Кровь на моих губах

Та ночь отпечаталась в моей памяти удивительно ясно, несмотря на то, что я была ещё совсем ребенком. Страшные события всегда запоминаются в мельчайших деталях. — Что-то не так, Элиза. Почему так больно? Голос матери, слабый от длительных схваток, наполнен страхом. Я рядом с ней, но не знаю, как помочь, поэтому утираю ей пот со лба влажным полотенцем. Итан, маленький окровавленный комок, завёрнутый в пленку, лежит на ее груди. Я обернулась на вторую женщину, ребенок которой только готовится появиться на свет. Ее лицо, искаженное болью и гневом, пугает меня, поэтому я спешу отвернуться. Повернув голову обратно, я цепенею от ужаса, встретившись с распахнутыми, остекленевшими глазами, из которых ушла жизнь. В этот момент раздается крик второго младенца и мою голову словно пронзает раскалённым прутом. Глаза застилает красная пелена, и я без сил падаю на пол. *** В ту ночь я выплакала, казалось, все слезы, что во мне ещё оставались. На смену напряжению и усталости пришло полное опустошение, которому я была даже рада — внутри не осталось ничего, ни хорошего, ни плохого. Стало спокойней, я смогла встать и смыть с себя все тревоги прошедшей ночи. Хотя бы на время, или я просто не выдержу. Выбор пижамы занял какое-то время. Раньше я не задумывалась, в чем спать, но теперь примерила поочередно все три комплекта, пока не остановила выбор на голубых шортах и белой майке на бретельках. От мысли, что через ткань будут видны очертания сосков я слегка покраснела, но переодеваться не стала. Перед выходом из ванной я остановилась и внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале. Нахмурившись, умылась ещё раз холодной водой — не хотелось, чтобы Трэвис догадался, что я плакала. Пригладив напоследок волосы, я вышла в коридор и тут же столкнулась с дилеммой: где мне ночевать? Казалось бы, ответ очевиден, но меня вдруг охватила неуверенность. Мы с Трэвисом вроде как пара, наверно я должна пойти в его спальню. Но что если я доставлю неудобство, а он из вежливости не сможет меня прогнать? Какое-то время я нерешительно переминалась с ноги на ноги, прислушиваясь, в комнате он или ещё не вышел из душа. Дверь была немного приоткрыта, и я сочла это за приглашение. Заглянув внутрь, я увидела Трэвиса, лежащего с книгой в руках. Он заметил меня и с улыбкой отложил потрепанный томик на тумбочку у кровати. Я, набравшись смелости, зашла и, быстро нырнув под одеяло, прижалась к нему. — Я уж думал, что ты не решишься прийти. Ты вышла из душа десять минут назад и все это время стояла в коридоре? — Это было непросто, — призналась я. — Но мне этого хотелось. — Быть в отношениях с кем-то означает, в том числе делать то, что тебе хочется. Просто будь собой и не переживай, что я что-то не то о тебе подумаю. Я хочу, чтобы тебе было легко со мной, понимаешь? — Вроде бы. Это сложные вещи, но, думаю, я смогу привыкнуть. Во всяком случае, слова Трэвиса оказали на меня успокаивающее действие. Я положила голову на его плечо, тут же оказавшись в теплых объятиях. Мы оба были настолько измотаны, что заснули почти мгновенно. Проснулись только после обеда. Я почувствовала прилив бодрости, настроение немного улучшилось. Все таки хороший отдых необходим, чтобы оставаться в строю, и ближайшие пару дней я собиралась посвятить именно этому, выбросив все прочие мысли из головы. Тем более, что Трэвис тоже проснулся, и мне тут же захотелось обнять его. К счастью, наши желания совпали, поэтому ещё полчаса мы просто пролежали в обнимку, не спеша просыпаться и даже говорить о чем-либо. Меня неудержимо тянуло к Трэвису, и сейчас это перешло на полностью неконтролируемую стадию. Сложно было предсказать, к чему все это приведет, но в тот момент я полностью растворилась в своих чувствах, слишком хорошо мне было. На контрасте я отчётливо увидела, как одиноко мне было, особенно с тех пор, когда я осталась совсем одна. Тем сильнее мое сознание противилось мысли, что я могу потерять и Трэвиса тоже. Невыносимая, до дрожи ужасная мысль, от которой хотелось прижаться к нему сильнее. Когда мы наконец встали, Трэвис взял на себя завтрак, пока я прошла в гостиную и набрала номер Нейта. — Вот это сюрприз, — вместо приветствия воскликнул он. — И тебе привет. Есть дело. — Излагай. — Ты ведь сейчас свободен? Мне нужно, чтобы ты приехал в Хэкеттс Куорри. Все расскажу на месте, но приготовься задержаться здесь. — Это то самое важное дело, которым ты там занята? — Да. — Жди через пару дней. У Нейта много недостатков, но в беде он не бросит, в этом я была уверена. Половина дела сделана, оставалось лишь дождаться гостя. Я прошла в кухню, где села на высокий стул, с улыбкой наблюдая, как Трэвис в домашнем костюме и фартуке колдует над сковородкой. А я даже не причесалась, не говоря уже о том, чтобы одеться — на мне все ещё пижама. — И как прошло? — Трэвис глянул на меня через плечо. — Через пару дней будет здесь. — Думаю, нам нужно поговорить. О том, что мы будем делать дальше. — И тут мы сталкиваемся с проблемой, — я виновато посмотрела на него. — Верно, — вздохнул он. — Поэтому нам нужно решение. — Но его нет. Я спрятала лицо в ладонях, сильно сжав виски. Говорят, безвыходных ситуаций не бывает, однако ни одно решение так и не пришло мне на ум, сколько бы я ни пыталась найти его. Наши интересы, касающиеся жизни Сайласа, прямо противоречили друг другу, и все надежды разбивались об этот факт. К тому же теперь этот груз давил на нас обоих, как я и боялась. Его семья для него многое значила, и я не была уверена в какую сторону склонится чаша весов. И какой ценой дастся ему этот выбор. На мои плечи опустились теплые ладони, и Трэвис прислонился лбом к моему лбу. — Предлагаю пока сосредоточиться на поимке Сайласа. Когда он будет в наших руках, мы сможем решить, что с ним делать. Договорились? Я, слабо улыбнувшись, кивнула и погладила его по щеке. Мы оба понимали, что ситуация тупиковая. Видимо, Трэвис, как и я, хотел взять паузу, ведь последние дни выдались насыщенными. Я тоже не хотела нарушать наше спокойствие. Да, это откладывание проблемы, но тем не менее она никуда не убежит от нас. А пока — завтрак, плавно переходящий в обед. Несмотря на то, что я никогда не любила яичницу с беконом, сейчас я набросилась на нее с аппетитом. После еды Трэвис отправился в участок, навестить наших пленников. Я же предпочла остаться дома и, чтобы занять себя чем-нибудь, наполнила ванну с пеной. Цветочный аромат заполнил комнату, я собрала собрала волосы в высокий хвост, мельком отметив в зеркале пару алых пятен на шее, от вида которых я невольно вспомнила обстоятельства, при которых они появились… Горячая вода с пеной быстро расслабила меня, так что я почти задремала и не услышала, как Трэвис вернулся. Дверь тихо скрипнула и, открыв глаза, я увидела Трэвиса с полотенцем в руках, которое я, как обычно, забыла взять с собой. Он стоял, прислонившись плечом к косяку, и от его взгляда в комнате будто стало чуточку жарче. Я, прикусив губу, поднялась из воды, взгляд Трэвиса скользнул от моего лица ниже. Внутри все замерло от предвкушения, я поймала себя на мысли что хочу почувствовать его руки и губы, жар его тела… Трэвис приблизился ко мне. Мягкая ткань полотенца прошлась по плечам, груди, талии, спустилась к бедрам. Кровь моментально прилила к щекам, дыхание участилось. Я спустилась на пол и, взяв его за руку, увела за собой в спальню. Там мы приникли друг к другу, не спеша и наслаждаясь каждой секундой близости. Он провел рукой по волосам, и освобождённые от резинки пряди рассыпались по спине. Нагота уже не смущала меня, я чувствовала себя гармонично и легко. Мне больше не хотелось закрываться или прятать шрамы — Трэвис смотрел на меня так, что я невольно ощущала себя самой красивой женщиной на свете. И в этом взгляде было восхищение, которое, черт возьми, мне нравилось. Никто никогда не смотрел на меня так. Я медленно, пуговица за пуговицей, расстегивала полицейскую рубашку. Послеобеденное солнце ярко освещало комнату, в воздухе кружились тысячи микроскопических пылинок, и атмосфера казалась до нереальности светлой, почти слепящей. Когда мы оказались в постели, Трэвис между поцелуями пробормотал: — Постарайся пока больше сосредоточиться на своем удовольствии, чтобы понять и изучить свое тело. После этого ты сможешь понять, как делиться этим удовольствием с кем-то. — С тобой, — поправила я. — Со мной, — с улыбкой согласился он. Сегодня Трэвис был терпелив, он неспешно ласкал меня, целовал шею и лицо, будто наблюдая, что я буду делать. Но на меня вдруг напала странная растерянность, которую я связала с неопытностью. Слишком много чувств меня переполняло, и я никак не могла остудить голову, чтобы прислушаться к ним и понять, чего мне хочется именно сейчас. Я, смущённо поджав губы, взяла его руку и положила на лобок. Он провел кончиками пальцев по коже, глядя в сторону, будто задумался о чем-то. — Есть много способов доставлять удовольствие во время секса. Не обязательно использовать только руки. С этими словами он приподнялся в кровати и встал на колени, возвышаясь надо мной. Сердце едва не выпрыгнуло из груди. Я на секунду сжалась всем телом, и он это почувствовал, поэтому притормозил, плавно водя ладонями по моим бедрам, талии, не торопясь и давая мне время справится со смущением. Его ласки быстро расслабили меня, плечи обмякли, а дыхание потяжелело. Я одновременно стеснялась и хотела почувствовать то, что он задумал. Наши глаза встретились, и поэтому слегка кивнула, давая понять, что готова довериться ему. Трэвис склонился ниже, прикоснулся губами к коленке и развел мои ноги. Каждое действие было осторожным и позволяло мне распалиться, почувствовать желание. Руки очертили бедра, слегка сжав кожу. Взгляд темных глаз рассматривал мое тело так откровенно, что у меня запылали щеки. Горячая ладонь легла на живот, спустилась ниже, к лобку. Большой палец между складок, размазывая накопившуюся смазку по половым губам, так что я втянула воздух, прикусив большой палец. Трэвис спустился ниже и устроился между моих ног, оперевшись на локти. Он покрывал поцелуями сначала живот, затем перешёл на внутреннюю сторону бедра, оставляя невесомые поцелуи, все ниже и ниже, пока не дошел до половых губ. Слегка раздвинул их, провел кончиком языка от входа выше и коснулся языком клитора. К этому моменту мое тело было похоже на натянутую в предвкушении струну, поэтому я ощутимо вздрогнула, не в силах сдержать тихий стон. Трэвис сделал круговое движение, и я выгнула шею, сильнее прижавшись головой к подушке, чтобы справиться с нарастающим темпом. Все смущение куда-то испарилось, я хотела полностью раскрыться перед ним, и сильнее развела ноги, уже не сдерживая хриплых стонов и шепча что-то бессвязное. Не знаю, что заставляло меня подаваться навстречу: физическое удовольствие или осознание, насколько интимно то, что мы делали в тот момент… Мои руки сами легли на грудь и накрыли соски, дополняя эту гамму ощущений. Мне было так жарко и хорошо. Ладони Трэвиса сжимаши мои бедра, удерживая на месте, горячее дыхание грело кожу, и все это слилось в один поток, который сводил меня с ума снова и снова. Я машинально запустила пальцы в его волосы, прижимая ближе. Я полностью потеряла голову, и не хотела, чтобы это кончалось. Внутри оказались два пальца, и я издала почти жалобный стон, настолько интенсивны были ощущения внутри и снаружи. Движения языка становились все более настойчивыми, я крепко закрыла глаза, в голове не осталось ничего, кроме нас двоих. Низ живота свело от удовольствия, так что я выгнулась всем телом, резко сведя колени и издав хриплый полустон, а после обмякла, тяжело хватая воздух, настолько все происходящее выбило из меня силы. Трэвис поднялся выше и я сама потянулась за поцелуем. На его губах мой запах и это тоже очень интимно, как наш общий, сокровенный секрет. Он приподнялся на колени, перевернул меня на живот и, подхватив под бедра, подложил подушку. Я инстинктивно выгнула спину, поймав себя на непривычном нетерпении, пока Трэвис возился с защитой. Все тело горело от желания ощутить его внутри, поэтому когда головка члена пару раз прошлась между складок и начала проталкиваться внутрь, я уже готова была сама двигаться ему навстречу. Два тихих стона повисли в воздухе, когда он оказался полностью внутри. Трэвис замер на несколько мгновений, чтобы справится с ощущениями. Опираясь на одну руку, кончиками пальцев второй он провел вдоль моего позвоночника, слегка царапая кожу. Затем опустился на локти, прижавшись грудью к моей спине, и начал двигаться. Член входил очень глубоко, принося мне новые ощущения на грани, бедра сталкивались с тихими шлепками. Мне не хватало воздуха, необычные ощущения захлёстывали с головой. Я сжимала в пальцах простыни, с каждым толчком хотелось большего, и я, не помня себя, прошептала: — Быстрее… Движения ускорились и стали сильнее, Трэвис прихватил губами кожу на моей шее, дыхание у него тоже сбилось и стало прерывистым, сердце колотилось так сильно, что отдавалось эхом в моем теле. Ощущение единения, как будто мы ненадолго стали единым целым, пьянило и заставляло трепет разливаться по венам. Я выгнулась сильнее, чтобы быть ещё ближе, хотя это казалось невозможным. Толчки становились все хаотичнее, пока Трэвис не сжал меня сильнее, с шумом выдохнув. Через пару секунд он лег на бок и притянул меня к себе, нежно коснувшись моих губ своими. После мы весь вечер провалялись в кровати, радуясь возможности никуда не торопиться. Я стала замечать, что Трэвис очень тактильный, даже сейчас он непрерывно поглаживал меня по обнаженной спине и бедрам, пока я лежала на животе, и это было очень приятно. Его глаза бесцельно блуждали по моей коже вслед за движением пальцев. Видимо, такие моменты идеально подходят для откровенных разговоров, потому что мне вдруг стало интересно кое-что. — Скажи, а когда ты понял, что… — Что меня влечет к тебе? — помог Трэвис. — Признаться, почти с нашей первой встречи. — Серьезно? — Да. Пытался бороться с собой поначалу, но потом понял, что это бесполезно. — Это из-за семьи? — В том числе. Семья, разница в возрасте, жизнь в захолустье — все это не делает меня мужчиной твоей мечты. — Ну… Охота на оборотней, отсутствие постоянного дома… Я тоже не подарок. — И ты совсем не допускаешь мысли остепениться? — на миг мне показалось, что он тут же пожалел, что задал этот вопрос. — А тебе бы этого хотелось? — я покосилась на него. — Не думаю, что имею право диктовать тебе, как жить. — Я ведь не это спросила. Чего бы тебе хотелось? Такой простой вопрос, казалось, доставлял ему уйму дискомфорта. Он несколько раз порывался сказать что-то, но каждый раз запинался и останавливался. Я терпеливо ждала, пока он справится с этими трудностями. Наконец, он ответил: — Это не имеет значения. Я бросила на него долгий взгляд, поджав губы. Он мотнул головой: — Ладно… Видишь ли, я всю жизнь прожил в Норт-Килле и проработал в полиции. Места здесь глухие, люди нелегкие на подъем. Мы как будто зарастает мхом, и для нас это привычно. В целом, я доволен своей жизнью, но ты — другое дело. Не уверен, что тебе понравится жить в Норт-Килле, тут совсем нет развлечений. Я продолжала выжидающе смотреть на него, давая понять, что всё ещё получила ответ. — Я хотел бы, чтобы мы были рядом, — сдался он. — Видишь, это совсем не сложно. Рекомендую почаще думать об этом. Тогда не пришлось бы столько ждать, чтобы воплотить свои желания в жизнь. — Ну… Иногда мне приходилось давать волю фантазии, чтобы справиться с некоторыми из них. — Стоп… Ты что, представлял нас, когда… — я не смогла удержать тихий смешок. — Ничего не мог с собой поделать, — Трэвис тоже засмеялся, немного смущенно. — Ты постоянно мне снилась. И делала во сне такие вещи… Я неожиданно поняла, что меня возбуждает то, что он сказал. Прикусив нижнюю губу, я решила выдать свой секрет. — А знаешь, я тоже представляла. Тогда, в лагере. Когда мы ночевали в палатке. — Так вот почему ты так крутилась во сне. — Мне было так стыдно, что я навалилась на тебя… — А мне вполне понравилось. Даже жаль было отпускать тебя. Но я никогда не позволил бы себе сделать первый шаг. — Какой там первый шаг, даже после моих пьяных приставаний не сдался. Было обидно, знаешь ли. — Не мог же я воспользоваться твоим состоянием. Хоть это стоило мне огромных усилий. Но вот когда ты появилась в моей комнате той ночью… Я был ошеломлен и счастлив одновременно. Устоять перед таким было выше моих сил. — До сих пор не знаю, как я решилась… — Признаюсь, мне самому было немного страшно, особенно после того, как ты… открылась мне. — Почему? — Я понимал, что это большая ответственность. Секс — довольно тонкая штука, любое неправильное действие могло поселить в тебе страх или чего похуже. Чем дальше заходил этот разговор, тем больше я убеждалась в мысли, что не ошиблась с выбором и не зря ждала Трэвиса все это время. Наверно, мне нужен был именно такой мужчина, у которого достаточно опыта и деликатности, чтобы помочь мне справится с робостью и забыть неприятный опыт. *** Нейтан, как и обещал, прибыл ровно через два дня. Мы с Трэвисом должны были встретить его прямо в лагере, поэтому были там с самого утра. По дороге мы долго обсуждали, что Нейт должен знать, а чего не должен, и решили ограничиться основной информацией, а наши тайны оставить при себе. Дело в том, что остальным охотникам ничего не известно о проклятье Бауэров. Конечно, они догадывались, что с нами что-то не так, особенно с тех пор, как мы переселились вглубь леса, но без подробностей. К нам и без того относились настороженно, боюсь представить, что было бы, знай они что мы пьем оборотневую кровь. Ну а то, что Трэвис оборотень, не знают даже его родные, так что Нейту это и подавно не нужно — не стоит увеличивать шансы на то, что правда выплывет наружу. По приезде в лагерь Трэвис сразу прошел в кабинет Криса, чтобы ещё раз обсудить детали нахождения нового человека на территории, а я присела на деревянных ступеньках. Сегодня во дворе у главного здания было пустынно — по настоянию Трэвиса лагерь перешёл на почти военное положение со строгим контролем перемещения каждого ребенка. Восторгов это не вызвало, особенно на фоне прекрасной погоды, но безопасность превыше всего. Оставалось надеяться, что скоро Сайлас будет пойман, и все вернется на круги своя. Черный седан заехал на дорожку, ведущую к лагерю. Эту машину я узнаю из сотни, Нейт очень щепетилен во всем, что касается его «малышки». Он эффектно припарковался и вышел из машины, на ходу снимая солнечные очки, прямо как в голливудских фильмах. Затем махнул рукой и направился прямиком ко мне, сложив руки в карманы кожаной куртки. Его взгляд вместе с тем внимательно изучал обстановку. Профессиональная привычка, знание местности — одно из важнейших условий удачной охоты. Мы обнялись. Тот случай в лагере охотников вспоминать не хотелось, чтобы не создавать напряжение, однако недосказанность все равно витала в воздухе. Будто в подтверждение моих мыслей, Нейт оглянулся по сторонам и спросил: — Я так понимаю, что тот коп всё ещё где-то рядом? — Нейт, послушай… Мы с Трэвисом теперь вместе. — Не удивила, — мрачно прокомментировал он. — Постарайся не сильно ссориться с ним. И… нам наверно нужно обсудить то, что ты сказал тогда. — Не нужно. Я многое переосмыслил за это время. Лучшим вариантом для нас будет остаться друзьями. — То есть, это ты предлагаешь мне остаться друзьями? — я прыснула от смеха. Нейт в своем репертуаре. — Ой, Руби, ты тут? Из-за спины Нейта показалась Кейли. Увидев, что я стою не одна, она осеклась, удивлённо разглядывая гостя. Он тоже посмотрел на нее в ответ, слегка расправив плечи. Я представила их друг другу: — Кейли, познакомься — это Нейтан. Он будет помогать с охраной лагеря. — Тот охотник, о котором ты говорила? — Он самый, — Нейт протянул ей руку. Рукопожатие затягивалось. Вежливая улыбка начинала сводить скулы, поэтому я решилась прервать молчание: — Кейли, ты что-то хотела? — А я к папе шла. Мне, наверно, пора, — она помахала на прощание, слегка покраснев. Я удивлённо смотрела ей вслед. И не только я, Нейт тоже проводил ее взглядом. Ох, не нравятся мне эти переглядки. Не то, чтобы это мое дело, но Кейли мечтает о любви и отношениях, а Нейт хорош собой и всегда собирал женские взгляды. Из этого может получиться гремучий коктейль с непредсказуемым эффектом. Нужно будет поговорить с ней. Да и с ним тоже. — Здравствуй, Нейтан, — к нам как раз подошёл Трэвис и протянул руку, а Нейт, закатив глаза, ее пожал. — Он уже знает, — пояснила я такую реакцию. — Прекрасно. Думаю, нам необходимо обсудить наши дела. Мы втроём неспешно направились вглубь территории лагеря. Я коротко ввела Нейта в курс дела и уведомила, что у него новая работа. — Охранник? Но я никогда не работал охранником. — В этом нет ничего сложного, — терпеливо объяснял Трэвис. — Официально ты будешь числиться помощником шерифа, иначе первая же проверка закроет лагерь за присутствие посторонних на территории. А делать лицензию частного охранника слишком долго. — Тебе нужно будет следить за камерами, расставленными по лесу, — подхватила я. — Ну и патрулировать территорию ночью. — Ладно, я понял, разберемся. А что насчёт охотничьих штучек? Ты охотиться разучилась? — Очень смешно. Мы поставили ловушки, но если честно, надежды на них мало — это тебе не обычный оборотень. К тому же, он где-то прячется, причем очень хорошо. Судя по всему, он заметает следы, когда может это делать. — Ты его вообще не видела? — Мы столкнулись с ним в прошлое полнолуние, — вмешался Трэвис. — И? Только не говорите, что вы его не прикончили. — Ну… нет. Нейт удивлённо поднял брови, но не стал ничего говорить. Он всегда был понятливым, поэтому дождался момента, когда Трэвис отвлекся на телефонный звонок и, подойдя ко мне, тихо пробормотал: — Я своими глазами видел, как ты бьешь прямо в центр лба с десяти метров из своего арбалета. В чем дело? — Тут есть сложность, — я подошла к ключевому моменту. — Нейт, это Сайлас. — Чего? — тот был явно в шоке. — Подожди, тот белесый пацан? Не знал, что он оборотень. — В общем, его нужно поймать. — И что дальше? Хороший вопрос. — Пока просто поймать. Для этого ты здесь. — Я так понимаю, подробностей не будет? Ладно, мне в общем-то по барабану. Поймать — так поймать, — он вдруг ехидно улыбнулся. — Секретики от бойфренда? Я выразительно глянула на него, так что он поднял руки и пропел: — Молчу-молчу. Но если что — я тут не при чем. — Спасибо, что приехал. — Нашла за что благодарить. Уже на следующий Нейтан приступил к обязанностям, ограничения в лагере частично ослабили, к огромной радости Криса, которому уже начали поступать звонки от недовольных родителей, которые спешили пожаловаться, что отправляли детей провести лето на свежем воздухе, а не в душных помещениях.