Как стать супергероем

Наверное, Дрю стареет. К этому выводу он пришёл по пути в Нью-Йорк, пока на фоне снова играла любимая группа Старка, а сам Тони что-то увлечённо рассказывал зеленоглазому ребёнку, которого они похитили. Нет, не так. Похитили. Потихоньку осознавая, что только что произошло, Даунинг начинал паниковать. Это точно не может происходить именно с ним. Началось всё с того, что с самого утра с него наглейшим образом стянули одеяло, его самого впихнули в машину и куда-то повезли. Дрю ещё даже не начал толком соображать, а чертёнок Старк уже припарковался, как показалось, в абсолютно случайном месте и с видом безумца начал объяснять про какую-то национальную тайну чрезвычайной важности. Эндрю, если честно, ни хрена не понял, но объяснять что-то Тони явно не собирался, демонстративно включив радио погромче. Когда это Дрю превратился в безвольного пассажира этой истории, он вообще не заметил, но, тем не менее, питомцем Старка он не заделывался, о чём тому и сообщил в вежливой форме. Ну ладно, возможно, несколько раз приложил его головой об руль. Хотя это, как ни странно, прекрасно сработало, и «национальную тайну» ему выложили как на ладони. Шпиона из паренька бы точно не вышло, оно понятно, чего его везде с глыбами-охранниками гоняют — жалко папашкины секретики. В том, что у Говарда Старка всяких тайн был вагон и вагончик, Дрю не сомневался — всё-таки важным человеком был его босс. У него даже карандаши на столе фирменные лежали — с гравированным именем. Великая государственная тайна, как объяснил младший Старк, заключалась в сокрытии его отцом нескольких (на этих словах рассказчик отчего-то поперхнулся) людей с необычайными способностями. Дрю даже фыркнул — нет, ну не умора! Все знали о существовании капитана Америки, так что если бы миру открылись ещё несколько суперсолдат, то ничего криминального бы не произошло. Как считал Эндрю, все бы только порадовались. Но Тони только нахмурился и сказал, что те люди, которых скрывает его отец — мутанты непростые, а с врождёнными способностями. И не просто какие-нибудь сверхсильные, а такие, что могут читать мысли, или, например, менять внешность. Тут Даунингу уже стало не до шуток — люди эти, вероятно, были чрезвычайно опасные, и представляли угрозу для мирного населения. С парочкой Стивов Роджерсов полиция бы справилась даже без помощи спецслужб, а вот если представить человека, знающего все твои действия наперёд, или такого, что может моментально раствориться в толпе, — вот кого стоило опасаться. Сразу стало понятно, почему они скрывались. Но все ещё было непонятно, почему они со Старком сейчас стоят на обочине и наблюдают, судя по всему, за жизнью британцев-провинциалов. Об этом он также спросил Тони. Тот терпеливо разъяснил, что мальчишка абсолютно точно мутант, а таких нужно держать на своей стороне. Судя по условиям, в которых он растёт, пацан вполне может обозлиться на весь свет и устроить им маленький конец света. «Интересно как, — думал Дрю, — залечит всех до смерти?» Разговор нормальным не получился, потому что мальчик, по-видимому, мысли читать тоже умел: только Дрю набрал воздуха, чтобы начать лекцию о важности соблюдения закона и отдельно о краже людей, как дитё само вышло на улицу, собрав все вещи, и радостно побежало вперёд. — Ох, чёрт-чёрт-чёрт, — сразу закопошился Тони, судорожно шаря руками по карманам. — Ты не это ищешь? — хмыкнул Даунинг, протягивая мальчишке ключи. — Сам же отдал. «Шевроле» крякнуло, завелось и неспешно потащилось вперёд — гнаться за шестилетним мальчиком не требовалось. — Ну, — рассердился Эндрю, — чего же ты не остановишь своего мутанта? Сигналь ему что ли… — Не нуди, — буркнул Тони. — Дрю, ну разве не интересно куда он собрался? Никуда не денется. — Чт… Да боже, просто останови его! Однако останавливать мальчишку не потребовалось — они уже видели, куда он направляется. Видимо, пацан действительно телепат: зашёл он в ту самую небольшую кафешку при заправке, на которой они и сами были накануне. Тони явно счёл это забавным, потому что тут же хитро ухмыльнулся, вновь кинул Дрю ключи от автомобиля и вышел на улицу, потягиваясь. — О боже, мы крадём ребёнка, — повторил сам себе мужчина. — Что бы сказала моя милая Мэл? Тони совесть не мучила совсем. Может, её у него и не было, а может, он просто подсознательно понимал, что делает всё правильно. По-хорошему, стоило бы сделать всё через закон — позвонить в службу опеки, дождаться инспектора, потом Гарри бы отправили в детский дом, позже — оформление документов на усыновление. И кто бы его усыновил? Говард Старк? Тони был уверен, что отец бы не пошёл на это. Скорее всего, он бы вообще его не послушал. Какая разница, что любимый сынок опять выдумал. Отправил бы опять «отдыхать» от греха подальше. А так — маленький мутант отправится сразу под охрану, родственники счастливы, ребёнок тоже, а о том, как расследуются кражи людей, Тони знал не понаслышке. Был один случай… Несколько дней и правда будут интенсивно искать, потом найдётся другое преступление — которое легче раскрыть и получить плюсик в личное дело, — а после расклеят листовки для вида да позабудут. Кто-то мог бы сказать, что это полное сумасшествие, что подросток не может знать с абсолютной точностью, что не доставит никому проблем. Но Тони Старк в доставлении проблем был своего рода профессионал. А ещё, как открылось, он был истинным талантом в подбивании людей на криминал. Тони видел лицо Дрю — хотя тот и дико возмущался, внутри он уже смирился. Тем более ему было обещано, что, если вдруг всё вскроется, никакого Эндрю Даунинга никто не видел и не слышал, и вообще — он всю жизнь прослужил помощником шерифа в Литтл Уингинге. — Друзья хоть есть у пацана? — Дрю подошёл сзади и оперся на блестящий бок «Шевроле». — Нет у него никого… — Грустно это даже, что волноваться о нём некому. Что за жизнь у мальчишки — одно сплошное уныние… Ни семьи, ни друга, ни девчонки какой. Может, прав ты. Не хотелось бы мне знать, что станется, если так всё и оставить. Мало ли, что он там может. Гарри вышел из кафе довольно быстро и сразу направился прямо к ним, от нетерпения даже немного подскакивая. На удивление Дрю, малыш сам всё им выложил ещё до того, как они успели что-либо ему сказать. Мол, тётка-дядька ненавидят, братец бьёт, жить так больше невозможно, забирайте, граждане, поехали в вашу Америку. Будь Даунинг настоящим киднаппером, он бы, наверное, даже умилился — ну что за прелесть. Но Эндрю таковым не был, так что только дёрнулся нервно, оставил мутанта на милость Тони и сел за руль — не хватало ещё и разбиться к чертям, пока за рулём подросток, и вообще, они не в Штатах, здесь водить машину можно только с семнадцати. Поймают — проблем не оберёшься, они, между прочим, с чужим ребёнком! Как в тумане проехали они путь до Лондона, что иронично, учитывая, что именно последний называют «туманным альбионом». Младшенького Старка и его прихоть Дрю сразу отвёз на самолёт, ему самому ещё нужно было вернуть машину. Слава всем богам, всё обошлось без приключений. Как по маслу. Теперь понятны были волнения его матери, когда он, будучи совсем мелким, убегал играть за пределами видимости. Такое же могло произойти с ним, и уж точно не добровольно. Когда Дрю был уже в самолёте, его снова охватила паника. Нет, ну не может же такое не раскрыться. Права была его вредная кузина Фибби — не будет ему и двадцати пяти, как окажется за решёткой! И никакие Старки его от этого не спасут. И ведь всё уже решено — ничего не поделаешь. Ну что за день, что за день! Никогда в его жизни не происходило ничего настолько безрассудного! «Что ж, — решил Эндрю, — по крайней мере сегодня понедельник — Мэл обязательно приготовит лазанью. Как же я чертовски люблю лазанью!»

***

У сэра Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора, кавалера ордена Мерлина первой степени, день не задался с самого утра. Когда он становился директором школы магии, он и подумать не мог, что его ждёт не только чуть больше бумажной работы, чем у деканов, но и необходимость разгребать все насущные проблемы обитателей замка. В первый год на его посту было довольно просто — назначенные им учителя, исполнявшие роль деканов, сами прекрасно справлялись с воспитанием тех детей, что постарше, а младшенькие оставались на милость старостам — ответственным юношам и девушкам с последних курсов. Альбусу же оставалось только считать расходы школы, что для него, как для мастера нумерологии, было абсолютно нетрудно, да следить за тем, чтобы Совет Попечителей не сильно интересовался его делами, то есть — отправлять регулярные отчёты. Всё начало идти наперекосяк, когда деканы отчего-то посчитали, что за любые крупные провинности маленьких волшебников должен наказывать директор лично. Чтоб неповадно было больше шалить. От значимых делишек всё медленно двинулось к менее важным, дальше к просто «достойным внимания», а в этом году дёргали его по любому поводу. — Ну вы посмотрите на негодника, профессор Дамблдор, — сокрушалась мадам Спраут. — Вы не представляете даже, что он учудил на смежной травологии с моими хаффлпаффцами! Нет, ну вы представьте — наложить Сонорус на мандрагору! Они же сейчас как раз в переходном возрасте — даже без заклинания крик оглушителен! У меня первокурсников полное Больничное крыло! Альбус только вздыхал да качал головой. Маркус Флинт, дракклов сын, поступил в Хогвартс в этом году, и за пару месяцев успел отчудить столько всего, что покойный Джейми Поттер бы обзавидовался. Взыскания на мальца не действовали, слушал он исключительно Северуса Снейпа, своего угрюмого слизеринского приятеля Ургхарта, и, как ни странно, Оливера Вуда с Гриффиндора. Сколько бы ни назначали ему отработок, младшенький Флинт свои похождения явно прекращать не собирался — во всём пошёл в отца, гадёныш. Больше всего раздражало то, что шалость была по масштабам небольшая — ну напоит Поппи десяток детей восстанавливающим, всё равно его всегда с запасом, квиддич — игра опасная. Мадам Спраут имела все полномочия, чтобы наказать мальца да отпустить к его змеям, чтоб глаза не мозолил. Но нет же! Привела его сюда, прервав милейшую утреннюю беседу директора с портретом Финеаса Блэка. Последнего Дамблдор при жизни не знавал, но, как говорили, человеком тот был весьма образованным и вежливым — так и не скажешь, что из потомственных тёмных магов. — Помона, милая, я же попросил тебя обращаться с такими делами к Минерве, я же всё-таки директор, у меня есть свои обязанности. — Ох, я всё понимаю, профессор Дамблдор, но вы не поверите — нет её! Со вчерашнего вечера не видели нигде! Слава Мерлину, что трансфигурация сегодня только после обеда у шестого курса. Никогда не видела, чтоб она опаздывала. Но это, вот… Мальчика наказать-то надо! Вот я и к вам прилетела. Северус, негодный мальчишка, совсем свой серпентарий распустил. На днях его старшая, Ванити, до смерти перепугала второкурсника Роба Хиллиарда с Рейвенкло. Знает же, чертовка, что малыш до смерти боится темноты. Нет, плевать ей на чувства чужие — наложила заклинание слепоты прямо в большом зале. Как же жалко его было! А этой поганой девке только в радость — смеялась как не в себя! Вот, что значит — кровь порченая. Дамблдор глубоко вздохнул. Северусовы змеи в последнее время и впрямь что-то совсем осмелели. Такое время пошло, что на факультете одни пожирательские отпрыски. Альбус вспомнил то время, когда поступал старший сын Лафингтона. Мальчишке пришлось тяжело даже в пределах родного факультета — после войны Пожиратели были не в фаворе. Дамблдор даже жалел мальчика, правда, ровно до тех пор, пока за ним в Хогвартсе не объявились детишки Бёрка, Розье и мелкий Лоэлот. Когда это угрюмый противник семейной жизни Стив Лоэлот успел обзавестись сыночком — своей абсолютной копией — было категорически непонятно. Но с того момента, как серпентарий начал наполняться лордовыми подельниками, все поменялось. Север сразу перестал заниматься детьми (как уже потом сообразил Дамблдор, все пожирательские детки старшим из своей компании подчинялись беспрекословно — в присутствии подросшего Уолта Лафингтона задиристая Хизер Оверклифф превращалась в кроткую овечку, вякнуть бы не посмевшую в присутствии взрослых). С Маркусом Флинтом история была совсем иная. Папенька его был из приближенных Лорда, а по совместительству сильным боевым магом и в целом человеком скверного характера. И если раньше можно было сомневаться в том, что авторитет на Слизерине зависит от рода, из которого ты вышел, то тут мигом стало всё видать. Флинта, мелкого одиннадцатилетку, на факультете слушались все. Мнение его учитывалось в любой ситуации, когда дело касалось чести змеиного дома. Учителя с этого только потешались — нет, ну поглядите, глыба Розье, который к тому же весьма одарён магически, внимательно прислушивается к малолетнему тощему Марку. Дамблдору смешным это не казалось. Как бы ни виделось со стороны, построить всех маленький Флинт умел. С тех пор, как он появился в Хогвартсе, слизеринцы вновь оградились от общения с другими факультетами и стали передвигаться прежним организованным строем. Что бы ни думали другие ученики, никто из змей никогда не нападал первым, Альбус мог поклясться, что до того, как Марк устроил одноклассникам с Хаффлпаффа «симулятор баньши», магглокровка Денверс за ужином кинул в него каким-то хитрым сглазом. То, что он увернулся, а Денверса наказали, слизеринские мозги Флинта вообще никак не колыхало. Так что расплата была хоть и жестокой, но, по логике пожирательского выкормыша, «за дело». Альбус прогнал Помону, напомнив, что она всё же декан, так что пусть снимет баллов сколько влезет — дракклов Флинт всё равно на это никак не отреагирует. А затем наконец налил себе чаю. Позавтракать сегодня директор не успел, профессор Спраут, разумеется, прибежала к нему с утра пораньше. Он неспешно достал мармеладки в виде лимонных долек, развернул одну, закинул в рот и в ту же секунду зашёлся кашлем. Долька, будь она неладна, застряла в горле, мешая дышать. Дамблдор тут же схватился за палочку и попытался вспомнить нужное заклинание. Однако только ему удалось вспомнить нужные чары, он зашёлся в новом приступе кашля, и палочка неожиданно выстрелила незнакомым синим сгустком магии прямо в находящийся напротив камин. Камин неожиданно… самоликвидировался. А Дамблдор от удивления проглотил дольку до конца. Вот это штучки… Не будь он уверен, что совершенно один, решил бы, что это вновь проделки детей. Теперь нужно связаться с мастером по каминам — Альбус уважаемый человек, мало ли кому-нибудь срочно потребуется с ним переговорить. Директор нервно глотнул чаю, погладил феникса по загривку и отправился к мадам Помфри в Больничное крыло — камин там был открыт всегда. В коридорах царила блаженная тишина — занятия шли своим чередом. Альбус беспрепятственно дошёл до нужной части замка и связался с мастером. Тот попросил волшебника подождать до вечера — заказов было невпроворот. Дамблдор, недолго думая, решил пока наведаться в Гринготтс, давно бы пора, да времени всё не было. Переместившись в Дырявый котёл с помощью Фоукса, Альбус вежливо поприветствовал бармена Тома и, не задерживаясь в грязном пабе, тут же поспешил в Косой переулок. Время было ранее, так что народу было совсем немного. — Профессор Дамблдор, — окликнул его бархатистый голос, — как неожиданно Вас здесь увидеть в такое время. — Ох, Люциус, — натянуто улыбнулся Альбус, — Мне… тоже интересно встретить Вас. Разве Вы сейчас не должны быть в компании нашего уважаемого мистера Макнейра? — Боюсь, сейчас у меня нашлись дела поважнее, мистер Дамблдор. Я тут решил на днях взяться за пересмотр парочки документов… Послевоенное время оно смутное. Незаметно даже для гоблинов могли пройти многие финансовые махинации. Особенно пострадали сироты из богатых родов, — Малфой нахально усмехнулся. — Не слыхали? — Э-э-э… — только и нашёлся Дамблдор. Люци Малфой — вечная заноза в одном месте. После Второй магической Альбус рассчитывал на то, что лис окажется за решёткой, как и остальные из приближенных Лорда. Уже давно всей Англии известно, что этот скользкий тип только и умеет, что врать напропалую. Но, тем не менее, на слушании по поводу его дела Визенгамот, собранный в полном составе, практически единогласно проголосовал за то, чтобы Малфой остался на свободе. Что за чушь! С него и штрафа не взяли, и имущество осталось на месте, а жена с наследником регулярно появляются на различных приёмах и в модных в магическом мире журналах. Сынок, кстати, у Малфоя выдался на славу. На лицо — вылитый отец, а судя по тому, как он вёл себя на людях, мальчик обещал вырасти в ещё одного чистокровного педанта — у Дамблдора таких полон Слизерин. Слава Мерлину, поступать наследнику в Хогвартс лет эдак через пять — ни Лафингтона, ни старшего Розье не застанет. Если мозгами пойдёт в Люциуса, то его кооперация с этими жмырами Альбусу принесёт немало проблем. Есть, правда, надежда на то, что Флинт так и останется всеми заправлять. Вот уж меньше зло — относительно безвредные проказы, пусть и регулярные, директор стоически вынесет. Дамблдор мысленно сделал себе пометочку узнать о том, кто ещё будет учиться в одно время с Гарри Поттером — следовало бы заранее продумать план по «воспитанию» героя. А ещё нужно было взять денег из сейфа Поттеров — он собирался ненавязчиво подкупить Молли Уизли. Семья Уизли и так была к нему лояльна, к тому же они искренне любили Гарри — мальчика, которого никогда не видели. Но Дамблдор справедливо полагал, что материальная поддержка только усилит его влияние с этой стороны. Так что Альбус сухо попрощался с чересчур вежливым пронырой Малфоем, даже не дослушав его монолог. И вот это было очень зря. В банке ему неожиданно заявили о том, что в доступе к сейфу Поттеров ему отказано. На резонный вопрос «Отчего?» гоблин в фойе перенаправил его к тому, что заведует делами рода Гарри. Альбусу сразу полегчало — с Крюкохватом он был хорошо знаком, так что недоразумение быстро устранится. Однако в кабинете, в который его любезно отвели, сидел вовсе не Крюкохват. Этот гоблин был помоложе, шире в плечах (если можно было так сказать про волшебное существо), и в отличие от многих банковских гоблинов, не носил очки-артефакты. Такие очки использовались для определения дезилюминационных чар и аврорских заклинаний скрыта. — А-а-а, Альбус Дамблдор, — просипел гоблин. — Наслышан, наслышан. Чем обязан? — Здравствуйте, мистер… — Поверенный Рагнок, если Вам удобно. Не припомню, чтобы меня закрепляли за Вашим сейфом, директор… — Конечно нет, Вы правы. Я бы хотел узнать у Вас про одно ужасное недоразумение. Видите ли, я назначен опекуном мистера Гарри Поттера, и сегодня, пытаясь взять некоторую сумму из хранилища его рода, я потерпел досадную неудачу. Гоблин неожиданно хрипло рассмеялся: — Конечно, не смогли, директор. Теперь делами Поттеров занимаюсь я, так что больше ни один мошенник не коснётся этих денег. — Что это Вы пытаетесь этим сказать? — нахмурился Альбус. — Может, Вы ещё не слышали про недавний проект Министерства Магии. Мистер Малфой, прекрасный человек, затеял одну интересную кампанию: пересмотр старых документов осиротевших несовершеннолетних из некоторых чистокровных семей. Дам подсказку. Поттеры в их числе. Что Вы знаете о ежемесячных опекунских отчислениях? Не отвечайте, я знаю, что Вы в курсе. Из чего, собственно, и выходит следующий вопрос — почему в течение шести лет Вы, будучи магическим опекуном мистера Поттера, ни разу не списали нужной суммы мальчику? Если Вы не проживаете с ребёнком, а нас уже поставили в курс дела, Вы также должны были провести оплату любых расходов для тех доверенных лиц, с которыми он проживает. Так как Вы не выполняете условия договора с банком, а гоблин, ответственный за хранилище этого рода, больше здесь не работает, все дела переходят ко мне, — тут Рагнок хищно сверкнул клыками. — Будьте уверены, Дамблдор, я добьюсь того, чтобы маленького лорда Поттера Вы больше не увидели, сохранение его состояния слишком важно для нашего банка. Вот так план Альбуса Дамблдора и начал потихоньку идти трещинами. Есть ещё шанс спрятать мальчика получше — авось, наглец-гоблин не свяжется с Министерством. С такой мыслью он и переместился прямо в Литл-Уингинг, на подъездную дорожку дома номер четыре. Время был уже послеобеденное, пекло нещадно, и в мантии из овечьей шерсти сразу стало нестерпимо жарко. Странная погода для середины осени. Наложив на себя дезилюминационные чары, директор неторопливо подошёл к окну и заглянул в дом. В гостиной сидели магловские родственники Гарри: толстяк Дурсль развалился на кресле, его сынок, напоминающий поросёнка, занял большую часть дивана, а Петуния, сестра Лили, уместилась на оставшемся его краешке, яростно постукивая ногтями по его обивке. Пока муж и сын были увлечены просмотром телевизора, её мысли были заняты чем-то иным. — Легилименс… — шепнул Дамблдор, направляя на неё палочку сквозь открытое окно. Петуния сразу передёрнулась и перестала стучать по дивану. Даже опытный легилимент не всегда мог тонко воздействовать на человеческий мозг — уж очень хрупкая и тонко устроенная это была штука. Стало понятно, чего нервничала миссис Дурсль — всё никак не возвращался племянник, которого она послала в магазин. Значит, Гарри в доме не было. Дамблдор применил бы поисковые заклинания, вот только ни одной вещи Гарри у него не было. — Профессор, — вдруг послышалось со спины. Неужели дезилюминационные чары так быстро выдохлись? — А, Минерва, — обернулся он. Конечно, мастер Трансфигурации и анимаг… МакГонагалл не могла не распознать стандартные чары из школьной программы. — Что же ты тут делаешь? — Хвала Мерлину, директор, Вы тут! Я все никак не могла связаться с Вами по камину! — Ох, прости, моя дорогая, он ужасным образом вышел из строя этим утром. Никак не мог сообщить, Помона сказала, что тебя с вечера не видать… — Директор, его забрали! Гарри забрали! — Да что ты такое говоришь? Минерва, спокойнее, будь добра. — Я клянусь, это произошло около пяти часов тому! Я всего лишь решила прогуляться, обернувшись кошкой, как смотрю — стоит, болтает с двумя мужчинами. Они были на чёрной машине, один, что помладше — вылитый Реджи Блэк! Я уж подумала, не сдох, Вальбургиев сынок! Второй постарше будет, со щетиной. Светленький такой, не малфоевской масти, а пшеничный какой-то — вот. В общем, стояли они с Гарри, болтали, раз — тот, что молодой, хватает мальчика — и в машину. А второй как завёл — уехали. Куда — не знаю, я всю жизнь-то в другой части Англии жила. Альбус, что же теперь делать? Дамблдор задумчиво почесал бороду и сказал: — Я полагаю, нам остаётся ждать, Минерва. Только ждать. В каком-то месте его план имел определённые просчёты. Но ещё было время всё исправить. Что же, самое время переговорить со старой знакомой. Милли Багнолд же все ещё Министр Магии?