не обнажённые, а голые

На улице было не так уж и холодно. Накинув верхнюю одежду, мы стояли на бетонной площадке у входа в дом, освещённой гирляндами с крупными фигурными лампочками. На газоне за домом от покрытой инеем травы отражались разноцветные огоньки, складываясь в незатейливый размытый узор из сменяющихся пятен. Стены дома как будто тряслись от беспонтовой музыки с тяжёлыми басами. Видимо, основная вечеринка правда выдалась что надо, возможно, она даже могла сравниться с одним из клипов Пошлых Молей, но я, скрывшись на кухне в приятной компании интересных людей и бутылки коньяка, всё же не могла говорить об этом наверняка. Наверное, наша локальная вечеринка была всё же намного уютнее и приятнее. Хотя, если честно, приглашение Акеллы выйти поставило меня в тупик. — Душно там, накурено, да ведь? — попытался начать диалог заново Акелла. Он достал сразу три спички и пачку сигарет с верблюдом. Маленькие спички в маленьких и тонких по мужским меркам ручках. Странно. — Ага, провоняли все уже... — я продолжала смотреть куда-то в сторону. Мне было неловко и жутко, я всё ещё не понимала, для чего мы вышли, о чём он хотел поговорить, что спросить. — Поэтому я и предложил вылезти, проветриться. Ну что, карманный Молко. Мне про тебя Ева рассказывала, но не переживай, только хорошее. Не удивительно, что эта болтушка что-то обо мне рассказывала. Вот только что в принципе можно было обо мне рассказать, если вся моя жизнь выглядела как однообразный калейдоскоп из чередующихся учёбы и внезапных вылазок куда-то с Евой. Хах, даже калейдоскопом в полной мере не назовёшь. Хотя сегодняшний вечер всё же выделяется из общего числа. Сегодня мне ...весело? И довольно уютно. На кухне сегодня собралась, не побоюсь этого слова, чудесная компания. И Акелла вроде даже проявляет ко мне внимание, и какая-то непонятная химия, что ли... Приятно, конечно, что он тоже подметил незначительное, но всё ещё сходство моего прикида с нарядами солиста Placebo. Гнать от себя такие грешные (наверняка просто пьяные) мысли неприятно, но всё же нужно. С чего я решила, что могу на что-то рассчитывать? Мы же познакомились пару часов назад. Я попыталась перевести тему. — Слушай, а кто на этой вечеринке вообще музыкант?.. — Когда мне было десять, родители отдали меня на курсы игры на флейте. Прикинь, на флейте, ёб твою мать. — начал парень издалека. — Я не закончил музыкальную школу - слился на последнем курсе. Но мы с Серым делаем кайфовую альтернативщину в свободное время... Я не хвастаюсь, не подумай. Там ещё говнари местные были, как их там... Да хрен его знает. Позеры и псевдоинтеллектуалы, ха-ха. — Ну и как оно?.. как флейта?.. — я понимающе кивнула головой и приложила потухший фильтр к губам. Не интересовала меня флейта, если честно, я вообще не люблю духовые инструменты. Я просто время тянула для спутанных размышлений. Картинка в голове так или иначе начала складываться. Теперь ясно, о чём Ева говорила, когда настойчиво приглашала меня сюда. — Флейта как флейта, ничего особенного. Я из тростника ещё кстати дудочки делать умею. — Акелла поднял брови, пожал плечами. Потом посмотрел на меня и загадочно улыбнулся. — У тебя сига потухла. Давай-ка сюда. Зашуршала плащёвка. Он по-хозяйски схватил меня за руку. Его пальцы, чуть шершавые и холодные как лёд, переплелись с моими. Наверное, мне показалось, что переплелись. Прямо сейчас мне хотелось, чтоб они именно переплелись. Чёртовы настойка, или коньяк, не суть, всё равно чёртов спирт вскружил мне голову. Чёртов стыд. Нельзя такого хотеть. Он же взрослый мужчина. Парень. Я не знаю. Тем временем Акелла наклонился ко мне. Красный распалённый кончик его сигареты коснулся моей. Я втянула воздух, и зазвучал треск тлеющей бумаги. Он не спешил отпускать мою руку и смотрел мне прямо в глаза. Щурился. Сквозь зубы он проговорил: «В прочем, я же не курить тебя позвал», и свободной рукой одним лёгким движением кисти выбил сигареты сразу у обоих, чуть слышно шикнув. Огоньки скрылись из поля зрения, в темноте. Манёвренность 80-го левела... Я не понимаю, что происходит... ...красные губы легко коснулись моих... но тут же отпрянули назад. Он отпустил мою руку и сделал шаг в сторону. Он полуулыбался, обнажая кончики верхних зубов, и смотрел куда-то в темноту позади меня. Его плечи тряслись от холода. Мог бы куртку и застегнуть. Я так и не поняла, разочаровало это меня или нет. Его самоуверенность, граничащая с демонстративностью, его нахальность, в этот момент немного выводили меня из себя. С какой стати он решил, что я буду очень рада этой выходке? С другой стороны, глупо врать, что он меня не впечатлил. Это было очень даже милое лёгкое касание, будоражещее всё в области груди, позвоночника или таза. Даже поцелуем не назовёшь, так, игры какие-то. Он должен был догадаться, что я ОЧЕНЬ падкая на мужское внимание, как, думаю, и многие девчонки моего возраста, да ещё и в таком(!) состоянии. Должен был быть осторожнее. — Ты же в курсе, что это насилие? — я не понимала, отшучиваюсь я, или предъявляю претензию - так или иначе, было трудно сдерживать нервные смешки. — Попытка не пытка. Да и к тому же, о чём вообще идёт речь? что-то было? я даже не заметил. — парень игриво накручивал прядь волос на палец и хлопал глазками. Вот ведь чёрт! Даже не обидишься на такого. Вот чёрт. А на руке между костяшек остался красный медленно наливающийся ожог. — Плейбой ты, филантроп, блин. Руку не больно, а? — Уже нет, —он подмигнул, похлопал меня по плечу и начал движение в сторону входа. — Ладно, дорогая, уговорила, можешь даже зелёнкой мне что-нибудь нарисовать. *** О господи. Как приятно было войти в тёплый дом. Как неприятно было споткнуться о чьё-то спящее тело. Зачем спать в прихожей? Хорошо, что хотя бы без лишней грязи... На кухне играла негромкая электронная музыка, также произошла небольшая рокировка. Из двух торчков остался только один. Серый стоял посреди комнаты, изрядно потрёпанный и с красным отпечатком ладони во всю морду, но его лицо демонстрировало неописуемое удовольствие. В руках он активно трёс трофей в виде пакета с каким-то порошком. Лёшка изрядно забалдел от спиртного, так что с трудом стоял, опираясь на стенку. Он широко улыбался и аплодировал триумфу Серого. — Наконец-то, голубки. У нас тут маленькая заварушка произошла. Эти ублюдки очнулись и начали буянить, пришлось применить насилие для их же безопасности... — Ты как всегда в своём репертуаре. Почему каждый раз, когда я оставляю тебя одного, что-нибудь происходит? У вас, между прочим, разные весовые категории,— хоть рыжий и смеялся, взгляд у него был довольно строгий. Во всяком случае, теперь ясно, кто был вынужден спать в прихожей. — Ты посмотри, он мне воротник разорвал! И по морде врезал. Зуб за зуб, блин. И вообще, если бы не я, он бы сегодня дознулся! — В любом случае, придётся твой выигрыш уничтожить. Не путём приёма внутрь. — Для приёма внутрь предлагаю утараканить эту гламурную бутылку шампанского, — вмешалась в диалог Ева. Она рассматривала открытый холодильник, и в конечном итоге вытащила оттуда красивую бутылку шампанского с голубым глиттером. — Я сомневаюсь, что кто-то расстроится, если мы её утараканим. И вообще, спешу напомнить, тут сегодня вечеринка, и если уж мы не присоединяемся к общему движу, то пора устраивать свой! — Объявляешь бутылочку? — поинтересовался Серый. Все переглянулись. — Это ты только что объявил. — Я протестую, — высунулся Лёшка. Я бросила взгляд на Акеллу, рассчитывая поймать на себе заинтересованный взгляд с прищуром, столь уместный в этой щекотливой ситуации. Но мужчина рассматривал свои ногти. Он выглядел отчуждённо и, видимо, ожидал развязки. — Да тебе ещё бокал и ты со всем согласен будешь, — Серёга схватил заваливающегося парня в охапку и усадил на стул, затем строго указал пальцем на мою подругу. — Если я увижу, что ты ему наливаешь.... Ева усмехнулась, Акелла тоже. Наверное, они что-то поняли. Во всяком случае, я нет. Ева, в стараниях прикусив губу, во всю раскручивала проволоку на горлышке. Она разлила вино по стаканам, не сполоснув их от остатков предыдущего горячительного напитка. Стакан Лёшки Серый предусмотрительно поставил под стол. Брюнет недовольно покосился на своего «спасителя», но протестовать не стал. Разве что сжал одной рукой зачем-то низ чужого свитера. Первый стакан был выпит молча и почти залпом. На втором уже стало как-то бодрее. Ева положила почти пустую бутылку на пол и крутанула её. Горлышко с остатками золотистой фольги указало на Акеллу. — Правда или действие? — Выпалила Ева. Парень в ответ лениво поднял гранёный стакан, как бы «за здоровье» и выбрал действие. — Сними с себя что-нибудь. — Если ты хотела взглянуть на голого меня, могла бы просто попросить, — Акелла снял с себя носки, обнародовав свой бледно-голубой педикюр на длинных пальцах. — А ещё? — игриво подмигнула девушка. — Ну ты и дура. Лишь бы на секс кого-то развести, сладострастная. У нас тут вообще-то приличное, светское общество! В викторианскую эпоху девушка не могла даже на секунду остаться наедине в молодым человеком, это уже считалось развратом... — Зато как у маркиза Де Сада описывались балы и оргии... О каком приличном обществе может идти речь, если вы меня споили и теперь не танцуете светский стриптиз? — вмешался в разговор, казалось бы, приходящий в себя Лёшка. О том, что он продолжает быть пьяным как сапожник, говорили только по-особенному пустые глаза. Его реплика вызвала у всех громкий смех. — Педивикия какая. Крути бутылку уже, мусье Кошкин. — Серый подтолкнул Акеллу к активным действиям, а сам постарался незаметно убрать из-под свитера закравшиеся пальцы Лёши. А я узнала фамилию рыжего ублюдка. Ночь становилась всё более и более интересной. — Лёша, Серый, кто из вас? В прочем, давайте оба. Правда или действие? — по счастливому стечению обстоятельств горлышко остановилось на этих двоих. Лёша потребовал действие. Акелла состроил ехидную морду. — Хочу светский стриптиз с раздеванием догола. На этой реплике улыбка с лица Лёши сползла, сменившись растерянностью. Повисла неловкая пауза. Ева чуть слышно назвала кое-кого психом, на мой взгляд, вполне заслуженно. Но Лёша покорно встал и начал ритмично двигать бёдрами в разные стороны, как змея под действием дудочки факира. К нему подключился Серый. Под лиричную песню Нирваны он обошёл брюнета, имитируя кружение вокруг шеста, неуклюже снял с себя свитер и бросил его в Акеллу, обнажил ожерелье тёмно-синих пятен. «Дон Жуан!» - вырвалось у меня. Лёша, не желая отставать, стянул джинсы и показал всем прямые бледные ноги и ничем не примечательные боксеры в клетку. Затем распустил волосы и тряхнул головой, и чёрное облако шевелюры ударило Серого по лицу. До меня дошёл лёгкий знакомый запах какого-то средства для ухода за волосами. «Умеешь же веселиться, когда захочешь,» — сказала я Лёшке. Тот в ответ передвинул горлышко бутылки на меня и, не дожидаясь ответа и не прекращая танцевать, потребовал рассказать неожиданную правду о себе. В голове навязчиво крутилось желание рассказать о том, как мы с Акеллой вышли сегодня. Хотелось проработать эту «психотравму», поделиться с Евой, она наверняка знала, что это был за финт ушами. Но лучше было бы обсудить это завтра. Можно было заикнуться о чём-то, связанном с сексом или порно. Я знаю, люди любят такие грязные подробности. А почему? Неужели это такая запретная тема? Мы последние минут 20 только об этом и говорим. Эта раздевательная канитель вызвала овации и расшевелила всех. В комнату ворвался очередной странник в поисках пивных напитков, и был удивлён сложившемся обстоятельствам. Мы удивились его визиту не меньше. Лёша прекратил танцевать и натягивал на себя джинсы. Его неожиданный приятель не торопился одеваться и светил своим массивным торсом. Наверное, он был пловцом, как Тилль Линдеманн. У них есть что-то общее в телосложении. Наверное, все пловцы так выглядят. Кажется, все уже забыли о том, что на мне висело какое-то задание. Только пристальный заинтересованный взгляд Акеллы напоминал мне об этом. Наверное, он ждал, на чём бы можно было поймать меня. Наверное, он очень жадный до информации, наверное, он знает всё и обо всех, иначе бы не вёл себя так развязно. Настоящий бандит. С ума сойти. — Честно, я иногда представляла тебя в платье, и эта мысль мне нравилась. — наконец выдавила я. Голос звучал более сиплым, чем мне хотелось. Пожалуй, лучше бы Лёше об этом знать. — Ну, можно было не настолько неожиданную. Ну, знаешь, мне даже приятно. — Молодой человек, кажется, ответом был доволен. Сейчас он собирал волосы обратно в хвост. — А можно тебя в ответ тогда спросить? Почему в школе ты заикался, когда говорил со мной, а сейчас так открыто ведёшь себя? — мне правда было это интересно. — Ну, со мной не так часто разговаривают женщины, это раз. А ещё у меня с алкоголем разговор короткий. Я же даже разговаривать стал медленнее. А ещё, — тут его интонация понизилась и голос стал тише, — АД со спиртным не мешают. Пропустите. Он встал и перешагнул через протянутые ноги Евы, вылетел за дверь, прикрывшись рукавом. Серый как заботливая супруга бросился за ним, наспех натягивая балахонистый свитер. Акелла расплылся в улыбке и расфокусированным взглядом смотрел где-то поверх пространства. Сидевшая рядом с ним Ева засмолила сигарету. Ну и мезальянс. Самое время задать им вопрос, который вертелся у меня в голове последние пару часов. — Что здесь вообще происходит? Вы все так выглядите, будто бы всё знаете, и это меня напрягает. — Ничего интересного, заюш, просто Серый - гей, — в ответ на такой каламбур Ева невольно хихикнула, но постеснялась своей реакции. Акелла бросил на неё взгляд и продолжил, — и, кажется, сегодня он нашёл связь с твоим одноклассником... Что ж, два корабля нашли друг друга в море под названием любовь... — Это конечно очень круто и лирично, но знаешь что, парнишка вообще-то на колёсах сидел, а ещё пошёл пить сивуху с нами. Он там никакущий, — вклинился в наш разговор высунувшийся в дверной проём Серый. — Я уложил его на диване на втором этаже. Лежит, трясётся. — Поспит и всё будет нормально. Он же, наверное, как положено их принимал, а не жрал как сволочь. Он не выглядит наркоманом. — подытожила Ева. Было видно, что она немного волнуется и пытается оправдать ситуацию и смотреть на вещи оптимистичней. Мне же стало невероятно тревожно и стыдно. Я никогда раньше с таким не сталкивалась, и мне казалось, что хороший исход просто не может наступить. У меня непроизвольно вырвалось: — А вдруг не будет? Блять, куда я его затащила... Акелла выглядел серьёзнее, чем в начале вечера. Он схватил меня за руку и прямо сказал, что я зря парюсь, ведь он за 25 лет своей жизни видал и пробовал и не такое. Это меня не утешило, скорее, добавило забот. Теперь мне приходилось думать ещё и о том, какого хрена он такой взрослый, а ведёт себя как клоун и совершает неоднозначные пассы в мой несовершеннолетний адрес. Однако это не помешало мне почти машинально провести пальцами по тыльной стороне тонкой ладони и нащупать горячий бугорок налившегося ожога. Можно было счесть этот жест за проявление ласки. Рыжий чёрт терпеливо перенёс это испытание, не подав виду. Я попросила сигарету, и тогда же впервые посмотрела на часы на мобильном. Было только два часа ночи. Ева предложила подняться на второй этаж и окружить Лёшу нашей заботой. А мне, может, даже прилечь. Отказываться никто не стал. *** Как наступило утро я не помню - уснула где-то между четырьмя и пятью, между Евой и Акеллой, между Сциллой и Харибдой. Лёшу удалось растолкать. Мы втроём погрузились в первый автобус и поехали домой, Серый и Акелла остались помогать хозяину с уборкой помещений (на прощание, разумеется, трёхкратно расцеловав в щёки уже нас всех, а не только мою подругу). Хозяином оказался суховатый длинный парень с жидкими волосами, бледный, как смерть. Лицо я не смогла запомнить - в глазах из-за беспокойного короткого сна рябило. Ева сказала, что он два месяца лечился от наркомании, но безуспешно. Обидно признавать, но по нему это было заметно. Приехав в город, мы направились к Еве, где повалились без задних ног на скрипучий разложенный диван. Хозяйке сил хватило чтобы снять носки, заварить себе кофе и выпить его прям из турки, однако вскоре она присоединилась к нам. А вечером проснувшийся Лёша убежал первым. Выглядел он свежим, как мята.