На Тёмном Пути

      — Любишь его? — спустя некоторое время непринуждённо поинтересовался Хуа Чэн, закончив помогать Вэй Ину с перевязкой плеча.       Последний, едва не подавившись поедаемым яблоком, напряжённо замер. Не дождавшись ответа на свой вопрос, Хуа Чэн счёл нужным пояснить:       — Я лишился одного глаза, но не слеп — заметил, как ты смотрел на светлоглазого, а ныне наблюдаю, как ты подавлен.       Вэй Ин надсадно кашлянул и, отбросив покусанный плод в кусты, начал без надобности тщательно оправлять одежду. Его поведение лишь убедило Хуа Чэна в правоте высказанных предположений.       — Я не встречал таких, как этот твой Лань Чжань, — задумчиво добавил юноша. — Он мне кое-кого напомнил. Не лицом — аурой. Он точно чёрный ведьмак?       — И что же не так с его аурой? — недовольно переспросил Вэй Ин, поражаясь проницательности спутника.       — Сложно объяснить.       Во взгляде Хуа Чэна проскользнула застарелая боль, но он быстро взял себя в руки.       — Скажу лишь, что он, похоже, из тех, кто использует своё особое обаяние в качестве холодного оружия. Надеюсь, ты не позволил ему себя уделать?       — Это ещё как понимать? — с досадой вскинулся Вэй Ин, хотя совсем не собирался обличать, какие сильные чувства в нём вызывает даже просто упоминание Лань Чжаня.       При иных обстоятельствах наблюдательность и прозорливость Хуа Чэна вызывали бы в Вэй Ине сплошное восхищение, но в текущих скорее обескуражили.       Глаз — алмаз, и мозги работают не вхолостую, — тем не менее заключил он.       — На тебе лица нет после того, как мы смотали. Осмелюсь предположить, не из-за Яна ты так поник, — тускло усмехнулся Хуа Чэн, подтверждая свою уверенность относительно романа между схваченными торвами пленниками. — Причина сугубо в красавце с янтарными очами, верно? Но вот что не даёт мне покоя — вы разругались после того, как попались в расставленную Сюэ Яном ловушку, или раскол случился ещё до этого?       Обычно Вэй Ин не особо переживал относительно того, что о нём подумают, но мнение Хуа Чэна почему-то было важным. Жертвой в глазах юного ведьмака ему точно представать не хотелось.       — На пути к Чэньчжу Лань Чжань несколько раз спас мою жизнь, поставив на кон свою, — стараясь придать голосу твёрдость, произнёс он. — И когда нас накрыл Ян, не скрывал, что жаждет получить камень. Я не выказал стремления поддержать его, и он решил действовать самостоятельно. Огорчил ли меня его подход — да! Задело ли меня то, что он предпочёл поступить по-своему вместо того, чтобы сделать, как я предложил — безусловно! Но если бы ситуация сложилась наоборот, как бы повёл себя я сам? Вероятнее всего, точно так же.       Хуа Чэн прикусил нижнюю губу, пряча снисходительную ухмылку. Вэй Ин чувствовал себя уязвлённым, но не им. Он старался оправдать поступки Лань Чжаня, хотя тот стал причиной его боли — на удивление глубинной и затяжной. Нутро затопила бессильная ярость. В сердце поневоле зарождалась очередная волна паники.       Что делать с неуместным чувством к Лань Чжаню, если оно так и не отпустит?       Слишком жёстко схватив древко метлы, Вэй Ин ощутил, как свело судорогой мышцы пострадавшего плеча. Этот подарок напоследок тоже достался ему от Лань Чжаня и постоянно возвращал к нему мыслями.       — Если у тебя нет более веских причин, нежели праздное любопытство, — ледяным тоном отчеканил Вэй Ин в следующий миг, наградив Хуа Чэна предостерегающим взглядом. — Я бы предпочёл не касаться темы Лань Чжаня.       — Не ершись, — сокрушённо качая головой, проронил тот в ответ. — Я лишь пытаюсь кое-что для себя прояснить, а заодно развеять твою печаль по светлоглазому.       — Мои печали не твоя забота, — жёстко отсёк Вэй Ин. — С чего это мы обсуждаем их, будто гравировку на метле?       — Не сердись. Я вовсе не любопытства ради расспрашиваю. Мы с тобой не виделись до чёрта лет, а сейчас, что называется, в одной связке. Хотелось бы понимать, что с тобой происходит и почему, тем более что нам предстоит рука об руку преодолеть Уюн.       — Я и в самом деле не могу гарантировать, что проведу нас безопасно через Тунлу, поэтому-то и предпочёл бы, чтобы ты повернул обратно к Чэньчжу, воспользовался знакомыми тебе тропами эльфов и достиг Юньмэна. Главе Вэнь и Сюэ Яну нужен я. Последний даже не знает наверняка, в каком качестве ты отбыл со мной — как мой заложник, вынужденный следовать со мной под страхом смерти, или добровольный союзник. Это может сыграть тебе на руку, доведись столкнуться с ним.       В душе Вэй Ин не желал расставаться с Хуа Чэном, но, несмотря на то что перед ним возвышался прекрасный взрослый мужчина, уже показавший себя решительным и смелым, он по-прежнему беспокоился о его участи, словно тот являлся ребёнком.       — Если в тебе есть хоть толика рвения к самосохранению, лучше не испытывай судьбу рядом со мной, — вновь начал отговаривать юношу от своей компании Вэй Ин. — Я хочу, чтобы ты жил, понимаешь?       — Тогда перестань заранее хоронить меня. Рядом со Старейшиной Илина я в большей безопасности, чем сам по себе.       — Вэй Ин.       — Что?       — Никто давно не зовёт меня Старейшиной Илина, и тебе не следует.       — Ладно, — со спокойствием сытого питона обронил Хуа Чэн. — Мне несложно.       — Я высоко ценю всё, что ты для меня сделал за последние часы, но со мной оставаться небезопасно, — настаивал Вэй Ин. — И дальше будет хуже.       — Умирать, так с музыкой, — невозмутимо бросил Хуа Чэн, изображая готовность встретить опасность грудью.       — Откуда только ты понабрался этих фразочек?       — От людей. У них принято хоронить умерших под своеобразное музыкальное сопровождение.       — Дикость какая! — ужаснулся Вэй Ин, хотя уже слышал нечто подобное когда-то.       У людей бытовало множество странных, а порой откровенно варварских традиций. Магия во все времена чрезвычайно их пугала. В некоторых глухих селениях, где ведьм обитало раз-два и обчёлся, порой прибегали к их сожжению в попытках очистить от скверны огнём. Не гнушались люди и массовыми чистками, когда под горячую руку борцов за мир без магии попадали не только носители мистического дара, но и представители из их же самих, немного сведущие в знахарстве.       — А ради чего ты спутался с людьми? — не преминул поинтересоваться Вэй Ин.       — Правильнее спросить, с чьей подачи, — помрачнев, нехотя обронил Хуа Чэн. — Так уж вышло, в юности я встретил кое-кого особенного, а он весьма благоволил к людям и проводил с ними много времени.       — И что стряслось?       — Он грезил спасением мира от распрей — примирения всех со всеми, а я лишь им… К несчастью, мне было всего семнадцать, тогда как ему довелось оставить за плечами многие и многие столетия. Он не воспринимал меня всерьёз. Однажды мы очутились в засаде, грянул кровопролитный бой, и, защищая его, я был тяжело ранен. Ему это показалось дурным предзнаменованием. Он, как и ты, хотел, чтобы я оставался вдали от сражений и опасностей, и сделал худшее из возможного — ушёл.       — И что с ним стало после, ты знаешь?       — Нет, но я продолжаю искать его, как искал тебя. С тобой повезло, может, получится и с ним.       При всём своём красноречии Вэй Ин не нашёл, что на это сказать. Одно он понял точно — не стоит уговаривать Хуа Чэна оставить его, притом что за его плечами уже имеется подобный опыт с тем, кто был ему дорог.       Кто я такой, чтобы диктовать ему, как поступать? Он всё равно не прислушается, — мысленно вздыхал Вэй Ин.       Неподалёку громыхнула молния, оглушив и ослепив обоих на пару секунд. Место, на котором расположились мужчины для отдыха, осветило как днём. Изогнутая линия разряда ударила в землю у подножья холма, но тут же вспыхнула снова с противоположной стороны.       — Надо убираться! — огласил Хуа Чэн, подхватывая метлу. — Гроза движется прямо на нас!       Позабыв о боли в плече, Вэй Ин взмыл в воздух. Очутившись в самом эпицентре стихии, ведьмакам понадобилось немало сил, чтобы лавировать между вспышками молний и не потерять друг друга из виду в пучине вскипающей бури. Ветряные вихри внутри разверзшейся дождевой воронки хлестали так, что едва не сбрасывали с мётел. Мужчин, как лёгкие щепки, швыряло справа-налево, вверх-вниз. Лететь в таких условиях было откровенно мучительно. На свой страх и риск они ещё некоторое время балансировали в воздухе, но когда грядущий залп молний задел заднюю часть метлы Хуа Чэна, и та полыхнула, Вэй Ин осознал, что они переборщили с отвагой — следует действовать осмотрительнее, а прорываться через грозу напролом точно не об этом.       Устремившись за пикирующим спутником, Вэй Ин сфокусировался на его метле и плавно её выровнял. Свою собственную держать в разы стало тяжелее. Она накренилась и задрожала, словно собираясь разломиться пополам. Хуа Чэн, невзирая на попытки подчинить себе летательное средство, против воли продолжал снижаться. Часть его метлы тлела и ярко сыпала искрами. Вэй Ину приходилось направлять силы, чтобы поддерживать её в воздухе. Он также использовал магию, чтобы уменьшить возгорание. Оба оказались под обстрелом грома и чудом достигли земли, не размозжив себе черепушки.       Хуа Чэн вздохнул с облегчением, когда ноги коснулись земной тверди. Вэй Ин, напротив, выглядел так, словно приземлился на паутину огромного ядовитого паука и готовился стать его обедом. Вскоре Хуа Чэн понял почему. Опора под их ногами состояла из кочек, разбросанных по тёмно-коричневой глади болотной трясины. Вокруг куда ни взгляни — лишь вязкая, липкая жижа да аккомпанемент из бульканья. Выходящие на поверхность из болотного месива газы раздували пузырьки величиной со средний арбуз. Ни деревьев, ни даже невысокой поросли кустарника не было и в помине. В воздухе стоял острый запах багульника, морошки, разложения и застоя.       Открытое пространство подразумевало, что магическим освещением ведьмаки воспользоваться не могут. С высоты это сияние было бы видно как на ладони, несмотря на ливень. В таком случае достаточно одного прицельного залпа Яна или кого-то из его отряда, и мёртвые тушки беглого дуэта отправятся на корм обитателям трясины.       Тяжело дыша, Вэй Ин тихо матерился. Упругие струи дождя заливали брови и глаза. Холод пробирал до костей. Одежда мёртвым грузом тянула вниз. Вэй Ин изнывал от усталости. Вновь посетила мысль о наведённом на него кем-то сживающем со свету проклятии. Последние дни выдались более чем напряжёнными, а теперь ещё и это доконать путешествие!       — Легко отделались, — противореча его настрою, с оптимизмом обронил Хуа Чэн, окуная тлеющую часть метлы в воду.       — Летать будет? — справился Вэй Ин, уже прикидывая в уме, что, возможно, придётся взять пассажира.       — Древко не пострадало, а подпорченное помело влияет лишь на манёвренность полёта, — успокоил его юноша.       Опустившись на чавкающую губку мха, укрывающего все валуны на островке, Хуа Чэн подтянул к себе ноги и начал потуже затягивать шнуровку на сапогах.       — Двигаться по топям в темноте, не зная безопасной тропы и ничего не видя перед собой из-за ливня, затея так себе. Давай переждём, а утром с новыми силами рванём к Тунлу.       Вэй Ин придерживался другого мнения. Бесспорно, его не радовала гроза, да и болота он предпочитал преодолевать по воздуху, а не меся грязюку, но интуиция подсказывала — Сюэ Ян со своей шайкой не дремлет и вот-вот ознаменует своё появление.       — Может, ещё лагерем тут встанем? Перекусим жареными жабами, поспим вволю, — с наигранной весёлостью протянул Вэй Ин, но тут же предельно серьёзно добавил: — Мы посреди ровной глади болота. С наступлением утра окажемся как прыщ на жопе. И приплыли! Такой конец, кстати, будет ничем не лучше гибели в попытке перебраться через Тунлу прямо сейчас. Последний вариант хотя бы предоставляет шанс на выживание, а если позволим Яну нас обнаружить — точно отправимся к праотцам.       Хуа Чэн молча кивнул. В свете мечущихся вокруг молний было хорошо видно его бледное лицо, даже в критических ситуациях успешно сохранявшее спокойствие. Вэй Ин не беспочвенно испытывал гордость. Юный Хуа Чэн запомнился ему худым, угловатым, потрёпанным физически и морально, теперь же на него, без сомнения, западали многие, едва взглянув. Когда на прикрывающую утраченный глаз повязку падали волосы, его легко можно было принять за представителя тёмных эльфов, настолько красивым, утончённым мужчиной он вырос.       Видимо, разгадав мысли уставившегося на него Вэй Ина, Хуа Чэн приподнял брови. Блеснули в улыбке ровные белые зубы, дрогнули загнутые кверху длинные ресницы, спрятавшие что-то в подёрнутом смущением взгляде.       — Хочешь что-то мне сказать? — уронил он с намёком.       Неловко переминаясь с ноги на ногу, Вэй Ин отмахнулся.       — Просто размышляю, на кой сдались тебе эти приключения.       — Вообще-то я люблю приключения, — нисколько не лукавя, отбил юноша. — Правда, предпочитаю те, которые хорошо для меня заканчиваются.       — Такие в моём исполнении редкость.       — Как по мне, ты отменно справляешься с трудностями. Спасибо, что подстраховал, когда метла задымилась.       — Не стоит благодарности.       — Жаль, что из-за меня очутились тут.       — Я вовсе не против прогуляться, — Вэй Ин перевернул метлу древком вниз и, проверяя ею на устойчивость кочки, начал продвигаться вперёд. — Но надо глядеть в оба. Эти болота коварны.       — Странно, я не слышал, что в горах вблизи Медной Печи есть подобное место, — выдал Хуа Чэн, следуя за штурмующим остролистый камыш и высокую осоку спутником.       — Об этом почти не говорят, — кинул Вэй Ин, угрожая метлой скоплению лягушек, совершенно его не боявшихся. — На самом деле трясина — хороший признак. Мы почти у подножья Тунлу.       Он напрягал зрение, чтобы не оступиться.       — Будь начеку, флора и фауна здесь не отличаются гостеприимством.       Густая темень, царившая над болотами, была половиной настигшей ведьмаков беды, вторая состояла в том, что слепил дождь. Скользкие кочки ходили ходуном под гудящими от усталости ногами. Учитывая то, что этой ночью так и не удалось поспать, чувствовал себя Вэй Ин как выжатый лимон. Может, именно поэтому путь давался ему непросто. Он спотыкался и стабильно соскальзывал — благо не в глубокую воду, а всего по колено.       — Очень надеюсь, Ян тоже замарается здесь, — свирепел Вэй Ин, злорадно рисуя в воображении перекошенное яростью лицо главаря торв и шокированное Лань Чжаня в момент, когда те обнаружили не только его побег, но и исчезновение камня. — Хочу, чтобы юркий мерзавец, попивший мне порядком крови, ещё когда я за ним по Безночному городу мотался, постарался чуть лучше, пытаясь достать мою горемычную задницу. Слишком легко ему удалось схватить меня накануне. Эх, старею, однозначно старею, — ворчал он, расшвыривая носком сапога очередную груду лягушек перед собой. — Кыш-кыш! Пошли прочь!       — Что ещё тебе известно о Тунлу? — расспрашивал Хуа Чэн, взирая на проводника с захваченностью любознательного ученика.       — Немного. Тунлу, или как её ещё называют — Медная Печь, — вулкан, кипение магмы в недрах которого не стихает никогда, но лава преодолевает котловину кратера лишь в исключительных случаях. С последнего такого извержения, если верить историческим записям, истекло не меньше тысячи лет. Свет от всплесков раскалённой породы, бурлящей в горе, маскирует дымовая завеса. Она не рассеивается, создавая своего рода плотную шапку.       — А что до обитающих там созданий?       — На этот счёт домыслов хоть отбавляй. Вероятнее всего, в окрестностях этого гиблого места полно враждебных духов, водятся гигантские монстры, и вообще… Кто-то верит, что Медная Печь — это проход в преисподнюю.       — А ты?       — Что я?       — Веришь, что Тунлу — портал между этим миром и тем, что за завесой?       — Всё может быть.       Вэй Ин был не склонен строить столь далеко идущие догадки и стращать себя больше, чем уже был напуган. Часть его молилась, чтобы Тунлу оказалась лишь опасной природными особенностями горой, окутанной кривотолками, а не потворением Луаньцзан, но другая часть уже знала — они движутся к разлому между мирами. Суть Вэй Ина остро реагировала на преобладающую в подобных местах энергию.       — Есть теория, что Медная Печь — врата в потусторонний мир, — делился собственными представлениями Хуа Чэн. — Которые открыл один могущественный белый ведьмак, практикующий тёмные искусства. Он тысячелетиями использовал это место в качестве жертвенного алтаря, подпитки своих сил и продления жизни. Однажды он исчез, тогда как гора осталась, храня его жуткое наследие. Неупокоенные души жертв, призраки, демоны и прочие злобные создания заперты в её недрах, словно пленники.       — Ты неплохо подкован, — удивился его осведомлённости Вэй Ин.       — Всего лишь пересказываю молву.       — Это не исключает того, что в твоих речах зёрна истины.       Хуа Чэн резко замер на месте с занесённой было над кочкой ногой.       — Получается, ты всё-таки веришь, что Тунлу — портал?       — Скорее — да, чем — нет.       — Таким образом, мы сунемся в логово самой смерти и бросим вызов древней нечисти?       У Вэй Ина вырвался непроизвольный смешок.       — Ну конечно! — иронизировал он. — Прямо с порога и бросим! Что нам терять? Все однажды умрём.       — Настрой у тебя однозначно героический! — рассмеялся Хуа Чэн.       — Что добавить к этому? Я рождён побеждать!       — А если серьёзно? Чем прикажешь оберегать себя от мертвецов? Метлой махать в качестве дубинки?       — Можно и метлой при необходимости. Впрочем, пока неясно, что понадобится.       — Хреновый план.       — Да уж, — Вэй Ин угодил ногой в очередной просвет между кочками и заляпался грязью как чёрт. — Да что б тебя! Конца края не видно этому болоту!       Он зарычал, отряхивая накидку и немилосердно сотрясая метлу.       — Тише-тише, — ухватил его за локоть Хуа Чэн, когда вся платформа, на которой они в этот миг балансировали, начала плясать под ними, как решето в руках пекаря. — Решил поплавать для полного счастья? Я отговаривать не буду, но без меня, идёт?       Вэй Ин не грубо сбросил с себя его руку и замер, дожидаясь, пока колебание почвы сойдёт на нет. И вправду, что за дьявол в него вселился? Что он и кому доказывает таким поведением? Разве Хуа Чэн виноват в том, что в его метлу угодила молния, и им выпало тащиться пешком сквозь ненастье к Тунлу.       Смахнув с лица дождевую влагу, Вэй Ин вновь зашагал. За время, проведённое в компании Лань Чжаня, он заметно привык к его заботе и ожидаемо размяк. Впредь предстояло полагаться только на себя. Взор мимоходом коснулся Хуа Чэна.       Парень вроде кремень, но присмотреть за ним не лишне. Уж больно горяч и отважен.       — Могу я спросить? — подал голос тот.       — Если это хоть как-то касается Лань Чжаня, то — нет! Тема закрыта!       — Вообще-то, я собирался попросить ещё что-нибудь рассказать о горе. Топать тут в темноте и молчании жутковато. Твой голос меня успокаивает.       — Темнота и тишина как раз не самое страшное. Скажи спасибо, льёт как из ведра, иначе, кто знает, какая болотная тварь попыталась бы показать харю наружу и познакомиться.       Хуа Чэн шумно вздохнул, озираясь по сторонам, а Вэй Ин снова напряг память, вспоминая, что слышал о месте, куда они направлялись.       — Я топчу землю почти триста лет, но ни разу не сталкивался с тем, кто поведал бы мне что-то о Тунлу из первых рук, поэтому не придавай моим словам большого значения.       — А как же Луаньцзан? Ты выжил, побывав на ней. Это подвиг.       — Это случайность.       — Я не верю в случайности.       — Хорошо, скажу иначе — эту тему я тоже не хочу ворошить.       — Признаться честно, в юности я мечтал уподобиться тебе и оставить за плечами похожее свершение, — напряжённо пошутил Хуа Чэн, вновь оглядывая извивающиеся вокруг них ленты мглы.       — Тогда тебе определённо представится такая возможность, а я вот не рвусь себе устроить очередную свистопляску, — уныло подхватил Вэй Ин, подтягивая к поясу сплошь измазанную болотной жижей мантию. — Но не буду нагнетать. Порой не так страшен дракон, как его кладка.       — Чего?       — Ты видел драконью кладку когда-нибудь?       — Не доводилось.       — Тогда мимо.       Удивительно, но то ли чутьё Вэй Ина работало столь безотказно, то ли им просто везло, однако топи спустя некоторое время начали перемежать участки надёжной суши. Вскоре на глаза ведьмакам попались первые каменистые образования, а чуть погодя показались полноценные скалистые гребни. Слой тины на вымокшей до нитки одежде и растения, тянущиеся за сапогами, были незначительной платой за преодоление болота. Далее дорога уводила вверх.       Буйствующая над ущельем гроза ушла западнее. Дождь стих резко и неожиданно, и воздух будто бы сразу же потеплел.       — Фуф! Давно бы так, — обронил Хуа Чэн, выкручивая край накидки.       Вэй Ин не спешил радоваться. Пока сохли мётлы, мужчины продолжали путь по земле, стараясь без необходимости не маячить на открытых пространствах. Серо-голубые скалы облюбовали небольшие рощицами осин, берёз и ельника. Серебристо-белый туман то набрасывал своё призрачное полотно на горную цепь, то почти рассеивался. Низкие тучи время от времени разрубали линии молний вдалеке, но звук грома больше не доносился — буря лютовала в другой стороне хребта, однако долго покой не продлился. Через некоторое время путники уловили отчётливые подземные вибрации.       — Это ещё что за напасть? — крепко схватившись за метлу, огласил Хуа Чэн.       — Без паники! Мы в буквальном смысле ступаем по вулкану, — констатировал Вэй Ин, опустившись на корточки и коснувшись ладонью камней. — Землетрясения в горах не то чтобы редкое явление, а с учётом температуры почвы на этом склоне, осмелюсь предположить, что где-то неподалёку разлом со свеженькой лавой.       Хуа Чэн тоже прижал руки к земле. Невзирая на то, что обступающие Медную Печь вершины укрывали вечные ледники, от камней в ущелье, по которому передвигались мужчины, шёл ощутимый жар. Достаточно было бы с полчаса поваляться на этой природной печке, и их одежда полностью высохла бы. Однако каждая минута была на счёту.       Время в Уюне текло на свой лад. Настигший внезапно рассвет пробивался мутно-розовыми разводами сквозь плотную завесу неприветливых туч. Тьма неумолимо редела. На небе образовались небольшие просветы с восточной стороны горной гряды. Добавило волнения и огромное облако белых мотыльков, не пойми откуда взявшихся и начавших кружить между мужчинами, забиваясь в волосы и складки одежды. Чего и следовало ожидать, за ними, только облаком поменьше, налетели летучие мыши, которые этими самыми мотыльками от души насыщались.       Ничего не оставалось, как снова взмыть в воздух. Оба сразу отметили, что лететь стало тяжелее. Силы будто высасывала из тела невидимая воронка. Траектория движения постоянно смещалась вверх-вниз, норовя в какой-то миг послужить поводом для падения. Чем дальше вглубь ущелья продвигалась пара, тем коварнее становилось сражение с пребыванием в воздухе, так что в итоге снова пришлось приземлиться и пойти пешком.       Ещё будучи на мётлах, они заметили золотистые отблески зарева впереди. Хуа Чэн предположил, что дело в рассвете — солнечные лучи прорезают тучи, но Вэй Ин разочаровал его, уверенно заявив, что сейчас их взоры обращены не к той стороне света, и они видят что-то другое. Через четверть часа склон, по которому они поднимались, вдруг закончился выходом на более пологую и обширную платформу. В лица пахнуло духотой, как если бы кто-то резко убрал заслонку с очага, и скопившийся внутри печи жар вырвался наружу.       Взорам открылась поразительная картина. Сразу за возвышенностью, на которой возвышались мужчины, шёл спад в лоно котловины, переплетённой сетью прожилок ярко-оранжевого цвета. Нетрудно было догадаться, что это вулканическая лава. Подобно ручьям, формирующим реку, магматические массы стекались в один широченный поток в самом центре впадины. Окружающие скалы были испещрены большими и малыми кратерами, проёмами и пещерами. Кусочки пепла носились по ветру, как лепестки увядших цветов.       С учётом нестабильности полётов оставалась лишь тропа параллельно жерлу дремлющего вулкана. Передвижение допускалось лишь сугубо по твёрдым скальным образованиям и каменистым отрогам между током раскалённого сока земли.       — Попробуем облететь? — прошептал Хуа Чэн, заворожённо вбирая в себя поразительный ландшафт.       — Не, — промычал Вэй Ин, потирая виски.       Его истязали предчувствия. Чувство опасности сжималось тугим кольцом беспокойства на сердце. Вэй Ин подозревал, что использование магии на Тунлу может дать неожиданный результат. Ощущение новых энергий в этой части горы сводило на нет надежду преодолеть этот путь на мётлах.       — Невозможно предугадать, как поведут себя чары, поднимающие в воздух наши мётлы. Если не справимся и рухнем прямо в лаву. Как и прежде, воспользуемся традиционным способом и пойдём по земле.       Хуа Чэн метался.       — Через долину, сплошь пересекаемую лавовыми реками? Да у меня уже подошвы сапог дымятся.       — В таком разе смотри, куда ступаешь.       Вэй Ин отчасти разделял его потрясённое состояние, но ничего безопаснее предложить не мог.       — Неужто мы и вправду полезем в этот адов котёл?       — Сомневаешься, что мне удастся провести нас на другую сторону?       Лицо Хуа Чэна мгновенно смягчилось — стало более благожелательным, видимо, подействовала трогательная попытка Вэй Ина его ободрить.       — Мне бы твои нервы!       — Поверь, нервы не самая сильная моя сторона, — покачал головой Вэй Ин, принюхиваясь.       Его мысли в этот момент занимала дымка над долиной и специфические запахи, витающие в пространстве. В следующий момент он принялся торопливо стягивать с себя мантию. Сдвинув к переносице брови, Хуа Чэн с любопытством наблюдал за процессом. Вэй Ин высвободился из накидки и огромным смешным тюрбаном намотал её на голову, плотно приспособив часть ткани поверх лица, благодаря чему на виду остались лишь его глаза.       — Теперь что? — напрягся Хуа Чэн.       — Ядовитые пары, — заявил Вэй Ин. — Если долго дышать, начнут путать мысли и порождать иллюзии. Чем позднее это наступит, тем лучше, так что рекомендую последовать моему примеру.       У Хуа Чэна отвисла челюсть.       — Ты полон сюрпризов.       — Это не я, а это место.       — Учитывая то, что ты только что сказал, сложно поверить, что ты здесь впервые, — продолжал недоумевать Хуа Чэн.       Не обращая внимания на его озадаченность, Вэй Ин сплетал одно защитное заклинание за другим, намереваясь чарами прощупать окрестности, по которым им предстояло передвигаться, но ни одно не задержалось, бестолково тая в воздухе подобно мыльным пузырям.       — Ещё одна тревожная новость, — вздохнул Вэй Ин. — Наша магия отказывает.       — Как это понимать?       — Что-то на этой территории глушит инородный магический потенциал, так что твои магические способности не панацея от подстерегающих впереди опасностей. Полагайся на ловкость и силу тела.       — Приму к сведению.       В потоке лавы неподалёку громко бахнуло, взрываясь столпом пламени ввысь. Звук повторился где-то вдалеке и несколькими залпами по окружности. Хуа Чэн в несколько движений соорудил тюрбан, в точности как высился на голове Вэй Ина.       — Готово.       — Отлично выглядишь.       — Ты тоже.       — Не сомневаюсь.       Дышать через тканевую конструкцию стало в разы тяжелее, не говоря уже об удобстве ношения такого «украшения».       — Что дальше? Соорудить удавку из штанов загодя?       — С удавкой не торопись, — ухмыльнулся Вэй Ин, уже спускаясь по узкой траншее между скалами к руслу первого лавового источника. — Мы ещё повоюем!       На пути выросла каменная арка в два человеческих роста. Изваяние напоминало естественное природное образование, но при более дотошном и тщательном разглядывании в глаза бросались некоторые ярко выступающие на тёмной поверхности символы, изрядно запорошенные пылью и стёртые временем.       — Язык тёмных фейри, — опустившись на корточки, пригляделся к начертанному Хуа Чэн. — Узнаю некоторые символы. Например, этот означает — цифру три, а тот, что рядом с ним — испытание.       — Общая суть написанного: кто из смертных заступит границы владений Белого Бедствия, будет обречён пройти три испытания, — механически доложил Вэй Ин, поправляя съехавший на бок тюрбан. — Первое — испытание силы, второе — ума, третье — духа. Только тот, кто справится хотя бы с одним, покинет Тунлу живым. Тот, кому повезёт с двумя — живым и здоровым, а тому, кому поддадутся все три — будет даровано щедрое вознаграждение и отворятся врата в Бездну.       — Ого! Ты знаешь язык тёмных фейри? Он ведь невероятно сложный! — обрадовался и удивился Хуа Чэн.       Он, судя по всему, не воспринял озвученное всерьёз — в отличие от Вэй Ина, в глазах которого стояло ошеломление.       Твою мать!       Поглощённый осмыслением прочитанного Вэй Ин даже не услышал его вопрос. Его возбуждённый взор снова и снова скользил по знакам на камне. Худшие из опасений сбывались.       Тунлу — врата в Бездну! Значит, всё как на Луаньцзан…       Утро не было способно вытеснить полумрак над горой. Вокруг продолжали клубиться враждебные тёмные облака, не позволявшие проникнуть под их полог животворящему солнечному свету. Освещение обеспечивала по большей части лава, хотя сияние это было с кровавым отливом.       — Я не могу позволить тебе идти дальше, — процедил Вэй Ин, повернувшись к Хуа Чэну. — Ты не справишься с испытаниями.       Хуа Чэн закатил глаза.       — Ты перегрелся, что ли? Какие испытания? Кто их нам организует? Это просто старая надпись. Ей, наверное, тысячи и тысячи лет! Думаешь, тут неподалёку бродят стражи, наблюдающие за соблюдением законов? Не смеши!       — Мне не до шуток. Бездна реальна, как и правила, действующие вблизи разломов между мирами.       — Пусть так. Я и не ждал, что увижу на Тунлу единорогов! Ты сам призывал не нагнетать страстей, пока не столкнёмся с осязаемой угрозой, а теперь вдруг впал в паранойю?       — Послушай, — Вэй Ин ухватил Хуа Чэна за плечи и встряхнул. — Нам в спину дышит Ян, ему нужен я. Он ничего не знает о том, что ты сделал. Ты повернёшь обратно и, даже если вам случится встретиться, сможешь соврать, что я заставил тебя вскрыть наручники и похитил камень.       — Вижу, здесь и впрямь ядовитые пары в воздухе.       — Хуа Чэн! — пальцы Вэй Ина, впившиеся в кожу, начали причинять боль. — Тебе нельзя пересекать рубеж! Я видел множество рисковых парней, шагнувших на ту сторону и сгинувших в муках!       — Но ты цел и невредим, значит, допускаются исключения.       — Я не готов сейчас сыграть в эту игру.       — Но решать не тебе.       — Прошу, не делай этого! В память о том, что я когда-то для тебя сделал — не ходи!       — Успокойся! — Хуа Чэн бережно обхватил и сжал ладони Вэй Ина. — Мы это уже обсудили. Я здесь и не собираюсь поворачивать назад.       — Умереть охота?       — Я мог умереть сотни раз за то время, что мы были порознь. Ты помог мне выжить однажды — избавил от издевательств и насилия, за что я буду благодарен тебе во веки веков, но впредь ты не в ответе за мою судьбу. Я сам решаю, с кем и куда отправлюсь.       — Ты не понимаешь…       — Вэй Ин! — непреклонно перебил Хуа Чэн. — Я не ребёнок и повидал такое, о чём не отважусь рассказать. Не нужно переживать за меня. Я не стану обузой. То, что случилось в воздухе над болотами, не повторится.       — Причина не в этом!       — А по-моему, как раз в этом. Ты видишь во мне того, кого необходимо оберегать. Мне приятна твоя забота, но ты заблуждаешься, думая, что я слабее тебя.       Вэй Ин сдавленно застонал.       — Речь не о силе вовсе. Я не хочу, чтобы ты пострадал.       — А я не хочу, чтобы ты! Мы закончили? Может, пойдём уже?       Хуа Чэн шагнул к арке, но Вэй Ин преградил ему путь.       — Ты ещё скажешь мне спасибо.       — За это точно не скажу.       Хуа Чэн попытался обогнуть ведьмака, но действия того были слишком неожиданными и стремительными. Вэй Ин очень старался не сломать юноше нос, но удар всё равно получился мощнейшим. Хуа Чэн повалился на землю как подкошенный, отрубившись мгновенно.       Вэй Ин ненавидел себя за то, что приходится делать такое, но не смел даже вообразить, как потеряет его, не успев узнать во взрослой жизни. Он не озвучил этого, тем не менее символы на стеле гласили, что пакт с силами Бездны нельзя обойти хитростью или превозмочь характером. Любой, кто осознанно переступал рубеж миров — эту непримечательную каменную арку, сразу же становился игроком в партии на выживание.       Вэй Ин быстро рассудил, что в нынешней ситуации при благоприятном исходе испытания перед ним откроется прямой путь в Гусу, при неблагоприятном — он сгинет в муках, переродившись демоном. Вэй Ин допускал, что Хуа Чэн — отменный боец, раз пользовался уважением Сюэ Яна, и умом не обделён, но как он проявит себя перед лицом опасностей Медной Печи, гадать не брался.       — Прости, но дальше ты будешь путешествовать, как моя ноша, — вслух проронил Вэй Ин, не без крепких выражений взваливая парня поверх своего здорового плеча.       Ему всего-то необходимо было пересечь с ним арку, что он и сделал несколькими следующими шагами. Так как Хуа Чэн находился в этот миг без сознания, сделку с силами Бездны заключил лишь Вэй Ин, причём не впервые.