Проклятая кровь

Высокие, словно стремящиеся в небеса, ели стоят так плотно, что между их стволами едва пробивается сероватый свет. Игольчатый ковёр на земле глушит шаги, а густой холодный туман стелется, укрывая землю, будто оберегая свои мрачные тайны. Между ветвей деревьев сплетаются липкие, серебристые нити паутины, которые шевелит едва уловимыми дуновениями лесной ветер. В этих лесах царит зловещая тишина. Иногда воздух разрезает внезапный скрипящий звук, словно старые деревья стонут от тяжести времени. Здесь всё пахнет сыростью, гнилью и чем-то металлическим с нотками ржавчины. Этот лес буквально излучает угрозу, заставляя Фугаку следить за собственным дыханием, будто бы неосторожный вздох способен выдать его невидимым врагам, чьим незримым присутствием наполнен лес. — Это не Коноха! — оглядевшись, констатирует Фугаку. — Ты ж сказал, тебе надо к тсучигумо, — стоящая рядом Мира небрежно ведет рукой. — Ну вот! Мы на самой границе Леса Тысячи теней. — Нет, мне надо домой. Там Нимрог остался! — И что? — Он меня ждет! — Подождет. Порешаем тут твои дела и вернешься к своему Нимрогу. Кстати, я так и не поняла, что у вас с ним за интерес? — Мы друзья, — не желая вдаваться в подробности, отвечает Фугаку. — Кто?! Ты в своем уме? Бездна тебя проглоти! Что удумал… друзья. Ты, дружочек, уверен, что вы с Нимрогом одинаково понимаете концепцию дружбы? У нас не то, что слова такого нет, даже примерного понятия не существует. — Я не могу оставить его надолго в моем доме, — цедит в ответ на отповедь Фугаку. Мира поджимает губы, вздыхает, качая головой. — Твои проблемы, — упирается ведьма. — Просто верни меня в Коноху! — Что ты в него вцепился как клещ? Ничего с ним не будет. Нашел себе дружка-собутыльника, да? — Мира принимается ругаться, пока Фугаку, сцепив зубы, размышляет, что даже Микото никогда не позволяла себе его вот так отчитывать. Его молчание еще больше распаляет ведьму, и та не скупится на брань, лишь сильнее расходясь. — Нимрог, Нимрог… — вполголоса зовет он демона. — Нет, нет! — взмахнув руками, Мира хлопает его по плечу. — Нимрог! — упрямо заканчивает зов Фугаку. Зарычав, Мирайши зло топает и отскакивает в сторону, отворачиваясь. — Здрасти! — за спиной Фугаку через тревожную минуту ожидания раздается знакомый голос. Нимрог стоит посреди леса, довольно улыбаясь. На нем любимая домашняя юката Фугаку, правда, крупному демону она маловата, подвязанная передником Микото. Из-за этого грозный Баку выглядит довольно комично. В одной руке у него чашка с компотом, в другой — надкусанный бутерброд. — Ба! Какая встреча! — с сюпом отхлебнув из кружки, восторженно тянет Нимрог. — Мирайши, ты ли это?! Но та молчит на приветствие: судя по тому, как напряжены ее плечи, ведьма пытается справиться с охватившей ее яростью. — Кстати, прими мои восторги, — подходя ближе, Нимрог салютует Фугаку компотом. — Твоя жена чудесно готовит. Хотя я в принципе люблю человеческую жратву. Но тут прямо вкусненько. — Она что, вернулась? — настораживается Фугаку. — Ну да! — И не заметила подмены? — продолжает допытываться Учиха. — Нет. Я был мил! — И насколько ты был мил? — тут же напрягается Фугаку, чувствуя, как внутри все холодеет. В подтверждение его догадки ведьма заходится злым хохотом. — Ну… а что, нельзя было? — сконфуженно вытягивает губы трубочкой Баку, пытаясь сделать виноватые глаза. — Мы же друзья, забыл? Багровая пелена застилает взор, откликаясь знакомым покалыванием в глазах. Нимрог спешит прикрыться от него чашкой. — Эй, эй, ты чего такой нервный-то? Мира, сложив руки на груди, аж облизывается, с восторгом наблюдая за разворачивающейся драмой. — На нем ее запах, — не упускает возможности подлить масла в огонь ведьма. — И достаточно сильный. — Эй, — возмущенно взрыкивает на ведьму демон. — Нашла время! Что я, по-вашему, должен был делать, когда любимая жена вернулась домой? Конечно, чтобы не вызвать подозрений, обнять ее и поцеловать. И съесть все, что она приготовила! — Все? — подозрительно щурит глаза Фугаку. — Ну, то, что там осталось к ее приходу, — сконфуженно поясняет Нимрог. — Мы мило поговорили, и она пошла отдыхать, ну, а я к вам. Бедняжка так устала с дороги. Не переживай, проснется — не будет ничего помнить. Фугаку только и остается, что закатить глаза, но, кажется, он все же вспылил зря. Пока демоны обмениваются любезностями, Фугаку пытается проанализировать собственное состояние. “Если приворот снят, то почему я так отреагировал? И почему Мира так сильно против присутствия Нимрога?” — размышляет Учиха, наблюдая за противостоянием аякаши. Нимрог, издеваясь, кружит вокруг женщины. Ведьма язвительно шипит на валяющего перед ней дурака Нимрога. Но в какой-то момент Баку останавливается, оборачиваясь к Фугаку: — Так получается, ты уже договорился с Кавайсо? — Я решил, что мои позиции будут весомее, если мальчишка будет у меня, — подбирает относительно логичное объяснение Учиха. Хотя на самом деле он просто не хочет признаваться, что вредная ведьма переместила их сюда из своих владений, не спрашивая его мнения. — И с чего же ты собираешься начать свои поиски? — запихивая остатки бутерброда в рот, интересуется Нимрог. — Надо найти селение, расспросить людей об этом Юне. — О котором они ни хера, скорее всего, не знают, — развеивает его надежды демон. — Ну отчего же, может, и знают, — внезапно поддерживает Фугаку Мира. — Может быть, не под именем Юна, но люди не настолько глупы, как о них принято думать. Как бы ты ни прятался, рано или поздно они заметят того, кто отличается от них. Надо спросить о знахаре или шамане. О том, кто за вознаграждение изгоняет злых духов, а еще лучше — насылает их. О том, с кем не хотят жить рядом и чураются, но если надо скинуть нежеланное дитя или наслать порчу на соседку — бегут к нему. — Или просто сходить сразу к паукам, эти-то точно должны знать, кто и где тут живет, — выдвигает встречное предложение Нимрог. — Сказать-то скажут, — соглашается Мира. — Да только если они сами замешаны в похищении щенка, то припрячут так, что уже не найдешь. — Чем меньше о нас знают ваши сородичи, тем лучше, — кивает Фугаку. — Представимся теми, кто ищет помощи Юна. Фан-ши, как я понял, алчны, скажем, что я готов щедро заплатить за помощь, и он найдет нас сам. — Тогда нам туда, — облизнув зубы, Мира кивает, указывая направление. Нимрог со свистом втягивает в себя воздух, и кружка исчезает из его рук. Довольно улыбнувшись, Баку засовывает руки за пояс, выражая всем видом готовность идти искать местных. — Следует быть очень аккуратными и не касаться паутины, иначе вся ваша конспирация псу под хвост пойдет. Хороший хозяин всегда знает, кто приходит на его землю. Нам с тобой, красавица, надо стать маленькими и безобидными как мышки. Чуть присев, Нимрог театрально разводит руками, оглядываясь, словно в поисках врагов. — Мы станем как ниндзя — шепотом ветра и тенью листьев! — А какой план был у тебя? — все же настороженно хмурится Мирайши, качая головой на кривляния сородича. — Посеять хаос и воспользоваться им, но ваш план мне нравится больше, — легко уступает Баку. — Это будет весело! К тому же путешествовать в компании такой прекрасной и великой женщины — одно удовольствие. Мира скептически выгибает брови на комплимент. — Еще бы яду в тебе поменьше было — вообще цены не было! — беспечно заканчивает Нимрог. Не то чтобы Фугаку был полностью согласен с высказываниями своих внезапных компаньонов, но последняя реплика Нимрога отдается в нем солидарностью с демоном. И пускай последний раздражает своей легкомысленностью, Учиха хорошо осознает, что перед ним опасная тварь, лишь внешне напоминающая человека. Нельзя позволить себе попасться в эту ловушку чужого образа: какой бы умной ни казалась собака, глупо наделять ее человеческими качествами. А он еще слишком мало знает о повадках аякаши. Переведя взгляд на Миру, Фугаку встречается с темным, задумчивым взглядом. Что ж, теперь у него будет возможность понаблюдать за противостоянием двух демонов. И отчего-то мысль, что теперь Мира нашла себе новый объект для острот, вселяет в Учиху недостойное ниндзя ликование. Достав очки с цветными стеклами, Фугаку невозмутимо надевает их, пряча взгляд и мысли. Парик он где-то потерял, это не критично, но собственная несобранность вызывает недовольство. Главное, чтобы разухабистый Баку не подставил их случайно. Но, вопреки опасениям ниндзя, Нимрог следует своему же совету со всей тщательностью. Демоны и человек даже не идут, скользят через угрюмый лес бесплотными призраками. Тщательно следя за тем, чтобы не нарушить этой первозданной и зловещей тишины неосторожным хрустом веточки, коварно скрытой под слоем пожелтевших игл, что укрывают пружинящую под их ногами землю. Мохнатые ели и высокие, ровные, словно столбы, сосны провожают незваных гостей едва уловимым шелестом ветвей. Молочный туман, несмотря на день, стелется плотными слоями, вцепляясь в ноги как живое существо, готовое утащить неосторожных путников в свою мрачную гущу. Воздух тяжелый, влажный, пропитанный запахом хвои, сырости и чего-то сладковато-гнилостного. Если слева лес еще более менее выглядит относительно обычно и как-то даже светлее, то по правую руку он явно гуще и темнее. Фугаку напрягается, глядя на стволы деревьев. То тут, то там виднеются тонкие нити, переливающиеся тусклым серебром, белесыми растяжками оплетающие деревья и кустарники. На некоторых висят сухие листья и застрявшие в паутине веточки. Внезапный сухой щелчок переломившейся веточки заставляет всех троих замереть на месте. Фугаку наклоняет голову, тщательно прислушиваясь, не повторится ли звук. Когда рядом раздается сюпанье. Нимрог, воспользовавшись моментом, вновь приложился к кружке. И в ответ на гневный взгляд Фугаку миролюбиво улыбается: — Расслабься! Лес любит тех, кто приходит в него с миром. Вот только… — ухмыляется демон. — Мирных среди нас нет. Как неудобно вышло… — У тебя рот когда-нибудь вообще закрывается? — шипит на него Мира, зло сверкая глазами. — Когда я в него ем, и то не всегда, — кается Баку. — Че встали-то? Это был зайчик. Люди впереди. Принюхавшись, Фугаку уловил прилетевший с дуновением ветра характерный запах дыма. — Отлично, — вздохнула Мира, видимо сделав те же выводы, что и Фугаку. — Начнем с простого. Она делает шаг вперед, но Нимрог, расправив плечи, перегораживает ей дорогу: — Нет-нет, красавица. Позволь мне! Я просто очарую их своей харизмой. — Ты? Харизмой? — фыркнула ведьма. — Это как волк, рассыпающий овцам комплименты перед обедом. Нимрог лишь усмехается, подмигнув ей, и идет вперед, беззаботно напевая что-то себе под нос. На мгновение Фугаку кажется, что ведьма плюнет ему вслед, но та сдерживается. Но чем ближе они подходят к источнику дыма, тем серьезнее становятся демоны. Мирайши вытягивает шею, словно пытаясь что-то высмотреть или, скорее, вынюхать. Нимрог, наоборот, клонит голову набок, прислушиваясь к чему-то. — Там делать нечего, — наконец определяется с выводом ведьма. — А как же посмотреть? — возражает Нимрог. — На что?! — фыркает Мира и затем едва заметно кивает на Фугаку. Нимрог, не стесняясь недомолвок, тоже оборачивается, рассматривая ниндзя. — Дорогая, мне кажется, ты слишком высокого мнения о нашем герое. Он ниндзя, а не самурай. У этих мораль погибче, а нервы покрепче, да? Пойдем посмотрим. Сбитый с толку, Фугаку недоверчиво щурится, поглядывая на спутников и прокручивая в голове варианты того, что может скрывать от них лес. — Там мертвые! Мы просто потратим зря время! — подводит итог недомолвкам Мирайши. — Не все! Кто-то еще жив. Слышишь? Мира переводит мрачный взгляд на Учиху, едва заметно качнув головой, словно призывая не идти на поводу у любопытства Баку. — Плачет, — подначивает его Нимрог. — Тоненько так, как щеночек скулит. Демоны явно ждут его решения, заставляя Фугаку гадать о подтекстах этого спора. Он словно подброшенная монетка, что должна упасть лишь на одну сторону. Что за идиотизм?! — Вы знаете, где еще здесь живут люди? — ниндзя призывает на помощь логику, отстраняясь от морального аспекта. Нимрог прав, эмоции никогда не были поводом для действия у шиноби. Их жизнь подчинена логике и приказу. Возможно, будь Учиха один, он бы и пришел на помощь пострадавшим. Но при свидетелях он не может показать слабость. Только вот его вопрос остается без ответа, лишь Мирайши небрежно ведет плечом. — Значит, нет причин для спора. Нам нужна информация, — подводит итог разногласиям чудовищ ниндзя. Приняв решение, Фугаку выходит вперед, уже не оглядываясь на демонов. Движения становятся лаконичны и собраны, он движется между елок, готовый к любым неожиданностям. Демоны крадутся за ним, бесшумно и незаметно настолько, что даже Учиха то и дело теряет их из вида. Впереди в просвете между деревьями уже виднеются очертания приземистого, грубо сколоченного из толстых бревен дома. Чем ближе они подходят к лесной хижине, тем тревожнее натягиваются нервы. Воздух будто становится холоднее, а тишина — гуще. Они не спешат выходить на открытое место, сначала приглядываясь к обстановке. Чуть в стороне от дома стойка с сетями и рогатинами. Рядом с ней возок с тушками белок, над которым с гудением кружат мухи. Прямо на земле лежат подготовленные растяжки для шкурок. Похоже, это была стоянка охотников. Перед домом потухшее кострище со сложенными шалашиком дровами, поленья хоть и почернели, но прогореть не успели. Над ним на распорке подвешен походный котелок. Рядом Фугаку замечает валяющуюся на земле ложку. От кострища тянется полоса, будто здесь кого-то тащили. Наметанным глазом он легко читает следы случившейся трагедии. Вон там, на противоположной стороне поляны, валяется расшитый бисером сапог. На его хозяина напали, когда тот, выронив вязанку свежей рыбы, бросился бежать в лес. Почти добежал, но его настигли. И, схватив, судя по содранной и перепачканной карминовыми разводами коре растущего рядом кедра, несколько раз ударили о ствол. Подняв глаза, Фугаку замечает характерные заломы веток: похоже, несостоявшегося беглеца зачем-то затащили наверх. Угловой торец бревна сруба также в крови, а еще Фугаку замечает, что к темной древесине прилипли бледно-розовые ошметки плоти, видимо, сила удара была такова, что какому-то бедолаге просто размозжили голову. Следов борьбы не видно, значит, напали внезапно, быстро перебив мирно готовивших обед охотников. Пока Фугаку осматривается, Мира и Нимрог выходят на поляну. Приходится последовать за ними, вместо того чтобы обойти поляну кругом, предварительно проверив периметр и убедившись, что это не ловушка. Нимрог по-хозяйски сует нос в котелок, роется в брошенной рядом сумке, выуживая из нее флягу. Мира же заглядывает в крошечное окно сруба, обходя дом. Открутив крышку фляги, Нимрог принюхивается к содержимому и затем довольно улыбается. — Архи, — радуется Баку, делая глоток и довольно крякая. — Кумышка! Хороша. Хочешь? Протянув флягу, Нимрог ободряюще кивает. Но Фугаку лишь настороженно приподнимает брови, демонстрируя непонимание такой фривольности. — Водка на молоке, — поясняет демон, по-своему интерпретировав настороженность ниндзя. — Крепенькая. Мира резко отрывается от окна, разворачиваясь к ним всем корпусом и гневно оглядывая мужчин. Нимрог мгновенно убирает руку с флягой за спину. Хотя сомнений в том, что ведьма слышала его слова, нет. Нагло оскалившись на брезгливо выпятившую нижнюю губу ведьму, Нимрог благочестиво поднимает глаза к небу. Фыркнув, Мира отворачивается. А Фугаку возвращается к осмотру стоянки. Интересно, куда делись трупы? Или хотя бы труп. Тот, чьи мозги украшали теперь сруб, явно не пережил такое ранение. Да и жизнеспособность того, которым обмолотили кедр, вызывала сомнение. Хотя теперь мысли нет-нет, но сворачивали с делового лада на размышления о находке Нимрога. Водка на молоке — это вообще как? Обойдя дом, Учиха застывает перед распахнутой дверью. Та, покосившись, висит на нижней петле. На пороге еще один четкий кровавый след, здесь волокли сильно раненого. В доме единственная комната: одна лавка у стены, другая перегораживает вход, рядом — опрокинутый стол. Похоже, кто-то пытался укрыться в доме, забаррикадировавшись, но это его не спасло. На полу Фугаку замечает рассыпанную перед порогом соль и окровавленный грязный платок, наверное, когда-то нарядный, с бахромой. Женщина? Шаринган Фугаку улавливает слабый, едва горящий бледно-голубой очаг чакры ниже уровня пола — гражданский. Стоящая рядом Мира кивком указывает на еще одно белое пятно соли в глубине комнаты. Кажется, там лаз в подвал. Осталось лишь выяснить, кто тот счастливчик, что смог выжить в бойне.