Лицом к лицу над пропастью

Тысяча вопросов без ответа И один простой: «Зачем всё это? Долго ли молчать? Я так устала…» А в ответ: «Всё снова, всё сначала». Миллионы звёзд на небе светят, Там одна моя, ты не заметил, Как она в момент перегорела,

Падая, разрывая атмосферу.

«Я буду твоим солнцем», Мёртвые Осы

      Послышались тихие неторопливые шаги, заглушаемые резкими порывами холодного ветра. Боковым зрением Кассандра заметила, как Том на мгновение замер рядом с ней, а потом небрежно облокотился спиной на балюстраду. Скрестив руки на груди, он слегка повернул голову в ее сторону, скользя по ней внимательным, изучающим взглядом.       Девушка чувствовала исходящее от него неясное раздражение, направленное скорее на сигарету в ее руке, чем на нее саму. Возникло дерзкое желание нахально улыбнуться ему в лицо, но Касс не стала провоцировать старосту еще больше. Не сейчас.       Не желая тревожить странную, хрупкую атмосферу, установившуюся между ними, Кассандра не решалась заговорить, впрочем, как и Том. Тишину нарушало лишь шипение тлеющей сигареты, когда она втягивала в себя горький дым, да яростное завывание ветра, бушевавшего под крышей Астрономической башни.       Том отрешенно наблюдал за тем, как изменчивые и своенравные потоки воздуха играли с ее распущенными волосами, то нежно подхватывая белые пряди, серебрящиеся в свете молодой луны и звезд, то резко и рвано швыряя их ей в лицо и за спину. Касс не замечала его внимания, задумчиво разглядывая тускло мерцающие точки оранжевого света далекого Хогсмида.       Блэквуд невольно поддалась меланхолическому, немного тревожному состоянию, царившему на площадке башни. Мысли сами собой устремились к далекому детству. Картинки прошлого, словно старые, выцветшие фотографии, всплывали в ее памяти одна за одной. Его молчаливое присутствие странным образом подпитывало эти образы, делая их еще более живыми и осязаемыми.       Близость Тома дарила ей давно позабытое чувство умиротворения, совсем как раньше, а в груди разливалось волшебное тепло, согревая ее лучше любого заклинания. Отчего Кассандра едва сдержала слова, готовые сорваться с губ: «А помнишь, как мы тогда…» Светлые воспоминания вызвали едва уловимую горькую усмешку на ее лице. Конечно не помнит.       Выдыхая струйку дыма в ночное небо, Касс безучастно наблюдала, как ветер бойко разрывал белесые колечки в клочья, превращая их в ничто. Так же, как и время превращало в прах даже самые яркие воспоминания.       После недолгого молчания, которое, казалось, длилось целую вечность, Том снова заговорил, рассматривая через плечо темные очертания Запретного леса:       — Два нарушения в первый же день, Блэквуд. — Его вкрадчивый тихий голос прозвучал неожиданно резко в ночной тишине, вырывая Кассандру из ностальгической задумчивости. Отчего почти истлевшая сигарета в ее руке дрогнула, а пепел рассыпался красными искрами.       «Зануда.» — Промелькнула в голове девушки саркастическая мысль, и она едва сдержалась, чтобы не произнести ее вслух, отчего ее губы растянулись в насмешливой улыбке. Рано… Ещё слишком рано его дразнить! Испепелив окурок, она проследила как ветер развеял пепел с ее ладони и унес его в непроглядную тьму ночи.       — Не вели казнить, Ваше Змейшество. — Кассандра удобно устроила голову на сложенных на мраморном парапете руках, повернувшись к Тому. Она слегка приподняла брови, игриво смотря на него снизу-вверх, пытаясь разглядеть выражение его лица в неярком свете луны. — Мне нужно время на адаптацию.       В уголках его красиво очерченных губ обозначилась едва заметная ироничная улыбка. Девушка невольно затаила дыхание, пытаясь уловить оттенки эмоций на его лице, но ночные тени надежно скрывали его истинные чувства. Когда он снова заговорил, его голос остался таким же ровным, холодным и бесстрастным:       — На Слизерине существует ряд правил, Блэквуд, — сухо начал он, — благодаря которым мы уже не первый год сохраняем первенство среди факультетов. И я ожидаю, что ты с ними ознакомишься и будешь следовать неукоснительно.       — И в эти правила входит..? — Касс вопросительно посмотрела в его темные, почти черные глаза, проигнорировав его менторский тон и ожидая более конкретного перечисления.       Том смерил ее пронзительным, тяжелым взглядом, в котором девушка смогла различить мелькнувшее на мгновение раздражение, а потом криво ухмыльнулся. Он оттолкнулся от балюстрады и развернулся к ней лицом, спрятав руки в карманах брюк. Реддл вновь принял неприступный и отстраненный вид. Однако весь его надменный образ сейчас выглядел несколько неубедительно. Ветер растрепал волосы парня, и темные, слегка вьющиеся пряди хаотично выбивались из некогда безупречной прически. Это придавало ему особый хулиганистый шарм. Из-за чего Блэквуд не могла воспринимать его всерьез, а ее губы так и норовили расползтись в озорной улыбке.       — О перечне правил можешь спросить у Лестрейнджа. — Холодно бросил он. — Кажется, он тебя заинтересовал, будет лишний повод обратить на себя его внимание.       На долю секунды Кассандра опешила. Чуть приоткрыв рот от нескрываемого удивления, она медленно выпрямилась, оставив ладони лежать на перилах. Шокировано распахнув глаза, она уставилась в его насмешливые и торжествующие.       «Так вывернуть мои мысли, которые он нагло подслушал утром, еще постараться надо!»       Не сдерживаясь, Блэквуд заливисто рассмеялась, запрокинув голову. Он стал более бесцеремонным и дерзким. Так в открытую ее прощупывать! Все еще посмеиваясь, она весело посмотрела на парня и покачала головой, стирая выступившие в уголках глаз слезы.       Том застыл с каменным выражением лица, и лишь едва заметное движение брови выдало его внутреннее напряжение. Он явно ожидал от Кассандры другой реакции. Окинув ее ледяным взглядом с ног до головы, парень резко развернулся и направился к выходу с площадки Астрономической башни. Остановившись у самой двери, Реддл на мгновение замер и, не поворачиваясь, холодно отчеканил:       — Отбой был час назад. В твоих же интересах никому не попасться на глаза, когда будешь возвращаться в спальню.       — Как скажете, мой повелитель. — Чуть слышно прошептала Кассандра в пустоту, когда дверь за Томом глухо хлопнула, и задорно улыбнулась.

***

      Первая неделя прошла довольно тихо и спокойно. Кассандра привыкла к распорядку дня, посещению занятий, запомнила расположение кабинетов и больше не путалась в многочисленных коридорах, научилась предугадывать движение лестниц и уже не вздрагивала, когда те неожиданно меняли направление. Шум, вечно царивший в замке, поначалу резал слух и вызывал частые вспышки раздражения, но постепенно девушка научилась не замечать его. Только по утрам, когда она чаще обычного бывала не в духе, едва сдерживала порывы наложить групповое «Силенцио».       Блэквуд довольно быстро влилась в учебный процесс. Учеба, которую она изначально рассматривала как досадную необходимость, вдруг обернулась неожиданным открытием. Оказалось, что семь лет, проведенные под безжалостным контролем наставника, не дали ей полноценных знаний в определенных аспектах магии.       В некоторых областях, таких как защита от темных искусств, чары или трансфигурация, Кассандра чувствовала себя уверенно, даже более того — значительно превосходила своих однокурсников. Нумерология и древние руны также не представляли для нее сложности.       Но были и другие предметы, которые как раз и вызывали у нее затруднения. История магии с ее бесконечными датами и именами наводила на Кассандру ужасную скуку, а зельеварение и травология, которые она неплохо знала в теории, на практике же выявили все ее недостатки. И если причину своих неудач по зельям она знала и принимала, то в обращении с магическими растениями ее теоретических знаний оказалось недостаточно, что задевало ее честолюбие.       Но больше всего смутила астрономия. Блэквуд искренне считала себя неплохо подкованной в этой области, но на деле оказалось, что в Хогвартсе изучали несколько другой пласт дисциплины, в котором она разбиралась очень плохо. Кассандра впервые столкнулась с тем, что ей что-то не дается или она чего-то не понимает.       Ее уровень владения магией был значительно выше, чем у большинства студентов. В этом не было ничего удивительного. Семь лет, проведенные с наставником, больше напоминали концлагерь, где Кассандра потом и кровью доказывала свое право не только на магию, но и на жизнь как таковую. Каждый день превращался в борьбу за выживание, каждое занятие — в испытание на прочность.       Поэтому сейчас обучение в Хогвартсе больше походило на отдых. Кассандра, конечно, старалась не афишировать свои знания и умения, не желая привлекать к себе лишнего внимания. Она скрывала свой истинный потенциал, с трудом показывая средний результат своих навыков.       Но самым главным достоинством Хогвартса для Блэквуд стала библиотека, которая с первого же визита стала ее любимым местом. Там, среди тысяч книг, пахнущих старой бумагой и пылью, царствовал особый мир. В тишине, нарушаемой лишь шелестом страниц и скрипом перьев, девушка могла в полном спокойствии часами сидеть за массивным дубовым столом, выполняя домашнее задание.       Помимо учебной литературы она находила вполне интересные книги для дополнительного чтения и уже косо посматривала в сторону Запретной секции. Касс было любопытно, что же скрывается в полумраке за магическими кованными решетками. В голове невольно мелькали мысли о том, как бы раздобыть туда официальный пропуск или попасть тайно.       Но проводить все вечера в библиотеке девушке не позволял Лестрейндж. Он познакомил Кассандру со своей компанией, которая поначалу встретила ее с настороженностью, свойственной аристократической элите. Однако, постепенно парни привыкли к ее присутствию, к тому же девушка не так часто проводила вечера в обществе золотой молодежи.       Все же она предпочитала уединение шумным посиделкам в гостиной Слизерина. Кроме того, ей было довольно сложно поддерживать определенные темы для разговора. О квиддиче она мало что знала, к шахматам относилась равнодушно, в плюй-камни никогда в жизни не играла, а увидев игру воочию едва сдержала брезгливую гримасу.       Женская половина старших курсов Слизерина демонстрировала показное пренебрежение, проявляя удивительное единение. Стоило Кассандре появиться в гостиной, как воздух словно бы наэлектризовывался, наполняясь едкими шепотками и презрительными взглядами. Девушки каждый раз морщили свои хорошенькие носики и высокомерно кривили губы, ехидно комментируя ее внешний вид, походку, манеру держаться. Вот только все их усилия оставались втуне, ведь придраться по сути было не к чему, разве что к цвету ее волос и пока еще излишней худобе. В прочем, девушка не обращала на них совершенно никакого внимания и предпочитала им напоказ мужское общество. К тому же с парнями все же было немного проще и понятнее.       Еще одной из причин, по которой Кассандра все больше времени проводила в компании слизеринцев, был Том Реддл. Он появлялся не так часто, как ей хотелось бы. Но каждый раз она со скрываемым весельем наблюдала за тем, как менялись парни в его присутствии. Только что беззаботно шутившие и смеявшиеся, они преображались, словно по волшебству, стоило Тому переступить порог гостиной. Их расслабленные позы становились прямее, движения приобретали скованность, а во взглядах, бросаемых на старосту, проскальзывала странная смесь восхищения и опаски.       Реддл обладал необъяснимой властью над окружающими. Его аура, пропитанная незримой мощной силой, заставляла их подчиняться и вызывала в душе Кассандры целый вихрь противоречивых эмоций, будоража кровь и вынуждая сердце биться чаще.       Том держался обособленно, редко вступал в разговоры, предпочитая следить за всем со стороны. Но каждому сказанному им тихому слову парни жадно внимали, чуть ли не затаив дыхание. Когда он снисходил до компании слизеринцев, то всегда садился в свое любимое кресло у камина, которое неизменно было пустым, и брал в руки книгу или откидывался на спинку и внимательно наблюдал за каждым, ничего не упуская.       За прошедшую неделю они всего пару раз обменялись ничего не значащими фразами, но Кассандра часто чувствовала его взгляд на себе, даже когда он делал вид, что ее не замечает. Том держал с ней дистанцию, почти не обращал на нее внимания, и это ее совершенно не задевало. Девушка понимала, что еще пока рано. Она терпеливо выжидала, приучала его к своему ненавязчивому присутствию, к тому, что она всегда рядом, словно тень.       В тоже время Касс и сама наблюдала за парнем, изучала его с ненасытным любопытством. Ее интересовало всё: как он говорит, как двигается, как смотрит, как молчит. Она отмечала его привычки, предпочтения в еде, в книгах. Складывала в уме воедино мелкие, на первый взгляд незначительные детали.       Ей нравилось наблюдать, как он расправляет плечи, когда входит в помещение, словно подчеркивая свое превосходство. Нравилось, как он отстраненно кивает в ответ на приветствия, не удостоив собеседника и взглядом. Нравилось, как он вдумчиво и внимательно читает, чуть склонив голову, отчего черные волосы падали ему на глаза, как он изящным движением перелистывает страницу книги, придерживая ту красивыми длинными пальцами.       Девушка пыталась угадать его слабые стороны. Но чем больше Кассандра наблюдала за Томом, тем отчетливее понимала, что не найдет. В нем не было ни капли слабости, ни грамма сомнения. Он был подобен идеально отточенному клинку — холодному, острому, смертельно опасному.       И именно эта опасность, эта скрытая угроза, исходившая от Тома, притягивала Кассандру больше всего. Ей хотелось добраться до самой сути, скрытой за маской холодного безразличия. Хотелось подобраться так близко, чтобы почувствовать жар его пламени, даже если придется обжечься. Потому что такому, как Том Реддл, невозможно было противостоять.       Ему хотелось подчиняться.

***

      На завтрак в первую субботу этого учебного года Блэквуд пришла одной из первых. Сказывалась привычка просыпаться с рассветом и железная дисциплина, привитая наставником. Но это было не главной причиной. Гул голосов, звон ложек о тарелки, смех, визги — весь этот неизбежный шум большого скопления детей все еще действовал ей на нервы. Она едва выдержала вчерашний ужин, на который явилась в самый разгар. Поэтому хотя бы завтраком Кассандра предпочитала наслаждаться в относительной тишине и одиночестве, насколько это было возможно в стенах многолюдного Хогвартса.       Кассандра лениво ковыряла вилкой ароматную, но довольно пресную тушеную фасоль, изредка отправляя ее в рот вместе с кусочком жареной колбаски. Традиционный английский завтрак не вызывал у нее особого восторга. Однако и отказываться от еды девушка не собиралась. Ведь к Рождеству она хотела вернуть себе привлекательную фигуру, да и лишний раз ощущать гнев Анны желания не было.       Куда больше ее интересовал свежий выпуск «Ежедневного пророка», который лежал чуть в стороне возле дымящегося стакана вновь трансфигурированного ею кофе. Касс жадно скользила взглядом по тексту, проглатывая строчки быстрее, чем остывающую пищу. Рядом со скучной колонкой о преимуществах навоза флоббер-червей была напечатана тревожная статья об очередном нападении сторонников Гриндевальда на маленькую магическую деревеньку на северо-востоке Швеции.       Информация подавалась крайне скупо, и понять насколько масштабной была эта акция устрашения и участвовал ли в ней сам Геллерт Гриндевальд было сложно. Складывалось впечатление, что англичане не воспринимали угрозу в лице самого сильного и опасного темного волшебника этого столетия всерьез. Глупцы.       Кассандра помнила те ужасы, невольной свидетельницей которых ей довелось стать. Крики боли, уничтожающий все на своем пути огонь, холодные, лишенные эмоций лица магов, что вершили свою расправу… Воспоминания нахлынули удушливой волной, заставляя ее вздрогнуть от нервного озноба. Ладони вмиг заледенели. Девушка обхватила стакан с горячим кофе в попытке согреться и судорожно выпустила воздух из легких, унимая дрожь возбуждения. А она то думала, что справилась с этим.       Неприятное напоминание о ее прошлом всколыхнуло другие переживания. Касс тщетно пыталась отвлечься, не думать, но на душе скребла когтями тревога. Ребята опаздывали. Они должны были выйти на связь еще пять дней назад. Девушка старалась успокоить себя, найти логическое объяснение их молчанию.       Но интуиция, которой она привыкла доверять, шептала, что что-то не так. И она ничего не могла с этим сделать, ее руки были связаны. Потому что связь была односторонней, и сама она связаться с ними не могла. Оставалось лишь терпеливо ждать. Ждать и надеяться, что в скором времени получит долгожданное сообщение. С усилием преодолев смятение, Кассандра заставила себя вернуться к завтраку.       Девушка уже заканчивала трапезу, медленно наслаждаясь йоркширским пудингом и запивая его ароматным кофе, когда к факультетскому столу, еле передвигая ногами, подошли Лестрейндж и Нотт. Герберт широко зевнул, прикрывая рот ладонью, и буквально рухнул на скамью напротив слизеринки. С полузакрытыми глазами и растрепанными темными кудрями, торчащими в разные стороны, он выглядел до того забавно, что Кассандра не сдержала насмешливого фырканья.       Леандр же хоть и выглядел более бодрым, но тоже не производил впечатления выспавшегося человека — под глазами залегли темные тени, а его каштановые волосы напоминали воронье гнездо. Даже галстук на нем был повязан криво, что совершенно не укладывалось в образ всегда безупречного Нотта.       — Похоже, у кого-то была веселая ночка… — Протянула Кассандра, с веселым недоумением разглядывая слизеринцев.       Астрономия закончилась вчера в полпервого ночи. Семи часов волне достаточно, чтобы выспаться всласть, тем более что по выходным завтрак был на час позже. Отчего было странно видеть закадычных друзей, удачно изображающих из себя инферналов.       В общем то ей было абсолютно все равно по какой причине Лестрейндж и Нотт выглядели столь непрезентабельно, словно они всю ночь разгребали драконий навоз. Однако то, что они были не единственные в таком помятом состоянии, вызывало кое-какие вопросы. Примерно треть парней со старших курсов Слизерина щеголяли разной степенью недосыпа. Кто-то безнадежно клевал носом в тарелку с овсянкой, кто-то пытался выглядеть достойно и держаться невозмутимо, и у некоторых это даже почти получалось, но все портили следы усталости, которые скрыть никому не удалось. После астрономии слизеринцы явно не в теплые постельки отправились.       — Доброе утро, — наконец соизволил сонно буркнуть Нотт. Он медленно обвел прищуренным взглядом стол в поисках того, чем бы позавтракать.       Лестрейндж тем временем все еще осоловело моргал на пустую тарелку перед собой. Явно спал с открытыми глазами. Блэквуд тихо хмыкнула, достала волшебную палочку и несколькими изящными взмахами привела в порядок школьную форму и взлохмаченные шевелюры мальчишек. Леандр сначала вздрогнул, ощутив, как зашевелились волосы на голове, укладываясь в аккуратную прическу, но потом благодарно кивнул и принялся накладывать в свою тарелку неизменную овсянку.       А вот Герберт даже не пошевелился, словно вовсе не замечал магию вокруг себя. Кассандра, уже изучившая его способность отключаться от внешнего мира, только хмыкнула и со скучающим видом послала жалящее заклинание в «спящую красавицу». Эффект был мгновенным. Лестрейндж резко подскочил на месте, словно под ним раскалилась скамья, и ошалело заозирался по сторонам, пытаясь понять, что произошло.       — За что?! — Возмущенно простонал он, потирая то самое место, на котором сидел.       Его жалобный взгляд мог растопить сердце любого, но совершенно не произвел на девушку никакого впечатления. Она равнодушно пожала плечами, пряча за напускным безразличием ехидную улыбку:       — Проснулся?       Лестрейндж что-то неразборчиво пробурчал, пытаясь одновременно устроиться поудобнее на лавочке и дотянуться до кувшина с тыквенным соком.       Кассандра, уже закончившая свой завтрак, задумчиво наблюдала за медлительными движениями парней, мысленно планируя свой сегодняшний день. Предстояло многое сделать, чтобы завтра не волноваться о домашнем задании и, наконец, выбраться из замка на улицу. К счастью, погода стояла изумительная — солнце, ласковый теплый ветерок и ни единого облачка на ультрамариновом небе. Касс уже мысленно предвкушала завтрашнюю прогулку по берегу озера.       — Приятного аппетита, мальчики. — Бросила она парням, поднимаясь из-за стола. В ответ получила невнятное мычание от обоих, на что девушка только покачала головой и усмехнулась.       Она уже подходила к концу слизеринского стола, как почувствовала на себе недобрый взгляд. Подняв голову, она увидела медленно проплывающую мимо нее небольшую группку семикурсниц. Слизеринки бросали на Касс косые взгляды и тихо переговаривались, явно в очередной раз перемывали ей кости. И как самим еще не надоело?       Блэквуд лениво скользнула по ним взглядом, ни на ком особо не задерживаясь, но вдруг натолкнулась на острый, изучающий взгляд Друэллы Розье. В отличие от остальных девиц, Друэлла не отводила глаз. Кассандра едва уловимо улыбнулась в ответ и демонстративно отвернулась. Рано или поздно эта показная враждебность Розье найдет выход, и вот тогда будет действительно интересно.       Подхватив со стола сочное зеленое яблоко, Блэквуд направилась к выходу из Большого зала.

***

      После обеда Кассандра вновь вернулась в библиотеку. Полуденное солнце проникало сквозь высокие окна большого помещения, заливая теплым светом ряды книжных стеллажей и длинные дубовые столы. Пыль в волшебном танце кружилась в солнечных лучах. Запах бумаги, кожи, нагретого дерева, тихое шуршание перьев, шелест страниц — как же ей все это нравилось. Здесь она ощущала непередаваемое чувство умиротворения, не сравнимое ни с чем.       Оглядев читальный зал в поисках укромного уголка, она заметила Тома. Он сидел за тем же столом, что и утром, уткнувшись в пергамент перед собой. Черная вьющаяся прядь выбилась из аккуратной прически и упала ему на глаза, явно мешая, но парень совершенно не обращал на это внимания. Судя по всему, на обед он так и не сходил, полностью погрузившись в домашнее задание по древним рунам, исходя из названий на корешках книг, которые громоздились на столе вокруг него.       Кассандра мысленно вздохнула. Лучший ученик, староста, отличник, а в организации своего времени оказался удивительно безалаберным. Поудобнее перехватив бумажный пакетик с тыквенными кексами, которые девушка прихватила с обеда, она бесшумно направилась в сторону брюнета.       Тихо и незаметно подойдя к увлекшемуся расчетами Тому со спины, она заглянула ему через плечо. На пергаменте ровными рядами шли сложные рунические формулы, выведенные красивым аккуратным почерком. Кассандра неплохо разбиралась в рунах, поэтому сразу же заметила незначительную ошибку в трактовке руны «Эваз», которая в сочетании с двумя соседними приводила к тому, что все последующее значение цепочки менялось.       Блэквуд закусила губу, мысленно взвешивая все «за» и «против». С одной стороны, она видела ошибку и могла бы просто указать на неё Тому. Ведь эта погрешность, хоть и незначительная на первый взгляд, могла стоить парню нескольких часов кропотливой работы, а он и так уже пропустил обед. С другой — она слишком хорошо его знала. Реддл терпеть не мог, когда ему указывали на допущенные им ошибки или критиковали его работу.       Несколько секунд девушка колебалась, но потом все же решилась, поддавшись сиюминутной слабости или скорее даже глупости. Осторожно положив бумажный пакетик с кексами на стол рядом с его рукой, она, не осознавая, насколько близко наклонилась к нему, кончиком пальца провела по тому месту, где была допущена ошибка, и как можно более мягко произнесла:       — Мне кажется, ты здесь немного ошибся, Том. Эта руна в данном контексте имеет немного другое значение.       Реакция парня была мгновенной. Он резко повернулся, заставив Касс инстинктивно отпрянуть назад, и прожег ее взглядом, полным ледяной ярости. На мгновенье девушке показалось, что воздух вокруг них наэлектризовался, но почти тут же Том справился с эмоциями, спрятав их за маской привычного высокомерия.       — Думаешь, я не заметил? — Спросил он, иронично изогнув бровь.       По тону его голоса Кассандра поняла, что ступает по очень тонкому льду. Том окинул ее презрительным взглядом, который, впрочем, ее совершенно не задел. Наоборот, она едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться ему в лицо, невольно прикусив нижнюю губу.       — Или считаешь, что можешь лезть ко мне со своей… непрошенной помощью? — Продолжил Реддл, делая акцент на последних словах.       «Мерлин, Том! Небо не рухнет, и земля не разверзнется, если ты примешь мою помощь.» Кассандра мысленно усмехнулась. Внешне же она старалась не показывать и тени своих эмоций, чтобы еще больше не задеть его болезненную гордость.       — Туше. — быстро проговорила Касс, подняв руки в примирительном жесте.       Девушка не успела спрятать улыбку в голосе, поэтому постаралась переключить внимание парня на бумажный пакет с кексами.       — Лучше съешь кексики, — сказала она, указав на них кивком головы, и зачем то уточнила. — Тыквенные. Говорят, сладкое улучшает работу мозга.       И прежде чем Реддл успел что-то сказать, а Кассандра не сомневалась, что он уже готов был выдать целую гневную тираду, она плавно развернулась и направилась к другому столу. Ей не терпелось уже сесть за эссе по трансфигурации, которое она планировала закончить еще до ужина.       Однако не успела девушка сделать и шага, как наткнулась на взгляд еще более злой, чем у Тома. В дверях библиотеки, словно фурия, готовая обрушить на нее всю свою ярость, стояла Друэлла Розье.       «Вот так встреча… Снова.»       Лицо слизеринки было белым от гнева, губы плотно сжаты, а в глазах горел огонь похлеще Адского пламени. Она сжимала в руках внушительную стопку книг так, словно собиралась швырнуть их в Кассандру. Блэквуд нахально ухмыльнулась и вызывающе подвигала бровями вверх-вниз, провоцируя слизеринку еще больше.

***

      Ужин в Большом зале подходил к концу. Кассандра, уже успевшая расправиться с десертом — яблочным пирогом с корицей, лениво наблюдала, как ее однокурсники доедают свои порции. В этот раз окружающий шум ее почти не раздражал, и она великодушно дожидалась парней, чтобы вместе с ними вернуться в гостиную Слизерина.       Неожиданно гул голосов вокруг девушки стих. Кассандра почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла глаза. Возле стола остановился профессор Слизнорт, излучая самодовольство и сытую удовлетворенность, а аромат его дорого одеколона затмевал даже запахи еды. Окинув покровительственным взглядом своих студентов, он вновь благожелательно посмотрел на Блэквуд.       — Кассандра, девочка моя, — пропел он, одарив ее широкой улыбкой. Любезный тон мужчины заставил девушку внутренне напрячься. — Вижу, вы уже закончили с ужином. Позвольте мне украсть вас у ваших друзей ненадолго.       Кассандра тут же поспешно встала, вежливо улыбнувшись профессору. Она догадывалась, по какой причине декан решил с ней поговорить. Очевидно он уже изучил ее неудавшееся на первом занятии зелье красоты и хочет задать ей вопросы. Радует, что наедине. Касс внутренне подобралась — разговор обещал быть не очень приятным, по крайней мере для нее.       — Конечно, профессор, — почтительно ответила она, бросая напоследок быстрый взгляд на Лестрейнджа и Нотта. Парни, оторвавшись от тарелок, смотрели на нее и Слизнорта с нескрываемым удивлением.       Кассандра мысленно поморщилась. — «Как же некстати он решил вызвать меня на разговор на глазах у всего факультета. Теперь придется придумывать вразумительное объяснение.» А в том, что слизеринцы обязательно поинтересуются содержанием ее беседы с деканом, она не сомневалась.       Они направились к выходу из Большого зала, оставляя шум и гам позади. Кассандра чувствовала на себе взгляды студентов, особенно один — настойчивый, тяжелый, буквально прожигающий затылок. Она была уверена, что это Том, но оборачиваться не стала.       Покинув зал, декан неторопливо повел ее в подземелья, где находился его кабинет. По пути профессор завел непринужденную беседу, спрашивая Кассандру о том, нравится ли ей в Хогвартсе, привыкла ли она к замку и новому ритму жизни, отличающемуся от ее тихого домашнего обучения. Он даже порадовался, что она уже успела за неделю найти себе друзей.       Кассандра старалась поддерживать разговор, отвечала учтиво, но немного односложно. Про себя же мысленно поблагодарила мужчину за то, что ей не придется ничего выдумывать. Хоть она и не сомневалась в своих умениях красиво и складно врать, но полуправда — лучшая ложь.       Блэквуд мягко улыбалась, подыгрывая ненавязчивому интересу декана, и на каждый последующий его вопрос отвечала все более охотно, аккуратно балансируя на грани и стараясь не строить из себя совсем уж невинную овечку. К моменту, когда они, наконец, добрались до кабинета, профессор Слизнорт уже по-отечески тепло посматривал на девушку, улыбаясь ей широко и искренне. Он галантно распахнул перед ней тяжелую дубовую дверь и жестом пригласил войти.       — Присаживайтесь, — Мужчина указал ей на удобное кресло с высокой спинкой, расположенное напротив его рабочего стола. — Я сегодня как раз закончил изучение вашего… эмм… необычного зелья и получил весьма любопытный результат. Признаться, у меня возникло несколько вопросов.       Кассандра послушно опустилась в кресло и принялась тщательно расправлять складки на мантии, стараясь потянуть немного время. «Необычное зелье…» — Насмешливо хмыкнула про себя Касс. — «Как дипломатично.» То, как деликатно и тактично подбирал слова Слизнорт, говорило, как минимум, о том, что мастер зельеварения выяснил причину изменившегося на самой последней стадии зелья. А значит большая часть заранее заготовленных ею ответов теперь не годилась. Несмотря на то, что девушка смогла настроить профессора на нужный ей лад, говорить и действовать ей следовало с большой осторожностью.       Блэквуд оторвала взгляд от своих рук, сложенных на коленях, и взволнованно посмотрела на профессора Слизнорта, мгновенно входя в роль. Девушка побледнела, на ее лице проступили едва заметные красные пятна от смятения.       — Профессор, я… — Ее голос дрогнул, она запнулась и, поджав губы, опустила взгляд.       — Ну, ну… Кассандра, дорогая моя! — Слизнорт суетливо вскочил со своего кресла и растерянно взмахнул руками. — Не волнуйтесь так! Я не собираюсь вас ругать. — Мужчина торопливо обогнул свой стол и подошел к девушке, неловко поправляя лацканы своей мантии. — Я всего лишь хотел уточнить один момент…       «Отлично, повелся!» Кассандра зажмурилась на мгновенье, продолжая свою игру, а затем неуверенно посмотрела профессору в глаза, смиренно ожидая продолжения.       — Еще на уроке я понял в чем причина вашей неудачи. — Удостоверившись в том, что вновь завладел вниманием девушки, Слизнорт продолжил объяснять. — Я попросил у вас разрешения изучить зелье из чистого любопытства. И, стыдно признаться, результат не только не удовлетворил, но еще больше разжег мой интерес. — Профессор замолчал на секунду и смущенно улыбнулся, будто бы оправдываясь. — Изначально я подумал, что ваша магия просто испортила зелье, но…       Он вдруг взволнованно взмахнул руками и принялся расхаживать перед Кассандрой из стороны в сторону, оживленно делясь с ней итогами своих изысканий. Его глаза горели азартом исследователя, он увлеченно жестикулировал, принимая сходство с сумасшедшим ученым.       — Но она полностью изменила его свойство на противоположное. Сначала я не поверил полученным данным, думал закралась какая-то ошибка! Но при более детальном изучении составляющих, я понял, что заряд вашей магии изменил свойства именно компонентов, а не итогового зелья, придав им отрицательное значение. Именно поэтому вы не просто испортили зелье, а сварили его полный антипод! И это невероятно! Я впервые за всю свою долгую практику сталкиваюсь с чем-то подобным!       Кассандра в неподдельном изумлении хлопала глазами. Так досконально в ее провальных зельях не разбирался даже наставник. Профессор Слизнорт и раньше ей нравился, но сейчас вызывал у нее искреннее восхищение. Действительно Мастер своего дела. И как ей выкручиваться? Теперь обманывать декана не хотелось еще больше.       — Вы ведь знали об этой особенности своей магии, не так ли? — Неожиданно проницательно спросил декан и добродушно ей улыбнулся.       Конечно, она знала. Удрученно вздохнув, Блэквуд понуро опустила голову, пряча взгляд. «Простите, профессор.»       — Знала. — Ее голос звучал обреченно. Всем своим видом девушка показывала крайнюю степень подавленности и тревоги, комкая руками ткань мантии. — Дело в то, что… — Она оборвала себя на полуслове, все также не поднимая головы.       Слизнорт порывисто шагнул к студентке и бережно подхватил ее ручки, сжимая, останавливая нервные движения.       — Вам нечего бояться, моя дорогая. Вы можете мне открыться. — От теплоты и искреннего участия в его голосе можно было задохнуться. — Обещаю, что все сказанное вами останется сугубо между нами!       — Боюсь, профессор, это не совсем то, что вы хотите услышать. — Тихо проговорила Кассандра, тщательно контролируя интонации своего голоса и мысленно взвешивая каждое слово. — Пару лет назад во мне пробудился дар, который передается в моем роду по женской линии. Дар токсиколога, в просторечии — дар отравительницы. Моя магия превращает в яд любое зелье, кроме самих ядов, они получаются лишь более сильнодействующими.       — Поразительно… — Ошеломленно прошептал Слизнорт и, отпустив руки девушки, отошел от нее на шаг.       Блэквуд быстро кинула взгляд на профессора исподлобья, пытаясь понять какое впечатление произвели на него ее слова. Она была готова почти к любой реакции, но не к благоговейному восторгу, с которым взирал на нее мужчина. Столь яркая и искренняя эмоция словно на мгновение выбила почву у нее из-под ног, отчего она не смогла сдержать своего удивления.       — Поразительно! — Возбужденно воскликнул Слизнорт. — Чрезвычайно редкий дар! Я о нем только читал, и то в древних трактатах. Удивительный, но надо признать, опасный. — Декан вдруг нахмурился и обеспокоенно посмотрел на девушку. — Никогда никому не рассказывайте о своем даре, девочка моя! Прошу вас! Это очень рискованно. По ошибке вы можете довериться не тому и тогда дела ваши будут хуже некуда.       — Разумеется, профессор, я буду очень осторожна. — Кассандра покорно кивнула. И тут же задала действительно волнующий ее вопрос, желая поскорее покончить с этим надоевшим уже ей спектаклем. — А как же мне быть с уроками зельеварения?       — Ах, уроки… — Декан задумчиво сцепил руки в замок на своем начинающем уже округляться животе. — Вам не стоит беспокоиться по этому поводу, дорогая, я что-нибудь придумаю! — Он по-отечески ласково улыбнулся Кассандре.       Внезапно по подземельям прокатился протяжный гул, заставивший их обоих вздрогнуть от неожиданности. Колокол оповещал о начале комендантского часа.       — Ох, вот это время пролетело! — Слизнорт удивленно посмотрел на большие настенные часы. — Я непростительно вас задержал! Скорее ступайте, Кассандра, негоже нарушать школьные правила.       Девушка поспешно поднялась из кресла, чувствуя, как напряжение последнего часа отступает, уступая место усталости. Уже у самой двери она остановилась и тихо произнесла, обернувшись:       — Спокойно ночи, профессор Слизнорт!       — Спокойной ночи, Кассандра, — с легкой улыбкой ответил декан.       Выскользнув за дверь, Касс быстрым шагом направилась прочь от кабинета декана. Стук ее каблуков отдавался гулким эхом в пустых коридорах подземелья. Свернув за поворот, она остановилась и тяжело облокотилась на холодную каменную стену. Кассандра шумно вздохнула и откинула голову назад, прикрыв ненадолго глаза.       Легенда, шитая белыми нитками, сработала безупречно. Напрасно она беспокоилась об этом разговоре всю эту неделю. Слагги, доверчивый, добрый Слагги и не подумал сомневаться в ее словах. От этой мысли довольная усмешка коснулась губ Кассандры. В груди заворочалось какое-то горькое непонятное чувство, но девушка не придала этому значения и вновь глубоко вдохнула, сбрасывая с себя остатки ненужной более личины смущенной и благовоспитанной девицы.       Блэквуд не только обеспечила себе алиби, но и завоевала расположение профессора Слизнорта. Неплохой итог этого дня.