На Тёмном Пути

      Вэй Ин продолжал сомневаться в правильности решения сдаться обстоятельствам, даже когда, преодолев короткими перебежками несколько улиц и приличный участок густых зарослей, он и его спутник, не покидая ночной тени, вынырнули у высоченного древнего особняка со створчатыми воротами. Лань Чжань с ловкостью заправского акробата в несколько движений перемахнул через зловещего вида ограду и при этом почти не пользовался раненой рукой. Видя, как топчется на месте и тянет время Вэй Ин, он сдвинул брови.       — Нужна помощь?       Зло сверкнув глазами, Вэй Ин заставил себя собрать волю в кулак и, напрягая остатки почти иссякших сил, принялся забираться по металлическим прутьям вверх. Рука соскользнула в момент, когда он уже перебрался на другую сторону, и снова Лань Чжань вовремя явился на выручку, подхватив его едва ли не у земли.       — Я что говорил? — вырвалось у Вэй Ина больше смущённо, чем возмущённо. — Прекращай меня постоянно хватать.       Он оттолкнул от себя чужие руки, как только ноги надёжно соприкоснулись с землёй, и с видом оскорблённой невинности выпрямился.       — Это входит у тебя в привычку.       Лань Чжань не пытался отрицать, только недовольно глядел исподлобья, будто решал в уме сложную задачу. Вэй Ин сердился, потому что совершенно не понимал, что происходит у него в голове, и принялся отчитывать:       — Не нужно меня опекать, словно я дитя малое! Мне почти триста лет, да будет тебе известно!       — Нет причин злиться, — понуро произнёс Лань Чжань. — Я не хотел тебя обидеть.       — Ты с поводом и без даёшь волю рукам, меня это нервирует!       — Почему? Ты меня боишься?       — А что, не стоит? Что я о тебе знаю — ничего! Не уверен даже, что имя настоящее.       — Настоящее. Я не назвал его в допросной, но тебе открыл.       — И это самое странное. Ты назвал его раньше, чем поймал меня на моём же слове и понаделал чёрт пойми что, пустив в ход магию и связав меня с собой обязательствами! Нет, я, конечно, сам виноват — не просёк сразу, с каким шустрым и смышлёным парнем имею дело. Но давай откровенно, ты обманул меня!       — Не обманывал, а согласился на твоё предложение.       — Никакого предложения я тебе не делал — просто ёрничал и молол языком. Я даже представления не имел, что твои силы продолжают действовать в изоляторе, где по определению такого быть не может! То, как ты поступил, называется — подлость!       — Ты не прав. У меня не было и нет по отношению к тебе никаких вредоносных замыслов.       — А какие есть? Давай, просвети, чтобы мне вновь ненароком не облажаться. Хочу знать, к чему готовиться.       — Сейчас моя цель — выбраться из города и тебе в этом помочь.       — По-твоему, я настолько наивен, чтобы, слушая подобные речи, верить?       — Не нужно верить на слово, если не выходит. Время всё расставит по своим местам.       В конце улицы громко залаяла собака, так что юноши одновременно насторожились. Когда Вэй Ин снова посмотрел на Лань Чжаня, успел заметить, что взгляд того чувственно блуждает по его лицу, будто стремится запечатлеть каждую чёрточку. Учитывая, в каком плачевном виде и состоянии находился Вэй Ин — едва волочащий ноги, покрытый грязью, как крот, и благоухающий, как старая помойка, это казалось не просто странным, а почти ужасало.       Не исключено, что я имею дело с помешанным, и это только начало моих приключений!       — Твой друг не ждёт гостей, в окнах нет света, — отметил Вэй Ин, спеша разорвать слишком затянувшееся между ними молчание и перевести собственные мысли в более безопасное русло.       — Я не говорил, что живущий здесь — мой друг, — поправил его Лань Чжань. — И ему не нужно освещение. Он прекрасно чувствует себя в темноте.       У Вэй Ина тянуло под ложечкой.       Чем дальше в лес, тем больше дров!       — Обнадёживающее заявление. Надеюсь, этот некто не побрезгует пустить на порог настолько вонючих и чумазых гостей.       — Куда денется.       Лань Чжань быстрыми шагами направился к особняку. Вэй Ин едва поспевал за ним. Они не без труда преодолели разросшиеся до безобразия кусты белых роз, бурьян среди которых был той же высоты, что и сами цветы, и очутились во дворе. В воздухе витало напряжение, обычно предвещающее дождь. Усеянное частыми звёздами небо пересекало полупрозрачное туманное облако, голубовато-сиреневыми мазками оживляющее ночную панораму.       Засмотревшись на него, Вэй Ин споткнулся и грохнулся прямо в густую поросль тимьяна, дурманяще-чарующей дымкой ударившего в нос. Хлебнув этой сладости сверх меры, он звучно чихнул.       — Потише! — уронил Лань Чжань, оглянувшись.       — Я не специально! — прошипел Вэй Ин, чувствуя, что не хочет двигаться.       В теле не осталось ни одной косточки, ни одной мышцы, ни одного клочка плоти, который бы не ныл и не болел. Он был готов отрубиться прямо так — лежа на чужом подворье под открытым небом.       — Вставай!       Лань Чжань оказался тут как тут и, вопреки недавнему диалогу, снова потянулся к нему, намереваясь поднять.       — Да что ты будешь делать! Ты меня вообще слушал?! Я сказал — никаких рук! — рыкнул Вэй Ин и самостоятельно, хотя и с недобрыми причитаниями, вернул себя в шаткое вертикальное положение.       — Почему нельзя тебя касаться, когда требуется помощь? — коснулось его ушей в следующий миг.       Лань Чжань уязвимо смотрел на Вэй Ина, напустившего на себя самый угрожающий и многозначительный вид, какой только удалось притом, что его непослушная тёмная шевелюра наполовину накрыла испачканное лицо, а мантия перекрутилась вокруг тела и никак не хотела возвращаться в исходную позицию, делая его похожим на неаккуратно завернутый в тряпку веник.       — Потому, что я, помимо того, что чёрный ведьмак — взрослый мужик, а не хрупкая человеческая дева в беде! — рявкнул Вэй Ин, на нервах затеяв жестокое сражение с одеждой. — Не знаю, откуда ты родом и к чему привык, но здесь, независимо от принадлежности к тому или иному виду созданий, если мужчина ведёт себя подобным образом с другим мужчиной, это может быть неверно истолковано!       — Неверно истолковано?       — Ну да, твоя забота выглядит так, будто ты на меня запал!       — Запал?       — Хватит повторять за мной слова, Лань Чжань!       В попытке совладать с запутавшейся мантией, Вэй Ин, изнывая от неловкости за себя, слишком сильно дёрнул. Мокрая ткань недвусмысленно скрипнула, расходясь по швам в районе бёдер. Вэй Ин ахнул, сразу позабыв о нравоучительной тираде, которую собирался произнести.       — Боги! Кажется, меня кто-то проклял… — прошептал он с ужасом, разглядывая повисший в руках большой кусок отслужившей своё мантии.       Лань Чжань неведомо какими силами сохранил при виде этой картины серьёзное выражение лица и продолжал стоять столбом и, по-видимому, обдумывал его слова о надлежащем поведении мужчин между собой, поэтому Вэй Ин, едва не дымясь от стыда, молча обошёл его и заковылял дальше, старательно пряча пылающие щёки.       Не надо было ему этого говорить, ну зачем?! Теперь он решит, что это у меня на него непристойные виды!       В следующий миг из-за деревьев наконец выплыли чёрные своды внушительного строения. Оплетённый густыми побегами хмеля величественный особняк отдалённо напомнил тонущий в зелени леса Турмалин, разве что чуть-чуть менее древний. Создавалось впечатление, что строение давно брошено хозяевами и облюбовано исключительно летучими мышами и подвальными крысами.       Взбежав по широкому крыльцу, парни застыли. Лань Чжань занёс руку и не слишком громко постучал в массивную дверь.       — Похоже, никого нет дома, — устало сказал Вэй Ин, когда спустя пару минут им так никто и не ответил.       — Не торопись с выводами, — сказал Лань Чжань, спокойно ожидая.       — Мы зря теряем время. Надо обдумать другой план.       Вэй Ин уже собирался развернуться и топать прочь, как до ушей донёсся звук шагов, дверь скрипнула и отворилась. По алому отблеску глаз и изысканной внешности представшего перед ними парня было несложно догадаться, что он вампир.       — Я видел седьмой сон, — с упрёком выронил юноша с серьёзным и тяжёлым взглядом вместо приветствия, что нисколько не смутило Лань Чжаня.       — Здравствуй, Хэ Сюань. Прости за этот внезапный визит, но твой особняк был по пути, а нам позарез нужна помощь.       — Понятно, — промямлил, без сомнения, глубоко ошарашенный упырь, изумившийся появлению на своём пороге двух парней — грязных, как едва выбравшиеся из дорожной лужи поросята, и пахнущих, как уборная. — Думал, ты уже закончил все дела здесь и на полпути обратно в Гусу.       — О, я был бы, но возникли непредвиденные сложности, — ровно произнёс Лань Чжань.       — Проходите, — Хэ Сюань торопливо пропустил поздних гостей внутрь. — Какие именно сложности, поделишься?       — Давай потом. Сейчас мне и моему спутнику нужна ванна, ужин и покой хотя бы на час, сможешь организовать?       — Сделаю всё возможное.       — Спасибо. Кстати, Вэй Ин, это Хэ Сюань! — добавил Лань Чжань. — Хэ Сюань, это Вэй Ин.       — Рад знакомству, — уронил вампир, с любопытством сконцентрировав алые очи на новом знакомом.       — Взаимно, — кивнул Вэй Ин, выдавив хилую ухмылку.       — Чёрный ведьмак, я не ошибся?       — Всё верно, — Вэй Ин опустил глаза на прореху на мантии. — Мои извинения, что в таком виде. Ночь выдалась убойная.       — Да, я вижу, — кивнул Хэ Сюань, удерживая на лице поразительную флегматичность. — Будьте, как дома.       — Премного благодарен за гостеприимство.       Под испытывающим взглядом вампира Вэй Ин ощутил бессознательное беспокойство. Он всегда был недоверчив, а ныне так просто готов был шарахаться от каждого фонарного столба. После провала планов мирно уйти с нелюбимой работы паранойя настигала его едва ли не на каждом шагу. Ум беспричинно начал продумывать план отступления в случае облавы или ненадёжности приютившего их домовладельца.       В обычной ситуации исход поединка чёрного ведьмака с вампиром предрешали скорость, меткость и боевая сноровка каждого из них. Как правило, обе стороны сильно рисковали, ввязываясь в подобное противостояние, но после всех злоключений последних суток Вэй Ин сомневался, что сможет хоть что-то противопоставить Хэ Сюаню, реши тот вдруг выдать его властям или испробовать его крови.       Господин Сюань, невзирая на худобу и утончённость, был высоким, статным и достаточно крупным для вампира. Прямые тёмные волосы опускались до самых бёдер, выгодно подчёркивали белизну гладкой безупречной кожи и большие выразительные глаза. Как и большинство представителей своего вида, Хэ Сюань выглядел чрезвычайно юно, что, разумеется, относилось лишь к его внешности. Холодный равнодушный взгляд хранил явственный отпечаток сотен и сотен прожитых лет.       — Вэй Ин? — окликнул застывшего спутника Лань Чжань.       — Проходите в гостиную, — словно очнувшись от ступора, сказал Хэ Сюань, печально вздыхая при виде следов на коврах, оставляемых гостями. — Вам нельзя оставаться в столице, — подытожил он, выслушав краткий, но весьма ёмкий рассказ о сорвавшейся сделке с Сюэ Яном, попадании в изолятор и дерзком побеге через городские стоки. — Глава Вэнь — серьёзный противник, — ведя горе-парочку по коридору в северное крыло особняка, вещал вампир. — Уверен, его охотники уже взяли след. Он не даст им спуску, пока они не выполнят приказ и не доставят вас обратно живыми или мёртвыми.       — Мгм, — согласился Лань Чжань. — Я разрушил могущественные чары, чем, несомненно, ещё сильнее заинтриговал его. Отныне он совсем иначе посмотрит на сложившуюся ситуацию и примет необходимые меры.       — Ты редко действуешь столь открыто. Не похоже на тебя, — покачал головой Хэ Сюань, хотя осуждения в его голосе не было. — Было не самой лучшей идеей ввязываться в дело краденных древностей. Я предупреждал, где Сюэ Ян — там беда. Добром общение с ним ни для кого не заканчивается.       — Это не вопрос выбора, и тебе об этом хорошо известно. Я бы предпочёл иной путь, но его попросту не было, учитывая необходимость сохранять в тайне моё здесь нахождение.       Вэй Ин, как по команде, насторожился, уповая услышать что-то, что прольёт свет на то, кто такой Лань Чжань в действительности и что именно хранил у себя Сюэ Ян, но Лань Чжань, к его сожалению, не стал развивать тему сорвавшейся сделки и заговорил о другом:       — Понимаю, ты не ждал гостей, но, быть может, сможешь организовать нам ужин. Мы оба умираем с голода.       — Надо подумать, — прищурил глаза вампир. — Есть немного овощей, фрукты и молодое красное вино.       — Сгодится, а где мы могли бы помыться?       — Почти пришли.       Большая комната, в которую привёл их Хэ Сюань, была холодной и сырой, как, впрочем, и остальные покои, отчего у Вэй Ина прошла устойчивая ассоциация со склепом. Камин, казалось, сто лет не зажигали, тяжёлые шторы на огромных окнах не трогали, а пыль на старинной мебели не стирали. Отсутствие какого-либо освещения тоже не красило и без того мрачную обстановку холостяцкой вампирской берлоги.       — Купальня этажом ниже.       Хэ Сюань указал в сторону винтовой лестницы.       — Там найдёте всё, что нужно, чтобы привести себя в порядок. В дальнем шкафу справа подберите что-то из одежды. Ваши лохмотья только выбросить.       — Спасибо, ты нас очень выручил.       — Рад помочь. Буду на кухне, присоединяйтесь, как закончите.       Юноши спустились в купальню. Помещение дышало полутьмой и холодом, но водопровод был исправен. Посреди комнаты располагалась круглая, довольно большая ёмкость, в которой легко бы поместилась и дюжина человек. Она быстро наполнялась водой, коснувшись которой, Вэй Ин торопливо огляделся, ища источник нагрева.       Заметив в углу огромную, затянутую паутиной печь, он поискал глазами то, чем можно было бы её растопить. Большой узел хвороста, ещё не успевший стать трухлявым мусором, лежал неподалёку. Воспользовавшись им и загрузив его весь в проём печи, ведьмак, по привычке щёлкнув пальцами, заставил вспыхнуть огонь. Когда он обернулся, столкнулся глазами с Лань Чжанем, пристально наблюдавшим за его действиями.       — Ты исключительно хорошо справляешься со стихией огня.       — Спасибо, — растерянно буркнул Вэй Ин. — Ты тоже, насколько я помню.       Не решаясь сказать отчего, он вдруг сам вспыхнул подобно гудящему в очаге пламени и отвернулся.       — Почему ты не сказал Хэ Сюаню, что я охотник, истребил всю банду Яна и арестовал тебя? — продолжая ощущать взгляд на своей спине, спросил Вэй Ин.       — Ему это знать необязательно.       — Только в этом причина?       — Нет.       Лань Чжань какое-то время молчал, потом всё же пояснил:       — Я известен ему как тот, кто не церемонится с противниками, и я не хочу, чтобы он стал думать иначе. Мне это невыгодно.       — Заботишься о репутации?       — Когда это играет мне на руку, да. Здесь в Безночном городе я — чужак. Есть круг знакомых, которым я вынужден доверять, как сейчас Хэ Сюаню, но я не могу ручаться за их благонадёжность целиком и полностью. Совсем иное дело Гусу… — Лань Чжань умолк, уйдя в свои мысли.       — Значит, ты родом из Гусу? — не хотел молчать Вэй Ин.       — Мгм.       — И явился в столицу Цишань исключительно ради Яна?       — Ради того, чем он обладает.       — Не хочешь рассказать, что же это за расчудесная вещь?       Вопрос, казалось, заставил Лань Чжань почувствовать себя неуютно.       — Не сейчас.       — Ты подавил магию белых ведьм в камере Дворца Правосудия, — спустя мгновение, вновь подал голос Вэй Ин. — Это мог сделать только выдающийся белый ведьмак, но я никогда не слышал твоего имени.       — Может, потому что я не белый ведьмак.       — Прекращай водить меня за нос и ускользать, Лань Чжань. Твоя сила говорит сама за себя. Какого цвета твоя родовая отметина?       — На моём теле нет отметин.       — Лжёшь!       — Я говорю правду. Нет ничего такого. Отчасти поэтому твой начальник подверг меня жестокому допросу — ему не удавалось понять, кто перед ним.       Лицо Вэй Ина отражало недоверие. Помедлив мгновение, Лань Чжань стянул изодранную тунику и швырнул её в огонь, взявшись за ремень на штанах.       — Взгляни сам, если не веришь.       От звука его понизившегося голоса, Вэй Ина прострелило дрожью. Осенило мыслью, что впереди их ждёт общее купание — нагими. Он ощутил жар, обжёгший лицо и гулко прокатившийся по телу, сосредоточившись в самом неожиданном месте. Чтобы как-то справиться с непривычной для себя и дискомфортной паникой в присутствии другого мужчины, Вэй Ину вновь пришлось отвести взор и сделать вид усердного распутывания всклоченных волос.       — Ведьмак без знака отличия — это немыслимо! — ломким голосом уронил он, краем глаз замечая, что Лань Чжань, раздеваясь, смотрит на него.       — Хочешь поискать его самостоятельно? Я не стану сопротивляться.       Вэй Ин гулко сглотнул. Всё-таки он беспокоился не напрасно. Лань Чжань довольно откровенно давал понять, что расположен к нему. Вэй Ина от этой мысли почему-то захлёстывали глубинные эмоции, природу которых он не до конца понимал. В какой-то момент он и вовсе подумал, что не выдержит напряжения между ними, развернётся и побежит, не в силах совладать со своим состоянием. Но куда ему было бежать? Случай обрубил все пути отхода.       Лань Чжань тем временем избавился от ремня, штанов и белья и теперь возвышался посреди купальни в чём мать родила. Собственная нагота его нисколько не смущала, как, впрочем, до недавнего времени и Вэй Ина, который по непонятной для себя причине внезапно стал скромнее монахини — ужасно стеснительный, неуклюжий и бестолково краснеющий.       Лань Чжань зачерпнул воды и смыв с себя грязь, попытался осмотреть раненое плечо, тем самым предоставив Вэй Ину возможность беспрепятственно себя разглядывать. Он был безупречно сложен и обладал идеальными пропорциями благородно бледного тела, явно подвергавшегося частым тренировкам, о чём говорили подчёркнуто рельефные, хотя и не громоздкие, мышцы, а также сухой пресс и развитые плечи.       Позабыв о дыхании, Вэй Ин пробежал взглядом по выступающим линиям косых мышц живота и невольно коснулся места ниже. Лань Чжань без сомнения был в любимчиках у небес — они на зависть щедро одарили его во всех смыслах и значениях.       От эмоционального накала Вэй Ину стало душно. Он громко сглотнул и для разнообразия на этот раз побледнел.       Хватит таращиться! — стенало взбаламученное увиденным сознание. — Сутки назад ты чуть не убил этого парня и без зазрения совести конвоировал за решётку, а сейчас готов капать слюной на его причиндалы? Что с тобой такое, мать твою?! Или к магическому контракту прилагается в довесок слабоумие?       Как ни старался, Вэй Ин не мог припомнить случая, когда бы его так волновало обстоятельство стеснения. Отвернувшись к огню, ему оставалось только уповать, что произойдёт чудо или земля развернётся и поглотит его, избавив от необходимости раздеваться в присутствии Лань Чжаня, который, судя по звукам шлепков босых ног, направлялся к воде и, опустившись на корточки, тронул её рукой.       — Чего застыл? — вскинув голову в направлении Вэй Ина, спросил он. — Вода уже достаточно тёплая для купания.       Вэй Ин повернул голову и тускло улыбнулся, надеясь, что взгляд не слишком красноречиво выдаёт его невменяемое в какой-то степени состояние.       — Что-то не так? — заподозрил неладное Лань Чжань. — Передумал мыться или настолько изумлён отсутствием на мне ведьмовской отметины?       Одна его бровь приподнялась с намёком на издёвку.       — А может, решил я её где-то прячу?       Он уж точно не испытывал неудобств, предоставив обалдевшему Вэй Ину шанс лицезреть себя во всей красе.       — Ответь, хоть что-то.       Вэй Ин был бы и рад словами прикрыть своё растущее замешательство, но изо рта вырывались лишь междометия. Взгляд янтарных глаз опасно заискрился. Лань Чжань двинулся вперёд и, остановившись напротив, начал сам выпутывать Вэй Ина из одежды.       — Понимаю, ты устал, но искупаться придётся.       От смущения Вэй Ина парализовало. Сердце сжалось от испуга. Он оглох, слыша только гудящий шум крови в ушах. Глаза лезли из орбит. Голова кружилась, в горле ощущались спазмы, в паху — пожар, а Лань Чжань низким, опасно-спокойным голосом продолжал общаться с ним:       — Есть раны, которые необходимо перевязать?       Ошеломлённый невозможностью взять под контроль сбесившуюся плоть, Вэй Ин больно закусил губу.       Голову разве что, с ней беда.       Происходящее казалось нереальным. Ему стоило огромного труда в который раз за этот вечер оторвать от себя руки Лань Чжаня. Тому, похоже, все его наставления по поводу субординации и личного пространства были как горохом об стенку.       — Я сам, — промычал Вэй Ин сухим как пустыня ртом.       На более яркое выражение негодования не имелось сил. Возможно, ему показалось, но в янтарных глазах взвилось пламя какой-то мучительной борьбы и что-то исконно звериное проявилось в облике.       — Ступай в воду, — вибрирующим голосом выдавил Вэй Ин. — Я следом.       — Уверен, что справишься? — мрачно взирая на его одеревеневшие руки, лихорадочно шарящие по дырявой мантии, уточнил Лань Чжань, покорно отстранившись.       — Займись собой. Я сполоснусь и вскоре присоединюсь к тебе.       Боясь взглянуть на направившегося к воде собеседника, Вэй Ин, собрав всю выдержку, дрожащими, как у опытного пропойцы, пальцами вцепился в ткань, раздирая её местами в клочья. Закинув поверженную накидку в пламя, он взялся за тунику. Ругая себя мысленно самыми нецензурными выражениями, Вэй Ин кое-как стянул её, но когда наступила очередь штанов, пришлось импровизировать, ведь демонстрировать позорную реакцию тела Лань Чжаню он не намеревался.       — Дров мало. Тепло необходимо сохранять как можно дольше, — выпалил Вэй Ин, ничего лучше не придумав, затем схватил большущую печную заслонку и плотно закрыл ею очаг.       В купальне мгновенно воцарилась спасительная полутьма.