда снова, Гриммджо уже был… — и он махнул ладонью на тело арранкара перед ними, покачав головой. Киске прекрасно понял, о чём тот говорил. — Я тут же нажал кнопку и снял браслет, — Куросаки повертел правым запястьем, на котором снова красовался чернильно-чёрный обруч, — схватил Гриммджо и побежал. Но этот парень стал нас преследовать. Всё кричал, что я Куросаки, и что он на куски меня порежет в своих опытах. Урахара только кивнул. Вот, значит, как всё было. Кидо получилось настолько точным, что даже арранкар с высокой чувствительностью к реацу не смог определить, что это Ичиго под плащом, пока браслет не был снят. Он, определённо, внесёт его в список лучших своих разработок позже. — Значит, остальное мне поведает Гриммджо-сан, когда очнётся, — заключил Киске и повернул голову к печальному лицу Куросаки-куна. Ох, как же этот мальчик тяжело переживал любые свои промахи. Особенно, если кто-то из его близких пострадал, всегда брал вину на себя. Хотя, в случае с Гриммджо, Урахара был уверен, что это ранение — его целиком осознанный выбор, за который уж точно не должен чувствовать вину Ичиго. — Куросаки-сан, — сказал он, не пряча нежности в голосе, и положил руку тому на плечо. — Вы отлично справились. Никто не погиб, и вы добыли информацию. Гриммджо-сана ранили и сильнее, и он выжил. Не вините себя за то, на что не могли повлиять. Ичиго, его красивый Ичиго, всё ещё склонив голову, смотрел ему прямо в глаза со странной смесью страдания и благодарности. Лёгкая, едва уловимая улыбка тронула чужие губы, и тот отвернулся. — Спасибо. Я… постараюсь. Глубина в его голосе означала расслабленность. Значит, всё не так страшно. Его мальчик вырос. Довольный результатом своих слов, Урахара снова прислонился затылком к стене и убрал руку. — Ваша подруга заходила в гости, пока вы путешествовали, — как бы невзначай сообщил он. Куросаки-кун резко поднял голову и удивлённо уставился, хлопая глазами. — Арисава-сан, — пояснил Киске, не дождавшись ответа. Удивление сменилось пониманием в тёплых карих глазах. Но учёный, опередив любые вопросы, просто помахал рукой и непринуждённо проговорил: — О, не волнуйтесь, она просто посмотрела на вашу с Гриммджо-саном ожесточённую тренировку и попила чай. На всякий случай он хитро подмигнул правым глазом, чтобы Ичиго видел. Тот благодарно кивнул, и ещё пару минут они просидели в тишине, смотря на тело арранкара, лицо которого наконец расслабилось. Значит, скоро проснётся. И Киске хотел бы послушать Гриммджо без свидетелей. — Арисава-сан упомянула, что Орихиме-чан волнуется за вас, — выронил он непринуждённо. Брови Ичиго нахмурились, а линия рта стала прямой и жёсткой. Он, очевидно, и сам понимал, насколько проницательна его жена, и насколько он пренебрегал семьёй в последнюю неделю. Что ж, мальчик вырос, и решать свои взрослые проблемы должен сам. Киске мог только подтолкнуть. — Я тогда пойду, — сказал Ичиго, отталкиваясь от стены. — Напишите мне потом, как он. Было ни к чему пояснять, о ком идёт речь. И, поднявшись, его ученик вышел из комнаты, лишь на пороге задержавшись, чтобы спросить: — Зангецу внизу? Урахара кивнул, а через десяток секунд услышал, как открылся люк в подвал. И время будто снова двинулось вперёд. Флёр очарования Куросаки испарился, и Киске почувствовал необходимость деятельности. Он оторвался от стены и покинул гостевую, не принуждая себя выходом в коридор, — достаточно было лишь раздвинуть перегородки между комнатой и кухней-переговорной. Так Гриммджо будет на виду, а он успеет проверить телефон. Подойдя к столику, на котором оставил гаджет, Урахара покачал головой. Надо же, забыл убрать его в карман прежде, чем уйти. Теряет хватку. На загоревшемся дисплее высветилось одно непрочитанное сообщение от Йоруичи-сан. «Ты в Шотэне?» Это она интересовалась, закончили ли они. Он напечатал короткий ответ: «Жду на ужин» И, закрыв крышку раскладушки, убрал в карман. Всё закончилось. Но большой конфликт ещё впереди. Теперь, когда он знает об Укитаке, будет проще привлечь силы Общества Душ. А сколько у них времени, ему скажет Гриммджо. Ичиго показался на кухне, уже в человеческом теле, и глянул на образовавшийся проход в комнату. Сжал челюсти и отвернулся. — Приглашайте на ужин, — надев кеды, кивнул он и помахал рукой. — Всенепременно, Куросаки-сан, — с привычной весёлостью в голосе отсалютовал ему Киске. — А вы пока отдохните, наберитесь сил, проведите время с семьёй. А он неплохо запомнил их шифр. Приятное чувство гордости наполнило грудную клетку. — Да, — почти неслышно отозвался Ичиго и сделал шаг за порог. — Спасибо. Наблюдая за тем, как стройная широкоплечая фигура его ученика исчезает за створками сёдзи в магазине, Урахара не мог унять это тёплое чувство. Его мальчик вырос и одновременно остался таким же, как и десять лет назад. Он, может быть, и хотел бы, чтобы тот продолжал жить нормальной жизнью, однако сама суть Куросаки Ичиго шла в противовес его прошлому выбору. Этот рыжий парень был создан для покорения измерений и свержения богов. В нём, таком уникальном, сотканном из противоположных энергий, образовалась сила, способная перевернуть баланс миров с ног на голову. Как бы Ичиго ни стремился к обратному, он будет снова и снова оказываться в эпицентре противостояния духовных энергий. Возможно, он уже понял это. Пришёл ведь, хотя зарёкся больше не переступать порог Шотэна несколько лет назад. Урахаре это было только на руку. Никто не останется в стороне, когда Ад начнёт действовать всерьёз. И, пока у них есть время подготовиться, нужно максимально продуктивно его использовать. Киске оглянулся на окровавленный футон в гостевой, где лежал всё ещё не пришедший в себя Гриммджо, и задумчиво склонил голову. — Сколько же времени у нас осталось? — спросил он вслух у арранкара. Плотный зелёный свет кидо мерцал в полутьме. Тело под ним не двигалось. Мерный стук донёсся до уха. Он закрывал кран. Но капли снова стучали по дну раковины, одна за одной срываясь вниз. Раз. И три четверти. Два. И три четверти. Три. И три четверти. Похоже, снова придётся считать.

КОНЕЦ 1 ЧАСТИ