Хелейна Несчастная

Толпа высыпала на улицы Королевской Гавани, заполнив всё доступное пространство. Люди теснились на дороге, у окон и крыш, кричали, махали руками. Женщины бросали цветы под ноги лошадей, дети смеялись и пытались дотянуться до украшенных карет. Звон колоколов раздавался повсюду, заполняя город, трубачи исполняли торжественные мелодии. Народ, забывший о своих тревогах, вышел приветствовать королевскую процессию. Дети принцессы Рейниры находились в крытой карете, их смех сливался с шумом улиц. Другая карета везла детей принцессы Хелейны под бдительным присмотром принца Дейрона и Белых плащей. Но больше всего внимания привлекала открытая карета, именно в ней находились принцесса Рейнира, принц Деймон, принцесса Хелейна и принц Эйгон, притягивая к себе все взгляды. Рейнира держалась прямо, её осанка говорила о королевском достоинстве, не сломленном временем и трудностями. Легкая улыбка играла на её устах, она, казалась, была довольна, её вид показывал женщину, уверенную в своей власти и в себе. Деймон, сидящий рядом с ней, привычно насмешливо смотрел на окружающих, откинувшись на спинку. Уголки его губ изгибались в усмешке, когда он замечал, как кто-то выкрикивал их имена, его взгляд скользил по толпе, и в нём была заметна смесь презрения и забавы. — Как же быстро народ забывает о своих истинных правителях, — тихо бросил он, глядя в сторону простолюдин, но явно обращаясь к жене. Его голос был едва слышен за шумом толпы, но она уловила каждое слово. Он был не доволен тем, что не все выкрикивают приветствия, но недовольство было неявным. Все же и ему польстил такой прием. Со времен его постоянных ссылок такая встреча была впервые, обычно он всегда с помпой заявлялся на Караксесе, шел сразу к брату и вновь отправлялся в ссылку. Деймон всегда был нежеланным гостем в своём же доме. — Они глупцы, чего от них ожидать, они помнят того, кто даст им хлеб, не более, — ответила она спокойно, даже не повернув головы. Её глаза оставались устремлёнными вперёд, но в голосе звучала лёгкая тень презрения. Хелейна сидела напротив, напряжённо вглядываясь в лица родственников и в далекое небо. Гул толпы, волнение и отсутствие детей рядом — всё это ложилось тяжёлым грузом на её плечи. Она нервно сжимала подол платья, смотрела на все и будто ни на что, ища в себе силы. Эйгон, сидящий рядом с сестрой, выглядел отстранённым, его лицо выражало скуку и раздражение. Подперев подбородок одной рукой, его взгляд блуждал где-то в стороне, но когда он заметил, как сильно напряжена Хелейна, его выражение слегка смягчилось. Он тихо вздохнул и осторожно сжал холодную влажную ладонь сестры. Эйгон молча наблюдал за ней, понимая, что её тревожность и напряженность превосходили пределы терпения. С привычным раздражением Эйгон подумал: «Чего только попёрлась, знает же, что ей всегда плохо в скоплении народа, идиотка». — Всё скоро закончится, — пробормотал он ей, даже не поднимая глаз, не озвучивая свои мысли, глядя в сторону. Его голос был чуть громче шёпота, но сестра услышала. Её глаза коротко встретились с его, и она едва заметно кивнула. После её взгляд оставался сосредоточенным где-то вдалеке, за пределами видимого. Вокруг гремели звуки города. Когда карета приблизилась к Красному замку, шум толпы немного утих, уступая звукам открывающихся ворот. Королевский двор сиял под последними лучами заходящего солнца. На ступенях замка их уже ожидала королева Алисента. Её осанка была строгой, а выражение лица — безукоризненно спокойным. Алисента, одетая в изумрудное бархатное платье, стояла во главе встречающих, вокруг неё — приближённые, советники и дворяне, их взгляды скользили от выходящих Рейниры в черно-алом тяжёлом платье и Деймона в классической одежде дома Таргариен к её спутникам в светлом и детям. Хелейна задержалась, словно собираясь с силами. Её глаза на мгновение остановились на детях в другой карете, и она глубоко вдохнула. Эйгон вышел последним, помогая сестре спуститься, и, коротко взглянув на мать, слегка склонил голову. Алисента встретила всех их с той же безукоризненной вежливостью, что и всех остальных, но её глаза блеснули, когда они задержались на Рейнире. Дети в это время спускались и уже любопытно озирались, старшие из них перенимали позы родителей, вежливо здороваясь, принц Дейрон что-то рассказывал им, держа на руках Джейхейру. Толпа осталась позади, но её шум всё ещё доносился, пока ворота замка медленно закрывались за ними.

***

С лёгким ошеломлением Алисента осматривала пришедших, всё было за пределами её размышлений. Все её мысли смешались в вихре, прошлое ожило, напоминая ей о том, когда она была другой, когда они были другие, когда все было иначе. Но она быстро старалась унять внутреннюю бурю, пряча её за тщательно отточенной маской. Теперь она была не женщиной — королевой, холодной и неприступной. Достойной. — Добро пожаловать, — проговорила Алисента с холодной учтивостью, делая лёгкий кивок. Рейнира остановилась прямо перед ней, коротко кивнула, будто принимая эти слова как должное. Меж ними искрило напряжением. — Благодарю, Ваше величество, — ответила она, выделяя каждое слово. — Замок не так сильно изменился, как я ожидала. В глазах Алисенты промелькнуло что-то, похожее на раздражение, но её лицо оставалось непроницаемым. Этот голос, этот взгляд — всё напоминало о старых ранах, о том, как Рейнира просто выбросила её, будто ненужную игрушку. Она ведь злилась и… скучала. Это невыносимое чувство жгло её изнутри, но она не позволила себе выдать это. Рейнира постарела, вблизи видно, как она изменилась. Маленькая морщинка на лбу от хмурости взгляда, морщинки в уголках глаз от смеха, тяжёлый взгляд… — Мы старались сохранить порядок в ваше отсутствие. Хотя, конечно, без вашей… руки это было нелегко, — её голос звучал мягко, но язвительность была очевидна. Она не позволит себе слабины, уж точно не сейчас. — Похоже, вы справились с сохранением замка, похвально, он хотя бы не развалился, — вмешался Деймон, провокационно усмехнувшись. — Хотелось бы сказать, что мы удивлены, но не буду. Хотя… удивлен, что замок не превратился в богадельню с септами и септонами, ходящими вокруг, боготворящими зелёную королеву. Алисента бросила на него быстрый взгляд, полный презрения. Она ненавидела его за дерзость, за его место рядом с Рейнирой, за его напоминания о тех временах, когда она была кем-то большим, она терпеть не могла его за его неучтивость, злобу, греховность. Он воплощение порока, что окутал её Рейниру. — Вы, должно быть, утомились с дороги, — произнесла она, сделав шаг назад. — Замок готов принять гостей. Слуги покажут ваши покои. — Утомились? — Деймон не отступал. Его голос стал мягче, но от этого ещё опаснее. — О, ваша забота трогательна. Но мы привыкли быть в дороге, все же мы драконы, и часто отлучаемся. Да и нам с Рейнирой не впервой возвращаться туда, где нас не ждали. Или ждали с ножом за спиной. Его слова впились в неё, как кинжалы. Алисента почувствовала, как ярость и обида переполняют её. Она хотела ответить, но вместо этого отвернулась, пытаясь сохранить видимость хладнокровия. На мгновение она остановилась, обернувшись к Рейнире. — Завтра вам предстоит важный день. Надеюсь, вы хорошо отдохнёте. Рейнира смотрела ей вслед, пока Алисента со свитой не скрылись за дверьми. — Отдохнём, — тихо произнесла она, оборачиваясь к Деймону. — Но расслабляться ещё слишком рано. Деймон усмехнулся, положив руку на эфес меча. — Вот это, моя дорогая, мы умеем.

***

Покои Деймона и Рейниры Таргариен. Вечер. В покоях четы Таргариен царила привычная для них атмосфера уюта и легкой небрежности. Свет мягко пробивался сквозь тяжелые пурпурные портьеры, освещая богатую обстановку комнаты. Деймон сидел в кресле у камина, держа в руках бокал с вином, его поза была расслабленной, но в глазах читалась настороженность. Рейнира стояла у окна, задумчиво глядя на город, который был таким родным, но уже не казался прежним. — Они продолжают звонить в колокола, — тихо заметила она, не оборачиваясь. — Колокола редко звучат просто так, — хмыкнул Деймон. — Это либо триумф, либо похороны. В данном случае, скорее попытка напомнить всем, кто здесь власть. А для тех, кто празднует, это повод почувствовать себя частью чего-то великого, — вновь хмыкнул Деймон, с ленивой насмешкой крутя бокал в руке. — Только бы не пришлось им горько сожалеть об этом. — Деймон, я чувствую, что что-то случилось. Торжественная встреча, символика Таргариенов, благотворительность народу от имени королевского дома, все это неспроста. Заселение нас в мои покои, дети в покоях на этаже с Хелейной, полностью подготовленных с нашими старыми вещами. Нас не должны были так встречать, что-то здесь не так, — все также задумчиво смотрела на город принцесса. Начавшего говорить принца прервал осторожный стук в дверь. — Войдите, — сказала Рейнира, поворачивая голову. Дверь приоткрылась, и в покои вошла Хелейна. Она выглядела измученной, но глаза её светились решимостью. На миг она замерла у порога, словно собираясь с мыслями, а затем вошла внутрь, плотно закрыв за собой дверь. — Хм, — кивнул ей Деймон, пристально наблюдая за каждым её движением. — Чем обязаны? Хелейна прошла ближе к ним и села на край кресла, сцепив руки в замок. Её голос звучал тихо, словно каждое слово давалось с трудом, но было важно. — Я пришла предупредить вас. Меня не должны видеть здесь. Вскоре я уйду, — начала она, встретившись взглядом с Рейнирой. — За те семь лет, что вы были вдали от двора, многое изменилось. — Не удивила, — привычно съязвил Деймон. — Брось, Деймон. Хелейна, говори, — Рейнира подошла ближе, садясь напротив. Её лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло напряжение. — Отец… Его состояние ухудшилось, — сказала Хелейна, опустив взгляд. — Он больше не тот человек, которого вы помните. Болезнь сломила его тело, а вместе с ним и разум. Он едва понимает, что происходит вокруг. Мейстер Орвиль пытается помочь ему, как может, однако болезнь поражает отца все больше, и он больше не может обходиться без макового молока. Пусть в дурмане, но он хотя бы не чувствует всепоглощающей боли. Он часто звал вас. Замок скрывает новости об его истинном состоянии, чтобы не пошли волнения в народе. Тайно в замок приглашали знаменитых мейстеров, целителей и лекарей со всего королевства и за морем, но ничего не помогало. Рейнира молча слушала её, внимательно смотря на неё скорбными глазами, наполненными болью, сжимала кулаки на коленях и выглядела замершей подобно статуе. — Мы собирались сегодня к Визерису, там и узнаем, что с моим братом. Что ещё? — холодно спросил Деймон, наблюдая за принцессой. Хелейна подняла глаза и встретила его тяжелый взгляд. — Совет озабочен своими проблемами. Из-за болезни отца сейчас Малым советом правит королева Алисента и десница. Мастер над законами — лорд Джаспер Уайлд, поборник законов, ненавидит женщин, Рейнира, и он смотрит в рот деснице. Мастер над шептунами — лорд Ларис Стронг, крайне опасный, жестокий, беспринципный, хитрый и умный человек с кучей шпионов. Лорд Стронг манипулирует шептунами и устраняет тех, кто ему мешает, сейчас он ставленник королевы. Лорд-командующий Королевской гвардией — сир Кристон Коль, о нём вы знаете явно больше меня. Мастер над кораблями — сир Тайленд Ланнистер, крайне умный и проницательный, занимает только выигрышную позицию, полностью оправдывая славу своего дома, с ним можно иметь дело. Есть также и достойные люди, мастер над монетой — лорд Лиман Бисбери, Великий мейстер Орвиль, что замещает недавно погибшего мейстера Меллоса, люди чести. Вы должны быть крайне осторожны, решение по делу Дрифтмарка уже принято, поэтому, возможно, помочь может лишь король. — Ясно, — бросил Деймон, усмехнувшись. — Остались одни крысы. Ничего удивительного. Рейнира долго смотрела на сестру, не задавая вопросов, а затем мягко кивнула: — Спасибо за предупреждение, Хелейна. Мы учтём это. Я не буду спрашивать, зачем и почему, но я тебе благодарна. Теперь я знаю, что в нашем доме, по крайней мере, здесь есть люди, понимающие меня. Хелейна несмело улыбнулась, поднялась, но перед тем, как уйти, обратилась к ним снова: — Мы живём в другом мире, Рейнира. Двор, в котором вы когда-то жили, остался в прошлом. Помните это. Я… Мне стоит уйти. Она развернулась и ушла, оставив принца и принцессу в тишине, которую нарушал лишь треск поленьев в камине. Рейнира некоторое время сидела в тишине, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора. Легкий ветерок, играющий с портьерами, казалось, был единственным напоминанием о жизни за стенами этих покоев. В её душе всё ещё звенела тревога, оставленная словами Хелейны. Всё изменилось. Всё. И несмотря на уверенность, которую она всегда старалась излучать, в душе начинала кроиться неуверенность, будто двор, который она когда-то считала своим, стал совершенно чужим. Поспешное изгнание на Драконий камень имело свои последствия. Деймон был тем, кто первым нарушил тишину. Он сидел, всё так же слегка усмехаясь, не скрывая разочарования. — Пускай она сказала очевидное, но всё стало намного хуже, чем мы могли себе представить, — сказал он, поставив бокал на стол и вглядываясь в пламя камина. — Крысы всегда добираются до своего, особенно, если им кто-то открывает двери. Рейнира подняла взгляд и встретилась с его глазами. Она не отвечала сразу, чувствуя, как внутри неё растёт давление, но в то же время находит в себе силы, чтобы не дать этому давлению вырваться наружу. — Мы не можем позволить им отнять всё, что мы строили, — произнесла она, не поднимаясь с места. — Они могут пытаться изменить нас, но мы будем действовать так, как считаем нужным. Хелейна лишь подтвердила наши догадки. Пусть мы и не знаем причин её действий. Деймон бросил на неё быстрый взгляд, оценивая её слова, но в его глазах не было сомнений. Его уверенность, столь чуждая его племяннице, была явной, как никогда. — Мы можем начать с того, чтобы все эти «умные» люди в «Маленьком» совете поняли, что не всё так легко, как они могут предполагать, — сказал он, его тон теперь был твёрдым, почти командующим. — Они полагают, что могут заигрывать с властью, но они забывают, что мы драконы. И пусть все думают, что решение по Дрифтмарку уже принято. Мы всё ещё можем изменить ход игры. Рейнира кивнула, её решимость возвращалась, укрепляясь с каждым словом мужа. В их союзе всегда была сила, которой они не могли позволить себе пренебрегать. Ситуация была сложной, но не безвыходной. — Да, — произнесла она, вставая с кресла и подходя к нему. — Мы должны действовать решительно. Пора навестить папу. Деймон, почувствовав, как его жена снова набирает силы, взял её за руку и мягко сжал. Он был готов к этой борьбе и знал, что с Рейнирой у него есть шанс. — Мы победим, — сказал он уверенно, и, хоть в его голосе звучала игривая насмешка, в словах было нечто большее — твёрдое обещание. Рейнира вглядывалась в его лицо, и постепенно на её губах появилась слабая улыбка. Это было то, что им нужно — единство и решимость, а их у них в избытке. И все же, не зря они взяли с собой мейстера Герардиса, предчувствуя беду.

***

Покои Хелейны Таргариен. Детская комната. В комнате царила уютная тишина, прерываемая лишь потрескиванием огня в камине. Полумрак смягчал линии мебели, создавая иллюзию покоя. В кресле у камина сидел Эймонд, его фигура расслаблена, но всё равно исполнена привычной строгости. В руках он держал старую книгу с золотым обрезом, в комнате звучал ровный, но завораживающий голос, читающий на древнем валирийском. Джейхейра устроилась на его коленях, её тонкие пальчики рассеянно играли с длинными белыми волосами дяди, заплетая их в крошечные косички. Девочка выглядела сосредоточенной, будто её маленькие руки занимались чем-то важным. Джейхейрис пристроился на подлокотнике кресла, наклонившись так, чтобы видеть страницы книги. Его светлые глаза жадно впитывали иллюстрации, а он сам, казалось, задерживал дыхание, не желая пропустить ни слова. — «…и огонь был благословением Валирии, как драконы были её разящим мечом», — произнёс Эймонд, медленно перелистывая страницу. Его голос звучал тепло, даже мягко, что казалось несвойственным для него. Дверь тихо приоткрылась, и в комнату заглянула Хелейна. Она замерла на пороге, её взгляд остановился на троице возле камина. Её план, — позвать детей на ужин, — исчез из головы. Вместо этого странное, глубокое чувство охватило её. Она смотрела на Эймонда, держащего книгу с удивительной бережностью, с какой он, казалось, никогда не держал меч. Его суровое лицо, обычно напоминающее гранит, смягчилось, обретя тёплую человечность. Казалось, он действительно был рад находиться здесь, среди них. Когда никто не видел, каким он может быть. Хелейна не могла не отметить, что Эймонд проводит с её детьми больше времени, чем их отец, Эйгон. Это всегда согревало её, но в последнее время она замечала, что брат приходит в детскую тогда, когда ее нет с детьми. Или когда они находятся под присмотром Алисенты или слуг. Её мысли прервал лёгкий смех Джейхейры, когда она нашла кудрявый завиток в волосах Эймонда, который, к её восхищению: «Идеально подходил для плетения». Он что-то шепнул ей на валирийском, и девочка засмеялась громче. Джейхейрис, не отрывая взгляда от книги, спокойно заметил: — Дядя Эймонд, расскажи нам ещё о том, как славная Мераксес победила злобного Утонувшего бога, и он больше не смел плавать в водах Узкого моря. Ты обещал. Эймонд поднял голову и, впервые заметив Хелейну в дверях, слегка замер. Его взгляд встретился с её, и в глубине единственного глаза мелькнуло смущение, которого она не ожидала. Казалось, он не был готов к тому, что сестра увидит его в такой момент. — Сестра, — произнёс он, закрывая книгу. — Ты пришла за детьми? Хелейна мягко кивнула, но не сразу ответила. Её взгляд на мгновение задержался на Джейхейре, которая с явным удовольствием продолжала вплетать волосы Эймонда в «корону». — Да, Эймонд. Они должны поужинать. Ты останешься? Его губы чуть дрогнули в улыбке, но он быстро сдержал её. Осторожно подняв Джейхейру, он передал её сестре, а затем встал, придерживая книгу. — Нет, я оставлю вас. Пусть они проведут время с матерью. Эймонд обернулся, чтобы поставить книгу на полку, но перед выходом ещё раз посмотрел на Хелейну. В его глазах был намёк на что-то несказанное, словно он хотел что-то сказать, но будучи пойманном в таком виде, не стал ничего не говорить. Он лишь попрощался с детьми и пообещал рассказать другие истории в следующий раз. Когда он покинул комнату, Хелейна на мгновение осталась стоять, держа Джейхейру на руках. Её сердце сжалось от странного чувства. Она была благодарна брату за его заботу о детях, но не могла избавиться от лёгкого беспокойства. Она присела рядом с креслом, где только что сидел Эймонд, и привлекла к себе обоих детей. — Расскажите, что сегодня читал вам дядя? — спросила она, гладя волосы Джейхейры. И хотя дети с радостью начали рассказывать ей истории о драконах и богах, в её мыслях всё ещё оставалась тень чего-то неуловимого, что она заметила в глазах брата. Возвращаясь к мыслям о сегодняшнем дне, она старается не думать о Рейнире с Деймоном. Она сделала всё, что могла для своего положения, там — отец очнулся и помог Рейнире, в этот раз все должно также получиться. По крайней мере, даже Эйгон смог помочь ей, его неожиданный приход в гавань на встречу с Рейнирой и семьей был сюрпризом. Пожалуй, стоит поблагодарить его, они давно не разговаривали нормально.

***

Покои Эйгона Таргариена. Когда Хелейна вошла в покои Эйгона, в отличие от утра, палаты встречали её тишиной и чистотой, будто каждый угол здесь был аккуратно приведён в порядок. Неслышно она пошла в глубь покоев, и, увидев темную фигуру, остановилась. Эйгон сидел на балконе в кресле-качалке, вглядываясь в тёмное небо. Дым из трубки поднимался в воздух, медленно развеиваясь, смешиваясь с ночным небом. Его лицо было спокойным, скрывая любые чувства, что могли бы проскользнуть в этом моменте. Свет луны и звёзд играл на нем, выхватывая из тьмы резкие черты скул и подбородка, придавая его образу загадочности. Она не могла не заметить, как игра света, что отражалась на его лице придавала еще большую невыразительность и мрачность, что невозможно было понять, что творилось внутри. Быть может, он даже выглядел чересчур безэмоциональным. Но, несмотря на этот холодный, отстранённый вид, в его глазах была некая глубина, которую он редко показывал. Её взгляд ненадолго задержался на его руке, когда он поправил трубку, и она невольно отметила, какими изящными были его пальцы. Она быстро отвела взгляд, пытаясь скрыть своё замешательство, но её сердце сжалось. Хелейна подошла ближе, взглянув на его задумчивое лицо. Эйгон, заметив её взгляд, поднял глаза и взглянул на неё, но не сказал ни слова. В его взгляде не было осуждения или любопытства — лишь усталость? — Спасибо, — сказала она тихо. — Это многое значило для меня. Эйгон перевел взгляд на горизонт, продолжая медленно затягиваться дымом, но ответил спокойно, почти равнодушно. — Не стоит благодарности. Хелейна не стала зацикливаться на его сдержанности. Он уже сделал большее, чем делал всегда, и было глупо ожидать от него чего-либо еще. Она сделала шаг вперёд, встав немного ближе, чем обычно, слегка задержав взгляд на его силуэте, затем осторожно предложила. Она чувствовала, как его отстранённость всё сильнее давит на неё, но в этот момент ей хотелось чего-то другого. Близости, тепла, которое могло бы подарить его присутствие, тех, что так не хватало всем этим годам боли и одиночества, той поддержки, которую они могли дать друг другу, но которой всегда избегали. Она не искала у него признания, но была готова предложить ему, хотя бы в этот вечер, тот уют, который, возможно, немного исцелил бы их все. Хотя бы сейчас она бы попыталась выбрать его. — Хотела бы пригласить тебя поужинать с нами… с детьми. Они с нетерпением ждут твоего внимания, а я… думаю, что ужин с семьей будет хорошей переменой. Пожалуйста. Слово: «Пожалуйста» прозвучало так искренне, что она сама почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Хотелось, чтобы в этой семье было хоть немного покоя, хоть мгновение, когда они могут быть просто семьёй, а не разорванными частями чего-то разрушенного. Она посмотрела на него, её взгляд, полный надежды и одновременно страха, что он откажет. Эйгон повертел трубку в руках, потом медленно повернулся к ней. В его глазах она ничего не видела, его мысли были для нее загадкой, его глаза обычно голубые с легкой сиреневой казались пустыми кристаллами. Может, все что он чувствовал было просто усталостью… Может, простое молчание, но его ответ был неожиданно спокойным, лишённым всякого нарочитого сопротивления. — Хорошо, — тихо ответил он. — Поужинаем. Хелейна, почувствовав облегчение, не могла скрыть кроткой улыбки. Она знала, что многое ещё впереди, что события не дадут им покоя, но сегодня, в этот момент, она была готова насладиться этим тихим ужином. Дети будут счастливы, а она, возможно, тоже. Это была крохотная надежда на восстановление того, что было потеряно — хотя бы на время. — Тогда пойдём. Она шагнула к двери, но перед тем как выйти, оглянулась на Эйгона. В его глазах всё ещё скрывалась та самая глубина, та неясная боль, которую она не могла разглядеть до конца. Но его согласие, хоть и сдержанно, дало ей какую-то надежду. Эйгон молча встал и последовал за ней, его шаги слегка отставали, он смотрел на неё сзади, отмечая, как мягкий свет свечей играл на её волосах. В коридоре царила полутьма, лишь редкие факелы освещали их путь. Тишина, нарушаемая лишь приглушённым звуком их шагов, казалась одновременно гнетущей и успокаивающей. Когда они вошли в покои Хелейны, их бывшие общие покои, уютный свет камина осветил небольшую, но тёплую комнату. Дети уже сидели за столом под присмотром Лили — худощавой, обманчиво хрупкой, девушки с вечно усталым взглядом голубых глаз, что внимательно следила за близнецами. Они оживлённо что-то обсуждали, Джейхейрис размахивал руками, а Джейхейра внимательно слушала и кивала, как юная леди. В воздухе витал запах жареного цыплёнка с травами, свежеиспечённого хлеба и сладкого вина. Первой их заметила Лили. Она поспешно встала, отвесив поклон. — Ваши высочества, — прошептала она, но её лицо озарилось лёгкой улыбкой. На мгновение воцарилась тишина, прежде чем Джейхейра и Джейхейрис одновременно вскрикнули: — Папа! Близнецы вскочили со своих стульев и бросились к нему. Эйгон опустился на одно колено, раскинув руки, чтобы поймать их. Улыбка, которая редко появлялась на его лице в последнее время, теперь была тёплой и искренней. — Ну-ка, идите сюда, мои озорники, — проговорил он, подхватывая обоих разом, несмотря на их вес. Джейхейра коснулась носом его щеки, её голос прозвучал тихо, но трепетно: — Папа, ты наконец-то пришёл. Мы скучали… Эйгон чуть дрогнул, услышав её слова. Он аккуратно поставил Джейхейриса на пол, чтобы полностью обнять дочь. Его руки немного дрожали, когда он гладил её светлые волосы, так похожие на его собственные. — Прости, моя звёздочка, — прошептал он, склонив голову, чтобы их лбы соприкоснулись. — Я виноват. Джейхейра, слегка нахмурившись, прижалась к нему ещё крепче. — Мы тебя прощаем, — пробормотала она. — Но больше не уходи так надолго. В этот момент Джейхейрис дернул Эйгона за рукав. — Папа, ты тоже меня обними! — с укором в голосе потребовал мальчик. Эйгон рассмеялся, подхватив сына и поднимая его высоко над головой. — Конечно, обниму! Как я могу забыть о моём маленьком драконе? — сказал он, кружась с мальчиком, от чего тот захохотал. Хелейна наблюдала за этой сценой с едва заметной улыбкой. Она стояла немного в стороне, её руки были сложены на груди, но глаза блестели. — Идите ужинать, дети, — сказала она мягко. — Вы ведь ждали нас весь вечер. Джейхейра и Джейхейрис послушно вернулись к столу, но теперь их лица светились от радости. Эйгон подошёл к Хелейне, его голос стал чуть тише. — Спасибо, что не оставляешь их… и меня, — проговорил он, его взгляд встретился с её. Хелейна лишь кивнула. — Садись, Эйгон. Ты нужен не только им, но и себе, — тихо ответила она. Они сели за стол, и ужин начался. Джейхейрис, жуя хлеб с маслом, смущённо рассказывал, как провел день. — Я не рисовал, как Хейра… Но я придумал историю! — быстро выпалил он. — О, какая история? — заинтересованно спросила Хелейна, чуть склонив голову. Джейхейрис подпрыгнул на месте, его глаза загорелись от проявленного родителем интереса. — Про дракона! Большого, сильного дракона, который защищал замок от злого мага из Края теней! — И чем всё закончилось? — поддержал разговор Эйгон, подперев подбородок рукой, его глаза сияли. — Злой маг понял, что ему не победить, и сбежал! А дракон полетел обратно на гору, чтобы охранять своих друзей! Джейхейра хихикнула. — Зачем дракон дружит с людьми? Они же такие маленькие и злые! Джейхейрис надулся и убеждённо ответил: — Ты ничего не понимаешь! Люди бывают добрые, и дракон это знает. Слова сына заставили Хелейну напряженно улыбнуться, её взгляд стал отрешённым. Эйгон с опаской взглянул на неё. — Расскажешь еще раз свою историю завтра? — предложила она с мягкой улыбкой. — Мы нарисуем твоего дракона вместе, Джейхейра тебе поможет. Джейхейрис радостно закивал, а Джейхейра, покачивая головой, тихо сказала. — И драконов, которые с ним дружат еще нарисую. Мы все ведь драконы, правда, мама? Тогда у дракона будет много много друзей и семьи. Хелейна задумалась на мгновение, а затем ответила, слегка улыбнувшись. — Конечно, мы все драконы, но и люди тоже.