В день, когда сошлись звёзды

      Бэй Доу устало провела по лицу широкой ладонью. Весь её вид выражал негласное отношение Капитана к утреннему собранию. И судя по тем коротким взглядам, полным немого упрёка, что кидала на неё Нин Гуан, причина крылась в самой Бэй Доу. Заявленные темы стали тому косвенным подтверждением — ничего важного, что бы требовало срочности и полного состава Цисин. О чём периодически и старалась высказаться Капитан, но всякий раз была вынуждена прикусить язык под пристальным взглядом янтарных глаз.       Происходящее между этими двумя интересовало меня в последнюю очередь. Мысли судорожно вытесняли воспоминания прошлого вечера, наперебой предлагая одно и то же по кругу: проверить собранные вещи, поговорить с Янь Фэй насчёт поставок в Мондштадт и Бэй Доу по поводу Казухи. К тому же меня ждал Рагнвиндр, чтобы попрощаться. Он наверняка уже успел собраться и теперь раздраженно подсчитывал каждую секунду, которую я у него отняла.       — И последнее, прощание с Кассиопеей. — Собственное имя выдернуло из раздумий. Взгляды собравшихся обратились ко мне. Многие ещё не отошли от праздника, щурясь и сдерживая зевки. — Раз уж уговорить тебя остаться не вышло, то мы должны организовать тебе достойные проводы.       — Простите за прямоту, но к чему тратить деньги на меня, когда можно вложить их в отстройку города? — боясь вызвать гнев Главы, осторожно заметила я. — Вчерашнее празднество вполне утолило людской голод.       — Она нравится мне всё больше и больше, — усмехнулась Бэй Доу. — Прислушайся хоть раз к дельным советам, а то скоро казну всю растащишь на пироги да пляски.       Щёки Нин Гуан было побагровели, однако та вышла из положения в свойственной только ей изысканной манере: скрыла лицо веером и выдержала паузу, демонстрируя, что подобные колкости вниманием удостаивать не намерена.       — Тогда позволь хотя бы проводить. Без пышных застолий.       — Этому буду рада, — улыбнулась я.       Следующие темы были явно вставлены в качестве «затычек»: монотонные обсуждения нового дизайна площадей; бессмысленный, по словам Бэй Доу, — и я была с ней полностью согласна — выбор нового места под нужды торговцев на ближайший месяц, по итогу не приведший ровным счётом ни к чему; а также скучнейшее обсасывание темы смены труб в канализации. Это бы Нин Гуан могла решить с Кэ Цин и Янь Фэй без участия всего состава. К тому же что здесь было делать мне, имеющей ко всему весьма и весьма далёкое отношение?       Наконец, Глава закончила, подведя итоги, выразив всем благодарность за участие и не забыв одарить Бэй Доу очередным тяжёлым взглядом. Я поспешила к Янь Фэй напомнить о сделке. У той, как оказалось, всё уже было готово. Быстрый штрих — и Мондштадт был внесён в список на поставку.       — Глава Ордо Фавониус непременно отблагодарит тебя, — улыбнулась Янь Фэй.       — Это меньшее, что я могу для них сделать, — подавленно ответила я.       Поблагодарив Янь Фэй, я уже было направилась к выходу, гадая, как сильно достанется от Дилюка, как Кэ Цин окликнула меня, прося подождать.       — Честно, я не читала. — В её руках показался белый конверт. Печать была знакома, навевая не самые радостные предчувствия. — Но у этого Тартальи был такой понурый видок, что пришлось согласиться поработать посыльным. Признайся, чем ты его так огорчила?       — Правдой, — сухо отозвалась я, раздумывая порвать письмо сейчас или сжечь снаружи.       — Ладно, лезть не буду, — улыбнулась Кэ Цин, своей улыбкой вынуждая и меня ответить тем же. — Но будь осторожна. — Она вмиг посерьезнела. — Фатуи — не самые паршивые союзники. До поры до времени, как ты и сама уже поняла.       Я молча кивнула. Спорить было бессмысленно — я полностью поддерживала мнение Кэ Цин. Снежная подкупала золотом и мнимой защитой. Ото всех кроме себя. Но и в том была выгода, иначе кто бы встречал Предвестников с таким покорством, пускай и притворным?       Паймон, как оказалось, ещё спала. Недовольно ворча и сетуя на ранний подъём, она всё же начала собираться, услышав о Дилюке. Письмо скрылось среди страниц дневника: здравый смысл всё же взял верх, убедив пока приструнить гордыню и открыть его на трезвую голову. Возможно, та самая трезвость застанет меня во время плавания среди бушующих волн и ледяного дождя. Возможно, на пути к третьему по счёту Архонту. А возможно, и никогда.       Паймон предложила повести, дабы избежать столкновения с горожанами. Изредка их полные восторга крики вынуждали оборачиваться и махать руками. Моё лицо в такие моменты наверняка выглядело глупо, а вот сердце радостно подпрыгивало от неожиданно обрушившейся популярности. Многие явно желали моего внимания ради решения собственных проблем. Но что же я могла им дать? Обещания поговорить с Нин Гуан или утешение, да и те через Паймон? Людям представлялось всемогущее существо, а не девчонка, сама едва ли созревшая для самостоятельности.       Когда же нам, наконец, удалось выбраться за город, солнце уже приветливо грело первыми лучами. Оно успело разогнать утренние тучки и пробудить ранних пташек. Их трели так и влекли подойти ближе, отложить спешку и насладиться прекрасной мелодией у корней высоких деревьев. Но выражение лица Рагнвиндра, испепеляющее взглядом даже в мыслях, напротив, подстегивало поторопиться.       Мы успели почти в самый последний момент. Дилюк уже запрягал единственную лошадь. Встретил он, естественно, фирменным укором. Затем всё же сменил гнев на милость, слушая болтовню Паймон об угощениях вчерашнего вечера.       — Жаль, тебя не было, — без тени лжи сказала я.       — Что, боишься, что не услышал твою душещипательную речь? — усмехнулся тот и на моё удивление добавил, — ты справилась лучше, чем я ожидал. Верный признак того, что я тебе больше не нужен.       Мои пылкие отрицания сказанного им Дилюк встретил с улыбкой. Неестественно мягкой и шедшей ему куда больше извечной хмурости.       — Передай это Джинн, пожалуйста. — Я протянула дневник и кулон, встретившись с недоумением в багровых глазах. — Свою роль они уже выполнили. И поблагодари всех от меня.       — Сама поблагодаришь, — бросил тот, взбираясь на козлы. — Письма прийдут вскоре.       — Я уеду. Довольно скоро.       — Расстояние — Шварцу не помеха. — Он пристально посмотрел на меня, прежде чем произнести: — не забывай, кем ты была и кем стала сейчас. Сила туманит разум, как любовь — сердце.       Колёса устало скрипнули, словно давали негласный старт долгому путешествию до Мондштадта. Взгляд проводил повозку до первых деревьев, скрывших её густыми ветвями.

***

      Взгляд Казухи заставил напрячься. Уж слишком серьезно тот впивался им в меня, слишком много противоречивых чувств боролось в нём. Бэй Доу не спешила с объяснениями, озабоченная собственной головной болью. Справедливое, но излишне лицемерное замечание о выпивке и вине самого Капитана благо осталось мною невысказанным.       — Даже не знаю, как начать этот разговор, — наконец, нарушила тишину она. — Поэтому юлить и растягивать его не буду, а скажу прямо — Казуха просит твоей помощи с Архонтом Инадзумы. Хотя как помощи. Скорее уж, прямого вмешательства в дела страны.       — Предлагаете избавиться от ещё одного бога? — спокойно спросила я, явно удивив ровностью собственного голоса Капитана.       — Верно. У тебя это на редкость славно выходит. Однако окончательное решение за тобой, обдумай всё хорошенько. Сёгун Райден — нельзя назвать дипломатичной, как Моракса или Барбатоса. Я бы предпочла держаться подальше от неё и Инадзумы в целом, вот только Казуха не оставляет надежду вернуть на родину мир.       Сёгун Райден. Всё, что я слышала о ней можно было уложить в пару предложений, не прельщающих простотой предстоящего дела. Скудный опыт общения с Архонтами, пускай и самыми мирными из них, оказался весьма неприятным. Несмотря на все грехи, даже Чжун Ли сложно было упрекнуть в неразумности и излишней любви к силовым методам. Венти так и вовсе был олицетворением свободы. Та, конечно же, укладывались в его субъективные и весьма размытые рамки представлений о жизни, и всё же воинственным и несклонным к переговорам его нельзя было назвать от слова «совсем».       — Хорошо, — кивнула я, чем вновь вызвала растерянность Капитана. — Мне нечего терять, да и делать здесь тоже нечего. Я согласна.       Казуза в нетерпении повернулся к Бэй Доу и после её обрывистого ответа расплылся в улыбке. Мы не были близко знакомы, но его загоревшиеся надеждой глаза и неожиданное воодушевление на лице явно нечасто посещали Казуху. Бэй Доу что-то проворчала про скорую отправку и выпроводила меня из кабинета на палубу. Матросы провожали долгими взглядами, верно гадая, чем закончились переговоры, пока одна девушка, та самая, что запомнилась мне по недружелюбному настрою в первые дни знакомства с Капитаном, напрямую не спросила, отправлюсь ли я с ними.       — Да, — кивнула я, замечая, как на лицах многих застывает растерянность. — Кажется, нам предстоит долгое путешествие. Надеюсь, сможем если не сдружиться, то хотя бы стать друг другу верными помощниками в нём.       Я поклонилась и поспешила спуститься, мельком увидев уже удивление заместо растерянности. Возможно, от меня ждали высокомерия или откровенного пренебрежения. Возможно, чего-то иного.       Паймон была готова и, завидев меня, налетела с вопросами.       — Инадзума, значит, — задумчиво протянула она. — Я там не была, так что сказать ничего не могу. Да и языка не знаю.       — Придётся учить самостоятельно, — пожала плечами я, раздумывая, где бы могла быть Нин Гуан. Та, однако, не заставила себя искать, явившись ко мне самолично. Её взгляд как всегда выразил куда больше слов. Полный сомнений и тяжкий раздумий, он сверлил меня до самого конца разговора. Согласие на книги Глава дала. С неохотой, настоятельными просьбами беречь их, держать подальше от воды и в случае кораблекрушения постараться сохранить в целости и сохранности.       — Бэй Доу — не самый понятливый человек, но как капитан она успела зарекомендовать себя. Можешь не слушать её болтовни о жизни, но если дело касается работы, я бы вверила ей собственную жизнь. — Нин Гуан вновь посмотрела на меня. Янтарные глаза подёрнулись дымкой, погружая ту в воспоминания. Когда они прояснились, Глава улыбнулась мне и с неожиданной нежностью произнесла: — пускай удача улыбнётся тебе и в стране вечных молний, Кассия.

***

      Объятия Кэ Цин — крепкие и долгие — ещё чувствовались, когда гавань Ли Юэ превратилась в крохотную точку. Просьбы Гань Юй и Янь Фэй навещать звучали, вторя плеску волн. Мягкие взгляды Е Лань и Тяня, казалось, молчаливо желали доброго пути до сих пор. Вспомнился и ещё один — тяжёлый, болезненно впивающийся. Тарталья остался вдалеке, так и не решившись подойти ближе. Тем лучше. Ещё одна любовная драма никак не вписывалась в будущие планы. Невольные мысли, высказавшие сомнения, пропали под строгим натиском холодной рациональности. Сердце чуть попротестовало, прежде чем обидчиво вернуть пульсу спокойствие.       Пальцы коснулись зеркала, доставая его. Я вгляделась в собственное отражение. Страх увидеть в нём не себя кусал совсем легонько, будто и сам был не уверен, стоило ли ему заявлять о себе. Отражение не менялось, только искажалось от случайных капель. Ликорис без труда поместился между створками. Как и бутон сесилии, сорванный с Глаза Венти. Я замерла вглядываясь в грубую красноту одного и чистую белизну другого. Раздираемая двоякими чувствами, я надавила на крышку, слыша приглушенный щелчок. На сей раз прощание затянулось до неприличия, и лишь случайный порыв ветра, качнувший корабль, вынудил разжать пальцы. Зеркало подхватили быстрые волны, пряча его от предательски защипавших глаз. Внутри вновь разлилось облегчение. Оно опустилось плотным покрывалом, укутало, сжало, настойчиво убеждая в правильности выбора. Сердце ожило, как и проклятая память. Они наперебой принялись в панике терзать душу, пока резкая мысль, что велела затихнуть, не оборвала их. И они ушли, обещая ещё напомнить о себе долгими одинокими вечерами.       Позади послышался топот маленьких ножек. Паймон прильнула ко мне, молчаливо предлагая разделить и тоску, и радость на двоих. Я улыбнулась ей, пообещав вечером нарисовать бумажные пазлы и почитать на ночь.       Впереди маячили приближающиеся тучи. Налитые свежим дождём и гневно мечущие молнии, они радовались, предвещая ненастье.       Ничего нового, впрочем.