Проклятая кровь

Прислушавшись, Фугаку улавливает едва заметный звук — чья-то нога проскользнула по сухой земле. Судорожный вздох приглушен, словно кто-то пытается скрыть дыхание, прижав ладони к лицу. Фугаку входит в дом, ощущая, как прогибаются доски под его ногами. Останавливается, давая время глазам привыкнуть к полумраку дома. Осматривается, замечая на полу у двери отпечаток ладони: судя по размеру, скорее всего, это подросток или женщина. Но главное — рядом с отпечатком начертан незнакомый ниндзя знак, резкие линии нарисованы неряшливо. Россыпь капель довершает картину, позволяя Фугаку предположить, как женщина, торопливо вспоров ладонь, рисовала на полу руну. А потом, не доверяя охранному знаку, пыталась забаррикадировать дверь. Она успела пододвинуть стол. Лавку же подтащить уже не осталось времени. Левша, определяет Фугаку по еще одному отпечатку ладони на лавке. Дверь просто сорвали с петель, вырвав засов; он все еще висит на одном гвозде. Два других валяются на полу, поблёскивая еще не успевшими проржаветь шляпками. Он успевает сделать еще пару шагов, когда внезапно за спиной взвывает Мира. Вопль быстро набирает силу, переходя в визг. Сама ведьма, лишь сделав шаг в дом, отшатывается назад, пытаясь выскочить. Но неосторожно врезается в косяк и падает на пол, продолжая вопить. Из-под нее валит дым, наполняя избушку характерной вонью горящего мяса. Тварь отдергивает обожженные руки от пола, пытаясь то ли встать, то ли выползти из дома. Не раздумывая, Фугаку бросается к спутнице, подхватывая женщину на руки. И едва не крякает от неожиданности: Мира явно прибавила в весе с их путешествия по заснеженным просторам мира Ооцуцуки. Обезумев, ведьма вопит, похоже, даже не понимая, что пытается сделать Фугаку, извиваясь в его руках всем телом. Хуже того, она становится все тяжелее, оттягивая руки вниз. Даже направленная чакра не сильно ему помогает удержать ведьму. В итоге, из последних сил, Фугаку, сконцентрировав чакру в ногах, отталкивается от пола, буквально вываливаясь из злополучного дома. Грохнувшись на землю, Мирайши зло шипит, перекатываясь по мху и едва не раздавив своего спасителя. Ее тело начинает вытягиваться, окутываясь тьмой. Глаза горят, черты лица искажаются. Подскочивший к ней Нимрог тут же прижимает взбесившуюся тварь к земле, вдавливая ее голову в мох. Та машет руками с отросшими когтями, пытаясь скинуть со своей шеи руку демона. В ответ Нимрог выпускает собственную ки, придавливая ведьму. Мирайши замирает. — И что, блядь, это было? — уточняет резко потяжелевшим голосом Нимрог. — Пусти, — хрипит ведьма. — Да ща! Нашла дурака! — Она начала гореть, — поясняет ситуацию Фугаку, прокашливаясь и ощупывая ребра — не поломал ли?.. — Там в доме, похоже, была ловушка. — Ага, — глубокомысленно изрекает демон, так и не отпустив ведьму. Впрочем, та вроде перестала сопротивляться, лежит тихо. Фугаку было делает шаг к ним, чтобы осмотреть ранения Миры, но внезапно наталкивается на предостерегающий взгляд Нимрога. — Не подходи! — предупреждает его демон. — Сходи вон лучше посмотри, кто там прячется. А мы тут как-нибудь сами. Фугаку оглядывается на злополучный дом. Медленно встает, подходя к демонам. Это неправильно и нерационально, но он все равно опускается рядом. Аккуратно берет руку Миры, разворачивая так, чтобы оценить ущерб. Там, где кожа ведьмы соприкасалась с досками пола, она опухла, покраснела и покрылась белесыми струпьями от лопнувших пузырей. Осмотрев руки, Фугаку задирает юбку, отмечая, что ткань не пострадала. Зато бедра и ягодицы припухли, словно ведьма села на раскаленный лист. Но больше всего досталось ступням — здесь кожа обгорела сильнее всего. — Пусти, — просит он Нимрога. — Надо промыть. — Ты бессмертный, что ли? — усмехается тот. — Отпущу — и она кинется. Несмотря на собственные слова, Нимрог медленно разжимает пальцы. Впрочем, его прогнозы не оправдываются. Мирайши остается тихо лежать, только дышит глубоко и размеренно. — А если, пока ты тут возишься, ваша добыча удерет? — наблюдая, как Фугаку достает из аптечки мазь и бинты, интересуется демон. — Кто бы там ни прятался, он уверен, что дом его защитит, — делится выводами Фугаку. — Иначе бы давно удрал. Кровь успела подсохнуть, значит, прошла как минимум пара часов после нападения. А он все еще здесь. Положив медикаменты рядом с аякаши, Фугаку встает. Еще раз тщательно осматривает дом и, так и не найдя ничего подозрительного, идет внутрь. В этот раз Учиха не тратит время на предосторожности. Присев рядом с входом в подвал, Фугаку отыскивает пальцами зазор в досках, подцепляя крышку. Резкий рывок. Снизу раздается тоненький полный ужаса визг. Темная тень крысенком шарахается в сторону. Спрыгнув в подвал, Фугаку не тратит время на уговоры, а просто хватает силуэт за ногу, подтаскивая отбивающегося и не перестающего вопить ребенка к себе. Тот в панике молотит руками и ногами куда попало. Будь на его месте генин, это, конечно, могло бы стать проблемой. Но это просто обычный ребенок, и его удары слишком слабы. И все же его приходится хорошенько встряхнуть, когда мальчишка, извернувшись, пытается укусить Фугаку. Худенький, чумазый паренек лет десяти-одиннадцати на вид, одетый в кафтан из оленьей шкуры, расшитый бисером на груди. — Тихо ты! — все же рыкает на него ниндзя. — Я не причиню тебе вреда! — Демон! Демон! — истерично вопит мальчишка, продолжая брыкаться, пока Фугаку вытаскивает его из подвала. — Я человек! — предпринимает еще одну попытку Учиха. Паренек снова дергается, пытаясь вырвать ручонку из крепкой хватки мужчины. Потом все же затихает, дико оглядываясь. Фугаку тянет его на улицу, но мальчишка вновь упирается. — Нельзя! Нельзя выходить! Он там! Там! В дверном проеме появляется широкая фигура Нимрога. — Привет, — улыбается демон. — Кто это тут у нас? — Не скалься, — одергивает Нимрога Фугаку, вновь потянув мальца за руку к выходу. Тот, в попытке задержать ниндзя, плюхается на попу, цепляясь свободной рукой за край досок. — Нельзя! Дом защищает! Нельзя выходить, — скороговоркой почти кричит ребенок, заливаясь слезами. — Там… там… он меня съест! — Подбери сопли! Ты уже взрослый для истерик, — не выдерживает Учиха. — Да ты просто гений деликатности, — восклицает Нимрог. — Сама чуткость! Демон присаживается на корточки на пороге, доверительно глядя на мальчика. — Эй, все нормально. Тут никого кроме нас нет. А мы крутые воины, мы не дадим тебя другим в обиду. Иди сюда! — ласково уговаривает аякаши ребенка, впрочем, так и не переступив порога дома. Мальчик и правда успокаивается, всхлипы становятся тише. Он уже было подается вперед, но внезапно замирает. — А почему ты не заходишь? — подозрительно щурится на демона ребенок. — Не хочу тебя пугать, — тут же отвечает Нимрог. — Посмотри, мой друг зашел в дом и сильно испугал тебя. Мальчик, затихнув, поднимает взгляд на Фугаку. — Эй, — продолжает налаживать контакт с ребенком демон. — Как тебя зовут? — Аксик, — говорит парень и тут же испуганно прикрывает рот рукой, но потом, вновь покосившись на Фугаку, кивает. — А вас как зовут? — Я… — У ниндзя нет имен! — опережает Нимрога Фугаку. Нимрог задерживает на нем осуждающий взгляд, но потом вновь улыбается мальчику. — Я слышал крик, — вспоминает ребенок, хмурясь. — Это ты кричал? — Нет! — демон разводит руками, убеждая парнишку. — Это на улице было, наша подружка случайно села жопой в костер. Такая глупая! — А ты не врешь? — Аксик встает, недоверчиво дуя губы и глядя на демона исподлобья. — Иди сюда, — зовет его Нимрог, доверительно протягивая раскрытую ладонь. — Тебе страшно? Ты же не хочешь, чтобы мы ушли без тебя? Не хочешь остаться здесь совсем-совсем один? Иди ко мне. И тебе больше не надо будет бояться того монстра. Ребенок сначала сильнее вцепляется в руку Фугаку, но затем расслабляется. А потом, тихо и жалобно всхлипнув, бросается навстречу чудовищу. Руки Нимрога захлопнувшимся капканом резко обхватывают прильнувшего к нему ребенка. Фугаку внезапно останавливается, запоздало понимая, что он и сам не заметил, как пошел на зов демона. Уловив его смятение, Нимрог ехидно улыбается ниндзя поверх худенького плеча. Вот только Фугаку эта улыбка кажется оскалом сытого кота, играющего с глупыми мышатами. Холодный огонь голубых глаз смотрит прямо на Фугаку. Отвести сейчас взгляд — словно признать для Учихи свою человеческую слабость перед древним чудовищем. Но демон просто удивленно приподнимает брови: — Ты-то там чего встал? Пошли отсюда, — подхватив мальчика на руки, Нимрог поднимается. Демон относит мальчика на край поляны и там принимается то ли успокаивать, то ли расспрашивать. Наблюдая за ними, Фугаку размышляет о том, как легко аякаши находят подход к людям. Забавно, что ребенок легко пошел к демону, а его, человека, испугался. Оставив мальчика на попечение Нимрога, Фугаку идет за дом. Завернув за угол, он обнаруживает пристроившуюся у стены Миру. Ведьма, низко склонившись, сосредоточенно рассматривает ступни. — Ты бы все же озаботилась обувью, — ворчливо бросает ей ниндзя. Ответный взгляд Мирайши едва ли не прожигает насквозь. — Своими поделишься? — ядовито цедит ведьма ему в спину. — Бинты возьми и обмотай, — подсказывает Фугаку, оглядываясь. Бинты, как и мазь с флягой, остались перед домом. Судя по всему, Нимрог не стал предлагать помощь ведьме. А та то ли не захотела их брать, то ли не заметила. “Она же хороший ирьёнин,” — напоминает себе Фугаку, — “справится.” Но в итоге он сам возвращается за бинтами. Присев напротив Мирайши, Фугаку выдерживает уничижительный взгляд ведьмы. Да что с этой женщиной не так?! Ему казалось, они уже прошли этот этап их взаимоотношений. Но нет, похоже, у Миры просто стервозный характер, и остается только гадать, насколько еще его сил хватит терпеть ее выходки. С руками ведьма более-менее справилась сама, только кожа еще розоватая, тонкая. С ногами хуже — им явно требуется время на восстановление. — Может, тебе вернуться к себе? — предлагает Фугаку, размышляя, почему бы ему просто не заняться своими делами, а не возиться со строптивой женщиной. И сам же отвечает, вспоминая, что именно Мира спасла его жизнь, сняла приворот и помогла раскрыть связь Микото с Василиском. За это можно и простить ее вечные колкости. — Когда-то тсучигумо заключили союз с Ящерицей, — внезапно поясняет ведьма. — Василиск всегда умел грамотно составлять договоры. Сомневаюсь, что с тех пор что-то поменялось. И единственное, что может им помешать сожрать тебя слишком быстро — мое присутствие. — Хочешь сказать, что моих и Нимрога сил будет недостаточно, чтобы справиться с проблемами? — А говорил, что не дурак, — брезгливо поджав губы, качает головой Мира. — Не будь наивным и не верь всему, что слышишь и видишь. То, что лежит на поверхности — всегда ложь. Размышляя над словами ведьмы, Фугаку подхватывает ту под лодыжку. Кладет ногу на свое колено. Тянется за флягой, поливает тонкой струйкой на ступню, чтобы смыть грязь и прилипшие иголки. Проходится массирующим движением по подошве, между пальцами. Кожа оказывается нежной и гладкой, похоже, Мире удалось восстановить покров, залечив ожоги. Только без защищающих ступни привычных мозолей далеко с такими розовыми пятками босиком по лесу не уйдешь. “И с чего, интересно, у ведьмы такая нелюбовь к обуви?” — гадает Фугаку, мягко обтирая ногу. Ведьма некоторое время наблюдает за его руками, а потом сама подает вторую ногу, укладывая ее на бедро Учихи. Теперь приходит очередь Фугаку следить, как ступня ведьмы медленно скользит по его бедру, застывая в паре сантиметров от паха. — Что ты делаешь? — А что я делаю? — усмехается ведьма, перемещая ступню и чуть надавливая. — Это неуместно, — предупреждает женщину Учиха, берясь за бинты. — То есть когда ты меня лапал, все было уместно? — Это случайность, — устало вздыхает Фугаку, пытаясь игнорировать движения. — Мне жаль, что так вышло. — Уверен? — смеется ведьма, азартно прикусывая губу, перекатывая давление с мыска на пятку и обратно. — Не льсти себе, — но вопреки собственным словам, Фугаку ощущает, как кровь приливает к щекам, а внизу появляется пока еще легкое напряжение. — Это лишнее. — Тогда и ты, дружочек, будь добр не лезть ко мне! — насмешливо тянет ведьма, но ногу так и не убирает. Вскакивать, изображая поруганную невинность, кажется еще большей глупостью, чем терпеть эту издевательскую ласку. Поэтому Фугаку концентрируется на движениях собственных рук, мерно и ровно наматывая ткань слой за слоем. Закончив с одной ступней, Фугаку опускает ногу Миры на землю и берется за вторую. Но прежде чем положить ступню на колено, обхватывает пальцами щиколотку, делая несколько характерных движений вверх-вниз. Ответом ему становится короткий смешок, в котором тонкий слух шиноби улавливает придыхание. Мира отводит глаза, а Фугаку уже спокойно заканчивает бинтовать ступни, но все же не удерживается напоследок от еще одной провокации. Мягким движением скользнув пальцами между пальцев Миры, плотно прижимает ладонь к подушечке под большим пальцем ведьмы. — Не туго? — уточняет он, понижая голос до интимной хрипотцы. — Самый раз, — облизнувшись, Мира убирает ноги, наклоняясь, чтобы рассмотреть работу. Поднявшись, ведьма делает на пробу пару шагов и, довольно хмыкнув, кивает. — Ну что, одного нашли, осталось еще четыре? После слов Мирайши рука как будто сама ложится на припрятанное за поясом танто. Трагедия уже произошла, ее виновник должен был уйти, но отчего-то напряжение снова нарастает. За домом деревья и кустарники растут почти вплотную. Мира втягивает носом воздух, а затем уверенно обходит пышный куст можжевельника, продираясь сквозь молодой подлесок. Оглядевшись, Фугаку примечает на тонких игольчатых листьях пару потемневших капель. А вон там, чуть дальше, белеют свежесломанные ветки. Единственное, что смущает — как-то все слишком неаккуратно выглядит. За кустами обнаруживается высокая и толстая, в несколько обхватов, сосна. Она древним стражем возвышается над подлеском. Ствол с грубой, потемневшей корой, словно обожженный временем, был покрыт глубокими трещинами. Толстые корни выпирали из земли. Под ними бесформенной кучей валялось нечто розовато-серое с синюшными прожилками. “Тихо как…” — отстраненно мелькнула в голове Фугаку мысль. Вокруг сосны, казалось, застыло даже время. Подняв глаза, Учиха и сам замер, на секунду словно выпав из реальности. В метрах четырех от земли на сосне висели люди. Точнее, то, что от них осталось. Животы вспороты. “Вырваны,” — поправляет себя Фугаку, — “Иначе бы был разрез, а не просто окровавленная, выглядящая отсюда черной, дыра.” Снизу кажется, что внутренних органов просто нет. Кожу с голов содрали, обнажив красное мясо лицевых мышц и розоватые ряды зубов, глаза жертв вывалились. Одежда, изорванная в клочья, свисает со своих бывших хозяев тряпьем. Только у одного на ноге уцелел сапог. “Кажется, его пару мы нашли ранее,” — вспоминает Фугаку, прикидывая размер и рисунок вышивки. Судя по тому, что крови тут крайне мало, неизвестный глумился уже над трупами. — Ваша работа? — уточняет Фугаку, прикидывая, что за чудовище могло такое сотворить. — По-твоему, похоже на нашу? — скептически изогнув бровь, Мира обходит сосну. — Нет, после нас они бы не были такими упитанными. Это не тсучигумо, те предпочитают жрать живьем. — И предварительно накачав добычу ядом, — подхватывает со спины голос Нимрога. — Чтобы внутри все в желешечку превратилось. Фугаку оборачивается, одарив демона злым взглядом. Манера тварей подкрадываться сильно раздражает ниндзя. Да и обстановка не располагает к шуткам. Баку уже успел сменить домашнюю юкату на свое привычное цветастое хаори и теперь выделяется на фоне зелени ярким пятном. — Тогда кто еще это мог быть? — вспоминая, что Мира не смогла зайти в дом, в отличие от убийцы, задает следующий вопрос Фугаку. — Какой интересный вопрос! — присев на корточки, Нимрог палкой принимается ворочать кишки. — Может, ниндзя? Простой человек их бы туда не запер… да и зачем? — Ниндзя так не убивают, — сухо открещивается от обвинения Фугаку. — Да ладно?! А вот методы змеиного ученика мне показались весьма эффектными, — тут же напоминает неприятный эпизод демон. — Убить можно по-разному, — соглашается ведьма. — Но к чему воротить тут эту икебану? — Я вот чего не понял, — Нимрог, отбрасывая палку, встает и оглядывается. — А печень с селезенкой где? И остальной суп-набор? Тут только кишки! — Что с ребенком? — спохватывается Фугаку, запоздало соображая, с кем он оставил мальчика. — Спит, — отмахивается демон. — Не ссы, я не голоден. — Чтобы сказать больше, надо искать место, где их потрошили, — подводит итог Мира. — Только зачем? Это не наши дела. Фугаку достает было нож, но Нимрог тут же перехватывает его, останавливая. — Эй, не надо! — Чужое трогать нельзя, — поясняет ведьма. — Не ты повесил, не тебе снимать. В этот раз Учиха все же прислушивается к демонам, и они возвращаются на поляну перед домом. У потухшего кострища, свернувшись клубком, спит мальчик, заботливо накрытый юкатой Фугаку. — Ты что-нибудь у него успел узнать? — уточняет ниндзя, подходя к спящему. — Все, что нам нужно. Можно уходить.