На Тёмном Пути

      Открыв глаза, Вэй Ин не сразу понял, где находится. Маленькая комнатка была мрачной, холодной и очень тесной. В центре неприглядного потолка, раскачиваемая сквозняками вентиляционной системы, болталась на скрипучей цепи чаша с огнём, плодящая хоровод теней. Обшарпанные серые стены кое-где существенно потрескались и покрылись плесенью. Запах подвала вызывал желание зажать нос обеими руками.       — Что за?.. — Вэй Ин резко привстал.       Голова от слишком стремительного движения пошла кругом. В желудке наметился неприятный отклик. Вэй Ин ругнулся, на секунду усомнившись, что пребывает не в кошмаре. Кое-как приподнявшись на локтях, он с большим трудом сел. Жёсткая скамья под ним была такая ледяная, что пальцы на руках и ногах закоченели. Спина ныла, словно его долго дубасили накануне.       Совладав с отходящим от забытья телом, Вэй Ин озадаченно огляделся и с изумлением выяснил, что в комнате находится не один. У противоположной стены стояла такая же лавка, как та, на которой лежал он сам, а поверх неё в тусклом свете вырисовывалась сгорбленная фигура, показавшаяся ведьмаку смутно знакомой. Сознание пустилось перебирать детали, пытаясь выудить из памяти воспоминание, в котором запечатлелись эти угольно-чёрные шёлковые волосы и черты безупречного лица — правда, теперь со следами чудовищных побоев.       Покупатель чего-то старинного у Яна! — пронеслось, словно вспышка, в мыслях.       Теперь до Вэй Ина наконец дошло — он в следственном изоляторе Дворца Правосудия, где обычно задержанные дожидались вынесения приговора и отправки в тюрьму «Четыре Печали».       Горгулья меня раздери!       Заметив шевеление, сосед Вэй Ина медленно повернул голову. Его огромные глаза цвета прозрачного липового мёда были прекрасны настолько, что захватывало дух. Они сияли в полутьме, как драгоценные топазы, смотрели с хладнокровием рептилии, но без злорадства или гнева.       Вэй Ин до того растерялся, снова увидев загадочного красавца рядом с собой, что забыл закрыть рот, а когда вспомнил, сделал это слишком быстро и чуть не прикусил язык. Завозившись на месте, он едва не соскользнул с узкой скамьи и вконец смутился, проклиная на чём свет стоит коварство насмешницы судьбы.       Светлоглазый тем временем плавно переместился на край ложа и вытянул перед собой длинные ноги. С последней их встречи на его дорогой одежде заметно прибавилось прорех и крови. Рукав светлой туники с правой стороны был наполовину надорван. Разбитые, но по-прежнему соблазнительные губы медленно приоткрылись.       — Быстро же ты меняешь лагеря, — негромко сказал он. — Ночью охотник, а утром уже преступник. Я полагал, за заслуги перед короной тебя наградить должны были, а не посадить. Видно, что-то пошло не так в твоём докладе, прямо как у меня с сорвавшейся сделкой в Турмалине.       Кисло-горький привкус стыда заставил Вэй Ина испытать удушающий прилив тревоги. Голова всё ещё гудела, мысли предательски путались, хотя картина была яснее ясного — Вэнь Жохань взял его под стражу, чем, в общем-то, и грозил, требуя принять свои условия и продолжить службу.       Слов на ветер господин Вэнь не бросает, что и говорить.       Впрочем, как и сам Вэй Ин, хотя для него это чаще заканчивалось именно такими беспросветными ситуациями, когда до виселицы оставалось рукой подать. Пытаясь взять под контроль бушующие эмоции и не взвыть от отчаяния, Вэй Ин осторожно спустил со скамьи ноги и уставился на массивную стальную дверь с изображением нескольких хорошо знакомых ему магических символов. Открыть эту неприступную громадину мог лишь Вэнь Жохань и работающие на него белые ведьмы, коих в здании временного изолятора было всего трое.       — Видно, тебе преподнесли неожиданный сюрприз, устроив отдых в этих апартаментах, — огласил сосед по камере. — И что думаешь о них теперь, когда представился случай оценить их комфорт лично?       — Я смотрю, ты уже успел зверски соскучиться по общению, хотя и сидишь всего ничего, — огрызнулся Вэй Ин. — Я, знаешь ли, тоже любитель блеснуть красноречием, но сейчас немного не в том настроении, чтобы тебя развлекать.       Янтарные глаза резанули льдом и будто озарились светом изнутри.       — Убожество.       — От убожества слышу.       — Пошёл ты!       — Пошёл бы, но заперто! — не растерялся Вэй Ин.       — Всё ещё считаешь, что поступил здраво, отыгравшись на мне за промах с Яном?       — Какая, к морскому дьяволу, разница, что я считаю?       — Большая.       — На самом деле — никакой, ведь я не могу переиграть своё решение!       — А ты хотел бы?       — Говорю же, это не важно.       — Для меня важно.       — Слушай, не доставай! Мне вправду не по себе, что пришлось тебя повязать, но ты сам нарвался. Нечего было с этим долбанутым отморозком водиться. Деньжата у тебя, судя по обещанным ему пригоршням золота, водятся в достатке. Хотел древностями потешиться, пошёл бы на аукцион, а не на стрелку с разыскиваемым преступником! Или ума не хватило додуматься, что, если он в розыске и вдруг нагрянут с облавой, то и тебя накроют?       — Я вынужденно рискнул.       — Распространённая отмазка большинства преступивших закон.       Фыркнув, светлоглазый спрятал лицо в ладонях и шумно вздохнул.       — Ты не понимаешь.       Когда он отнял их, его глаза излучали глубокую печаль. Вэй Ин вдруг ощутил гнев на себя за то, что срывается на незнакомце, хотя сам, того и гляди, разделит с ним камеру в «Четырёх Печалях», как делит сейчас. Кровоподтёки и припухлости от ударов весьма изменили внешность на редкость пригожего юноши, хотя до конца испортить его невероятную красоту не смогли. Несомненно, с ним уже серьёзно поработали в допросной. Не то чтобы Вэй Ин не знал о кровожадности большинства работников главы Вэнь, но если за задержанным ничего, кроме скупки краденного, не числилось, ему не полагалось подвергаться насилию и тем более пыткам.              Разве что глава Вэнь подошёл к выяснению обстоятельств их общения с Сюэ Яном с особым вниманием и пристрастием.       Ускользнувший главарь банды давным-давно занимал ум белого ведьмака, чему, вероятнее всего, имелась весомая причина. Вспомнив свои обсуждения странностей «отношений» Яна и Жоханя с Пэй Мином, Вэй Ин ужаснулся мысли, что друг тоже мог загреметь за решётку из-за его вольностей в кабинете господина Вэня. Они с Пэй Мином были напарниками и, следовательно, в какой-то степени делили ответственность за проступки и дерзость начальству.       Погрязший в невесёлых думах, Вэй Ин то и дело механически потирал лоб и щёки. Он не боялся замкнутого пространства, но выносил его с трудом. Грязная крошечная коморка быстро начала давить на нервы. Полумрак нагонял удручающую безысходность.       — Как давно я здесь? — наудачу спросил Вэй Ин, не особо надеясь на ответ соседа после перепалки, но через мгновение услышал тихое:       — Чуть больше суток.       — Больше суток?! — Вэй Ин ошеломлённо вперил глаза в сокамерника. — И всё это время я лежал в отключке?       Тот утвердительно кивнул.       — А чему удивляешься? В беспамятство тебя отправил глава Вэнь, так что возблагодари небеса, что вообще оклемался.       Вэй Ин громко сглотнул. А ведь и правда — после магического воздействия белых ведьм выживали немногие, хотя лично для него это был не первый случай, когда удавалось выкарабкаться с того света в казалось бы безнадёжных обстоятельствах. И после каждого такого опыта Вэй Ин всё явственнее ощущал, как на десятилетия, а то и на века, укорачивалась его не в меру бурная жизнь.       Прогоняя мрак бесплодных размышлений, он мысленно вернул себя в камеру. Обычно задержанного оставляли в изоляторе на пару-тройку дней на время разбирательства и выяснения всех деталей преступления, но ему, похоже, светила иная участь — без суда и следствия оказаться в тюрьме по обвинению И Вэй Хэ и оскорблённого бывшего хозяина до кучи.       Вэй Ин продолжал прокручивать стычку с Вэнь Жоханем в голове. После столь вопиющего проявления неуважения к правой руке принца Се Ляня глупо было надеяться на снисхождение — Вэй Ину светила казнь. И даже если глава Вэнь решит смилостивиться и спустит ему отвратительную сцену в кабинете, обвинения, которые на него стремился повесить министр финансов, были серьёзным поводом загреметь за решётку пожизненно.       Идиот! Надо было пересилить себя и промолчать! — ругал себя Вэй Ин. — Сделал бы вид согласия на все условия, а потом, по-тихому прихватив Пэй Мина и Цзи Фэнга, смотаться из столицы, только нас и видели! Нет же, в очередной раз показал характер, оскорбив руководство. Выпендрился, называется! Как теперь выкручиваться?       Желтоглазый юноша таращился прилипчивым взглядом, и Вэй Ин поражённо поймал себя на мысли, что смущён. Вопросительно уставившись на сокамерника, бывший охотник вызывающе вскинул брови.       — Что? Нравлюсь?       Незнакомец поёжился.       — Чего такой злой?       — Может, ты не заметил, но поводов для радости мало — ещё недавно у меня была совсем другая жизнь.       — Тебе полегчает, если я скажу, что у меня тоже?       — Как твоё имя? — вдруг заинтересовался Вэй Ин, не к месту ощущая всё большую причастность к грядущей участи парня, сидящего напротив.       — Чжань.       — Просто Чжань?       Брюнет, колеблясь, ответил:       — Лань Чжань.       — А я — Вэй Ин.       — Знаю.       — Откуда?       — Один из охотников в допросной был так любезен, что сообщил мне, кто пленил меня и сопроводил в Безночный город.       — Ты не носишь отличительную мантию, из какого ты ведьмовского сословия?       Лань Чжань пожал плечами.       — С чего ты взял, что я ведьмак?       — Мне не задвигай! Я видел тебя в деле. Типично ведьмовские силы и приёмы.       — Я буду всё отрицать, — хмуро сказал Лань Чжань.       — На здоровье! Да только тело, полагаю, давно выдало твою истинную природу. Первое, что делают с ведьмами в допросной — раздевают и выявляют их родимые пятна. Не думаю, что тебе удалось избежать этого, хотя, судя по тому, как тебя отделали, ты отчаянно сопротивлялся.       Лань Чжань ничего не ответил, но по разодранной на плече тунике было ясно — выявление уровня сил его действительно не минуло. Вэй Ина изводило любопытство, какого оттенка пятно оставила на его лопатке природа, но допытываться дальше не решился.       — Какой приговор тебе вынес суд? — вместо этого спросил он.       — Суда не было и не будет. Глава Вэнь сам определил приговор — пожизненное в «Четырёх Печалях», — без каких бы то ни было эмоций ответил Лань Чжань. — Но он дал время на раздумья. Я ещё могу выбрать смерть, пока меня не перевезли отсюда.       Вэй Ин содрогнулся. В его расширенных от ошеломления глазах металась растерянность.       — Что?! Смерть? Пожизненное? Всего лишь за то, что я взял тебя на месте неудавшейся сделки с Яном?       Лань Чжань утвердительно кивнул.       — Мгм.       — Но это, мать его, несправедливо!       — Да, несправедливости нынче хватает.       — Что такого ценного ты хотел купить у Сюэ Яна? — не унимался Вэй Ин.       — То же самое у меня выведывал и твой начальник, — с подозрением воззрился на него Лань Чжань.       — Он мне больше не начальник, и нет, я не подослан сюда, чтобы тебя раскрутить, если ты на это намекаешь.       — Тогда тебе должно быть всё равно, какие дела у меня были с Яном.       — По сути, так и есть.       — Замечательно. Тогда хватит копать.       Вэй Ин обиженно прикусил язык.       Действительно, не лучше ли помозговать над собственными проблемами!       Для охотника за головами оказаться пленником «Четырёх Печалей» было равносильно самоубийству, причём самым изощрённым и болезненным способом. Как минимум, половина преступников в тюрьме была определена туда стараниями Вэй Ина.       Очутись я сам среди них, придётся туго.       От одной мысли об этом Вэй Ин едва сдержал невольный стон. Он горестно запустил пальцы в волосы. Шляпы — понятное дело — на нём не было. Непослушные пряди ещё больше растрепались и торчали пышным матюком, делая его похожим на тёмный взлохмаченный одуванчик. Представляя, как комично и жалко выглядит со стороны, ведьмак отвернулся к стене.       В комнате снова стало жутко тихо.       — Я выполнял свою работу. Ты был с преступником, имел с ним договорённости, собирался вручить ему огромную сумму. Учитывая мою до недавнего времени профессию, арестовать тебя было моей прямой обязанностью. Ничего лично против тебя я не имею, — сделав над собой усилие, проговорил Вэй Ин, ненавидя себя за странное ощущение неправильности происходящего внутри их маленького замкнутого пространства.       Лань Чжань одарил его долгим, задумчивым взглядом.       — Ты пытаешься извиниться?       — К лешему иди! — взвился Вэй Ин. — Не за что мне извиняться! Повторяю, я действовал строго по инструкции!       — Не сомневаюсь, — буркнул Лань Чжань. — Но, похоже, инструкция дала сбой, когда ты сцепился с Вэнь Жоханем, и он упёк тебя сюда.       — С чего вообще ты взял, что я с ним сцепился?       — А по какой ещё причине ему кидать в каталажку своего лучшего охотника, в одиночку положившего целую банду торв?       — Яна я всё-таки упустил.       — Мы оба, — мрачно констатировал Лань Чжань. — Я несколько недель подбирался к нему, убеждая довериться, а ты одним махом свёл все мои усилия на нет и вдобавок препроводил сюда.       — Я же сказал, что мне жаль. Чего ещё ты от меня хочешь?       И снова тишина на некоторое время завладела комнатой. Даже потрескивание огня в чаше под потолком стало едва различимо. Сгустившиеся тени окутали узников тяжёлой атмосферой обречённости. Ни один из них не мог сказать точно, прошли минуты или часы до того, как за дверью послышались шаги, а затем негромкий разговор и скрежет ключа. В образовавшемся тёмном проёме показалось несколько фигур. Двое вышагивающих впереди сильно отличались между собой по росту, остальные четверо были в мантиях с эмблемами охотников и остались стоять за порогом, как будто невидимые магические силки, расставленные в этой части камеры, не позволяли им следовать дальше.       Первым в камеру вошёл Вэнь Чжулю — белый ведьмак, который входил в ближайшее окружение главы Вэнь и часто выступал в роли его телохранителя. Крупная мускулистая фигура и грубые замашки воина значительно выделяли его на фоне преимущественно субтильных и утончённых соратников. Он был немногословен, суров и крайне редко вступал во взаимодействие с заключёнными.       Спутница Вэнь Чжулю красотой и сдержанностью не блистала. Тусклые редкие волосы держались в узле на затылке, блёклые глаза немного косили, тонкие губы были туго сжаты. Немного тучная фигура, несовершенство которой в значительной степени подчёркивало широкое белое одеяние, производила отталкивающее впечатление. И всё же её высокий статус от этого не страдал. Женщина источала ауру власти, хотя и не такую мощную, как большинство её соратников.       Она величаво прошла в центр комнаты и остановилась, позволяя проскользнувшему вслед за ней Джу Юэ — верному помощнику главы Вэнь, встать рядом. Её лишённый тепла взор мимоходом скользнул по лицу Лань Чжаня, который держался столь невозмутимо и равнодушно, что Вэй Ин невольно испытал восхищение.       — Господин Вэй! — неодобрительно уставилась на него белая ведьма. — Глава Вэнь уполномочил меня поинтересоваться вашим самочувствием, а заодно и планами на будущее. Его симпатия к вам воистину не знает границ, потому что он готов дать вам ещё один шанс переосмыслить ваше поведение и принять правильное решение. В таком разе ваши преступления будут забыты. Вы сможете вновь трудиться на благо жителей Цишань во славу Его Величества наследного принца Се Ляня.       — Вот контракт, — доложил возникший из-за её спины Джу Юэ. — В нём всё чётко прописано.       Вэй Ин пробежал глазами первые строчки вверенного ему документа и дёрнулся, как от болезненной оплеухи. Пришлось стиснуть челюсти, чтобы дочитать текст до конца. На пергаменте в нескольких грамотно выстроенных, витиеватых фразах говорилось о том, что его подписанием Вэй Ин добровольно вверяет свою жизнь в руки главы Вэнь и соглашается с тем, что тот будет использовать его навыки и таланты для обеспечения правопорядка и борьбы с преступностью, как сочтёт нужным. Срок службы ограничивала лишь смерть охотника. В качестве гарантии повиновения Вэй Ину предписывалось носить специальный нашейный обод, изготовленный под надзором главы Вэнь и лично укреплённый им заклинаниями.       — Это шутка? — переводя взгляд с Джу Юэ на белую ведьму и обратно, ошеломлённо уронил Вэй Ин. — Он хочет надеть на меня ошейник как на цепного пса?       — Понимаю, вы обескуражены, — произнесла ведьма с налётом скорбной торжественности. — Признаться, я сама в недоумении, чем плохо контролируемый охотник с сомнительным прошлым, известный неоднократными нарушениями регламента и паршивым характером, заслужил такое расположение нашего многоуважаемого господина.       Ехидная усмешка тронула тонкие губы женщины, отчего выражение её лица стало совершенно отталкивающим.       — Ах, да! Вы ведь ещё не знаете! Младший брат министра финансов — И Вэй Чунь, скончался. Увы, даже магия белых ведьм не всесильна. Заявление господина И Вэй Хэ лежит на столе судьи, который рассмотрит ваше дело завтра в полдень. Вы обвиняетесь в убийстве. Уже сейчас я с полной уверенностью могу сказать, что вам очень повезёт, если судья будет в добром расположении духа и выберет для вас порку кнутом и пожизненное заключение в «Четырёх Печалях», вместо публичного линчевания, итогом которого станет отсечение головы и сожжение на главной площади Безночного города. Глава Вэнь уповает, что воля к жизни в вас пересилит гордыню, и завтра на рассвете, когда я приду сюда снова, на контракте будет стоять подпись. Что до вас, — ведьма многозначительно взглянула на второго обитателя камеры, — вам снова придётся пройти со мной и ответить на несколько вопросов.       Вэй Ин был так оглушён и ошеломлён услышанным, что не заметил, как камера опустела. Его потряхивало от мелкого озноба. В висках глухо шумела кровь. Последствия магического воздействия Вэнь Жоханя, усталость и моральное напряжение последних месяцев брали своё — он туго соображал. Хотелось напиться, принять ванну и провалиться в сон на недельку-другую.       Вэй Ин застонал. Конечно, ставя его в такие условия, Вэнь Жохань ни секунды не сомневался, что добьётся своего. Аккуратный разворот пожизненного контракта светлым пятном выделялся на грубом, спрессованном матрасе, цвет которого не смог бы определить даже обладающий тонким вкусом Цзи Фэнг. Вспомнив доброе лицо гнома, Вэй Ин горько усмехнулся.       Вот тебе и отправились восстанавливать родительскую ферму!       Картины детства закружились в сознании красочным калейдоскопом: изумруд бесконечного лесного простора, усеянные алыми маками лужайки, студёная вода из родника возле возведённого на каркасе огромного старого каштана двухъярусного дома, грядки с овощами, выложенные брусчаткой дорожки между ними, вездесущие толстые куры, а в глубине пышного сада невысокая полная женщина с большой корзиной жёлтых груш и самыми тёплыми глазами на свете.       Баошань Саньжэнь…       Слёзы душили Вэй Ина, как петля висельника, но ни капельки не пролилось. Сомкнув веки, он заставил себя переключить память на другие образы: жестокий и прекрасный Илин, роскошные хоромы Су Шэ, лёгкое амбре дорогих эльфийских духов в горячем вечернем воздухе, атласная кожа и ласкающие руки Ло Цинъян.       Вэй Ин больно закусил губу. Светлое, проникнутое сладостью ласк и тонкой интимностью воспоминание перешло в другое — слегка смазанное, кровавое, с запахом плавленых ногтей и привкусом пепла на обветренных губах. Тогда тоже не было просвета в нескончаемой череде судьбоносных ударов и надежды на успех, но каким-то образом Вэй Ин выжил. У него хватило сил, а главное, воли, вырваться из силков смерти и продолжить путь.       Хватит ли на этот раз?       Дверь опять издала резкий металлический звук и открылась. В образовавшийся проём бесцеремонно втолкнули Лань Чжаня, который опасно покачнулся, и, если бы не быстрая реакция Вэй Ина, запросто мог растянуться на грязном полу.       — Эй! Живой?! — выпалил Вэй Ин, подхватив его почти что налету под аккомпанемент вновь клацнувшего замка.       На Лань Чжане не было лица. От него тянуло слабым зарядом магии, обычно такой эффект наблюдался после мощнейшего оглушения. Из правого уха вытекала кровь, окрашивая алым ворот светлой туники. Глаза наполовину закатились. Юноша пребывал в каком-то пограничном состоянии восприятия и только слабо бормотал одни и те же слова:       — Он знает… и хочет его получить…       Вэй Ин помог ему доковылять до скамьи и прилечь. Ему доводилось видеть такое множество раз, хотя сам Вэй Ин лишь дважды участвовал в допросах, после чего настоятельно уклонялся от подобной работёнки. Служащие главы Вэнь — белые ведьмы и охотники, отобранные для проведения дознаний, нередко прибегали к избиениям и физическим истязаниям пленников, но изощрённые методы пыток использовали, только когда преступнику явно было, что им рассказать. Похоже, Лань Чжань произвёл на них именно такое впечатление, потому что, судя по его облику, наседали на него знатно.       Милостивее было прикончить его ещё в Турмалине! — изводился виной Вэй Ин. — Наверное, Жохань надеется, что задержанный располагает сведеньями, которые помогут вновь выйти на сбежавшего Сюэ Яна, а потому прилагает столько стараний в допросах!       Лань Чжань слабо застонал, пытаясь сфокусировать взор и что-то сказать.       — Не напрягайся, тебе сильно досталось, — печально проронил Вэй Ин, аккуратно смахнув с его лба падающие на веки пряди. — Отдохни.       В отличие от его собственных торчащих суровым веником локонов, волосы Лань Чжаня были словно потоки глянцевых чернил — мягкие, обволакивающие и гладкие до блеска.       — Я в порядке, — выдавил Лань Чжань, закашлявшись.       — Как бы не так! — изобразил скепсис Вэй Ин. — Вот-вот расплескаешь свой порядок кровавой рвотой по всей камере!       Лань Чжань уколол его быстро возвращающим ясность взглядом.       — Здесь нельзя оставаться. Помоги подняться.       — Сбавь обороты! Мы, вообще-то, заперты, так что спешить некуда, — дрожащими пальцами Вэй Ин поправил его изорванную тунику, невольно задевая тёплую нежную кожу на приоткрывшейся груди, и сразу отстранился.       Странное чувство скованности и то и дело возникающее смущение в присутствии нового знакомого тревожило не на шутку.       Совсем ты башкой плох, — сердито подумал о себе Вэй Ин с мученическим вздохом. — Доохотился!       Вслух он этого, конечно, не сказал, но, встретившись с янтарными омутами глаз Лань Чжаня, с ужасом осознал, что тот смотрит на него с поглощённостью, которую кроме как определёнными желаниями, не истолкуешь. Это ошеломило Вэй Ина даже больше, чем дурацкий контракт, сулимый Жоханем. Изнутри заколотило. Он залился краской пуще прежнего и засуетился, будто застигнутая врасплох девица на выданье.       Отскочив от Лань Чжаня как от огня, Вэй Ин с ногами взобрался на свою койку и обнял колени, крепко прижав их к груди. Ему необходимо было успокоиться, привести ощущения в норму, решить, как поступить со складывающимися обстоятельствами собственного осуждения, а вовсе не засматриваться на проявляющего к нему интерес странного красавца с глазами как у дракона.       Вэй Ин не питал иллюзий относительно своих тюремщиков.       Даже если согласиться на условия и подписать контракт, мне сохранят жизнь лишь на время, пока это будет иметь смысл для Жоханя. Оступись я вновь или не выполни очередное требование, мне опять светит стать жертвой грязной игры. Прозябание в «Четырёх Печалях» или смертная казнь будут всегда нависать надо мной, как топор палача, и однажды этот топор таки опустится.       При одной мысли о подобной участи Вэй Ин прошибла нервная дрожь, но не от страха, а от желания собственноручно свернуть шею Жоханю за лицемерие, двуличность и самоуправство.       Лань Чжань, всё это время внимательно наблюдавший за ним, вдруг попытался встать. Когда ему это, наконец, удалось, он, опираясь на стену, подбрёл к его скамье и без приглашения опустился рядом.       — Ты охотник и хорошо знаешь это место. Мне нужно знать, что находится под нами, — сухо озвучил он.       Реакции не последовало. Лань Чжань легонько тронул плечо Вэй Ина и, когда тот всё же вскинул на него недоумевающий взгляд, быстро убрал руку.       — Скажи, есть ли под этими камерами ещё помещения?       — Пара приводов в допросную и уже придумал план побега? Инициативный ты парень! Должно быть, усердно над тобой потрудились и много раз били по голове! — раздражённо выпалил Вэй Ин, почти сразу устыдившись неуместно злой иронии. — Под нами канализационные шахты, — сдавленно добавил он. — Только это не отменяет того обстоятельства, что мы заперты в изоляторе Дворца Правосудия, откуда никто не сбегал уже тысячу лет. Здешние двери и стены насквозь пронизаны сильнейшей магией белых ведьм, понятно тебе?       Лань Чжань кивнул.       — Мгм.       — Вот и ладненько, а теперь, может, отдохнёшь немного? У тебя чрезвычайно уставший вид, — попытался отвязаться от него Вэй Ин.       — У тебя тоже, — донеслось на это. — И что же будешь просто валяться и ждать казни? Или подпишешь контракт и на рассвете станешь рабом главы Вэнь?       — Смотрю, голова твоя полностью прояснилась, раз снова потянуло на разговоры. Ладно, давай поболтаем! Что ты собирался приобрести у Яна?       — Ты уже спрашивал.       — И ты не ответил.       — Я и начальнику твоему не ответил и его доверенным лицам, почему ты считаешь, что перед тобой запросто раскрою карты?       — Значит, чутьё меня не обмануло! — победоносно заключил Вэй Ин. — Пригоршни золота за безделушки не выкидывают. Вэнь Жохань, само собой, тоже это просёк, поэтому вцепился в тебя, как клещ, пытаясь понять мотивы, руководящие тобой.       — Ты маху дал с выводами, — произнёс Лань Чжань. — Глава Вэнь и без моих откровений прекрасно знает, что я собирался купить у Сюэ Яна, потому что он сам охотится за этим. Тебе стоило задаться вопросом, почему мальчишка с кучкой недалёких последователей, пусть даже весьма норовистый и задиристый, ни с того ни с сего стал преступником номер один в королевстве.       — Думаешь, я не задавался?       — В таком случае, теперь ты на шаг ближе к ответу.       — Правильнее сказать, я в шаге от приговора! Будь трижды неладно моё желание жить и зарабатывать честным путём! На самом деле ты со своими тайнами, Ян и Жохань совсем не то, о чём я должен размышлять в ожидании встречи с Творцом!       — Твои пессимистические настроения сейчас последнее, что может оказаться полезным. Лучше скажи, реально ли добраться отсюда до канализационных шахт, не встретив на пути армию из охраняющих их ведьм?       Вэй Ин смотрел на Лань Чжаня так, словно того сносило в бред.       — Незачем содержать армию охраны там, где такие надёжные камеры, — превозмогая желание опять пуститься в злой сарказм, ответил он. — Конечно, вход на нижний уровень патрулируют, но отнюдь не так тщательно, как верхние этажи, куда доставляют преступников и распределяют по подобным этой камерам. Какой бы соблазнительной не представлялась тебе мысль о побеге — отбрось её, потому что ни моей, ни твоей магии не хватит, чтобы снять силовую броню белых ведьм с двери!       Янтарные глаза уязвлённо блеснули.       — Ты ничего не знаешь обо мне.       — Да-да, ты весь такой таинственный и всемогущий, а я ни в зуб ногой! Ну так удиви меня! — провокационно процедил Вэй Ин, приглашающим жестом указав на дверь. — Открой её, и я заключу контракт не с Жоханем, а с тобой! Обещаю, подпишусь кровью и буду служить верой и правдой, пока дышу!       Лань Чжань посмотрел на Вэй Ина задумчиво и оценивающе.       — Ты сам это сказал.       Вэй Ин горестно захохотал и собирался бросить Лань Чжаню, что ему поджарили мозги. Но мысль, что парень тронулся умом из-за побоев, которые не заслуживал, и которые именно он — Вэй Ин, ему обеспечил, заставила снизить градус язвительности.       — Хорошо. По рукам, я весь твой — открывай, — насмешливо брякнул он, вызывающе улыбнувшись Лань Чжаню.       Сильно посветлевшие и замерцавшие глубинным золотом глаза напротив смотрели жадно и пристально.       — Я принимаю предложение.       Вэй Ин ощутил внутреннее волнение, к которому добавилось нечто, что вынуждало волосы на голове вставать дыбом. Похожее чувство в нём породил в последнюю встречу глава Вэнь, когда при помощи своей магии прощупывал его нутро, чтобы убедиться в правдивости тех или иных утверждений. К несчастью Вэнь Жоханя, Вэй Ин был из тех редких чёрных ведьм, которые в совершенстве владели техникой перехвата подобных чар и их нейтрализации.       Тем не менее, то ли в ослабленном недавним обмороком организме не осталось сил для обороны сокровенного, то ли Лань Чжань воспользовался каким-то особым приёмом, Вэй Ин вдруг испытал вспышку тепла где-то на уровне груди и осознал, что воля к сопротивлению тает. Импульс растёкся волной по конечностям. Он не был болезненным или неприятным, но напугал до дрожи.       — Это ты?! — слегка осипшим голосом выпалил он, шустро спорхнув с койки и вжавшись спиной в противоположную стену. — Но как?!       — Не паникуй.       Лань Чжань тоже встал.       — Если бы я хотел причинить тебе зло, я бы просто позволил торвам в Турмалине убить тебя.       — Это и странно. Зачем ты вмешался? — прошептал Вэй Ин, продолжая взирать на него, как на внезапно проявившееся приведение.       На его памяти любая милость от незнакомцев являлась замашкой на получение троекратного возмещения. Никто и ничего не делал для него по доброте душевной, разве что Пэй Мин и Цзи Фэнг.       — Если надеешься, что я твой ключ на свободу, ошибаешься, — торопливо залепетал Вэй Ин, решив, что Лань Чжань как-то связывает с ним свои мысли о побеге. — Я действительно неплохо знаю Дворец Правосудия, но на эти камеры наложена объединённая магия белых ведьм — высший уровень сложности. Мне не сломить и половины этих заклинаний.       Лань Чжань продолжал сверлить его глазами.       — Тебе не нужно ничего делать.       — О чём ты?       Лань Чжань не ответил. Некоторое время ничего не происходило. Фитилёк в лампе пылал неярко и неровно. Вэй Ин, подавленный и огорчённый тем, что за последние часы позволял себе слишком много сильных чувств, забился в самый дальний угол и сполз на пол. Внутри творилось странное — не пойми откуда взявшийся жар омывал его внутренности. Места недавних ударов начало тянуть, жечь, щекотать. Пламя наполняло его, норовя разорвать.       — Душно, как же мне душно… — забормотал Вэй Ин.       Внезапно в комнате стало чрезвычайно холодно. Чаша под потолком пришла в беспокойное движение. Огонь затрещал, как если бы вдруг открылись невидимые шлюзы, и сквозь них хлынул ледяной воздух. Вэй Ин подскочил на месте. Пол быстро покрывался тонкой коркой льда, поднимающейся по стенам до самого потолка. Дверь также укрыл голубовато-белый морозный налёт, символы нанесённых на неё магических формул Вэнь Жоханя ярко обозначились и замерцали, заливая узкое пространство изогнутыми лучами сияния. Их линии на глазах начали искажаться и распадаться.       Да чтоб я василиска встретил!       От изумления Вэй Ин подался вперёд и застыл посреди объятой магией камеры как вкопанный. Против чар белых ведьм сработать могли лишь чары других белых ведьм — ни больше, ни меньше, но никто из работников главы Вэнь не стал бы уничтожать печати хозяина.       Вэй Ин с опаской оглянулся на Лань Чжаня.       Не может быть!