Бес с глазами из сапфиров

Не ведая, Вы называете себя перстами Творца сотворяя бесчинства. На то Вы и есть двуликий скот, что млеет под посохом ведущим вас! Вы равняете свои двоякие личины с ликами Святых и они позволяют вам это богохульство. И за это, однажды, Вы откроете свои очи и не узрите ничего кроме моей тьмы. Ведь я стану той рукой, что держит посох ведущий вас!

— Они изголодались, Мими. — Его губы поджимались с грустью. Отросшие волосы, что в ночи горели ярче любого факела, безобразно опадали на мрачное лицо. — Я знаю, что ещë слишком рано, но боюсь... — Чего? — с каждым днём странствий она теряла возможность внимать чужим словам, она теряла свой контроль, от этого голос еë и перебивал со злостью Андера. — Теперь и ты начнёшь учить меня? Парень в отчаянии вскидывал руки, взмаливаясь. Кончики его бровей ползли всë выше, а на коже от этого проступало всë большее количество морщин. Ади надеялся, что вскоре его мучения окончатся. Что вот вот и на помощь ему явится Люцифер и тогда, ему не придётся смотреть в одичалые от гнева глаза Мортем. Спасения не было... — Они сидят взаперти не первый день. А ты делаешь вид, что тебе нравится чувствовать их страдания. — его мягкий шёпот казался Мими гадкой гадюкой, что шипя поражала еë слух. Пыталась заставить взглянуть еë в эти зеленные глаза и сжалиться, но она отказывала Темптону в этом. — Ты делаешь вид, что всë позабыла, что ты оставила в прошлом все обиды и что ты больше не чувствуешь, как сети сковывают тебя. — Вот как ты обо мне думаешь! — уголок еë губ поднялся в мерзости. Взгляд еë не дрогнул и не отыскал дороги к лицу мужчины. Она, будто призрак, оставалась покачиваться на ветру возле шатра, успокаивая свою ярость. — Всепрощающая, мягкая. — губы еë вновь расслаблялись, ресницы сомкнулись, а картинки поплыли, бушующей рекой, в еë сознании. — Был ли ты на моём месте, что бы с такой уверенностью говорить о моих чувствах? Из еë груди вырывался тяжёлый вздох. Она хотела утратить то умение, что позволяло ей дышать. Она хотела задержать дыхание на столько, что бы мозг в еë голове начал отказывать. Она хотела вновь прикоснуться к секундной смерти, что бы оживить в своей памяти тусклые моменты прошлого. Того, в котором она нехотя захлёбывалась, того, в котором она тонула возрождаясь раз за разом. Того, где она находилась в вечной эвтюмии. — Ты бесчувственная, Мими. — Ади, сглотнув грусть, напоминал ей. И делал он это не из злости, а из любви к заблудшей женщине. — Ты отражение. Ты вездесуща. Ты рука мести. Каждая фраза била в самые тонкие места еë естества. Её колени дрожали, а тело раскачивалось взад и вперёд, ещë немного и Мими упала бы в рыхлую почву без возможности подняться. Но и смешаться с грязью не казалось таким уж ужасным, как то, что она ощутила в момент речи Темптона. Мягкая, бледная ладонь медленно приподнималась. Подушечки еë пальцев аккуратно ощупывали грудину, там, где разливался крутой кипяток. Там, где было солнечное сплетение, что пульсировало и стонало. Она неверяще распахивала веки поглаживая тонкую кожу. Мортем не могла дать названий тем ощущениям, чувствам, что в эту секунду нарастали в ней, от этого густые брови опускались всë ниже. А в голове стучало азбукой Морзе. Ты сойдёшь с ума если не остановишься... И тогда она с презрением колола саму себя, ведь так не должно было быть. Она кричала изнутри в истерических конвульсиях, в надеждах, вновь изголодавшись по чужим эмоциям, ощутить лишь свою ледяную кровь. В надеждах вновь остыть до яркого голубого цвета, такого кристального, прозрачного, как глаза Вики Уокер. Сердце замирало. Тихий смех разлетался над поляной и Мими была не в силах остановить его. Ади, с помесью удивления и ужаса, разглядывал подругу, но та не обращала на мужчину никакого внимания. Ведь ей было озарение. Ничтожная, гадкая Вики Уокер - бесчувственная женщина, что ломала еë, заражала собой, вынуждая пробуждать в мрачной глубине души новые возможности. — Ты в порядке? — широкая рука, аккуратно уложенная на хрупкое плечо, выводила рейнджера из его собственной реальности. — Ади! — Мортем наскоро хваталась за парня, заглядывая в его глаза. — Мы такие глупцы! Она сошла с ума, единственное о чем Темптон думал в тот момент. Он чуть откланялся от заведённой женщины, не в силах выпутаться из еë железной хватки. Что с ней происходило? Что побуждало её хохотать во весь голос и смотреть с такой животной искрой в огромных зрачка? Андер не знал и от этого губы его кривились. Сможет ли он помочь ей, когда всë это зайдёт слишком далеко и окажется для неë непосильным? Нет, но он останется стоять перед ней, он будет молиться за неë. Он будет рядом, что бы не случилось начиная с этого момента. — Что такое, Мими? — Мими не могла остановить вновь раздавшийся смех, не могла не, вскинув головы, уткнуться лбом в широкую грудь парня. — Что ты поняла? — Я не скажу тебе этого сейчас, для начала мне нужно убедиться, а уже после говорить. — Хорошо. — размеренные поглаживания сбивали весь еë пыл. Наконец, Мими дышала равномерно, глубоко и спокойно. Довольная улыбка озаряла еë спрятанное лицо. Чувства утихали. — Не переживай за меня и за них. — тихий голос отрывал их друг от друга. — Люцифер выпустит сегодня каждого, я отослала его. Так что, следи за нашими знакомыми этой ночью. Все они должны остаться нетронутыми. — О, — парень опечаленно тянул букву, чуть выпячивая губы. — Все они? Даже Вилло? — Все, Ади, это Дино, Денни и, — язык бежал по вдруг высохшим губам, а после, гортань издавала слишком сладкий звук. Еë имя было чистым мёдом, еë имя было лучшим чувством, отмечала Мими. — Вики. И лишь эти слоги сорвались с еë уст, как слуха, сразу же, коснулся тёплый смех ищейки из ближней палатки. И на этот раз, Мортем впитывала его в себя через эпидермис, довольно откидывая голову назад. На этот раз, она не отказывала себе в чувствах, что парадоксально пробуждались в ней с присутствием охотницы. На этот раз, она осознанно мирилась с лучшей участью. Потому как, всë становилось на места. Каждый шов спаивался не оставляя за собой шрамов благодаря той бесчувственной женщине - ключу ко всем дверям. Последнему и единственному предмету, что даст ей всë и ничего одновременно. Андер, следивший за жемчужным взглядом, коротко улыбался осознавая. — Не ищи и найдёшь?. — Мими кивала, складывая руки на груди. — Сама придумала и забыла. Она не могла оторвать своих глазниц от тени по ту сторону плотного полотна светлой палатки. Она не могла наглядеться на ту, что была рождена для неë и обещана ей... — Серьёзно?! — тихий, довольный вскрик Вилло забавлял Уокер, что сгорбившись сидела в тёплых одеялах. — Ты сказала ему это?! — Ну, его гордость и надменность можно усыпить лишь похвалой. — ищейка забавно морщилась, подтягивая свои коленки к груди. — Ты знаешь Дино. Возвысь его вслух и он поклянётся тебе в верности до самой смерти, а то и дольше. — Это всë из-за его отца. — Денни хваталась за тёплую ладонь Вики, тянула её на себя, так, что бы девушка опускалась поближе к ней, к еë лицу. — Но говорить, что я бесполезна это уж слишком, Уокер! Вики мило хихикала удобнее растягиваясь на земле. Ресницы еë прикрывались в неге, а по коже гуляли чужие пальцы вместе с чужими губами. И в эту ночь она была не против контакта, в эту ночь она позволяла наслаждаться другой девушке своим телом. Позволяла ласкать себя по-ребячески и разглядывать со всех сторон. Позволяла, но не нуждалась в том. Она знала, что Денни не преступит грань коротких поцелуев рассыпанных по горячему лицу. Не посмеет вести свои пальцы выше или ниже впалого живота. Не посмеет настаивать без разрешения Вики. От этого, с приятными мурашками, Уокер могла размышлять, усыпляя бдительность каждого. Тремя днями раннее она говорила Салазу, что он единственный, кто может делить с ней секреты. Она показывала мужчине его важность, шествуя с ним рука об руку и слушая его наставления. Она призывала его держать язык за зубами перед Денни, что была их пешкой. Сегодня же, она делала всë тоже самое с Денни. Вот только, Денни не была так горда, как Дино. Потому, к ней нужен был другой подход и Уокер вспоминала беспроигрышный вариант. Она использовала его всякий раз в Академии, когда хотела сбежать или выкрасть фолиант. Она использовала его всякий раз когда скучала в Алевосо. Она использовала еë сейчас. И от этого, яркая улыбка тянула еë мышцы лёгкой судорогой. Они все велись. Они верили и доверяли ей. Они все были настолько бесполезны и наивны, что ей хотелось размозжить их черепа и проверить существует ли в их головах мозг. — О чем ты думаешь, Вики? — Уокер, приспуская брови, раскрывала глаза безмолвно задавая вопрос. — Обычно ты вовлечена, а сегодня просто валяешься здесь. — Думаю, что спать с тобой чуточку лучше чем с Дино. — она лгала, потому-что она не спала последние дни, потому-что она ненавидела спать с кем-то. Тонкие пальцы Вилло заботливо убирали спутанные волосы с лица ищейки и Вики боролась с желанием отрезать эти надоедливые, мозолистые руки. А после, скормить их волкам на глазах у рыдающей Вилло. — И, думаю, что я слишком устала от вечной ходьбы по полю. Надоело. — Ты же раньше жила в Фиделидадде. — со вздохом, Вилло пристраивалась под боком охотницы, что скрепя зубами, терпела жар постороннего тела. — Не уставала тогда ходить? — Я не жила в Фиделидадде, — еë веки вновь смыкались, а сердце стучало в откровении. — Там жила Аппа, моя бабушка. И она каждый раз встречала нас с родителями у границы с повозкой и лошадьми. Так что, нет, тогда мне не приходилось ходить столько. — И почему эти рейнджеры не додумались взять лошадей? — А кто бы их им дал? — ищейка цокала языком на очередную глупость, начиная отсчитывать минуты до начала своего дозора. — Они ведь чужаки. — Они прибыли на помощь... — Ну не будь дурой, Денни. — всë таки Вики слишком переоценивала свои нервы, зазывая Вилло в эту палатку. Она корила себя понимая, что стоило бы тысячу раз обдумать этот шаг, ведь если Вики и могла смириться с вынужденной компанией этой девушки, то смириться с откровенным бредом, что изрыгала Денни раз за разом, нет, Вики не могла. — Это ничего не меняет. Те люди и так предоставляли им кров и пищу, а снабдить их в путь, когда община трещит по швам, это уже через чур. — Ты чего так завелась? — Денни подскакивала со своего места, еë лицо казалось обеспокоенно неведающим, и глаза Вики от этого расширялись. Она бегло осматривала палатку, решаясь на откровенный побег. — Я всего лишь стараюсь понять эту общину, этих рейнджеров, тебя! Ищейка хмыкала. Ей не было нужным понимание. Ей бы хватило обычного молчания. Такого, как с Мортем, что больше не затевала разговоров с того вечера у костра. Такого, как с серебряным взглядом, вдумчивым, колким, что охотница ощущала всякий раз затылком после своих угроз. Такого, какого больше ей не мог дать никто. И от всего этого беспорядка в голове, хотелось разрыдаться. Ведь на секунду, Уокер допускала возможность того, что Мими не молчит вместе с ней. А понимает еë! И эта секунда превращалась в минуты, что воодушевляли. Вдруг, тот рейнджер единственный, кто может смотреть на скрытый, реальный мир ищейки и не чувствовать отвращения. Вдруг, та женщина, это единственное существо, что может дать Вики всë желаемое. Вражду, что бы держаться за измерение под Солнцем, следуя цели. Молчание, что бы никогда не закончить вражду. Созерцание, что бы молчание было вечным... — Ты просто, — язык еë не повернулся для выгона слов, ведь мысли все спутались. Ноющая кисть ломано растёрла по лицу усталость, смягчая головную боль. — Просто, ложись спать, Вилло. Я буду думать за всех. Челюсть шатенки напряглась, брови придирчиво дрогнули, но она с согласием опустилась на спину. Хотелось ли девушке тогда возразить? Да, но возразить Вики, значило бы лишиться еë компании под холодными звездами. Хотелось ли Денни образумить Уокер, сказав, что она не центр миров? До помрачения рассудка, но тогда бы охотница лишилась бы мнимого доверия. Так как то, что Уокер была ещë более надменнее Салаза, делало еë невыносимой и зацикленной лишь на одном. Себе. — Так значит, спать со мной, чуточку приятнее чем с Дино? — она могла смягчить любой острый угол ищейки Собвелов для своих целей. — Только чуточку? — Теперь не знаю. — отвернувшись от другой, Вики хмыкала в словах и ей подражали. — Лучше расскажи мне о том, что узнала. И о том, что ты думаешь о ситуации в Фиделидадде. Денни вольно обхватывала талию подруги, что молча соглашалась с этим. И упёршись лбом в торчащий позвоночник, выкладывала всë, как на духу. — Они - одно целое. — В смысле? — У нас в отряде есть чёткое разделение. Дино язык, я руки, ты мозг. — сонная пелена заставляла еë слезиться и медленно смыкать налившиеся свинцом веки. — Они так не делятся. Разумеется есть тот, кто думает над следующими шагами, но в действии, я думаю, они целая команда. Друзья. — Не похожи на друзей. — Уокер неудобно ёрзала от хриплого голоса, что начинал стихать по мере рассказа. — Ади еë друг, а Люцифер трясётся над ней, как над младшей сестрой. — она не называла имени брюнетки, потому-что оно еë злило, потому-что охотница видела, как глаза у Вики загорались стоило той услышать бархатный тембр. Тихий смешок слетал место этого. — Вот мы и выяснили, кто думает над следующим шагом. — Ты молодец, Денни. — Уокер бормотала, чувствуя как сон, наконец, спускает по еë конечностям приятную слабость. — Всë подметила. — А вот, что я думаю по поводу Фиделидадда, так это то, что мы не вернёмся из него. По крайней мере такими, как есть сейчас. — Вики, под сладким наваждением, всë же не утратила своей проницательность, а может это Денни, полностью расслабившись, не скрыла заговорщического послевкусия своих слов. — Я никогда не была в этом полисе, но я знаю, что людям доступно здесь намного большее чем нам. Здесь можно открыть в себе всë ужасное и потерять голову от этого, спятив. Так что, я не берусь судить. Тем более... — длинный зевок прерывал короткий монолог. — думаешь у нас ты, значит и тебе сходить с ума в Фиделидадде... Долгий путь морил всех без исключения. Вилло переставала говорить, а Уокер переставала слушать. Шатёр раскачивался на ветру, приятно шелестя в изломах. Костёр горел не собираясь гаснуть, потрескивая свежей древесиной. Редкие шаги, людей или дичи, раздавались с разных сторон. И всë это, было колыбелью для каждого желающего того. — Не ищи и найдёшь... — она не могла разобрать голоса, что нашёптывал ей истинный путь. Она сопротивлялась всегда ведомая знаниями. — Не ищи и найдёшь. — дыхание её ускорялось, почва будто размякала под тяжестью тела, пожиная кусок за куском. Брови хмурились, а глазницы жмурились отчаяннее. — Не ищи и найдёшь! Громкий, режущий визг из тысячи глоток освободил еë. Почва извергла неугодное и инородное, а мир снов принял еë в свои успокаивающие объятия. Ищейка твердо стояла на ногах. Прохладный воздух обдувал еë со всех сторон, пробираясь под тонкую майку, которую ещë недавно задирали чужие пальцы. Стопы в носках распласталась по иссохшей земле, а пальцы на них скучающе растянулись скользя по пыли. Тьма встречала свою давнюю гостью, но Вики знала, как только еë ресницы распахнуться, она с удовольствием ослепнет от сияния кокона. И поддавшись тягостному желанию она узрела. Но не то, что рисовало её воображение, нет, а истинную, кладбищенскую пустошь. Охотница ошарашенно глазела на давно знакомое место пытаясь понять, когда же оно успело сменить свой лик. Спустя шестнадцать лет она вновь стояла на том обрыве, что показали ей бесы в первом пришествии. Но под ним ведь раньше были армии стражей и безликих на привязи с оборотнями. Сейчас же, лишь окропленный кровью кратер в котором гудели ветра. За еë спиной тогда, были сухие кустарники и ядовитые лианы, на этот раз, там царствовала мгла. Она шагнула к самому краю нахмурившись, вспоминая, как волчица взбиралась по камням желая сожрать еë. Но среди множества царапин от когтей она не разглядела тех самых, что остались высеченными в еë сознании. И самое главное, ловец снов скрывающий сокровище. Горевший и мерцающий на мили вокруг в ту ночь, в эту, безвольно парил в воздухе разодранный с одной стороны, поблёкший на фоне кровавого полотна. Да настолько, что глаза незнающего не увидели бы его. Но охотница ведь знала! Ведь его сила тогда не дала сгинуть девчонке в цветастой пижамке. И ладони еë вспотели от страха, от собственной глупости. Сколько раз, она погружаясь в этот мир, так и не доходила до рокового утёса? Сколько раз, она брела вдаль от него стараясь наткнуться на ещë одного путника? Как давно, она могла бы уже знать, что сокровище исчезло? Сотни дней назад. Глаза покраснели от давно не литых слез. Губа затряслась в желании рыданий. Нëбо и дальше вниз закололо, ведь она не могла себе позволить капитуляции. — Я расскажу тебе историю... — услышав этот голос, мурашки поползли по всему еë телу, глазницы распахнулись настолько, что казалось они выпадут. — Милая... Вики боялась до дрожи в руках, до слюней, что никак не хотели спускаться по горлу. Но она оборачивалась, ведь слышала еë. — Аппа?. — Вики слышала свой голос и не стыдилась того, насколько он оказывался сломленным. — Аппа! Она повторяла с криком. Она видела свою Аппу бредущую в никуда, шепчущую и сжимающую свои спицы. И она бежала за старицей, за объятиями и за прощением. Но стоило сделать шаг, как еë откидывало на два. — Что нужно людям? — Аппа всë бормотала, проигрывая их последний разговор, как старая пластинка. — Сон... — Аппа, постой! — Уокер кричала и задыхалась в слезах, стирая небрежно их руками. — Прости меня! — всë внутри болело, сердце казалось разрывается и от этого, тело замерзает. — Умоляю... Мольба, что Вики источала останавливала женщину. И та, не поворачиваясь лицом к внучке, плыла по воздух всë ближе и ближе. Девчонка не бежала и не дрогнула, когда призрак вдруг замер прямо перед еë лицом. Когда шея его повернулась отделившись от тела. Когда они глядели с дикостью друг на друга. — Ты не послушный ребёнок, Вики! — Аппа никогда не говорила таким тоном. И от этого, Уокер казалось, что дух еë возвышается над ней. — Ты открыла дверь! — Я... — ищейка заикалась прямо как тогда перед бесом, перед кроватью с мертвецом. — Я не... — Это ты тогда не молилась за меня! А сейчас смеешь умолять! — с каждым рваным выдохом девушки, черты лица женщина растягивались. Кожа лопалась, а мышцы расходились выкручивая кости. — Ты впустила в дом ночного путника ради забавы и обрекла меня! А что важнее, обрекла Солнце и всех под ним на гибель! — Вики качала головой поджимая губы, ощущая скользкие сопли текущие по еë устам. — Ты выдала себя! Ты сгубила работу десятков женщин! Костлявый палец с длинным, жёлтым и грязным ногтем указывал в небо, где отныне красовался пустой, украшенный кокон. И голубые глазницы отыскивали его, туловище оборачивалось навстречу собственному провалу. А Аппа всë нашёптывала с укором. — Ты убила меня. На первом слоге, Вики почувствовала худую, острую ладонь что обвивала еë гортань. На втором, она была готова спрыгнуть с обрыва, только бы больше не слышать о своих преступлениях. На последнем, она покорилась опустив голову... — Мне жаль. Каждая мышца в еë теле неистово задрожала. И не от страха, а от полного раскаяния. Молчаливо пуская горячие слезы, ищейка задыхалась практически повиснув в зверских ладонях беса, что обманывая, надевал личину Аппы. Он душил еë и тихо хрипя Вики не старалась делать новых вдохов. Она опускала руки, понимая, что проиграла. Грудь еë подавалась вперёд в конвульсиях, ведь лёгкие нуждались в кислороде. Но девушка смиренно и настойчиво желала, что бы руки еë Аппы скрутили ей шею. Потому как все те жертвы были напрасны. Потому как Уокер стыдилась оказываясь убийцей. Потому как этот мир был пуст и она думала, что вскоре, стены державшие сны падут и останется только Солнце. Мышцы сокращались выпуская изо рта последний воздух. Она чувствовала, что умирает, что мозг её вот вот и разложится по собственной прихоти и в этот раз еë никто не спасёт! Эхом проносилось в голове охотницы. Желая, что бы Луна поглотила Солнце, она искала способы для этого в реальном мире. И вот её расплата за все варварства совершенные во славу цели. Луна исчезла с неба. Стражи и вся нечисть осталась разгуливать по тропам Фиделидадда ожидая своей участи. Она, повинуясь смерти, повисала на руках той, чью жизнь некогда отняла. И Вики ухмыльнулась бы собственной глупости, если бы на то хватило бы сил. На последнем издыхании, когда охотница отчитала свои последние секунды, кожа еë, рисунки на ней, отдали мощным жаром. Удивительная потребность, что распыляла тот жар и визжала в ушах, будто насыщала еë кровь жизнью. Тогда, её ослабевшие веки медленно раскрывали затуманенный взор и ему, тем самым, гнилым туманом с дурным запахом, предлагали лицезреть прошлое. Вики не веряще глазела на то, как некогда, ловец засиял под вой оборотней. Как нить за нитью, плетённые веками человеческими пальцами, расходилась. Как из бездны, что скрывалась за пряжей, показывалась она. Женщина, чья кожа была светом. Женщина, что была холодной звездой. Женщина, что оберегая ищейку из раз в раз, вновь заставляла ту поверить в жизнь. И глотнуть ледяного воздуха, шире распахнув свой взгляд... Она подскакивала в мягких одеялах с мокрыми ресницами. Пот струился по вискам и спине. Ладонь хваталась за саднящую от крепкой хватки шею. А губы распахивались в немом крике. Ищейка, сгорбившись, сгибалась пополам рассматривая травинки, что покачивались от еë дыхания. И зрачки её сужались в ужасе. Она старалась быть тихой, что бы не разбудить похрапывающую Вилло, но вновь обретённый воздух вырывался из еë глотки громкими стонами. Она кашляла и сожалела о том, что так не вовремя сделала тот отвратный глоток спёртого кислорода. Ведь прошлое, что тянулось к ней в попытках воссоединения недостающих элементов, вновь ускользало. Казалось, что если бы Вики стерпела ту агонию, если бы ещё на шаг приблизилась бы к смерти, то смогла бы разглядеть лицо Богини. Хотя бы кусочек мерцающей кожи или цвет прекраснейших глаз. Но она дышала, ощущая прохладу меж влажных лопаток. Она жила! А не истязала саму себя в пыли, с яркими от счастья глазницами и сгорающими от кончины лёгкими... Ей нужно было совсем немного, одна зацепка, один взгляд и мир бы пал от её руки к ногам второй Луны! Уста еë распахивались, брови вскакивали в осознании, а стопы уже перебирали по сырой от тумана земле. Уокер знала, как пробраться к бесам, знала, как угодить в лапы дремоты бодрствуя. Она кралась через лагерь, огонь в котором давно остыл. Холод от близкого рассвета заставлял еë челюсти стучать друг об друга. Но девушка продолжала путь, минуя задремавшего Андера, что должен был глядеть в оба на своём посту. И это казалось ей знаком! Верная тропа избранная неверной всем путям. Ночные звери и птицы прятались в испуге, когда охотница пускалась в бег. Высокие, не вытоптанные бурьяны царапали еë голени. Камни впивались в упругую кожу, которую не могли защитить тонкие носки. Но эта боль не останавливала еë, лишь прибавляла скорости и уверенности. И вот, могучие деревья, разросшиеся на тысячи миль вперёд, создавшие неприступную стену для защиты общины, отражались в еë зрачках ярким бликом. Куда идти она не знала. Но губы всë вторили вечной загадке и ключу к ней же. — Не ищи и найдёшь. — шёпот отбивался от хвойных стволов и повторялся вновь. — Не ищи и найдёшь. Спина еë была ровна в беге. Колени высоко поднимались перепрыгивая корень за корнем. Ищейка неслась в непроглядную темень, петляя и уворачиваясь. Колючие и причудливые лианы, свисающие с увесистых ветвей, больно били по еë лицу. Но Вики не поднимала рук, что бы защититься, полагая, что эти шрамы докажут еë преданность, когда она упадёт на колени пред существом. Дыхание сбивалось, туман становился всë плотнее, а мышцы ныли. Вики поджимала губы, испуская последние силы. Еë путь был долгим, но водный портал так и не виднелся в глубине леса. Тогда в голове еë пронеслось. Неужели та легенда и впрямь была обычной сказкой? Неужто зеркального озера не существовало? Что если Мими была права, насмехаясь над доверчивой Уокер? Нет! Пусть Уокер переходила на скорый шаг. Пусть пальцы еë всë чаще ударялись о камни и невесть что. Пусть она слабела. Вера охотницы, оставалась всë такой же непоколебимой. И Вики хмыкала, благодаря саму себя за то, что она оказывалась настолько ригидной. — Любая тропа. — хриплый голос разлетелся по округе. Девушка размышляла вслух, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в этой чаще. — Просто тропа. — но троп не было, не было ничего кроме жестоких растений, что сжимались вокруг неë, становясь всë плотнее. — Ну неужели, я так много прошу?! — Вики взревела в ярости и на ту громкую фразу, кто-то отозвался шёпотом. Она резко замерла. Ладонь еë тактично поползла к бедру, на котором, обычно, красовались острые клинки. Пальцы коснулись пустоты и тогда, веки с опаской распахнулись. — Черт! — шёпот, в ответ на еë возглас, вновь повторился и сердце застучало в глотке. Вики прислушивалась, выжидала, навостряла свои чувства - ничего. Ни шёпота, ни тропы, ни ветра. Объятая стволами она с мольбой вскидывала голову к небу, стараясь узреть звёздные сплетения, что бы понять хотя бы куда она забрела. Но широкие кроны насмешливо прятали весь мир от обозлённой охотницы. Уокер оглядывалась, вертелась на месте и лес действовал на неë, как галлюцинация. — Довольна, да?! — тихий смех над собой и зажмуренные до искр глаза были единственным, что у неë оставалось. — Попёрлась ночью не пойми куда, вот и получай теперь! — она, расслабившись в позе, зачёсывала прилипшие к коже волосы назад. — А Мортем ведь предупреждала тебя! Но нет, Вики, ты как обычно бежишь за тем, чего нет! Разговаривая наедине с природой, замерзая до ноющих пальцев на ногах, Вики хмурилась, недобро хмыкая. Сходила ли она с ума сейчас? Сходила ли она с ума всю жизнь? Что если тогда, она своими руками задушила Аппу, что в отместку старалась забрать еë душу? Что если мира грёз не было, не было и озера и разных тварей? Что если, в еë голове зияющая дыра носящая какое-нибудь научное название, неизлечимая болезнь? — Да нет уж! — Уокер упрямо заставляла ресницы раскрыться. С гневом на всë, скручивая кулаки, она продолжала всматриваться в даль и прислушиваться. — Не ищи и найдёшь... Внутри что-то екало. Это было непонятное, до сели неизведанное ею чувство. И ноги сделали шаг, но не вперёд, а назад! Пятившись спиной, не глядя и почему-то с довольной улыбкой, она уверенно шагала не врезаясь в очередной дуб, минуя. И так, попросту наугад, ведомая в безмолвии будто чьей-то рукой, Вики видела, как деревья начинают редеть. Как лес будто сворачивается. Как звезды прорезаются сквозь шелестящую листву. Наконец, стоптав ноги в кровь, она смогла услышать, понюхать и узреть. Шум волн от лёгкого ветра, запах мокрой глины со дна и до ужаса кристальное озеро. Из ноздрей вырвался радостный вздох. Кончики бровей вздёрнулись со счастьем. Уста растянулись в вымотанной улыбке. — Я не схожу с ума. — тонко, тихо сорвалось с кончика языка. — О, Святые! — Вики, ощупав взглядом плотные облака, упала на колени, потому как ноги больше не могли удержать веса. — Я не схожу с ума!.. — всë повторяла и повторяла девушка, сидевшая на поросшем берегу. Руки безвольно свисали вдоль тела. Подушечки пальцев пачкались и по ним, не спеша, разгуливали всякие мошки. Комары и цикады трещали из своих убежищ, но ей не мешал тот шум. Всë тело подрагивало и саднило от царапин и синяков, но даже дикая усталость не была ей преградой. В последний раз взглянув на полотно над макушкой, казавшееся красивее и живее с этого места, набрав побольше воздуха и мощнее оттолкнувшись от росистой травы, она поднималась. Голова странно кружилась, под черепом, неприятно щекоча мозг, проходилась колющая волна. А перед глазами всë поплыло и завертелось, Уокер с досадой выдыхала отмечая, что стоило позволить себе передохнуть. На место отдыха приходили ладони с усердием растирающие виски и новые шаги. — Давай, Уокер, поздно сворачивать! — через силу, медленно, ищейка переступала с ноги на ногу, стараясь удержать равновесие. Выходило до ужаса плохо, еë заносило и штормило, как корабль в урагане. В добавок, к горлу подкатывала тошнота, но Вики не позволяла себе остановок, она действовала как полоумная. — И что теперь ты мне скажешь, а, Мортем? Охотница смеялась и тут же, вслед за смехом, из груди вырывался удовлетворённый стон. Ведь стопы, по щиколотку погружённые в ледяную воду, переставали ныть. Еë глазницы глядели на них и это озеро оказывалось на столько чистым, что Вики даже не приходилось всматриваться в муть, что бы узреть очертания. Бревши и погружаясь сначала по колени, после по пояс, а там и дальше, девушка не чувствовала холода. Она не чувствовала опасности, зная, что ей не позволят кануть на дно захлебнувшись. И скорее зря! Потому-что движения давались охотнице всë сложнее, а конечности будто окаменевали. Она не понимала и не предавала значения тому, что воздух здесь пах иначе. Не рыхлой землёй и водой, а сладостным нектаром, которым еë опаивала смерть. Что в этом пруду не было ни рыб, ни водорослей. Не было здесь и жизни. Влага, уже достигшая губ и ноздрей, становилась всë гуще, но девушка продолжала путь и вовсе пропадая под гладью... Испуг пришёл за еë душой тогда, когда ноги больше не смогли двинуться, когда руки невозможно было поднять. Уокер, не понимающая, обманутая, могла лишь следить за пузырьками, что выбирались из еë губ и тут же лопались. Кровь замирала в еë жилах, холод, теперь казавшийся кипятком, ошпаривал эпидермис. Легенда о зеркальном озере, портале, оказывалась наглой ложью. И понимание этого злило еë отгоняя страх. Задыхаясь второй раз за эту ночь, она лишь кривила губы, позволяя ярости овладеть каждой эмоцией в ней. Надеясь, что эта ярость после еë кончины не оставит никого. Мечтая, что буйный дух закончит начатое и пробудит вечный кошмар для народов. Засыпая на веки, делая глоток пресной воды, отдавая себя на растерзание, в гневе, она проклинала Солнце и всех Святых. Каждого кто жил и ещё не начал. Голубая вода, в еë последний мокрый вдох, в еë последний взмах тяжёлых ресниц, собиралась в насмешливое отражение рейнджера. Что с забавой, вновь тыкал пальцем в грудь и яро смеялся над утопающей Вики. Запоминая эту улыбку на вечность, зрачки останавливали своë движение. Тело повисало в спокойном омуте... Руки, бледные, худые, тянули охотницу из этой ловушки. Губы, тёмные и посиневшие, шептали на ухо слова, которые другая не слышала. Рейнджер, лик которого Уокер собирала перед самой смертью, барахтался вместе с ней в воде, вытаскивая их обеих к берегу. Мими, взвалив на себя околевшую ищейку, с огромными от собственного страха глазами, гребла так скоро, как только могла. Она проклинала себя, свой язык, свой нрав за то, что подначивала эту девушку у того костра. Она проклинала эту ночь, что оказывалась неподвластной ей, что норовила отнять единственное, чего Мортем желала всë своë заточение. Единственное, что бездыханным грузом покоилось в траве. — Да что же ты за женщина, Уокер?! — она дрожала от мокрой одежды на своём теле. Она укладывала ладони на грудь ищейки и с надеждой вдавливала той жизнь. Она кривила брови, с яростью и громкими выдохами наседая усерднее. — Что же тебя всю жизнь так тянет к смерти?! Пальцы скоро перекидывали чёрные волосы на одно плечо. Туловище опускалось так, что бы их груди касались друг друга, что бы лица оказывались на расстоянии выдоха. Что бы губы Мортем опускались на мягкие уста Уокер, делясь с ней заветным глотком кислорода. Голубые, мёртвые глаза глядели на теперь вспотевшую Мими. Девушка отрывалась от чужой плоти с печалью. Сжимая челюсти до боли, она вновь запускала сердце, вновь касалась устами, вновь заставляла дышать с каждой секундой теряя надежду. — Ты же знаешь чего хочешь! — Мортем, раскачивая бёдрами в такт толчкам для сердца, старалась достучаться до алчной души. — Ты ведь хотела увидеть меня, поэтому пришла сюда! — без страха быть раскрытой преждевременно, она выворачивала своë нутро пред трупом. — Так давай же, Вики! Схватившись за остывшие щеки горячими руками, прижавшись с силой и обречённо к шершавым губам, выдохнув с ужасающим напором, Мортем прикрывала веки. Лоб еë упирался в ближний, ресницы подрагивали в безысходности, уста вторили. — Вики. — Мортем зазывала еë, старалась привлечь, желала вернуть себе. — Вики. — зрачки в серых глазницах загорались в рисунке полумесяца. — Упёртая ты дура! Ногти вновь впивались в щеки Уокер. Злость и гнев смешивались там, где соприкасались их губы. А грубый выдох наполнял забившиеся лёгкие кислородом. И Вики испуганно распахивала глаза пошире. С надрывом сплёвывала воду стараясь перевернуться под женщиной, что придерживала еë. Бережно поворачивала ослабшее тело набок, помогая отхаркивать жидкость. — Наконец-то! — Мими радостно воскликнула, сразу же прикусывая язык от удивления. Ведь локоть, знатно отдохнувшей Вики, впечатывался в еë рёбра, сталкивая еë наземь. — Зачем?! — Уокер с дикостью набрасывалась на обомлевшую Мортем. С животным страхом в огромных хрусталиках, она сжимала хрупкую гортань. — Зачем ты лезешь?! Мими не старалась вырваться. Мими прогибалась в пояснице под весом ищейки, ощущая, как связки под кожей коротят, заставляя еë задыхаться. Мими наслаждалась наконец проявившимися эмоциями ищейки. Мими убеждалась, что это не очередной бесчувственный монстр, а человек закованный болью. — Зачем? — Вики срывалась на тихий скулёж, ослабляя хватку. Вики чувствовала, как неистово жжётся всë внутри в разочаровании. Вики плакала. — Ты не представляешь, что натворила! — Угомонись уже, Уокер! — брюнетка сталкивала с себя рыдающего охотника, что бы после, усадить его в траве, что бы успокоить. Но та протестовала, отбивала вдруг заботливые руки. И так раз за разом. Мортем старалась пригреть и стереть слезы, но Уокер толкала еë, ударяла по ладоням. От этого, терпение женщины трещало по швам. Она ведь помогала! Она ведь спасала! Она заботилась сейчас! А эта рыдающая ищейка лишь отталкивала еë, вновь не слушала, как и тогда, когда Мими предупреждала еë не ходить на это озеро! И сейчас, была очередь бледных рук толкать чуть загоревшее тело. Была еë очередь взбираться на скоро вздымающуюся грудь и прижимать бёдрами сильные руки. Была еë очередь злиться, впечатывая дрожащие плечи в почву. — Слезь! — она как маленький ребёнок билась в истерике не понимая, что выхода нет. — Уйди! — с силой подавшись вперёд, выплюнув слова, что хлестали нежное, нахмуренное лицо, она продолжала противостоять тому, чему не стоило. — Ты всë испортила! — Спасла тебя, ты хотела сказать?! — Мими с обидой выкрикивала вровень и глаза их цеплялись друг за друга. Вики замолкала, чувствуя ногти царапающие еë подбородок. — Спасла тебя, Вики! — чёрные ресницы со страхом ударялись о веки, губы поджимались с обидой, корпус наклонялся ближе с угрозой. — Запомни это. Спасла очередную, больную дуру! Брюнетка дышала слишком быстро. Кончики еë бровей подскакивали, ещë чуть чуть и они бы срослись от той горечи, что колола Мортем изнутри. Она качала головой, вычитывая в голубизне покрасневших глаз решимость. Потому, руки еë лишь усерднее вдавливали Уокер в пыль, что бы не позволить той, вновь сорвавшись с места, забраться в проклятую воду. И слезы от таких мучений текли нескончаемым ручьём из глаз шатенки вниз по вискам, пропадая в густых локонах. Она оставалась на месте не в силах оторваться от серых глазниц, не в силах спрятать свою слабость от них. Особенно тогда, когда и сама Мими часто моргала, стараясь скрыть влагу застывшую на ресницах. Ей было больно. Но эта боль, ощущалась иначе, не так как та, что Мортем привыкла ощущать вибрациями, исходившими из душ разных людей. Это чувство было еë собственным, заполняющим до самых краёв, шипящим и подталкивающим к краю безумия от собственной силы. Та нестерпимая конвульсия, поражающая каждую трепещущую клетку под еë кожей, казалась худшим испытанием. Те слезы, безмолвно стекающие кривыми дорожками, истязали еë душу. И Мими с досадой отмечала, что ей тягостно наблюдать за страданиями ищейки. Что она благодарна всем мирам за то, что она не имеет права касаться нутра Вики. За то, что эта девушка неподвластна ей, ведь иначе, она бы рвала на себе волосы сдирая скальп, лишь бы успокоить то, чего ей позволили коснуться. — Я ведь говорила тебе, что это того не стоит, Вики. — она поучала, но лишь от обиды на саму себя. От своей беспомощности рядом с ищейкой Собвелов, что отворачивалась от неë, желая казаться сильнее. — Что если бы я не успела? Что тогда? — А что тогда?! — Уокер язвила со смешком и всë теми же слезами. Она успевала понять, что идея еë оказалась дурным наваждением, но легче от этого не становилось. Ведь в конце концов, охотница вновь оказывалась неудачницей! — Мне было бы уже глубоко плевать, а вы бы расправились с оборотнями и больше никогда бы не вспоминали про это чертово место! — Слушай, я не буду спрашивать, как ты здесь оказалась. — о, ведь она знала. — Какие цели ты преследовала, когда лезла в это дерьмо. Но я спрошу тебя о том, сделаешь ли ты это снова? И тогда, Вики сглотнула всю горечь, будто еë и не было. Тогда, она удивлённо дёрнула губами, что сводило от сладости, которую ей дарили вместе с жизнью. Тогда, она поддалась предложенной безопасности, сдавшись женщине. Охотница вновь накинулась на рейнджера, но не с кулаками и криками, а с объятиями и тихими всхлипами. Может быть еë ладони обвивали тонкую талию из-за подкатившего адреналина. Может быть еë нос прятался и грелся в изгибе бледной шеи от дикого ветра. А может быть, Вики понимала, что приходило время опустить все выстроенные стены. Решала, что с неë хватит одиночества и изоляции от всех людей. Принимала в своё существование одного единственного человека, который не задавал вопросов... Почувствовав новый порыв девушки к бегу, Мортем уже была готова вновь толкать ту. Но уста еë взахлёб хватали морозный туман, а сердце предательски останавливалось, когда к ней прижимались. В тот момент, она без раздумий отвечала на каждый вздох Уокер. Обвивала еë шею, пуская пальцы сквозь запутанные волосы и косы. Водила с нежностью, прижимаясь щекой к мокрой макушке. И у обеих, что обычно привыкли делиться с прочими лишь ненавистью, сейчас оставалось лишь тепло. Они слушали один на двоих пульс не чувствуя отторжения. Значило ли это, что девушки не становились инородными друг для друга? Существовала ли возможность того, что их странная связь была заложена там, где был исходный код, который нельзя было уничтожить? Были ли они ниспосланы друг другу не сделками с бесами и разными богинями, а самим Творцом? Они не знали и не думали об этом. Наивно полагая, что момент слияния станет первым и останется последним. Но их пальцы ведь лишь крепче и аккуратнее впивались в замёрзшую кожу. Красный нос вдыхал идеальный аромат бледного эпидермиса, выводя на нём узоры. Щека тёрлась о макушку, ластясь к шатенке. А губы их саднили от раннего поцелуя спасения, которым Мортем пробуждала жизнь в Уокер. — Как ты здесь оказалась? — и вот, реалии разбивали объятия. Вики, покраснев и опустив в стыде голову, интуитивно заводила разговор. — Я вышла сменить Ади на посту и увидела, как ты уходишь. — Мими кивала самой себе, отводила взгляд, потирая затылок. Адреналин, что побуждал их поддаваться слабостям, понемногу утихал. Его место занимало собой смущение, что разделяло их тела и усаживало рядом друг с другом на безопасном расстоянии. — Что ж, — уложив локти на согнутые колени, качнув раз головой убеждаясь в чужих словах, Уокер наконец, хоть и искоса, поглядывала на брюнетку. Но та смотрела лишь вперёд. — спасибо. За свою жизнь охотница мало кому говорила это слово. Но когда такой звук срывался с кончика еë языка, она признавала то, что теперь была обязана. Наблюдая, как небо начинает чуть светлеть, они молчали думая о своём. — И что же, признаешь, что я всë таки была права? — тёмные губы растягивались в улыбке, другие поджимались, когда глаза распахивались в вопросе. — В том, что ты ведёшься на любую чушь. — Да, ты права, Мими. — тихо посмеиваясь, шатенка качала головой, легко толкая своим плечом довольную женщину. — Но я не хочу выглядеть в твоих глазах ещë и лжецом. — С чего вдруг? — им было спокойно рядом друг с другом и ненавистно в тот же момент. Заговорщический шёпот зажигал в глазницах искры. — Помнишь, между строк я сказала, что утоплю тебя? — Такое забудешь. — Давать пустых обещаний я не люблю, так что... — Замолчи уже. — Мортем с грустью качалась в сторону ищейки и заглядывая в еë глаза, она вновь и вновь видела их замершими в мертвецком покое. — Ты умерла. — Вики чувствовала всю тяжесть своего поступка от серьёзного тона, — Захлебнулась в озере и снова хочешь полезть в него. Ты странная. — Ты храбрая. — они смотрели друг на друга пытаясь понять, что же означают эти слова. И если охотница была готова ударить себя за необычайную глупость, то рейнджер вздрагивал удивляясь глазам, что смотрели на неë не так, как прежде. — И ты дрожишь, замёрзла? — А ты? Мими никогда не мёрзла, ведь кровь в ней была самим холодом. Сейчас, дрожь в ней вызывал человек погибший на еë руках и вновь пробудившийся из-за еë губ. Человек, который смотрел и злобно и нежно одновременно. Женщина, что наблюдая за гаснущими звёздами безэмоциональными глазницами, притягивала к себе Мортем за плечо, отдавая последний жар своей кожи. — Ты же знаешь, что лучше бы нам раздеться и высушить одежду. — Сглотнув необъяснимое для себя желание узреть чистую кожу, Мими позволяла себе лишь уткнуться лбом в загоревшую шею охотницы и услышать, как плотный ком проходиться по еë глотке. — Но так тоже не плохо. Даже хорошо! — Как придём сразу оденься потеплее и высуши волосы, иначе заболеешь. — скрепя зубами, Вики признавала, что идея Мими отзывалась в ней ноющей пульсацией. — И надеюсь ты не... — Нет, Вики, я никому не скажу, что здесь произошло. — и обе прикрывали ресницы, надеясь растянуть эту нежность. — Это твой секрет, да и я не из тех, кто будет много говорить. — С Андером тебе стоит поговорить, он заснул на посту. При других обстоятельствах, я бы не имела ничего против его действий, но это пустошь, так что. — Я знаю, поверь мне. — зубы еë заскрипели от злости. Потому как, когда Мими поняла, что происходит, стоя у погасшего костра, слушая храпы друга и смотря на удаляющийся силуэт у лесной полосы, она была готова явить свой истинный лик. — И Ади знает, что его ждёт когда мы вернёмся. Идти долго, так что нужно выдвигаться. — Что ж, — Она не убрала свою руку со спины рейнджера, — ещë пару минут, Мими и я буду готова. — Мне нужно чуть больше, чем тебе, Вики. Непременно, они останутся здесь и просидят под сумерками ещë долго. Потому-что то бессилие, что они ощущали друг перед другом, не позволит им отпрянуть. Потому-что нужда, отклнувшаяся при их встрече, протянет свои корни глубже и некогда укоренится у самих истоков их силы. А после, в один из вздохов, придаст их сладостной аннигиляции...