Записки Капитана

Гортанное «Аррр!» в последний раз вырвалось из горла, прежде, чем Шепард поняла, что снова может мыслить и членораздельно говорить. Резко вернулось собственное «Я», заставив, наконец, остановиться. Она разумна. Жива. Больше не нужно никуда бежать. Опустив взгляд на собственные руки, пронизанные сияющими нитями, точно повторяющими узор сосудов, Джейн моментально всё поняла. Она — хаск. Одна из тех, кого убивала ранее. Отражение в разбитом окне окончательно подтвердило это, показав уродливую морду, глаза которой горели странным зелёным светом. Возможно, в этом и была причина внезапного «пробуждения»? Дальнейшим размышлениям помешала накатившая волна злости, которая вызвала сильное желание вновь заорать в пустоту, расколотить это стекло на кусочки и больше никогда не видеть себя такой, но холодная, выработанная годами выдержка быстро подавила эти эмоции. Она спаслась с Мендуара, стала единственной выжившей на Акузе и для чего-то буквально вернулась из мёртвых сейчас. Если жизнь упорно не хочет её отпускать, значит, не просто так. Оглядевшись, Шепард заметила ещё несколько хасков с жадно разинутыми ртами, которые, судя по погасшей подсветке, были окончательно мертвы. А вокруг простиралась пустыня, в которой стала некогда процветающая колония: лежащие в руинах здания, обломки бронетехники Цербера и разбросанные повсюду тела тех, кто уже давно перестал быть людьми вперемешку с трупами тех несчастных, кто не успел или же попросту не смог отсюда сбежать. Здесь произошла настоящая бойня. В каких-то полустёртых остаточных и казавшихся чужих воспоминаниях, Джейн тоже принимала в ней участие, прыгала, била и рвала когтями всех, кто попадался ей на пути. Она не чувствовала боли, страха, только непрерывный зов, который заставлял идти вперёд, невзирая ни на что. И сейчас он, наконец, прекратился. «Сколько же времени прошло?» — возник в голове вопрос, отсылающий к той, уже несуществующей жизни. Шепард вспомнила, как впервые ступила на «Нормандию» — экспериментальный фрегат, ставший одним из первых значимых жестов мира в отношениях турианцев и людей со времён ВПК. Она помнила лёгкое прикосновение к своему плечу Найлуса и его спокойный доброжелательный взгляд, радостное волнение от того, что именно ей предложили стать первым человеческим Спектром. Казалось, вот он — тот самый день, когда приложенные ранее усилия наконец-то дали свои плоды. Её заметили. Дали шанс исправить фатальную ошибку на Акузе и сделать первый шаг, чтобы изменить мир к лучшему. И мир изменился, но совсем не так, как ожидалось. Она опять провалила задание, позволив врагам захватить древнюю реликвию. Шепард понимала, что, оставшись втроём, они бы не смогли остановить целую армию, но это не успокаивало. Наоборот, она часто думала о том, какова же была цена этой оплошности? К сожалению, ответа на этот вопрос не было. Оставалось только бродить среди обломков в попытках найти хоть кого-нибудь знающего, или хотя бы оружие, чтобы попытаться пустить себе пулю в лоб. И то от этого уже вряд ли будет больно. Боль. Последним, что Шепард помнила посреди разрушенного Иден Прайма, был разрывающий тело шип, болтаясь на котором, она могла только хватать ртом воздух и бессильно наблюдать за тем, как напарники упорно отбивались от превосходящих по количеству врагов, а стройные ряды гетов направлялись к исследовательскому комплексу. Протянув руку, Шепард попыталась использовать биотику, но та отозвалась лишь слабым огоньком. Силы стремительно уходили вместе с жизнью. И тогда было сложно понять: настолько ли сильна физическая боль или же это последний крик умирающей души, неспособной ни на что-то повлиять. После этого уже не чувствовались ни усталость, ни пули. Возникло ощущение подступающих слёз, но механические глаза не умеют плакать. У них даже нет век, чтобы закрыться. Шепард знала, что хаски всегда блуждают стаей, и ей стало тревожно от одной мысли о том, что одними из этих монстров окажутся её напарники. Шепард упорно отгоняла мрачные переживания. Вдруг у них всё получилось? Хоть это и казалось невозможным, она продолжала верить. Лейтенант Аленко и сержант Уильямс были хорошими солдатами, которые никогда не отступали, а она… просто умерла от нелепой случайности, лишний раз не посмотрев под ноги. Но тревожные догадки Шепард сбылись. В одном из лежащих на земле хасков она смогла разглядеть до ужаса знакомое лицо. Несколько минут она пристально смотрела на него, отказываясь верить своим глазам, после чего решилась на крайний шаг. Кайден заслуживал покоя, а не превращения в это. Замахнувшись, чтобы окончательно добить своего товарища, пока тот не «проснулся» и подобно ей не осознал в кого превратился, Джейн столкнулась со странным зелёным огоньком, который резко зажегся в его глазах и замерла. Кулак застыл в паре сантиметров от его лица, а когтистая рука Кайдена медленно отвела его в сторону. — Зря остановились, мэм. Шепард на секунду показалось, что он усмехнулся, но в искажённом электронном голосе было сложно различить эмоции. — Лейтенант… — низко пророкотала она таким же механическим тоном, нагнувшись к напарнику и протянув руку. В голове что-то начало проясняться, даже закрутилось чуть больше обрывков мыслей, среди которых были и слова извинений, но Джейн понимала, что они были бесполезны, и если Кайден набросится на неё, то это будет неотвратимо и по крайней мере заслуженно. Но вместо проявления агрессии он спокойно встал на ноги. — Похоже, уже нет смысла искать маяк, — устало произнёс он, осматриваясь по сторонам. — Интересно, хас… точнее, мы переубивали здесь всех? — Ты первый, кого я встретила, — не сразу ответила Шепард, стоя к нему спиной. Она так и не решилась вновь взглянуть в глаза своего напарника, упорно держа в памяти совсем другое лицо. Лейтенант Аленко был талантливым биотиком, хорошим бойцом, имел стремительно растущую карьеру и любящую семью, ждущую его дома. Он должен был остаться жив, как и те пятьдесят ребят, оставшихся на Акузе и обеспечивших ей повышение. Сомнительный подвиг, который Шепард старалась вспоминать как можно реже, и сейчас вновь раскрывшийся кровоточащей раной. Тем временем Кайден словно невзначай поднял с земли один из множества брошенных на поле боя пистолетов. «Лезвие», чей серый корпус так гармонично теперь лежал в потемневшей руке хаска. — Вы явно не рады второй жизни в таком виде, Шепард, — отдаленно начинает он. — Я тоже. Говорят, самоубийство — большой грех, но я не настолько верующий, после такого тем более. … А вы знали, мэм, что Канада была одной из первых стран Земли, разрешивших эвтаназию?.. — К чему вы клоните? — Джейн до сих пор не могла понять, пытается ли Кайден насмехаться над ней или же говорит серьёзно. Сраный микрофон вместо голосовых связок снова сожрал всю интонацию, сделав речь сослуживца монотонной и от этого весьма двоякой, но красноречивый щелчок затвора моментально прояснил всё. — Могу оказать вам услугу. Ствол «Лезвия» поднялся, целясь ей в лоб. Ещё мгновение, и жалкое существование в давно умершем теле будет окончено. Отличный подарок от своего подчинённого, с которым тот почему-то медлил. — Чего ждешь? Она стояла неподвижно, словно дразня его, хотя внутри вместе с глубоким отчаянием и отвращением к себе боролось упрямое нежелание расставаться с новообретённой жизнью, пусть и весьма специфичной. Медленно текли секунды, но в итоге так ничего и не произошло. Кайден убрал пистолет, покачав головой. — Простите, мэм. Не могу. Не знаю, что на меня нашло. Шепард флегматично кивнула, прекрасно зная, что если прикажет выстрелить ей в голову, то рука Аленко уже не дрогнет и подарит долгожданный покой, но она не стала пользоваться этой уникальной возможностью. Спокойно взглянув в его лицо и встав сбоку, Шепард спросила: — Кстати, сержанта Уильямс не видел? — Нет, — отозвался он, — но зная её, она бы ни за что не сдалась живой. Я тоже, когда оказался отрезанным от вас, понял, что это конец, и решил унести с собой как можно больше этих тварей, — Кайден мрачно сверкнул ярко-зелёной подсветкой, что сделало в его лицо в темноте ещё более жутким, — но они, похоже, посчитали, что таким я пригожусь больше. Какое-то время я ничего не помнил, а затем снова увидел вас. Наверное, единственная хорошая вещь за последнее время. «Он рад меня видеть!» — эта мысль немного улучшила ранее подавленное настроение Шепард. — «Даже после того, что недавно произошло. Мы настолько обезумели, что едва не прикончили друг друга». Это было слабым утешением, крошечным, посреди пугающего своей тишиной некогда масштабного поля боя перед ними. Солдаты Цербера — Шепард не помнила их, когда они пришли за маяком, — кажется, поменявшийся ландшафт…? Боже, сколько же времени успело пройти?.. — Как себя чувствуешь? — спросила она вместо этого, прекрасно понимая, что задала неуместнейший в данной ситуации вопрос, но нетрудно было догадаться, что Аленко сейчас наверняка переживает что-то похожее. — Сойдёт, — скептично произнёс Кайден, — было бы ещё лучше, если б в моём боку не зияла эта дыра. На языке завертелись подобные предшествующему уже новые глупые вопросы, но Шепард не стала их озвучивать. «Конечно же ему не больно! По крайней мере физически, ” — сердито одёрнула себя она, вспомнив собственные подранные в нескольких местах руки. Будучи живой, это бы очень мешало сражаться, но сейчас не являлось проблемой. Идти вдвоём было приятнее. Особенно, когда руины постепенно начали оживать. То тут то там медленно поднимались другие, ранее казавшиеся мёртвыми, хаски. Безрукие, безногие, даже те, кому ранее снесло большую часть тела. Это было настолько жутким зрелищем, что они невольно замерли, стоило группе хасков закопошиться неподалеку. Невзирая на то, что сами они стали чем-то подобным, вернувшийся человеческий разум испытывал лишь отвращение и подсознательный страх. — Идем. Отвлекшись, Джейн заметила на своём плече такую же изуродованную руку, которая непроизвольно приобняла её, и в ответ Шепард сама прижалась к напарнику ближе, чем дозволял устав. Они опять были вдвоём против толп монстров и инстинктивно готовились к нападению. И не зря. Один из «проснувшихся» тут же вгрызся в ногу Кайдена, продолжая повиноваться своим диким инстинктам. Второй же попытался прыгнуть на Шепард, но тут же получил жёсткий удар кулаком в лицо, после чего бессильно повалился на землю. Пара точных выстрелов «Лезвия» заставили упокоиться уже обоих. — Похоже, это кто-то из мирняка, — Шепард разглядела на телах порванные и полусгнившие остатки повседневной одежды. — Считаешь, мы были настолько усердными, что перебили уже всех, кто не стал «этим»? — ядовито произнёс Кайден. — Скоро узнаем. Смотри. Капитан указала на группу, в которой было около десятка хасков, которые пока не замечали их и что-то обсуждали между собой. — Что будем делать, капитан? — Попробуем поговорить. Есть шанс, что удастся избежать столкновения. Если же нет — сам знаешь, что делать… — Да, — коротко кивнул Кайден, не задавая лишних вопросов. Оба знали, что биотика навсегда потеряна, а большая часть оружия была непригодна для их рук, из-за чего оставалось полагаться только на подобранное ранее «Лезвие» и физическую силу, которая полностью нивелировалась численным превосходством. — Эй! — Джейн обратилась к группе хасков, привлекая их внимание. — Мы — бывшие офицеры Альянса: капитан Джейн Шепард и лейтенант Кайден Аленко. Были отправлены сюда на задание, и как видите, закончилось оно не совсем гладко. «Проснулись» совсем недавно, имея за спиной очень много вопросов, как и вы. Поэтому предлагаю объединиться. Кайден ободряюще зашел ей за спину; даже если хаски атакуют, то они к этому готовы. Такая смерть была явно лучше банального самоубийства. После коротких переговоров между собой и небольшой паузы один из группы, на чьём теле Шепард безошибочно узнала покорёженные остатки брони Альянса, вышел вперёд и протянул руку в знак приветствия: — Бывший капитан вооружённых сил Альянса Митч Филлипс, рад знакомству. Это мой отряд. Точнее, то, что от него осталось. Остальные же… Были потеряны. — Что случилось? — поинтересовалась Шепард, вспомнив, что у Эшли был совершенно другой командир, и эти ребята наверняка были отправлены позже, возможно, с той же самой целью, что и она. Либо же для сражения с Цербером, чья техника была разбросана здесь повсюду. — Жнецы. — коротко бросил новый знакомый. — Садитесь, это будет долгая история…