Призраки потерянного города

      Заповедные девственные леса изумрудного цвета, глубь которых не слышала человеческий голос наверное уже лет тридцать. Величественные Гималаи, каньоны, окружённые отвесными скалами, крутые склоны и хребты, покрытые снегом. Долина фантастической красоты с серебряными нитями рек, с кристально чистыми водами. Всё это Тэхен рассматривал с широко открытыми от восторга глазами, как и все остальные участники группы. Его фотоаппарат без остановки работал всю дорогу. Даже Чимин, который не особо хотел ехать в эту глушь, теперь делал селфи на фоне красочного пейзажа.       Дорога заняла сорок минут, и они наконец-то добрались до города Мьичина, столицы штата Качин. Это самый северный штат Мьянмы. Именно здесь находится самое большое озеро страны Индоджи и самая высокая гора Кхакаборази. Мьичина, город с храмами и статуями Будды, самый северный населённый пункт страны. В связи с военными действиями в государстве, для того, чтобы попасть в этот город, требовалось специальное разрешение, которое у группы профессора Накано было благодаря стараниям Адама Стивенсона. Адам — высокий сорокалетний британец крепкого телосложения, который лет десять назад приехал сюда как сотрудник британского музея для обмена информацией и экспонатами, касающимися времен колонизации Мьянмы Британией. Случилось так, что он здесь нашёл не только работу, но и свою любовь. А с профессором они познакомились намного раньше, в Лондоне, где Накано вёл лекции. С тех пор они и поддерживали рабочие и дружеские отношения.       Гостиница «Мадира», в которой Адам забронировал номера для группы, являлась типичным двухзвездным отелем. Внутри все было просто, тихо, но очень чисто, что не могло не радовать брезгливого Чимина.       На ступеньках отеля их встретил Адам, раздал всем ключи от номеров и попросил спуститься через час на первый этаж, в комнату для встреч, где они, наконец-то, познакомятся с остальными участниками экспедиции.       Одного часа Тэхену хватило, чтобы принять душ, разместить свой небольшой багаж, выпить кофе и посидеть в телефоне. Чимину же, который был в одном номере с ним, этого времени хватило лишь на душ, укладку волос и на красочный хаос из одежд на кровати. И теперь он бегал от кровати до зеркала в коридоре, чтобы проверить, достаточно ли эффектно он выглядит. После еще пары таких кругов терпение Тэхена закончилось:       — Так, Чимин! Или ты через две минуты выходишь из номера и мы спускаемся вниз, или же я залью твой чемодан кофе и тебе придётся пойти на встречу в футболке из моего гардероба.       Чимин, который как раз хотел примерить другую рубашку, повернулся к нему и сузил свои и так узкие глаза:              — Только попробуй, Тэ! Только попробуй! Я лучше пойду, прикрывшись листьями пальмы, чем надену безвкусный мешок непонятного цвета, который ты называешь футболкой. Жди меня в коридоре, пещерный человек!       — У тебя две минуты!       Когда Тэхен и Чимин зашли в комнату для встреч, все остальные уже сидели на диванах, расположенных около круглого журнального стола. Некоторые сидели сзади, на стульях. Профессор сразу начал представлять их друг другу:       — Раз уж все в сборе, можно перейти к знакомству.       Он подошёл к девушке, сидящей на диване:       — Это Саша Алексеева, мой личный помощник, археолог, специалист по лабораторной обработке находок.       Саша, девушка среднего роста, с волосами пшеничного цвета, мило улыбнулась всем и помахала рукой. У неё были красивые черты лица с россыпью веснушек на носу. С виду Саша казалась хрупкой, но почти все видели, как напрягались её мышцы, когда она поднимала свой багаж в аэропорту.       — Пак Чимин, историк, специалист по древним языкам и рукописям.       Чимин кивнул головой и присел на один из стульев. Тэхен подошёл и встал рядом с ним. А профессор тем временем переместился к следующему члену своей группы:       — Ли Джесон, — сказал он и указал рукой на худого мужчину средних лет, с маленькими глазами и оттопыренными ушами. Тот поднял руку и добродушно улыбнулся всем — археолог и реставратор. Мы много раз были с ним в совместных экспедициях.       — Ким Тэхен, археолог, историк, занимается установлением возраста находок, описанием и классификацией.       — Ну и Ю Минсон, технический работник, студент археологического факультета, наш будущий коллега и самый юный участник нашей команды.       Совсем молодой парень лет двадцати, который сидел позади всех, встал и поклонился. Он был симпатичным, стройным, со светлыми волосами и носил большие очки.       — Про себя говорить не буду, с вами мы уже познакомились по видеосвязи. — Накано обратился к троим мужчинам, которые сидели напротив на диване и в корне отличались от остальных присутствующих. Как внешностью, так и стилем одежды.       Если все остальные были одеты в обычные джинсы, футболки и рубашки, то эти трое выглядели весьма необычно для этой встречи. Тэхен заметил это сразу, как только вошёл в комнату, и надеялся, что ему не придётся работать с ними. Что-то сразу не понравилось ему в них, а что — он пока не понимал. Но его ждало разочарование, ибо именно один из «этих» медленно вышел вперёд. Это был высокий кореец с длинными светлыми волосами, собранными в небрежный пучок. Несколько длинных прядей неаккуратно падали на лицо. На нем были темно-синие просторные шорты, свободная белая рубашка с закатанными рукавами, на которой были застёгнуты лишь две пуговицы где-то в середине. Из-за этого были хорошо видны татуировки, которые покрывали грудь, шею и руки мужчины.       — Как я понимаю, теперь наша очередь представиться. Что ж. Нед Ларссон, — неприятный тип развернулся к мужчине, который сидел на диване и крутил в руке два металлических шарика. Тот кивнул в ответ.       — Человек, который организовал поиск затонувшего рядом с разломом в Тихом океане тридцать пять лет назад катера и нанял нашу группу для этого. А мы, собственно и подняли всё уцелевшее на судне. Так что наша команда в каком то смысле тоже археологии, только подводные. — улыбнулся мужчина, но только на секунду. Фраза, брошенная Тэхеном, стёрла её, заменив на сталь в глазах.       — Скорее чёрные археологи!       — Что ты сказал, придурок?       — Что вы чёрные археологи, которые продают исторические артефакты богатым коллекционерам, вместо того, чтобы отдать музею для изучения.       Тэхен выплюнул эти слова с презрением, зло глядя прямо в глаза мужчины. Лицо того окаменело, глаза потемнели, тот сжал кулаки и хрустнул шеей:       — Я никому не позволю так говорит о своей команде. Мы получаем деньги за свою работу, а не за продажу находок. Даже правительство обращается к нам за помощью в подобных случаях.       — Ну да, а сюда приехали фоткаться на фоне гор? И процент от находок вас вообще не интересует, как же. Знаем мы таких.       — Это не одно и то же. Мы честно зарабатываем свои деньги. И мы сделали намного больше для музеев, чем ты в своём пыльном подвале. — Кореец угрожающе протянул руку со сжатым кулаком в его сторону.— Если ещё раз скажешь что-то…       — То что? И что ты сделаешь? Думаешь, я боюсь тебя?       Тэхен шагнул вперёд и встал почти вплотную к тому. Они были одного роста и смотрели в глаза друг другу. Напряжение начало расти, ибо никто из них не собирался отступать.       Но тут в дело вмешались Нед Ларссон, Чимин и профессор Накано и развели их в разные стороны комнаты:       —Тэхен, успокойся! Я бы никогда не стал работать с ними, если бы не проверил, — обратился к нему профессор, когда Чимин оттащил Тэхена в сторону окна, а затем Накано повернулся к остальным:       — Извините, пожалуйста, за этот неприятный момент. Тэхен не хотел никого оскорбить. Просто недавно был такой случай, мы работали над экспонатами, которые указали нам возможное место захоронения некоторых членов семьи японского двора. Но нанятые дайверы оказались не теми. Они вывезли очень важные находки из места раскопок, перепрятав их под водой. Мы узнали об этом через несколько месяцев, когда один знакомый коллекционер похвастался своим новым приобретением. Три года работ, анализов, переводов, поисков, труды более пятидесяти людей пропали даром из-за чёрных археологов. Мы даже не знаем, сколько артефактов было украдено. Поэтому Тэхена тоже можно понять.       Тэхен стоял в стороне, тяжело дыша, и все ещё с недоверием смотрел на дайвера. Чимин находился рядом и водил рукой по плечу друга.       — Думаю, нам тоже надо извинится за вспыльчивость моего друга, — неожиданно вмешался парень, который сидел у входа. — Меня зовут Чон Хосок, я рэк — дайвер, мы занимаемся подводной археологией, поисками затонувших судов, самолётов. Мы не воруем артефакты, нам это не нужно. Нам платят достаточно хорошо за наши услуги. А так же мы сотрудничаем с Сиднейским музеем истории. Мы не археологи и в этом не разбираемся так хорошо, как вы, но и знаем немало. Моего друга тоже можно понять. Слишком много вокруг мошенников, люди перестали доверять друг другу. Нас уже не один раз так называли, даже не узнав сути нашей работы, и это действительно бесит. Крайне неприятно когда тебя заранее обвиняют в воровстве, не зная тебя. Просто потому, что ты занимаешься подводной археологией. И, похоже, у моего друга тоже сдали нервы. Но думаю, это не помешает нашей совместной работе.       Хосок, закончив говорить, широко улыбнулся. Улыбка парня была такая позитивная и заразительная, что все напряжение словно ветром сдуло. Даже Тэхен расслабился и неловко улыбнулся. И его даже не смутило, что руки и грудь того были так же покрыты татуировками. Хосок тоже был одет в пёструю рубашку, застёгнутую всего на одну пуговицу и белые, хлопковое брюки. Светлые волосы обрамляли красивое лицо. На запястьях, как и у длинноволосого, была целая коллекция разных браслетов. Но несмотря на всё это, Тэхену тот понравился. Он вздохнул, сжал пальцами переносицу и сказал, обведя взглядом присутствующих:       — Извините меня. Я не хотел кого-то несправедливо обвинять. Просто мы до сих пор разбираемся с последствиями последнего случая. Я знаю, что это не оправдание, я не должен был говорить так, не разобравшись. Мне жаль. И я тоже надеюсь, что это не отразится на работе.              Нед Ларссон, всё это время напряжённо следящий за стычкой, а если быть более точным, то именно за Тэхеном, вышел вперёд, в центр комнаты:       — Ну, раз это недоразумение исчерпано, продолжим с того места, где мы остановились. Меня зовут Нед Ларссон, я из Эдинбурга. У меня есть антикварный магазин, который достался мне от отца. Его, к сожалению, не стало пять лет назад.        Тэхен посмотрел на говорящего мужчину, и почему-то тот показался ему неискренним. Объяснить свои эмоции он не мог, но интуиция его редко подводила. И сейчас, смотря на этого, довольно высокого, немного полноватого мужчину с каштановыми волосами, тускло-серыми, глубоко посаженными глазами и обгрызенными ногтями, он чувствовал внутри себя сигнал «опасно». Но не мог понять, почему. А тот, между тем, продолжил свою речь, подходя к ещё незнакомому длинноволосому парню:       — И наконец, Чон Чонгук, лидер команды рэк-дайверов. Лучший в своём деле. Прежде чем нанять их, я виделся с несколькими группами. И все, только услышав про то, что судно находится поблизости от разлома, отказывались, говорили, что это слишком опасно. Потом мне посоветовали команду Чона и сказали, что они самые лучшие на северо-западном берегу. И они меня не подвели.       Чонгук, который после стычки с Тэхеном молча стоял в стороне, при словах о своей команде, гордо поднял голову и посмотрел на Тэхена. А Тэхен в это время внимательно рассматривал Неда и пытался разобраться в своих ощущениях. Это заметил Чонгук, многозначительно поднял одну бровь и хмыкнул.       Профессор после раздумья обратился к говорящему:       — Мистер Ларссон, а как вы связаны с затонувшим катером?       — Это длинная история, но я расскажу коротко. Как я уже сказал, у моего отца был антикварный магазин, и очень много предметов ему привозил его брат, который был капитаном. Однажды, тридцать пять лет назад, он отправился в плавание и пропал без вести.Отец долгие годы искал дядю, но безрезультатно. Ребята из команды его корабля рассказали, что он поплыл на своей яхте из порта Глэдстон и сказал, что вернётся через две недели. Но не вернулся. С ним поплыли ещё два человека из команды, но они тоже пропали. Долгие годы мы даже не знали где искать. Но шесть лет назад отец нашёл одного из матросов, который был тогда на яхте. Тот был в плохом состоянии и не смог нормально объяснить, что случилось. Но все же попытался рассказать, что там произошло что-то странное, и яхта затонула. Именно этот матрос дал нам координаты места крушения и сказал, что выжил чудом, его спасли рыбаки. Отец хотел найти хотя бы останки брата и похоронить как подобает. Но заболел и через пол года умер. Я решил выполнить его последнюю волю. Координаты оказались очень точными. Тело мы не нашли естественно, столько времени прошло. Но ребята молодцы, подняли всё что могли. И так мы оказались здесь.       Все внимательно слушали рассказ Неда. Когда он закончил говорить, профессор подошёл к шкафу, взял с полки небольшую коробку и поставил на стол в центре комнаты, чтобы все могли видеть её:       — Я рад видеть здесь всех вас. Наши новые участники команды — он указал в сторону где сидели Чонгук, Хосок и Нед — очень хотели поучаствовать в экспедиции, и я их понимаю. Не каждый день ты находишься на пороге открытия. Тем более, лишние руки нам не помешают. За день до отправки к нам присоединятся ещё два человека. Это местные жители. Они будут нашими проводниками, особенно в джунглях и горах, нам это очень поможет. А сейчас я бы хотел познакомить вас с находками с корабля, которые и стали причиной этой экспедиции. Здесь, конечно, не все, что наши друзья достали из судна, а лишь те, что связаны нашими поисками. И таких, кстати, немного.       Он открыл коробку и достал оттуда три небольшие серебряные полоски с какими-то узорами и надписями, упакованные в стерильные пакеты. Чимин при виде древних символов оживился и подошёл к столу. Остальные последовали его примеру. Профессор внимательно осмотрел каждую полоску:       — Похожие полоски, только деревянные, использовали в древней Индии, чтобы защитить дом от злых духов. Это своего рода амулеты защиты. Я много видел их. Однако символы на этих амулетах мне не понятны.       Чимин надел очки:       — Вы позволите мне, профессор?       — Да, конечно, Чимин. Пожалуйста.       Чимин долго смотрел, сравнивал символы на полосках и потом повернулся к остальным:       —Это невероятно! Это не защита от духов. Это заклинание, оно призывает духов, чтобы наказать обидчиков. Меня смущают вот эти надписи, — Чимин аккуратно указал на часть знаков.       — А что с ними не так? — спросила Саша, которая стояла рядом с Тэхеном, положив руку ему на плечо.       —Дело в том, что эти надписи на древнеирландском. Это проклятие! Две полоски сильно повреждены и невозможно разобрать, что на них написано, но это явно три части одного текста. И на третьей надпись гласит: «Да покроет их земля и будут они молить о смерти, но не получат ее».       — Жуть…       Минсон быстро перекрестился и со страхом в глазах посмотрел на Накано:       — А это не заразно? Ну, то есть, то что мы трогаем их и…       Саша толкнула того в бок, тем самым прервав парня:       — Ужастиков надо поменьше смотреть, малыш.       — А что вы скажете? — профессор повернулся к Саше и Тэхену.       —Это не чистое серебро, в нем есть какая-то зелёная пыль, плюс какой то другой металл, более точно смогу сказать только после анализа, — Саша передала полоски Тэхену.       — Судя по изменениям цвета и стилю, в котором их изготовили, этим амулетам где-то лет четыреста, а может и больше. Нужен точный анализ.       Профессор перешёл к следующей находке. Это была ваза, закрытая крышкой. Внутри оказались маленькие, зелёные камни с коричневыми пятнами, словно их специально чем то смазали.       — Этот сосуд был единственным уцелевшим, остальные девять были разбиты. Но внутри у всех было одно и тоже. Вы же уже поняли что это за камни? — Чонгук спросил у собравшихся.       — Нефрит! — Тэхен, который рассматривал несколько камней в ладони, ответил сразу.— Это нефрит. А вот пятна на камнях… Мне кажется, это кровь.       — И последняя находка. Эта шкатулка с рукописями. Я ещё на фотографии понял, что это не бумага. Это кожа, очень тонкая и хорошо обработанная кожа.       С этого момента все молчали и следили за тем, как Чимин бережно раскладывает листы на стеклянной поверхности стола. Как внимательно читает каждую страницу записной книжки, найденной вместе с рукописями, и делает заметки у себя в тетради. Минут через сорок молчаливого изучения Чимин с озадаченным видом сел на диван.       — Ну что? Что там написано?       Джесон задал вопрос, который мучил всех. — То, что записная книжка принадлежала человеку, который работал на рудниках, мы и так поняли. И судя по этим камешкам, он занимался добычей нефрита. Там он отмечал, сколько камней добыл, как прошёл рабочий день, и не указывает, что это за камни. Но мы с господином Накано не смогли разобрать текст на пергаментах.       Чимин закрыл глаза ладонью, чтобы собраться мыслями и объяснить все так, чтобы ничего не упустить:       — Вы, наверное, все слышали о богине Кали. В индуизме её считают богиней разрушения и смерти. Но в более древние времена она считалась богиней мести и проклятия. К ней обращаться смели только в том случае, если терять было уже нечего. Или некого. Ибо за помощь богиня всегда забирала что-то важное для того, кто просил помощи. Выполняли просьбу асуры — гигантские демоны, воины Кали, чувствительные ко всем оттенкам человеческой души, которыми они питались. При этом души не умирали, они обрекались на страдания, пока наказание не заканчивалось.       Никто не прерывал Чимина и, кажется, даже не дышал. Обычно весёлый и шебутной Чимин сейчас был слишком серьёзным и задумчивым.       — На этих пергаментах заклинание для призыва армии асуров для наказания. И прошение наказать самым жестоким образом. Текст написан на одном из древнеиндийских языков, про который почти ничего не известно, точнее, известно очень мало. Но там местами использованы слова на старо-гималайском наречии. Я смог разобрать не весь текст. Но суть такова. Что же касается дневника, то там тоже не все просто. Записи прерываются резко, и сырость за долгое время сильно повредила записи. Чудо, что шкатулка вообще выдержала столько времени. В дневнике есть ещё таинственные записи, не знаю, чем писал владелец, но эти записи выцвели и стали невидимыми. И только при определенном попадании света становятся видны следы текста. Над этим надо поработать. Я смог прочитать лишь свежие записи в конце книги. Их написали, скорее всего, те, кто были на яхте.       — Как это? Кто-то с яхты оставил запись в этом дневнике? — Нед прервал Чимина. То, что он был взволнован, заметили все.       — Я так понимаю, что да. Может быть даже это был ваш дядя. Писали, судя по почерку, в спешке. Или же в последний момент…Вот, видите, — указал Чимин на какие- то закорючки. — «Не ходите в тот город, не трогайте ничего. Ничего не берите. Боже, спаси нас! Он проклят. Всё проклято.» Дальше написано карандашом и страница в пятнах. Не утверждаю, конечно, но, кажется, это было последнее, что сделал тот, кто это писал. — «Боже они здесь. Они нашли нас. Господи спаси наши души».       Чимин замолчал. В комнате воцарилась тишина, лишь слышно было, как работает кондиционер. Никто не решался сказать, что думает.       — Я не суеверный человек и, выбирая эту специальность, прочитал очень много всего. — Чимин посмотрел в глаза каждого. — Но в этот раз я считаю что нам надо отдать находки в институт истории и вернуться назад.       Даже профессор, желающий сделать открытие века, молчал, утонув в своих мыслях и эмоциях от услышанного. Нед, заметив нервозность участников, хмыкнул:       — Да ладно! Чего вы все молчите? Только не говорите, что какие-то сказки напугали взрослых мужиков. Саша не в счёт. Хм, проклятия! Бред! Все это чушь, такого не бывает. Вы же историки, вы не должны в это верить.       Он смеялся и пытался развеять тяжёлую атмосферу. И ему это удалось. Только Чимин не стал молчать:       — Дело тут не в трусости. Никто не знает, что произошло на яхте. Запись явно не шутка и не прикол. Я говорю, что это были последние секунды жизни писавшего, возможно вашего дяди. Вам это кажется бредом. Проклятия реальны, хоть их и невозможно объяснить.       — То есть вы предлагаете повернуть назад, когда мы вот-вот найдём то что до нас никто не видел? Если так боитесь, можете остаться тут.       Профессор поднял руку и Чимин, который встал, чтобы ответить Неду, остановился:       — Я предлагаю всем пойти отдохнуть. Дорога была долгая. Завтра после обеда собираемся тут. И я расскажу что будем делать дальше.       Все встали и направились к выходу из зала. Чонгук посмотрел на Тэхена, который что-то писал в своём блокноте, разговаривая с Чимином и Минсоном.       — Только не говори, что ты запал на него. Он сто процентов натурал.       Чон даже не заметил, как друг подошёл к нему сзади. Он усмехнулся и безразлично бросил:       — На кого? На этого серого мышонка из подвала, что ли? Не смеши меня! Что касается натуральности, то это не помеха, если мне действительно это нужно.       — Это да! Но на счёт серой мышки я не согласен с тобой. Он красавчик, а глаза просто вау. Про тело молчу, но думаю там тоже всё окей. — Хосок размышлял на ходу, рассматривая Тэхена, который обогнал их и теперь шёл впереди вместе с Сашей. Та что-то оживленно рассказала ему, и Тэхен смеялся, за что получал от девушки кулаками по плечу. Чон тоже смотрел на них, и почему-то ему не очень понравилось то, что он видел. Раздражало. Почему? Непонятно, но Чонгуку очень хотелось стереть улыбку с лица этого парня. У лифтов Саша сказала, что пойдёт выпить и позвала Тэхена, Хосока и Чонгука. Чон отказался. Тэхен, к удивлению, тоже. А вот Хосок с большим удовольствием согласился. Двери лифтов открылись одновременно. Чон зашёл в лифт и нажал на кнопку, думая что Тэхен поднимется с ним. Но тот поднялся на другом лифте. На третьем этаже, где находились их номера, Чонгук вышел и вновь увидел Тэхена. Тот стоял у дверей второго лифта и вежливо улыбался:       — Да, спасибо! И вам хорошего вечера. Увидимся!       Он ушёл к себе в номер. А Чон стоял ещё какое-то время в коридоре и ошарашенно смотрел в пустой лифт, из которого только что вышел Тэхен, пока двери наконец-то не закрылись.