Проклятая кровь

Когда с очередного выбеленного вечерним солнцем скального выступа начинают виднеться красно-коричневые черепичные крыши Итасимы, Фугаку останавливается. Порывшись в подсумке, достаёт запечатывающий свиток. Там запасная одежда, парик и всякие мелочи для маскировки. — А чего не хенге но дзюцу? — присаживаясь рядом Нимрог следит, как АНБУ Конохи переодевается. — Хенге требует постоянного контроля чакры, зачем тратить ресурсы? Разве у вас не так? — Не совсем. Нам не нужна чакра на поддержание выбранной формы, только на переход. И, в отличие от хенге, при уроне оно не слетает. — Удобно, — кивает Фугаку, заправляя волосы под сетку. — Да, — заинтересовавшись, Нимрог вытягивает шею, разглядывая вещи Фугаку. — Не трогай, — предупреждает его ниндзя, когда тот тянется за его сумкой. — Почему? Мы ведь друзья! А от друзей секретов не бывает. Все что твое — то мое! От такого поворота Фугаку теряется. — Погоди… мы так не договаривались! — Мы не договаривались иначе, — поправляет его Нимрог. — Запомни, Шонхор, никогда не принимай предложение того, кто пришел предложить тебе помощь сам. Цена такой помощи может оказаться намного выше, чем было озвучено изначально. Что у тебя в сумке? — Если ты думаешь, что той расплывчатой формулировки достаточно будет, чтобы командовать мной… — Нет, — прерывает его демон. — Я думаю, что ты дурак, попавший как кур в ощип. Но куда более интересный вопрос: на какую перинку пойдут твои перья, и кому ее стелить будут? — Я не понимаю. — Я тоже, — вздыхает Нимрог. Протянув руку, Фугаку забирает сумку, размышляя, насколько он может доверять демону. Сама мысль об этом звучит абсурдно, да и демон сам сказал тоже самое. И все же, если не разорвать этот круг, толку не будет. Он устал тыкаться слепым кутенком во все щели. Демоны неохотно рассказывают о своем мире и его правилах. А разбираться в них самостоятельно слишком долго. — Если мы, как ты говоришь, друзья, то какова твоя истинная цель помогать мне? — не каждый человек-то может честно ответить на этот вопрос, и от того Фугаку еще больше интересно, каким будет ответ демона. — В чем твоя выгода? Любопытство, скука — это недостаточно сильная аргументация. Улыбка демона становится мягче, похоже, тот понял, что это проверка. Он встает, делая шаг назад, взгляд устремляется вдаль, туда, где за красными крышами виднеется искристо-голубая гладь моря. — Ты не прав, это достаточно сильная мотивация, но ненадежная, — задумчиво приподняв брови, Нимрог выпячивает губу. — Конечно, в этой истории есть у меня и свой интерес. Демон не отпирается от очевидного, пока Фугаку пытается понять насколько тот искренен. Нимрог продолжает с паузами: — И он в том, чтобы не допустить попадания кагами но чи не в те руки. Штука-то мощная. Она позволяет влиять на реальность по своей воле. Помнишь кубики? Ну вот… Но без знаний механизмов, навыков и ключей, толку от нее мало. Работает на минималке, даруя носителю удачу, а вот жрет прилично. Отсюда и хреново тебе… Ты, кстати, для носителя больно румяный на вид. А должен харкать кровью и задыхаться через каждые два шага. Ценничек-то соответствующий, и чем ловчее ты ее пользуешь, тем сильнее отдача будет. А если я прав, то смысл данной рокировки в том, что кто-то ищет способ пользовать кровь богов на полную, но без побочных спецэффектов. И вот кто же этот “кто-то”, я и хочу знать, чтобы потом не попасть под его власть! Я, знаешь ли, очень ценю свою личную свободу… То, что рассказывает Нимрог, слишком фантастически звучит. Если это, конечно, правда. Сама возможность влиять на мироздание по своему лишь одному желанию… Это же просто сказка! Таких техник не бывает. Либо он что-то не так понял. — Погоди! То есть, по-твоему я могу… — Ни хера ты не можешь! — прерывает его Нимрог. — Ты не умеешь ей пользоваться. А учить тебя некому, и никто этого делать не будет. Но дело даже не в этом. Ты в этой истории как тайник, в который положили сокровище, а ключик выкинули. Дело в том, что кагами но чи так просто другому не передать. Тут, видишь ли, в чем секрет, мало того, что передать ее можно только добровольно. Так и еще и чтобы получить этот подарочек, тебе надо было убить Василиска. И только в тот момент, когда ты пронзил сердце Болотника, ты смог получить кровь богов. Это условие обойти нельзя. Я пробовал. И… — То есть, ты думаешь, что Василиск мертв. И кто-то другой попробует убить меня, после того как найдет способ контролировать ее, — вычленяет главное из речи Нимрога Фугаку, хмурясь. — Вопрос: кто это может быть? Хлопнув в ладоши, Нимрог довольно оскаливается: — Да! Хороший вопрос! И первая, кто приходит на ум — это твоя чешуйчатая подружка. Ты с ней спишь? — Что!? Нет! — почти отшатывается от Нимрога Учиха, пораженный таким внезапным беспардонным вопросом. — А что так? Шикарная дама! Во-первых, ведьмы с горы Драконьих костей сильны сами по себе, а главное, способны подарить избраннику силу, богатство… ну, удача тебе не актуальна, своей с головой хватает, а вот здоровье очень даже. Иметь за своей спиной заинтересованную в тебе ведьму весьма выгодно, несмотря на их расценки, дивное умение выкручиваться по условиям, ну и откровенно мерзкий характер. — Нет, это не она, — признается Фугаку, скептически качая головой на сомнительную рекламу Мирайши от Нимрога. — Мирайши сама его ищет. — Зачем? — Она думает, что это Василиск, — хмуро делится информацией Учиха. — А в сумке средство слежения, которое я должен отдать жене. Она связана с неким Хинохарой, он шлет ей порошки, которые должны снять последствия от владения кровью. — Получается так, — соглашается демон. — А что за Хинохара? — Я не знаю. Мирайши думала, что это либо ты, либо Василиск. — М-да…мутно все у тебя как-то… Ладно, пойдем поищем твоего Ооцуцуки пока, что ли, а там видно будет. Других вариантов все равно нет, Фугаку заканчивает с маскировкой, надевая светлый парик и цветные очки. Прячет в потайные карманы сюрикены, а вот танто открыто засовывает за пояс. Остальное оружие и форму запечатывает в свиток. Спустившись с гор, они попадают на поле, заросшее высоким, в человеческий рост веерником. Серебристые колоски клонит ветром, пуская волны по полю до самых домов. Идти приходится напрямик, иначе до дороги придется давать приличного крюка. Но буквально через пару метров оказывается, что это была не самая умная мысль — продираться через плотные заросли камыша без техник достаточно тяжело. Видимо, все же придется выбираться по краю на дорогу. Фугаку недовольно оборачивается, смотря на проложенную им колею. Похоже, то, что он изначально посчитал местным разгильдяйством, на самом деле коварный план. С любого возвышения такую колею легко будет заметить из города, если вдруг враг попытается подобраться к городу незамеченным. Хотя все равно, будь он на месте местных, он бы все выжег. Демон так и вовсе запутался в крупных рыхлых дерновинах. И теперь пыхтел, пытаясь выбраться. — Давай на дорогу. — Да ну на хер,— фырчит тот в ответ, протягивая руку. — Еще полдня топать. Остается только кивнуть на это предложение. Стоит ему ответить на жест демона, как тут же срабатывает пространственная техника тварей. И вот они уже стоят под обмазанным белой глиной забором крайнего дома Итасимы. Непривычно, что город не обнесен стеной, о чем Фугаку, пользуясь моментом, высказывается. — А чего им бояться-то? — отряхивая штаны от травянистой шелухи, бурчит в ответ Нимрог. — Это территория Знающих, а у них все сюрпризы только плановые. Вон нингё забаловали, так тут же все уладили. И вашим, и нашим. — А мальчик? — вспоминает Фугаку их ночного проводника. — Он тоже демон? — Не, с чего ты взял? Это был человеческий детеныш, — сорвав одну из метелок, Нимрог отрывает один колосок и прикусывает его. — Он странно себя вел, — пытаясь разобраться в ситуации и выяснить подробности прошлой ночи, продолжает расспросы Учиха. — Что с ним стало? — В смысле что? Сожрали. Накосячили там деревенские, а жизнью мальчонки откупились. А Джашин им помог эту сделку через нас провернуть. Затем они его и ждали. Не то чтобы в их мире это было чем-то из ряда вон. Но все же Фугаку мрачнеет. — Ты чего, расстроился, что ли? — тут же делает шаг к нему Нимрог, заглядывая в лицо. — То есть, когда вы там девчушку ту в расход решили пустить — это нормально, а если мы покушать — то ай-ай, ужас, кошмар?! Как-то это лицемерием попахивает, не? — Девчонка может быть шпионкой Чиноике. — А это сделка. И разницы на самом деле никакой. Так что нечего рожу кривить, коли у самих рыльце в пушку. Свою натуру хищника надо признавать и принимать. — Даже дикие звери защищают своих детенышей. — А иногда сами же и сжирают. Ты еще скажи, что такого не бывает? — откровенно уже ржет над ним демон. — Чудак ты! В жизни оно по-разному бывает: и брат против брата ходит, и родители детей жрут, а иногда и дети родителей. Спорить и доказывать тут бессмысленно, не рассказывать же демону о морали. Тем более, что отчасти Нимрог прав, не шиноби рассуждать о нравственных устоях. И все же разговор оставляет неприятный осадок в душе. Оглядевшись, Фугаку идет вдоль забора. План действий прост: пройтись по местным кабакам, расспросить про Садао. Даже если ему сходу не ответят, пойдет слух, что пришлый ищет торговца живым товаром. А значит, тот его сам найдет. Так и происходит. Промотавшись остаток вечера по забегаловкам, они ничего толком не добиваются. Разве что выясняется, что денег у Нимрога нет, но ему все равно там наливают. В итоге из последнего трактира Нимрога приходится почти вытаскивать, тот доволен, весел и румян. Фугаку едва получается оттащить демона от опасного даже на вид детины со шрамом через все лицо, явно бандитской наружности. Детина, воспылав к Нимрогу доверием и пьяно рыдая на его плече, пытался рассказать тому какую-то трагедию из своей жизни. Тот в ответ лез обниматься и подливал еще вина. По-хорошему, надо было оставить Нимрога в компании бутылки и его нового друга. Но тут уже Фугаку опасался за слишком длинный язык демона. Нимрог и конспирация, казалось, существовали в разных непересекающихся мирах. — Ты чего такой нудный, когда трезвый? — недовольно возмущался тот, повисая на плече Учихи, пока ниндзя тащил его к выходу. — Зато ты слишком веселый, — уже на улице огрызается Учиха. — Будь проще, и люди к тебе потянутся, — доверительно склонив голову на плечо Учихи и обдав того перегаром, сообщает Нимрог. — Нам надо найти место для ночлега, — оглядевшись, Учиха пытается прикинуть расценки в гостиницах по вывескам. — Тогда нам туда! — уверенно машет рукой Нимрог, указывая направление. Отлипнув от Фугаку, демон выпрямляется и почти твердо идет в выбранном направлении. Чертыхнувшись, шиноби следует за ним. Нимрог движется словно по путеводной нити, легко определяя направление на запутанных улочках. Единственная заминка вышла возле лотка со свежей рыбой. Где Нимрогу приспичивает купить целую корзинку моллюсков. Платит за них уже порядком звереющий Фугаку. Дальше они вновь петляют по быстро погружающимся во тьму переулкам, все дальше уходя от залитых светом гостиниц. И чем темнее становится ночь, тем ярче горят глаза демона. Их променад заканчивается у приземистого поместья на окраине города, почти у самого моря. Забор вровень с крышами домов надежно скрывает жителей этого места от любопытных глаз. Крыльцо с массивной тяжелой двустворчатой дверью освещено парой традиционных каменных фонарей. Сбоку на шесте реет белое полотно с крупными иероглифами: “Бани Кавайсо”. Довольный Нимрог оглядывается на спутника и, подмигнув, идет к крыльцу. Но не стучит, останавливается в шагах пяти. Время течет медленно, и ничего не происходит. Фугаку несколько раз оглядывается на пустынную улицу за их спинами. Не выдержав затянувшейся паузы, ниндзя уже было сам идет стучаться, но демон его останавливает. — Куда?! Стой. Сами выйдут. Ты здесь гость, так что веди себя прилично. — Хозяева даже не знают, что мы тут. — Знают. Просто еще не решили, выйти к нам или нет. Это вот у людей в чужой дом с пинка ввалится можно. А тут надо стоять и ждать, — поясняет демон. — Ой, помню смешной случай был. Давно… Махнув рукой, Нимрог пускается в воспоминания. — Короче, поцапались как-то инугами с тануки. Ну псы хай подняли, пришли к енотам морды бить. А те взяли и не вышли на встречу. Ну инугами побрехали под забором, обоссали им там все и ушли ни с чем. Так и закончилась война тануки и псов-демонов. Правда, они потом еще долго друг в друга плевались. До сих пор терки периодически случаются. Так что стой и жди… я, конечно, могу постучать. Но это уже нехорошо будет. Невежливо. История отдает абсурдом, заставляя Фугаку недоверчиво нахмурится. — Получается, вы совсем между собой не воюете? — Сейчас нет. Раньше, еще при моем отце, были стычки между родами. А сейчас, в основном, драки, если и случаются, то между родственниками. Там да, грызня идет постоянная. А чтобы между родами… че нам делить? Все уже давно поделено. — Но призывные твари ведь сталкиваются друг с другом на полях сражений? — пытаясь уложить в голове информацию, находит брешь в словах демона ниндзя. — И что? Ты трупов наших на ваших полях сражений много видел? Ну вот! — поясняет ухмыльнувшись Нимрог, разводя руками. — А то, что кто-то с кем-то там покусался, пока вы свои вопросы решали, так то по долгу службы и без обид. Тем более, что во время ваших сражений энергия от вас так и прет. Любые раны на раз затянуть можно, потом еще и останется. Так что ваши драки мы очень любим!... О! Идут! Дверь и правда открывается, и в проем выглядывает женщина. На ней коричневый платок, полностью скрывающий волосы. Круглолицая, лет сорока на вид, с маленькими, глубоко посаженными темными глазами, без косметики. Она боязливо осматривает гостей, не торопясь выходить навстречу. — Здрасти! — широко оскалившись, Нимрог делает пару шагов вперед и ставит перед собой коробку с мидиями, тут же возвращаясь назад. — А мы к вам в гости. Смешно дернув носом, хозяйка принюхивается к подарку, а потом оскаливается в ответ. — Я, Великий Нимрог, Повелитель Кошмаров, Хозяин Туманных гор, и мой друг просим разрешения быть вашими гостями, госпожа Маскуратто. — А-аа… он кто? — быстро смерив глазками Учиху, уточняет женщина. — Шонкор, — представляется Фугаку. Но женщина хмурится, приглядывается к ниндзя, а потом, вновь передернув ноздрями, переводит взгляд на Нимрога. — Он фан-ши. — А-ааа, — тянет женщина, но все же остается под защитой двери, подозрительно щурясь. — Их же всех перебили? Не? — Ну, тех перебили, новые народились, — не теряется Нимрог. — Дело-то житейское. — А-аа, — снова тянет женщина. — А звать его как? — Шонкор, — упорно врет Фугаку, несмотря на брошенный в его сторону предупреждающий взгляд Нимрога. — А-аа, а он нам тут чего не набедокурит? — Не, он еще молоденький, — но, судя по скептическому взгляду женщины, такой ответ ее не устраивает. И Нимрог спешит дополнить. — Я беру ответственность за него на себя. — А-аа, ну ладно. Я, Маскуратто, хозяйка Прибрежных скал, прошу вас быть моими гостями. С этими словами женщина наконец выходит на крыльцо, забавно чуть приседая на каждом шагу, словно переваливаясь. Одета она в простенькую светло-коричневую юкату, подвязанную бежевым передником. Теми же переваливающимися шагами подходит к коробке и, присев, юрким движением поправив полы юкаты и поглядывая на гостей, приподнимает крышку. Снова скалится, а затем забирает коробку. — Прошу вас, гости, в мой дом, бани Кавайсо с радостью вас примут. Встав, Маскуратто пятится назад, прижимая коробку с мидиями к животу. Нимрог идет следом. Вернувшись на крыльцо, Маскуратто открывает пред ним двери, пропуская гостей в небольшой коридор, отделяющий внутренний двор от ворот. Еще раз выглянув на улицу, хозяйка ловко захлопывает тяжелые двери, накидывая на массивные петли не менее внушительных размеров засов.