Врата в Рай

      Люцифер закрыл глаза, не торопясь реагировать на небесное вмешательство в его отлаженную повседневную жизнь. Это было внезапным нарушением мелодии его дня, таким противным нестройным аккордом поперек гармонии. Он был уверен, что подобные ситуации уже в прошлом, он ясно дал понять свое мнение, и вот сейчас, когда всё вокруг потеряло важнейшую единицу бытия — время, Морнингстар вспылил:              — Мой ответ — нет, я не поменял своего решения! — он открыл глаза, вскользь осматривая крупную фигуру мужчины, стоящего поодаль. Величественный гость сверлил глубоким проницательным взглядом Люцифера. Но самое неприятное для Дьявола ощущение дарили вовсе не широкие плечи или пристальный взор, а эта властная аура, противно наталкивающая на риторический вопрос, «кто в доме хозяин».              — Люцифер, ты изменился. Ты собираешься помочь человеку! — громогласно прозвучал голос пришедшего. — Ты должен вернуться туда, где твое законное место.              — О, прости, — Дьявол притворно рассмеялся, — кажется, ты забыл, что на моем законном месте не очень комфортно пребывать ангелу, пусть и падшему. Не все пресмыкаются перед папочкой, Аменадиэль, — обратился он к гостю, делая шаг навстречу и выходя из комнаты допроса.              Гость хмуро смотрел на Люцифера, теряя последнюю надежду на мирное достижение целей, с которыми он пришел. Аменадиэль держался прямо, с гордо поднятой головой, и оттого его голос звучал еще увереннее, уже как звон, оглашающий начало битвы:              — Ты снова ошибаешься, брат мой. Отец, может быть, простил бы тебя, если бы ты не рыл яму глубже, — он вздохнул, вероятно, осознавая свою метафору. — Ты должен вернуться в Ад. Я прошу тебя, это место не должно оставаться без правителя. Ты заигрался с людьми. У них своя жизнь, и Божественное не должно вмешиваться в это, Люци.              Аменадиэль проникновенно смотрел в глаза брата, безуспешно пытаясь пробить прочную стену, закрывающую его от всех родных, достучаться до разума Ангела, а не поверхностного сознания Дьявола, живущего среди людей. Люцифер же был неприступен:              — Довольно, папенькин любимчик, я не исполню волю Отца. Я лишь сделаю свою работу: накажу виновного, — и никакой помощи человеку, — прежняя наигранная улыбка пропала с лица Морнингстара, и он уже не на шутку начинал раздражаться от уговоров брата. Ангел тяжело вздохнул.              — Ты не понимаешь, Люци. Люди уже вызвали в тебе эмоциональные изменения. Я чувствую, что ты ведом не только своим призванием карать. Тебя волнует что-то еще, но ты в праве не говорить, когда тебя готовы слушать, после всех твоих молитв, когда тебя никто не слушал, — размеренно говорил старший брат.              Люцифер практически сгорел всем своим нутром, услышав последнее от Ангела. Это звучало унизительно, хотя виноваты в этом были все, кроме самого изгнанного Богом сына. В пару резких широких шагов Дьявол приблизился к гостю, хватая того за ворот и притягивая ближе. Аменадиэль, не пошатнувшись, продолжал уверенно смотреть в глаза.              — Вот видишь, Люци, — мужчина слегка кивнул, указывая на руку, что сминала ворот его рубахи, — еще чуть-чуть и ты проявишь свою истинную природу. Люди не должны видеть лик Дьявола. Тебе стоит вернуться в Ад.              — Проваливай! — прорычал Люцифер, сильнее сжимая кулак. В лицо ударил легкий порыв ветра, и Ангел, расправив массивные крылья, в мгновение взмыл в небо, оставляя брата, продолжающего сжимать пальцами воздух, посреди зала.              Тотчас вернулись звуки оживленного полицейского участка. Лейтенант захлопнул папку с делом, секретарь визгливо вскрикнула, когда кофе полился через края чашки, а серьезное лицо детектива Деккер обрело потерянный вид, словно она моргнула, а в эту долю секунды в мире случилось божье пришествие.              Люцифер же, быстро заглушая бунтующие внутри чувства, вернул непринужденную деловую ухмылку, обернулся к детективу и, заметив ее растерянность, сделал шаг в сторону девушки.              — Детектив, так мы идем раскрывать преступление? — он обворожительно улыбнулся, пользуясь паузой, которую сотворил его брат, в свое благо.              Светловолосая не сразу отреагировала на слова, как будто все еще находясь в прострации, вероятно, пытаясь понять произошедшее. Замешательство на ее лице тотчас исчезло, стоило ей обернуться на Люцифера. Детектив с прищуром покинула комнату допроса, а затем обратилась к мужчине:              — Люцифер, вы отправляетесь домой, куда бы то ни было, а полиция идет раскрывать преступление, — отчеканила она, однако уже без прежнего холода в голосе. Кажется, временная остановка течения жизни неплохо ее озадачила.              Морнингстар вспомнил слова брата о влиянии божественного на людей. Неизвестно, как может отреагировать человек, ощутив подобное на себе, и Дьявол отчего-то не хотел испытывать стойкость детектива. Девушка и так поселила в его голове маленькую загадку, которую ему не терпелось разгадать. Быть может, он просто не выспался? Или детектив Деккер способна на большее, чем другие женщины.              — Что ж, хорошо, — отступил Люцифер. Он поднял ладони, демонстрируя свои намерения, и напоследок одарил девушку вежливой улыбкой. — До встречи, детектив Деккер.              Деккер же недоверчиво осмотрела мужчину, затем пробежалась взглядом по участку и снующим полицейским. Слишком много вопросов об одной секунде ее жизни: она точно помнила, как указала Морнингстару на дверь, открыла ее, а он поднялся, Деккер моргнула, и Люцифер уже стоял посреди участка, хотя ему потребовалось бы как минимум четыре шага, чтобы оказаться на той точке, и детектив не могла моргать так долго, а еще этот звон в ушах…              — Детектив Деккер, есть улика, — серьезный голос женщины-офицера выдернул светловолосую из размышлений, и детектив проследовала в лабораторию, чтобы ознакомиться с найденными зацепками.             

***

             С ненавязчивым звоном лифт уведомил о прибытии на последний этаж, двери распахнулись, и Люцифер прошел к бару в своем пентхаусе. Весь интерьер здесь олицетворял роскошь и изысканность, чтобы владелец мог наслаждаться своей земной жизнью в полной мере. Он привычным движением взял кристально чистый стакан, бутыль, плеснул алкоголь и одним глотком выпил. Аромат дорогого парфюма смешался с ненавязчивым запахом виски.              — Один твой приказ — и я верну икону, — с холодным самоотвержением проговорила Мэйзикин, как обычно сидя на барной стойке. Откуда ей известно о произошедшем, Морнингстар даже не задавался вопросом. Демон намного быстрее и способнее человека, так что узнать информацию о делах плохих ребят, которые были рядом с Люцифером, явно не составляло ей труда.              Она была готова на все ради Люцифера, считая, что ее бездушное тело призвано защищать правителя Ада, пусть и в отпуске. Дьявол же не отреагировал на ее слова, он лишь оперся поясницей на стойку и устремил взгляд далеко в небо. — А-а, кажется, тебя тревожит не икона… — Мэйзикин с прищуром вынула ножи из-за пояса. — Я готова прикончить ангелочка, Люцифер.              — Спокойно, Мэйз. Брату и так достается. Он был лучшим сыном Отца, а теперь ползает в ногах и исполняет все, что ему велят, чтобы не терять статус, — Морнингстар грустно усмехнулся, доставая из маленькой шкатулки сигарету. Он закурил. — Сказал, что люди не должны узнать о божественном, что мой облик может им раскрыться и свести с ума, — мужчина с нервным смешком выпустил клубы дыма. — А я за пять лет кому-то хоть раз показал себя настоящего, когда этого не заслуживали?! Эту ужасную голову сущего Дьявола, эту кожу, когти, этот вопиющий кошмар?! — сорвался он на крик, что пряди волос у лица встали дыбом, а вена на лбу начала заметно пульсировать.              Мэйзикин опешила. Люцифер не реагировал так на каждое появление брата в его земной жизни, он, казалось, уже привык и считал это нормой: периодически Аменадиэль спускался в LUX, чтобы немного поделать мозги младшему брату, поуговаривать того вернуться на занимаемый им пост, сказать о паре изменений в поведении Дьявола, что тот совсем развязался и живет в угоду своим желаниям, и, не добившись результата, улететь назад в Серебряный город.              — Раньше это тебя не беспокоило. Что изменилось, Люцифер? — девушка подошла ближе, коснувшись плеча Дьявола. Он едва дернулся, выражая недовольство таким сочувствием, и, глубоко дыша, отчего его корпус вздымался и опускался, устало поднял взгляд на Мэйз.              — Ничего. Людям правда не стоит знать, какой я на самом деле. Только в качестве наказания, — он выдавил улыбку, — и тем, кто заслуживает. Сделай мне пару шотов, Мэйз…              Люцифер закинул голову назад, расстегнул пару пуговиц рубашки и закрыл глаза. В это время темноволосая помощница, погремев стеклянными сосудами, выполнила просьбу Дьявола, поставила шоты рядом, а сама, изящно опустившись на барный стул, повторила позу мужчины, откидываясь на стойку.              — Может, помучаем кого-нибудь? Смотреть на тебя тошно, — прервала она паузу, подавая стопку ему в руки. Люцифер молчал, в мыслях погрузившись в день, когда впервые, как ему казалось, его молитва родным была услышана.             

***

            Лос-Анджелес знал мистера Морнингстара уже пару недель. «Король Ада на каникулах» достаточно отдохнул, испробовал всевозможные виды человеческого удовольствия, не получив ни малейшего наказания за свои деяния от Отца. Неужели Бог не разгневался, увидев, как сынок-бунтарь сбежал из адского пекла?              В один из вечеров Люцифер, окруженный полуголыми женщинами в своей роскошной постели, делавший все, чего он только желал, вспомнил роковой момент своей жизни. Ему так вскружило голову этой вседозволенностью сейчас, что он не мог удержать себя от одной простой молитвы. Это шутка, которой издевались над ним братья и сестры после изгнания. Это надежда, которую истоптали родители, столкнув сына с Небес. Это ангельская мольба, на которую всегда кто-нибудь откликался, но Люцифера все упорно игнорировали.              Мужчина мягко скинул с себя спящую брюнетку, освобождая руку, затем, коротко поцеловав рыжую стервочку, убрал вторую руку с ее талии, сложил ладони вместе и в мыслях обратился к Ангелам. Вновь, как и в сотню тысяч таких попыток в Аду, ничего не произошло. Люцифер досадливо хмыкнул, а затем гордо взглянул на всех этих женщин: он и один порадуется за себя.              Но в глазах девиц он встретил лишь стеклянный зрак, они были неподвижны, словно всех парализовало тотчас. Морнингстар расплылся в ехидной улыбке, самодовольно оборачиваясь на появившийся поток воздуха позади. В комнате стоял старший брат, такой потерянный, будто впервые оказался на планете.              — Ну, здравствуй, мой дорогой брат, — рассыпаясь напыщенностью первым сказал Дьявол, возвращая в объятия двух красоток. — Неужели связь заработала, Аменадиэль? Я уж думал идти в офис провайдера и разбираться…              — Самаэль! — остановил его тщеславный поток прибывший Ангел. От услышанного имени Дьявола буквально скривило, улыбка пропала с его лица, и он оскорбленно посмотрел на брата.              — Не смей называть меня так, приспешник Отца! — процедил он сквозь зубы. — Люцифер. Люцифер Морнингстар. Мне от тебя ничего не нужно, Аменадиэль. Я лишь развлекался с молитвой, вы же все равно меня не слышите. Ни ты, ни Михаил, ни Ремиэль, ни Уриил, ни Азраэль, ни Мама, ни Отец! Вы все равно никогда не отвечаете, так что я хотел лишь похвастаться своей потрясающей жизнью.              Аменадиэль с нотой непонимания принял эту информацию. Он бросил взгляд на комнату, в которой находился, затем на женщин и, неодобрительно покачав головой, сказал:              — Мы слышали твои молитвы, но не имели возможности ответить. Люцифер, ты должен вернуться в Ад, — спокойно и размеренно произнес Ангел, в надежде на понимание и преклонение пред волей Бога.              — Ты посмел прийти, чтобы сказать это? — Морнингстар от переполняющих его эмоций склонил голову на бок. — Я не вернусь в Ад. Передай папочке, пусть даже не пытается, — зло высказался Дьявол, стараясь не испепелить брата пылающим от гнева взглядом.              Аменадиэль, не ставя точку в их разговоре, в мгновение взмыл в Небо, покидая Землю.              В тот вечер Люцифер принял одно из самых серьезных решений в своей жизни. Он был намерен навсегда покинуть Ад и остаться на Земле. Его бунт не был окончен с его падением, нет. Люцифер Морнингстар желал не иметь более ничего общего с Отцом, Преисподней, братьями и сестрами. Он не Ангел. Он желал свободы и независимости. Ему больше не нужны крылья, чтобы никто не смог заставить его сделать что-то против воли.              Мэйзикин была с ним с самого падения, она стала единственной, кому Правитель хоть малость доверял и кому дозволял больше, чем другим подданным демонам. Именно Мэйз смело и преданно прошла с Дьяволом через Врата Ада, и именно ей Люцифер поручил избавить его от тяжелой ноши.              Демон всегда имела при себе ножи из адской стали, способные причинить вред даже Ангелу. Оружие с едва уловимым звоном выскользнуло из ножен, Мэйзикин прокрутила их в пару оборотов, удобно укладывая в руке. Люцифер, сняв рубашку, оголенной спиной сидел перед Демоном. Он глубоко вдохнул, а затем дернул плечами, расправляя белоснежные крылья во всю мощь размаха. Мэйз, пусть и привыкшая к ним, так как Люциферу часто приходилось устраивать ей полеты, все же вздрогнула от резкого толчка воздуха.              — Режь, — холодно скомандовал Дьявол, держа крылья напряженными, неподвижными. Демон коснулась лезвием стержня верхнего пера. — Режь, Мэйзикин, иначе мы оба окажемся на коленях пред Отцом в Серебряном городе!              Мэйз послушно кивнула, надавив на нож. Кровь багровой каплей плюхнулась на пол, Люцифер весь сжался изнутри, сдерживая стоны боли. Демон же непоколебимо смотрела на рану, второй рукой придерживая массивное крыло, чтобы под собственным весом оно не рвало кожу. Мэйзикин решительным движением прорезала до конца. Истошный крик, полный то ли боли, то ли отчаяния, пронзил пентхаус. Люцифер тяжело дышал, глядя в потолок, ощущал, как кровь обильно текла по спине, собираясь в лужу под ногами Демона.              — Режь! — прорычал Люцифер, бросив беглый взгляд на свое окровавленное крыло, лежащее чуть поодаль. Его вопль был краток, мужчина изо всех сил старался не выдать чувств, но давалось это тяжело. Вместе с физическим лишением крыльев он буквально терял часть себя, оставляя это в прошлом. Он создавал Люцифера Морнингстара, не имеющего ничего общего с Ангелом.             

***

      Он был Светоносным, любимым сыном Бога, мудрым и любопытным. Все детство он провел в Серебряном городе, окруженный братьями и сестрами, но никогда не имевший возможности побыть с Отцом или Матерью. Было невероятно обидно, что маленький Самаэль, так нуждавшийся во внимании папы, не мог конкурировать с новым увлечением Бога — созданием Земли и людей.              Самаэль много времени проводил в библиотеках Серебряного города, погружаясь в священные тексты и философию, а в перерывах сбегал в Сад, чтобы оживить его чудесными мелодиями. Но с новыми знаниями приходили и вопросы. Люцифер начал размышлять об Отце, о его абсолютной власти и о том, почему ангелы не могут иметь свободы выбора, а вынуждены исполнять то, что велит им Бог. Такие бунтовские идеи вызывали тревогу среди других ангелов, братья и сестры не спешили поддерживать Светоносного, пытались уладить его юношеское рвение простыми словами «так надо», но Самаэль продолжал искать ответы.              Чем больше проходило времени, тем сильнее становились его сомнения. Ангел начал воспринимать абсолютное правление Бога как жесткую диктатуру и утверждал, что ангелы заслуживают свободы выбора, точно так же, как и люди, которым Он даровал право находить свой путь. Сами Ангелы же по готовности получали свою роль и отныне были вынуждены исполнять службу.              Аменадиэль был тем, кто всегда старался оберегать неусидчивого младшего брата от проблем, а еще был тем, кто непогрешимо предан Богу и не сомневался в его власти ни секунды. Он никак не мог понять, почему его брат ставит под сомнение Отцовскую власть и созданный Им порядок вещей. Аменадиэль больше остальных пытался найти для Самаэля компромисс, потакал его вылазкам в различные уголки Серебряного города, куда входить считалось непринятым, он хотел быть хорошим старшим братом и наставником, но этим лишь поспособствовал росту бунтовства.              Самаэль, убежденный в своей правоте, решил восстать против Бога. Он смог собрать армию ангелов, разделявших его взгляды, и, идя наперекор Отцу, смиренной матери и робким братьям, поднял бунт в Серебряном городе. Отец страшно разгневался. Восстание быстро подавили ангелы, служащие Богу, а Самаэль, изувеченный их клинками, был склонен перед Отцом на колени.              Бог долго что-то кричал, словно гром. Братья и сестры молча смотрели на предателя, Богиня придерживала руку супруга, чтобы тот в порыве не сотворил еще чего-нибудь ужасного. Самаэль смотрел в землю. В землю, в которую втоптали его свободу, идеи и честь. Он отдаленно услышал голос матери, что-то об изгнании, а затем Отец доходчиво повторил, что сыну здесь более нет места, отныне вечным его наказанием станет Ад, где собираются все злые и жестокие души его неидеальной Земли.              Самаэль был изгнан с Небес, со сломанными крыльями, со сломанной душой. Падший Ангел стал Королем Ада, а имя Самаэль навсегда осталось прожженным пятном в его сердце. Отныне каждый демон, подчиненный Дьяволу, знал только Люцифера.             

***

      Мэйзикин, едва оглушенная криком Дьявола, срезала второе крыло, откинула его в сторону, запятнав перья кровью, а затем с легким бессилием пала на колени в багровую лужу, опустила нож на пол и коснулась пальцами спины мужчины. Люцифер дернулся, не позволяя дотрагиваться, и опустошенно взглянул вперед, в небо.              — Ваше Величество, — тихо и кротко произнесла Мэйз, — я исполню любой Ваш приказ, мой Король.              Она доказала это. Демон сделала для него больше, чем Отец, Мать, братья и сестры: она дала ему свободу, которую так жаждал он. Мэйзикин понимала: теперь вернуться в Ад станет для нее мечтой. Крылья Дьявола ее руками вырваны, и попасть домой в Преисподнюю к насилию и мукам невозможно, но Демон видела свое предназначение бездушной сущности в служении Правителю.             

***

      Люцифер очнулся от продолжительного погружения в воспоминания. Его взгляд был устремлен глубоко вдаль, будто он смотрел сквозь стены своего пентхауса на что-то далекое и болезненное. В зале царила мягкая уединенная атмосфера. Рядом по-прежнему находилась Мэйзикин, она все так же сидела на барной стойке, бутылка наполовину опустела, а губы Дьявола были так сухи, что он одним глотком выпил шот, который держал в руке уже порядочное время.              — Пип-пип, прием-прием, Дьявол снова на связи? — саркастично спросила Мэйз, заметив наконец движения сбоку от себя. Она, конечно, уловила, какой печалью и горечью были наполнены его вечно яркие и игривые глаза, но сочувствовать Демон не умела. — Так мы идем кого-то мучить?              — Я иду один, — твердо ответил Морнингстар. — Не мучить, а проверить… — он вскочил на ноги, подхватывая пиджак, по пути обновил аромат, брызнув куда-то в область шеи, и нажал на кнопку вызова лифта. — Надо кое-кого проведать.              Люцифер быстро вошел в открытые двери лифта, спустился на первый этаж, сел в свой ретро-автомобиль и, наплевав на ограничения скорости, помчал к одному из своих должников. Ветер приятно трепал волосы, и Дьявол, стараясь получить от поездки максимум адреналина и дофамина, даже начал отстраняться от недавних тяжелых мыслей.              Дом, к которому подъехал Люцифер, располагался в относительно престижном историческом районе, был окружен красивым садом с ухоженной лужайкой. Дьявол сразу заметил бросающиеся в глаза фонтаны, скульптуры дев, слегка выбивающиеся из антуража, будто неуместно поставленные владельцем не от красоты композиции, а от желания показать. Сам дом выглядел классически для такого района: скромные колонны, мраморные детали и терраса. Все как полагается любителю Ренессанса.              Люцифер не любил ждать, особенно когда горел идеей. Сейчас же он четко знал, чего желает: узнать, виновен ли Мэттью Бакли, владелец музея, в краже своего же экспоната, и если нет, то найти виновного. В милую блондиночку Деккер он, казалось, совсем не верил.              Морнингстар услужливо постучал в дверь калитки, но, особо не выжидая, почти сразу легким нажатием открыл ее, проходя в сад. Еще раз неодобрительно оглядев статуи, мужчина подошел ко входу в дом. Стук и минута терпения не принесли результата, и Люцифер провернул тот же трюк, что и с калиткой.              Он прошел в просторную элегантную гостиную с высокими потолками, украшенными массивными люстрами. «Позер,» — подумал Люцифер, совершенно не соглашаясь с мнением человека, что напыщенность равна роскоши. На стенах по всей зале были вывешены картины эпохи Возрождения, явно репродукции, это было очевидно настоящему ценителю искусства. Мебель, возможно, была все же антикварной, кое-где обитой дорогими тканями. По крайней мере, Морнингстар хотел в это верить.              Люцифер пересек гостиную, сделал пару шагов по пустующему коридору и, отметив на одной из дверей непримечательную табличку «Mr.Buckley», тотчас дернул ручку, открывая кабинет. За массивным деревянным столом, с хаотично разбросанными старинными письменными принадлежностями, на кресле с высокой спинкой сидел владелец галереи. Но на звук открывающейся двери он даже не дернулся.              «Опоздал,» — пронеслось в голове Дьявола, и он спешно вошел в комнату, в пару шагов оказываясь рядом с мужчиной. Тот сидел неподвижно, с закрытыми глазами, опущенной головой. Люцифер незамедлительно тряхнул его за плечо.              — Мистер Бакли! — на повышенных тонах обратился Морнингстар, продолжая трясти хозяина дома. Мужчина в возрасте резко дернулся, будто делая первый за долгое время вдох, открыл глаза и, увидев гостя, радушно улыбнулся.              — Мистер Морнингстар, это вы! — он обеими руками взял ладонь Дьявола, крепко пожимая. — Я, похоже, задремал…              — И давно вы дома? — поинтересовался Люцифер, задаваясь вопросом, как владелец галереи, в которой произошло преступление, успел заснуть дома, по всей видимости, избежав поездки в участок.              — Сразу после того, как приехала полиция… Сердце не выдерживает, — Бакли безвинно пожал плечами. Морнингстар все же с недоверием смотрел в эти заспанные глаза.              — Мэттью, приятель, — обратился он, ловя на себе взгляд, — скажи… чего ты желаешь?              — Я… очень хочу… — мужчина завороженно смотрел в эти дьявольские поблескивающие глаза, бесконтрольно выдавая свое истинное намерение.              — Полиция Лос-Анджелеса, — тишину пронзил женский голос, затем эхом разнесся топот людей, и дверь в кабинет распахнулась. На пороге показалась детектив Деккер, за ней еще два офицера. Едва заметное свечение глаз Люцифера растворилось, а Мэттью, словно очнувшись, с легким непониманием глядя на вошедших сотрудников. Девушка, явно не ожидая увидеть здесь недавнего знакомого, вопросительно глянула на него, затем подняла свой значок. — Детектив Деккер. Мистер Бакли, следствию необходимо допросить вас. Мистер Морнингстар, можно вас на секунду?              Пока несколько офицеров обходили дом владельца галереи, помощник детектива задавал уточняющие вопросы сбежавшему по здоровью с места происшествия мужчине, светловолосая отвела Люцифера в сторону, почти испепеляя взглядом, однако голос ее оставался ровным, холодным.              — Что вы здесь делаете, мистер Морнингстар? — она с особым акцентом произнесла обращение, словно все еще убежденная, что мужчина на допросе обманул ее в личных данных.              — Приехал к нашему общему знакомому, чтобы узнать кое-что, — загадочно, почти как всегда, ответил Люцифер. Он коротко глянул на Мэттью, — а вы, Детектив, кое-что сорвали. Я почти получил информацию, мы же должны…              — Мы же должны найти преступника, — договорила Деккер за него. — Мы, то есть полиция, сами получим информацию и найдем виновного. Мистер Морнингстар, вы свободны, — она показательно поставила точку в этой дискуссии, отворачиваясь от мужчины. Девушка подошла к помощнику, заглядывая в его блокнот с пометками о допросе, с еле уловимым разочарованием прикусила губу и, подсаживаясь рядом, далее повела разговор сама.              Деккер цепко выхватила смутившие ее детали сразу, как только вошла в дом. Он казался дорогим, даже излишне вычурным, напичканным ценнейшими экспонатами, дорогостоящей мебелью, однако критический взгляд сразу уловил потрепанность на коврах, кое-где опадавшую шпаклевку, потертости на мебели, слезающую позолоту… Хозяин дома не был истинно богат, и детектив тотчас обратила на это внимание.              Люцифер еще пару минут постоял у стены, размышляя, как светловолосая настолько резко отрезает его от дела, совершенно не поддаваясь ни капле его дьявольского шарма. Неужели она бесчувственная, незрячая, не слышащая и недоступная? Морнингстар все же не собирался сдаваться и, подойдя вновь к Мэттью, похлопал по плечу помощника детектива, бросив ему развязное «погуляй», подсел рядом.              — Позвольте мне, детектив Деккер, — он чарующе улыбнулся, но девушка по-прежнему не оценила, хотя все же дала шанс мужчине сделать то, что он так рвется совершить. Люцифер подался вперед, ближе к Бакли, и снова бархатисто спросил, — мистер Бакли, чего вы на самом деле желаете?              Глаза Люцифера неуловимо сверкнули, а владелец галереи, как одурманенный, безвольно открыл рот. Деккер, нескрываемо прищурившись, смотрела на это, решив, что ей вновь показалось.              — Я… больше всего на свете хочу, — мужчина приостановился, на что Люцифер лишь сильнее подался вперед, — чтобы это закончилось, — он выдохнул, словно сказал то, что копилось несколько лет. Детектив, осознавая, что это никак не продвигает следствие, и Морнингстар только тратит ее время, схватилась за блокнот, но мужчина продолжил. — Это открытие меня вымотало: люди, люди, люди, картины, люди… У меня больное сердце, а теперь еще и кто-то украл ценнейший экспонат моего друга… — распереживался Бакли.              Люцифер услужливо улыбнулся, мол, «вот видите, я принес пользу», на что Деккер закатила глаза. В ее голове уже складывались улики, детали, и Мэттью Бакли мог стать потенциальным преступником. Она записала что-то в чистый лист, затем повернулась к допрашиваемому и холодно заявила:              — Вы довольно богаты, но так было не всегда. Мы изучили вашу кредитную историю и обнаружили, что крупные суммы у вас не так давно. В доме вы создаете иллюзию роскоши, однако почти все это изношено или фальшиво. Открытие галереи должно было повлечь значительные траты, и вы решили компенсировать их, инициировав похищение ценной картины. Есть мотив и возможность, не так ли? — детектив внимательно смотрела на реакцию подозреваемого, изучая его мимику. Бакли в ужасе охладел.              — Детектив, мистер Бакли душой вложился в свой музей, а вы хотите обвинить его в краже у себя самого? — Люцифер возмущенно обратился к Деккер. — К тому же, за появление денег частично ручаюсь я. Для вас, скажем так, спонсор.              — Я детектив, для меня имеют значения улики и доказательства, а не чувства и доверие, — осадила его Деккер и перевела взгляд на Бакли. — У вас есть алиби на момент кражи?              Мужчина нервно потрепал край своего пиджака, неуверенно кивнул. Он взял со стола телефон, открыл галерею и показал фото:              — Перед выходом на сцену для приветственной речи я находился в обществе женщин, — попытался скорректировать ситуацию владелец галереи. На фото его целовали девушки, а он, довольный, держал их за груди. Люцифер не сдержал улыбки, разглядывая изображение. Деккер же рационально посмотрела на время создания фото и сделала пометку в блокноте.              — Мы свяжемся с девушками для подтверждения вашего алиби, оставьте фото офицеру, — она подозвала помощника, чтобы тот получил материал от допрашиваемого.              — О, и контакты милых дам мне, пожалуйста, — ввязался Люцифер, улыбаясь так довольно, будто прямо за дверью его ждали женщины. Детектив сурово посмотрела на него, и Морнингстар театрально пожал плечами.              Детектив Деккер пролистала блокнот на пару страниц назад, поставила черту рядом с именем Мэттью Бакли, затем обратилась к нему, уже без былой строгости:              — Нам известно, что картину для галереи предоставил ваш знакомый, Кристофер Уотерс. Скажите, был ли он на открытии?              — Не могу заявлять точно, но приглашение мое он не читал, — с чуть заметной грустью ответил Бакли.              Дьявол вовремя проснулся в Люцифере. Он прикусил губу, вновь приблизившись к Мэттью, на что тот пугливо отпрянул. Морнингстар негромко спросил его:              — Мэттью, приятель, ты же помнишь, что у тебя должок? — он говорил спокойно, но хозяин дома еще опасливее отодвинулся, кивая. — Будь добр, одолжи услугу. Сообщи полиции адрес нашего уважаемого знакомого.              Детектив одним движением головы показала помощнику, что адрес необходимо записать, и мужчина выполнил задачу, отправив девушке сообщением продиктованную локацию. Деккер коротко поблагодарила владельца галереи за содействие, собрала блокнот и ручку. Люцифер, ожидающий благодарности за свою невероятную помощь, остался без внимания. Девушка спешно покинула кабинет, напоследок осмотрев, и вышла из дома к полицейскому авто.              Морнингстар вышел следом. Он живо поравнялся с детективом, на что светловолосая с наигранной усталостью шумно вздохнула. Девушка все же не выдержала, выдав улыбку одними лишь уголками губ:              — Люцифер, — она привлекла внимание мужчины, — почему ты решил поехать к Бакли? — девушка замедлила шаг, пропуская вперед офицеров полиции. Дьявол самодовольно ухмыльнулся, поправил пиджак, будто важничая перед ней.              — Хотел убедиться, что ты не арестуешь невиновного, — уверенность в его голосе все-таки цепляла струнки в душе девушки, но внешне она была непоколебима. Люцифер же блистал своей чарующей улыбкой. — Так по какому адресу мы выдвигаемся?              — С этим полиция разберется, Люцифер. Ты можешь ехать домой, — она остановилась в метре от машины, в которой уже ее ожидали коллеги, и развернулась лицом к мужчине. От него так приятно пахло каким-то дорогим ароматом, что на мгновение полицейский в ее голове отошел, пропуская вперед даму. Деккер прикрыла глаза от наслаждения, но тут же взяла себя в руки.              — А мне кажется, я могу быть очень полезен, детектив Деккер. Получив истинное желание человека, можно с легкостью предполагать его действия. Если бы я не узнал, чего желает Бакли, ты бы испугала его своими догадками, и бедолага не справился бы с сердцем. К тому же, у меня больше связей, чем ты можешь предположить. Так что я невероятно помогаю следствию, — он был убежден в своей правоте, конечно. Дьявол указал на свой кабриолет, — эксклюзивное ретро к вашим услугам, а…              — Хлоя, — она протянула ему руку, изящно пожимая пальцами его ладонь, — Хлоя Деккер.              Как бы сильно правильной и порядочной девушке ни хотелось отказать Люциферу в присутствии на расследовании, она не могла отрицать его помощи, благодаря которой допрос оказался быстрее и эффективнее. Хлоя, искренне убеждая себя в законности совершаемого, сообщила помощнику, что доберется самостоятельно, и направила наряд полиции сразу по полученному адресу. Ей же предстояла интереснейшая поездка с мужчиной, в однозначность которого она не верила так же сильно, как в надежность его машины.              — Прошу, — Люцифер по-светски открыл дверь авто, пропуская девушку присесть, — и можно не пристегиваться, патруль так ведется на взятки, — он рассмеялся, получив от Хлои невесомый хлопок по плечу, и вдавил педаль газа. Поездка обещала быть действительно занятной.