А утром пошёл снег

Теперь уже мы все открыто собрались рядом, но ничего сказать Сергей так никому и не дал. — Вот что. Эл тебя научит только скучному, а люди, знаешь ли, что должны делать под Новый год? — Что? — Праздновать! Веселиться! Кататься! Вот кататься и пойдем: на коньках. У нас там, на стадионе, есть каток. Ну не на здешнем, а на большом… Пошли! — видимо, сила его решительности была так велика, что Джек послушно позволил себя развернуть и потянуть в сторону, где Мик оставил мотоцикл. Сам же Мик, так и не оставив чемодана, протянул мне руку. Судя по выражению лица, он был потрясен. Что ж, выступления Сергея и я не ожидал. — Пойдём. Кажется, Джек не агнессивен. — По сравнению с твоим другом… Я фыркнул и взял его под локоть. — Тебе этого друга с собой на мотоцикле везти. Комично громко вздохнув, Мик ускорил шаг. Только когда были в пути, мы с Джеком смогли, наконец, немного поговорить. — Почему вы от меня убегали раньше, Электроник? — Ты можешь звать меня Элеком, — все-таки, уверен, что он сбежал куда менее обученным, чем я. Куда раньше, чем я. — Ты нас пугал. Вот и все. Мы не понимали, что ты хочешь подружиться. И… Знаешь, если ты хочешь стать человеком, постарайся знакомиться с людьми, не хватая их. — А как с ними знакомиться? Я помолчал. Чёткой схемы не существовало, а Мик вот решил знакомиться в точности так, как Джек… Но Мика я совсем не боялся. Потому что Мик — человек. Даже как-то несправедливо выходит. — Это легко, и это трудно. Но, пока что, постарайся говорить с теми, которые реагируют на тебя, как Сергей: спокойно и не пытаясь сбежать. А если кто-то убегает, не гонись. Они от этого только сильнее испугаются. — А чего ты испугался? — Ты был копией Мика. И я догадался, что ты такой же, как я. И я знал, что за Миком гонятся. Точнее, я думал так. Но выходит… Они за тобой гнались, верно? — Верно. Они хотят, чтобы я вернулся домой. Но я не хочу. — Естественно, — мне страшно и тяжело представить даже на миг, что мой дом — дом Стампа. — Ну а мы боялись, что ты навредишь нам, вот и все. Получается, что мы не так тебя поняли, а ты тоже вёл себя угрожающе. — Нет. — Наверное, ты не хотел, но получалось у тебя жутко. Извини. Но мы тебя научим, обязательно. Например, если хочешь подружиться, не называй человека предателем, иначе, он обидится. Это обидное слово. — Понятно. Ровный тон и взгляд вперёд не давали мне точно убедить себя, что ему правда понятно. Это, пожалуй, будет установлено опытным путем… — Кстати, — прибавил я, осторожно, пусть не думал его расстроить, — почему Стамп велел создать тебя с лицом Мика? — Нет. Ещё одно это сбивающее с толку «нет». Совсем не подходящее к вопросу! Наверное, Стамп не очень много книг ему давал. — Что, Джек? — Он не велел меня создать. Он уговорил. Он очень долго просил. Я стоил ему дорого: ему пришлось унижаться и упрашивать. Учёный хотел точно знать, что делает робота не во зло.

***

Сергей увёл Джека кататься. Мик не захотел, и я тоже не очень горел желанием. Я горел по-другому. И, похоже, это было заметно. — Ты сейчас побелеешь, Элек, — мягко мурлыкнул Мик. — Да, побелею, Мик! — несдержанно воскликнул я. — Побелею, потому что твой шеф обманул ещё одного человека: создателя Джека! Это не его учёный, а кто-то, кто точно не хотел делать робота для бандита! Мик глубоко вздохнул и обнял меня за плечи. — Ну да, только так он и работает. Где деньгами не взять, там ложью, харизмой, и бесстыжестью. Такая у него манера. Мне хотелось кричать. Неправильно, неправильно и несправедливо! Но мы на катке, звучит милая музыка, всем весело, только снега не хватает. А я знаю, что не должен показывать Джеку дурной пример. А хороший пример… Выбросить злость иначе. — Знаешь, Мик. Я тоже пойду, прокачусь. Иначе я не успокоюсь! — а когда придёт время, ещё большее успокоение принесёт поиск того учёного. Он ведь может тоже помочь, когда все узнает. — Пойдём уж вместе: одному тут торчать, — он покосился на Рэсси, — не хочется. — Хорошо… — Тем более, — уже натягивая коньки, продолжил я, и даже улыбнулся, — такая серия тоже есть. — И такая?! — Да. Они даже немного танцевали на льду вместе. — Ну прямо парочка, — казалось бы, это должно было звучать как шутка, но звучало скорее неловко и виновато. — Если подумать, — шнурки скрипели и даже мне поддавались плохо, и я боялся, немного, что порву их, — то очень похоже. То они под руку гуляют под песню о любви, то Волк приходит с цветами и сидром… Только ничего не удаётся. Вставший было Мик вытращился на меня, и заговорил только уже на льду, удерживая меня за руку и наклоняясь очень близко: — А тебя, как я вижу, не очень-то смущает эта идея… — А должна? — удивился я. И тут же сам себе ответил: — Наверное, должна. Но, понимаешь, Мик, мне трудно. Я создан мальчиком, и меня это устраивает, но я замечаю, что как будто некоторых смыслов не улавливаю. Иногда кажется, что меня и не воспринимают как мальчика. — Ну не знаю, как другие… — Мик как будто наклонился ещё, и я даже растерялся. Так, что и про злость забыл на время. Застыл, глядя ему в глаза. — А что вы там шепчетесь?! — И закончилось это все тем, что в нас влетел Сергей, а с ним и Джек, нервно вцепившись в которого Мик и устоял. Я же закрутился с Сергеем исключительно по инерции, и после весьма строго схватил его за плечи. — Сергей! А он тоже строго уставился мне в глаза. — Эл! — Что ты делаешь?! — А вот что надо, то и делаю! — Этого не надо! — Обниматься на катке тоже не надо! Неизвестно, долго бы мы кричали, если бы нас вдвоём не поймал Джек. — Почему вы кричите? — и ровность его голоса как будто немного уняла, успокоила. По крайней мере меня. Я затих, а Сергей небрежно бросил: — Да так… Просто. Это мы так развлекаемся. Но на самом деле, причина ведь была. Как будто Сергей боялся… Но почему он этого боялся?.. — Кстати, Джекки, — слишком бодро для естественности обратился к нему Мик. — А почему ты-то так поздно с нами связался? Почти до утра дотянул. Джек перевёл спокойный взгляд на него. — Потому что мне позвонил Стамп, и говорил со мной, и говорил, что Электроник — плохой друг. А потом оказалось, что он приехал, и ждал меня в квартире Громова. Я вскрикнул. Сергей будто подавился воздухом. Мик потемнел едва не до черноты. Но никто ничего не успел сказать. На всех с огромной силой потянуло в ту сторону, где остался чемодан.