Проклятие

Маша В спешке шагая, чувствуя бешено бьющиеся сердце, слыша шепоты охраны с упоминанием моего имени за спиной, я вошла в замок. Нет нужды в лицо сказать, это, думаю, можно было сделать. Нахмурившись, смотрю вперёд. Пусто. «Маленькая и тупая копия своего отца!» — слишком обидные строки крутились в голове. Поджав губы, смотрю вниз, на зелёный ковёр. А если уже поздно что-то предпринимать… (надеюсь, это не так), а, может, мне не стоило вообще заводить знакомства? Я же прекрасно знала, что могу им навредить. Но и они знали… да… но, а если мне придётся терпеть это большое количество времени? Страшно представлять… перед глазами появляются недавние моменты с похорон… смогу ли я выдержать ещё такие мероприятия… Внутри сжалось от возможных моментов. Нет. Нет. Нет. Нет… Теплые слезы без моего желания посетили меня. Быстро покрывая щеки солёными дорожками. Все больше внутри довило, становилось тяжело дышать. Я быстро потрясла немного потные и дрожавшие руки. Ими же аккуратно и быстро смахнула слезы. Очень… я очень боюсь… прикусив губу, пытаюсь остановить слезы. Тишину прерывали мои всхлипы. Так, соберись уже! Я сильная. Я же сильная. . . (?) Сделав глубокий вдох, сжав ткань у груди. Все больше вдыхая и выдыхая, с каждым таким движением ничего не менялось. Становилось только хуже. Дрожащими руками я убирала слезы. Не поднимая голову. Чувствуя накатывающую слабость, я, на мгновение прикрыв глаза, ушла в непонятное и кривое направление. Сука, почему не проходит?! Прислонившись к стене, я судорожно набирала воздух в лёгкие. И небыстро убрала руку с груди, перестала трогать лицо. Машинально я бняла плечи. Поглаживая их. Глубокими вдохами и выдохами воздуха восстанавливаю дыхание. Это ни к чему не приведёт, поэтому стоит подавить тревогу по типу: «а что если…» Сглотнув, чувствую, как слезы и слабость медленно отступили. Вытираю мокрые щеки. …эх, устала. Я. Так. Устала. От. Себя. От своих постоянных сомнений, мыслей, тревожности, неоднозначности. Хочу выйти из своей больной головы… но никак не получается, я все больше думаю об угрозах. Угрозы. Угрозы. Беспокоясь о чужих жизнях, я ощущала, как все это вызывало неприятную волну грусти и злости. С отчетливым чувством пульсации у шеи. Сердце дрожало и пылало огнем. Дышать снова на миг стало тяжелее. Тут есть хоть что-то, что можно швырнуть в противоположную стену? Желание все сломать и не оставить ничего целого не давало покоя. Я быстро осматривалась, но ничего такого в коридоре нет, все ценное все в воспоминаниях… Но, насколько бы злость не переходила все границы, у меня просто нет права взять и разрушить чужие труды… правда, немало с этим грешила. Сделав глубокий вдох, я, медленным темпом, снова пошла вперед по той же дороге. Всё ещё не отойдя от недавних переживаний. Пусть я и являюсь сплошным и ужасным звоночком для того, чтобы посетить психолога, но я не хочу с кем-то чужим делится своими мыслями. Не хочу, чтобы на меня смотрели как-то со страхом или жалостью… Выдохнув гордо, без улыбки с уверенностью я направилась к лестнице и рукой заправила за ухо мешающую прядь. Переживу. И тех и этих, переживу. И я, кажется, нашла способ как найти оправщика. Он конечно не самый надёжный. И далеко не безопасный…но другого пути нет. Так, для начала я обязана зайти к маме. Не могу оставить её одну в этот момент… А так же я должна узнать это какого такого волшебного хуя меня решили воспоминаний о детстве, тем более до десяти лет?! Уже какой месяц пошёл, как она избегает этот вопрос. Нахмурившись и сжав кулак, я снова сделала глубокий вдох и выдох быстро поднимаясь по ступенькам. Туфлями создавая шум в мертвой тишине. Так. Спокойствие. Только спокойствие. Повторяла я пытаясь заглушить поток недовольства и мыслей. Да…возможно она не самая уверенная женщина в моей жизни, и она не должна прощать моего отца. И точно она ни та кто меня защищала…но я её не могу винить. По крайне мере сейчас. У меня на это просто нет права. Осуждать её прекрасно зная в каком она положении. При этом находясь с ней в одной лодке без вёсел. Мечта номер ** — уехать от сюда куда подальше. Прямо смотрю на дверь пару шагов и я уже там. Рядом с мамой. В теплых объятиях. Чуть ближе подхожу к знакомой двери, но резко останавливаюсь слыша мужской голос. Кто это ещё? Кажется, впервые его слышу. Стараюсь без шума подойти ещё ближе. Серьезно с осторожностью смотря по сторонам. Но туфли на каблуке десяти сантиметров мне только мешают, поэтому я начала их быстро снимать. Опустила ноги и взяла туфли. Ступни сразу ощутили холод, но тело отдаёт жаром и противными мурашками страха что меня рассекретят. Все таки подслушивать не хорошо, но любопытство не утолить пустотой. Сердце билось быстрее с каждым шагом. Оно сильнее колотилось. Сжав обувь в руке, наконец слышу более отчётливо. — Почему ты не хочешь? Он буквально ненормальный. Ты правда хочешь остаться с существом которое не видит в тебе отдельной личности, живое существо? Я не понимаю в чем проблема, чем я не угодил тебе. — Я наконец немного смогла взглянуть в комнату заглянув в неё через небольшое пространство между дверью и косяком. Еле приглядевшись, я невольно широко раскрыла глаза. Чего…?! На кровати сидела моя мама, а рядом с ней стоял мой дядя и какой-то мальчишка лет шести. Я резко отошла от двери замечая взгляд мамы. Чувствуя спиной стену. Мурашки от холода невольно прошлись по телу. А голова уже болела. Будто кто-то бил ложкой по лбу ощутимо дёргая за волосы рядом. Столько случилось и все это в один день. С каких это пор мой дядя не занят? После того как он вышел из Штормоградской тюрьмы у него накопилось много дел связанных со своей репутацией и страны. Пришлось восстанавливать связи. Наверное, он все же нашел пару дней из-за похорон…но его не было на них или…недолго думая в памяти всплывали картины после обеда. Ужас какая я слепая…хотя мне совсем не до них было…кхм. Подправив очки и положив ту же руку на лоб, я зажмурилась пытаясь вспомнить и как-то заглушить боль. Он рядом с…этой… Господи как её зовут? А, точно он стоял рядом с тётей Елизаветой. (Она вдова и просто двуличная стерва. Вот не дай Бог она что-то скажет на счёт моего внешнего вида.) И этот мальчик… какой-то он радостный слишком. Хотя, он просто ребёнок и не обязан грустить из-за того, что умер кто-то незнакомый и ничего не значащий для него человек. Открыв глаза, я отлипла от стены. Глубоко дыша, медленно отходила в сторону сада, точнее - лестницы. Скоро зима и жуть как холодно, но надо срочно все обдумать. Видимо, в моей семье каждый имеет свои странности. Причем не положительные… возможно, есть явный повод соболезновать Корвину. — Пожалуйста, уходи, я не хочу об этом думать… Даже если кажется, что он ужасен, а это так, я уже смирилась. Мне некуда пойти и с тобой я больше никогда не хочу контактировать. — резко услышав слегка дрожащий голос мамы, поднимаю взгляд на шумные шаги. Я резко остановилась и на миг замерла. С холодом смотря на подходящего, руки становились потными. Ощущаю на себе такой же взгляд. Мой отец просто терпеть не может моего дядю. Быстро надев темные туфли, я выпрямилась, прямо смотря на него. До конца не понимаю, почему… но, кажется, дело в маме. Что же делать… я прикусила губу, хрустя пальцами, вновь делаю шаги вперёд. Я знаю, что делать. Сделав глубокий вдох, я ускорилась. — О, отец! — без улыбки, но достаточно громко заявила я, стоя почти рядом с ним. Подойдя и бросив на меня краткий взгляд, он лишь спросил, что мне нужно. Естественно, с отстранённостью. Словно я разочаровала его. Повернувшись спиной к двери, тем самым заставляя сделать это и отца. Ощущая на себе пристальный и немного удивленный взгляд, я молча шагала и продолжала: — просто мне хочется посетить дриад. И я подумала, что ты мог бы мне помочь… — как-то… непривычно просить что-то у него. Того, кто ни разу в жизни не поинтересовался, все ли со мной хорошо, живя в одном замке, имея одну фамилию и кровь, являясь одной семьёй. В отличие от него, я вела отца на первый этаж. Невесомо касаясь спины. — Полагаю, это несерьёзно сказано. Надеюсь, ты не забыла, что питаешь ко мне ненависть? — ответил он. Смотря не как обычно с недовольством, но и грусти в глазах нет. А хотелось бы мне видеть сожаление? Нет, мне уже все равно. Вместе с этим я услышала звук закрывающейся двери и быстро отдаляющихся шагов. Ура. Может, мне и плевать на моего дядю, но на маму точно нет. — Если на то пошло, то почему бы тебе не попросить помощи у охраны или пойти с Априлем? — Хм, конечно, мне же так хочется побыть с теми, кто меня раздражает. Они, наверное, уже далеко ушли. Обернувшись, я в этом убедилась. — Спасибо, я так и ожидала. Ничего нового. — как всегда держа осанку, я опустила руку и, бросив краткий взгляд на отца, обернулась в сторону комнаты матери. На его лице озадаченное выражение. Как же раздражает. — Извини, но ты опасна… — вдруг до меня дошёл его шёпот. Тц, благодарю, что напомнили, Ваше Величество! Я же не знала! Нахмурив брови, я направилась к маме. Вновь слышу отдаляющиеся шаги. Услышав напоследок громкое: — передай своей матери, чтобы через час пришла в мой кабинет! — так уж и быть. Выдохнув, я остановилась у белоснежной двери. Ох, дайте мне сил дожить хотя бы до двадцати лет… постучавшись и услышав приглашение, я зашла. Мама подняла на меня сожалеющий и усталый взгляд. Невольно расплывшись в теплой улыбке, ощущая прилив облегчения, я быстро подошла к кровати. — Мама… кто это были? — тихо спросила я, стоя на коленях перед ней, опуская голову на не пышное и тёмное платье. Закрываю уставшие от слёз глаза. — …так ты все слышала… Э-это был родной брат твоего отца. А мальчик - его я не знаю, но он принёс мне воды… — неуверенным голосом сказала мама, проводя рукой по моим волосам. Ласково и осторожно, вызывая теплоту и желание крепко обнять и расслабится. — И что же им нужно? — серьёзно спросила я, поднимая голову. Она сразу отвела взгляд, смотря в право. — Ничего особого. — ответила мама через пару минут, но более уверенно. Нахмурившись, я встала и присела рядом, не сводя взгляда. Пусть будет так… — Если ты это скрываешь от меня, то почему тогда ребёнок оставался здесь? Нечестно получается, тебе так не кажется? — скрестив руки у груди, я оглядела пространство рядом с мамой. — … Машуля, я же сказала, что не знаю его, он пришёл с твоим дядей. — положив свою холодную руку на мою щеку, она слабо улыбнулась. — И не ревнуй. — с теплотой добавила она, от этого хмуриться не получалось. Хотелось только кинуть встречную шутку, но пришла я совсем не за этим. — Хорошо. Но, тогда, могу ли я, в конце концов, узнать кое-что… Например, почему я не помню почти ничего из своего детства? Это вы что-то сделали с моей памятью? — с нескрываемым недовольством заявила я. До десяти лет я и правда мало что помню, почти ничего. Точнее, совсем нечего. — Нет… — тихо ответила она. Поджав губы, я, не думая, продолжила: — Мама, пожалуйста, скажи мне правду. — я не знаю, что случилось и почему мы начали открыто враждовать. Но, по словам Корвина, раньше наши родители большее походили на лицемеров, а сейчас настоящих подлецов. Не знаю, на сколько он прав, но могу предполагать, что он и ситуация с моим зрением связаны с этим. — Мы с твоим отцом ни в чем не виноваты. — дрожащим голосом ответила мама. Она аккуратно встала и зашагала к стеклянным дверям балкона. С дрожащими руками.

«Ага, так она тебе и скажет. Но я-то все помню.» — любопытство снова взяло вверх надо мной…

…а поподробнее? Кхм, что бы там ни было, узнать я должна из любых источников.

«Помню многое. В особенности, как они пытались от меня избавиться. Ха, ненормальные, это невозможно. И как ты с Корвином спорила, кто и какой род лучший… (Оба худшие, я-то знаю лучше!) Ха-ха, боже, дети, вы были жестокие… ну конечно, яблоко от яблони далеко не падает.» — она говорила с уверенностью. Вызывая ужас.

- Прошу подбирать выражения и не сравнивать меня с кем-либо. Хмуро ответила я, смотря на руки в тишине, и выдохнула. И все? Из-за такой глупости? - И да, даже если так, делать какие-то выводы, тыкая при этом в небо, глупо! Понятно? - Обратилась я к ней.

«П-ф-ф, может, ты ещё и заплачешь? Мы с тобой из-за этого придурка чуть ли не умерли, а мне он сразу не понравился - какой-то правильный слишком был, таких не бывает! Как все злились на него! Как же я ликовала, когда об этом узнала! В общем, что только ваши родители не сказали, чуть ли не сожрали друг друга, в общем, виновным стал Корвин, первый начал твой брат, а продолжила - ты. Нелепость, одним словом,» — заявила она явно с ехидством.

- Твоё существование нелепость, а родных моих больше не трогай. Раз на то пошло, теперь твое имя — Кошмар. Тебе прям подходит. Спасибо и пока!

«Я польщена!» — с громким смехом снова Кошмар вставила свои пять копеек.

Прощай. Без капли благодарности ответила я и встала, подойдя к маме. Без улыбки я смотрела в даль, на осенний пейзаж. Такой тоскливый, худой и грязный. Вдохнув свежий и прохладный воздух, дующий с сада, я сделала глубокий вдох и выдох. Терпение, только терпение. Она не сможет овладеть мной. Ни за что. — Прости, Маша, но я не хотела, чтобы ты помнила этот период жизни. Наполненный сплошными проблемами. И потом, твой дедушка, земля ему пухом, тоже этого хотел. Пришлось выполнять приказ. Я хочу, чтобы ты была счастлива, но ,кажется, мои желания никогда не сбываются. — дрожа от холода, начала мама, обнимая себя. Она с сожалением и тёплой грустью взглянула на меня. Сердце кольнуло от такого вида, внутри все словно перевернулось. Глаза её наполнены слезами, щеки горят румянами, а губы дрожат. — Мамуля, я не злюсь. Я понимаю, мне просто интересно… из-за кое-кого. — начала я, замечая, как она мягко улыбнулась. От чего стало легче и теплее на душе. Я выдохнула с улыбкой и дополнила: — и, может, это не самая идеальная жизнь. Возможно, местами совсем ужасная… но я нашла друзей и очень хорошего друга…которые переживают за меня и принимают такой, какая я есть. Зная даже о моем проклятии и неумении сдерживать мой Кошмар. — Кошмар…? — озадаченно взглянула моя зеленоглазая красавица-мать. Дав понять, кто же это, я обняла её крепко-накрепко. — а кто же тогда твой «очень хороший друг»? — тихо спросила с улыбкой мама. Мурашки пробежали от холода и её шёпота. Сердце предательски забилось в волнение. А руки задрожали. Чёрт! Язык мой — враг мой. — А… — тихо протянула я, отходя от неё и переводя взгляд на природу. Эм-м… Что же придумать…?! Быстро пробегая глазами по лесу, я выдохнула и, улыбнувшись, взглянула на ждущую. — я разве сказала друг? Нет, я имела в виду подруга. Это Варя, принцесса Штормограда. Вы прекрасно знакомы с её семьей. Поэтому проблем с этим не будет. — с улыбкой сказала я. Надеюсь, правдоподобно. — Что бы ты не говорила, но я-то вижу, что ты врешь. — …я перестала дышать. Но всего лишь на миг. Все так же улыбаясь, я смотрела на маму, слыша стук сердца. — Если не хочешь говорить, не надо. Но потом обязательно, запомни, обязательно скажешь. — все так же тихо ответила она, закрывая стеклянные двери. — Спасибо… — с теплой улыбкой ответила, чувствуя, как слезы подступают к глазам. Я бы сказала, если бы знала, что все пройдёт хорошо, но я же знаю, она сразу начнёт волноваться. А ей итак нехорошо. Мне за маму страшно. — Поспи, пожалуйста, гости могут и без тебя плакать и жаловаться. — Конечно, не все, но большинство. Услышав от меня почти такой же совет и передав слова отца, я со слабой улыбкой ушла. И правда, не помещает поспать... хотя бы часок. Балкон немного освещает искусственный свет, не доходя до меня. Вокруг тьма. А на дворе вечер. Холодный ветер делал щеки красными, развевая плащ. Несмотря на то, что обычная черная маска должна хотя бы немного защитить мою кожу, я отчетливо чувствовала холод. Поджав губы, я смотрела вниз. Сжимая руки в кулак. Они находятся в чёрных длинных перчатках, на широком холодном ограждении балкона. Сердце билось чаще из-за осознания, что́ мне предстоит проделать. Под темным обычным платьем, которое оголяло мои плечи, ключицы и непокрытый перчатками участок рук, находились теплые колготки с начесом и эффектом капрона. Я оставила туфли рядом, меняя их на кроссовки. Выдохнув, я накрыла голову капюшоном от длинного и чёрного плаща и поправила очки. Отпечатки обычно хранятся два дня или год. Что мне на руку, как и то, что в шесть вечера меняется первая смена охраны на вторую. Это самый подходящий момент незаметно убежать в город. Главное не светить лицом. Ух, артефакт природного щита… взглянув на правую руку, проверяю, на месте ли кольцо. Присутствует. Волшебные очки тоже. Письмо в кармане. Нажав на кнопку рядом с шарниром, у душки очков, я внимательно огляделась - скоро ровно шесть… Значит, для начала лиану нужно докинуть до ближайшего дерева с широким стволом, спуститься, а там пешком, затем, дойдя до стен, дождаться шести и снова работа лианами. Активировав защиту кольца и сглотнув, я максимально тихо пробралась до правого края. Не думая, через верхнюю поверхность быстро взобралась на широкую гладь. В перчатках и в платье неудобно, но я не успеваю переодеться. На счёт пять прыгаю! — Один…два…три… — с каждой цифрой сердце билось сильнее. А руки начинали болеть. Неоднократно прыгала отсюда, но каждый раз чувство, будто впервые. Здесь немноголюдно и охраныю как и камер, мало, но сердце никак не успокоить. — четыре…пять... — И вроде не страшно, но волнительно. Внимательно оглядевшись по сторонам, я наколдовала лиану, убедившись что на меня не обращают внимания. Я сделав быстрый выдох, выполнила свой план. Он занял примерно двадцать четыре минуты. С осторожностью и быстро бьющимся сердцем, я оказалась за воротами дома, быстро дыша и пробегая взглядом по сторонам. Пытаясь не вдыхать пыль от прыжка. Защита даже не понадобилась. Она, к счастью, не светились и никаких внешних факторов не показывала - ещё один плюс данного артефакта. Все прошло успешно. Капюшон больше не скрывал моё лицо, но плащ присуствовал. Под этим странным прикидом меня никто и не узнал, но обратный путь… — Не трогайте меня! Я сама знаю, куда идти. — громко заявила я, отдергивая свою руку. Охранники лишь молча нахмурились, но не послушались. — Пожалуйста, не мешайте выполнять нам свою роботу. — я закатила глаза. Ну конечно, с чего им выполнять мои приказы? Гробовая тишина. Почти ни души, лишь пару служанок встретились по пути. А это значит, что все, живущие здесь, скоро об этом узнают. После выдоха в недовольстве поджимаю губы. Время будто шло медленней, каждый шаг заставлял нервничать и трястись. Главное не наказание. Главное не наказание. Прошу, Дух Леса, помоги! Сложив руки, я прикрыла глаза. Пожалуйста… помоги, убереги! Несмотря на то, что это может и не помочь… я это делаю каждый раз. Каждый. Раз. Не уставая. Не теряя надежды и веры. Не думая, что случится если все-таки… Открыла глаза и опустила руки. Я подняла взгляд, замечая на горизонте двери, ведущие в кабинет отца, прямо в конце коридора, я невольно начала хрустеть пальцами. Сердце забилось быстрее. Даже если не поможет… я буду надеяться. Не успела я вылезти из мыслей, как заметила, что они открывают двери. И без осторожности толкают меня вперёд. — О-ой, — невольно крикнула я, чуть ли не упав. Но я успешно восстановила равновесие своего дрожащего тела. Стоя прямо, близко, перед столом. Отец лишь мельком бросил взгляд и снова посмотрел на бумаги. От этих глаз, наполненых холодом, прошлась неприятная волна тревоги в грудной клетке. — Можно было бы и подумать, что я могу упасть! — Заявила я хмуро, обернувшись и смотря на охрану, закрывающую широкие дверцы. Они молча подошли, стоя позади, по обе стороны от меня. Твари. — И что же на этот раз? — наконец он подал голос. Я быстро перевела взгляд, смотря как король грубо, в спешке, ставит подпись. Свет ламп, к сожалению, все освещал, становилось холодно, хотя отопление специально сегодня включили. — Ваше Величество, принцесса Мария вновь сбежала. Мы её поймали по возвращении в замок. — громким голосом заявил один из охранников, делая шаг вперёд. — Точного её местоположения до обнаружения неизвестно. Но мы можем проверить видеозаписи с камер. — заключил он. — За что вам платят, если вы даже не можете справиться с шестнадцатилетней девушкой?! — резких стук кулаком по столу заставил вздрогнуть, а говорящего - зажмурится. Я сглотнула, не поднимая взгляда. Это прозвучало будто оскорбление, но лучше промолчу, иначе будет хуже. В тревоге пытаюсь перестать хрустеть пальцами, но не получается. Гнев так и лился с его уст, а голова все больше болела. Словно по ней неоднократно били книгами. Не переставая. С каждым разом все сильнее. Били и били. — Позовите всех, кто был на посту и тех, кто следил за камерами. Кажется, вы ослепли. Может, вас тоже обеспечить очками?! — прикусив губу, стало немного больно, потому что она ещё полностью не восстановилась с прошлого раза Прекрати. Перестань ты уже! Всеми силами хотелось кричать прямо в лицо, с поднятой головой и чёртовой уверенностью. Но тело не слушалось - все больше проваливалось в пучине стресса. Я, наконец, опустила немного дрожащие руки и перестала кусать губы, но во рту пересохло. — Нет, Ваше Величество. — ответил второй. Мой отец отложил ручку и нахмурился, смотря на них. Послышалось, как закрылась дверь. Они ушли. Я посмотрела на него: он быстро что-то писал на бумаге. Вена у шеи вздута, плечи напряжены. Я сделала глубокий вдох. Все будет хорошо, все будет прекрасно! По крайней мере, я пытаюсь искренне в это верить… — Ты свободна. — Неожиданное заявление заставило с удивлением посмотреть на отца. Мне послышалось?! Быстро поморгав, я облегчено выдохнула и, развернувшись, немедленно вышла. Нет, я вылетела. Руки спокойны, сердце ощутило покой и стабильность. Неужели так легко? Точно потом мне за это не прилетит? Прикусив губу, я задумалась. Может, он просто устал или на сегодня сделал исключение? Что, чёрт возьми, не так? Я же точно не останусь голодной? Да я и в колледже ела нестабильно, но все-таки употребляла пищу. Так себя чувствует человек, который не подвергается после идиотской выходки наказаниям…?

«Тц, успокойся уже и будь благодарна. Тебе ещё возвращать артефакты»

Ух… капец. Я торопливо отправилась на нижний этаж делать то, о чем напомнила Кошмар. Пока он не передумал о своём решении, я направилась за туфлями, оставшимися на балконе, и в комнату, полежать. Через час я уже встречала гостей…